Китайское стихотворение

«Наталья-сан! Привет от богдыхана. Нихао вам, что значит добрый день. И три стиха притом в китайском старом стиле, рисованные кистью и пером», - так начал я своё письмо одной даме на поэтической странице сайта. Она предложила мне написать  китайское четверостишие, в котором, как и всё у наших дальних братьев, непросто, мудрёно, изысканно и тонко. Кто имеет понятие о том, что такое китайское стихотворение, знает, что оно состоит из четырёх строк. В первой  - начальная фраза, вступление в тему, так сказать; во второй - её продолжение; в третьей - переход от названого предмета к новому. Четвёртая соединяет все три строки, замыкая разрозненные части. Известен классический пример: старинная японская песенка на тему китайского стихосложения:

Две дочери торговца шёлком в Киото жили.
Старшей было 20, младшей 18 лет.
Солдат может сразить мечом,
А эти девушки своими глазами.

Я думал дня три. Потом что-то накропал. Конечно, не столь утончённое, как у китайских мастеров, словом что-то варварское, вышедшее из-под пера усердного, но малоспособного ученика. То, что я привёл вначале, строчки моего послания, увы, не стихи, а так, потуги, подступы к теме, шутливое подражание классическим образцам. Переходить от прозы к стихам не так–то просто. И вот что у меня получилось:

Ремонт в квартире. Стены  блещут лаком.
На кухне кафель птиц и кораблей.
Встаёт заря. пирует жизнь с размахом.
В квартире шум. Она полна гостей.

Написать можно было и не в рифму. Старые мастера Китая и Японии, скорее рисовавшие иероглифами словесные картинки, не знали рифмы как приёма, а, может быть, считали её недостойной высокой поэзии. Ведь в этой гостье и в самом деле есть что-то балагурное, развлекательное. Однако для прелагателя и переводчика восточных стихов  передать их в слаженном и красиво чеканном ритме - соблазн неодолимый. Да и умения требует немалого. Китайские стихи без рифмы - скорее поэтическая проза, соединяющая в себе оба рода, ещё не разделённые по жанрам. Хорошо это или плохо, не берусь судить. Но своё обаяние в этом есть. Правда, нынешние потомки поэтов эпохи Тан усвоили европейскую форму рифмованного стиха, от которого сами нынешние европейцы отказываются. Не скажу, хорошо это или плохо. Правнуки греков и римлян от многого ныне отворачиваются, то ли поднимаясь на новую неведомую прежде высоту, то ли возвращаясь к наивной античности.
В общем, думаю, передать в рифму ритмические строки - благозвучнее. Конечно, такая поэзия недемократична, она - достояние аристократов если не духа, то ума и особых способностей. А Свобода, Равенство, Братство не терпят этого.
Итак, перейдя от привычной мне прозы на ритмический и рифмованный язык стихов, я почувствовал, что с кончика моего пера, или, скорее, пальцев, нажимающих на клавиатуру компьютера, стали выходить полузабытые ряды строчек, заострённых стрелами рифм. И в то же время мне не хотелось отходить слишком далеко от старинных китайских образцов. И я сочинил ещё одно четверостишие. Судите сами, удалось ли оно мне,  слышится ли в нём дух старинных китайских медитаций?

Я плыву в океане. Подо мной плещут волны.
Звёзды тихо мерцают в небе.
На берегу цветёт лотос.
В благоухании его цветов слышится запах моря.

Я вполне мог бы выдать эту акварель за произведение пера не то японского,  не то китайского поэта древности 6 или 5 века до н. э., и сомневаюсь, что самый строгий эксперт заметил бы подделку, а недостатки, если они есть, приписал бы несовершенному переводу. А, может быть, это и есть творение древнего гения?  Вопрос об оригинале и плагиате остаётся открытым. Да будут осторожны судьи, дабы не осрамиться. В жизни нередко бывает, что подделку принимают на оригинал, а подлинник объявляют подделкой. Это бывает и с чувствами и с мыслями людей. Закон собственности, на самом деле, так зыбок, что пора подумать об его отмене. В конце концов, ничто не принадлежит человеку в этом мире и сам он только гость. Не смешно ли, когда гость говорит «моё» о том, чего не создавал?
Кое-кто, возможно, упрекнёт меня в самоуверенности. А если я скажу, что и все приведенные в рассказе стихи - мистификация и я просто морочил читателям голову? Может быть, стоит смотреть на весь рассказ как на словесную игру?