Иван Царевич, Серый Волк и дворцовые постояльцы

                2.

«Какие- то странные в моем… вернее, в твоем дворце порядки», — заметил Волк Ивану Царевичу, заправляя слюнявчик за ворот рубашки перед обедом.

Он осмотрел широкий сервированный стол и указал на лишние приборы: «Зачем так много посуды… для кого это все приготовлено?»

«Для других!» — прошепелявил Иван Царевич полным ртом. «Ведь этот обед готовится не только для нас с тобой, но и для остальных обитателей дворца!»

«Для других — для других…» — передразнил его Волк. «Это неправильно!»

«Что же здесь неправильного?»

«Мой дворец… вернее, твой дворец, превратился в многоквартирный дом», — скривился Волк. «Постоянно какие-то квартиранты снуют перед глазами туда-сюда, туда-сюда… что это такое? Дворец должен быть моим личным… вернее, твоим личным обиталищем, а не гостиницей!»

«А как тогда быть с уставшими путниками, которые просятся на ночлег?» — удивился Иван Царевич. «Не в лесу же им ночевать… сечешь?»
Он постучал пальцем по лбу приятеля.
У того глаза, как по команде, ритмично заморгали.

«Мы, владыки мира, должны быть гостеприимными и человечными», — Иван Царевич положил в свою тарелку новую порцию овощного салата. «Ты ведь, Серый, не обижен? Здесь для всех хватает места: и для других, и для тебя!»

«Что верное — то верно…» — нехотя согласился Волк. «Место для меня, конечно, нашлось в моем… вернее, в твоем дворце, но это все не то, что бы мне хотелось…»

«Что тебе не так?» — Царевич подцепил вилкой сочный пластик свежего огурца, положил его на зуб и захрустел. «Сидишь вот сейчас со мной, за одним столом, такую же еду ешь, как и я…»

Волк сердито отодвинул от себя блюдо с салатом.
«Сколько можно на диете сидеть? Другие волки салатами с огурцами, да помидорами не питаются», — засопел он возмущенно. «Другие волки по семеро козлят зараз съедают… или бабушек глотают, вместе с внучками…» — вскинулся он на Царевича.

«Да у тебя живот, как будто ты слона проглотил! Куда тебе еще кого-то глотать?» — усмехнулся Иван Царевич. «Но если ты вдруг решишь стать живодером, то…»

Он показал пальцем на потолок и наклонился к Волку: «Сегодня ночью на втором этаже поселились Красная Шапочка, со своей бабушкой… а на третьем — коза и семеро козлят. Давай-ка, попробуй их скушать… а я посмотрю, что у тебя из этого получится! Ведь в наше время даже маленькие цыплята носят шпильки и всякие металлические украшения… как бы тебе горло каблучками-то не поцарапать…»

Царевич, пряча смех, сочувствующе покачал головой.

«Красная Шапочка, что ли, здесь поселилась?» — обрадовался Серый Волк. «Интересненько… а что ее привело в мой… вернее, в наш дворец?»

«Поломка коробки передач в автомобиле», — махнул рукой Иван Царевич. «Моя маменька разрешила им пожить в нашем дворце, пока их шофер не починит машину».

«Выходит, она со своей бабушкой тут…» — задумался Волк.

«С бабушкой-с бабушкой…. с кем же ей еще быть? Видишь, сколько на столе пирожков? Это все они приготовили, бабушка с внучкой…»

«Во как!» — удивился Волк. «Столько времени прошло, а пирожки, выходит, по-прежнему, в моде?»

«Ну, тебя это никак не касается… ты на диете», — напомнил Царевич.

«Интересно… поумнела ли Красная Шапочка с тех давних пор, или осталась такой же глупой и доверчивой?» — хихикнул Волк. «Неужели, она, по-прежнему, позволяет себе разговаривать со всякими незнакомыми волками в лесу?»

«Думаю, что времена изменились, но пускаться в разговоры с незнакомцами никому не стоит… даже таким смелым волкам, как ты!»

«А коза с козлятами что здесь делает?» — нахмурился Волк. «У нее что, тоже автомобиль сломался?»

«Не…» — Царевич приложил к губам бумажную салфетку. «У козы, в ее избушке, отключили горячую воду… вот она и попросилась пожить во дворце. Козлята маленькие, пачкаются постоянно и все такое… одним словом, ни постирать, ни посуду помыть, ни козлят искупать… трудно ей без горячей воды».
Иван Царевич заохал, сочувствуя козе, затем встал из-за стола, взял лук и стрелы и засобирался на охоту.

«Ты со мной?» — спросил он у Волка, уходя.

«Я еще салат свой не доел…» — проблеял тот, пряча глаза в тарелку. «Уж очень кушать хочется…»

«Ну, как знаешь…» — Царевич потоптался минуту на месте, дружески щелкнул Волка по затылку и скрылся.

Едва закрылись резные двустворчатые двери за Царевичем, как Волк мгновенно сорвал с груди слюнявчик и отодвинул от себя салат.

«Раз все обедают здесь, значит, посижу-подожду, когда придут остальные. Надо извиниться перед Красной Шапкой за своё прежнее поведение…» — подумал верный друг Царевича. «Извинюсь, несмотря на то, что срок давности моей вины давно истек… а заодно, поучу ее уму-разуму, чтобы в следующий раз абы с кем в лесу не разговаривала!»

Волк откинулся на спинку сиденья и горделиво осмотрел прекрасные своды своего… вернее, не своего дворца.

«Вот только узнает ли меня она, спустя столько времени?» — озабоченно спросил он у своего отражения на стеклянной дверце шкафчика.
Отражение ему нахально подмигнуло, и Волк, успокоившись, переключился на других постояльцев дворца.
«А вот коза меня точно не узнает… да и не виноват я перед козой…»

Волк насупился, вспомнив былое.

«Это коза во всём виновата: незачем ей было детей одних дома оставлять! А если бы вдруг пожар случился… или взрыв бытового газа?» — спросил Волк у своего отражения. «Я уж молчу про то, что козлята днями сидели взаперти, пока их мамаша на свежем воздухе зеленую травку щипала, да студеную водичку пила…»

Показав своему отражению тамэсивари на керамической вазе, Серый решил не извиняться перед козой за давнишнее сказочное недоразумение. Он вообще решил не встречаться с ней.
«Буду козу избегать!» — прищурился Волк.

Он опять придвинул к себе блюдо с салатом и взял в лапы вилку.

«Подальше надо держаться не только от козы, но и от ее семерых козлят, а то они, того и гляди, опять на меня чужую вину повесят… тьфу!»

В это время за дверью раздался дикий топот многочисленных копыт и, последующий за ним, звонкий возглас козы: «Козлятушки-ребятушки, быстро все по своим местам!»

Двустворчатые двери распахнулись, и в столовую вихрем ворвалось козлиное племя. Семеро козлят помчались к столу, опрокинув Волка, вместе со стулом. Потоптав по очереди его копытцами, козлята набросились на еду.
Разозленный Волк вскочил с пола и собрался было кричать, как вдруг заметил, что на него никто не обращает внимания. Мать-коза, уютно воркуя, быстро накладывала голодным козлятам салат, раздавала каждому по три пирожка с капустой, наливала в стаканы апельсиновый сок и, между делом, сама потчевалась. Козлята же галдели за столом, отбирая друг у друга вилки. Волк, потирая ушибленное колено, поднял стул с пола, уселся на свое место и гаркнул изо всех сил, стараясь перекрыть шум козлиных голосов: «Что здесь… в моем дворце, происходит? Кто мне объяснит?»

Козлята вздрогнули, и в столовой повисла тишина…
Но тут вдруг один из семерых козлят напружинил вилку и ловко выстрелил в Волка пластиком свежего огурца. Пластик шлепнулся Серому на глаз и мигом присосался. Волк замер с открытым ртом…
Козлята дружно расхохотались. Всем эта затея очень понравилась, и остальные козлята тут же стали шпулять в Волка чем попало. Полетели в ход яйца всмятку, помидоры из салата, начинка из пирожков, картофельные оладьи, докторская колбаса, кокосы в оболочке…
Волк, подняв вверх лапы, защищался, как мог, но спастись не удавалось.
Наконец, взвыв от полного бессилия, он спрятался под свой стул и начал оттуда грозно выкрикивать всякие бранные слова…
Мать-коза, не переставая жевать, с гордостью смотрела на своих малышей и ласково журила: "Ну, будет, будет вам шалить, сорванцы… совсем замучили дедушку…"

«Это кто дедушка?» — недоумевал Волк под стулом. «Я, что ли? Ах, козлы бесстыжие… я ведь еще такой молодой!»

Неожиданно, один из семерых козлят соскочил со своего места, подкрался к Волку сзади и начал задавать ему неприятные вопросы:

«Дедушка, а почему у тебя такие большие зубы?»

Волк яро сверкнул глазами, но ответить не успел. Сбоку его кто-то больно ущипнул:

«Дедушка, а почему у тебя такие большие уши?»

Все семеро козлят сорвались со своих мест и окружили стул, под которым скрывался Волк: «Дедушка, а почему у тебя такие страшные глаза? Дедушка, а почему у тебя такие волосатые руки? Дедушка… дедушка… дедушка…» — неслось со всех сторон.

«Да не дедушка я вам!» — взревел Волк, опрокидывая стул. «Мне только еще внуков здесь, в моем дворце, не хватало! Кыш отсюда, кажаны рогатые!»

Он вскочил и, поддерживая лапой живот, принялся бегать вокруг стола за озорными козлятами, пытаясь поймать хотя бы одного. Его избыточный вес мешал ему двигаться. Волк постоянно цеплялся за высокие спинки стульев и раз за разом шлепался на пол под дружный хохот маленьких негодников. Мать-коза неторопливо цедила яблочный сок и посмеивалась, глядя на эту веселую возню…
Наконец, козлята устали бегать. Они гроздью повисли на Волке и принялись того щипать, кусать и щекотать. Волк не выдержал такой атаки и зарыдал со слезами на глазах: «Да лучше бы я с Царевичем ушел на охоту…»

Он грозно взмахнул головой и рыкнул на козлят: «Раз вы со мной так поступили, то теперь даже Красная Шапка не дождется от меня никаких извинений!»

Но козлят ничуть не беспокоили его угрозы в адрес Красной Шапочки. Они опрокинули хныкающего Волка на пол и уселись верхом, полностью его обездвижив.

«Будь, что будет…» — Волк закрыл глаза и расслабился. Ему ничего не оставалась, как смириться.

Хорошо, что положение спасла мать-коза. Она уже доела все салаты, что были на столе, и громко захлопала в ладоши: «Козлятушки- ребятушки, а теперь дружно бежим на свежий воздух, гулять!»

«Ура!» — заорали козлята, сразу отпустив Волка.
Они бросились к резной двустворчатой двери и едва не выломали ее, выбегая наружу. Мать-коза устремилась следом, но потом, заметив недоеденную морковку, вернулась и схватила ее со стола. Проходя мимо лежащего на полу Волка, она приостановилась и кокетливо улыбнулась, поводя плечом:
«Простите нас, дедушка… дети-есть дети… ах!»
И, сочувствующе вздохнув, коза убежала вслед за своими козлятами.

Волк заскрипел зубами, поднимаясь с пола: «Не с твоей козьей мордой кокетничать тут со мной… тоже мне, красавица нашлась!»

Он отряхнулся от огурцов и капусты, пощупал шишку на лбу от кокоса и подошел к стеклянному шкафчику.

«Козлятушки -ребятушки…»- стал кривляться Волк, подражая козе. «Как бы не так… никакие вы не козлятушки… Зверьё!»

«Про кого это он так?» — раздался сзади насмешливый девичий голос. «И что здесь за разгром?»

Волк оглянулся. На пороге столовой стояли Красная Шапочка со своей бабушкой. Они вошли бесшумно и ждали, когда Волк прекратит паясничать. Красная Шапочка была в ярко-красных сафьяновых сапожках на высоких каблуках, а ее бабушка нацепила на себя красную шапочку. Волк сразу обратил внимание на то, что шапочка старушке совсем не идет.

«Совсем сбрендила бабка на старости лет…» — подумал Серый Волк. «Ей бы платки носить, ан нет! Шапочку у внучки отобрала… наверное, хочет выглядеть моложе своих лет, не иначе…»

Пока Волк думал о быстроте летящего времени и о повзрослевшей Красной Шапочке, бабка с внучкой прошли к столу, налили себе чаю из самовара и принялись один за другим поедать пирожки.

«Ну, и аппетит у них, однако…» — удивился Серый. «Прям, волчий… Ну, бабка-то, ладно… она старая и толстая… пусть объедается пирожками вволю, а этой, молодой, я бы посоветовал подумать о фигуре, пока не поздно».

Он уселся за стол и, собираясь завязать непринужденную беседу со старыми знакомыми, мягко улыбнулся бабушке с внучкой.

«Ну, как дела… узнала ли ты меня, красавица, спустя столько лет?» — обратился с вопросом Волк к Красной Шапочке.

Та, равнодушно хлебнув чаю, подняла глаза к потолку и сосредоточенно принялась что-то там рассматривать. Бабушка, неожиданно, прекратила жевать и воззрилась испуганными круглыми глазами на Волка.

«Я не у тебя спрашиваю!» — гаркнул Волк на бабушку.
Он грозно посмотрел на её красную шапочку, затем наклонился через стол и угрожающе прошипел: «Хотя, у тебя я тоже мог бы поинтересоваться кое-чем: например, почему ты, на старости лет, поселилась одна в лесу, а? Приключения на свою седую голову ищешь?»

Бабушка не ответила Волку. Она взяла с блюда новый пирожок и скорбно откусила кусочек.

«А какую ты дочку глупую воспитала!» — взялся стыдить Волк бабушку. «Ну, как можно было отправить маленькую девочку с пирожками одну в лес, скажи мне, пожалуйста? Почему твоя дочка не захотела сама отнести тебе пирожки?»

Бабушка Волку не ответила.

Он смерил её долгим негодующим взглядом… и снова переключился на внучку.

«Ну, так как?» – сузил Волк маленькие глазки. «Узнала ты меня, или не узнала?»

«Узнала-узнала…» — ответила Волку Красная Шапочка, не отрывая взгляда от потолка.
«Ты — Туалетов. Новый помощник сантехника, который отключил горячую воду козе».

«Хм-м… да не сантехник я», — Волку стало неприятно. «Я же тот самый волк, которого ты когда-то встретила в лесу… помнишь?»

Бабушка закашлялась…

«Тот самый, которого чуть не покалечили охотники по вине некоторых любителей поболеть!» — Волк недовольно покосился на бабушку.

Та, широко раскрыв глаза, безмолвно смотрела на Волка с осуждением в больших печальных глазах.

«Поздно что-либо говорить!» — осадил рассерженный Волк бабушку. «Молчать! Ты и так слишком много разговариваешь!»

Пылая гневом, он обошел сзади стул, на котором сидела бабушка и наклонился к ее правому уху: «А что, если бы мне тогда охотники живот распороли, а?»

Бабушка нервно глотнула из чашки чаю…

Волк наклонился к ней с другой стороны и закричал в левое ухо: «А что, если бы я погиб тогда понапрасну только из-за того, что оказался поблизости? Ведь в тот день, помню, я точно никого не глотал!»

Бабушка заткнула пальцами уши и умоляюще посмотрела на внучку.

«Послушай, Туалетов, было бы лучше, если бы ты занялся делом… хватит трепаться!» — Красная Шапочка оторвала глаза от потолка и начала неторопливо рассматривать свои ногти. «Иди и немедленно замени дырявую трубу… а затем подключи горячую воду к избушке козы!»

Но Волк не обратил никакого внимание на оскорбление Красной Шапочки. Он решил довести до конца этот разговор и восстановить справедливость.

«Только ты виновата в том, что я твою внучку тогда чуть не проглотил!» — кричал он на бабушку. «Живи ты в городе, такого бы не случилось, но нет же! Ты, как лешачиха, забралась в лес, в самую чащу! А там, в лесу, ты не научила Красную Шапочку не встревать в разговоры с посторонними волками!»

«Послушай, бабушка… наверное, это, все-таки, не Туалетов?» — засомневалась вдруг Красная Шапочка. «Тот, вроде, поспокойнее был, не такой разговорчивый…»

Бабушка только открыла рот, чтобы ответить внучке, как Волк тут же рявкнул: «Молчать!»
Как ошпаренный, он вскочил со стула, забегал вокруг стола, а затем, набрал в рот побольше воздуха и заорал во всю глотку: «Вон! Все вон из моего дворца! Погостили немного — и хватит!»

«Кто здесь обижает Красную Шапочку?» — дверь широко распахнулась, и в столовую вошел Иван Царевич, держа на руках маленького козленка, который подвернул себе копытце.
За ними следом бежала мать-коза.

«Кто это здесь так раскричался… кто это выгоняет моих дорогих гостей из дворца?»

«Ээ-э… просто я разговариваю с бабушкой Красной Шапочки», — сразу поутих Серый. «Учу ее уму-разуму, так сказать…»

«Какая ж это бабушка?» — усмехнулся Иван Царевич. «Это и есть — Красная Шапочка!
Просто она настолько повзрослела, что уже стала бабушкой!»

Царевич ласково погладил козленка.
«Немудрено, что ты ее не узнал… ведь столько лет прошло с тех пор!»

«Мм-м… то-то я смотрю, что она все молчит, да молчит…» - Волк выкатил глаза и замер, пытаясь осмыслить сказанное Царевичем. «Стало быть, на старости лет она, все-таки, поняла, что нельзя с незнакомцами разговаривать?»

Аккуратно уложив козленка на кушетку, Иван Царевич начал перевязывать ему копытце. Мать-коза уселась рядом, на кушетку, и тихонько запела колыбельную козленку.

«Ага!» — подскочил внезапно к ней Волк сзади. «Песенки поешь тонким голоском?» — угрожающе проревел он, сжимая кулаки.

«А что здесь плохого? — удивился Иван Царевич. «Все матери своим детям колыбельные поют… помню, моя маменька мне тоже в детстве песенки пела…»

Но Серый не унимался.
Он схватил козу за шкирку и прервал колыбельную: «А где остальные шесть козлят, мамаша? Что, опять без присмотра детей оставила?»

«Ой! Ай!» — встрепенулась коза и бросилась в лес, за своими озорниками.

Бабушка, Красная Шапочка, подошла к кушетке, взяла на руки пострадавшего козленка и, легонько укачивая, стала говорить ему ласковые добрые слова.

«Так-то будет вернее…» — облегченно вздохнул Серый.
«Ведь многие козы и бабушки сами во всем виноваты!» — пожаловался он Ивану Царевичу. «А когда что-то случается, то сразу всю вину на нас, на волков валят…»

«Я так и знала, что горячей воды козе придется ждать очень долго», — вздохнула внучка Красной Шапочки. «Бабуля, это не Туалетов… это Серый Волк из твоей молодости!»