Pour toi ma vie...

Люблю! - Молчу. И ночь
разорвана тоской. Кричу
во след, срываясь на
рыдание. Уйдёшь. И ад
смыкает круг.
   Девятый.
      За моей спиною.


"Умирай..." - В сотне отражённых голосов. Эхо билось о стены сердца. Всё, что слышала, вырвав из контекста дрожащего звука лишь эту боль.
- Ты готов меня отпустить?
И тьма. Тьма, сомкнувшая ледяные волны над головой.  Казалось, это кошмарный сон. Сознание вклинивалось, убеждая вслушаться в остальные слова. Но и они тонули. Где-то за границами руин Её сознания. Тонкая сталь вгрызалась в кожу острыми клыками, оставляя след укуса в виде монограммы - Его имя.
Сталью и огнём... Ещё не время для смерти. За окном плыл сентябрь, не пряча ненастного лица. Белые стены окутывали наркотическим теплом и едва уловимым запахом душевной боли...
Октябрь. Левое запястье стыдливо обвито атласом чёрных лент. Но тонкая кожа перчаток знает о тайне, ведь на светлом шёлке её изнанки проступают несмываемые следы - Его имя. И этот осколок смерти в виде её собствееных кистей рук был дорог Ей, как тот, чьё имя хранил.
Ноябрь. Она ждала зимы. Первых метелей и дня, в котором Он родился. Её уста сомкнулись в молчании. Шёлк и кружева облегали изгибы тела. И нет иных цветов. Лишь густо-чёрный... Знал ли Он, что происходит с ней? Знал ли, что каждая минута - оживший кошмар, где Он может жить без Её любви. Мысль о том, что Он может покинуть всегда была Её безумием, Её личным адом. Она ждала. Ждала смерти.
Декабрь. Шестнадцатое. Борт авиалайнера. Она дрожащей рукой нажимает "отправить" и имя адресата расплывается от застивших взгляд слёз. Тот, кого она любила, обладал столь мощной внутренней силой, сродни божеству, повергал в прах мир. Как часто раньше Она вызывала вспышки этой неуёмной энергии, наслаждаясь: в такие мгновения и сама Она становилась частью Чуда, частью Бога - Его душой. Письмо, отправленное сейчас, вызовет адский шторм и стальная птица авиалайнера погибнет в крушении. Самоубийство. Её "люблю" летящее к нему сквозь мириады электронных секунд было жестоким самоубийством.
- Только немного времени, пожалуйста. На одно слово. Нет. На три: "Я Люблю Тебя"... И ещё: "Мы падаем..."
Упасть с небес. С небес его любви и в смерть. До тла. До адской глотки.
Счёт на минуты. Она никак не могла найти покоя. В иллюминатор Ей улыбались зимние ночные огни Его Города.
"Дамы и господа! Добро пожаловать... Мы прибыли в аэропорт города... Местное время 6 часов 16 минут."
И отчаянние, сквозящее в Её пасмурных глазах.
"Почему? Боже, почему?! Неужели я больше ничего для Тебя не значу?"

Гостиничная зала, полная зеркал и хрустального блеска. И люстра, сорвавшаяся на паркет, осыпавшая всех вокруг ливнем острых хрустальных брызг. Лифт тронулся. Она улыбалась сквозь слёзы: письмо прочитано и Она по-прежнему значит для него мир...

- Ты - душа моя... - Он дрожащими пальцами смял белоснежную страницу Её слов. Опять. Так уже было, хотя и без этого смертельного отчаяния. - Что я должен ответить Тебе? Что?!
Он так боялся Её смерти. По-прежнему...

"... Шестнадцатое декабря. Санкт-Петербург. Нева
Течёт по венам, заклеймив запястья.
Хохочет сфинкс и каменный оскал
Сверкает в отворённой пасти...."
Строки плыли обрывками в стучащих болью висках. Время утекало сквозь пальцы, но Она ещё не видела выхода. Смерть стала Её жизнью.
День был на исходе. Она приняла приглашение, обещавшее горячий кофе в атмосфере ещё не рождённой музыки. Она никак не могла запомнить странное имя своего спутника и оттого звала его Орфей. Ведь он был с ней в этом аду, но не тем...
Горячий кофе приятно обжигал, даря тепло ладоням. Сегодня на запястье впервые не было лент, густые кружева прятали драгоценные шрамы. За витринными окнами жил Город в россыпи фонарей и скользящих огнях фар. И здесь тоже начиналась жизнь. Она взлетала, трепеща в струнах гитар и скрипок, падала ниже и ниже, скользя по клавишам... Мызыка и непринуждённый смех... Жизнь. Они и были жизнью.
Атмосфера ожидания. Кого? Того, кто добавит тьмы в шёлковые объятия их электронных снов. Тьмы... Её объяла тоска. До конца вечера оставалось совсем немного. Желание уйти вонзилось клинком в грудь, сбивая дыхание. Сбежать прочь... Она заторопилась. Его шаги уже звучали где-то рядом. Разминулись... едва... ли...

"... Тоска черна: ночь, парапет, гранит.
И пальцев дрожь, сжимающих до боли
Твои слова - разбитый белый стих,
Осколками кусающий до крови..."
Он вошёл в зал, залитый золотыми огнями, дающими так мало света. В памяти никак не угасал тающий силуэт, спешащий в ночь. Какой болью пронизан он был. Незнаком, но так близок, словно воспоминание, хранимое долгие годы вдруг предстало в реальном мире. Кто она, незнакомка?
На монохроме клавиш сиротливо чернела перчатка. Он скользнул пальцами по тонкой коже. Повернулся к остальным, вопросительно изогнув бровь.
Объяснение... Зачем? Он хотел отбросить прочь потерянную часть чужой судьбы, но продолжал держать в руках. Тонкие пальцы никак не могли оторваться от тёплого шёлка светлого нутра, куда скользнул и взгляд.
Бледность разлилась по высоким скулам божественного лица. Там, в шёлковой глубине кровью отпечаталось его имя.
Она?.. Здесь?.. Мысли метались, сойдясь в одной точке: найти. Её нужно было найти.

"... Шестнадцатое декабря. Нева. Мосты.
Шесть двадцать семь. Немного до рассвета
Не до... Так холодно... Но ты...  Не ты...
Сомкнётся тьма... Нева... Холодный ветер..."
Декабрь. Но река сверкает густыми ледяными бликами и хохоча, зовёт.
Всего лишь шаг и чёрные воды примут изломанное тело в объятия. Дыхание замерло. Она никак не могла решиться.
"Умирай..." - шептала себе, но силы оставили.
"Почему Ты не отвечаешь? - Подумала Она с отчаянием. - Твой ответ стал бы последним шагом, последним сердечным вздохом, моей вечностью, одеждами Души. Ответь мне!"
Но почтовый ящик был абсолютно, чудовищно пуст.
А тьма ждала, нашёптывая о том, чего так боялась: "Он больше не любит... Оставил... Устал..."
По щекам сбегали звёзды, теряясь в серебре зимы.
Разве такое могло случиться? Как?!
И едва уловимое нежное касание тонких пальцев, скользящих по линиям алой монограммы. Это призрачное прикосновение прочнее любых пут удерживало её на месте. И только теперь она ощутила, как замёрзла. И то, что в руках лишь одна перчатка.
Дыхание за спиной. Она обернулась, встретив Его взгляд. Тьма сомкнулась и бледные губы произнесли лишь Его имя...
Шестнадцатое декабря. Ночь...
- Не смей. Слышишь? Больше не смей. Никогда не смей умирать.
- Жить? Без Тебя?
- Со мной. Ты всегда со мной. - Он  всё ещё сжимал Её перчатку. Его пальцы скользили по алым линиям израненных вен. - И я боюсь потерять Тебя.
- Ты? Меня? Немыслимо. Я без Тебя умру. Моя душа - это Ты. Я могла бы сказать Тебе "люблю", но этого так мало. Я соткана из Твоей Души... Я...
Она могла бы сказать тысячи слов, но Он знал, видел в её глазах. Она была Его частью, осколком Его Души без которого Он мог бы прожить всю жизнь. Возможно, мог бы. До встречи с ней - мог. Но не теперь. Теперь в ней жил океан. Его собственный океан, для которого Он был вечностью. Для которого Он был Богом.