Парижские метаморфозы - 2
Булонский лес был совсем рядом. Я начала ходить туда на тренировки по утрам. И вот однажды увидела на поляне кого-то, похожего на монаха непонятно какого ордена. Белые одежды, длинные седые волосы, совершенно молодое лицо и маленькие круглые черные очки, которые непроницаемо закрывали глаза. Я не сильна в буддизме, но весь облик незнакомца напомнил мне одного Ламу, с которым я когда-то встретилась на медицинских курсах в Москве. «Монах» занимался практикой похожей на айкидо.
Мужчины, не смейтесь. Я ровным счетом ничего не понимаю в восточных единоборствах. Чем «ушу» отличается от «тхэквондо»? Понятия не имею. Обратите внимание на слово «похожей» и не судите строго.
Наблюдать за «монголом» было интересно до чрезвычайности. Его лицо не выглядело серьезным, жестким, сосредоточенным, как в «крутых» боевиках. Он всегда чуть-чуть улыбался. Такая вот Мона Лиза от буддизма в центре старой Европы.
Я стала ходить на его тренировки, как на работу. Зачем? Вот бы знать тогда…
Спустя несколько дней он подошел к скамейке, на которой я сидела, вежливо склонился и на прекрасном французском языке пригласил меня заниматься вместе с собой. В его предложении было что-то детское, доверчивое, искреннее. И я послушно согласилась.
Через пару дней он подарил мне веер, вместо палки, с которой я не расставалась, и показал несколько новых упражнений. С того самого дня каждое мое утро было занято тренировками.
Этот изумительно красивый веер навел меня на размышления о том, что даже на духовном пути мужчины и женщины ведут себя не одинаково. Палка – мальчику, веер – девочке. Шучу, конечно.
Анри посмеивался над переменами в жизни «северной Бары» и ехидно замечал, что не было никакой надобности лететь в Париж, чтобы упражняться с незнакомым китайцем неизвестно в чем.
Вирджиния как-то вечером, после обеда, очень дипломатично посоветовала мне поберечь себя и не вредить душе, легкомысленно доверяя ее иноземцу. Как я уже писала, она была ревностной католичкой и не понимала, как можно жить иначе. Тем не менее, когда я возвращалась с тренировки, меня ожидала идеально прибранная комната, теплая ванна, чистое белье и утренний овощной сок.
Как бы мне хотелось иметь в своем характере хоть немного терпимости «от Вирджинии».
Катрин смеялась и грозила пальчиком. Она собиралась сообщить Филиппу, что все женихи отменяются. В ее представлении духовные практики и замужество – вещи несовместимые.
Моего нового знакомого звали Ченг Лонг. Я никак не могла определить его реальный возраст. Вернее, ему могло быть от 35 до 60. Он казался очень мудрым, но при этом сохранившим наивный дух детства.
Урок третий: в характерах некоторых людей противоречия могут взаимно дополнять друг друга, а не входить в конфликт между собой.
Ровный и постоянный позитив, исходящий от Ченга, не угнетал сентиментальностью или тестостероном, которыми, на мой взгляд, в избытке был наполнен Анри. Мастер не выглядел уставшим от жизни. Напротив, казалось, что сила, наполнявшая его, была неиссякаема. Он не занудствовал, как Филипп, его душа была открыта: хорошему и плохому. Ченг походил на родник с чистейшей водой. Когда я наблюдала за ним, то вспоминала одну восточную мудрость: « Бросай в меня камни. Я – река».
Он молчал чаще, чем высказывался. Когда же беседовал, то делал это необычно. В нем говорило или смеялось все: глаза, руки, плечи – все тело и душа. Он был потрясающе органичен в каждой своей эмоции, в каждом высказанном слове. Он был сама спонтанность. Рядом с ним моя душа обретала ясность, мир и покой. Непонятным образом она будто исцелялась толи от травм, толи от многолетней дурной привычки наполнять ложными сценическими образами реальную жизнь.
С каждым днем я все отчетливее понимала, что именно с ним я получаю сполна то, за чем приехала. Конечно, со стороны все это выглядело, мягко говоря, странно. Прилететь из Москвы в Париж, чтобы встретить китайца и брать у него уроки на тему вечной жизни…
Как хорошо, что Филипп в Мюнхене. Реакция на мое теперешнее поведение последовала бы незамедлительно и точно не в мою пользу.
Мог ли Анри спокойно и долго наблюдать за тренировками? Нет, конечно. Как-то утром он заявился в зеленом спортивном костюме и сообщил, что хочет познакомиться с моим «монахом». Мы вместе отправились на лесную поляну.
Поймите меня правильно, Булонский лес – не совсем лес в нашем понимании. Скорее это парк. Причем, изумительной красоты. Но там есть и вполне «дикие» места. Вот в одно из таких мы и спешили.
Ченг Лонг широко улыбнулся, когда я сказала ему, что со мной пришел приятель. Мужчины стали разговаривать, я отошла, чтобы им не мешать. Даже издалека мне было видно, что Анри выглядел обезоруженным и смущенным, потому что его легкая, игровая манера общения каждый раз натыкалась на подлинность китайского гуру. Месье Дюпонтель терялся, понимая, что пустая болтовня не проходит, а Ченг становился все более веселым и дружелюбным.
Во второй раз Анри со мной в лес не пошел, сообщив:
- Не понимаю, что ты нашла в этом убогом средневековом монголе?
Вирджиния тут же поддержала его. И, в попытке спасти мою гибнущую душу и репутацию дома, стала уговаривать Катрин пригласить в гости падре Габриэля, чтобы раз и навсегда отвратить мое сердце от культуры, чуждой христианству. Катрин ответила, что не находит ничего предосудительного в том, что по утрам я делаю зарядку и попросила больше ее не беспокоить по таким мелочам. Домоправительница удалилась огорченная.
Чудная наша Вирджиния! Чтобы окончательно ее утешить, я пообещала сходить с ней в костел и заказать мессу по моей бабушке-католичке.
Мы виделись с мастером каждое утро вот уже вторую неделю. Он просил меня удаляться с тренировок раньше него. Я слушалась и понимала, что, наверное, есть практики, которые требуют одиночества. Но, как потом оказалось, дело было совершенно в другом.
**************
Как-то мы обедали (во Франции обедают в районе шести-семи вечера) в кругу наших друзей. Анри притащил с собой Карин Лелуш и Филиппа Дюри.
К обеду Вирджиния подала устриц в нормандском соусе к ним белое вино, бекаса, фламбированного коньяком. На десерт сладкие сыры и пирожное «Наполеон», которое во Франции делают в форме треугольников, напоминающих шляпу императора. Для меня, небольшой любительницы французских деликатесов, она приготовила очень нежный суп-пюре из овощей и сливок и омлет с изюмом, вымоченным в коньяке. Как видите, праздников чревоугодия в семье Филиппа старались избегать.
У французов есть милая привычка: подавать сыры на десерт, на завтрак – всегда и везде. Я пишу об этом потому, что полностью разделяю это пристрастие. «Молодой сыр», который во Франции называют «свежим» вместе с чашкой кофе и свежеиспеченным хлебом – традиционный завтрак наравне с кофе и круассаном.
На мой взгляд, сыровары - одна из самых замечательных профессий в мире! Благодаря им разнообразие «сырных» магазинов Парижа потрясает даже самых подготовленных покупателей. Представляете сыр, вываленный в изюме? Приправленный чесноком и прованскими травами? Сырные рулеты, присыпанные золой, перцем, базиликом и эстрагоном? Сыры «белые» из козьего молока, овечьего или коровьего? Полусоленые с добавлением сливок? Сотни уникальных сортов, которые позволяют французским поварам изобретать бесчисленные рецепты салатов, блюд из рыбы и мяса. В них часто добавляется сыр.
Помните знаменитый рецепт французского мяса, которое хотя бы раз в жизни готовила наша с вами соотечественница на своей русской кухне?
А сыр в сочетании с вином? Музыка… Нормандские сыры дружат с вином из долины Луары, к сыру брусс больше подойдут вина долины Роны или Бандоля, легкие, не забивающие его сливочного вкуса…
Караул! Остановите мои «сырно-французские» эмоции!
Откуда пошли сплетни о том, что в Париже едят одних лягушек?
Наверное, оттуда же, откуда в мире сплетничают о том, что по улицам дикой Москвы гуляют огромные и злые медведи.
Так вот. Возвращаясь к обеду. Во время десерта на пороге столовой показался незнакомый китаец. На нем был точно такой же костюм, как и на учителе айкидо. Он вежливо поклонился и задал всего один вопрос:
- Здесь ли мастер?
Услышав «нет», он вновь поклонился и вышел на улицу. Спокойствие за столом было нарушено. Анри насмешливо смотрел в мое растерянное лицо и, как обычно, не смог удержаться от комментария:
- Ты что, решила окружить себя китайскими клонами? Чем же тебе французы так не угодили?
- Специфическим юмором, - ответила я.
И быстро вышла следом за китайцем на улицу. Какое-то смутное предчувствие беды просигналило в районе солнечного сплетения.
В небольшом садике возле дома стоял ученик Ченга. Он смиренно и спокойно чего-то или кого-то ожидал. Решив, что стоять и просто так «пялить» на него глаза не прилично, я спросила, как его зовут.
- Ванг Бин.
Ответ был коротким и никоем образом не мотивировал меня продолжать начатую беседу.
Я предложила ему пройти в дом, он, естественно, вежливо отказался. И мне ничего не оставалось делать, как вернуться в столовую, где уже никого не было. Все перешли в гостиную, куда Вирджиния подала фрукты и розовое вино.
- Специально для нашей любительницы восточных традиций – китайский крыжовник, - провозгласил Анри, предлагая мне отведать с небольшой тарелочки разрезанные пополам фейхоа.
Сюда же прилагалась особая ложечка для «выскребания» мякоти из шершавых шкурок. Я скривилась в «благодарной» улыбке.
Катрин наблюдала за моим неустойчивым настроением с невозмутимостью королевы. Ее развлекали смешные и детские поиски смысла жизни и моя «возня с китайцами».
Молодые коллеги Анри, как всегда, целовались, сидя вдвоем в большом и мягком кресле. Им было не до нас. Случись война, они, наверное, и не заметили бы. Не знаю, что должно было произойти в галактике, чтобы эти два влюбленных котенка оторвались друг от друга. Ну, что они беспрерывно целуются, эти неразлучники? Анри поймал мой взгляд и засмеялся.
Зря. Не лучший способ завладеть моим сердцем.
- Смотри-смотри, - сказал он тихо особым, чарующим, бархатным баритоном, подсаживаясь ко мне на диван, - смотри и завидуй. У тебя нет этого только потому, что ты сама себе запретила нормальные человеческие взаимоотношения. Кстати, как поживает мой русский соперник?
- Не знаю.
- О-ля-ля! Не знаешь или не хочешь знать?
- Анри, - Катрин пришла ко мне на помощь, - оставь мадам в покое. И прочитай еще раз «Евгения Онегина». Там есть великолепные строчки: «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей. И тем ее вернее губим средь обольстительных сетей».
- Благодарю, Катрин. Вы очень любезны.
Он собирался язвить дальше, спасая свое мужское самолюбие, но в этот момент со стороны парадной раздался крик. Голос принадлежал Вирджинии. Мы с Анри в мгновение ока подлетели к двери и, распахнув ее, застыли на пороге.
Ченг Лонг и Ванг Бин стояли спиной друг к другу, отбиваясь от пятерых китайцев, одетых в бежевые плащи и черные брюки, как в униформу. У каждого на шее был ярко синий платок, завязанный галстуком.
Анри в несколько прыжков оказался рядом с Ченгом и теперь не две, а три спины, прикрывали друг друга. Драка была яростной, в традициях лучших американских боевиков.
Мы стояли на пороге и, раскрыв рты от ужаса, не могли сдвинуться с места. Первой пришла в себя Катрин и тихо попросила Вирждинию позвонить в комиссариат полиции. Но та, словно приросла к полу.
Анри и Ванг Бин справились со своими двумя противниками минут через десять.
Учитель, уложив двух из трех, остался один на один с приземистым, довольно плотным длинноруким китайцем, с каким-то отвратительным выражением лица. Не то, чтобы звериным, но где-то около того. Он что-то сказал ему на китайском. Но, похоже, ни в чем не убедил, потому что тот злобно и коротко ответил, осклабился еще сильнее, и сотворил жест, неприличный в цивилизованном обществе. Тогда Ченг властным поворотом головы приказал Анри и Ванг Бину выйти за круг. И первый раз в реальной жизни, а не в кино я увидела настоящее айкидо.
Если бы можно было раскрасить летящую и вращающуюся вокруг энергию, мы бы попали в радугу. Я только теперь поняла, чем вызывались звуки, исходящие от плавных и чрезвычайно сильных движений, которыми мастер гнал и гнал своего соперника все дальше в сад. Ченг виртуозно управлял энергиями! На его лице была обычная чуть заметная улыбка: ни усталости, ни промахов, ни отступления. Казалось, что он проводил ежедневную тренировку, в которой никоем образом не хотел унизить партнера по спаррингу.
Через десять минут бой закончился. Пятеро побитых и ободранных котов поплелись прочь. Но каким-то шестым чувством я поняла, что это еще не конец, а только начало странной истории, в которую меня командировали Свыше самым неожиданным и коварным образом. Но для чего?
У парижской полиции нервы крепкие, поэтому она не торопится на вызов, как и наша, московская. Чем дольше я жила во Франции, тем чаще наблюдала: между нашими народами сходства было гораздо больше, чем различий. Полицейские появились ровно тогда, когда все уже было позади. С ними осталась разговаривать Катрин, а мы повели полумертвую Вирджинию в дом. Она ежеминутно повторяла:
- Mon Dieu! Mon Dieu!
Потом заплакала, а позже сообщила, что берет выходной на завтра, потому что будет болеть целый день.
Анри, надо отметить, удивил меня своими спортивными возможностями. Уж от кого-кого, но от него я никак не ожидала ни такой реакции, ни таких умений.
- Я не слишком тебя разочаровал? - Спросил он, явно напрашиваясь на комплимент, когда мы опять оказались в гостиной.
- Поразил в самое сердце, Милон Кротонский. Ставки выросли, но, пожалуйста, не обольщайся всерьез.
Он не обратил внимания на иронию, потому что меня выдали глаза. Кажется, я смотрела на него с восхищением.
Есть такой сорт мужчин, которым реально нравится быть мужчинами. Правда, они в подавляющем меньшинстве. Но пока есть. И это приятно. Значит, мы не потеряли шанса выжить, как цивилизация.
- Почаще заглядывай мне в душу с восторгом и нежностью, - утробно промурлыкал этот барс из семейства кошачьих. – Когда ты так смотришь на меня, то выглядишь супер сексуально.
- Не поняла связи.
- Почему женщины не слушают мужчин? Настоящая сексуальность не в теле, она в глазах. Но вам, дамам, это невдомек. Вы все пластикой тел и лиц занимаетесь. Кому нужна идеальная Барби с пустыми глазами, девственным мозгом, и предсказуемыми реакциями? Скука!
И к моему большому огорчению этот знаток и певец женских прелестей налил себе очередную порцию коньяка.
Увидишь ты нежность… Как же…
Урок четвертый: не стоит откровенно и восторженно смотреть в мужские глаза, если ты еще не знаешь по пути тебе с этим мужчиной или нет. Чревато проблемами.
Через три дня должен был вернуться мой брат с «женихом» и мы всей «семьей» планировали (то есть Филипп делал это единолично) отправиться на Лазурный берег, а потом на недельку-другую в Прованс, чтобы насладиться провинцией и верховой ездой. Я уже писала о том, что Филипп по случаю прикупил дом в Авиньоне? К нему прилагалась конюшня, три красавца-жеребца и одна двухлетняя кобылка с крутым норовом. Катрин замучила меня фотографиями лошадок: вид спереди, сзади, в фас и профиль, на фоне поля, пролеска, у водоема… и до бесконечности.
Жизнь продолжалась. Замысел Филиппа со сватовством я равнодушно перевела в корзину для мусора.
*************
На следующее утро я, как обычно, отправилась на тренировку. Ченг был вдвоем с учеником. С этого дня Ванг Бин уже не скрывался. И мне было позволено узнать историю мастера из первых рук.
У Ченга и Чжана была школа боевых искусств. Но потом случилось так, что Чжан нарушил закон и на двадцать лет сел в тюрьму. Все заработанные ими деньги ушли на процесс, адвокатов и компенсацию ущерба. По окончании процесса Ченг остался ни с чем, и ему пришлось начинать все с самого начала. Потом к нему пришел Ванг Бин, чтобы учиться и помогать во всем. Ченг тогда был зрячим. А потом он ослеп. Нужно было зарабатывать деньги, чтобы лечить глаза. Так Ченг стал слепым учителем.
Иногда женщина встречается в жизни с тем, что может развернуть ее понимание мира на сто восемьдесят градусов. Хотите заставить мадам думать? Удивите ее.
Вы можете себе представить, что творилось в моей голове и душе, когда я слушала все это? Я ни разу не подумала о том, что мастер слеп. Только сейчас поняла, почему он просил меня уходить раньше. За ним приезжал Ванг Бин и я могла бы догадаться, что черные, непроницаемые очки были одеты не просто так.
Его увозили и привозили в Булонский лес, а в остальном он со всем справлялся сам. Фантастика! По моим ощущениям Ченг «видел» лучше, чем многие из людей со стопроцентным зрением.
На мой вопрос: сколько ему лет, он сообщил, что ему было уже за пятьдесят. Похоже, определять возраст мужчин – не мой конек. Возможно, это был секрет другой расы? А, может быть, дело было в практиках?
Жизнь, работа, тренировки, научили мастера мудрости и балансу. Я во второй раз встретилась с ровным и позитивным взглядом на мир, который не зависел от обстоятельств. Первым был - Небесный пилигрим. Где-то я читала, что буддисты стремятся к отказу от эмоций. Но у Ченга мне удалось отыскать одну действующую и очень активную эмоцию: любовь. Он весь был пронизан ею. И мне стало интересно: что по этому поводу «думает и говорит» буддизм. А может быть, мастер принадлежал к какой-нибудь другой религии?
Я возвращалась домой из леса с твердым намерением поискать в библиотеке Филиппа хоть что-нибудь на эту тему.
Благими намерениями выстлана дорога... сами знаете куда. Обитателей замка сегодня ждали сюрпризы.
После триумфальных побед в боях с китайцами Анри заявился к нам в нетрезвом состоянии. Как потом предположила Катрин, он начал «отводить душу» еще с вечера.
Мы столкнулись с ним в гостиной. Он даже не заметил, что я была в спортивной одежде, фамильярно обнял меня за талию и начал говорить такие пошлости, что я поначалу даже растерялась. Мне в голову не могло прийти, что человек его статуса и воспитания упал так низко. Точнее, просто распластался в луже похоти и цинизма.
Возможно, другая женщина среагировала бы на подобный выпад спокойно. Но у меня, к сожалению, была проблема с терпением, и это помешало снисходительному отношению к месье Дюпонтелю.
Сколько себя помнила, не переносила пьяных мужчин. Почему? Думаю, что боялась того зверя, который входил в них, когда они себя не контролировали. Дух этого демона темен и страшен. От него веет могильным холодом и ненавистью к человеку. Он не ведает усталости, собирая жатву для жертвенного костра смерти и забвения. Кто хоть раз видел его в реальности, меня поймет. Ужасное зрелище!
Уж, не знаю, что нафантазировал себе Дон-Жуан, но, когда я высвободилась из его пьяных объятий и, молча, взглянула ему в глаза, он, почти протрезвел, отшатнулся и немедленно ретировался на улицу.
Наблюдавшая за этой трагикомедией Катрин, зашлась от смеха.
- Лизонька, я даже не подозревала, что ты способна на такой испепеляющий взгляд! Это было волшебно! Из тебя получилась бы прекрасная драматическая актриса. Вторая Джулия Лэмберт с ее неповторимым умением держать паузу! Бедный Анри!
Действительно, что это я разъярилась?
Но когда я зашла к себе в комнату, чтобы принять душ и переодеться, меня ждал не менее яркий по эмоциям сюрприз.
Вся комната была покрыта тонким слоем пуха, три подушки разодраны в клочья, а из ковра мощными лапами вырваны куски шерсти. Проплешины, сквозь которые светился пол, свидетельствовали о варварстве и вандализме не понятно с чего взбесившегося кота.
Слепота Ченга, приставания пьяного Анри и козни Жофрея в совокупности привели меня к тихой истерике.
- Вирджиния, - проскулила, - Вирджиния, где вы?
Никто не отозвался. Из-под кровати высунулась морда, вываленная в пуху и два янтарных глаза пообещали мне «небо в алмазах».
- Вирджиния, - завопила я на весь дом.
С первого этажа очень быстро прибежала испуганная Катрин, следом за ней, из кухни, торопилась домоправительница. Жофрей тут же забился глубоко под кровать. Мне даже показалось, что он рыкнул, из самого дальнего угла, как напуганный пес.
Дамы встали на пороге моей комнаты в молчаливом ужасе.
Я сидела на изуродованном ковре, летавший кругом пух запутался в волосах, слезы сами катились по щекам и капали на спортивный костюм, оставляя на нем рисунок в горошек.
- О, мадам, - первой пришла в себя Вирджиния, - о, моя бедная мадам! Какой ужас вам довелось пережить! Кто напал на вас?
- Никто.
Слезы полились сильнее. Когда женщина плачет, самый лучший способ усилить слезы – искренне пожалеть ее и приголубить. Потом поток поубавится, но это произойдет не сразу.
- Так что же случилось? – Вирджиния с ее доброй душой не могла понять, кому понадобилось так обезобразить мое жилье.
- Я, кажется, догадываюсь, - произнесла Катрин голосом прокурора. – Где этот бандит?
Я кивнула головой, указывая на пол под кроватью.
- Понятно. Лиза, когда ты уходила, он спал?
- Да. Я прикрыла дверь и ушла.
И в этот момент до меня дошел весь ужасный смысл происшедшего. Дверь в мою комнату открывалась из коридора. Когда Жофрей заходил, он бодал дверь своим огромным лбом, она распахивалась, и проблем не было. Но сегодня я ушла, плотно прикрыв дверь. Он, как обычно, принялся ее бодать в желании выскочить на улицу… Его интеллекта не хватило, чтобы открыть дверь на себя. Да и как? Лапы – не руки! Вот я и получила… Сама виновата, не нужно было арестовывать свободолюбивое животное. Слезы стали высыхать. Я попросила у Вирджинии пылесос и сказала, что сама все уберу.
Катрин пожала плечами, что означало: как хочешь.
Пока я пылесосила, этот бандит не вылезал на свет, но стоило мне уйти в ванную комнату, кот пулей вылетел в коридор. И не появлялся около трех дней. Подозреваю, что его приютила у себя добрая и заботливая Вирджиния.
Чтобы окончательно избавиться от мыслей о пьяном Анри, и наглом Жофрее я, после душа и завтрака, пошла в библиотеку поискать литературу о буддизме.
Но, к сожалению, нашла лишь небольшие брошюры с наставлениями от Далай-Ламы, буклеты и книгу Пола Экмана.
Утащив все к себе в комнату, села за письменный стол и начала изучать.
Далай Лама писал о любви. Значит, буддизм ее не отвергал.
«Любовь требует самого великого мужества, так как она требует уязвимости, позволения полностью захватить себя, подарить себя».
«Любовь – это сила, которую мы должны будем развивать и использовать, но которую мы часто игнорируем».
«Наиболее весомая причина для проявления любви к другим лежит в признании простого факта, что каждое живое существо имеет такое же желание и право на счастье, а также желание и право не испытывать страданий».
«Если есть любовь, есть надежда иметь настоящие семьи, настоящее братство, настоящее спокойствие и настоящий мир».
Мне понравились эти мудрые слова. И я поняла, что хочу читать дальше.
«Одна из повседневных буддистских молитв начинается следующими словами: Пусть каждый, кто установит связь со мной – увидит меня, услышит меня или подумает обо мне, - испытает радость и счастье».
«Счастье должно развиваться внутри нас; никто не может нам его дать. Оно появляется из-за внутреннего доверия».
«Сначала мы должны понять, насколько пагубны негативные эмоции и поведение и как идут на пользу положительные эмоции. Осознание этого укрепляет решимость сопротивляться им и побеждать их».
Я внимательно читала то немногое, что нашла. Меня удивило то, что Далай-Лама не говорил о буддизме, как таковом. Он говорил о человеке, о жизни, о роли учителя, о ценностях. Это было похоже на то, как умудренный долгой жизнью человек делился своим опытом. И с тем, что он говорил, я была согласна. Он писал о западной концепции материального развития, о том, что богатство не обеспечивает внутреннего мира, что бедные страдают, а богатые портятся. И когда я дошла до строчек о том, что человеку жизненно необходимо развивать в себе наблюдательность, я со спокойной совестью откинулась на спинку стула и, наконец, вновь почувствовала себя счастливой: хоть в этом не придется себя переделывать.
Сегодня вечером мы обедали с Катрин вдвоем. Анри не появился, наверное, продолжал пить. Как жаль…
После очень легкой трапезы, состоявшей из лукового супа, салата и, конечно, сыра с вином, я опять ушла к себе, чтобы продолжить чтение.
Читая и размышляя, я потихоньку добралась до эмоции гнева. Учитывая сегодняшние события, это было весьма актуально.
Его рассуждения удивляли глубоким пониманием психологии человека. Далай Лама говорил о том, что ощущение неудовлетворенности становится «топливом» для гнева. Вот и ответ – откуда в мире столько агрессии. Человечество с утратой базовых ценностей не становилось счастливее. Деградируя, оно агрессировало на самое себя в попытке найти выход из этого «психологического тупика». Так писал Далай-Лама. И я опять находила отклик в своей душе на его слова.
В главе о юморе, он сам задал вопрос и сам же на него ответил. «Можно ли назвать юмором то, что причиняет боль другому человеку?». «Нельзя назвать юмором беспощадные слова», потому что они «мешают понять, что в каждом человеке есть что-то хорошее».
Значит, мой сарказм в адрес Анри был «беспощадным»?
Я подумала о Ченге. Он вел себя именно так, с тем пониманием жизни, как писал Далай Лама.
Время ушло за полночь. Домашние спали. Окно моей комнаты было раскрыто: сквозь прозрачную штору в нее смотрела полная Луна. Точь-в-точь такая же, как дома, в России, на которую в эту минуту мог смотреть Он – Небесный пилигрим.
Я вспоминала нашу переписку, его размышления. Он ни разу не позволил себе нравоучений, никогда и ничего не навязывал. Отвечая на вопрос, учитывал духовный возраст того, с кем говорил и особенности его личности. Размышляя о вечном, сохранял земную, очень мужскую природу, всегда был ровным, добрым, внимательным и творчески одаренным. В нем было сосредоточено все лучшее, что создала в человеке Вселенная.
Остановись, Лиза! Любящая женщина – редко бывает объективной.
Урок пятый: если вы влюбляетесь в Совершенство, тщательно подумайте, сможете ли всю жизнь соответствовать такой высокой планке. Загнанная лошадь, в которую вы можете превратиться, не лучший пример для подражания…
*************
На следующий день Катрин потащила меня по магазинам. Она решила, что в моем гардеробе не хватало платьев для торжественных случаев. Я пыталась ей объяснить, где я, а где торжество, но она не принимала возражений. Мне пришлось покориться силе, но с условием, что мы заглянем и в отдел спортивной одежды. Заниматься в кроссовках было очень неудобно: нужны легкие тапочки.
Мы зашли уже в седьмой распрекрасный магазин, и я замерла от восторга. На манекене красовался мужской белоснежный спортивный костюм от Серджио Тачини. И всего за двести пятьдесят евро. Увидев мои горящие глаза, Катрин удивленно спросила:
- А, собственно, для кого ты присматриваешь этот шедевр дизайна и вкуса?
Я смутилась.
- Так, - сказала она, - значит наша дикая Бара, не настолько дикая, как думают Филипп и Анри. Выкладывай, тихоня.
Сопротивление королевам приводит к изгнанию.
- Просто в России остался знакомый, но я не знаю размера его одежды, да и рост, особенно для брюк не мешало бы…
- В России остался знакомый, о росте и фигуре которого ты не имеешь ни малейшего представления? Стильно! Мне кажется, что ты перещеголяла самого Анри, скромница.
- Давай уйдем, я расхотела покупать этот спортивный костюм.
- Давай, - согласилась мадам, - я разрешу тебе покупать подарки для тех, чьих размеров ты не знаешь, только после того, как будет объявлено о помолвке. И ни минутой раньше. Ты поняла меня?
- Я тебя поняла, эрзац моей бабушки.
Она удивленно подняла идеальную бровь, но уточнять ничего не стала.
Катрин все-таки настояла на том, чтобы мы в девятом по счету бутике, купили для меня вечернее платье от Alberta Ferretti. Думаю, она старалась по заданию Филиппа. Я не знала, куда могла бы в нем пойти. Спереди – просто супер пуританский прикид, сзади – узкий длинный вырез с имитацией шнуровки до…ниже талии. Ужас! Катрин сказала, что к моим каштановым волосам, карим глазам и розовой коже очень идет цвет терракотовой глины, что я ничего не понимаю во французском шарме и что у меня большие проблемы, как у женщины, которая себя не ценит. И, если я со временем немного поумнею, то все-таки возьму пару уроков у Анри, чтобы избавиться от комплекса неполноценности. Художники знают толк в истинной женской красоте!
Я ей ответила, что обойдусь. Но она пропустила мои слова мимо ушей и всю обратную дорогу домой читала лекцию о Венерах, созданных гениями в качестве вечных эталонов красоты.
Выходя из машины, Катрин задала вопрос, который поставил меня в тупик:
- Ты думаешь, что истинный мужчина способен отказаться от Венеры Боттичелли в угоду сегодняшним извращенным идеалам?
Когда мы вернулись домой, в моей комнате уже лежал новый ковер, вся мебель стояла на своих местах. Под цвет золотистого ковра поменяли покрывало на кровати. Комната явно преобразилась в лучшую сторону.
- А как Вирджиния со всем этим сама справилась?
Я с недоумением смотрела на Катрин. Она рассмеялась.
-Лизонька, Вирджиния всего лишь проследила за рабочими. Это подарок Анри в качестве извинения за дурное поведение. Кстати, ковер – его вкус. Ты не находишь, что он прекрасно гармонирует с цветом стен и штор?
- Нахожу…
- Мадам Лиз, - в голосе стоявшей рядом с нами Вирджинии проскользнуло неодобрение, - к вам опять заходил тот самый несносный китаец, который учинил дебош у нас во дворе.
Я поблагодарила ее за сообщение.
- Не вздумай сама их разыскивать, - прокомментировала Катрин, - мужчины со дна моря достанут того, кто им нужен. Расслабься и получай удовольствие от обеда.
Она, как всегда, оказалась права. Вот у кого нужно учиться, как вести себя с мужчинами. Но для этого мне необходимо было развоплотиться, а потом заново вернуться на Землю дочерью самого родовитого лорда, пэра или сера.
Ванг Бин, действительно, пришел вечером с единственной целью: узнать, почему я пропустила тренировку. Катрин объяснила ему, что это ее вина. Нужна была компаньонка по шопингу. И торжественно пообещала, что завтра я непременно появлюсь в Булонском лесу.
А назавтра, ни свет, ни заря, прибыл Филипп. Он нам представил очень высокого и великолепно сложенного русоволосого красавца с дымчато-серыми глазами, густыми ресницами, которым бы позавидовала любая принцесса подиума. Этот эксклюзив мужского пола назывался Луи- Жак Дюссо и, обладая ярко выраженной породой, сразу напомнил мне красавца де Бюсси. Он, как и мой младший брат, занимался картинными галереями, выставками и продажами всевозможных шедевров. Меня заставили развлекать это редкое чудо, а ближе к вечеру обрядили в новое платье и утащили с собой в Les Ormes.
Ванг Бин больше не приходил. А я, делая хорошую мину при плохой игре, понимала, что, если не возьмусь за ум и не проявлю характер, так навсегда и останусь мягкой игрушкой в руках Филиппа, с помощью которой он будет репетировать роль отца семейства.
На следующий день, едва рассвело, я попыталась тихо улизнуть из дома, в котором спали все и даже Жофрей. Кот прятался под кроватью у Вирджинии: поближе к кухне. Вандал!
Почти у самой входной двери, когда я уже решила, что прошла таможню, за спиной услышала металлический голос брата:
- Лиза, ты далеко собралась в столь ранний час?
Мозг у женщины работает быстрее калькулятора, если ей нужно провести мужчину.
- Филипп, прости, я опаздываю на тренировку, тебе Катрин расскажет о моих новых увлечениях. Это для осанки, для красивой спины и стройности фигуры. Одним словом, для жениха!
Пока брат соображал, в чем подвох, я уже выбегала из сада возле нашего дома.
Я почти бегом добиралась до лесной поляны. Моя голова неугомонно работала. Как самая обычная женщина, мечтающая о любви и заботе, я прилетела в самый легкомысленный город мира, чтобы осуществить свои надежды. А вместо этого попала в руки Дон-Жуана с именем Анри, из которого никогда не получится мужчина моей мечты. Потом - в криминальную разборку, как в Пекинском квартале в лучших традициях Голливуда. Потом мне привезли почти Аполлона Бельведерского, который подозрительно и непонятно почему до сих пор не был женат. А я, глядя на друзей Анри, этих влюбленных неразлучников, грустила по-настоящему. Почему? Потому что понимала, что больше не хочу жить одна. Но я также понимала, что мои «хотелки» не убеждали Вселенную. В результате не я, а, скорее всего, она будет решать с кем мне быть и когда… В моей судьбе принимали участие все, кому не лень, кроме меня самой.
Урок шестой: когда у женщины наступает кризис среднего возраста, ей следует подобрать для себя увлекательное занятие или влюбиться. Кризис – это не кара, а ресурс.
Полянка, на которой мы встречались с Ченгом, была пуста. Я села на коврик и стала разговаривать с Богом. Я просила Его помочь мне разобраться с тем, чего я хочу на самом деле.
Через некоторое время сюда пришли Ченг со своим учеником. Ванг Бин сел в медитацию на другом конце поляны, прямо у кустов орешника.
- Мы скоро уезжаем в Россию, - сообщил Ченг.
Ему предстояла плановая операция.
Я молчала, не зная, что говорить. Пожелать доброго пути? Сказать, что я от всей души хочу для него выздоровления? Уверить, что все будет хорошо или так, как надо?
- Я очень хочу, чтобы ты опять увидел этот мир. Он стоит того, Ченг. И верю, что это обязательно случится. Я буду ждать твоего возвращения. И первое, что мы сделаем с тобой: посмотрим в глаза друг другу. Говорят глаза – зеркало души.
- Благодарю. Я знаю, что у тебя добрая душа, - сказал мастер неожиданно, - и доброе сердце, ты – хороший друг. Разреши мне перед отъездом увидеть тебя полнее. Я бы очень этого хотел.
- Как это?
- Закрой глаза. Посидим, молча, какое-то время.
Я подумала, что он решил медитировать со мной вместе. И поэтому послушно выполнила его просьбу.
Сначала тихо сидела, превратившись в мышку. Но ничего не случалось. Через какое-то время заметила, как туча мыслей, вихрем, мгновенно сменяя одна другую, наполнили мою голову. Часть из них оформлялась в нечто осмысленное, а часть убегала, даже не воплотившись во что-нибудь удобоваримое. Такого нашествия помыслов я не испытывала никогда. Это было похоже на ураган, который бушует при встрече теплого и холодного фронтов. Словно могучий пылесос проводил внутри меня генеральную уборку. Я наблюдала. Но неожиданно, все помыслы разом исчезли так же быстро, как и появились. Голова стала свободной. В области сердца появилось приятное тепло. Тело расслабилось. И по нему прошлось что-то, похожее на легкую волну, потом снова и снова. Волны нарастали, но я не испугалась. Чем интенсивнее они становились, тем счастливее и свободнее я себя ощущала. А дальше я вдруг услышала, как скрипнула ветка на дереве, под которым мы сидели, птица в его ветвях прочирикала незатейливую мелодию и, вспорхнув, улетела. Где-то рядом по гравию проехал велосипед, и его шины отчетливо шуршали по дорожке, шелестели листья, дул легкий ветер, где-то далеко были слышны звуки музыки. А вслед за этим на меня обрушились запахи: недавно постриженной газонной травы, левкоев, городского ветра, отдававшего чем-то техническим, похожим на машинное масло… У меня словно обострились те органы чувств, на которые я раньше просто не обращала внимания. Или, вернее, не ощущала через них так остро. А потом я, непонятно каким образом, почувствовала, будто соединилась с другим миром. Внутренним миром Ченга. Это было поразительно! Его мир был не менее удивителен, чем тот, в котором жила я. Но он был другим. Совсем другим. Это была вся Вселенная! Прекрасная настолько, что созерцая ее, не было сил ни расстаться с ней, ни забыть.
Внутри меня продолжала проплывать нежными, легкими волнами неведомая сила, которая больше всего ощущалась, как благодарность всему и за все. А, может быть, это была Любовь?
Пока я буду жить, я буду помнить этот ни с чем не сравнимый опыт. Ченг разрешил мне зайти в гости в свою душу. Она была вселенской и лучезарной.
Сколько времени прошло с того момента, когда мы сели знакомиться друг с другом в медитации? Как потом выяснилось – четыре часа. Но для меня словно мир остановился. А может быть, я столкнулась с другой мерной величиной? С Его величием? Может быть, через Ченга на нас смотрел Кто-то нездешний?
Я была готова сидеть здесь до конца своих дней. Так хорошо мне было только раз в жизни, когда я впервые увидела крошечное личико своего новорожденного сына.
Но Ченг через какое-то время остановил медитацию.
- Благодарю.
Он достаточно долго молчал. Потом повернулся ко мне лицом, словно к нему вернулось зрение.
- Твой внутренний мир удивителен. Он похож на океан. Но ты понятия не имеешь, что с этим делать. Ты пытаешься обращаться с ним, как с большой лужей: ограничиваешь берегами, засыпаешь песком, роешь новые русла, строишь дамбы. Ты хочешь им управлять? Но как можно управлять тем, чью природу ты не понимаешь? Скажи: разве можно удержать океан в клетке? А ты каждый день проверяешь надежность замка изнутри. Ты обладаешь сокровищем, но думаешь, что живешь в нищете. В этом и скрыта причина твоих противоречий, поисков смыслов и душевной неудовлетворенности.
И тут же попросил, улыбаясь:
- Позволь мне посмотреть на тебя руками, чтобы я забрал с собой и твою фотографию. Я хочу знать, что твое внешнее также безупречно, как и внутреннее.
- А если не безупречно?
Ченг засмеялся.
- Оказывается, ты боишься меня разочаровать? Это очень весело!
- Смотри. - Я встала и храбро повернулась к нему.
Он тоже встал, почтительно сложил руки и поклонился низко-низко.
- Я благодарю тебя за доверие. – Сказал и замолчал.
Лицо его стало сосредоточенным, серьезным и благоговейным. Его руки коснулись моих запястий. Он пальцами рассматривал мою ладонь, изучая на ней каждую морщинку. Я ясно чувствовала, как по моей руке пробежала тонкая, легкая, неведомая сила. Она была нежной и безопасной. Это было похоже на то, как ребенок гладит тебя по лицу и с улыбкой произносит:
- Ты хорошая.
Когда его пальцы коснулись моего лица, они словно замерли, а потом очень бережно заскользили по нему. Мне показалось, что он не просто «смотрел», а тщательно изучал то, что до этого времени видел только внутренним зрением. Окончив всматриваться в мельчайшие черточки, он также уважительно и благоговейно вновь сложил руки и опять низко поклонился.
- Благодарю тебя, Элиза.
Никто и никогда не называл меня этим именем. Никто и никогда не «смотрел» на меня так пристально и внимательно.
Урок седьмой: люди могут прожить вместе всю жизнь, так и не увидев друг друга подлинными.
Я ждала от Ченга, что он будет комментировать полученный опыт, как делал до этого, но он молчал. Я нервно заерзала. Словно отвечая моему нетерпению, он рассмеялся:
- В моей стране есть поговорка: женщина может быть не умной, сварливой и болтливой. Но красивой она должна быть всегда. Ты очень красивая женщина, Элиза. Что внутри, то и снаружи.
- Это сказал не ты. Больше похоже на стиль Анри.
- Это сказал я, Элиза. Ты боишься узнать меня настоящего? Я – обычный человек. И могу любить, как все. Тебе же придется учиться не только дарить любовь, но и принимать ее искренне, от всего сердца. С этим у тебя проблема. Ты хочешь и ждешь любви также сильно, как и боишься ее. Что победит в этом спарринге?
А потом он задал вопрос, который окончательно сбил меня с толку:
- Ты знаешь о том, что у тебя целительное прикосновение?
- Нет. А что это?
- Были случаи в твоей жизни, когда ты брала на руки больное живое существо, и оно выздоравливало?
- Это был мой ребенок. Сын. Когда он был крошечным, я целую ночь держала его на руках, и без лекарств он исцелился от пневмонии. Но так делают все матери.
- Хорошо. А еще?
- Еще я ухаживала за больным человеком, которому врачи предрекли смерть через два месяца. Но он прожил два года.
- Еще?
- Еще у меня есть маленькая собачка. Вот уже четвертый год она болеет. Когда ей бывает особенно плохо, я ношу ее на руках. Приступ проходит. Но это простые совпадения. Мелочи…
- Дай мне свою руку, - попросил Ченг.
Я протянула ему руку, ладонью вниз. Он, словно обнял ее двумя своими ладонями. Потом сказал:
- Твоя истинная природа – мягкость. И это самая сильная твоя сторона. Ты можешь пропустить сквозь себя любую твердость, а, значит, и жесткую силу. Представь себе, как нож входит в воду. Ощути. На самом деле ты легко можешь справиться с самой серьезной силой, ничем себе не навредив. Просто прими это. Ты способна за одно мгновение до прикосновения к тебе чужой и грубой энергии расступиться, как вода, и дать ей пройти сквозь себя. Ты способна предвидеть и целить своим прикосновением, потому что умеешь в определенные моменты не сопротивляться, не сражаться, не противостоять. Ты умеешь сливаться с тем, что имеет другие свойства. Тебе известна сущность айкидо от рождения. И, конечно, ты – океан. Никогда не забывай об этом.
Он выпустил мою руку. Мне было трудно дышать.
- Это пройдет. Успокой свой ум, - сказал Ченг.
Мы еще посидели молча. Потом он опять заговорил.
- Твой ум болен культурой и воспитанием. И поэтому из последних сил пытается держать женственную природу в тюрьме. Просто помни: ты – мягкая, податливая, нежная. Ты – наслаждение, покой и убежище, та сила, которая всегда сможет утечь сквозь пальцы, если с ней станут неправильно обращаться. Ты знаешь себя такую?
- Может быть…
- Медитируй на это, чтобы вспомнить себя окончательно. Из вод океана вышла жизнь. Ты понимаешь, какое сокровище в себе носишь?
Он молчал и о чем-то думал. Это было видно. Через некоторое время, продолжил:
- А теперь, позволь оставить тебе некоторые рекомендации.
- Почему ты говоришь со мной так, словно прощаешься?
- Освободи ум. Сейчас не это главное. Во-первых. Чтобы усилить целительное прикосновение тебе необходимо научиться не испытывать эмоционального резонанса. Для тебя это трудно, знаю, но при ежедневной тренировке – выполнимо. Ты поняла меня?
- Я поняла тебя.
- Дальше. Практика «Внутренней улыбки», которой ты занимаешься каждый день, подобрана правильно. Она должна оставаться с тобой до тех пор, пока ты не преодолеешь гнев, обиду, привязанность, ревность. В твоем случае эти чувства имеют один источник - страх потери. Кстати, он же – источник критического мышления. Подумай над этими защитными реакциями. Подобные отношения с миром вызывают сильное напряжение психики. Это мешает продвижению. Развивая терпение и принятие, ты освободишься от стереотипного подхода к человеку и станешь меньше бояться. Ты поймешь, что никто никому не принадлежит. Дальше. Во время медитации тебе не следует долго фокусироваться лишь на чем-то одном в ущерб всему остальному. Это поможет хранить равновесие. Ты – маленький Буда и не стремись стать большим. Высокие планки хороши не всегда. А реальные – улучшают жизнь и тебе и другим. Поэтому, выбирая дальнейший путь, будь честной с собой. Смотри в глубину, отыщи истинные причины своих выборов. Ищи новую точку, куда наметишь идти дальше. И иди. Элиза, тебя ожидает полное раскрытие сердца. И только после этого ты ответишь на вопрос: куда ты собираешься двинуться дальше и с кем?
- А если одна?
- Увидишь.
- Я хочу вдвоем.
- Ты сама пока не знаешь, чего ты хочешь на самом деле. Голова и интеллект не помогут.
- А ты? Можешь мне помочь?
- Я уже тебе помог. Помнишь образ ножа и воды?
Он опять помолчал, потом добавил:
- Все будет хорошо.
Я вздрогнула. Это были последние слова, которые Небесный пилигрим написал мне при прощании в сети.
- Убери желания. – Тут же среагировал Ченг. - Твое придет. Чужое – оставь. Ты умеешь отпускать. И, наконец, никогда не переставай упражняться. Твоя жизнь потечет от одного опыта к следующему.
Я пребывала в смятенном состоянии. С одной стороны, все сказанное было бесценным, именно тем, что я искала. С другой стороны, только что обретенный учитель исчезал из моей жизни, как до него отец, муж, и Небесный пилигрим. Мне ничего не оставляли, кроме меня самой…
- Ченг, я очень устала быть одна. Человечество – это парный мир. До сих пор оно не изобрело ничего лучше, чем «он» и «она». Все другие формы существуют либо от незрелости, либо от эгоизма, либо от развращенности.
- Либо от святости, - добавил Ченг.
- Эта тема не моя. Лучше ее не касаться.
- Ты быстро учишься.
Солнце уходило за горизонт. Мы отправились по домам. В Булонском лесу вечерами не безопасно.
Прямо у парадного подъезда я столкнулась с Филиппом. Его взгляд был весьма красноречивым: если бы он мог, то окунул бы меня в чан с отходами. Дверь в гостиную была раскрыта. Там, держа в руках чашечку из тончайшего китайского фарфора, восседал падре Габриэль.
Свершилось! Верджиния подобрала ключ не к хозяйке, так к хозяину.
- Марш в гостиную, - прошипел брат.
- Не могу, мне нужно переодеться. Я буду через десять минут.
Он демонстративно посмотрел на часы:
- Ни секундой позже.
Развернулся, надел улыбку и направился к почетному гостю. Я поплелась к себе в комнату.
Падре Габриэль внешне оказался очень приятным и достаточно молодым человеком. Такого типа людей трудно заподозрить в любви к нравоучениям. Говорил он не много, мягко, не спеша, выглядел спокойным и доброжелательным, а, главное, явно отличался скромностью. Это было видно из того, что он, в отличие от Филиппа, не старался заполнить собой все пространство гостиной.
Я вошла в тот момент, когда падре Габриэль рассказывал какую-то занимательную историю, которую даже мой брат слушал со вниманием. Мы поздоровались и падре продолжил:
- Так вот, княжна Ливен служила в Швейцарии, в городе Лозанне, в приюте для больных сирот. Она была сестрой милосердия. О таких говорят: « не от мира сего». Была зима, холодно. И она, взяв младенца на руки, подошла к камину, чтобы немного согреть ребенка. У нее загорелся край платья. Чтобы не испугать малыша, она спокойно вернулась к кроватке, уложила его обратно, потом, не найдя нигде воды, решила встать на сквозняке, в надежде на то, что одежда сгорит сама собой, и не причинит ущерб помещению и детям. Получив ожоги, она умирала в страшных муках. Но это была кончина мученицы!
- Воля Ваша, падре! - Практически перебил его Филипп.
Возбуждаясь, он начинал краснеть с носа. Эту особенность его вегетативной системы я знала с детства.
- Ужас какой-то! Клинический случай! Не кажется ли Вам, что любовь, о которой Вы нам говорили на проповеди, к этому случаю мазохизма вообще не имеет никакого отношения? Она же могла не вставать на сквозняк, сдернуть с себя горящую одежду, бросить ее на пол, затоптать, в конце концов!
- Вы правы Филипп, наверное, могла. Но сейчас я рассказывал не столько о любви, сколько об уважении к выбору человека. Она выбрала для себя такую жизнь и такой конец.
- Женщины избыточно экзальтированны, - ни в склад, ни в лад сообщил Анри.
Мне показалось, что месье Дюпонтель опять не трезв.
- А вы что думаете, Луиза? – Падре Габриель внимательно посмотрел мне в лицо.
Меня застало врасплох такое скорое включение в общую беседу. После встречи с Ченгом мои мысли были далеко от этой гостиной. А когда я не готова отвечать на вопрос, то начинаю думать вслух:
- Я думаю… Я думаю, что каждый человек делает то, что в данную минуту ему представляется правильным. Возможно, чуть раньше или немного позднее выбор был бы совсем другим. Но в конкретную, данную минуту, он поступает ровно настолько, насколько осознает происходящее. И никто не может его за это судить, кроме Бога. Да и отцы Церкви говорят, что Бог не ищет за что осудить, он пытается найти, чем оправдать… С некоторых пор я поняла, что окружающий мир устраиваем, в том числе, и все мы. Поэтому он выглядит странным, противоречивым. Кто-то ищет пользы для себя, кто-то - для ближнего. Всегда выборы.
- Ты говоришь чепуху, Лиза! - Перебил меня Филипп.
Он явно не мог спрятать раздражения.
- Если все будут выбирать только то, что хотят, или, как ты говоришь, делать то, что понимают в данный момент, в мире наступит хаос. Для адекватного поведения существуют законы, правила и порядок. Больных людей нужно лечить, чтобы они не смогли причинить вред, в том числе и себе. Лечить, а не рядить их в мучеников!
В эту минуту он был похож на индюка Брундуляка, как когда-то в детстве, когда прутом наказывал на даче кошку за то, что она утащила пойманную им рыбку из ведерка с водой. Я поддалась на провокацию:
- Тогда отчего эти законы и правила до сих пор не могут остановить человеческий эгоизм? Потому что он делает богатых богаче и сильных сильнее, а дураков драпирует в вельмож словоблудием?
Филипп уставился на меня, словно увидел впервые. Я спохватилась и вспомнила о мягкости и текучести воды, сквозь которую проходит нож. Решила попробовать «расступиться». Получилось.
- Не передергивай.
Мой брат, как в детстве, пытался настоять на своем, но уже более тихим и спокойным голосом:
- Выборы – это очень модное сегодня слово. Все на нем помешались. Но, в сущности, за ним ничего не стоит. Ты вот много выбирала в своей жизни?
- Луиза делает это в данную минуту, - неожиданно вмешался Луи-Жак.
Теперь Филипп уставился на него, впрочем, как и я. Аполлон Бельведерский оказался не таким простым, каким казался накануне.
Падре, молча, наблюдал за нами. Всем на помощь пришла Катрин.
- Мы живем в свободной стране, - сказала она, - и поэтому каждый из вас – прав. Согласись, Филипп, никто не принуждает женщину бросать общество, семью, свободу и идти в бараки ухаживать за больными лихорадкой Эбола. Это только ее личный выбор. Нравится он тебе или нет – такова данность. Но для тех, кто делает свой выбор в сторону жизни в сообществе обычных людей, существуют и правила и законы. Здесь с тобой не поспоришь.
- Одни люди способны на высокие подвиги. Другие – нет. Часто те, кто не способен встречают в штыки героев.
Анри сегодня был явно не в ударе. Алкоголь дурманил ему голову. Он опять подбросил искру, готовую вспыхнуть костром. Филипп только раскрыл рот для ответной реплики, но Луи-Жак тихо и спокойно перевел тему разговора на предстоящий спортивный праздник, которого так ждали французы. Скоро должен был состояться чемпионат Европы по футболу.
Я мебелью присутствовала в гостиной. Больше ко мне никто не приставал.
Незадолго до окончания вечера, падре Габриэль обратился ко мне снова:
- Луиза, мне хотелось бы сделать вам небольшой подарок на память о нашей встрече.
Он достал из саквояжа книгу. Раскрыл ее на первой странице и, сделав надпись, передал мне. Это был Тургенев. Меня удивил такой неожиданный презент. Я поблагодарила его.
Перед сном, у себя в комнате, прочитала дарственное послание. Оно ввело меня в ступор:
«Любовь не зряча. Она ходит по земле, отирая любящей рукой слезы, она несет на себе чужую ношу. Она благотворит всем: и достойным и недостойным и не желает видеть тех опасностей, которые встречаются на ее пути. Смотри страницу 118. Луизе, с любовью и благословением».
Я пролистала книгу. На странице 118 было напечатано стихотворение в прозе «Порог».
« Я вижу громадное здание. В передней стене узкая дверь раскрыта настежь. За дверью угрюмая мгла. Перед высоким порогом стоит девушка. Морозом дышит та непроглядная тьма, и вместе с леденящей струей выносится из глубины здания медленный голос:
- О, ты, что желаешь переступить этот порог, знаешь ли ты, что тебя ожидает?
- Знаю, - отвечает девушка.
- Холод, голод, ненависть, насмешки, презрение, обиды, тюрьма, болезнь, сама смерть?
- Знаю… Я готова. Я перенесу все страдания, все удары.
- Хорошо. Ты готова на жертву? Ты погибнешь – и никто… никто не будет даже знать, чью память почтить.
- Мне не нужно ни благодарности, ни сожаления. Мне не нужно имени.
- Знаешь ли ты, что можешь разубедиться в том, чему веришь теперь, можешь понять, что обманулась и даром погубила свою молодую жизнь?
- Знаю и это.
- Войди!
Девушка перешагнула порог, и тяжелая завеса упала за нею.
- Дура! – проскрежетал кто-то.
- Святая! – пронеслось откуда-то в ответ».
Я закрыла книгу. Откуда мне было доподлинно известно, что после пересечения порога назад дороги нет?
(Продолжение следует)
Свидетельство о публикации №216100101441