Цветение сиреневой вишни 3

                5

     На первом курсе, по обыкновению, многие юноши примериваются друг к другу в плане физической силы, в плане силы духа бойцовского направления. Но редко доходит до драки, всё ж таки, институт, университет, здесь далеко не армия. Он же ни  кому не примеривался по таким мерилам, и не пытался себя как-то выставить, выпятить свои достоинства и по параметрам физическим, и духовным, и интеллектуальным. Нет, не оттого, что шла в нём такая неведомая трансформация от того неведомого отрезка жизни, которого не помнил, не мог вспомнить. Нет, не от этого, не от этого.

    Он на самом деле был таким уж настоящим прибежищем скромности. И вот тот самый случай на пирсе, когда он решил заступиться за старика, за девушек, заступиться за светлую ауру того берега озера Ногон-нур, был единственным случаем в его жизни, когда неожиданно даже для него самого проявилось такое движение души, когда и взметнулся бликом духа мужского ранга. Неожиданно ли, может, истинно детское, подростковое восхищение киношными героями возвело его на эту ступень самоотверженной отваги, откуда вмиг слетел от удара, от пинка в грудь, что перелетел через перила пирса, да плюхнулся в воду ниспровергнутым наглостью, грубой физической силой, злом, в тот раз одержавшем верх, истинно одержавшем победу над добром, над порывом добра вот так легко, высокомерно, издевательски. Тогда нечисть бытия восторжествовала, тогда оно – победно торжествующее зло довольно ехидно, злорадно ухмыльнулось…

    И всё же он менялся, ещё как менялся, трансформация шла вовсю парадным маршем. На занятиях по физкультуре он, неожиданно для себя стал проявлять такие способности, что на него обратил внимание физрук, вот этот пожилой мужичок с довольно скверным характером. Да, он и в школе довольно сносно играл в футбол, был кандидатом в сборную школы, а вот этой осенью первого курса разыгрался, так разыгрался. Изворотливость тела, игровая ловкость, финты, дриблинг, стартовая скорость, да и вообще скорость стали у него отменными. И потому ни у кого не возникало желания примериться с ним в плане физическом. Ну, а после того занятия в бассейне, когда он просто телом своим отменным уже вызвал восхищение у противоположного пола, а у некоторых юношей и само подобие зависти, то, конечно же, в таком плане посостязаться с ним теперь никто не проявлял желания. Уж если обойти его, так, может быть, в плане интеллектуальности. И этим самым выдвинуться в такие ряды, дабы и вызвать, опять же, восхищение, внимание у прекрасного пола. Да, всё новое на первом курсе, и это в том числе.

    На следующий день он в одиночестве без группы проходил мимо деканата, как впереди заметил как-то знакомое очертание человека, а именно девушки, отчего мгновенно сжалось ли, вспрыгнуло сердце от неожиданности. Ибо облеклось это очертание в знакомую незнакомку, имя которой не знает, пока не знает. То была она в платье, подчёркивающем всё ту же стройность фигуры. Да, она и издалека, и в профиль, и с этой близоты истинно прекрасная красавица. И это уже всколыхнулось разумом, что немного, скорей, на сотые доли секунды вот так без всякого анализа отразилось от мозга.
    Она в свою очередь не отвела взгляда красивых глаз, скорей, не успела, в котором отразилось вот такое удивление, и не более того, хотя, как знать. Затем через десятые доли секунды и опустила взгляд, никак не сбавив шагу. И прошла мимо.
    Он отвернул взгляд через такое же истечение времени, проходя мимо, будто не дышал, будто старался не дыхнуть лишний раз. Пройдя мимо, и в мыслях не было обернуться. И разошлись…

    Последующие два дня не видел её, и на третий день, когда всем курсом потянулись не в двадцать пятую, а в тридцать восьмую аудиторию, также вмещающем весь курс. Он постарался незаметно бросить взглядом в ту сторону, где предположительно могла быть она, но среди девушек группы «а» её в этот раз не было. Что ж, иногда на занятиях отсутствуют студенты по какой-либо причине. Неужели заболела?

    Перед сном, как никогда, представал её облик. То сидела она за кафедральным столом, то шла вместе с группой на лекцию, но чаще тот облик, что увидел в последний раз, когда проходили мимо деканата. Нет, вроде бы не мечтал, хотя, её будто обозначался в других местах. Нет, пока, вроде бы, до разговоров дело не дошло, ибо звучание, звуки её голоса были неведомы ему. Вот так да. А ведь голоса то её он до сих пор и не слышал, не довелось услышать.
    И всегда перед концом ли представала та сцена, когда два года назад одна красивая девчонка подросткового возраста, молча, подала ему руку, когда он в дурманящем ореоле нокдауна пытался привстать в воде, что была по колено, будто неуклюжее, но точно беспомощное барахтанье, будто не по воде, по слизкой луже. Тогда он не захотел воспользоваться её помощью. Так и добрёл еле, еле до берега, затем и шёл от берега, не видя ничего сквозь слёзы обиды за то, что так бессилен, так беспомощен. И засыпал как-то с горечью А сны снились разные, но ни в одном сне не представал её облик. Может быть однажды, когда издалека видел смутно лишь расплывчатый силуэт, и шепталось откуда-то, что это она… 

    Так прошла неделя. Наступили двадцатые числа сентября. Бабье лето разгулялось. Ярко светило солнце, приятно согревая. В этот день опять всем курсом потянулись на стадион, на занятия по физкультуре. И опять же он невольно, помимо сознания по привычке ли, но скорей, велением сердца вскинул взором туда, в сторону девушек, на этот раз всего курса. И вспрыгнуло в неистовости огня, пожара неведомых ли эмоций, что отразилось, вне сомнения, помимо сознания юношеское сердце. Он увидел её посреди множества однокурсниц.

    Пробежался он легко, задорно, а в двусторонней игре в футбол он уж точно выделился таким мастерством чуть ли не уровнем мастера, кандидата в мастера, но разрядника точно, что физрук, в редкие минуты иногда подходящий к юношам оторвавшись от занятий с девушками, так и зацокал языком. Что, пятёрка заслужено была обеспечена.
    После занятий опять всем курсом потянулись к трамвайной остановке, чтобы оттуда отнюдь не с ветерком добраться до корпусов университета. Вот так и шли по по невзрачной улице, где ещё не исчезли такие старые невзрачные дома. И он всё так же старался взором найти её, идущую посреди однокурсниц там впереди.    

    И вдруг там впереди остановились, потому весь курс остановил движение. И все задрали вверх головы. Оттуда с высоты крыши старенького трёхэтажного дома доносились крики. То раздавались крики мальчишек, вздумавших поиграть на крыше. Может, до этого играли много раз, но всегда в любой деятельности, да подвернётся какой-нибудь случай из разряда какой-либо неординарности. А тут был, ещё как был такой случай из разряда вот такой экстремальности, что выразился тем, что один из таких бойких мальчишек-удальцов сорвался и очутился на самом краю крыши, уцепившись за карниз. Сколько ж так продержится, пока не подоспеет машина МЧС или же пожарная с лестницей?

    Тогда на пирсе он вскинулся на истинно самоотверженный поступок, когда решил заступиться за тех девушек, дабы преградить хамское отношение той «золотой» молодёжи. Откуда это у него? И сейчас он духом замахнётся…
    Его дух и мозг стартуют мгновенно бликом молнии. Ловкость его сопоставим с ловкостью обезьян, с ловкостью кошачьих. Потому его неожиданно буйная ловкость необыкновенно гармонично соотносит размер и вес тела в клубок, в единство невероятности. А пальцы, какие пальцы?! Феноменальная сила концентрируется в отдельно взятом регионе тела, а именно в пальцах, потому они как когти, клещи, плоскогубцы, и в них взыгралась быстрота таким усиленным вихрем. И потому он взбегает, будто взлетает по водосточной трубе подобно кошке, подобно обезьяне.

    Учёные, биологи после опытов, экспериментов, научных данных сходятся в одном мнении о том, что у животных КПД мышц намного выше, чем у людей. Да, хотя бы та же статья Анатольева «Почему гепард галопирует», что опубликована в журнале «Юный техник» уже в далёком 1985 году под номером 11, на которую он случайно наткнулся, роясь в библиотеке дедушки. Тогда он писал, что в большинстве своём КПД мышц у животных доходит до 70%, что время прыжкового бега у кенгуру механическая эффективность мышц достигает 76%. Рядом с ними человек уж точно выглядит обделенным природой. КПД у штангиста в момент рывка, толчка штанги всего лишь 3%; у спринтеров на стометровке КПД скелетных мышц не превысит отведенного природой потолка в 5-6%. Так и написал Анатольев: Неужели столь несовершенной механохимической машиной снабдила природа человека? Именно человека…» И написал ещё о том, что один из многообещающих резервов организма стал недавно известен науке, и это ещё тогда в году 1985. Написал, что заключается это в использовании эффекта рекуперации механической энергии мышц. Написал, что к пониманию роли эффекта рекуперации первыми независимо друг от друга подошли советский исследователь В.Л. Фёдоров и итальянские учёные Р. Маргариа и Дж. Каванья. Вот такая мысль от памяти вдруг провернулась в его мозгу мгновенно и ушла мгновенно, чтобы уж теперь полностью предоставить мозгу действовать наравне с телом, с мышцами, что точно намного превысили положенный порог рекуперации энергии от резерва ли.

    И вот он рядом с крышей. Мальчонка держится из последних сил, тогда как у товарищей лишь обречённо испуганные взгляды. Но некогда обозревать. Он мгновенно подхватывает мальчонку за торс, притягивает к себе, что мальчонка, почувствовав опору, крепкой цепкостью от страха вцепляется в него, потому пора спускаться. И опять бег стремительности на четвереньках по водосточной трубе, да такой, что будь разум у обезьян да кошачьих, то они уж по достоинству оценили бы такую удаль, проворство движения, саму поступи упругость.
    Оказавшись на асфальте тротуара, он бережно поставил мальчонку на обе ноги, мол теперь уж сам двигай дальше. И пошёл. И проходил мимо изумленных однокурсников, однокурсниц. Нет, в эти секунды, минуты триумфа не решился вскинуть взгляд в одну сторону. И как-то не захотел взобраться, вскочить в седло хвастуна. Но изнутри, однако, сердцем ли, толкнуло всего на миг и повернуть совсем чуть-чуть, будто взглядом поводя, и увидел, как наткнулся на взгляд той, что красотой облика возникает в разуме его и не только. Да, то же восхищение как в бассейне, и всё же по-другому, в котором едва ль заметить блики искренности неведомой. И то же удивление, иль показалось. Но прекрасен миг для сердца, что всколыхнулось…
    
            6

    Первого сентября студент, студентка, студенты, как школьники собираются в школу, приготовились в институт, университет. Но особенно студенты первого курса, что встали в новый путь, взлететь ли, вскарабкаться до вершины, над которой полы огненно зовущее, надежды мерцанием эта ярка, сияющая звезда, звезда диплома о высшем образовании. И она тоже встала на этот путь.
    Первый выходной день осени выдался тёплым по летнему сверкающее сияющее солнце, отличная погода. Да, ничем не отличительная от августовской, такие же цветущие тополя с налитой зеленью листьев, никак не собирающихся опадать. Когда ехали на БМВ, впереди личный шофёр отца, впереди телохранитель детей, она же сзади любовалась ли прелестным первосентябрьским днём, всегда особенным днём. захотела как все на микрике или же на трамвае, но сказал отец: «Будешь ездить как все на микрике, на трамвае, будешь учиться как все, но в первый день, пожалуйста уважь меня, пожалуйста на БМВ, всё таки мой подарок к поступлению в университет. Хотя, с твоим способностями, с твоим талантом, вот с такой феноменальной памятью можно было бы и в ведущие университеты мира, да те же Кембридж, Оксфорд. Но ты не хочешь, что ж, пусть будет по твоему. Ты меня самая старшая, ты у меня первенец, надеюсь, младшие братья, сёстры, тоже не обделённые талантом, поступят в ведущие университеты…»

    Да, она самая старшая из пятерых детей олигарха, и наверное потому в ней нет никакой капризности, отсутствует всякое подобие высокомерия, которым с рождения ли наделены сынки да дочки олигархов, вот такая «золотая» молодёжь.
    Первый курс собрали в двадцать пятой аудитории. То была ещё не лекция, представляли преподавателей, кураторов групп. Но и рассаживали пока по группам. Три группы под наименованием трёх первых букв алфавита «а», «б», «в». Она попала в группу «а», в которой девушки преобладали численностью, тогда как в группах «б» и «в» численностью преобладали юноши.
    Она не стала, как все, немного озираться вокруг, хотя, конечно, с этими людьми её предстоит учиться вместе, пройти целых пять лет по пути биографии. Когда она будет учиться на пятом курсе?

    Начался учебный год, пошли занятии совсем несвойственные, непохожие, что были в школе. Но и пошла череда знакомств, обтирка характеров, разных характеров. Конечно же, старались все выказать себя должным образом, как на выставке преподнести такую вот витрину собственного Я. И она бы, должна была, поступать точн6о как все, выставив такую вот начищенную витрину своей территории, своего пространства под наименованием личность. Должна была, но как-то такого с ней не случилось в эти первые дни прекрасной поры студенчества, ибо окунулась в учёбу по специальности, что была ей по душе. Она поступила не потому, чтобы уж обязательно получить вот этот заветный диплом о высшем образовании. Она поступила, чтобы окунуться в такие занятия, в которые когда-то стремлением узнать мир, само бытие мира, окунались в занятия ученики Аристотеля, в том числе никто иной, как сам Александр Македонский.

    Была вся в увлечённости учёбы, когда по истечении второй недели все три группы шли в большую двадцать пятую аудиторию, как неожиданно заметила юношу из параллельной, но неизвестно какой группы, что на миг остановился будто вкопанный. Она задумалась тогда, скорей о той же учёбе, придала ли внимание тому, как затем встрепенулся этот юноша, поспешив ли отвернуться. Она, пройдя мимо, вошла в аудиторию.
    Она стала каким-то наитием чувствовать на себе чей-то взгляд. Понимала, что упираются взгляды в неё и в тех аудиториях, в которых занималась лишь их группа «а». Понимала, что некоторые юноши проявляют неравнодушие, но вот этот взгляд именно в аудиториях, когда собирался весь курс, ощущала, чувствовала как-то обострёно. И когда проходила мимо парней параллельных групп, кажется, откуда-то исподволь всё та же обострённость взгляда, того же взгляда. Так и проходила мимо, стараясь отбросить мысли, вниманием не заостриться на этом. А на лекции снова продолжалось это…

    Однажды на одной из таких лекций решилась взором оглядеть ту сторону, откуда, как казалось ей, как говорилось неведомым наитием изнутри, идёт тот самый взгляд. Обернулась на те задние ряды, и вроде бы ничего, ещё секунда и отвернётся, и вдруг в этот миг её взгляд упёрся на чей-то взгляд навстречу.
    Этот взгляд принадлежал тому юноше, что несколько дней назад как-то оторопел. Он и сейчас застыл от внезапности и миг спустя отворотил в поспешности глаза.

    В университете проходили занятия по физкультуре на всех факультетах, и будущих философов они, весьма полезные по сути своей, также не обошли стороной. Во времена Сократа, Платона, Аристотеля и других великих античности философы были ох как спортивны, ещё как, и сам Александр Македонский постигал науку у великого философа, когда ещё не мог ведать о том, что войдёт в историю величайшим из великих от той Ойкумены.
    Девушки занимались отдельно от юношей, но всё равно оба противоположных пола бывали на виду друг у друга. Нет, нет. да вскидывали девушки взором на юношей, занимающихся в двусторонней игре, играющих в футбол. И как-то заметила, что тот паренёк, что как-то остолбенел тогда, что тот паренёк, чей взгляд она как бы нечаянно поймала, играет очень хорошо, и даже лучше всех, что он очень скоординирован. Неужели на него похоже, и где же робость?
    Пока осень, потому занятия проходят на стадионе, чтобы, как говорил пожилой преподаватель физкультуры, чтобы зимой перекинуться в лес занятиями на лыжах. Но в этот день осени противно заморосил дождь. Подумали, что в спортзал, но получилось так, что всем курсом должны отправиться в бассейн. Такое известие преподавателя физкультуры дружно всеми было встречено на «ура».

    Конечно, в бассейне не обратить внимание на представителей противоположного пола никак невозможно. Конечно, больше этим выделятся юноши. Но и девушки могли подметить шероховатости, не шероховатости в статности, не в статности юношей. Она же вряд ли придала уж особенную многозначительность такому вниманию. Но услышала как-то невольный вздох от некоторых девушек, потому и заострилась взором в ту сторону, куда и предназначался едва ль слышный вздох. И это, однако, стоило того.
    Шёл юноша тихо спокойно размеренной упругостью с походкой расцветом отточенной статности юношеского, мужского тела, в котором воспето кричаще стройность юношеская, впитавшая искренне мужскую силу. Было ль им дело до каких-либо проблесков зависти у тех же парней, когда они – девушки лишь взглядом да всколыхнули такие огни восхищения. Ибо мышцы юноши были не выпуклы, не отлиты как у приверженцев атлетизма, хотя и это хорошо, н6о они были другие, хотя бы тем, что они отливались. Выражались поющей спортивностью, именно спортивностью, взбодренной свежестью сакрально юношеской, такой вот радостью бодро отменного здоровья.
    Она, однажды увидевшая старый фильм из Федеративной Республики Германии «Виннету – сын Инчучуна», была поражена игрой киноактёра Пьера Бриса в роли Виннету – вождя индейского племени апачи, подростковым девичьим сердцем восхищена стройной мужской статностью, вот такой тихо упругой, размеренной походкой великолепного киноактёра. И сейчас в этот миг она увидела повторение. И потому невольно девичье сердце рванулось восхищением, что мигом позже и накрылось удивлением, ибо этим юношей оказался обладатель того взгляда на лекции, что тогда она взором наткнулась точно глаза в глаза…, и юноша застыл и отворотил взгляд.

    На следующий день она снова увидела его, на этот раз шедшего один мимо деканата, и опять взором на взгляд. И всколыхнулся образ великолепного киноактёра Пьера Бриса в роли Виннету – вождя апачей. И оттого всего лишь на мгновенье восхищение, но затем опустила взгляд девичий и постаралась пройти мимо. И он одновременно отвернул взгляд мимо и прошёл мимо. И разошлись…
    Могла ли представить раньше, что перед сном немного да призадумается о нём, представит его облик.
    Немного приболела, потому отсутствовала неделю. Наступили двадцатые числа сентября. Бабье лето разгулялось. Ярко светило солнце, приятно согревая. В этот день после занятии по физкультуре всем курсом потянулись к трамвайной остановке. Да, во время занятий она издалека видела его, что вновь и вновь подкрепился образом вождя индейского племени, созданного обаятельным киноактёром. Но как же он выделяется в игре в футбол!   

    И вдруг они – девушки шедшие впереди, увидели не притворное проявление экстрима, увидели момент предстоящей трагедии. То раздались крики мальчишек-удальцов, вздумавших поиграть на крыше. Может, до этого играли много раз, но всегда в любой деятельности, да подвернётся какой-нибудь случай из разряда какой-нибудь неординарности. А тут был, ещё как случилась такая неординарность из разряда трагедийной экстремальности, что выразился тем, что один из таких вот сорванцов точно сорвался и очутился на самом краю крыши, уцепившись за карниз. Сколь ж так продержится, пока не подоспеет машина МЧС или же пожарная с лестницей?
    По обыкновению женскому, девичьему раздались крики студенток, полные тревоги, отчаяния. Во всём присутствовала безнадёжность ситуации, такая неотвратимость трагедии. И сердце сжалось у неё…

    Могли ль такое представить все студентки университета и она в том числе? Один юноша, кажется один из студентов из их университета, из их курса неожиданно для всех решился на отчаянно необыкновенный поступок, что имело продолжение феноменальностью и замысла, и его исполнения. Ловкость юноши была сопоставима с ловкостью гимнастов, акробатов, иных мастеров спорта в тех видах, где всегда возносится сложность координации. Он подобно верёвочной вёрткостью необыкновенно гармонично соотнёс размер и вес тела в клубок, в единство феноменальности. И взыгрался быстротой усиленного вихря, что не вскарабкался, а истинно спринтером взбежал вверх по водосточной трубе подобно обезьянам, подобно кошачьим. И вот он рядом с крышей. Мальчишка держится из последних сил, тогда как у его товарищей лишь испуганные взгляды обречённости неотвратимой. Но некогда юноше обозревать. Он мгновенно подхватывает этого сорванца за торс, притягивает к себе, что тот почувствовав опору, крепкой цепкостью от страха вцепляется в неожиданного спасителя, потому пора спускаться. И снова бег стремительности на четвереньках ли вниз вертикально, что будь разум у обезьян да кошачьих, то они уж по достоинству оценили бы такую удаль, такое проворство, саму поступи упругость. Но девушки, первокурсницы университета оценили, и в первую очередь высоту взлёта юношеской души, мужского духа, что выразилось всеобщим восхищением. И она также была солидарна со всеми, как вдруг от памяти взорвалось что-то, будто встрепенулось дежавю…

    Когда-то на пирсе озера Ногон-нур разыгралось одно мерзкое действо, зачинщиками которого были сынки и чиновников, и олигархов, что противным образом решили примериться к посторонним девушкам. Но неожиданно для всех и решил заступиться за них, за этих девушек один подросток, ещё мальчонка. И был сразу же повержен одним приёмом, таким ударом ноги в грудь, что перелетел, перевернулся через перила пирса и упал, в брызгах плюхнулся в воду по колено у берега. Попробовал подняться и зашатался, и опять обвалился в воду. И тогда она, движимая возмущением к так названной «золотой» молодёжи, но полная сочувствием к этому подростку, на которого снизошла такая высота полёта души, что она даже прониклась восхищением к этому, однако, тщедушному подростку, что в тот момент и потерпел поражение. И вот сейчас в этот миг озарением память и выдернула из кладовой тот случай, и потому она узнаёт в этом юноше того самого подростка, что слезами на глазах от беспомощности, от бессилия полоскался по той воде по колено. Тогда она помогла ему выбраться на берег. И после того случая не раз вспоминала его, пусть потерпевшего поражение, но мальчонки духом и взлетевшего до тех вершин, где всегда и есть полёт благородства. Прошло с той поры два года. Но какое изменение…?! Она в этот данный миг узнала его, и восхитилась в таком экстазе изумления, что стало для юноши светлым бликом искренности неведомой.

                7   

    С ним что-то происходит? И это изменение становится заметным и заметным для него, и пока только для него. Дома лишь подметили однажды, что он за лето после школы как-то поздоровел, покрепчал и только. А в университете кто знал его раньше? Из всего класса он один на этом факультете, тогда как остальные или в других факультетах, или в других институтах, да к тому же в других городах.
    Ещё тогда после того занятия в бассейне, когда он одним своим появлением вызвал лёгкий переполох, дома пришлось в своей комнате, затем в прихожей перед зеркалом, когда никого не было, пристально всмотреться в себя самого. Да, перемена есть, притом ощутимая. Его тело с кожей свежести упругой готово хоть с утра до самого позднего вечера разгружать и разгружать вагоны с углём без всяких перекуров. Конечно, ему никогда не приходилось разгружать вагон с углём, но он представил так, ибо знал, что такое физическая работа. Летом в деревне у родственников не раз бывал на сенокосе, и притом деревенские весьма похвально отзывались о его работе. Потому и представил вот так.

    Во время такого разглядывания заметил ещё одну, однако, немаловажную деталь – куда-то исчез шрам. Просто исчез. То это был тот шрам на подошве стопы, что остался после того случая, когда несколько лет назад нечаянно наступил на косу, оставленную ещё одним таким городским лежать на скошенных травах, лежать не по правилам. Всегда косу, когда оставляют в лежачем положении, то острым лезвием вниз и всегда прикрыть маленькой охапкой сены саму железную косу. Тогда резануло, так резануло. С трудом остановили кровь. Вот так и остался шрам напоминанием о той неосторожности на покосе. Но в те минуты разглядывания шрам, что выделялся отчётливо, он не увидел. Но ведь был же. И куда подевался? Сияющая свежей гладью кожи, блистающая пятка и всего лишь.

    Тогда в те минуты как то пришла на ум вот такая проверка себя переменившегося. Взял аккуратно бритву и легонько провёл по ребру ладони. Чуть брызнула кровь, потекла от пореза. Потекла и прекратилась. И стала запекаться на глазах, тогда смыл запёкшееся пятно и посмотрел на след пореза, который, как показалось, слегка трансформировался. Стоило немного подождать. И вот след через какие-то минуты просто напросто исчезал и стёрся насовсем, не оставив ничего после себя. И снова гладкость здоровой кожи. И снова стоило осмотреть себя со стороны в зеркало, в котором виден контур настоящего атлета, в чьём теле так и заполыхала пожаром буйным, что ни на есть, высокая функциональность организма, что так ценится в спорте высших достижений. И он понимает, что идёт это оттуда, из того памятью утерянного времени с 30 на 31 августа, что сплошь укрыта такой таинственностью, которую дано ль познать когда-нибудь.
    Да, он чувствует в себе силу, нарастающую силу…

    На следующий день пришёл в университет и сразу почувствовал на себе взгляды многих, взгляды с восхищением, взгляды с завистью. И если восхищение могло источаться от девичьих взоров, то от некоторых юношей могло проявиться вот это самое мерзкое чувство, как зависть. Да, он почувствовал на себе славу. Да, девушки из его группы уже поговаривали о заметке в газете. О, газета! Вот этого-то он действительно не хотел порывом искренним. Уж чего, чего, но не этого. На следующий день лекции для всего не намечалось, не было по расписанию. Потому он не увидел её хотя бы издалека. А каков был бы её взгляд?

    Всё глубже и глубже пробирается осень. Уже двадцатые числа сентября. И вот наступил этот долгожданный для всех первокурсников день, что вечером ознаменуется «Вечером посвящения в студенты» с праздничной дискотекой, конкурсами и всем остальным присущим такой торжественности события, мероприятия, куда он собирается взволнованным духом.

    Торжественно праздничный дух завитал, загулял в двадцать пятой аудитории. Нарядные платья девушек подчёркивали, на высоту поднимали всю эту праздничность духа «Вечера посвящения в студенты». И юноши примерили по этому уж истинно великому случаю строгие костюмы, что видом своим также приподняли планку духа праздничности, особого торжества. И он, конечно же, под руководством всегда заботливой матери приоделся в нарядность строго костюма, слившись воедино со всеми из первого курса, едва ступивших на путь студенчества, в лоно поры самой радостно весёлой счастливой молодости.
    Торжественное открытие, различные конкурсы, само действо весёлого посвящения в студенты перемежевались дискотекой, то задорными танцем, то плавностью вальса, однако, с преобладанием танго.

    Да, что уж скрывать от самого себя, он с первых же минут окидывал взором вокруг, чтобы увидеть её. Но не нашёл. Неужели не пришла, заболела или ещё что? Не мог сказать себе: «Ну, да ладно». И с явным оттенком грусти не окунулся, принял участие в празднике посвящения.
    После очередной торжественности, после очередного дискотечного танца под музыку взбудораженного ритма, он направился к тому месту у стены, в котором он пребывал в этот вечер под пеленой этой грусти. Шёл он также тихо размеренно, как тогда в бассейне, ибо знали все, что под строгим костюмом развевается гордым флагом здоровое, сильное, стройно статное, высоко функциональное тело юноши. Конечно, его провожали и восхищение, и зависть взоров. Но почувствовал как-то, а может шепнула интуиция, но повернул в одну сторону и… увидел её, что была прекрасна в едва лазурном красивом платье, что облегалось, обтекалось будто дивной поющей музыкой, иль гордо подчёркивало стройность, красоту фигуры девичьей на подиуме, пьедестале чистоты искренней. О, и в этом ли чарующая изумительность игры природы?!

    Всего мгновение взглядов навстречу, и этого хватило ли. Она, как-то едва ль опустив глаза, слегка отвернулась, тогда, как он остановился будто идолом, истуканом вкопанным, но затем оправился, и тем же шествием распрямленных плеч, осанки гордой, под гимном во славу статности и силы, что так и навевалось от него, направился тихо скромно к своему месту у стены. Никто не заметил такой сбой в его движениях, и в голову не пришло. Никто не заметил по лицу его, что сотворилось в душе его в данный миг, и в голову не придёт. Но узнала ли, знает ли она? То радость обуяла его сиянием счастливым светлым, и потому совсем другая настроенность на вечер посвящения. И взлёт торжествующего духа. Ох, годы молодости! О, аура, дивная аура от высоты иной сокровенной!

    Продолжение следует…