Разделить суьбу

Автор:  Казарян   Тигран   Гургенович, 07.2006


                I

   Полагаю, многие согласятся со мной, что мы познаем настоящее предназначение того или иного явления в нашей жизни лишь после того, как утратим его. Каждый относится к подобным потерям по-своему. Некоторые с горечью, некоторые с радостью, ну, а другие, вовсе безразлично. Поверьте, наша психика не является некой бездонной бочкой, где может затеряться, сгинуть некогда происшедшее событие в нашей жизни. Порою, мы только обманываем себя, что избавились от плохих воспоминаний, от того жуткого деяния, что когда-то совершили. Нет, они не покидают нас. Прячась в глубине души, они делают свое коварное дело, порча нам жизнь. Но, не мне вам объяснять, какая хрупкая все-таки штука эта жизнь. Хотя…   
   
     Меня зовут Джонатан Крое, я психоаналитик, и, находясь в своей приемной, вот уже полчаса пытаюсь объяснить моему пациенту сущность и цену утраченных эмоций:
- Доктор, месяц, уже месяц, как она ушла от меня к этому негодяю. Но страсти во мне лишь прибавились. Гасил всеми известными методами, но они лишь катализировали муку.
- Не желаете послушать одно старое китайское изречение? – окончательно утомившись, начал округляться я.
- Если это поможет док…С удовольствием конечно, - несколько удивленным тоном в голосе, наконец он уселся в кресло.
- Давным-давно, в одном из китайских деревень жил один богатый китаец. У него была лошадь. Некоторые завидовали ему, другие радовались. Китаец был спокоен. Как-то лошадь ушла от хозяина. Некоторые злорадствовали, другие сочувствовали. Китаец был спокоен. Пройдя некоторое время, лошадь вернулась к хозяину, но уже с жеребенком. Некоторые завидовали, другие возрадовались ему. Китаец был спокоен. Однажды, сын хозяина, взобравшись на жеребенка, упал и сломал ноги. Некоторые злорадствовали, другие огорчились. Китаец был спокоен. Как-то пришли в деревню слуги императора набирать солдат на войну. Сына китайца не тронули. Некоторые огорчились, другие возрадовались. Китаец был спокоен.
   Пациент некоторое время сидел молча, пока я готовил кофе. Лишь когда я предложил ему чашку, тот привстал и заговорил:
- Нет, спасибо. Я пойду. Вы мне очень помогли. Просто мне ещё надо обдумать все одному, – некоторым растерянным видом поспешил к выходу мой пациент.
- Я просто вспомнил…, - обернувшись перед дверью, продолжил, - Мой приятель с большим трудом вернул свою жену. А через месяц та, водя машину, угадила в автокатастрофу с мужем. Лишь она уцелела. Может это судьба, и не следует вмешиваться в ход событий с особым усердием. А просто все принимать спокойно, как радость, так и печаль. Ну, как ваш китаец.
- И выжидать очередной цикл, как радости, так и печали, – продолжил я долгожданное умозаключение пациента, - “Нет худа без добра”
   Оставшись один, я медленно тянул свое кофе и размышлял.
 “ С одной стороны хорошо все-таки быть неведующим” Еще вспомнил слова Экклезиаста, сына Иерусалимского царя Давида из Ветхого завета: “ Пытался я познать и мудрость, и безумие, и глупости. И понял, что и это томление духа. Потому что, во многой мудрости много печали, и кто умножает познания, умножает скорбь.” Печаль и какая-то грусть начали вытеснять вечернее настроение из моего сознания. “ Кто же поможет мне? Как сложно все-таки врачу стать пациентом, тем более, когда разбираешься в своих проблемах ”
   Я продолжал размышлять и по дороге домой. Водя машину по проторенной дороге, я начал давать себе установки по общению с Бетти. Последнее время почти каждое наше общение порождал конфликт. Мы попросту перестали понимать друг друга. Наши отношения вошли в тупик…. И все это из-за какого-то глупого домика на берегу озера. В нашем бесплодии она обвиняла наш образ жизни. “ Да, напряженный график у меня. Конференция на носу. Я тоже нуждаюсь в отдыхе. Но всё после конференции” – думал я, успокаивая себя и постукивая правой ладонью об баранку автомобиля. “ Все наладится, мы просто накопили много негативной энергии и начали избавляться от них, конфликтуя между собой”. По принципу трансактного психоанализа мое “Взрослое” конфликтует с её “Взрослым”, подавляя при этом её “Дитя” и  “Родителя”. Все отношения между этими тремя составляющими моего сознания и сознания Бетти мне надо уравновесить.
   Бетти я застал на кухне. Та возилась с посудой, просто перекладывая их с места на место.
- Я не приготовила ужин. Если ты подождешь, то скоро все будет лежать на столе, - начала Бет, избегая встречи со мной.
- Ты же ушла с работы неделю назад. Сегодня целый день дома находилась, - начал нервно я, - чем ты, интересно, занималась.
- Ты обещал мне, что в начале мая мы переедем в наш новый дом! – воскликнула Бет, наконец, посмотрев на меня, - Джонатан сейчас сентябрь! Ты же сам говорил, что мы не нуждаемся в юристах и врачах, и наладим наши отношения и проблемы без посторонней помощи. Может, наконец, ты не хочешь ребенка…. А может, вовсе со мной жить!?
- Бет после конференции я…
- Это все на что ты способен: налаживать нашу жизнь так, как тебе удобно. Сначала ты говорил, что тебе не понравился наш новый сосед-индеец, потом у тебя появились неотложные дела…, - она заплакала, - ведь мы же с тобой решили начать новую жизнь, Джонатан!
  Вытирая слезы, она быстрыми шагами удалилась в спальню, что на втором этаже. Задержавшись на кухне, и я позднее ушел на сон грядущий в гостиную. Лег на диван, который, служил мне, постелью с некоторых пор.
   На утро, едва открыв глаза, я увидел лежащую на журнальном столике возле дивана, записку от Бетти. Чуть приподнявшись, начал читать:
   “ Прости, но я так больше не могу. Не дождавшись решительных шагов от тебя, совершаю их сама. Думаю, найду временный приют у мамы. Уверенна, мой уход не станет трагедией для тебя, так как расстались мы с тобой на самом деле уже давно. Не старайся вернуть меня. Обещаю, что мой адвокат не будет тебя досаждать. Претензий к тебе нет. Прощай ”
   С наружи раздался шум двигателя машины. Я подошел к окну и увидел, как тронулся джип Бетти.
   Молча стоя, не совершая ни каких движений и попыток, я начал себя успокаивать и убеждать: “ Достаточно. После конференции постараюсь все…, все вернуть на свои места. Более того, начнем новую жизнь на новом месте! ”
   Быстро собравшись, слегка закусив, я отправился на конференцию.
   
   Уже десять минут я рвал себе глотку, выступая на очередном съезде психотерапевтов Чикаго. То тут, то там раздавались недовольные возгласы, сопровождаемые колоритными изменениями мимики моих коллег. Но все это недосягаемо было мне. Я продолжал тянуть свой доклад с экзальтированной речью и размашистыми движениями рук.
- Независимо от того, какого направления мы придерживаемся в психоанализе: экзистенциального, когнитивного, гештальтного, бихевиорального и т.д., потребности у пациентов остаются одинаковыми. Мы обязаны научить пациента самостоятельно принимать решения, не давая ему советов в жизни. Как говорили древние давать советы – это самое неблагодарное дело. Мы должны довести пациента до ответов на вопросы: кем быть? И с кем быть?
   Из первых рядов раздался недовольный голос одного из слушателей. Это был профессор Робертсон из Чикагского университета.
- Есть масса других вопросов, которые я бы привел в качестве альтернативы вашим, - тот привстал и, разводя руки, с усмешкой оглянул аудиторию.
- Не важно, какими вопросами мы подведем пациента к самоактуализации, - упираясь двумя руками на кафедру, я перекликнул установившийся шум.
   Ещё долго продолжалась экзекуция над мыслями и суждениями, как моими, так и оппонентов. Но все, в конце концов, обошлось без жертв. Полагаю из-за наступившего перерыва – кофе-брейка.
   Усевшись за круглый маленький столик буфета конференц-зала, я с моим новым другом и коллегой, Громовым, продолжили беседу, обсуждая, на сей раз, мои проблемы:
- Проблема не в твоих конфликтных суждениях, а в твоем поведении, - начал Громов, - которое изменилось за последнее время.
- Пойми, - тот продолжил, не дав мне промолвить, - твои отношения с Бет зашли в тупик. Не кажется ли тебе странным то обстоятельство, что столкнулся с этими проблемами человек, который чуть ли не каждый день решает их у других людей?
- С Бет все гораздо сложнее, наш случай из ряда вон выходящий, -  слукавил я.
   Громов пристальным взглядом посмотрел, будто явно не ожидал от меня услышать столь глупого оправдания. Чуть замешкавшись, начал:
- Недавно я консультировал пациента, которого направили ко мне из южного департамента полиции из-за попытки суицида. Несмотря на возражения многих коллег к применению психолингвистического программирования, оно дает прекрасный результат. И без рецидивный. Заметь это! - начал сотрясать воздух правым указательным пальцем Громов.
- Я бы, например, не согласился подвергнуться “промыванию мозгов”, - недовольно возразил ему.
   Громов эмигрировал из России в 2001 году и быстро нашел свое место в здравоохранении США. Талантливый ученый покинул родину, как и многие другие из-за глупого отношения руководства к медицине. Он был представителем российской школы психиатров, владел навыками гипноза. Его метод психолингвистического программирования давал не плохие результаты. Он наводил порядок в подсознании больного, в его “оно”. Ведь многие люди, лечась от тех или иных комплексов, думают, что избавились от них окончательно. Однако все эти нарушения уходят и прячутся в нашем “бессознательном”, в нашем “оно”. И при удобном случае вновь себя проявляют. И мастером в психоанализе является тот, кто способен работать на уровне подсознания пациента. Но, я критически относился к применяемой методике Громова. Наверное, что не обладал способностями гипноза и внушения. Хотя, как говорится “На войне и в любви все методы хороши”. Думаю, это высказывание относится и к медицине. Ведь важен результат. И все-таки, я бы не согласился подвергнуться глубоким изменениям в собственной ЛИЧНОСТИ.
    После конференции, попрощавшись с коллегами, я решил попытаться вернуть Бет. Свернув на пятое авеню, я вспомнил об утреннем тумане. Полуденный свет рассеял его. Дом мамы Бет находился в западном районе Чикаго.
   Я вновь углубился в раздумье, как неожиданно зазвенел телефон.
- Мистер Кроу…?
- Да, это я.
- С вами говорит детектив Чарльз Китчи. С вашей супругой случилось несчастье. Она попала в автокатастрофу сегодня утром. Я звоню вам из госпиталя святого Петра…
- Что с ней? Она цела? – прервав детектива, я прокричал в трубку мобильника, едва удерживая руль машины.
- Я сожалею мистер Кроу. Мне тяжело это говорить вам, но она мертва.
   Я резко затормозил. И, несмотря на сигналы возмущенных водителей, продолжил громким голосом:
- Вы наверно шутите, это не правда. Вы заигрываете со мной. Наверно вы мой бывший пациент, да? Да кто вы такой, черт вас побери! – заорал я в трубку, резко покрывшись потом.
- Мистер Крое, простите меня. Если можете, подъезжайте к госпиталю. Там вас встретят наш психолог и офицер. Мы…
   Я бросил телефон на сиденье автомобиля и резко тронулся с места.


                II

   Скотч-Виски совсем помутил мое сознание, но я ещё соображал в происходящем, даже пытался дать себе оценку. Но никак не мог спланировать мое будущее. Все бы ничего, если б смог простить себя за прошлое. Но вся боль в душе связанна была именно с тем, что не успел попросить прощения у Бет. Я твердо был уверен, что жизнь её погубил именно я, а не этот проклятый туман. Ах, если б была возможность все вернуть обратно…!
  Из-за отчаяния, в мою голову приходили странные мысли: “связаться бы с душой Бет через парапсихологов и ещё раз попытаться поговорить с ней”. Бредовые идеи с каждым днем наполняли ум мой, напрочь отравляя моё сознание. Мозг мой, явно, болел. Но, что делать? Кому обратиться за помощью? Я не решался сделать что-либо для себя, для восстановления моей помутненной психики. Переживания начали постепенно подводит меня к черте.
   Неожиданно для себя, я вспомнил того индейца, нашего нового соседа. Насколько я помню, он был шаманом. Может он сможет помочь мне. Еще недавно я посчитал бы себя сумасшедшим, мысля об этом. Но это было бы тогда. А сейчас я другой, я уже не прежний Джонатан Кроу!
   Хоть как-то приведя себя в порядок, я собрался в дрогу.
   Наш новый дом находился на западном берегу озера Мичиган, на одном из живописных мест вдоль всего берега. После того, как мы приобрели этот дом, я здесь был во второй раз. День клонился к вечеру. Прохладный ветер начал освежать меня, едва я вышел из машины. Высокие сосны прятали дом, тесня его к берегу. Приблизившись к дверям дома, я не стал заходить, а повернул к берегу. Маленькие волны стали нашептывать мне о прошлом. Не успел я окунуться в воспоминания минувших дней, когда мы с Бет сидели на этом берегу, как сзади раздался чей-то голос:
- В прошлый раз вы были с очаровательной спутницей, - едва улыбаясь, начал индеец, - здравствуйте.
- Прошлых дней не вернуть, к сожалению, - поздоровался я.
- Я сожалею о случившем, - встав рядом со мной, грустно промолвил сосед.
   Если не потрясен, уж точно удивлен был я. Откуда он мог знать о моем горе. Ведь, насколько мне известно, он не пользовался средствами связи: ни телевиденьем, ни радио. Живет как отшельник, хотя на дворе 2006 год.
- Не удивляйтесь мистер Кроу. Ведь не даром вы приехали ко мне, - с поразительно уверенным голосом, рассеял мои мысли шаман.
   К вечеру туман сменился прохладой. Земля покрылась разноцветной опавшей листвой. Мы сидели на берегу, перед его хижиной, которая утопала в чаще леса и находилась в трехстах футах от нашего дома. Лишь треск горящего костра нарушал удивительную тишину.
- Птицы улетают на юг, земля готовятся к зимней спячке. Еще один жизненный цикл завершается, - задумчиво сказал индеец.
- Странное у вас все-таки имя -  “Шепот” – вопросительно посмотрев на него, спросил я.
- В здешних местах прежде много индейских семей жило. Все они мало помалу начали переезжать в город. Прервалась преемственность поколений, некому осталось передать культуру и традиции веками жившего народа. В сотнях миль не найти ни одного индейца кроме меня. А так назвали меня давным-давно вероятно из-за моего спокойного и тихого голоса.
   Это было правдой. Голос старика действительно отличался особым тембром. Каким-то необычным, успокаивающим, таинственно ласкающим, я бы сказал.
- Я слышал, что вы способны общаться с духами умерших, входить в потусторонний мир. Это правда?
- Точнее, духами предков. Правда для того, кто верит в него, - каким-то таинственным взглядом посмотрел он на меня.
       На почти гладкой поверхности озера начали появляться отражения звезд и полной луны. А мигающий красноватый цвет костра отражался на высоких деревьях опушки леса, создавая иллюзию страшного пожара
- Вы сможете помочь мне войти в контакт с моей Бет? – спросил я, не осознав до конца, что подобный вопрос прозвучал из моих уст.
- А вы верите мистер Крое, что это возможно. Ведь, насколько мне известно, вы человек ученый. А, как известно, наука опровергает подобные штуки.
- Наука не опровергает и не доказывает существование потустороннего мира. И если это возможно, я бы заплатил любую цену, лишь бы снова увидеть или услышать мою погибшую жену.
- Зачем это вам, мистер Крое? Души умерших находят свой покой и тревожить их  ради интереса не стоит, - я почувствовал несколько недовольный голос шамана.
- Она погибла из-за меня, понимаете! Я не могу смириться с этим. Мне так хочется попросить у нее прощения. Я знаю, что уже ничего не поделаешь, что было, то было. Время не повернешь вспять, к сожалению. Я много раз просил прощения у нее в церкви, десятки свечей осветили скорбь мою. Но простила ли она меня?...
   Шаман молчал и лишь поглядывал на меня, как я утаиваю от него мои слезы.
- Все зависит от силы вашей веры…. Думаю, я смогу провести вас к местам пребывания вашей жены.
   Я не верил своим ушам, не смотря на убедительный голос моего собеседника. Мистика или бред? И вообще, какая разница. Не всё ли равно. Главная цель!
- Это что-то вроде праранормального явления, похожий на вызов духа усопшего? - растерянно спросил я.
- Нет, доктор, по-вашему, это скорее медитация с вхождением в глубокое транс состояние.
“И, скорее всего, сопровождается отключением функции коры головного мозга и включением подсознания, с визуализацией пресловутого “оно” – заключился я, - но это всего лишь будет плодом моего воображения”.
“А может быть именно это и открывает  двери в неведомое!” – заключился я в уме, наконец.
   Шаман пристально смотрел на меня и несколько засмущался, будто читал мои мысли.
- Называйте это как хотите, только знайте, это совсем не безопасное путешествие. В сущности, оно схоже с клинической смертью.
- Значит, оно длится не долго? – воскликнул я.
- Есть определенные границы и дозволенное время пребывания “там”.
   Лес окончательно погрузился в ночь. Мы сидели впереди наших теней от исходящего искрящего света согревающего нас  костра и продолжали странную беседу.
- Мне необходимо подготовится к ритуалу “перехода”, - сказал шаман и удалился в хижину.
   Спустя некоторое время передо мной стоял индеец с воинственной краской на лице, в странной одежде и убранством на голове, представленным из фрагментов чучело орла.
- Прежде, чем мы отправимся в загробный мир, вы должны кое-что пообещать мне, - начал шаман, выражая мимикой лица максимальную серьезность происходящему.
   Свет костра обострял все краски наряда, придавая шаману мистический вид.
- Что именно? – с некоторой неуверенностью спросил я.
- От тебя требуется беспрекословное подчинение и послушание!
   Через пару минут, мы сидели на коленях друг перед другом. Между нами тлел какой-то субстрат с тонким дымом и каким-то странным, но приятным запахом. С закрытыми глазами мы уставились друг на друга. Шаман быстро начал что-то бормотать на непонятном мне языке. Голова моя закружилась. Я будто терял сознание и при этом куда-то проваливался. Вдруг я оказался на двух ногах, уверенно стоя на твердой почве. Из темноты неожиданно показался шаман.
- Пойдем со мной, только тихо. И не задавай пока вопросов.
Черный туман начал рассеиваться и обнажать берег какой-то темной реки. Мы приблизились к берегу и сели на лодку. Шаман медленно греб, оборачиваясь вокруг.
   Вступив на другой берег. Он сказал:
- Это уже не Земля. Будем идти столько, сколько духи позволят.
   Я одобрительно кивнул. Страх начал вытесняться неудержимым интересом.
   Мы шли в темноте, пока твердая почва не стала рыхлеть и становится вязкой. Впереди появился какое-то огненное свечение. Становилось жарко так, что мне пришлось оголиться до пояса. Меня удивил тот факт, что шаман не ощущал наступившую жару. Мы шли молча, временами оборачиваясь друг на друга. Но какое-то предчувствие начало смущать меня и от этого мне становилось тяжело идти. Через некоторое время мы приблизились к этому свечению, оно оказалось огненной стеной. Я обернулся к шаману. Тот не заставил меня долго быть в неведении:
- Я ожидал, что таков наш путь будет, - таинственно промолвил он, огорченным взглядом посмотрев на меня.
- Я должен идти вперед, - без колебаний сказал я, - мы можем преодолеть эту стену?   
- Это граница ада…,- каким то горьким голосом ответил мне шаман.
- Почему ада?
- Тебе лучше знать. Это твоя душа потянулась в ад. Бет в раю.
- Что бы то ни было, мы можем идти дальше? Ты сможешь меня ещё сопровождать?
- Пока да, - с некоторой уверенностью ответил мне шаман.
Стена не толстая, но, пройдя его, в твое сердце войдет сильная печаль и уныние. А это опасно.
- А что за стеной?
- За стеной обрыв. Ты должен повиснуть над обрывом. Если твоя душа не обременен тяжестью грехов, то ты не упадешь в пропасть, а сможешь парить, и попадешь на путь “света”.
- А как же Бет…, - взволновано спросил я, - как мне узнать, где она?
- Думаю, если ты попадешь на светлый путь, то она встретит тебя.
- Но запомни, - начал строго шаман, - если тебя будет тянуть вниз, то ты пропал, я не смогу тебя удержать. Но…если не случится это
- Что “это”?
- Что-то светлое, божественное, парящее, - задумчиво ответил шаман, - по-вашему, это ангел-хранитель.
   Несколько подумав, добавил шаман
- Но если “это” посчитает нужным.
   Не став обдумывать сказанное шаманом, я двинулся к стене, и смело вошел в неё. Неописуемое чувство охватило меня, похожее на чувство горечи и сожаления. Некого томления души, а не плоти.
   Переступив стену, мы вступили на узкую дорогу, которая освещалась огнями по бокам. Ощущался смрад и зловоние, которое становилось не выносимой. Дыхание перекрывало. В конце дороги показался резкий обрыв. Мы подошли к обрыву, за которым ничего не виднелся из-за полной темноты. Шаман достал короткий канат и сказал:
- Слушай внимательно. Крепко возьмись за канат и вступай в пропасть. Там тебя встретят злые духи. Ты недолжен поддаться унынию и безысходности. Я не смогу тебя долго удерживать. Если “это” не произойдет, ты должен подняться. Ты все понял, док!?
- Да, - и начал спускаться.
   Получилось так, как будто я завис над пропастью. Стоя коса над обрывом, я удерживался за канат двумя руками. Теперь-то передо мной открылся изумительный вид, вернее зрелище. Подо мной чуть вдали, тянулась огненная дорога, которая разделялась на девять подобных. Одна дорога была выше другого. Их было ровно девять, как в “Божественной комедии” Данте! Девять кругов ада! Я не верил своим глазам. Дороги заканчивались огненными свечениями, из которых тихо доносились какие-то душераздирающие звуки. Мой страх возрос. Вдруг откуда-то появились парящие создания в черных лохмотьях, похожих на шелк. От них исходил какой-то гул, в котором я мог различать ругань, мольбу, крики, предупреждения – все было неразборчиво и крайне необычно. Они манящими движениями руки тянули меня в пропасть. Но мне это почему-то не пугало. Ни это было страшно: я остался один на один со своей болью, со своей печалью. Уныние меня охватило, безысходность и безнадежность. Передо мной прошла вся моя жизнь. Я начал вспоминать все плохое, что творил в моей жизни. И это было мне понятно, как психоаналитика. Совершая плохие поступки, мы пытаемся их забыть, выкинуть из головы. Они попросту мешают нам дальше наслаждаться жизнью. Мы заставляем наш мозг забыть все совершенные в жизни грехи. Но мы наивны. Ничто не исчезает, а лишь скапливается тяжелым грузом в нашем подсознании, в нашем сердце. Фрагменты этого ужасного комка временами всплывает в наше сознание, заставляя нас страдать и мучиться. И мы вновь пытаемся от них избавляться, молясь в церквях или попросту успокаивая себя.
       Все мои грехи я разом вспомнил. Чувство стыда и позора охватило меня, и не давало подняться. Мои силы истощались, надежда таила, и не оставалось никакого желания дольше жить и бороться. Я начал медленно отпускать канат. Звуки этих страшных существ начали уподобляться злорадному хохоту и угрозам вечных мук. Мое сознание окончательно покинули хорошие воспоминания, и, отчаявшись, я отпустил канат…
   Неожиданно передо мной появилось какое-то странное свечение, которое заставило исчезнуть этих мерзких существ. Я перестал падать. Я пригляделся. Это была женщина в сияющем белом наряде. Она парила с растянутыми вперед руками. От неё исходило такое тепло, которое разогревало душу, возвращая светлое в моей памяти. В миг ушла тревога. Ко мне словно вернулось, казалось бы, безнадежно исчезнувшее желание жить. Но жить по другому, больше любя!
- Кто вы? – спросил я, не издавая звука, словно общаясь мысленно.
-  Ты много молился мне, - ответила она.
 У меня не осталось сомнений. Передо мной была Дева Мария.
- Твой поступок отважен, но глуп. Ты мог навеки сгинуть в преисподние.
- Не уж то мои грехи столь тяжки? Я в жизни много добра совершил, ведь я врач, - смущенно спросил я.
- Дело не только в хороших поступках, совершенных в жизни, но и в обремененности собственной души. Человек должен жить в согласии с собой, не предавать себя и других, а главное уметь разделять свою судьбу с другими. Хотеть им того же, что и себе. Ведь ты знаком со священным писанием. Душа Бет в раю. Груз твоей души не позволит подняться к ней. Ты должен изменить свою жизнь.
- Я не готов был такой потере и не смогу простить себя. Не возможно избавиться от этого груза!
- Ты не прав. Твои молитвы были услышаны. Ты был прощен. Теперь ты должен простить себя сам. Возвращайся к своему спутнику и постарайся жить в согласии собой и с другими.
   Хотя я и проснулся, мне казалось, что вовсе не спал. Не было чувства пробуждения, будто просто раскрыл глаза после всех этих безумных приключений. Я лежал на толстой шкуре, видимо медвежьей и накрыт был толстым одеялом. Открытыми глазами я продолжал лежать на левом боку и любоваться изменениями в природе, происшедшими во время моего отсутствия. Земля уже покрылась тонким слоем снега. Деревья, едва оголившись от опавшей листвы, вновь укрылись теперь уже снегом. Холода не ощущался не только из-за отсутствия снега, но и от ощущения теплоты со стороны спины. Я повернулся. Перед слабым костром  сидел Шаман и внимательно смотрел на костер, ковыряясь в нем палкой. Я молча уставился на него, продолжая лежать, пока он сам не заговорил:
- С добрым утром мистер Крое. Как ваше самочувствие.
- Неплохо… точнее никакое. Я очень благодарен вам Шепот.
- Но вы же не достигли своей цели? – с таинственной улыбкой спросил он.
- Смотря как на это посмотреть, - начав вставать с постели, я продолжил, - мне надо возвращаться домой.
   Дав старт машине, я медленно начал трогаться на своем джипе. Через зеркало заднего вида, я смотрел на шамана, который продолжал глядеть мне вслед, провожая меня своим проницательным взглядом.
   Необъяснимое чувство охватило меня. Я был точно уверен, что скоро вновь встречусь с этим удивительным человеком. Ну а теперь, душой и плотью своей, я стремился быстрее попасть домой, будто кто-то давно дожидался там меня. Я прибавил газа.
   По скользкому асфальту мчала меня машина мимо, высоких сосен, по извилистой дороге. Все небо было покрыто густыми серыми облаками. Я включил радио и, пробежавшись по каналам, остановился на старой песне группы “Биттлз” – “Пусть будет так”. Загрузившись в мысли, я и не замечал, как прибавлял скорость машине. “Почему же главным условием жизни двух существ является способность разделять судьбу между собой? На сколько это осуществимо и, главное,  как достижимо?”
   Я не вписался в очередной поворот, спрятанный за высокими и густыми деревьями. Начал балансировать смещение, но не смог войти в свою полосу. Когда же из-за поворота показалась грузовая машина, паника окончательно овладела мною. Сильный гудящий сигнал  огромной фуры лишь усилил тревогу во мне. Все мои старания уйти от неминуемого столкновения оказались тщетны. Лишь в последнюю секунду я расслабился, встречая глазами удар и ещё раз прокрутив в голове “разделить судьбу…!”
   

   
                III
               
    От своего громкого крика я пробудился, вскочив в постели, расстеленный на диване. Я быстро осознал, что все увиденное всего лишь был сном. И сном ужасным, иначе не был бы я покрыт холодным потом, в мокрой постели. Полусидя на диване, я лихорадочно начал анализировать увиденное: “ …гибель Бет…встреча с шаманом…путешествие в загробный мир…пробуждение…собственная автокатастрофа…” Мое “бессознательное” шокировало меня. Что там творится! И что все это значит? А может это тоже сон и вновь я в мнимом пробуждении?!
    На журнальном столике рядом лежала записка, я быстро схватил её, но не стал читать, так как был уверен, что знаком с содержанием. Вдруг за окном раздался шум захлопнувших дверей автомобиля. Я вскочил к окну. Это была Бет! Я не мог поверить своим глазам. “Если даже это сон, то лучшего сна и не придумать!” – возбужденным голосом пробормотал я и выскочил во двор. Побежав за тронувшейся машиной, я стал кричать ей в след: “Бет!.. Бет!.. Погоди! Стой!”
    Я бежал за машиной, пока поскользнувшись, не упал на мокрый от первого снега, асфальт. Смотря вслед машины, я увидел, как Бет наконец остановилась. Привстав, я, чуть похрамывая, добежал к  открывающимся дверям машины.
- Что с тобой Джонатан?
   Увидев лицо Бет, я обрадовался как дитя. Смеясь и оглядывая жену безумными глазами, я воскликнул:
- Бет!.. Бет!.. Это ты!? С тобой всё в порядке?!
    Продолжая сидеть в машине, удивленными глазами и улыбкой на лице, он ответила:
- Что случилось Джонни? Ты зачем так бежал за машиной?
   Окончательно собравшись и стараясь овладеть с собой, я начал оправдываться:
-  Не уезжай к матери. Давай все начнем сначала. Я сейчас быстро соберу наши вещи, все какие нам необходимы будут, и переедем в наш новый дом. Я сегодня же возьму отпуск на долго…. На столько, на сколько хватит нам.
- Джонатан….А как твоя конференция?! Ты же долго готовился к ней.
- К черту конференцию, к черту работу! Я… точнее мы, нуждаемся в отдыхе! “И в налаживании наших отношений” – договорил я в уме.
   Постоянно следя за показаниями спидометра, я аккуратно водил машину. Рядом сидела Бет и продолжала улыбчивым взглядом изучать меня, наверно удивляясь моему столь необычному поведению.
   Я посмотрел себя в зеркало: моё лицо сияло от счастья. Морщины расправились, подушки из-под глаз исчезли, ушла краснота глаз. А впрочем, все это было в той жизни….  Или, быть может все-таки, во сне? Хотя, разницу я не видел.
   Мы уже повернули на проселочную дорогу, когда Бет начала:
- И все-таки, я не ожидала, что так сильно на тебя повлияет Громов.
- Громов?.. Давно я его не видел, - несколько задумчиво спросил я.
- Вчера – это давно? – смущенно посмотрела Бет.
- Как?.. Я не помню, - удивился я.
   Чуть вдали от нас появился наш дом. Я сбавил скорость и снова взглянул на Бет. Та продолжала смотреть на меня с удивленными глазами.
- Джонатан, ты помнишь наш вчерашний вечер?
- Да, - уверено ответил я.
- Ты помнишь, что мы решили расстаться?
- Ну…да, - смутился я.
   Она, чуть качнув головой, сказала:
- Я не ожидала такого эффекта.
- В чем дело Бет?
- Нет, ни в чем. Просто мы вчера вечером решали к кому, все-таки, обратится за помощью: к адвокату или к психотерапевту. Мы же не могли решить наши проблемы вдвоем.
- И что? Причем тут этот Громов! – я окончательно сбился с толку.
- Хотя ты не признавал методы Громова, но он все-таки твой друг. И ты решил, наконец, обратится к нему, - начала убеждать меня Бет.
   Немного выждав, снова продолжила:
- Так вот, мы его вчера вечером пригласили к нам домой, и он провёл с тобой сеанс психотерапии. Точнее некого гипнотического сеанса. Психо…, психолига…, - она начала запинаться в незнакомых словах.
   Я недовольным видом подрулил к дому и завершил её мысль:
- Психолингвистическое программирование.
- Да, точно, - довольно воскликнула Бет.
   Не ужели я согласился на эту ерунду. Хорошо же он промыл мне мозги. Но результат все-таки был на лицо. Так счастливо я себя давно уже не чувствовал. Точнее, с тех пор, как наши отношения с Бет окончательно не разрушились.
   Я вышел из машины. Вдруг Бет крепко обняв меня, громко прошептала мне в ухо.
- Милый. Какая разница? Громов или ещё кто. Ведь он как ни как твой друг. И я вновь счастлива с тобой. Ведь ты меня любишь?
-  Я любил тебя Бет, и буду продолжать любить, не зависимо от воздействий Громова или ещё какого-либо безумного психотерапевта, - гордо ответил я.
   Бет побежала к дому, а я двинулся к озеру и остановился на берегу. Маленькие волны начали навевать на меня воспоминания. “Какие все-таки безумные дни я пережил! И, слава богу, все так благополучно обошлось” –  думал я, молча стоя на песчаном пляже.
- Здравствуйте мистер. 
Я обернулся и увидел позади себя индейца-шамана.
- Меня зовут Шепот. Я ваш сосед, - продолжил он с серьезным взглядом.
- Здравствуйте мистер. Мы с вами уже виделись? – недоумевая, спросил я его.
- Да конечно. С тех пор, как вы супругой впервые приехали в наши края, - улыбаясь, ответил Шепот.
   Я не мог избавиться от прежних воспоминаний. “Этот Шёпот случайный человек и все, что с нами происходило, было всего лишь плодом моего воображения”, – убеждал я себе.
   Я с недоумением посмотрел на шамана. Тот с таинственной улыбкой на лице отвернулся и начал тихо отдаляться от меня. Лишь дойдя до опушки леса, он обернулся и громко сказал:
- Я очень рад снова видеть вас вместе с супругой мистер Крое. Берегите её. Ведь она такая хрупкая.
- Кто “она” – я с недоумением крикнул в след уходящему индейцу.
   Не оборачиваясь, он поднял руки и голову вверх и крикнул:
- Жизнь!