Свадебный генерал

В большом ресторане вновь открытой гостиницы «Викинг» сидели двое мужчин – Ефим Георгиевич Беликов и Сергей Сергеевич Ордов. Ефим Георгиевич – мужчина зрелого возраста, начальник строительного треста центрального района города, готовящийся сдать свой пост преемнику Сергею Сергеевичу. Они вели откровенный мужской разговор.
 
– Ты, Сергей, – убеждал Ефим Георгиевич своего визави, – все сможешь. Молодой, грамотный, трудолюбивый, пить в меру умеешь, не жмотистый, баб очаровываешь, – взгляд Беликова становится лукавым. – Контингент управления тебе знаком; я давно тебя заметил, потому и приблизил. – Беликов вздохнул: – Ухожу без сожаления, свое отработал, вот с тобой жалко расставаться – хороший ты мужик!
 
Ордов, слегка качнувшись в сторону Ефима Георгиевича, глядя прямо ему в глаза своим преданным взглядом, очень мягко и укоризненно произнес:
– Зачем же нам расставаться, Ефим Георгиевич, обижаете! Я уж, честно говоря, как к родному отцу привык к вам…

– Темнишь ты что-то, Серега, – нахмурил брови Беликов, – ты же знаешь: мое здоровье не позволяет…
– Я не о том, – мягко прервал Ордов, – неужели у меня и шанса нет?
– Не понял.

– Я вот хотел просить у вас руки вашей дочери, сегодня намерен был быть у вас в восемнадцать вечера, а тут экстренное совещание, и мы припозднились…
– Тамары? – удивился Беликов и испытующе глянул на Сергея. Тот глаз не отвел и взгляд не потупил.
 
– Мы встречаемся с ней, Ефим Георгиевич, и я люблю вашу дочь.
– Да врешь ты, Ордов. Да, Томка не глупа, спокойна, трудолюбива и хозяйственна, но такому котяре, ты меня, Сергей, извини, разве такая нужна жена? Ты ж ее на каждую мини-юбку менять будешь, если из-под мини-юбки ноги красивые выглянут. А Томка мне дочь! Понял?

– Обижаете, шеф, обижаете, – я не монах, но семью желаю нормальную и в доме мне не кокотка, а жена нужна, чтобы мне детей рожала, с работы ждала, пирогами иногда кормила. Да и почему вы решили, что Тамара не может надеть мини-юбку – она интересная и довольно импозантная, если ей избавиться от комплекса застенчивости.
 
– Как же ты успел углядеть, а? Или тебе что другое надо?
Сергей грустно улыбнулся:
– Вы же сами понимаете, что нет повода у меня чего-то другого желать: я не бездомен, не безрук, имею специальность, работу, чего же я еще могу хотеть?..

Ефим Беликов задумался и, наконец, произнес:
– Вроде ты и прав, но что-то меня смущает. А Тамара знает? – вдруг спросил он. Сергей развел руки:
– Ефим Георгиевич, разве я бы посмел?

– А что же ты мне мозги пудришь? Сколько сейчас? – он взглянул на часы, – девятнадцать. Ничего, едем к нам, дорогой зятек. Поставим точки над и.
Мужчины вышли из ресторана и сели в «Волгу» Беликова. При водителе разговор продолжать не хотелось, и они молчали, думая каждый о своем.
 
Ефим Георгиевич удивлялся своей близорукости: принимая в доме Сергея как особо уважаемого коллегу, он и не подумал о Тамаре. Во время визита Ордова она редко бывала дома, и надо же… Тамару он любил, как любой отец любит дочь, но был еще момент, который обострял чувство любви. Была его дочь натурой тонкой, чувствительной.

 Она женственна, не для двадцатого века скромна, интеллигентна. Даже зная, что человек подлец, она не может сказать ему это и находит объяснения, оправдывающие поведение такого типа. Он с детства шутя звал ее «адвокатом», Тамара, и правда, закончила юридический институт, работала, конечно, юристом в учреждении, но вполне могла бы уйти в адвокаты.
 
Сергея он бы и рад был видеть своим зятем – умен, сноровист, практичен и профессионал своего дела. Он привязался к нему не только как к коллеге – больше. Но он, Ефим, уже не молод, много и бурно жил, потому Сергею сложно было скрыть от него и другое: очень уж был он любвеобилен…

Там, где у руля были женщины, лучше Сергея никто дело уладить не мог. Да… Тамару Бог наделил многим, а вот не была она красавицей и обольстительницей. И это Ефима Георгиевича смущало.

Ордов же, несколько озадаченный реакцией шефа на его предложение, гадал: где он поступил не так? То, что он искренне не хотел терять связи с Ефимом Беликовым, было истиной: Сергей не год проработал с этим человеком и понимал, что такие руководители просто так на пенсию не уходят.

Да, Ефим Георгиевич лежал три раза в этом году в больнице, но, как предполагал Сергей, что-то здесь от лукавого: грядут перемены, и большие, и чуткий нюх его шефа подсказывал тому какую-то перспективу. Сергей понимал, что шеф блефует, но с умом – он должен все просчитать, и завтрашний день встретить во всеоружии.

 
Нет, без Ефима он еще слаб, и молодость – это единственное его преимущество.
Тамару он выбрал сразу: что греха таить, родство с Ефимом Беликовым ему льстило. Да и будущая теща Агния Борисовна – само совершенство: настоящая русская кудесница, имевшая одно звание во всех высоких рангах – жена. О таких женах можно мечтать, имеют их немногие.
 
Тамара подходила ему по всем статьям: умна, образованна, трудолюбива. Но, главное, она женщина, умеющая понять, выслушать и простить, мягкая, ласковая, но… далеко не красавица.
 
Это вообще-то ерунда: с лица воду не пить, да и дурнушкой не назовешь ее, она даже миловидна, но слишком уж застенчива.
Машина дернулась и встала, водитель чертыхнулся: весь квартал забили, негде припарковаться.
 
Мужчины вышли, и Сергей, взяв цветы, шагнул в сторону от двери, пропуская в подъезд Беликова.
«Успел, шельмец», – подумал тот, взглянув на букет, и, кивнув вахтерше, нажал кнопку лифта.
 
В пространной, на европейский лад перестроенной квартире Беликова все блестело, и мужчины, раздеваясь, сразу уловили запахи, доносящиеся из кухни: к приему готовились.
 
Ефим окинул взглядом Ордова – как коршун, во всеоружии стоял он с цветами в обеих руках. И Ефим удивился: два букета зачем?
Дверь зала плавно распахнулась, и Агния Борисовна с улыбкой шагнула к гостю.
– Милости просим.
 
Сергей склонился в легком поклоне, поцеловав протянутую руку женщины, и вручил ей букет.
«Хитрец», – подумал Ефим и, пропуская гостя, увидел дочь.
 
«Ух, ты!» – Однако он малость принижал ее достоинства. Дочь шла с мягкостью тигрицы, знающей себе цену. И просто поразила отца красивым нарядом, подчеркивающим все ее достоинства, прической, открывающей правильный овал лица и высокий лоб. Все остальное затмили ее сияющие от счастья глаза…
«Стрела попала в цель, – подумал Ефим, – это ж надо, из строгой Тамарки этот шельмец Василису Прекрасную сделал».
 
Не один Ефим поразился преображению Тамары. Сергей также опешил, увидев девушку. Он чуть не присвистнул, подумав: «Ай да Серега, ай да молодец!»

Формальности со свадьбой уладили быстро: Сергей, как истинный джентльмен, опустившись на одно колено, просил руки у Тамары, а у Ефима и Агнии – благословения. Те, испросив, как и подобает в таких случаях, дочь, дали согласие.

А потом было шампанское, хрустальный звон бокалов, улыбки, касания рук и, наконец, молодые упорхнули в комнату Тамары.
– Как ты, мать, на это смотришь? – спросил Ефим жену. Та только и сказала:
– Она справится, мне тоже не сладко было. – И, пожалуй, впервые за долгую семейную жизнь Ефим покраснел.
 
Свадьбу сыграли по всем правилам светского этикета, и молодые укатили на юг.
Еще в свадебном путешествии Сергей определился: семья будет его надежным якорем, Тамару он не бросит никогда, а вот насчет «левака» надо будет обмозговать, без этого он не сможет, ух, как они обольстительны, эти юные хищницы!

По приезде домой молодые переехали в квартиру Сергея.
Ефима Георгиевича и Агнию Борисовну они навещали часто, баловали их подарками и выездами на природу. Тамара ждала ребенка, и Сергей был воплощением добра и внимания.
 
Ефим, поглядывая на зятя, думал: «Глаза Томки все еще сияют, значит старается».
Ордов старался изо всех сил. К моменту рождения сына он прекратил свои отношения с инженером из Москвы – Софьей, охладил ее любовный пыл. Но, привезя жену, нежно целуя ей глаза и руки за наследника Дмитрия – так они назвали сына, выполняя ее малейшую прихоть, он все-таки рискнул и закрутил роман с молоденькой врачихой, акушером-гинекологом роддома, где лежала Тамара.
 
Ловкость и сноровка помогали ему избегать неприятностей, тем более что ясновидящий тесть с головой ушел в дело и не вылазил из области, готовя себе и ему, Ордову, плацдарм будущих действий.
 
Тамара три года порхала бабочкой, но когда вновь забеременела, времени на анализ собственной жизни у нее появилось больше. Присматриваясь к мужу, она заметила неискренность его слов, бегающий взгляд его красивых глаз и, как показалось Тамаре, притворную любезность.

Когда дочери Веронике исполнилось полгода, она заявила мужу, что выходит на работу и ни куда-нибудь , а в адвокатскую контору. Никакие убеждения его и уговоры не подействовали.

 Доводы родителей были напрасны: упрямая дочь своего добилась. Агния Борисовна настояла на няне и подобрала прекрасную женщину – бывшую воспитательницу ясельной группы детского сада.
 
Нина Павловна, так звали няню, оказалась просто находкой для семьи Ордовых. Она не только нянчилась с Вероникой, но и успевала перестирать белье, убрать в квартире.
Ордов увеличил оклад женщине, и та очень обрадовалась. С Тамарой Нина Павловна жили душа в душу.

 Сама Тамара окунулась в работу, отношения с Сергеем внешне сохранялись доброжелательными. Со стороны они напоминали воркующих голубков. Но Сергей заметил, что жена к нему охладела, он интуитивно чувствовал ее напряженность и стал замечать недоверие в ее взгляде, особенно когда она провожала его в командировки.
 
Но дочь Агнии Борисовны была подготовлена матерью быть хорошей женой. Она ни разу вслух не выразила своего недовольства. Так же с улыбкой целовала мужа в щеку и непременно встречала вкусными пирогами, когда тот возвращался из поездки.
 
У Ордова хватило ума держать равновесие в семье.
Насторожившись вначале и уже думающий об изменении в своей «подпольной» жизни, он вскоре пришел к заключению. Тамара семьей не пожертвует. И успокоился.
 
С докторшей Таней он встречался нечасто, в люди ее не выводил, а вот выезжал с ней охотно: на неделю в Горный Алтай, совместив отдых с заключением незначительного контракта. Он уже был генеральным директором частной строительной фирмы. Фирма называлась «Гарант», сбоя пока не имела, и работа, не без участия Ефима Беликова, шла неплохо. Нуждающихся в квартирах было много.

Частенько Сергей с Таней заезжали к ее подругам, которые работали в районах: на их свадьбы, дни рождения, просто так. Сергей всегда был душой компании: он к месту и ко времени сыпал шутками, мог расшевелить любого ленивца-гостя, был прекрасным танцором.

 Гости наперебой хвалили Татьяне мужа, и только подруги знали, что Таня не жена, а содержанка веселого мужчины.
Конечно, каждая новая свадьба подруг была уколом в ее сердце, но Татьяна понимала, что Сергей из семьи не уйдет, но другого на горизонте не было, а Сергей, хоть и не баловал ее частыми встречами, зато был заботлив и помогал материально: она получила современную однокомнатную квартиру, которую имели далеко не все молодые семьи ее друзей, работающих в городе, он помог ей обставить и отремонтировать ее и одаривал ценными подарками в праздники. Правда, главные дни года он проводил не с ней – с семьей.

Рожать он ей запретил, высказав четко свою позицию, и Татьяна терпела – она как кошка привязалась к нему. И, понимая нестабильность своего положения, молчала.
 
Сегодня ей позвонила одна из подруг Маргарита и пригласила на свадьбу. Татьяна вновь расстроилась: Олеся, Сашенька уже вышли, теперь вот Маргарита из их дружной пятерки. Осталось двое – она и Оксана.
 
Оксана завела себе тренера, который со свадьбой не спешил, хотя и был свободен. Значит, еще решится. Она, Татьяна, и такой надежды не имела.
Набрав служебный номер Сергея и услышав его голос, она попросила о встрече – очень уж не хотелось ей показаться совсем одинокой на чужой свадьбе.
 
Сергей поехал, тем более район был дальний и в перспективе строительства – нулевой. Свадьба была скромная. Родственники жениха и невесты в небольшом составе, самые близкие друзья по вузу и коллеги. Сергей предвидел тоску-кручину, так как тесная квартира не была подходящим помещением для веселой вечеринки.
 
Но он ошибся. Одна из коллег невесты, первая вставшая из-за стола, так повела свадьбу, что гости не переставали смеяться и веселиться. И вскоре Сергею комната уже не казалась тесной, и компания была удивительно спаянной.
Сергей тоже решил проявить свои способности: шутил, пел, танцевал.
 
«Тамада», как про себя назвал Сергей ведущую, считала их с Татьяной семейной парой, на все свои затеи звала их вместе. Татьяна отмахивалась, а вскоре ушла секретничать с Оксаной. Сергей же, улучив минуту, пригласил на танец «тамаду».
 
Выразив свое восхищение ею – а он это умел, – полушутя-полусерьезно предложил дальнейшее «сотрудничество». Подняв умные веселые глаза на высокого мужчину Наталья – так звали эту девушку – уточнила:
– Какое?

– Ну, – продолжил Сергей, – вы в роли тамады, а я…
– В роли свадебного генерала? – не дала она ему продолжить. – Сожалею, но справлюсь одна. – И, хитро подмигнув, просто сказала: – А на все остальное не гожусь, вера у меня старообрядческая!

Оставив его, она пошла к другим гостям, и уже оттуда несся ее задорный веселый смех.
«Шельма, – подумал Ордов, – раскусила сразу, а может, цену набивает?».
Но под конец вечера понял – не набивает, а знает ее.
 
Тихий, улыбчивый мужчина оказался ее мужем. Он боготворил ее и во время перекура на вопрос жениха: «Тебе с ней всегда так весело?» – ответил: «С ней спокойно». – И с гордостью за жену добавил: «Она у меня умница и непоседа. Хорошо с ней!»

Уже ночью, лежа в обнимку с Таней, Сергей вспомнил про «свадебного генерала». «А ведь и правда, таскаюсь всюду с Татьяной, играю роль почетного гостя, зачем?» И стало ему вдруг тоскливо и гадко, захотелось домой, к детям, к Тамаре.
 
Дня через три, дома, собираясь ложиться, он увидел вырезку из газеты на своей тумбочке.
– Что это? – Он взял в руки листок, бросилось в глаза слово, набранное очень крупно – «СПИД». Оцепенев, он повернулся к жене:
– Тамара, ты что?

Она твердо взглянула на него:
– Ты – в группе риска и тебе знать об этом надо!
Он поморщился:
– Я не понимаю, Тома…
Она усмехнулась:
– Все ты понимаешь, Сергей. Подумай обо мне и детях.
 
До полночи он убеждал Тамару, что ее опасения и подозрения напрасны, он не позволит…
– Хорошо бы, – грустно вздохнула она.
Потом они помирились и больше никогда не возвращались к этой теме.

Через три года кузина Тамары выходила замуж, и, появившись под руку с Тамарой в банкетном зале, Сергей лицом к лицу столкнулся с Натальей.
– Тамара!
– Наташа!

Женщины обнялись. Тамара повернулась к Сергею:
– Познакомься, Наташа, мой муж!
Женщина подала Сергею теплую руку и весело назвалась:
– Наталья, подруга детства Тамары. Не виделись лет десять.
– Сергей, – представился ей Ордов, и Наталья серьезно ответила:
– Очень приятно!

Он понял – Наталья ничего не скажет Тамаре, бояться ему нечего, но стало все равно как-то неудобно, как-то неуютно.
Тамара не отпускала от себя Наталью весь вечер, они много говорили, весело смеялись.
 
Когда Тамара ненадолго отлучилась, Сергей пригласил Наталью на танец. На кругу он пожал руку подруге жены и искренне поблагодарил:
– Спасибо! И простите меня, бывает с нами, мужчинами, такое. Как видите, сегодня я далеко не «свадебный генерал», – паж своей жены.
Она мягко улыбнулась:
– Ничего, жизнь, – она вся в полоску. Главное, жена у вас умная и очень, очень порядочная! А кто старое помянет, тому – глаз вон.

 – Наталья, сделав реверанс, покинула его. А «свадебный генерал», не на шутку было испугавшийся разоблачения, присел успокоить нервы с любимым тестем.

– Ну что, папаша, выпьем коньячка?
– Наливай!
И Ефим Георгиевич чокнулся с зятем. Оба дружно выпили за счастье молодых