Внучек, уважь

Отслужив два года, Сашка вернулся из армии.

Было это в семидесятые годы. Служил на Сахалине в радиолокационных войсках. Весь он был похож на Стариковскую родову: высокий, худощавый, но широкой кости, смуглый. Серьёзный, но с радостной душой.

Побыв немного дома у матери в деревне, отца он похоронил ещё в детстве, решил навестить деда Старика, который проживал в Бородино в только что отстроенном, новом микрорайоне. К деду шёл Сашка в шинели, родная тётка, сестра отца, и сродный брат Олег, ещё школьник.

— Смотри, — сказала тётя Лида, — дед.
— Где? — закрутил головой Сашка.

На первом этаже, в широком окне, стоял дед Ион, в китайском нательном белье, раскинув руки на оба косяка.

Дед Ион был недюжинной силы, огромного роста, кулачища, что кувалды. Если бы из братьев Кличко кто не увернулся от его удара, так убил бы насмерть, даже в свои семьдесят. С таким здоровьем он бы точно лет сто двадцать прожил, если бы не зелёный змий.

Сколько он за день выпивал, никто не знал. На ночь ставил возле кровати несколько бутылок водки, и к утру они были пусты. Утром, как ни в чём ни бывало, шёл на работу.

Зашли, дед стиснул Сашку до хруста в костях. Ни слова не говоря, дед Ион накинул полушубок на китайское бельё, засунул огромные ноги в валенки выше колен.

Тётя Лида наготовила на стол. Часть еды принесла с собой.

В это время на пороге появился дед, в руках у него была сетка, в которой Сашка разглядел двенадцать или пятнадцать бутылок водки, то ли «Московской», то ли «Столичной» — другой не было, так же как и палёной водки в то время не было, все заводы и фабрики принадлежали государству. Также, как и квартиры: не было ни папиных, ни маминых, ни дедовых.

Скинув полушубок, поставив сетку под стол, дед Ион в валенках взгромоздился на стул. Разлив водку по стаканам, произнёс:

— А-га-га, ну, внучек, уважь.

Одним глотком опрокинул гранёный стакан, при этом смачно крякнув. Сашка отпил глотка два-три.

— Нет-нет. А-га-га, внучек, уважь.

Сашка хлебнул ещё.

— А-га-га, внучек, уважь.

Дед опрокинул следующий стакан. Сашка моргнул Олегу, чтобы тот незаметно принёс стакан с водой. Это и спасло. Тётка Лида ушла. По возможности Олег менял стаканы, выливая водку в раковину.

Сашка лежал на диване, глаза у него слипались. Ночью, через равные промежутки времени, дед кряхтел ему в ухо:

— А-га-га, внучек, уважь.
— Да не могу я больше, дед.

Утром, открыв глаза, Сашка увидел под столом двенадцать или пятнадцать пустых бутылок то ли «Московской», то ли «Столичной». Дед накидывал полушубок.

— А-га-га, я сейчас, внучек.
— Нет-нет, дед, я поеду.

* * *

— Что так быстро? — спросила мать.
— Ой, мама, у меня нет такого здоровья, как у деда.
Мать понимающе улыбнулась.