Общее благо

Фэндом: Булычёв Кир «Приключения Алисы», Гостья из будущего, Алиса знает, что делать! (кроссовер)
Основные персонажи: Алиса Селезнёва, Павел Гераскин
Пейринг или персонажи: Павел Гераскин/Алиса Селезнёва (они же Тя/Ми)
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Романтика, Флафф, Пародия, Hurt/comfort, Стёб, Исторические эпохи, Антиутопия
Размер: планируется Мини, написана91 страница
Кол-во частей: 36
Статус: в процессе

Описание:

Из жизни первобытных людей.

Уже в древние времена люди стремились к справедливости.

От каждого по способностям, каждому по потребностям.


***

Сначала на Тя смотрели с надеждой.
Потом стали стали смотреть с грустью.
Потом с упрёком.
Потом с гневом.
Потом во взглядах появилась безнадёжность.

Но всё это не помогало решить проблему.
Тя было всё равно, как на него смотрят.

Он делал вид, что не замечает устремлённых на него взоров и их выражения.
А ведь совсем недавно было иначе — Тя был рад заслуженному почёту, который ему выражали соплеменники.

Племя голодало. Уже много дней.
Нет, чем-то конечно перебивали голод.

Но этого было мало.
Люди страдали без мяса.

Особенно страдали дети.
Жизнь племени оказалась под угрозой.

И только Тя мог это предотвратить.
Спасти их всех от смерти от голода.

Если бы он захотел.
Но он не хотел.

Ему всего-то и надо было сходить на охоту.
Общую. С другими охотниками племени.

Конечно Тя не был единственным охотником племени.
Но зато он был самым удачливым.

Так уж получалось, что, когда он участвовал в охоте, то охотники никогда не возвращались с пустыми руками.
Хоть медведя, хоть оленёнка, но приносили.

Многие верили, что причина такого положения в том, что к Тя почему-то благоволит сам Дух леса.

Так было до тех пор, пока однажды Тя не обиделся.
И после этого Тя перестал ходить со всеми на охоту.
И охотникам не стало удачи не охоте.

А обиделся Тя из-за пустяка, из-за сущей безделицы.
Из-за того, как поделили добычу.

Причём её поделили, как обычно.
И раньше никто на такое не обижался.

И ведь сам Тя тоже не обижался.
Раньше ему было всё равно, как что поделят.

А вот в этот раз он обиделся.
Потому что он попросил отдать ему шкуру.
А ему конечно не отдали.

Потому что и раньше не отдавали.
Зачем же теперь вдруг давать ему шкуру?
Только потому, что он попросил?
Вот ещё глупости.

Шкуры нужны были великому Ню.
Он сам решал, кому когда дать шкуры.

Потому что он знал, кому нужны шкуры.
Он лучше всех мог придумать, как их поделить между членами племени.
Так, чтобы получилось Общее благо.
Чтобы всем было хорошо.

А зачем шкура для Тя?
Ему она совершенно не нужна.

Тя не стал спорить и требовать шкуру.
Но он вдруг сказал, что больше он на охоту не пойдёт.
Раз племя не даёт ему шкуру.

Сначала никто не обратил на его слова внимания.
Ну не пойдёт и не надо.
Подумаешь.
Значит, останется без мяса.
Так как кто не работает — тот не ест.

Раз не пошёл.
Два не пошёл.

Еды ему больше не давали.
Да он и не просил.
Сам, наверное, где-то что-то находил.

Это он умел.
Где-то он ведь пропадал днями.
Только вечером его и видели.
Тя легко мог прожить без племени неделями.

А вот племя без Тя - нет.
И оно заметило это очень скоро.
Когда закончилась еда.

Сначала съели то, что было запасено раньше.
Запасов хватило на несколько недель.

Вот как много запасов было у племени раньше.
Это было очень богатое племя.

Тем более что охотники иногда всё же приносили какую-то добычу и после того как с ними перестал охотиться Тя.
Слово Дух леса делал им какие-то уступки, жалея голодающих людей.

Однажды даже кабанёнка принесли.

Но пришёл и тот день, когда есть стало совсем нечего.
И запасы закончились.
И новой добычи не было.
Часть 3
На очередном совете племени (получившем статус Большого совета) кто-то сказал, что нужно уговорить Тя вернуться на охоту.

Хотя все понимали, что это верное предложение, но многим было стеснительно признать, что Тя незаменим.
И что удали других охотников недостаточно для того, чтобы спасти племя от голода.

— Тя, иди сюда.

Тя, сидевший в сторонке, нехотя приблизился к центру Совета.

— Ты вернёшься на охоту?

— Только если мне разрешат взять шкуру добытого зверя.

— Это невозможно.

— Почему?

— У нас так не принято.
Это нарушило бы наши традиции.

— Тогда ешьте свои традиции.

— Ты слишком дерзок и нагл.
Если бы ты не был так нужен племени — тебя стоило бы наказать.

— Я знаю, что я вам просто нужен как добытчик.
Самого по себе вы меня не цените.
Моё мнение ничего для вас не значит.

— Но Тя. Пойми, мы не можем нарушать Правила.
Если нарушить одно правило, то потом придётся нарушить другое.

И тогда не останется никаких правил.
И тогда племя умрёт.

— Оно умирает сейчас как раз из-за того, что придерживается правил.

— Да, но если бы не твоё упрямство — племени ничто не грозило бы.
Почему ты думаешь только о тебе?

Нельзя быть таким эгоистичным.
Ты обязан заботиться о других.

— Я много лет помогал племени.
Рискуя жизнью на охоте.
Я заботился о племени.

Но почему племя не заботилось обо мне?
Что я получил от него взамен?

— Почёт и уважение.

— Мне этого мало.

— Мы выгоним тебя из племени, раз ты не хочешь приносить ему пользу.

Тя только усмехнулся в ответ на эту угрозу.
Он знал, что прекрасно может обойтись без племени.
И знал, что племя тоже это знает.

Племя не знало только о том, что в племени всё же есть один человек, ради которого Тя не хотел бы расставаться с племенем.
И только из-за этого человека Тя не ушёл до сих пор из племени.

И только ради этого человека Тя охотился.
Чтобы среди накормленных был и этот человек.

Для других мяса тоже не жалко, но рисковать Тя был согласен только для одного.

И племя не должно было знать, что есть такой человек.

— Может, ты согласишься участвовать в общей охоте, если племя даст тебе жену?

Тя постарался не показать, как его задели эти слова.
Он конечно на многое согласился бы, если бы ему дали жену.
Но не любую, а ту, которую он сам давно выбрал.

Но как раз её ему не дали бы, если бы знали, кого он хочет в жёны.
А надежда на то, что племя случайно даст ему в жёны Её, была слишком маленькой.

По законам племени никто не мог образовать пару с тем или той, кто ему люб.
Считалось, что благополучны только те пары, где нет страстей.
Где есть только спокойствие и желание жить парой.

Как можно спокойнее от спросил:

— Кого?

— А кого ты хотел бы?

Тя про себя усмехнулся — зачем они его спрашивают.
Они же прекрасно понимают, что он не ответ им правду.
Так как тогда он точно не получит ту, кого хочет.

Или не понимают?
Неужели они думают, что он поверит в их готовность дать ему ту, кого выбрал он?

— Я пока не решил.

— Когда решишь — скажешь.
Ну так что — ты идёшь на охоту?

— Нет.

— Почему?

— Вы не предложили мне ничего за моё участие.

— Как это? Мы же готовы дать тебе жену.

— Мне не нужна жена.

— Глупый мальчишка.
Ты просто не знаешь, от чего отказываешься.

Спроси у любого охотника — любой тебе подтвердит, что наличие жены стоит того, чтобы ходить на охоту.

Охотники, присутствовавшие на совете, согласно закивали.

А оратор продолжал:

— Ну вот видишь — твои товарищи подтверждают.
Более того, даже одна встреча с женой стоит того, чтобы ради этого умереть.
Верно я говорю? — обратился оратор к группе поддержки.

Многие и на этот раз закивали. Но не все столь же уверено, как в первый раз.
Жизнью каждый дорожил.

— А ты не оценил внезапного подарка судьбы.
Как ребёнок, который мог бы отбросить охотничьи снасти, не зная им цены.

Тебе же оказали большую честь, предложив жену.
Сделав для тебя исключение из правил.
В твоём возрасте не положено ещё жены.

Хорошо, что ты хочешь за твоё участие?

— Шкуру.

— Ты опять за своё.
Ну зачем тебе шкура? Ты молод и крепок.

— Это моё дело.
Если я добыл зверя — я имею право и на шкуру.

— Нет. Ты добыл, но не для себя, а для племени.
И только племя решает, что делать с добычей.

— Вот и решайте.
Что делать со шкурой неубитого медведя.

— Тя, не хами старшим.
Ты дерзок, но мы тебя прощаем — надеемся, что со временем тебя удастся воспитать и сделать полезным членом племени.

Пойми, от каждого по способностям — каждому по потребностям.
Ты способен добыть зверя — от тебя зверь.
Но у тебя нет потребности в шкуре — значит, шкуру ты не получишь.

Признай, что это разумно.

— Да. Разумно.
Так же, как и то, что вы тогда не получите мясо.
Часть 4
— Тя, ты очень не прав. И когда-нибудь сам поймёшь это.
А пока мы вынуждены согласиться на твоё условие.

— Я получу шкуру?

— Да. Получишь.
Так ты идёшь на охоту?

— Да.

— Молодец.
Племя это ценит.

— Но у меня условие.

— Ещё одно?

— Нет.
Всё то же.
Шкура.
Но прямо сейчас.

— Зачем тебе сейчас?
А вдруг ты вообще не вернёшься с охоты?

— В том-то и дело.
На случай, если я не вернусь с охоты.

— Ты собрался в шкуре идти на охоту?

— Нет.
Так вы даёте мне шкуру или нет?

Ту самую, которую я просил ещё в прошлый раз.
Её как раз закончили обрабатывать.

— Хорошо. Можешь взять её.

Тя прошёл к женщинам, которые принесли выделанную шкуру, принял из их рук изделие.

Всем было интересно, что Тя сделает со шкурой.
Многие надеялись, что он просто хочет лично от себя преподнести шкуру в дар Ню.

Но Тя очень удивил всех.
В который раз.

Он прошёл со шкурой к сидевшей дальше всех женщине и бережно положил шкуру к её ногам с почтительным поклоном.

Этой женщиной была Ма.
Он отнёс шкуру к Ма!

К Ма, которую все немного сторонились, а некоторые даже побаивались.

Не потому, что она кого-то обижала.
Нет, совсем наоборот.
Именно Ма часто помогала и спасала.

Когда кто-то рожал — звали Ма.

Когда кого-то одолевали недомогания или слабость — он шёл к Ма.
И возвращался здоровым.
Ма помогала.

И тем более если кто-то был ранен.
Тогда человека относили к Ма.
В её стоявшее в стороне от остальных жилище.

Проблема была в том, что не все оттуда возвращались.
Хотя если бы не помощь Ма — от ран умирали бы намного чаще.

Все эти понимали.
Но всё равно казалось, что и Ма тоже немного виновата к смерти несчастного.

А ещё из жилища Ма иногда доносились жуткие вопли раненых.
Обойтись без них было нельзя. Ма старалась помочь.

Охотники понимали, что иначе никак.
Но всё равно жилище Ма старались обходить.

Ни у кого не было желания быть рядом с тем местом, где люди так страдают. Хоть и ради своего же спасения.

Вот только лёгкая быстрая Ми не сторонилась жилища Ма.
И часто забегала к ней.
Предлагала ей свою помощь.

Ну, никто и не возражал.
Глядишь, Ма и научит Ми своим премудростям — и тогда Ми сможет со временем заменить Ма.

А то мало ли что — Ма не молода, да и зверь в любой момент может напасть на Ма, когда та шарится по лесам в поисках сырья для своих снадобий.

А племени нужна была новая Ма на будущее.
И хорошо, что Ми сама вызывалась учиться.
Не пришлось кого-то заставлять.

Но при этом зачастую бывало так, что, если бы не Ми, то Ма осталась бы без мяса.
Сама она никогда не просила, чтобы ей принесли мясо.
Может, и вообще могла обходиться без него.
А племя не думало, нужно ли мясо для Ма.

Ми делилась с Ма своей порцией мяса.
Ма сначала отказывалась, но Ми просто оставляла его и уходила.

И вот сейчас скромная неприхотливая нетребовательная Ма оказалась в центре племенного скандала.
Вот, оказывается, для кого просил шкуру Тя.

Да, у Ма не было и шкур.
Может, охотники, вылеченные Ма, и раньше надарили бы ей шкур за то, что она их поставила на ноги.
И у Ма было бы много шкур. Или очень много.

Но охотники не распоряжались шкурами.
А просить или требовать, как Тя, шкуру для Ма, никто не решился.

Такое просто не пришло бы никому на ум.
Все знали, что шкуры должен делить Ню.
Остальным и думать не надо о дележе.

А вот Тя и подумал о Ма, и решился.

Хотя его она пока что ещё ни разу не выхаживала.
Не считая лечения царапин, которые любый охотник считал мелким.

Тя и вовсе не стал бы их лечить, но охотно шёл с любой царапиной к Ма.

Конечно только ради надежды, что по дороге или в домике Ма он встретит Ми.
А иногда даже сам нарочно наносил себе повреждения, чтобы иметь повод зайти к Ма.

— Это вам, уважаемая Ма, — добавил Тя, чтобы словами подкрепить своё решение. — Грейте свои кости в сырость.

— Спасибо, Тя…

Ма не решалась прикоснуться к шкуре.
Не будучи уверена, что имеет право взять её даже в такой ситуации.

Раньше все всё получали только из рук Ню, или по его личному приказу.
Ну или не-получали.

— Можно мне отнести шкуру в ваше жилище?

Ма посмотрела вопросительно на окружающих.
Вроде бы никто не возражал.
Ма пожала плечами.

— Если племя не возражает.

Племя не возражало.
Часть 5
После ухода охотников вместе с Тя племя повеселело, несмотря на голод.
Потому что теперь никто не сомневался, что скоро голод будет побеждён.

И этот день настал.
И довольно скоро.
Когда охотники вернулись.

И с добычей. — Целый лось. Много мяса, ещё одна хорошая шкура.
Конечно ради этого стоило отдать Тя прошлую шкуру.

Теперь племя наестся.
Может пока и не досыта, но и уже не так плохо будет.
Да и снова же пойдут охотиться. Теперь мясо всегда будет.

— Тя, ты молодец.
Племя решило наградить тебя.

— Я уже получил награду.

— Ты о шкуре? Ма её вернула.

— Вы забрали у неё шкуру?!

— Нет конечно.
Она сама её принесла.

— Но почему?

— Вот сам у неё потом и спросишь, почему.

— И спрошу. Она у себя?

— Да погоди ты.
Ты не хочешь узнать, чем племя тебя наградило?

— Ну и чем?

— Тя, как ты разговариваешь со старшими?
Что за нетерпение?
Никакого почтения.

— Извините. Так что за награда?

— Мы посоветовались… и всё же выделили тебе жену.

— Мне?

— Да. Ты рад?

— … Я не знаю. Но я же пока не хотел.

— Ничего, скоро войдёшь во вкус — не оттащить будет.
Ты мог бы как все ждать двадцатой весны, и только потом жениться на ком-то из тех, кому сейчас идёт только десятая.

Но тебе разрешили жениться сейчас.
Почти на ровеснице.

***
Тя почувствовал, что словно в капкан попал.
Ну хорошо, если ему выделили Ми.
Она ему как раз ровесница.

А если нет?
Она не единственная ровесница.
Как отказаться от нежданного «счастья» жениться на другой?

С другой стороны, Ми ведь могут и за другого отдать замуж.
Она как раз скоро достигнет того возраста, когда в племени отдают замуж.

— Свадьба завтра.
Пока ты охотился — Ню уже подготовил твою будущую жену для тебя.
Гордись такой честью.

***
Тя похолодел.
Как же он мог забыть об этом?
О том, что жён готовит лично сам Ню.

И теперь Тя больше всего на свете хотел, чтобы речь шла не о Ми.
Даже если это означает, что ему в жёны выбрали не Ми.

Дело в том, что у Тя были какие-то негативные впечатления от того, что называлось подготовкой жён.

Он сам не мог бы объяснить, что его настораживало.
Но что-то было не так.

— Что же ты не благодаришь совет племени?

Тя на секунду растерялся, думая, что ответить.
И вдруг к удивлению всего племени упал.

— Эх ты, великий охотник.
Свалился от счастья в обморок.

Вот что значит женить таких юнцов.
Правильно, что мы женим обычно намного позже, когда юнцы уже не такие впечатлительные, а закалённые на охоте.

— Где Тя?

Это пришла Ма.

— Да вот же. Разлёгся.
Приводи его в чувство поскорее.

А то у него завтра свадьба, а он изволил упасть в обморок вместо невесты — перепутал роли.

Быстро обследовав Тя, Ма приказала:

— Несите его ко мне. И побыстрее.

— Зачем?

— Свадьба откладывается.

— Почему?
Ню приказал его женить завтра.

— Это пока невозможно.

— Почему?

— Если вы сейчас же не отнесёте его ко мне — сегодня вы будете его хоронить.
И снова голодать.

— Почему?

— Он тяжело ранен.
Часть 6
Тя провалился в сны.
И стал жить снами.

Но это были очень, очень хорошие сны.
Так что такая жизнь ему нравилась.

Во снах он снова жил в лесу, смотрел на звёзды.

Он любил звёзды.
Они казались ему живыми.
Манили к себе. Почти так же, как Ми.

Ми… Она тоже ему снилась. Часто.
Причём в его снах она с ним разговаривала, а не отмалчивалась.

Не избегала.
Не уходила в сторону, едва завидев.
Смотрела в его глаза прямо, а не отводила взгляд в сторону.

Тя всегда изумляло поведение Ми.
Он его не понимал.

Потому что, несмотря на манеры Ми, ему казалось, что между ним и Ми есть невидимая нить.
И Ми тоже должна так же тянуться к нему, как он к ней.
А вместо этого она его сторонится.

Иногда Тя выныривал из пучины своих снов, и тогда он чувствовал на своём лбу прохладную руку Ма.
Слышал, как она что-то шептала.

Кажется, просила Небо сохранить ему жизнь.
Просила не забирать его так рано на Звёзды.
Говорила, что он нужен пока здесь.

А может Тя это показалось.
Может, какие-то слова Ма ему только приснились.

Однажды при очередном выходе в явь Тя осенило.
Ладошка, которая была на его лбу, была меньше, чем у Ма!

И более тёплая.
И более гладкая.

МИ?!

Ну конечно Ми. Кто же ещё. Больше просто некому.
Только она бывает у Ма.

Тя очень взволновался бы от этого открытия, что его трогает Ма.
Та самая Ми, которая не могла даже постоять рядом, теперь так близко, никогда не уходит.
Да ещё и трогает его.

Взволновался бы. Если бы не слабость.
Она пока мешала даже чувствовать в полную силу.

Вместо эмоций были скорее их тени.

И часто она вот так прикасалась к нему за время его болезни?
А он всё это проспал.
Ничего не замечал в своём забытьи.

Вот, значит, чем Ми занимается, когда бывает у Ма.
Помогает выхаживать больных.
Держит свою ладонь на их лбу…

Тя почувствовал ревность. Тоже слабо из-за общей слабости. Но отчётливо.
Да, он ревновал.

Что Ми могла так же трогать и других.
Что ещё она тут у Ма делала с ранеными?

И ещё больше ревновал при мысли, что раненые могли реагировать на прикосновения и на близость Ми так же, как он.
Вспышками волнения, желания.

— Ма, у него снова появился жар, — услышал Тя опечаленный и озабоченный голос Ми словно сквозь туман.
Значит, с ним в самом деле Ми.

— Иду-иду. Ладно, ты отдохни, я теперь сама.
…Бедный мальчик.
Как сильно ему досталось.
Часть 7
— Ми, это такое счастье, что я подоспела так вовремя.
Ещё немного — и даже я ничем не смогла бы ему помочь.

Понимаешь?
И почему только он сразу-то не пошёл ко мне, раз был ранен?
Он же не мог не чувствовать, как ему плохо!

— Потому что вечно думает, что ему всё ни по чём.

— Ну не скажи.
Он же каждую царапину раньше приходил лечить.

— А вот в этот раз не пошёл почему-то, когда в самом деле нужно было пойти.

— Может, он и пошёл бы, но не успел.

— Главное, что обошлось.
Спасибо, Ма, что спасли его.

— Пока не спасли.

— Но он же поправится?

— Должен. Теперь уже должен.
Если мы хорошо будем за ним ухаживать.
Теперь всё только от этого зависит.

И от его жизненных сил.
Но он молодой, должен справиться.

Если ему есть ради кого и ради чего жить.
А это от тебя зависит.

— От меня? Почему вы так думаете?

— Я же знаю, что он бегал сюда не ради лечения своих царапин, а ради встреч с тобой.

— … Хотела бы, чтобы это было правдой.

— Правда и есть.
Неужели ты сама совсем не чувствуешь, как он к тебе относится.

Я видела, как смотрит на тебя.
Он любит тебя, Ми. Давно.
Если он будет знать, что ты тоже его любишь — это поможет ему выжить.

— Поможет? … А как показать ему мою любовь?

— Подумай пока сама.
Если ничего не придумаешь — что-нибудь подскажу.

— … Ма, вы всё знаете.
Даже что у человека в сердце.

— Ми, тут и знать ничего не надо.
Всё и так видно.

— А по чему это видно?

— Голос, взгляд, движения. По всему.
А уж как ты выглядела, когда прискакала сообщить о его ранении: встревоженная, едва не плачущая. —
Тут любой понял бы, что ты дрожишь за его жизнь.

Да и потом, когда мы его лечили…
Нет, моя хорошая. У тебя всё на лице написано. Все твои чувства.

— Как странно. Я думала, что хорошо их скрываю.
Что никто ничего не замечает.
Неужели другим всё так же ясно, как вам?

— Может и нет.
Ми, а как ты догадалась, что он ранен?

— …Он был такой бледный. Круги под глазами.
Походка, как у надышавшегося багульника на болоте.

Сначала я надеялась, что это от усталости.
Но решила не рисковать зря и позвать вас.

А когда мы прибежали и он уже упал — не осталось никакой надежды, что он не ранен.

— Ты наблюдательна.
И это спасло ему жизнь. — Ты спасла ему жизнь.
Значит, теперь он твой.

— Я на него не претендую.
Пусть будет чьим хочет.

— Ми, он хочет быть твоим.

— Что мне с ним делать?

— А разве ты не знаешь, что нужно делать с любимым мужчиной?
Любить.

— Он ещё не мужчина.
Его ещё не поженили.

— Это неважно.
Главное что любимый.

А стать мужчиной, жениться дело не хитрое.
Зато по своим охотничьим навыкам и по характеру он оставил далеко позади всех остальных мужчин.

— Ма… меня с ним ведь всё равно не поженят.
Ему уже нашли другую невесту.

А скоро и мне найдут мужа.
И всё.
Как только он поправится — ему устроят свадьбу.

— Но пока он у нас.
И только от тебя зависит, воспользуешься ли ты этим.

— Как?

— Подумай.
Так, как хочешь ты сама.

Я сделаю всё, чтобы он подольше у нас пробыл.
Но при этом поправился как можно раньше.
Часть 8


— Ну вот только это время у нас и есть.

— Да…
Знаешь, Ми, это неправильно, что людей женят на тех, кого они не выбирали.

— Наоборот. Считается, что только так и правильно.

— Почему?

— Иначе люди обижались бы.

— На что?

— Не на что, а на кого.
Ну вот представьте, если бы Тя меня выбрал, а я его нет.
Ему было бы обидно.

А когда пары подбирает Небо и сообщает остальным его волю через Ню —
обижаться не на кого.
Все равны.

— И люди не живут с теми, кого любят.

— Зато меньше ссорятся.

— Но и не знают счастья.

— А вы знали?

— … Думаю, что знала.

— Думаете? Это как?
Ми… я не помню свою жизнь до попадания в это племя.

— Как это? Разве вы не всю жизнь жили в этом племени?

— Считается, что всю.
Но я не верю.

— Как это?

— Я помню себя с того момента своей жизни, когда была уже взрослой.
А что было до этого — не знаю.
Какой-то провал в памяти.

Я помнила всё, что знаю и умею.
Но свою жизнь не помню. Где я раньше была, с кем, чем занималась — ничего не помню.

— А почему вы не верите, что жили в этом же племени?

— Ты же видишь — я не похожа на других людей племени.
И мне многое непонятно и даже неприятно из того, что спокойно воспринимается другими людьми племени.

Я всегда чувствовала себя здесь чужой.
Но меня и не обижали — спасибо и на этом.

— Ещё бы вас обижали — вы же нужны племени.

— Ох, Ми.
Если люди поддаются злобе, то их ничто не останавливает.
Даже то, что человек необходим племени.

Вот как Тя, например.
Своей независимостью и самостоятельностью он раздражает людей.
Тем, что смущает их вялое существование.

Его пока не трогают, так как без него голодно.
Но если он будет и дальше мутить воду, то я не знаю, станут ли его терпеть.

— Вы думаете, что он в опасности?

— Да. Скорее всего.
И с этим ничего нельзя поделать.
Людей не переделаешь.
И Тя вряд ли покорится и присмиреет. Скорее наоборот.
Особенно теперь с этой женитьбой.
Известие о ней привело к обмороку.
И хотя главная причина была в ранах, но и шок ускорил обморок.
Не думаю, что Тя легко примет навязанную женитьбу.
Вот если бы его женили на тебе — тогда он может быть и подумал.

— Вот как? Всего лишь подумал?

— То есть я хочу сказать, что он рад был бы.

Кстати, я же не ответила на твой вопрос о счастье.
Так вот, мне кажется, что в той жизни до потери памяти я была счастлива.
И любила. И была любима.

У меня такое чувство, что я и теперь, всё время с любимым, хоть и не знаю, кто он и где. Вот такая между нами связь.
И это — большое счастье.

Я хочу, чтобы вы с Тя тоже были так же счастливы.
И не подчинились законам племени, заставляющим вам жить с нелюбимыми и расстаться.

— Мы пока и не вместе.

— Это вопрос времени.

— Как же не подчиниться законам. … За это смерть. Если только попробовать убежать в лес.
Но без племени выжить сложно. Лес полон зверей.

— Или без племени, или без любви.

— Да, тяжёлый выбор.

— Ми, давно хочу тебя спросить.
Почему ты избегаешь Тя?

— Если кто-то увидел бы, что мы общаемся — нас тогда точно не поженили бы.
А так был шанс, что нас поженят.
Часть 9
Тя частично услышал этот разговор Ма и Ми.
Те слова, которые прозвучали в моменты его бодрствования.

Но сам он не знал точно, что он услышал наяву, а что нет.
Он понимал, что какие-то слова могли ему просто присниться.

Он понимал, что ему срочно надо поправиться.
Чтобы убежать с Ми.

И, наверное, с Ма.
Не надо ей тут оставаться одной.

Племени конечно трудно будет без Ма.
Но оно и не ценит Ма.
А вспоминает о ней, только когда нужно кого-то лечить.

Даже не заботится о Ма.
Шкуру и то забрали, к возмущению Тя - получается, что его обманули.
Мол, может вообще ничего не узнает, если с охоты не вернётся.

Хоть и сказали, что Ма сама её вернула, но Тя в это не верил.
Наверняка её заставили вернуть.
А Ма такая, что не станет спорить из-за шкуры.

Ми права - её тоже в любой момент могут отдать замуж.
Нельзя тянуть с побегом до этого момента.

Раз она его любит, то им надо бежать отсюда.

Сквозь пелену слабости и тревоги пробивалась смесь радости и изумления.

Так вот почему Ми его избегала.
Только для того, чтобы у них был шанс стать парой.

Это было верное решение.
И как бы они по лесу ни прятались - в самом деле всегда был риск, что кто-то их увидит, сообщит племени и лично Ню.

А он-то дурачок столько переживал, обижался.
А Ми умница.
Ради них, ради их счастья, ради шанса стать парой избегала его.

Особенно Тя переживал её холодность из-за того, что она не всегда была такой.
До 10 лет они были неразлучны.

Собирать ягоды, грибы, искать гнёзда с яйцами для племени - вместе.
Искать травы для Ма (Ми уже тогда тянулась к Ма) - вместе.
Всё вместе.

И не просто вместе. -
Ми ловила каждое его слово, смеялась каждой его шутке, радовалась каждой его улыбке, грустила, если грустил он.

С восторгом участвовала во всех его проделках.
Не отставала от него нигде - ни в плавании, ни в лазании по деревьям.
Они вместе придумывали забавы и игры.

Ми плакала вместо него, когда ему было больно от пореза или ушиба.
Сначала он даже нарочно делал так, чтобы у неё был повод заплакать.

Ему нравилось, что она за него так переживает.
Хоть ему и было её жалко.

Но Ми так плакала, что ему стало ещё жальчее.
И однажды он перестал нарочно искать повод заставить её плакать.
И даже наоборот - старался скрыть от неё, если ему в самом деле было больно.

Она позволяла ему вытирать её слёзы.
Позволяла кормить её ягодами с руки.

Вот такой Ми была раньше.

Словно его брат. То есть сестра.
Она была ЕГО товарищем, его подружкой, его девочкой.

Тя так привык к Ми, что вспоминал о ней, едва просыпаясь.
И с мыслями о ней же засыпал.
И во снах он продолжал быть с Ми.

А часто они и спали вместе.
В племени никто не обращал внимания на детей до 10 лет. - Где и как они спят.

А если они оставались ночевать в лесу, то тем более.
Особенно если дети были ничьи, как Ми и Тя.

Но когда они прожили на свете десять зим, им вдруг запретили оставаться наедине. А значит и вместе бегать по лесу.

Не лично им. Так было у всех - детям десяти зим разного пола запрещали оставаться наедине.
Отныне дети могли оставаться наедине только с людьми своего пола.

До тех пор, пока племя (а точнее - Ню) не назначит им мужа или жену.
Часть 10
Ми сразу же вняла запрету на встречи.
К полному удивлению и обиде Тя.

Он-то долго не мог смириться с тем, что лишился подружки по детским забавам и заботам.
И поэтому его задело, что Ми так послушно следует запрету.

Словно не было долгих лет общего детства с его проказами и волнениями.
Словно они чужие и всегда были чужими.

Потом-то Тя уже и сам стал сторониться Ми.
Сначала просто дулся.

И хотел показать - раз ты ко мне так, то и я вот так.
Не очень-то и надо мне с тобой дружить.

И только после смекнул, что им лучше не общаться, если он хочет жениться на Ми.

При этом Тя считал, что тайком они с Ми могли бы и перекинуться взглядами.
И огорчался, что Ми даже тайком не хочет.

Принимал это за холодность с её стороны.
Думал, что давно перестал что-то значить для неё.
Что она его забыла, перестав с ним общаться.

Тоска по общению с Ми становилась тем острее, что с каждым годом Ми становилась всё симпатичнее.
А к этому времени стала и вовсе прехорошенькой.

Конечно, она теперь мало походила на того ребёнка, каким была.
Зато она стала прелестной девушкой с бесконечно привлекательными для Тя, жутко манящими формами.

И всё это было бы его.
Всё было бы доступным для его восхищённого взгляда и рук, если бы их не разлучили после десятой зимы.

Если бы не этот дурацкий обычай разлучать детей.
Один из многих дурацких обычаев этого племени.

Где всё против удобства людей.
Зато много слов об Общем благе.

А как много он потерял, просто не разговаривая с Ми.
Ему так интересно было, что она думает обо всём.
Особенно - что она думает о нём.

Раньше-то она говорила ему всё-всё.
И в том числе наивно восторгалась его силой и умом.

А теперь?
А теперь он словно пустое место для неё.

Другие девушки не скрывали своего восхищения ловким удачливым юным охотником.
Но только не Ми.
Она даже не смотрела в его сторону.

А для кого он старался-то?
Только для одной Ми.

Это ей он хотел показать, какой он умелый и ловкий.
А она - ноль внимания.

И травы для Ма она теперь искала без него.
А вместе с Ма или одна.

Как горько было, когда он по привычке хотел пойти за травами и кореньями вместе с Ми, но она сказала, чтобы он не ходил. Что она одна пойдёт.

Но он её не послушал.
Он конечно не пошёл рядом с ней.

Но на расстоянии крался и наблюдал.
Должен же он был охранять её. Мало ли что.
Часть 11
Тя лежал и думал, что убегать пришлось бы, даже если бы Ми дали ему в жёны.

Из-за того, что перед свадьбой будущих жён обучал лично великий Ню.
Потом обученные жёны должны были обучить своих мужей.

Считалось, что такой порядок наилучший.
Что участие Ню в подготовке новой пары - благословение для неё и залог счастливой совместной жизни молодожёнов.

Раньше Тя не задумывался особо об этой стороне жизни племени.
Пока он не собирался жениться.

Но теперь, когда собрались женить его, да ещё и Ми могли в любой момент выдать замуж, до Тя дошло, что в подготовке пар к совместной жизни есть что-то не то.

Все его прежние наблюдения и замечания собрались единую картину.
И эта картина его ужаснула.

Больше всего смущал вопрос - почему Ню обучает именно будущих жён, а не мужей?
Не лучше ли было бы, наоборот, обучать женихов?
Почему не обоих одновременно?

И почему первенцы многих пар так часто похожи на Ню, а не на своих отцов?
И только следующие дети похожи на своих отцов.

Может, отец первенцев - Ню?
Из-за того, что он обучает невест тайнам брака?

И на ум Тя приходили странные, тяжёлые подозрения.
От которых его мутило.

Они казались ему невозможными по своей неприемлемости для него.
Но он уже начинал понимать, что в этом племени многое присутствует, несмотря на неприемлемость.

Если всё так, как он подозревает...
То он лучше убьёт Ми (а потом разумеется и себя), чем допустит, чтобы она прошла через то же "обучение", что и другие невесты.

Тя не полагалось знать, чему жена обучает мужа после свадьбы.
И чему обучает невесту Ню.
Это не полагалось любому юнцу.

Тайна брака должна была открываться мужьям только после свадьбы.
А невестам - накануне.

Открывателем тайны для мужа должна была стать жена.
Чтобы муж сильнее любил её.
Часть 12
Но Тя сам догадался, что это за тайна брака.
Чему жена может обучать мужа и ... чему Ню может обучать невест.

Подумаешь - тайны мадридского двора.

Догадаться было несложно любому, кто видел жизнь леса.
А Тя видел достаточно.

Он видел брачные игры животных.
Он видел, как самец обращается с самкой.

Он видел, как рождаются детёныши.
Из того же самого канала самочки, который использовал самец при спаривании.

Сложно ли было предположить, что у людей всё точно так же?

И в конце-то концов он сам тоже имел часть тела, подобную той, что есть и у самцов животных.
И имел возможность узнать, как она может себя вести.

Как она реагирует ... на мысли о Ми.
И какие желания у него бывают в связи с этим.
Когда он представлял себя и Ми на месте самца и самки.
От таких картин ему становилось жарко, одновременно и очень светло, и очень тягостно.

Но если Ню в самом деле при подготовке невест делает с ними то же самое, что самец с самкой...
То нельзя, немыслимо ждать, когда придёт очередь Ми пройти предсвадебное обучение.

Тя страдал от этих мыслей.
И всеми силами старался отогнать картины, которые рисовало ему его измученное воображение.
Потому что они лишали его остатков сил.

Не надо им с Ми такого обучения, как у Ню.
Дети леса, они сами могут всему научиться.

Может быть, ещё и Ма что-то сможет им подсказать.
Ма всё знает.

Но пока Тя ничего не может поделать.
Противная слабость не даёт ему даже сесть - сразу начинает кружиться голова.

Он и несколько шагов не сможет пройти.
А идти им надо будет долго, много дней.

Только бы скорее поправиться.
...Только бы не опоздать.
Часть 13
Непонятно, помогали или мешали страхи Тя поправиться, но пришло время, когда он пошёл на поправку.
И Ма смогла уверенно сказать измученной тревогой Ми, что жизнь Тя уже вне опасности.

Тя снова привыкал к сносному самочувствию.
Потом стала проходить и слабость.

Когда он лежал, ему казалось, что он уже совсем здоров и может бежать целый день.
И только когда Тя пытался сесть — головокружение сразу показывало ему, что ещё не время для новых подвигов.

Приходилось снова ждать.
Наступил и такой день, когда у Тя накопилось столько сил, что ему стало тяжко уже не садиться, а лежать, не вставая.

Но Ма пока не разрешала ему вставать.
Она заранее так и сказала — скоро ты захочешь вставать, но даже не думай это делать.

Иначе все труды будут напрасны, и ты в лучшем случае ещё долго не встанешь.
А в худшем…
Мол, она скажет, когда придёт время вставать.

Несмотря на невыносимое желание вставать, Тя слушался Ма.
Он не мог допустить, чтобы его выздоровлению помешало его собственное нетерпение.
Да и труды Ма он уважал.

Была и ещё одна причина не спешить вставать и показывать, насколько он уже прибавил в силах.
Ми. Снова Ми.

Она спала с ним. Без одежды.
А если бы узнала, насколько он уже окреп, могла бы и перестать спать с ним.

Или не перестать.
Но выяснять это Тя не решался.
Пожелав продлить мгновения счастья от близости Ми.

Тя понятия не имел, с каких пор Ми с ним спит.
Может быть, очень давно.
А может и недавно.

Если она спала с ним во время его беспамятства, то он всё равно не мог ничего заметить.

Когда он в первый раз заметил, что Ми лежит рядом с ним, прижавшись, то решил, что это просто очередной сладкий сон.
Ему часто снились подобные сны с Ми.

Иногда он в них заходил довольно далеко.
Но в самый волнующий момент некстати просыпался с колотящимся сердцем.

В такие моменты он был готов бежать к Ми в яви, чтобы закончить то, что не успел во сне.
Конечно с согласия Ми…

Поняв, что Ми спит с ним не во сне, а на самом деле, Тя не знал, что с этим делать.
Обнять её?
Попросить уйти?
Откатиться самому?

Он боялся, что стук его сердца разбудит Ми.
Поэтому он просто лежал, замерев в неподвижности.

Но со временем смог переносить близкое присутствие Ми, не напрягаясь уже так сильно. Более спокойно.

Интересно, а Ма знает, что Ми спит с ним?
Ма не считает, что это замедлит его выздоровление?

Он-то конечно готов вечно так вот спать с Ми.
Но надо же и поправиться, чтобы скорее убежать.

Хотя иногда он сомневался, что готов.
Так как близость Ми дарила ему не только блаженство, но и страдания.

Он того, что она так близка, но совершенно недоступна ... в качестве жены.
И тогда Тя не мог уверенно сказать, что блаженства больше, чем страдания.

Определиться ему помог случай.
После которого Ми больше уже не спала с Тя.

Она просто стала гладить Тя, думая, что он спит.
Тя неожиданно для Ми ответил ей тем же.

Ми отпрянула от растерявшегося Тя.
Поняв, что он огорчён, прошептала в утешение: потом, всё потом.

Но когда будет это потом — осталось неясным.
Тя злился на себя, что не сдержался.

Что не сделал вид, что он спит.
Что он прервал блаженство.

С этих пор ему оставалось только вспоминать, как было хорошо, когда Ми спала с ним.
Как она нежно гладила его по голове, даже целовала его веки виски, лоб.
Часть 14
— Ми… ты снова легла ко мне …

— Да…
Ты не рад? Мне уйти?

— Не уходи.
Я рад.
…Неужели твоё «потом» уже наступило?

— Да.
Только не моё.
А наше. Наше общее, Тя.

— И ты не убежишь от меня в этот раз, если я тоже поглажу тебя?

— Нет.

— … В самом деле не убегаешь.
Только напряглась так, будто ты меня боишься.

— Я не боюсь.

— А моего поцелуя?

— Целуй, если хочешь.

— В самом деле позволяешь.
Ты такая … податливая.

Что с тобой случилось?
Ты же была такой неприступной.

— … наступило «потом»

— Ах вот оно что.
Что ж, это всё объясняет.

А ты не убежишь, если я сделаю вот так?

— Нет.

— Но почему?

— Потому что я именно за этим и пришла к тебе.

— За чем за этим?

— Чтобы именно это всё ты и сделал.

— Что «всё»?
Ми, ну-ка выкладывай без утайки, что ты задумала.
Зачем ты ко мне пристаёшь?

— Хорошо, я расскажу.
Тя, помоги мне. Пожалуйста. Умоляю.

Я знаю, что ты на меня сердишься за то, что я избегала тебя.
Но мне очень нужна твоя помощь.

— Ми, не волнуйся так.
Я помогу.
И не сержусь.
Что нужно сделать?

— Сделай меня своей женой.
Часть 15
— … Ми, я бы рад…, но ты же знаешь… нам же не разрешат пожениться.
Мне уже подобрали жену…
И это не ты.

— Я знаю.
Но я и не про свадьбу говорю.

— А про что?

— Просто соединись со мной.
Как животные при спаривании.

— Ми…, но зачем тебе это?

— Ты же сам этого хочешь. Часто.
И сейчас тоже. Я же чувствую, как у тебя внизу.
Вот здесь. А теперь ещё больше и твёрже стало.

— Это потому, что ты дотронулась там до меня.

Ми, ты права. Я хочу соединиться с тобой. Очень.
Но мне нужно знать, зачем это тебе.

— Тя, ну разве это важно?

— Для меня важно.
Неужели ты не хочешь, чтобы твоим первым мужчиной был муж?

— … Я хочу, чтобы моим первым мужчиной был ты.

— Почему?

— Потому что я люблю тебя.

— …Только первым?

— Хотя бы первым.

— А потом?

— А потом я не знаю.

— Это как?

— Тя, меня в любой момент могут выдать замуж.
И тогда мы больше никогда не увидимся.

— Ми, давай убежим.
И никто не посмеет выдавать тебя замуж.

Ты уйдёшь со мной?

— Я согласна.
Но ты пока не можешь вставать.

— Я скоро смогу. Я постараюсь.

— Тя, для побега тебе нужны будут все силы.
Пока что ты слаб для побега.

— Но это ненадолго.

— Тя… я не могу ждать.

— Почему? Тебе уже велели готовиться к браку?

— Нет, пока не велели.

— Ну вот, пока бояться нечего.
А когда я окрепну — мы сразу убежим.

— Я понимаю.
Но одна из бывших невест сказала мне по секрету, что моя свадьба тоже скоро.
И я не знаю, когда именно.

— С кем?

— Я не знаю.
И … Тя, я боюсь Ню. Очень.

— Почему?

— Он же лично подбирает пары.
А перед свадьбой ещё и обучает невест.

… И я увидела, в каком состоянии бывают невесты после обучения у Ню.
Одна из них приходила к Ма лечиться.
Она едва дошла.

…Ма разрешила мне помогать при лечении…
Тя… она сказала, что даже после родов не всегда так трудно лечить.
…То место, из которого при родах выходит новорожденный.

— Этого я и боялся.

— Ты?

— Да. Я давно подозревал что-то подобное.

— Тя … после того случая я тоже очень боюсь… и свадьбы… и особенно обучения у Ню.
Часть 16
— Ми, а разве меня ты не боишься?

— Нет.

— А я думал, что боишься, когда ты уклонялась от встреч в лесу.

— Я не из-за страха уходила.
Тебя я не боюсь.

— Ми, но я же тоже мужчина.
А ты просишь меня сделать то же самое, что делает с невестами Ню.

— Но ты нежный.
И ты любишь меня.

— Да, люблю.

— Тогда помоги мне.
Я не стала бы тебя просить, если бы не знала, что ты сам этого хочешь.

— Ми… я бы с радостью.
Но я обещал Ма не нарушать постельный режим.

— Ма сама мне сказала, что тебя уже можно тревожить такими просьбами.
Что теперь это тебе не навредит, а только на пользу пойдёт.

— И долго ты ждала, когда придёт время таких просьб?

— Долго. Ещё когда ты был на охоте.

— Значит, я подвёл тебя.
Ты ждала, а я вернулся едва живой.

— Главное, что вернулся.

— Хорошо… Ми, я конечно выполню твою просьбу.
Но только если ты кое-что пообещаешь мне.

— Что угодно.

— Помоги мне сделать так, чтобы тебя не пришлось лечить, как ту девушку.
А то нам придётся ждать, когда Ма тебя вылечит.

— Об этом не волнуйся.
Такого, как у той девушки, у меня с тобой просто не может быть.

— Ми, и всё же подумай.
Хотя бы не обманывай меня, если тебе будет больно.

А я изо всех постараюсь быть осторожным.
А ты просто не ври мне.

— Хорошо. Но и ты не преувеличивай.
Немного боли — это ничуть не страшно.
Я спрашивала у Ма. Она всё мне объяснила.

— Может, и мне поговорить с Ма?
Может, она и мне что-то посоветует?

— Нет, Тя. Не обязательно.
Всё и так просто.

Просто надавливай и растягивай.
А если ещё и осторожно, то совсем хорошо.

Ой, Тя, прости. Я чуть самое главное не забыла сказать.

— Что?

— Я тоже люблю тебя. С самого детства.

— Ты уже говорила.
И я тоже люблю тебя, Ми.
Часть 17
(Разговор после нц 17)

Когда Тя пришёл в себя после пережитого, он привлёк Ми к себе.
Ведомый потребностью быть к ней как можно ближе, чувствовать её рядом, её тепло, её дыхание.

Он чувствовал, что теперь после случившегося и вовсе не сможет без неё жить.
Она стала словно частью его тела, его души.

Она была нужна ему и сама по себе, её голос, её смех, её мягкость.
А теперь и в связи с открытием новых ошеломительных ощущений безусловно тоже.

В каждом его вдохе, в каждой мысли была только Ми, снова Ми, и ещё раз Ми.
И так до бесконечности.

— Тя, спасибо, что соединил нас.

— Это тебе, Ми, спасибо за терпение.

— Тебе холодно? — спросил Тя, прижимая задрожавшую Ми к себе покрепче.

— Нет, Тя. Не холодно.

— Тогда почему ты так дрожишь?

— От счастья… От возбуждения твоей близостью.
Тя… Ты, кажется, хочешь повторения?

— Как ты догадалась?

— У тебя там внизу всё снова твёрдое-претвёрдое.

— Ты права. Я хочу повторения. Очень.
Но тебе же пока наверное нельзя?

— С чего ты взял?

— Ну… тебе же было больно.

— Не очень.

— Значит, всё же было.

— Почти нет.

— Ми, я же просил не обманывать меня.
Я и сам всё заметил.

Как я ни старался быть осторожным, но совсем избавить тебя от боли всё же не получилось.

— Но твой вины в этом нет.
Иначе никак. Боль неизбежна. Хотя бы небольшая.

— Речь не о вине.
Даже если вины нет — зато боль есть.
Значит, повторение пока откладывается.

— Ладно, но ты должен знать, что благодаря твоей нежности боль была терпимой.
А главное. — Тя, было же и наслаждение.
Огромное, всепоглощающее наслаждение.

— Тебе правда было так приятно?

— Приятно? Это не то слово.
Тя, ты такой нежный.
Я даже не подозревала, что мужчины могут быть настолько нежными.

— Ми, ну, а как же мне не быть нежным с тобой, да ещё и в такой ситуации?
Если ты и вызываешь эту нежность.

— Спасибо тебе, что согласился соединиться со мной.

— Ты уже благодарила.) )

— Всё равно.
В мыслях я благодарю тебя непрерывно.

— За что?
За то, что я узнал такое наслаждение?

Ценой твоей боли?
Это тебе спасибо.

— За то, что ты согласился узнать наслаждение от меня.
За то, что благодаря тебе я тоже узнала наслаждение.
Узнала, что соединение может дарить восторг.

— Знаешь, Ми, а я теперь понял, что этот восторг при близости — это в самом деле великая тайна.
Не зря это скрывают до срока.

Но Ми — ты сплошное… упоение.
Какое-то просто … Ми-Ми-Ми-Ми.

Мне кажется, что я никогда не смогу насытиться близостью с тобой.

— А сам не спешишь повторить.) )

— Но Ми, это же ради тебя.
Как же повторять прямо сейчас?

Хоть ты и говоришь, что боль была незначительной, но мне так не показалось.
Может, ты просто меня стараешься успокоить?

— Нет.

— Всё равно, я не думаю, что надо повторять сразу после такой боли.
Я лучше немного подожду, когда у тебя всё заживёт.

Но зато потом мы сможем повторять, не боясь, что тебе снова будет больно.
Разве я не прав?

— Тя, ты такой добрый.
Наверное, ты прав.
Если ты хочешь подождать, то мы подождём.

Просто Ма предупредила меня, что тебе будет очень сильно хотеться повторения.
Что я могу тихо попросить тебя подождать пару дней, но не должна этого требовать.

И что я не должна обижаться на тебя, если ты повторишь, несмотря на мои просьбы.
… что я не должна сопротивляться тебе.
… и что ты можешь применить силу для того, чтобы … взять меня.
И что это не от плохого отношения, а от желания… и что я должна радоваться, что ты так сильно меня хочешь…

— Неужели Ма так тебе сказала?

— Да.

— Странно… Я бы не хотел применять силу… при твоём сопротивлении…
Но, пожалуй, это только чтобы не огорчать тебя.
Честно говоря, иногда мне казалось, что я готов применить силу.

— Ма сказала, что это сильнее мужчин.
И что поэтому не нужно слишком уж обижаться на мужа.

— Ну хоть на мужа.
Надеюсь, что к остальным мужчинам это не относится.

— А для остальных мужчин чужие жёны — табу.
Даже по законам нашего племени.

— Ми, и всё же я думаю, что ты должна была бы потребовать, чтобы я подождал.
Зачем терпеть боль?

— Нет, Тя.
Потому что удержаться тебе очень трудно.

А мои требования могли бы тебя обидеть.
Ты мог бы подумать, что мне не понравилось наше соединение.
Вот я и не против повторения.

— Ага, не против она.
А сама дрожала.

… И даже сейчас дрожишь, хоть и меньше.
Не от страха ли перед новой болью?

— Это неважно. Лишь бы тебе было хорошо.
Часть 18
— Моя добрая маленькая Ми.
Ты согласна терпеть боль ради моего удовольствия?

— Тя, я же долго не знала, выживешь ты или нет.
Я очень хотела, чтобы ты выжил.
Но Ма предупреждала, что уверенности в твоём выживании нет.

И я дала духам леса и неба обещание.
Что приду к тебе, как только ты сможешь меня взять.
Как только Ма скажет, что такие нагрузки тебе не повредят.

И что я буду отдаваться тебе столько, сколько ты захочешь.
Я так жалела, что не отдалась тебе раньше.
Я же видела, что ты хочешь быть со мной.

Поэтому теперь я наконец-то очень довольна, что могу выполнить это обещание.
Духи леса и Небо вернули тебя мне.

Моя мечта отдаться тебе исполнилась.
И я готова исполнить и обещание отдаваться тебе столько, сколько ты хочешь.

— Ты думаешь только о моём удовольствии.
А твоё?

— А моё удовольствие в твоём.
Мне же самой приятно от того, что ты получаешь удовольствие.

И тем более — что от моего тела.
Я так рада, что моё тело тебе нравится.

Мне кажется, я для этого и живу — чтобы дарить тебе удовольствие.

— А себе?

— Тя, мне тоже очень хорошо.
… Особенно когда ты вот так делаешь.
Твои руки и губы заставляют меня обмирать от удовольствия.

— Да? Тогда давай подарим твоему щедрому мимимишному телу как можно больше этого удовольствия.
Тем более что до следующего соединения надо подождать.
Сколько Ма велела ждать? Два дня?

— Хотя бы два.

— Ну вот.
Потратим их на ласкание твоего тела.

— Что ты делаешь?

— Хочу целовать твой животик. Можно?
Может быть, тогда у тебя быстрее всё заживёт внизу.
И совсем перестанет болеть.

— У меня и так почти не болит.

— Вот ты и проговорилась.
Значит, всё же до сих пор болит.

— Это пустяки. Особенно по сравнению с тем, что со мной было бы у Ню.

— Не говори о нём. Сразу всё настроение портится.

— Я не могу не вспоминать об этом.
Но благодаря тебе мне теперь не так страшно будет, даже если я попаду к Ню.

— О, Ми.
Об этом даже не думай.
Ты не попадёшь к нему.

— Прости, Тя. Я не хочу тебя огорчать.
Но это возможно в любой момент…

— Я не отдам тебя никому.
И почему только мы раньше не убежали.
А теперь приходится ждать моей поправки.

— Потому что раньше я была глупая.
И избегала тебя вместо того, чтобы сговориться и убежать.

— Ми, а давай прямо сейчас убежим.
Только возьмём Ма — и сразу убежим.

— Ма и сама предлагала нам убежать.
Но ты пока не сможешь далеко пройти.

— Но и тут нельзя оставаться.
Надо попробовать.

— Тя, потерпи немного.
За время болезни твои мышцы стали не такими сильными, как раньше.

— По дороге сила вернётся.

— Ма сказала, что тебе надо и перед дорогой потренироваться, чтобы вернуть мышцам силу.

— Но как? Если я стану гулять, то все поймут, что я здоров, и сразу меня женят.

— Ма сказала, что вернуть твои ослабшим мышцам силу помогут и наши соединения.

— Ма всегда права. Наверное, и теперь тоже.
Да даже по сердцу понятно, как сильно и много оно работает при соединении.
Это отличная тренировка для сердца.

— Значит, будем соединяться почаще, чтобы натренироваться.

— Прекрасно.
Но только через два дня.

Кстати, Ми.
Может, ты попросишь Ма осмотреть тебя, чтобы узнать, когда у тебя заживёт?

— Попрошу.
Но я и сама уже убедилась, что у меня всё совсем не так, как у той невесты после урока у Ню.
Часть 19
— Ми, а как было … ну … у той невесты, которая пришла к Ма после Ню.

— Я уже говорила. Ма долго её лечила.

— Вылечила?

— Невеста теперь жена.

— Бедная девушка.
В первый раз — и так неудачно.

— Да. Ма долго не могла остановить кровотечение.

— Ню не щадит невест.

— Вот именно.
Теперь ты понимаешь, почему я так боялась, что набралась наглости просить тебя о соединении?

Теперь ты понимаешь, какое благо ты для меня сделал и почему я так тебе благодарна и готова благодарить тебя снова и снова?

И почему та незначительная боль, которую ты мне доставил, такой пустяк по сравнению с тем, через что проходят другие девушки у Ню?

— Понимаю.

— Насмотревшись на ту невесту, я решила, что надо или покончить с собой, или отдаться скорее тебе.

— А меня рядом не было.
А когда вернулся, то был чуть жив.

— Да. Я много раз пожалела, что не отдалась тебе раньше где-нибудь в лесу подальше.

— Ты знала, что я хожу за тобой?

— Конечно.

— Значит, я плохо прятался.

— Тя, просто у меня есть чутьё.
Я не только слышу тебя, но и чувствую твоё присутствие.

— Как интересно.
А что ещё ты чувствуешь?

— … Я почувствовала, что у тебя болят раны, когда ты пришёл.

— А когда я испытываю наслаждение — это ты чувствуешь?

— Да.

— Какая ты…

— Какая?

— … Удивительная.
В тебе столько … интересного.

Раньше мы знали друг о друге всё-всё.
А за годы разлуки стали почти как чужие.
Нам надо заново узнать друг друга.

— Мы не стали чужими.
Просто не всё знаем друг о друге.

— Ну да, так точнее.
Хотя мне иногда казалось, что именно как чужие.
Когда ты сторонилась меня.

— Тя, я надеялась, что благодаря этому есть хотя бы шанс, что нас поженят.

Я же тогда ещё не знала, через какие уроки Ню надо будет пройти перед свадьбой даже в этом случае.
Иначе не стала бы ждать свадьбы.

— А что ты сделала бы?

— Я же уже говорила — отдалась бы тебе, пока меня не отправили на эти уроки.

— Ах да…
Ми, как же мне не хватало наших разговоров.
Я так скучал по тебе все эти годы, когда нам запретили вместе бегать везде.

Теперь-то я понимаю, что племя этим запретом старается оградить детей и подростков от преждевременного соединения.

Даёт им вырасти, не испытывая искушения, неизбежного при постоянном общении.

— Возможно.
Часть 20
— И этот запрет на общение подростков разного пола был бы неплох, если бы не традиция обучения невест у Ню.
Из-за которой муж всё равно у них уже не первый мужчина.

— Ну что ты.
Разве это проблема.

Зато они приходят к мужьям с благословением от великого Ню.
Очищенные им от скверны, преображённые.

Так что всех это устраивает.
Они искренне благодарны Ню.

— Но ты-то не захотела через это пройти.
Тебя это не устроило.

— Да…

— А почему?
Ведь Ню — это великий вождь и жрец.

Настоящий Альфа-самец.
Все женщины мечтают принадлежать ему или хотя бы пройти у него посвящение в жёны.

— Тя, ты в своём уме?
Я тебя люблю с детства.
Какие ещё вожди и альфы?

— Ми, а ты заметила, что первые дети часто похожи на Ню?
А иногда и не только первые. Но чаще всего первые.

— Это все заметили.

— Как ты думаешь — из-за чего такое сходство?

— Не знаю.
Считается, что это след благодати, которой Ню осенил пару.

Знак особого расположения духов к данной паре.
Что они даже первенца делают похожим на благословенного Ню.

А уж если и других детей, то совсем хорошо.
Значит, пара угодна духам и богам.

— А мне кажется, что причина сходства в уроках Ню.
На которых он соединяется с невестами.

— Тогда почему на Ню иногда похожи не только первенцы?

— Ну не знаю.
Может, мы не всё знаем о правилах жизни взрослых.

Может, иногда жён отправляют к Ню на курсы повышения квалификации.
И тогда через девять месяцев раз — и снова маленький Ню.

— Если так, то … я сочувствую женщинам племени.

— Ми, но ты же сама говоришь, что их всё устраивает.
Я замечал, что многие жёны явно хотят понравиться Ню, не прочь привлечь его внимание.

— Да, ты прав.
Но я тогда не понимаю женщин нашего племени.
Как они могут искать его внимания после его уроков?

— Не знаю.
Может, многим нравились его уроки?

— Как они могут нравиться?
Если Ню калечит невест.
Так, что некоторым приходится лечиться у Ма.

— Не знаю.
Может быть, им это неважно?
Может быть, они довольны уже тем, что удостоились внимания самого Ню?

Хотя… Ми, мы же не знаем — а сколько девушек просто не обращались к Ма?

...А помнишь девушек, которые вообще не вернулись в племя от Ню?

— Да.

— И Ню объявлял, что они не прошли проверку, что на них не оказалось благодати.

Что духи отвернулись от них и велели избавить племя от скверны, чтобы она не навредила всему племени.

— Помню.

— Как ты думаешь — что было с теми девушками на самом деле?

— Не знаю.

— Может, Ню был с ними так груб, что им не смогла бы помочь даже Ма?

— Не знаю.
Тя, что ты меня пугаешь такими версиями?

— Прости, Ми.
Но мы должны понять, в каком обществе мы с тобой живём.
И что тут светит.

Может, Ню показалось, что они до него с кем-то уже соединялись?

И он в ярости убивал их за то, что они нарушили запрет уединяться с мужчинами, о чём он узнавал благодаря своим урокам?

— А разве это можно узнать на уроках?

— Мне кажется, что можно.

— Как?

— По поведению девушки.
Робкая она или нет.

Не знает, что делать, или знает.
И не только.
Часть 22
— Тя, неужели ты думаешь, что и я и раньше нарушала запрет встречаться с мужчинами?

— Нет. С чего ты это взяла?

— По твоей же логике.
Я же знала, что надо делать при соединении.

А ты говоришь, что это признак опытности.

— Ты другое дело.

— Почему?

— Ты же с Ма работаешь.
Помогаешь ей лечить людей.
Поэтому и знаешь больше других.

Да ещё и лес для тебя как родной дом.
Ты больше других проводишь в нём времени.

А в лесу можно многое у животных увидеть.
Не дожидаясь, когда это подскажет Ню на своих уроках невестам, а потом жёны мужьям.
Я и сам так и понял, увидев спаривание животных, что у людей всё так же.

Но это не главное.

— А что главное?

— Ми, но ты же … несмотря на все твои познания…
всё равно понятно было, что ты никогда раньше этого не делала.
…Не соединялась с мужчиной.

— Из чего это понятно?

— Заметно было, что тебе всё это очень … просто непривычно.
Что тебе удивительно. И даже странно.
Несмотря на всё твоё желание сделать это.

— Надеюсь, это не было … тебе неприятно?

— Ну что ты, нет конечно.
Наоборот. Трогательно.

И в тон моему состоянию…
Я же сам тоже … мне тоже было всё внове и непривычно…
Так что твой трепет меня только в восторг приводил.
Часть 23
— …Значит, Ню и меня убьёт, если я к нему попаду.

— Почему?

— Потому что он скорее всего убивал тех невест, которые оказывались опытными.
А мне тоже уже не будет непривычно.

— Можно сделать вид, что непривычно.

- Притворяться трудно и неприятно.

- Да ты вообще не должна к нему попасть. Совсем.

— Если мы не успеем убежать, то могу и попасть.
Тя... пообещай мне одну вещь.

— Какую?

— Что ты убьёшь меня, если не будет другой возможности избежать уроков у Ню.

— … Это трудно.
Хотя раньше я и сам уже думал, что готов скорее убить тебя, чем отдать в лапы Ню.

— Если ты в самом деле меня любишь — пообещай.

— Я обещаю, что постараюсь и жизнь тебе оставить, и к Ню не пустить.

— А если не получится? Пообещай, что убьёшь.
Тя, ты же охотник. Представь, что я просто … ну не знаю… олениха, например.

— Ми, что ты говоришь? Какая олениха?
Мне дурно от мысли, что я причинил тебе даже незначительную боль, как ты уверяешь.
А ты говоришь об убийстве.

— Нет, о спасении от худшего.

— Ну хорошо.
Раз ты так просишь… я обещаю.

— Спасибо.

— Не стоит благодарности…
Ну и разговоры у нас. Счастливее некуда.

— Так смени тему.
Ты же сам накручиваешь себя.

— Хорошо…

— Лучше бы ты сказал мне ещё раз … например, как я тебе нравлюсь.

— Охотно.
Давно хочу сказать тебе, что ты — мой исполнившийся сон.

— Сон?

— Мне часто снилось, как мы собираемся соединиться.
Но в последний момент я просыпался.

Именно в такие моменты я готов был броситься искать тебя, чтобы закончить то, что не успел во сне.
Иногда даже бросался.

— И не мог найти?

— Мог. И находил.

— А что же не овладел?

— А ты бы позволила?

— Не знаю.
Я конечно тогда ещё боялась твоего желания.

Хоть и мечтала, что нас случайно назначат парой.
Это потом уже я стала бояться того, что не успею сделать соединиться с тобой.

Но в то же время меня и влекло к тебе уже тогда.
Хотелось, чтобы ты утолил твоё желание со мной.

Я часто думала, что, если бы запрет нас не разлучил, то мы наверняка рано или поздно поддались бы страсти.

Так что… Наверное, я могла бы и позволить тебе утолить твои желания.
Если бы ты спросил.

— Ну, а мне откуда было это знать.
При виде тебя моя решимость овладеть тобой испарялась.

Мне становилось стыдно, что я готов овладеть тобой даже силой, если ты станешь сопротивляться.

И хотелось только одного — чтобы ты сама показала, что хочешь меня.
Как ты и сделала это в итоге.

А тогда … я даже заговорить не решался, чтобы попробовать тебя уговорить.
Не то что овладеть силой.
Несмотря на мучившее меня желание.

— Тогда хорошо, что твой сон наконец-то исполнился.
Скажи ещё что-нибудь хорошее.

— Ми, хорошая моя, любимая.
Я очень хочу говорить только это.

Но сначала нам надо спастись, чтобы у нас было много времени для слов любви.
Я хотел бы бежать прямо сейчас.

Но ты и Ма настаиваете, что мне надо немного окрепнуть.
Я вне себя от страха за тебя и от опасности, которой ты подвергаешься здесь.

— А я не особо боюсь..
Честно говоря, мне уже и не так страшно теперь.

После того как ты соединился со мной.
По крайней мере есть шанс обойтись без помощи Ма, даже если Ню будет груб.

— Если он тебя не убьёт за то, что ты нарушила запрет встречаться с мужчинами до свадьбы.
Часть 24
— Ну да.
Зато если я выживу и у меня будет ребёнок, то теперь он будет похож на тебя.

— Точно, ребёнок.
Как я об этом-то не подумал.
У пар ведь обычно появляются дети.

А почему на меня похож?

— А на кого же ещё.
Дети всегда похожи на отцов.
То есть на мужей своих мам.

Кроме первенцев после уроков Ню.

— Ты права.
Что-то я не сразу сообразил.

— Это с непривычки.
Потом привыкнешь помнить и о таких вещах.

— Но ты-то помнишь.
Хотя у тебя тоже нет привычки.

— Так мне же рожать ребёнка.
Вот я и помню.

— Интересно… а сколько должна прожить пара, чтобы у неё появился ребёнок?

— Не знаю…
Но я заметила, что похожие на Ню первенцы часто рождались через десять лун (*) после свадьбы. Хотя бывают и исключения.

— Меньше десяти?

— Нет. Меньше не бывает…
То есть бывает тоже… Но очень редко.
А вот больше — бывает.

— Значит, от уроков Ню для невесты до похожего на него ребёнка — десять лун…

— Примерно так.

— А это зависит от длительности уроков?

— Похожие на Ню дети первенцы бывают и после краткого курса у Ню.
Одна невеста родила через десять лун похожего на Ню ребёнка, хотя обучение перед свадьбой продлилось меньше часа.

— Какая ты наблюдательная.
Часть 25
— Работа с Ма очень развивает наблюдательность.
А я ведь помогаю Ма и при родах.

— Девочкам ведь не разрешают присутствовать при родах до замужества.
Чтобы они не боялись потом рожать.

— А мне разрешили. В виде исключения.
Все понимают, что племени нужен кто-то, кто сможет когда-то заменить Ма.

— А твой опыт не вызывает в тебе страха перед родами?

— Нет, что ты. Наоборот.
Я как раз не боюсь, потому что знаю, как просто всё происходит.

Я и у животных подсматривала роды.
Ещё до того, как увидела роды у людей.

Тут главное спокойствие, отсутствие страха и паники.
И тогда всё само собой происходит.

Ма на родах в основном занимается тем, что успокаивает рожающих.
И заставляет их ровно дышать.

— Это, наверное, очень интересно?

— Да, довольно интересно.

Удивительно, как ребёнок отделяется от тела матери.

Только что он был внутри живота матери.
А потом раз — и уже на руках у Ма.

— Повезло тебе.
А вот я ни разу не видел, как рождается ребёнок.

— Когда я буду рожать — можешь посмотреть, как это происходит.

— А разве можно?

— Конечно можно.

— Но ведь мужчинам запрещено смотреть на роды.

— Кем запрещено?
Мы же собрались убежать. Нам эти запреты не указ.

Это же твой ребёнок будет рождаться.
Ты имеешь право увидеть его рождение.
Если захочешь, конечно.

— Я видел роды у животных.
Правда, издалека.

Ми… мне показалось или … детёныш в самом деле выходит из матери через то же место … через которое самец соединяется с самкой?

— Да. Через то же самое.
Ма называет его — родовой канал.

— Родовой канал…

— И из меня ребёнок тоже выйдет через родовой канал.
Который ты использовал для нашего соединения.

— И ребёнок будет похож на меня, как другие дети на мужей своих мам?

— Да. Я же уже говорила.

— Просто не так просто привыкнуть к таким грандиозным перспективам…
Часть 26
— Ми… я вот не могу понять… как так получается, что рожает ребёнка женщина, а похож он и на мать, и на отца?

И вырастает ребёнок в животе женщины.
Отец ведь не носит в себе ребёнка.

Он вообще почти ни причём.
А дети часто похожи на отцов.
Ну, кроме тех, которые рождаются от уроков Ню.

— Тя, отец тоже носит ребёнка в себе.) )

— Как это?!

— Ну, не самого ребёнка конечно. А зачаток ребёнка.
Ещё до попадания зачатка в тело матери.

— Какой ещё зачаток носит отец?
Как зачаток попадает в тело матери?

— Я не знаю точно.
Могу только повторить то, что мне Ма рассказала.

В племени считается, что отец просто призывает душу ребёнка в лоно матери во время спаривания с женой.
Когда трётся органом соединения о родовой канал матери.

И поэтому дети похожи не только на мать, но и на того, кто их призвал из мира духов. То есть и на отца тоже.

Но Ма предполагает, что ребёнок вырастает в животе матери из той жидкости, которая переливается из мужа в жену через мужской орган соединения. При спаривании.

И что ребёнок в теле матери не вырос бы, если бы в неё не попала эта жидкость.

Вот эту жидкость, этот зачаток ребёнка отец в себе и носит.
Пока она не перельётся в тело жены.

Так что получается, что отцы тоже вынашивают в себе своих будущих детей.
Но в виде этой жидкости.
А чтобы она превратилась в ребёнка — она должна попасть в тело матери.

— Значит… я тоже ношу в себе своих будущих детей?

— Да.

— В виде моей жидкости?

— Да.

— И из этой жидкости тоже может вырасти ребёнок?

— Конечно.

— Но только если моя жидкость попадёт в родовой канал женщины?

— Да.

— Алиса… ой, то есть Ми…, а ведь при нашем первом и пока единственном соединении … в тебя перелилась жидкость из меня?

— Перелилась.) )

— И теперь она превратится в ребёнка?

— Наверное.

— Как странно…

— Что странно?

— Я никогда не думал о том, что ношу в себе своих будущих детей…

Из моей жидкости вырастет ребёнок… В Ми…
Который потом выйдет из Ми…

Ми…

— Что?

— А тебе не обидно, что мой ребёнок вырастет в тебе?

— Нет. Наоборот, я очень этому рада.
А почему ты думаешь, что мне может быть обидно?

— Ну как… Ребёнок же будет расти из моей жидкости…
Но при этом внутри тебя.

И рожать его тоже тебе.
… А потом ещё и кормить грудью.

— Ну и что?

— Ну как что… получается, что я тебя как будто … использую…
Твоё тело…

Для выращивания своего ребёнка в твоём теле.
Из моей жидкости…

— Тя, какие-то у тебя странные мысли и выводы.
Вот ей-богу.

Ничего мне необидно.
Ребёнок во мне растёт — значит, он мой.

— Но ведь он из моей жидкости вырастет.

— Ну и ладно.
Вот и хорошо, что из твоей.

— Ты так и не поняла, что я хочу сказать.

— Да всё я поняла.
Кроме одного — почему это мне вдруг должно быть обидно.

Тя, я же девочка.
Я для этого и создана — чтобы во мне росли, а потом рождались дети.

Ну и пускай из твоей жидкости.
В природе так и задумано.

— Ты же как инкубатор получаешься.

— Как что?

— Ну … есть такая вещь. Инкубатор называется.

— Не знаю таких.
Да и какая мне разница? Да хоть инкубатор.

Главное, что у меня будет похожий на тебя сыночек. Или дочка.
Маленькие.
Часть 27
— Ми, а расскажи мне то, что рассказывала тебе Ма.

— Что именно? Она мне многое рассказывала.

— О советах, которые она дала тебе перед … нашим соединением.

— Ну, она и раньше мне многое об этом объяснила.

— Её могли бы наказать за это, если бы узнали.
У нас ведь только Ню имеет право рассказывать девушкам такие вещи.
И показывать.

— Для Ма эти правила — не указ.

— Ты от неё научилась независимости мнений?

— Наверное.

— Ну так что она тебе рассказывала?
Ми, мне ужасно интересно.

Я же почти ничего не знаю по сравнению с тобой.
А ты столько знаешь.

— Ну…
Сначала Ма заговорила со мной на эту тему в связи с тем, что я помогала ей при родах.
Другие девочки ничего этого не знают, пока самим не приходит время рожать.

А Ма объяснила мне, как ребёнок выходит из матери.
Чтобы я не сильно удивлялась, когда увижу это.

— Ну и как? Не сильно удивилась?

— Ой Тя.
Ещё как удивилась.

Но всё же я представляла заранее, что примерно это и увижу.
Так что способности помогать Ма не потеряла.

— А потом?

— Потом… потом Ма почему-то посчитала нужным в общих словах рассказать мне, откуда в женщине появляется ребёнок.

— И что она сказала?

— То, что я тебе уже рассказывала.
Что ребёнок вырастает из отцовской жидкости.

И что она переливается в мать при соединении.
И что с чем и как при этом соединяется.

Вот так я и узнала про соединение.

— Впечатлилась?

— В общем-то да. И очень. Но на свой лад.

Понимаешь, я же к тому времени уже десятки родов видела.
Так что я восприняла информацию о соединении совсем не так, как если бы не видела роды.

А так я слишком хорошо представляла плоды соединения — детей.
И как трудно они иногда достаются матерям.

… Знаешь… честно говоря, поначалу я воспринимала соединение как такое же природное явление, как роды.
То есть оно конечно такое и есть…

Просто оно ещё и с чувствами связано, а вот об этой стороне я узнала намного позже.
Что с соединением могут быть связаны ещё и особые чувства.
Томление, желание этого соединения и робость.

И всё это я узнавала уже не со слов Ми, а на своём опыте.
И, как ты уже в курсе, эти чувства были связаны с тобой.
Это ты их пробудил.

— Я польщён.
А почему Ма решила рассказать тебе о соединении?
Это же табу.

— Я так предполагаю, что это она заметила, что ты за мной ходишь, а я от тебя ухожу.

Она долгое время никак не комментировала наши отношения с тобой.
Точнее их отсутствие.

— А причём тут наши отношения?

— Может, Ма думала, что я могу не выдержать.

— В каком смысле?

— Подпустить тебя ко мне.

— Вот оно что.

— Она не говорила, что собирается подготовить меня к возможной встрече именно с тобой.
Но больше-то было не с кем.

Ну вот она и подготовила.
Дала мне понять, что совместные прогулки могут привести к соединению.
А соединение — к тому, что во мне вырастет ребёнок мужчины.
Часть 28

— Это как-то повлияло на тебя?

— Ну конечно.

— Как?

— Я решила, что в общем-то хочу всего этого, но не сразу.
То есть моя информированность усилила желание заняться этим, но ослабила моё желание поспешить. Если бы оно вообще возникло.

Тем более что Ма говорила мне, что роды для взрослой девушки — это одно дело, а для подростка — большой риск.
И о том, что риск есть даже для ребёнка.

Ребёнка мне тем более не хотелось подводить.
Тем более ребёнка любимого мужчины.

Этого ребёнка полагается вырастить в себе и родить невредимым.
И самое простое при этом — просто не делать этого слишком рано.

Даже в нашем племени с его странными обычаями в браки вступают не дети и не подростки, а довольно взрослые девушки.
Вот насколько это важно для жизни.

— Ясно. То есть на интим в добрачном возрасте можно бы было даже не надеяться, даже если бы мы общались.

— Ну почему.

— Неужели у меня был шанс?
Который я не заметил и не использовал?!

— Смотря что ты называешь интимом.
Табу только на соединение.
Всё остальное можно.) )

— Это ты сама решила или Ма подсказала?

— Ма. Я тогда, честно говоря, ещё не думала о таком.

— А когда ты стала думать?

— Когда… Наверное, тогда, когда ты стал уходить на большую охоту со взрослыми.
И когда я стала по-настоящему, по-взрослому за тебя бояться.

— А причём тут охота?

— Ты всерьёз это спрашиваешь?
Потому что я много раз видела, что бывает с охотниками.
С теми, кого доносили до Ма.

— И ты думала, что со мной может что-то случиться?

— А разве я не могла так думать?

— Со мной же ничего не случалось.

— Ой Тя… если не понимаешь — то и ладно.
А я места себе не находила до твоего возвращения.
Из рук всё валиться начинало.

Так что даже терпеливая Ма просила меня не быть такой растяпой.

...«Ми, где твоя обычная аккуратность?
Соберись, мы работаем»

А потом более мягко добавляла: он вернётся.
И не уточняла - кто именно.

И я не спрашивала, о ком она говорит.
Мне и так ясно было, что она знает, о ком я переживаю…

И хотя у тебя ничего серьёзного до сих пор не было, только царапины, но я страшно боялась.

Вот и добоялась. Что в этот раз ты едва выжил…
А ведь Ма мне говорила — не трясись так за своего Тя, это опасно для него.

— Ма так говорила?

— Да, она с некоторых пор сватала мне тебя.
Не напрямую. А просто говорила о тебе так, словно ты уже мой.

— А ты?

— Что я?

— Как ты на это реагировала?

— Как… Не знаю даже… Мне и сладостно было слушать такие речи от Ма… Она говорила об этом так, словно это дело решённое…
А я ведь очень хотела быть твоей женой… В будущем конечно…

Но что-то меня и задевало в словах Ма…
Может быть, мне казалось, что она вмешивается не в своё дело…
Или дело в том, что я немного стеснялась этих тем.

Ну не могла я так спокойно и даже равнодушно, как Ма, думать о таких вещах. И тем более говорить. Это для Ма всё просто.

— И как только ты с такой стеснительностью решилась залезть ко мне в постель? А Ми?

— Я же уже говорила.
Когда я увидела, что ты можешь … уйти из жизни — тогда быстро всё на место встало.

— Ты так хотела быть со мной?

— Да.

И про другие причины ты уже знаешь. Связанные со свадебными обычаями нашего племени.

— Лучше бы их не было.

— Лучше. Но они есть.
Запретные дни (первобытная гинекология)
— Ми, как здорово, что Ма всё это тебе рассказала.

— Это ещё не всё.
Ма дала мне много хороших советов о том, как обращаться с мужем.

— Интересно. И что же она тебе советовала?

— Быть доброй и ласковой с мужем.
Уступать его просьбам и желаниям.

Не обижаться на пыл мужа при соединении, даже если он кажется немного чрезмерным.
Не отказывать мужу, когда он хочет соединиться с моим телом.

— О, Ми. Какие хорошие советы тебе дала Ми.
Это же рай для мужа — жить с женой, следующей таким советам.

— Да. Но я ещё не всё сказала.
Ма хоть и сказала, что жена не должна отказывать мужу.
Но при этом жена должна сообщить мужу, когда ему нельзя с ней соединяться.

— А бывает и такое?

— Бывает.

— А почему нельзя?

— Потому что женщина может умереть от соединения в неподходящий день.

— Ми… я надеюсь, что день нашего соединения не был неподходящим?

— Не был, Тя. Не переживай.

— Ми, почему же ты до сих пор не сказала мне, когда нам нельзя соединяться?
Ты должна скорее мне это сказать.

— Потому что пока что можно.

— А когда будет нельзя?

— Совсем немного. Несколько дней каждую луну.

— А как … понять, что наступили эти дни?

— Очень просто. Это дни, когда из родового канала вытекает кровь.

— Что? Кровь?

— Ты не знал?

— Нет конечно. Откуда я мог знать?
Что ещё за кровь? Почему?

Это … из-за ран при соединении? Или болезнь?
Это можно как-то предотвратить?

— Нет, Тя. Это не нужно предотвращать.
И это не из-за соединения.

При соединении крови быть не должно.
Ну, кроме самых первых соединений, конечно — тут когда как бывает.

И не из-за болезней.
Кровь вытекает несколько дней за луну у всех здоровых женщин почти всю жизнь.
С того момента, когда у девочки начинает расти грудь. И до старости.

Болезнь скорее у тех, у кого кровь не течёт каждую луну.
Потому что такие жёны не приносят детей.

— Детей приносят только те, у кого течёт кровь?

— Да.
Правда, во время самой беременности кровь может не течь.
И потом при кормлении ребёнка какое-то время не течёт.

— Как странно.
Если кровь бывает — это здоровье, а если нет, то болезнь.

— Ну, так устроено.

— Ми, ты же не скроешь от меня, когда у тебя наступят эти запретные дни?

— Конечно не скрою.
Тем более что для тебя соединение в запретные дни тоже опасно.

— Почему?

— От этого может воспалиться мужской орган соединения.

— Какой ужас.

— Вот именно.

— Вот такие запреты я понимаю.
Когда это запреты ради здоровья. А не непонятно ради чего.

— Я ещё самого главного не сказала.
Чтобы ребёнок выжил после рождения, ему нужно молоко матери.

Чтобы мать была жива, муж должен ждать после родов две луны, прежде чем соединится с ней снова.

— Целых две луны? Это же очень долго.
Сейчас мне несколько дней надо ждать до следующего соединения с тобой.

Это и то вечность.
А потом аж две луны.

— Да, это очень-преочень долго.
Но если поторопиться, то жена умрёт, а без её молока умрёт и ребёнок.

— Ну тогда делать нечего. Придётся ждать.
Но с родами всё ясно.
А вот когда наступят дни крови — ты должна сама мне подсказать.

— Конечно подскажу.
Хотя ты сам тоже можешь догадаться.

— Как?

— Если я стану вреднее обычного или плаксой — значит, скоро наступят запретные дни.
А о том, что они уже наступили — может узнать с помощью пальца.

— Как?

— Просто поместить палец туда же, куда ты помещал орган соединения.

— В родовой канал?

— Да.

— А разве туда можно вводить палец?

— Ну, мужской орган ведь туда вводится.
Значит и палец тоже можно.
Чтобы не повредить мужской орган женской кровью.

— И даже … сейчас можно ввести палец?

— … Зачем?

— … Просто хочется.

— Тогда можно.
Только … Тя, не удивляйся, если я немного вздрогну. Не пугайся.

— Вздрогнешь? Из-за чего?

— Ну…

— Ми, у тебя там пока ещё болит?

— Немного.

— Ты не преуменьшаешь?

— Тя, всё нормально. Это пройдёт.

— Попроси Ма посмотреть тебя, когда вернётся.

— Конечно.

— Знаешь, я лучше сегодня ничего не буду пока вводить в твой канал.
Пока Ма не скажет нам, что у тебя там уже всё зажило. В родовом канале.

— Как хочешь, Тя.
Условия благополучия
— Ма — наш настоящий ангел-хранитель.
Ми, как жаль, что другие девушки не знают того, что знаешь ты.

Жаль, что Ма не обучает девушек, как должна вести себя жена.
Да и мужчин тоже. Им тоже полезно было бы знать, как не навредить жене и не остаться одному.
Насколько проще тогда было бы супругам быть счастливыми.

— Да.
Но в нашем племени Ма не имеет права обучать правилам счастливой жизни.

Она имеет право только лечить покалеченных.
Как ту невесту после Ню.

— Это же глупо.
Сначала запрещать обучение.
А потом лечить последствия невежества.

— Да. Но в нашем племени порядок другой.
Если бы не Ма, я бы тоже ничего не знала.

И тоже вышла бы замуж так же, как другие.
Через обучение и посвящение в жёны у Ню.

— Даже не напоминай мне об этом.
Давай сменим тему.
Ты рассказала мне уже про все советы Ма?

— … Может и нет. Я потом добавлю, если что-то вспомню.
Разве что… Ма ещё очень помогла мне перестать бояться соединения с тобой.

— Ты же говорила, что хотела его.

— Да, хотела.

— А почему тогда боялась? Да ещё и меня?

— Да не тебя.
Просто … я не представляла, как смогу принять в себя мужской орган.

Ты же понимаешь, что я не раз видела его, когда помогала Ма лечить раненых.
Ну вот и … не понимала, как такой крупный объект может поместиться во мне.

— И как Ма помогла тебе справиться с этим страхом?

— Очень просто.
Она просто сказала мне вспомнить, как сильно расширяется женский канал при родах.

Я вспомнила, как выходит головка ребёнка и всё остальное.
И поняла, что в самом деле нечего бояться. Головка-то намного шире мужского органа.

Правда, потом страх всё равно вернулся.
Не так давно.
Когда Ма впервые разрешила мне помогать при врачевании невесты после уроков Ню.

Лечение невест бывало и раньше.
Но раньше Ма не разрешала мне участвовать в их лечении.
Точнее, разрешала в роли подать-принести.

А вот «туда» смотреть не разрешала.
А тут вот понадобилась такая моя помощь, что я не могла не увидеть.

Ма предупреждала, что мне лучше не смотреть туда.
Я особо и не стремилась, но всё равно увидела.
И ужаснулась.
Я не думала, что такое возможно такое.

Ма конечно заметила мой страх.
И решила поговорить со мной об этом.
Она подтвердила, что даже после родов повреждения бывают намного меньше.

— Ми, — сказала она, — ты должна знать, что не у всех невест всё так плохо, как у этой.
Так не должно быть.

И поэтому ты не должна бояться соединения после того что увидела здесь.
Потому что как раз из-за страха повреждения могут быть намного сильнее, понятно?

Я и раньше-то не разрешала тебя смотреть только для того, чтобы у тебя не появился страх.

Если ты не будешь бояться и постараешься расслабиться, то у тебя не будет таких повреждений, как у этой девушки.

— Эти слова Ма помогли тебе перестать бояться?

— И да, и нет.
В самом деле — не все же невесты приходили к нам лечиться после свадьбы.
Значит, у многих всё было нормально.

Я поверила, что всё может быть нормально.
И поняла, что это зависит от каких-то условий.

Ма подтвердила, что это так.
И объяснила мне, что я просто должна очень любить первого мужчину, очень хотеть его сама и хотеть доставить ему наслаждение.
И должна постараться расслабиться. Тогда всё будет хорошо.

— Теперь понятно.
Наверное, у тех, кто искренне любит Ню, чтит его и мечтает пройти посвящение у него, всё хорошо.

Желание помогает им расслабиться.
А те невесты, которым не удаётся расслабиться, получают повреждения?

— Может быть и так.
В любом случае я хотела только с тобой…
И расслабиться могла только с тобой.

А с кем другим я расслабиться не смогла бы.
И пришлось бы Ма лечить и меня.

— Ми, лучше не говорит такого.
Мне сразу хочется немедленно бежать отсюда.
А вы говорите, что ещё рано.

— Да, Тя. Рано.
Может, хватит пока разговоров?
Поспи, если хочешь скорее набраться сил.

— Сейчас.
Тебе правда удалось достаточно расслабиться со мной?

— Правда, правда. Спи.
Ма вернулась
Когда Тя проснулся, Ма уже вернулась.
Заметив, что он открыл глаза, она приветливо ему улыбнулась.

Тя немного смутился, вспомнив, что он просил Ми попросить осмотра у Ма.
Наверняка женщины уже всё выяснили.

И всё же он первый начал разговор.

— Ма, я хочу спросить. Вы уже осматривали Ми?

— Да.

— И … как она?

— Прекрасно, Тя.
У Ми всё очень хорошо.
Ты молодец — сумел быть очень бережным, несмотря на нетерпение.

Теперь благодаря этому Ми очень быстро поправится.
И вы сможете повторить праздник любви очень скоро.

— Когда?

— Ми тебе скажет.
Я запретила ей спешить и объяснила, как определить подходящее время.

— Спасибо, Ма.
Ми рассказала о ваших советах.
Что бы мы делали без вас.

Я бы приставал к Ми и обижался, что она меня не хочет.
Не понимая, что ей просто нельзя в какие-то дни.

А она обижалась бы на меня за приставания, не понимая, как я хочу её.
А теперь и она хочет идти мне навстречу и удовлетворять мои желания, и я знаю, когда ей нельзя.

— Не за что, Тя.
Если бы все люди были такими готовыми прислушиваться к советам знахарки, это было бы счастьем.

А пока… пока моё слово тут ничего не значит.
Всё решает Ню и традиции. Даже если они вредны для здоровья.

— Надо бежать отсюда.

— Надо. И как только ты поправишься — мы сразу отправимся в путь.
У меня давно уже всё готово.
А пока ешь и набирайся сил.
Перед побегом
К побегу всё было готово.
Ма давно разрешила Тя вставать, но просила не делать этого лишний раз и не выходить, чтобы никто не узнал, что он уже в состоянии жениться.

И на вопросы справляющихся о здоровье Тя отвечала, что делает всё возможное, чтобы он поправился как можно скорее.
Тем более что Тя снова нужен и на охоте — скоро прежние запасы еды закончатся.

Кроме того, Ма велела Тя делать упражнения, которые помогут ему быстрее вернуть силы.
И он часами упорно занимался упражнениями.

Не запретила Ма и любовное общение Тя с Ми, к их явной радости.
Отметив, что это тоже не навредит и теперь даже на пользу пойдёт.

Если, конечно, молодёжь будет знать меру и не истощит себя до крайности.
Молодёжь старалась знать.

Наконец наступил день побега.
Оставалось только дождаться темноты.

И отправиться на свободу.
От традиций, от жадности, от покорности.

Ми и Тя отправили Ма в лес заранее, как бы собирать травы.
Чтобы они потом могли быстро добраться до места встречи с ней, не теряя уже времени.
Ма хоть и быстро ходила, но всё же была уже не девчонкой, а охотник Тя и Ми бегали быстрее.

Тя хотел и Ми отправить с Ма, но решили не вызывать подозрений.
К тому же Ми и Тя боялись разлучаться даже ненадолго.

После ухода Ма ждать выхода предстояло ещё долго.
Ми и Тя какое-то время поскучали, а потом решили не терять время даром.

Понадеявшись, что вполне могут в свободное время порадовать друг друга.
На дорожку. Перед дальней и трудной дорогой.

Там в дороге-то неизвестно когда ещё появится свободная минутка.
Первое время надо будет идти очень быстро и очень долго, чтобы уйти подальше.

А после такого перехода и сил ни на что не останется, кроме как упасть и уснуть беспробудным сном на несколько часов.

После пары заходов в разгар третьего Ма вдруг остановила Тя и прислушалась.
Она уже слышала этот звук раньше, и поэтому заметила его и в этот раз.

— Ми, что с тобой?

— Тсс. По-моему, за дверью кто-то есть.

— Тебе не показалось?

Тут в тишине снова раздался этот звук.
Словно кто-то скрёбся.
Сомнений не было — за дверью кто-то был.

Ми и Тя переглянулись.
Тя посерьёзнел.
Ми стала быстро одеваться.

— Я открою.

— Нет, Ми, давай лучше я.

— Ты же у нас вроде как пока не встающим числишься.

— Неважно.

Тя приготовил копьё и кинжал, приготовившись поразить любого, кто попытается помешать им уйти.
И проклиная себя за то, что не увёл Ми немного раньше, до появления визитёра.

Ми открыла дверь.
За дверью никого не было.

Только ночной ветер.
Уже зажигались звёзды.

Но кто-то же скрёбся? Не зверь же?
Бросив взгляд вниз, Ми тихонько ахнула.

Визитёр распростёрся на земле за порогом. Без сознания.
Точнее, визитёрша.
Это снова была девушка.
Вынужденная задержка
Тя помог Ми перенести девушку в жилище и уложить.

Сжав губы, Ми внимательно осмотрела её.

Тя с волнением наблюдал за Ми, стараясь понять, насколько всё плохо.
Он уже был почти уверен, что побег переносится.
Откладывается, отменяется.

Они с Ми опять останутся здесь на неопределённое время.
Продолжая рисковать свободой и жизнью Ми.
А могли бы быть уже далеко.

— Тя… это та же самая девушка. Ки.

— О которой ты рассказывала?

— Да… Та самая невеста.

— И что с ней?

— Примерно то же самое, что в прошлый раз.

— Как такое возможно?
Теперь-то она давно не девушка.

— Тя, я не знаю.

— Ты сможешь ей помочь?

— Не знаю. Я попробую.
Так… ей нужно снять жар…
А для этого нужно вылечить воспаление.

— Это долго?

— Как минимум час.

— Долго.

— Скажи спасибо, если этого хватит.

— А может не хватить?

— Может.
Я почти уверена, что придётся задержаться до утра и больше.

— До самого утра?

— Да, Тя. Придётся. Ничего не поделаешь.

— Но мы не можем так долго медлить.

— Если мы не задержимся, то она может умереть.

— А если задержимся, то умереть можешь ты.

— Тя, хватит. Мы не можем оставить её без помощи.
Подай мне вон тот горшочек.

— Этот?

— Да.
Начнём, пожалуй.

— Ма нас потеряет. Будет волноваться.

— Она поймёт, что нас что-то задержало.
И вернётся.

— Вот именно.
И у нас ничего сегодня не получится.

— Сегодня главное спасти жизнь этой девушки.

Тут Ки заговорила.
Услышав её, Ми и Тя удивлённо переглянулись.

Ки говорила с чужими интонациями.
Прислушавшись, Ми и Тя поняли, что это интонации Ню.

Он редко лично говорил с племенем.
Обычно говорили его заместители.

Голос и слово великого Ню не должны были звучать лишний раз.
Но иногда он вещал и лично.
И его интонации было невозможно спутать с чьими-то другими.
Посвящение в жёны у Ню
(Речь Ню, воспроизведённая Ки в бреду.)

— Как тебя зовут? Ки? Красивое имя.

Ты знаешь, зачем пришла сюда?
Знаешь конечно.

Тебя привели потому, что пришло время выбрать тебе пару.
Мужа.
Да, обычно это делают на год позже.

Но для тебя сделано исключение.
В виде особой милости.

Боги оценили твою красоту.
И им угодно, чтобы ты вышла замуж раньше, чем другие.

Ки, это большая честь для тебя.
Ты должна радоваться этому и гордиться, что боги выделили тебя среди соплеменниц.

Ты гордишься? Молодец.

Скажи, Ки, кого из охотников ты хотела бы себе в мужья?
Не знаешь? Прекрасно. Это очень хорошо.

Девушка и не должна сама присматриваться к охотникам и думать, кто ей нравится, кого она хотела бы в мужья.

Потому что не простого это ума дело — выбирать себе мужа или жену.
Это должен делать только человек мудрый и знающий. Ведающий.

Связанный с духами и богами.
Тот, кто может узнать волю богов.

Такой человек есть в нашем племени. Это Ню.
Ты конечно слышала, что только Ню имеет право решать, кому с кем создать супружескую пару.

Потому что Ню знает, как лучше всего для всех, для ОБЩЕГО блага.
Так, чтобы никто не обиделся.

Выбор мужа — это очень ответственное дело.
От него зависит счастье супругов и счастье всего племени, общее благо.

А ещё Ню подарит тебе священное знание о том, как сделать мужа счастливым и сильным, а семью крепкой.
Это тоже необходимо для общего блага.

Если семья крепкая, то и племя сильное, правильно?
И забота об этом лежит на плечах Ню.

Всё благополучие племени держится на Ню.
И поэтому Ню должен получать всё самое лучшее.

Ты уже встречалась с мужчинами наедине?
Нет? Молодец. Хорошая Ки.
Скоро Ню это проверит.

Ню невозможно обмануть.
Он всё равно узнает правду.

Если ты не обманываешь и в самом деле не встречалась с мужчинами, то ты получишь награду.
Хочешь знать, какую?

Я скажу, какую. — Я лично обучу тебя тому, что должна делать жена, чтобы муж был счастливым, добрым и удачливым на охоте, чтобы мог добыть много мяса и шкур.

Ки нравятся шкуры?
У Ки тоже будут шкуры, если её муж будет удачливым охотником.

Муж добудет шкуры, а Ню выделит для Ки какую-то часть добытого её мужем.
Это ведь муж Ки добыл шкуры - значит, Ки должна получить шкуры.

Но только через Ню.
Потому что Ню обязан проследить, чтобы шкуры достались каждому, кто в них нуждается.

Ки хочет есть досыта мясо? Для этого муж Ки должен быть удачливым охотником.
Муж Ки добудет мясо.

А так как это муж Ки, то Ню выделит для Ки куски посытнее.
Потому что это справедливо.

А чтобы муж был удачливым на охоте — его жена должна знать, как порадовать мужа.
Чем больше жена радует мужа — тем удачливее муж.

Тем удачнее охота.
Тем больше мяса и шкур у племени.
Правильно?

А откуда жена может знать, как порадовать мужа?
Правильно, кто-то должен её научить этому.

Этому учит великий Ню.
Тяжела и опасна эта работа обучать жён.

Но Ню делает эту работу.
Потому что от этого зависит, будет ли племя сыто и тепло одето.
Будет ли общее благо.

А Ню хочет, чтобы племя было жило хорошо.
Это священная обязанность Ню заботиться о племени.

А ещё для блага племени нужно, чтобы рождалось много детей.
Много детей — значит, много охотников.

Много охотников — значит много мяса и шкур.
Значит, всем хорошо.

Скажи мне, о Ки.
Ты знаешь, откуда берутся дети?

Нет? Это очень хорошо.
Это великая тайна.

И сегодня пришло время узнать тебе эту тайну.
Чтобы стать ведающей женщиной.
Тебе оказала великая честь узнать тайну.

До тебя эту тайну в своё время узнавали другие женщины племени.
И конечно это такая великая тайна, что узнать о ней можно только от Ню.

Только Ню может передавать такие великие тайны.
Потому что Ню сам великий.

Ню тебе всё покажет.
Хорошенько всё запоминай.

Потому что потом ты должна будешь всё это объяснить своему мужу.
Чтобы у вас были дети.

Муж будет очень благодарен тебе за эти знания.
И будет очень любить тебя за то, что именно от тебя узнал тайну своего наслаждения и тайну продолжения рода.

А тебя в эти знания посвятит Ню.
Поэтому ты и твой муж будут всю жизнь благодарить Ню за эту тайну.

И детей своих научите быть благодарными Ню за то, что он научил вас тайне делания детей.

Если бы Ню не открыл эту тайну, то дети и не родились бы.
Всё племя живёт только благодаря тому, что Ню посвятил в тайну продолжения рода невест племени.

Ки, это тайна не просто великая и важная.
Она ещё и очень, очень сладкая.

Скоро ты увидишь, что тебе будет очень хорошо.
Ты запомнишь на всю жизнь этот день.

День твоего посвящения в ведающие женщины, в жёны, в обладательницы священной тайны продолжения рода.

Сними с себя всё.
Что же ты медлишь?
Стесняешься?

Ах да, ты же привыкла, что девушки не обнажаются в присутствии мужчин.
Но теперь всё иначе.

Сейчас ты не перед обычным мужчиной.
Ты предстала перед самим Ню.

Теперь не нужно стесняться.
Ты должна радостно и смело раздеться перед Ню.

Ки, это же великая честь — представь перед самим Ню, получить из его рук знания и благословение на семейную жизнь.

Все девушки с детства ждут этого дня как самого счастливого в своей жизни.
Все с нетерпением и радостью готовятся представь перед Ню в полном доверии.

Да, вот так, молодец.
Как ты хороша.

Ты знаешь, что ты красивее всех в племени?
Сравниться с тобой может разве что малышка Ми.

Открою тебе тайну — ты же подкидыш, тебя нашли в лесу во время охоты.
В тебе кровь чужого племени.

Поэтому ты такая красивая.
И судьба у тебя должна быть особая.
Не такая, как у всех.

Я выберу тебе особенного мужа.
Ты будешь благодарна мне за такого мужа.

Ки. Слушай внимательно.
Я начинаю открывать тебе тайну.

Посмотри на твой живот.
Ты же видела, какие большие животы у женщин перед тем, как у них появляются дети?

Теперь подумай, почему у женщины всегда такой большой живот перед появлением ребёнка.

Да, Ки. Теперь ты можешь услышать от Ню, что ребёнок появился как раз из живота матери.
Сначала он вырос в животе, а потом вылез из него.

Вот почему до появления ребёнка живот матери был таким большим, а потом стал меньше.

Это была первая ступень тайны.
А теперь будет вторая.

Ки, подумай, как ребёнок может выбраться из живота матери?
Я открою тебе и эту тайну.
Ребёнок вылазит из живота матери через отверстие в теле матери.

Ты знаешь, через какое?
Нет?

Это очень хорошо.
Значит, ты не видела рождение ребёнка.

Это правильно.
Значит, в племени чтут табу.

Этого никто и не должен знать до свадьбы.
А перед свадьбой должен узнать от великого Ню.
И только от Ню.

Ки… это отверстие, через которое сможет выйти твой ребёнок, находится у тебя в основании тела, между ног.
Между отверстиями, через которые тело покидают жидкие и твёрдые отходы.

Коснись его пальцем. Смелее.
Не хочешь? Зря. Ты должна слушаться великого Ню.
И доверять его распоряжениям.

Ты должна правильно постепенно пройти все ступени посвящения в великую тайну.
Это для твоего же блага.
Чем больше ты слушаешься — тем проще на следующих ступенях.

Ну ладно, перейдём к третьей ступени.
Ки, чтобы из живота женщины мог вылезти ребёнок, он должен там вырасти.
А чтобы он там вырос, нужно призвать дух этого ребёнка из мира духов.

А призвать его может только мужчина.
Отец ребёнка.

Я покажу тебе, как мужчина призывает дух ребёнка в живот матери.
А ты потом расскажешь мужу, как это делается.

И, как я уже говорил, этот процесс очень, очень приятный.
Во время этого процесса я передам тебе силу и благодать племени.
Чтобы потом через тебя их мог получать уже твой муж.

Видишь, как важны заботы Ню?
Как много Ню делает для племени.

Ты должна будешь объяснить мужу величие роли Ню.
Чтобы муж понимал и поддерживал Ню во всех делах.

Пока есть Ню - племени хорошо.

Перейдём к четвёртой ступени посвящения.
Подойти ко мне. Не бойся.

Ты боишься из-за того, что слышала, как кричали другие невесты во время посвящения?

Ты же приходила послушать их крики?
Так же, как сейчас твои крики пришли послушать другие девочки, которые ждут своей очереди для посвящения.

Ки, я должен открыть тебе тайну.
Про посвящении невесты кричат от удовольствия.

Это слишком сильное удовольствие, чтобы кто-то мог сдержаться.
Вот они и кричат.

Никогда в жизни они не испытывают потом такого удовольствия, как при посвящении.
Потому что только при посвящении их покрывает сам Ню.
Только при посвящении в них снисходит благодать от Ню.

Редко, очень редко некоторым девушкам выпадает честь попасть снова в покои Ню и повторить свой опыт.

Ну же, иди сюда.
Пришло время для последней ступени.

И ты станешь настоящей невестой.
Посвящённой в тайну брака, тайну продолжения рода.

Сначала я проверю тебя.
Сберегла ли ты себя для мужа и продолжения рода.

Это священный долг Ню — лично проверять, годится невеста для семьи или она испорчена.

И если с тобой всё в порядке, если ты достаточно чиста для миссии продолжать род племени —
я покажу тебе, что должен будет делать муж, чтобы призвать дух ребёнка в твоё лоно, чтобы ты дарила племени новых охотников.

А если ты уже нечистая, то навлекла беду и гнев богов на племя.
И тогда придётся наказать тебя, чтобы отвести беду от остального племени.
Побег откладывается
— Ми, что это с ней?

— Она бредит.
Похоже, что она в бреду снова вспоминает сцену своего общения с Ню.

— Если это так, то это же … Ми, я не пущу тебя к Ню.

— Я согласна. Не пускай.

— Он же просто убьёт тебя за то, что ты…

— Да. Но я знала, на что иду.

— Ми… Может, окажешь помощь этой девушке и оставим её здесь?
Её обязательно найдут.

— Тя… я просто не справлюсь без Ма.

— Всё так серьёзно?

— Да. Мне очень не хотелось бы с тобой расставаться, но … ты должен идти за Ма. Привести её сюда.

— Я не оставлю тебя здесь одну.

— Тя, если ты не приведёшь Ма, то эта девушка может погибнуть.

— А для меня главное, чтобы с тобой ничего не случилось.

— Тя. Если не пойдёшь ты, то я всё равно пойду за Ма.
Сама я не справлюсь. От меня одной тут мало толку будет.

— Может, Ма сама придёт?

— А если она опоздает? Иди.

(Ма)
— Кто собирался идти за Ма?

— Ма! Ты пришла!

— Да. Сердце подсказало, что не всё гладко.
Пошла обратно к вам.

— Спасибо, Ма. А у нас тут вот…

— Да вижу уже. Снова наша бедная Ки?

— Да.

— Ну что ж, попробуем помочь бедняжке.
Не переживайте, всё получится.

- А как же наш?

- Ну, значит, не сегодня.
Дни тянутся
Дни потянулись медленно.

Ки выжила. И постепенно выздоравливала.
Но пока в основном спала и почти не еда.

Тя изнемогал от того, что вынужден был притворяться слабым лежащим больным, хотя уже мог бегать.

И ещё больше от страха за Ми.
После того, что он услышал от бредящей Ки, он понимал, что ему лучше будет самому убить Ми, лишь бы она не попала во «дворец» Ню.

Ма его успокаивала, говоря, что всё к лучшему.
И небольшая задержка ему только на пользу, так как дополнительный отдых ему не помешает.

Хотя с учётом страшной тревоги Тя промедление вряд ли можно было считать полноценным отдыхом.

Всё свободное время Тя старался потратить на продолжение тренировок, которые рекомендовала ему Ма.
Они не требовали вставать или двигаться. Только напрягать мышцы.
И Тя напрягал.

Ми, как умела, старалась развеять тревогу Тя.
В том числе недолгими визитами под его одеяло.

Тя пробовал было возражать, отказаться от такой заботы из-за присутствия Ки.
Но разве он мог устоять, когда Ми шептала, что Ки сейчас вряд ли замечает, что происходит рядом с ней.

Но спать вместе всё время они теперь не рисковали, чтобы их не увидела Ки.
Иногда она всё же приходила в сознание.

И лучше ей было не знать, что Ми и Тя уже вместе.
Без благословения Ню.
Без посвящения у Ню.

В нарушение всех правил племени.
Поставив под удар благополучие племени.
Рискнув общим благом, без одобрения богов.
Обвинение
Ухаживая за Ки, Ми как-то раз прошептала:

— Скоро ты совсем поправишься.

Ки посмотрела на неё с горечью и ответила:

— Ждёте не дождётесь, когда сможете бросить меня и убежать?

Ми замерла. Они не говорили о побеге прямо.
Неужели Ки как-то догадалась по их разговорам?
Не надо им было болтать лишнее при Ки, даже думая, что она не слышит.

— Что? Я угадала?
А ты не ожидала, что я догадаюсь?
А не дурочка. Догадалась.

Или вы думали, что я в отключке?
А я всё слышала.

Если бы вы не были такими добренькими, то мне не стоило бы говорить это.
Вы могли бы меня просто убить за то, что я раскрыла ваши планы.
Но вы добренькие, не убьёте. Так что можно и сказать.

— Зачем нам бежать? Куда?
Зачем? Нам и тут хорошо.
Тя скоро женится. И мне скоро найдут жениха.

— Не притворяйся. Уже не получится. Я всё знаю.
Вы не можете не бежать, потому что здесь вас убьют.
И вы это знаете.

— Зачем нас убивать?

— Затем, что ты испорченная невеста.
Ню этого не прощает.
Здесь тебя ждёт смерть.

— С чего ты взяла, что я испорченная?

— А ты думаешь, что я не поняла, чем вы с Тя занимаетесь под одеялом, когда думаете, что я не слышу?

— Ки… это просто для лечения Тя.
Объятия здорового человека помогают вылечиться больному.

— И поэтому вы так дышите и постанываете?
От лечения?
Так что не надо меня дурой считать. Я тебя умоляю.

***
Ми не знала, как выкрутиться.
Она не очень-то умела врать.
И в общем-то растерялась.
Сказать, что Ки всё привиделось?
Но Ми уже потеряла последние остатки настроения что-то выдумывать. И просто сказала:

— Что будет — то и будет.

— Как ты могла?

— Что?

— Нарушить запрет.

— Какой?

— Ты знаешь.
Все девушки обязаны хранить чистоту до свадьбы.

Только Ню имеет право решать, с кем должна девушка жить.
Только он имеет право посвящать девушку в тайну продолжения рода.
Как ты посмела переспать с мужчиной без разрешения Ню и в обход посвящения у него?

— Почему бы и нет?

— Ты что — не понимаешь?
Нарушив правила, ты навлекла на племя беду и проклятье.

— Какую беду?

— Да какую угодно. Болезни, голод.

— Не будет никакой беды.

— Да, не будет. Потому что ты искупишь свою вину.

— Чем?

— … Ты должна будешь понести наказание.

— Какое?

— Я не знаю. Это надо спросить у Ню.
Но достаточно вспомнить, что некоторых девушек никто не видел после отправки к Ню.

Можно предполагать, что за нарушение чистоты их убили.
Чтобы спасти племя от проклятья, которое они навлекли на него своей нечистотой.

— Ки, хочешь бежать с нами?

— Зачем?

— А разве ты хочешь остаться здесь?

— Конечно.

— Но почему?

— Потому что я фаворитка Ню.

— Фаворитка?

— Да. Он сказал, что я его любимица.
И он удостоил меня особой милостью приглашать к себе даже после свадьбы, а не только накануне.

— Ки, перед приходом сюда ты была у Ню?

— Да.

— Так ты же можешь погибнуть из-за милости Ню.

— Ну и что?
Разве жизнь — это главное?
Нет, главное — служить общему благу.

В том числе служить Ню.
Он хранитель общего блага, только его мудростью и благодатью, его силой поддерживается жизнь племени.

И если я могу чем-то служить такому великому человеку, равному богам, то мне это в радость.

— Даже если это опасно для твоей жизни?

— Конечно.
Я же не такая эгоистка, как ты.

Вот ты не сберегла себя для Ню.
Не позаботилась о том, чтобы он мог снять сливки.

Хотя тем самым ты украла у Ню часть энергии, сил.
А значит, ты украла их у всего племени.

Ты воровка.
Благополучие племени, общее благо для тебя — пустой звук.

Но ты поплатишься за это.
Тебя накажут за воровство и предательство, ты своей жизнью искупишь предательство.

Только так теперь можно спасти племя от проклятья, которое ты навлекла на всех нас своим своеволием, своей порочностью.

— Ки, я же знахарка. Пока не такая опытная, как Ма.
Но я учусь.
Я и тебе осталась помочь.
Разве я не принесу пользу племени?

— Принесёшь конечно. Когда умрёшь и смоешь смертью воровство.

— А кто же тогда будет лечить племя?

— А ты теперь и не можешь никого лечить.
Ты теперь грязная. Никто не захочет у тебя лечиться.

Нечистая знахарка не может никого вылечить.
Наоборот, как раз от нечистоты знахарки племя и может заболеть.

— Довольно.
Отповедь Тя
— Довольно.

Это сказал Тя.
Оказывается, он давно слушал этот разговор.

— Ки, мне очень жаль тебя.
Но раз ты не хочешь с нами бежать и раз тебе так нравится здесь, то придётся оставить тебя здесь.

— Оставить? А вы сбежите? Я не дам вам сбежать.
А кто будет лечить племя, если вы сбежите?
Ма ведь с вами собралась.

А кто будет обеспечивать удачу на охоте без тебя, Тя?
Запасы мяса от прошлой охоты скоро закончатся.
Ты, Тя, обязан накормить племя.

— А Ню разве не может его накормить?
Он же ВЕЛИКИЙ.

— Как ты можешь так говорить?
У Ню полно других забот.
Очень сложных и опасных.

— Каких? Готовить невест к свадьбе?

— Конечно. На его миссии основано всё благополучие племени.

— Значит, я буду охотиться, а Ми в это время убьют?

— Ну почему. Могут убить и сразу. Зачем ждать охоты.

— Совсем хорошо.
А какой мне смысл охотиться и рисковать на охоте жизнью, если убьют Ми?

— Смысл — общее благо.
Ты должен заботиться о племени.

— Если у меня не будет Ми — я не буду заботиться о племени.

— Как ты можешь так говорить?
Это эгоистично с твое стороны.
Нельзя быть таким эгоистом и думать только о себе.

— А я вот думаю. Если я нужен племени — оно должно оставить мне Ми.

— Зачем тебе Ми?

— Просто нужна.

— Ты не можешь сам знать, какая невеста тебе нужна.
Ты ошибся. Тебе приготовили другую невесту.
Только Ню может подобрать самую подходящую невесту.

— Моя жена - Ми. Независимо от того, нравится это кому-то или нет.

— Нельзя так говорить.
Это нарушений традиций.
Традиции обеспечивают жизнь племени.

— Чем? Смертью? Как смерть может поддерживать жизнь?

— Ты не понимаешь. Речь о смерти грязной испорченной девушки. Которая теперь не годится в невесты.

— И не должна годиться.
Она моя жена.

— Когда ты увидишь твою невесту, ты захочешь бросить Ми.

— Нет.

— Да-да. Вот увидишь.
Ведь та невеста будет обучена самим Ню.
Она будет нести на себе его благословение.

— Спасибо, мне достаточно Ми.

***

есть там - https://ficbook.net/readfic/3851330