Ночные волны

Был чудный весенний вечер, прохладный и сырой, но такой романтический и волшебный. Казалось, что сам воздух пронизан любовью и прочей нежностью, коей мне, к несчастью, за всю свою не очень долгую жизнь так и не удалось насладиться.
Я стоял на краю деревянного мостика, выполненного в японском стиле, скажу обобщенно, потому что конкретную эпоху вряд ли смогу описать, и увлеченно разглядывал водную гладь, черную-пречерную, но чарующую своим спокойствием. Вода всегда в моем сознании отождествлялась с этим понятием. Странно, ведь шторма, цунами, морские бури несут гибель всему живому не только на море и явно не могут быть синонимами спокойствия и умиротворенности, но я всегда игнорировал, как полиция закрывает глаза на некоторые преступления, эту темную сторону воды.
Мимо, скрепя светлыми досками под ногами, прошагала еще одна радостная парочка, беседуя на очень важные и интересные темы. Сегодня, не знаю, вероятно, какой-то особенный день, и эта картина, влюбленные, держащиеся за руки, предстает моему взору уже даже не третий и не пятый раз. Надоело.
Я же, проводив их несколько презрительным взглядом, снова повернулся к озеру и, перевалившись через перила, продолжил наблюдать за текущими волнами. Это поистине волшебное зрелище, по крайней мере, мне так кажется.
Надо мной высилось глубокое черное небо, украшенное россыпью белесых точек - звездочек и большим еще не кругом такой же пустотно белой Луны, которая словно заботливая и скучающая мать смотрела на своего давно покинувшего дом взрослого сына. Этот не менее красивый, чем одинокий вечер по сакурой в парке, пейзаж с рябью отражался в воде, завораживая меня, влюбленного в природу мальчугана.
Помню, в детстве я так же любил выходить ночью к реке и, стоя на кем-то брошенном огромном бревне, наблюдать за размеренно текущими волнами, за чудесными красными цветами на другом берегу, куда никогда не пускала мама, даже на лодке, и за отражением рогатой коровы - луны.
Что я тогда видел во всех этих украшенных ночным мраком образах - сейчас уже и не припомню. Но помню, так же четко, как свое имя, как свой возраст или дом, в котором сейчас проживаю, ту, из-за которой я так сильно полюбил берег своей родной тихой речушки.
***
Моя подруга детства, моя первая и последняя любовь, чудный чистый душой ангел и в тоже время хитрый демон. Она похитила мое сердце, нежное, очень чувственное, ранимое, когда мне было отнюдь не много лет, и, покинув меня, так его и не вернула.
Я был влюблен с первого взгляда, с первого касания ее маленькой аккуратненькой ручки, с первых объятий, по-детски глупых и неестественных, с первого очень неопытного, юного, робкого поцелуя. Он же и стал последним. Он же, к сожалению, стал и прощальным.
Когда мы впервые встретились, нам было лишь по десять лет. Она приехала к своей бабушке в гости всего на неделю, хотя сказала, что будет там все лето. Я ей поверил, мне хотелось ей верить, ведь я был безумно очарован ее ангельской внешностью, ее совершенно недетскими контурами и чертами лица, помню лишь ощущения и чувства, разгоравшиеся во мне при встрече с ней, ее светлые рассыпчатые локоны. Я могу перечислять и описывать бесконечно, но только ни один из этих скудных, в силу моего небольшого словарного запаса или ограниченности запаса слов в русском языке, эпитетов не сможет передать все то, что я к ней испытывал, хотя бы на половину, да что там. Это описание не передаст те горячие чувства даже на четверть!
Первым делом юная девушка, при попытке назвать ее иначе, моя язык начинает яростно колотить небо, надеясь тем самым довести себя до изнеможения, решила познакомиться с соседями, но, что может показаться удивительным, дальше моего дома так и не ушла.
Когда она постучалась в дверь, я был на улице, играл со своим лучшим другом - псом-дворняжкой, и услышав, что кто-то пришел, не смог, как бы не смог и любой любопытный ребенок моего тогдашнего возраста, не посмотреть на таинственного, до тех пор, как мой нос не выглянет из-за угла деревянного дома, гостя.
Это мгновение… Мне казалось, что оно может длиться вечность, мне хотелось, чтобы оно длилось вечность, продолжалось до самой смерти, не кончалось никогда, но бабушка, открывшая дверь и впустившая нас внутрь, прервала мои нежные ласки глазами. Я словно гладил ее своим влюбленным взглядом, и она, совершенно не смущаясь и не противясь, отвечала мне теплой улыбкой. А затем мы вошли.
В доме я наконец-то смог оторвать свой взор от ее волшебного, очаровывающего лика и разглядеть беленькое, чистое, словно крылья ангела, летнее платьишко, которое, казалось, и вовсе было не надето на ней, а парило в воздухе, чуть касаясь нежной светлой, совершено не загоревшей, кожи.
Усевшись за стол, я стал суетиться и вертеться на стуле, думая, что выгляжу нелепо перед столь идеальным созданием, но она, приметив мои действия, не отстранилась, а, наоборот, пододвинула стул и аккуратно положила свою крохотную ладошку поверх моей.
Так и начался наш короткий, единственный в моей недолгой жутко одинокой жизни роман, наша чудная, юная, но далеко не детская любовь.
***
На следующее утро, тогда был вечер и она ушла к себе сразу же, как только выпила всего одну чашечку чая в компании со мной, мы, случайно встретившись на улице, сразу же, без всяких приглашений, пошли гулять.
Я водил ее всюду, знакомил с деревней, с ее незначимыми достопримечательностями, со всеми магазинчиками - тогда я уже знал, что девочки их очень любят. Мы посетили небольшой парк с фонтанчиком, поздоровались с тетей-продавщицей, у которой в тот день был выходной. И конечно же, как вы уже могли догадаться, наша долгая прогулка закончилась на берегу той самой речки. Она сама отказалась идти дальше, остановила меня и, усевшись на бревно, стала наблюдать за волнами, ни на миг не отпуская мою руку.
С тех пор, каждый вечер мы проводили у воды, грелись в объятиях друг друга, сидя на огромном бревне, а она, как я понял, влюбленная в космос, рассказывала мне о звездах. Именно с ее слов, я узнал о Луне, о всех ее видимых невооруженным взглядом океанов, о многих запутанных и причудливых созвездиях и небесных телах, она мне даже объяснила, что с помощью неба можно выбраться из леса, если заблудился.
И вот в последнюю ночь мы поцеловались. В губы, как взрослые. Пусть очень неопытно и сухо, но со всей нежностью, которая только дозволена детям. Я был счастлив, я влюбился в нее еще сильнее и поклялся, правда только себе, что буду оберегать своего ангелочка вечно, буду верен лишь ей одной.
Ох, как же мне было горестно, когда я узнал на следующее утро, что она уехала. Сперва я каждое утро, очень рано просыпавшись, убегал к реке и плакал там целыми днями. Но потом, решив, что мой ангел должен обязательно вернуться снова, ждал ее всю зиму, всю весну и даже лето, но она так и не приехала.
Позже выяснилось, что ее родители вместе с ней живут на другом конце страны и тогда в первый и последний раз приезжали к своим далеко живущим родственникам, чтобы просто познакомить их со своей чудной дочуркой, которая уехала, похитив мое сердце.
***
Мимо, о чем-то мило беседуя, прошла очередная влюбленная парочка, но на этот раз я даже не повернулся. Просто почувствовал, как скрипят доски мостика, и, проводив звук ушами, продолжил смотреть в глубину небес, отражавшихся в воде, вспоминая ее интересные, навеки полюбившиеся мне рассказы о звездах.
"Там Ворон, а рядом Дева," - раздался в моей голове тихий знакомый голосок, и по щеке неожиданно потекла скупая горячая слеза.