Секретное оружие механика Нечитайло

В конце сентября 19----года мой корабль, эскадренный миноносец «Степенный» выходил на боевую службу. В те годы подготовка к такому важному мероприятию была поставлена на самую высокую ступеньку флотской иерархии. Многочисленные, самые авторитетные комиссии проверяли все. От артиллерии и ракетного вооружения, до продовольственных запасов. Служба предстояла долгой, два месяца без захода в порты. Казалось, было предусмотрено все.
          Я, как особист, (оперуполномоченный Особого отдела КГБ СССР), обеспечивал государственную безопасность выхода корабля.  Те, кто в курсе, понимает, в чем заключались мои задачи, и какими методами они выполнялись. Понимали это все офицеры и мичманы. Некоторые из них понимали  больше. На них я опирался в своей работе.
         Самое главное, не допустить измены родине, сохранить секреты, обеспечить боеспособность корабля и личного состава. Каждый член экипажа выполнял свои задачи, от каждого зависела успешность решения общей задачи: не допустить прохода в Балтийское море американской авианосной группы. Но от особиста зависело чуть больше, чем от других.
           Корабль для меня был новый. Принял его незадолго до выхода. Знакомиться с людьми и обстановкой пришлось на ходу. В основном, в экипаж входили опытные, проверенные морем, люди. Но, как говорят, в семье не без… Передавший мне корабль оперработник предупредил, что один из офицеров склонен к непрезентабельным поступкам, и очень не любит нашего брата. Так, пользуясь неопытностью молодого работника, с целью розыгрыша, сообщил, что при погрузке на корабль шифровальщик уронил в воду коробку с шифрами. Шифры и коды изготовлялись на растворимой в воде бумаге, и при  попадании в воду  превращались в кашу. Но утрата средств связи грозила срывом боевой задачи. По своим каналам оперработник сообщил о происшествии, и корабль был возвращен в базу. При проверке все оказалось  на месте. Кроме опера, который был снят за недостоверную информацию, приведшую к невыполнению приказа.
             Конечно, к этому офицеру надо было присмотреться  внимательнее.
                Корабль уходил из Зимней гавани Лиепайской военно-морской базы. ( в 92 году сданной НАТО преступником Ельциным). Моряков провожали высокие чины из Москвы. Оркестр  бодрил  душу «Прощаньем славянки». Чайки кружили над гаванью. Говорят, что в них души погибших моряков. Но примета плохая. Хотя об каких-либо опасностях моряк не думает. Погода благоприятствовала кампании. Балтийская волна легко приняла корабль на свои плечи. Началась обычная морская жизнь.
               Легко прошли путь до выхода в проливы. Датские проливы Скаген и Скагеррак бывают опасны в плохую погоду. Единственной опасностью в этот раз были многочисленные парусные яхты, бороздившие проливы. Радовались теплым дням. Проливы наши корабли проходят в особом режиме. Все находятся на своих боевых постах согласно штатному расписанию. У  особиста пост не предусмотрен. Он выбирает место по своему усмотрению. В те годы главным было недопущение бегства за границу при проходе узкостей. Эту задачу я и решал.
                Проливы миновали благополучно. Через сутки корабль достиг точки назначения. Мыс Скаген. Он глубоко вдается в Северное море и как бы отделяет датские проливы от Балтики. Миновать его чужим кораблям незамеченным не удастся. В нашу задачу входило недопущение американской авианосной группы в Балтийское море. Ставя эту задачу, командование ВМФ определяло ее нечетко. Каким образом, не применяя оружие, можно препятствовать проходу громады авианосца с сопровождавшими его американскими эсминцами. Решайте, мол сами.
Ну, не подставлять же свой борт американцу! Нами эта задача была решена иным, несколько неожиданным способом…
                Северное море встретило нас теплом и солнечной погодой. На пляже, видном через дальномер, женщины в купальниках. Загорают. Балтика у нас гораздо прохладнее. Штиль. У берега полоска прибоя. У нас длинная волна накатом с Атлантики. Корабль плавно покачивается, располагает к покою. Но нам не до отдыха. От штаба поступила шифровка: американцы пересекают Атлантику. 
               Неладное я почувствовал через день. Пища, подаваемая в кают-компанию офицеров, вдруг стала чрезмерно острой, чересчур сдобренной пряностями. На другой день еще более. К тому же появился неприятный душок. Поинтересовался в матросской столовой. То же самое. Мясо явно не годилось в пищу. А вот с картошкой тоже что-то произошло. Пюре стало серым и  отдающим плесенью.
                Ночью доверенный человек сообщил, что командир БЧ - 5( электромеханической части) капитан-лейтенант Нечитайло проморгал заправку рефмашины хладагентом, и она встала. В теплом климате отказ холодильника – катастрофа. Портящееся в тепле мясо пытались скрыть специями. На следующий день мясное блюдо заменила тушенка. Ее вкус, совмещенный с картофельным крахмалом, два месяца подававшегося нам блюда, помню до сих пор. Но не в этом суть.
               Тот же имярек поведал, что нынешней ночью капитан- лейтенант Нечитайло, на пару с помощником командира корабля, будут топить коровьи туши. Дождавшись назначенного ночного часа, вышел на палубу. Картина ужасающая. 33 коровьи туши сброшены в воду. Но они не тонут!! Тухлое мясо плавает на волнах, издавая зловоние. Впрочем, течение несет их в неизвестном направлении. 
             Назревает недовольство экипажа. Застаревшая тушенка из НЗ (неприкосновенный запас), и тухлый крахмал не радуют. Используя свои шифры, сообщаю в Особый отдел. Реакция ожидаемая. Боевую службу продолжать!
              Американцы на подходе. Снимаемся с якоря.  Идем им навстречу.
И, ужас! Впереди пространство, загаженное мертвыми телами – коровьими тушами. Раздувшиеся , отливающие перламутром, отравившие море и воздух. Корабль американского эскорта замедляет ход и не решается войти в отравленные проливы. Стопорит ход авианосец. Поднимает сигнал – не управляюсь. Проходит час.
            Американская эскадра разворачивается и уходит в Атлантику. Задача выполнена!
             Все участники кампании получили по выговору. Нечитайло – НСС. Неполное служебное соответствие, и огромный счет за испорченное по его вине продовольствие. На пару с помощником.               
              Другие члены экипажа, как и особист, стойкую аллергию на тушенку и картофельный крахмал. Думаю, что любви Нечитайло к нашему брату тоже не добавилось.