Перес

Умер Шимон Перес – уникальный долгожитель израильского политического Олимпа, участвовавший во всех значимых событиях в нашем государстве с момента его рождения и до своей смерти.

Больше всего его, однако, ассоциируют с "мирным процессом Осло", хотя идеологами этого процеса были другие люди. Но Пересу хотелось и тут быть в главной роли, и ему это удалось.

Как и всё и всех, что имеет какое-либо отношение к этому процессу, Переса ненавидели "лидеры мнений" из числа русскоязычных израильтян. Вот стихотворение, принадлежащее перу одного из таких людей:

Блюют обильным пересом с экранов,
Рыгает мощным пересом эфир,
Жрут переса в кафе и ресторанах
И даже сыплют переса в кефир.

Открой любой буфет – оттуда перес!
Включи любой утюг – а там шимон!
Стоит себе, герой, в пространство вперясь,
Ультимативный гений всех времен.

Повсюду он, везде, на каждом блюде
И всё же кое-где не навонял:
На кладбищах, где догнивают люди,
Которых он на премию сменял.

Написано это было, кажется, во второй половине 90-х годов прошлого века, после присуждения Шимону Пересу Нобелевской премии мира.

На самом деле правонастроенная русская улица в Израиле не понимала и не поняла что-то очень важное. Перес фактически выполнил программу своего оппонента Менахема Бегина и его коллег по партии "Ликуд" в 70-х и 80-х годах прошлого века. "Ословцам" удалось то, что не удалось бегиновцам. Результатом "мирного процесса" стала реализация самых сокровенных мечтаний израильского правого лагеря. Была создана палестинская автономия, в которой палестинцы управляют своими внутренними делами при том, что их территории полностью контролируются Израилем. Именно этого добивался Менахем Бегин в его время, но мировое сообщество и сами палестинцы на это не соглашались. Численность еврейских поселенцев на этих территориях выросла более чем втрое, на них живут, включая Восточный Иерусалим, более 700 тысяч евреев, и это уже необратимый факт на местности. Под аккомпанемент лозунгов о мире Израиль за 20 лет выполнил программу своего правого лагеря – фактически аннексировал "территории", за исключением Сектора Газы, не включив в себя их население и не предоставив ему свое гражданство. Лидеры правого лагеря в период, предшествовавший "мирному процессу", не могли и мечтать о таком успехе.

Таких политических образований как "палестинская автономия" нигде и никогда не было. Если где-то есть автономия, то ее жители помимо прав самоуправления имеют также гражданство страны, в которой живут, как в Татарстане или Чечне. Если есть государство, то у него всегда имеется некий суверенитет, то есть право распоряжаться своей территорией и сама эта территория. У палестинцев имеется парламент, около трети депутатов которого, если я не ошибаюсь, сидят в израильских тюрьмах, а на землях так называемой "автономии" Израиль может делать все, что считает нужным, даже не консультируясь с ее руководством.

Единственная аналогия такой системы – бантустаны ЮАР эпохи апартеида, но их легитимность международное сообщество не признавало, а Южнофариканская Республика являлась парией этого сообщества. Фокусникам "мирного процесса" удалось создать бантустан, легитимность которого признана основными мировыми державами, и эти державы признают право Израиля самостоятельно определять все параметры жизнедеятельности своего бантустана. Такое вот уникальное политическое достижение осталось неоцененным критиками Переса.

Да, критики Переса считают его виноватым в гибели 1500 израильтян, ставших "жертвами мира". Однако теоретиков и практиков "мирного процесса" никогда всерьез не интересовали конкретные судьбы ни евреев, ни арабов.

Если не считать самих этих жертв и их родственников, почти всех остальных израильтян-евреев вполне устраивает сложившаяся в результате "Осло" реальность, когда израильтяне извлекают прямой или косвенный гешефт из эксплуатации труда палестинцев в Израиле, но не должны вкладываться в улучшение условий жизни этих людей и даже могут не думать о них. Израильтяне согласились бы на создание палестинского государства на Луне при одном условии – если бы граждане этого государства по-прежнему ездили в Израиль зарабатывать себе на жизнь, но по возможности поменьше показывались нам на глаза.

То, что Переса меньше всего интересовали палестинцы, доказывается тем, что в начальный период Осло, когда почти не было арабского террора, так и не были сняты ограничения передвижения палестинских рабочих, введенные во время Войны в Заливе, и десятки тысяч рабочих проводили долгие часы в очередях на блокпостах и вынуждены были вставать на работу в три часа ночи. Поняв, что мирный процесс не приносит никакого улучшения, рядовые палестинцы разуверились в нем, и произошел взрыв – началась Вторая интифада.

А что касается израильтян, то у меня есть информация, которой можно доверять. Именно Перес был тем человеком, который пробил массовый ввоз в Израиль иностранных рабочих в 90-е годы, когда в связи с палестинским террором правительству пришлось резко сократить число выдаваемых им разрешений на работу в Израиле. Тогда Рабин выступал против завоза гастарбайтеров. Он говорил, что в Израиль приехал миллион русских, и не может быть такого, чтобы из них нельзя было сформировать 300 строительных бригад, которые решили бы проблему нехватки рабочей силы в строительстве, да и в других отраслях тоже. Но Перес по поручению "бизнеса" пролоббировал решение о завозе гастарбайтеров, и мы получили то, что имеем. Великий манипулятор думал, что это решение обратимо, но получилось наоборот, как и с разрешенным им же в свое время первым поселением на Западном Берегу - в Кдумим. Сейчас в Израиле работают десятки тысяч иностранных рабочих, а число работающих у нас палестинцев снова приближается к тому, которое было в конце 80-х годов, до "Осло" и до того, как пустили гастарбайтеров.
 
Что же касается других воззрений и действий Переса, то известно, что он был апостолом глобализма. Заявлял, что приближается мир, в котором будут главенствовать не суверенные государства, а "корпорации". Именно с этим он связывал возможность решения неразрешимого в принципе, пока мы остаемся в "государственной парадигме", израильско-палестинского конфликта. Израиль, по его мнению, должен был быть чем-то вроде смотрящего по ближневосточному региону от имени Глобального Человейника. Не удивительно, что столько глобалистов из разных стран приехали на его похороны. Думаю, что если всемирное масонство существует, Перес стоял в нем на одной из самых высоких ступеней посвящения. Если же всемирного масонства не существует, а существуют неформализованные "понятия" типа Вашингтонского консенсуса или чего-то в этом роде, в этом случае Перес был одним из авторитетов, типа высокопоставленного вора в законе, выступающего арбитром в спорах и принимающего решения, основываясь на этих понятиях.

Соответственно, Перес более всех прочих политиков способствовал тому, что израильский филиал Социнтерна, он же Авода, оторвался от своей исторической базы поддержки, перестал даже в минимальной степени ориентироваться на интересы трудящихся Израиля и перешел на позиции неотроцкизма, став выразителем интересов олигархии и кормящегося из ее рук "креативного класса".

Перес по-своему любил меньшинства – арабов, эфиопов, религиозных восточных евреев, друзов, и часто навещал их представителей. Любил он их, однако, при одном условии – меньшинства должны признавать свое подчиненное положение и лидерство потомственной элиты Первого Израиля, которую он достойно представлял. А вот его отношение к русским было более сложным.

Вспоминается история, о которой мне рассказали в середине 90-х. Перес тогда был премьер-министром. Он решил встретиться в Бат-Яме с репатриантами из СССР. Дело было, кажется, перед выборами. Пришли в основном пожилые репатрианты, пенсионеры и те, кто перед пенсией. Ничего удивительного - молодые днем работают, а встречу устроили как раз в полдень рабочего дня.

Перес поинтересовался, как чувствуют себя репатрианты, и о чем они думают.

А это было как раз после "аферы Ройтмана". Приближенный к Сохнуту жулик Леонид Ройтман незадолго до этого вместе с руководством Сохнута обокрал тысячи репатриантов. Он открыл свою контору напротив офиса Сохнута в Москве, и люди, продававшие квартиры и не знавшие, как перевести вырученные деньги в Израиль, по направлению от чиновников Сохнута приходили к нему и отдавали ему огромные суммы. Потом люди приехали в Израиль, и оказалось, что их деньги исчезли неизвестно куда. И вот люди встают и спрашивают Переса: "Когда вы вернете нам наши деньги?"

"Ну почему вас это так волнует?", ответил им Перес. "Вы не о том думаете. Самое главное - начать работать и зарабатывать. Идите работать. Все остальное приложится. Если вы начнете работать, решатся все ваши проблемы".

Потом Переса вывели из зала. Наверное, он так и не понял "этих странных русских". Возможно, именно тогда он решил отдать "русскую улицу" Щаранскому и Либерману - пусть возятся с этими странными людьми, если умеют.

Переса не случайно называли "первым израильским астронавтом". Он плохо знал и понимал, какие вопросы волнуют простых людей. Он любил общаться с известными учеными, деятелями искусств, международной бизнес-элитой в Давосе. Среди них он чувствовал себя как рыба в воде.

Конечно, у Переса есть несомненные заслуги, как у любого крупного политика, много лет находившегося в обойме высших руководителей своей страны. Однако поскольку я являюсь частным лицом, а не политиком и не государственным деятелем, я не обязан произносить дежурные фразы и могу сказать, что я думаю о нем на самом деле.