Время ведьм. Глава 1

 Она чувствовала, что он вернулся. Она еще не слышала его тяжелые, медленные шаги, которые всегда внушали ей страх, но она знала, что он рядом. Через небольшую щель в перекошенной, гнилой деревяной двери, к которой она прильнула, она чувствовала его запах. Запах пота и алкоголя. А еще от него исходил какой-то особый аромат опасности. Она никогда раньше не чувствовала ни от кого ничего подобного, но стоило ей только мельком взглянуть на его огромную фигуру, как она сразу понимала, насколько он опасен.
 Нет, он не бил ее. Не кричал. Не угрожал. Все, что он сделал, это запихал ее в эту вонючую комнату, где кроме старой кровати с грязным постельным бельем и стула с ведром больше ничего не было. Свет проникал в это ужасное помещение через редкие щели в двери. Лучики света неохотно вспарывали затхлый воздух комнаты, поэтому девушке почти все время приходилось находиться в полной темноте. Только, когда приходил он, чтобы принести поесть или поменять помойное ведро, только тогда ее ослеплял свет. Но в такие моменты она предпочитала забиться в самый дальний угол и опустив голову в колени, молиться. Она никогда не верила в бога, никогда не ходила в церковь, никогда не обращалась к небесам, но в данной ситуации ее могло спасти только чудо. Теперь она верила в Бога, который был способен спасти ее от этого чудовища.
 "Лера, как ты умудрилась попасть в такой переплет? - в этой комнате у нее было достаточно времени, чтобы поразмышлять. Она начинала разговаривать сама с собой, когда не чувствовала тошнотворный запах пота. - Тебе надо было всего лишь проехать по шоссе! Никуда не сворачивая! А ты, любительница острых ощущений, захотела срезать. Проехать той проселочной дорогой! А теперь скажи сама себе: много удалось сократить тебе? - он хмыкнула. - О да! Теперь, наверное, ты очень хорошо смогла сократить свою собственную жизнь!"
 Ей казалось, что она сходит с ума. Иначе как объяснить эти непонятные приступы смеха, которые возникали в ее голове? Ее жизнь подползла к краю пропасти, которая раскинулась вокруг нее пустотой и чернотой. Только тьма. Беспросветная. Что ждет ее дальше она не знает. Что на уме этого человека, который затащил ее сюда?
 Она всегда относилась слишком легко к опасностям. Любое, даже самое рискованное приключение и событие, никогда не вызывали в ней настоящего ужаса или паники. Даже когда она попала со своим бывшим парнем в автокатастрофу первое, что она сказала, когда увидела сломанную ногу было : "Черт, дорогой, о свадьбе нам пока рано думать. Я не смогу танцевать вальс". А затем засмеялась, когда смотрела на кусок кости, который вспорол кожу и выглядывал, словно окровавленная пасть какого-то чудовища. Он назвал ее тогда "сумасшедшей", а она его "никчемным водителем, который ездит также как и трахается". Возможно, потом вспоминала она, это и было началом конца их отношений. Правда Лера не очень переживала по этому поводу: в ее словах в его адрес была доля правды - водил он ненамного лучше.
 И вот теперь снова. Снова приступ непонятного веселья. Где-то там возможно уже идет этот здоровяк. Лениво переставляя свои огромные ноги. Его шаги гулким эхом разносятся по округе. На мгновение Лере даже показалось, что она слышит какой-то звук: "шшук, шшук..." Здоровенные руки раскачиваются в такт медленным шагам. Он словно огромный крейсер, который неминуемо двигается к своей цели. Неторопливо. Он знает, что в итоге он достигнет конечного пункта своего путешествия и он знает, что никто не сможет ему в этом помешать.
 Возможно именно сегодня он придет, снова изрядно "заправившись" пивом и подумает: "порезвлюсь-ка я с этой красоткой..." От этих размышлений Лере стало как-то совсем нехорошо. Озорные огоньки ее мыслей исчезли, словно искры костра, которые растворяются в ночном воздухе. По спине побежали неприятные мурашки.
 Лера представила как этот герой-любовник открывает дверь и на мгновение замирает. Он широко расставил ноги, словно какой-то спаситель. "О, да я спасу тебя". На его губах появляется похотливая улыбка. Лера не смотрела ему в лицо, она не осмелилась ни разу поднять взгляд, чтобы посмотреть ему в глаза, но сейчас она хорошо представляла его улыбку. Самую ужасную улыбку, какую она когда-либо видела в своей жизни. А потом он двинется на нее. Как неумолимый смерч, как горный обвал. Когда ты стоишь и смотришь, как на тебя несется стихия. И ты не в силах ничего ей противопоставить. Бессилие перед силой - ужасное испытание.
 Но больше всего ее пугало то, что будет после этого. Как говорила ее тетя: "если мужик хочет овладеть тобой силой - не сопротивляйся и получай удовольствие. Иначе получишь пару синяков". Многие говорили, что Лера похожа на тетю Иру. Такая же безбашенная и рискованная. А Лера всегда радовалась этому сравнению, глядя на уверенную, жизнерадостную тетю. Правда, тетя Ира закончила плохо: пропала без вести около пяти лет назад. Теперь и Лера могла запросто сгинуть в этом безлюдном, глухом месте. Так что, в принципе, схожего в них с тетей очень много.
 Послышался хлопок. Он распугал все мысли, заставил немного затухший страх снова разгореться ярким пламенем в душе девушки.
 "Входная дверь!" - Лера хорошо научилась узнавать, когда он появляется в доме. После этого звука она начинала ощущать еще сильней запах его немытого тела. Самый мерзкий запах и самый страшный.
 Шаг. Еще шаг. Как часы отсчитывают ударами секунды, так звук этих шагов сокращает расстояние до нее. Все громче и все четче. Ураган, который бы сейчас мог обрушиться на дом или смерч, который закрутил бы все в своем смертоносном водовороте, казался бы Лере сейчас спасением.
 "Выше нос, подруга. Все будет хорошо - я узнавала", она всегда пыталась приободрить себя такими словами. Они были для нее мотивирующим сленгом, который таил надежду на лучшее. Когда она про себя произносила эти слова, ничего плохого произойти не могло. По крайней мере, она так думала. Но волшебная палочка в обычном мире теряет свои чудесные свойства. Поэтому, это были лишь обычные слова, за которыми она хотела спрятаться от ужасающей надвигающейся действительности.
 Девушка представила его улыбку, его ужасное лицо. Как его глаза похотливо сверкают в тусклом свете. Он довольно потирает огромные грязные ладони, а потом двигается к ней. Лера чувствует, как его взгляд "лижет" ее ноги, которые сейчас плохо скрывают изодранные в лохмотья брюки, напоминая что-то типа набедренной повязки у индейцев. А ведь она хотела надеть в эту поездку более плотные джинсы, так привычные ей. Но летний воздух показался слишком жарким, словно неведомый великан-кузнец раздувал где-то в небесах огромный горн. Его тепло щедро осыпало землю.
 "Что-нибудь полегче? Да дорогая.", согласилась тогда она сама с собой. И кроме легких, светлых брюк, ей ничего путнего не попалось в гардеробной. Отец Леры любил говорить ее маме: "Главная беда женщин не в отсутствии вещей, которые можно надеть. А в их избытке. Намного легче выбрать из двух вещей, чем сделать правильный выбор из десятка". Когда она смотрела на груду вещей у себя в шкафу, она вспомнила эти слова. И поэтому, не задумываясь, вытащила эти брюки. Носила их всего пару раз, когда выбиралась вечером на прогулку, на набережную. Почему не надеть их снова? И теперь этот тонкий кусок материи превратился в рваную тряпку, которая с легкостью могла оказаться полностью изодранной в руках этого громилы. А с джинсами ему пришлось бы повозиться. Лера помнила, как "бывший" в той злополучной аварии пытался разорвать штанину, чтобы высвободить поврежденную ногу. Долгие бесплодные попытки разорвать джинсы вызывали только его кряхтение и громкий смех девушки.
 Дверь дрогнула. Словно снаружи в нее ударили. Кувалдой или чем-то подобным - тяжелым и увесистым.
 "Привет, любимая, я дома. Порезвимся?", эти слова грубым мужским тоном прозвучали в ее голове.  Неизвестно откуда взялись, возможно из какого-то фильма. Она попыталась от них избавиться, но они еще эхом звенели в ее голове, до того времени, пока дверь не распахнулась и казавшийся сейчас таким ярким желтый свет не облил всю комнату. Она зажмурилась, больше не от боли в глазах, а от страха. Сзади снова предательски выросла стена, в которую она уперлась намокшей от пота спиной.
 Тяжелые  вздохи и выдохи, словно он пытался больше вдохнуть воздуха, который пропитался запахом Леры. Остаточным запахом духов, которые подарили подруги на День ее Рождения, а еще смеси пота, мочи из ведра и страха... Скорей всего его пьянил этот жуткий аромат, иначе бы зачем он ее здесь держал? Оттягивал момент триумфа? Момент, когда заключит ее в свои крепкие объятья и утащит к себе на кровать?
 Лера сильнее вжалась в стену.
 Он сделал первый шаг. Лера дрогнула. Еще один. Запах алкоголя ударил ей в нос. Крепкого алкоголя, который даже немного заглушал запах его грязного тела.
 "Так и есть. Он пьян. Чересчур... Помнишь, что надо делать, точнее не делать, когда тебя пытаются изнасиловать?", это наблюдение вызвало в ней новый приступ веселья. Или сумасшествия.
 Он замер в паре метрах от нее, тяжело сопя. Широко расставив ноги. Лера хорошо видела его кирзовые сапоги, измазанные в грязи, когда осмелилась чуть поднять глаза. А потом снова, словно обожглась, уставилась в землю - такую же грязную и темную, как и ее будущее.
 Громила начал бормотать что-то невнятное. Лере с трудом удалось вырваться из лап безумства, которое плотно окутало ее сознание, чтобы вслушаться в смысл этих звуков. Они словно звучали из трубы. Низкие, протяжные и такие же ужасные, как и он сам. Громила напевал какую-то мелодию. Лера не могла определить какую именно, но она точно понимала, что это из какой-то песни, теперь в мгновение ставшей ненавистной. Она стала похожа на похоронный марш, при звуке которого у любого замирало сердце.
 Он стоял над ней, испуганной, истерзанной разными кошмарными мыслями, и пел! Громила глядел на девушку, колени и руки которой были изодраны, а на лице осталось лишь подобие жизни и пел! Словно это было какой-то игрой, наподобие пряток. Лера спряталась в этом чулане, а он ее нашел. И это все вызывает в его душе веселье и радость!
 "Заткнись!", - хотела крикнуть Лера, но вовремя спохватилась. Какой бы чудовищной не звучала эта мелодия, это всего лишь мелодия. Звуки - пытки для слуха. Намного болезненней синяки и переломы, которые он мог сделать ей если бы она осмелилась открыть рот. Она с трудом удержалась, чтобы не закрыть ладонями уши. Лучше и дальше представлять безвольный мешок с мясом и костями, решила она.
 Так продолжалось пару минут. Она уже ощущала как ее тело начинает затекать от застывшего положения. Как все мышцы взмолили ее и словно просили: "распрями руку и почувствуешь несравненный кайф! А эту ногу вытяни и это будет сродни затяжке неплохого косячка". Она уже было готова резко распрямиться, почувствовать как кровь снова устремляется по затекшим венам... Но вдруг громила, еще разок тяжело выдохнув, развернулся. Сразу от Леры словно отхлынула волна чего-то мерзкого и гадкого. Будто она попала в полосу отлива.
 Он продолжал напевать. Совершенно беззлобно. Хотя Лере эта мелодия казалась самой страшной из когда-либо услышанных. На пару секунд он замер, продолжая петь. Этих секунд было достаточно, чтобы Лера смогла немного стряхнуть с себя страх и посмотреть ему в след.
 Он был еще огромней, чем казался ей до этого. Его необъятная фигура занимала почти все пространство, которое перед собой мог охватить взгляд Леры. Знаменитый актер Дуэйн "Скала" Джонсон был по сравнению с ним лилипутом. Девушка часто смотрела фильмы с этим актером. Парни любят боевики с огромными, брутальными мужиками, которые раскидывают своих врагов направо и налево, взрывают все, что можно взорвать и постоянно спасают мир. Некоторые ее бывшие проводили вместе с ней вечера за просмотрами фильмов данного жанра. И хотя Лера не очень любила, когда на экране кому-то ломают руки или отрывают головы, ей приходилось иногда идти на уступки. Однажды ее пригласил в кино один знакомый с работы. Молодой человек постоянно носил один и тот же совершенно мятый костюм, который сидел на нем, как висит пальто на огородном пугало, и некрасиво сильно растягивал губы в улыбке, словно собирался их уголками дотронуться до собственных ушей. А еще он очень любил фильмы с Дуэйном... Возможно, он втайне мечтал быть похожим на него, но все его мечты так и остались несбывшимся. Молодой человек был скорее похож на героя фильма "Машинист", которого сыграл Кристиан Бейл.
 Так или иначе он пригласил Леру в кино на "новый чумовой фильм со "Скалой" - так выразился он. Предстоящий вечер обещал быть Лере скучным, поэтому она, выдержав паузу (она так делала почти всегда, когда мужчины куда-то ее приглашали. Чтобы они считали, что она делает им большое одолжение)согласилась. Тот вечер она провела под тихий шепот своего коллеги, который каждый раз восхищался мускулатурой Джонсона, когда его всякий раз показывали в кадре. В какой-то момент Лера подумала, что ее знакомый влюблен в этого актера. 
 И вот теперь она понимала, что если бы тот "мешочный знакомый" (так она его называла за безразмерный костюм) увидел этого громилу, то его сердце навсегда бы забыло "Скалу". В этом здоровяке было два таких Дуэйна. Более того, казалось, что он легко сможет съесть этого "мелкого" актера, не говоря уже о хрупкой Лере. Ей он может просто закусить.
 Жутко покачиваясь, продолжая петь, здоровяк двинулся в сторону выхода. И казалось, что земля жалобно стонет под весом его тела. Двигался он медленно, норовя каждый раз ухнуть куда-то в сторону и грохнуться на пол. Тогда было бы не избежать землетрясение, которое могло быть вызвано падением его тела. На здоровяк держался молодцом. Не смотря на захмелевшее состояние, он продолжал идти. Наверное, он просто проделывала это не один раз, когда напивался до беспамятства. Этакий "опытный пьяный ходок".
 Лера немного успокоилась, когда он, с трудом втиснувшись в дверной проем, вышел из комнаты. Видимо, он напился до той стадии, когда уже не хочется никаких развлечений. Когда твое тело постепенно перестает слушаться тебя, ноги и руки становятся ватными, а голова поскорее хочет найти мягкую подушку. Лере было знакомо это чувство. Пару раз она примеряла такую роль - слишком бурная молодость. Как любила говорить мама: "если когда-нибудь твои вечеринки закончатся ядерной войной, то я нисколько не удивлюсь".
 Громила попытался ухватиться за дверь. Похоже ему она казалось сейчас каким-то шустрым зверьком, потому что он никак не мог схватить ее здоровыми ручищами. Пару раз он хлопнул ладошами в воздухе, отчего Лера каждый раз вздрагивала. Звук его хлопков был похож на звук лопающихся воздушных шариков. После пары неудачных попыток, громила уставился на дверь. Некоторое время, продолжая покачиваться, он смотрел на нее, словно не понимая как вообще действуют двери и как ему ее закрыть.
 Лера внимательно следила за этим спектаклем. Страх ушел. Она знала, что сейчас громила ничего ей не сделает, даже если захочет. Он сделал еще пару попыток закрыть дверь - ни одна не увенчалась успехом. Он тяжело вздохнул, Лера слышала как он жадно забирает свежий воздух своими легкими, а потом, с хрипящим звуком, выпускает уже воздух с углекислым газом. Громила махнул на дверь рукой, словно от надоедливой мухи, а затем развернулся и пошел вглубь дома.
 Лера широко раскрыла глаза, приоткрыла рот и замерла. Она даже перестала дышать, пытаясь поверить, что все происходящее не сон. Здоровяк не стал закрывать дверь ее импровизированной темницы! Может он рассчитывал на порядочность девушки? Он думает, что она не воспользуется возможностью сбежать?
 Сердце девушки начало бешено стучать. Намного сильней, чем когда громила завис над ней.
 А может он все это сделала специально? Может он хочет поиграть? Лера выйдет из комнаты, надеясь на спасение, а он ее схватит? Превратит в прах ее надежды на спасение? Заставит еще больше поверить девушку в безвыходность ее положения! Полностью сломает девушку! А может еще хуже, он ее накажет за то, что она попытается сбежать? Ему нужен только повод. Пока девушка сидит в комнате, как мышка, он не может найти в своей душе нужную искру, которая заставит проснуться диким, животным чувствам?
 Сердце заколотилось еще сильней. Словно неведомый двигатель, который собирается развить скорость до космической.
 "Нет. Он просто пьян. Он просто не смог ее закрыть", - эта простая мысль подействовала словно обезбаливающее на ее мысли. Тут же пропало напряжение, которое сковывало ее тело. Страх, словно морской отлив, отхлынул еще дальше. Она услышала новый звук, который доносился из глубины кошмарного дома. Он был похож на храп, напоминающий рык животного. Но все же храп. Он спал.
 Комната словно стала ярче. Все вокруг заиграло новыми красками. Перед глазами все запрыгало, заплясало. В свете тусклой лампы, которая светила где-то там, в доме, освещая какие-то нагромождения непонятных предметов, она увидела свое спасение. У девушки перехватило дыхание. Она начала жадно хватать его ртом, словно перед долгим погружением. Погружением опасным, с риском для жизни, но которое в итоге могло принести долгожданную свободу. Нет, она не собиралась закончить, как тетя Ира, по крайней мере не сейчас и не в этом месте.
 Лера резко поднялась на ноги, казалось сейчас в них вставили пружины. Она не отрывалась от открытого дверного проема. Может он специально имитирует храп, чтобы Лера была более решительна?
 "Отбрось все эти мысли, дорогая. Вруби в голове песню и действуй!"
 Это должно было помочь. Когда она напевала мысленно какую-то песню, то любое опасное дело или поступок она совершала легко. Так было, когда они отправились с друзьями отдыхать на скалу "черного монаха". Лера тогда первая прыгнула с высокой скалы в воду, заставив парней, который были смелыми только на словах, изумленно раскрыть рты. А она тогда напевала про себя песню Юры Шатунова "Седая ночь". Тихая, спокойная мелодия напрочь заглушила крики здравого рассудка, который смог бы отговорить ее от этого прыжка. А когда она сказала маме, что собирается жить с Олегом, которого ее родители считали "наркоманом и бездельником", ее спасла только песня группы "Краски". Пока ее мама громко возмущалась, хватаясь за сердце, она исполняла песню "Оранжевое солнце".
 Вот и сейчас, песня "Я свободен" была ее напарником: была тем, кто помогал ей делать каждый новый шаг. Правда ей никогда не нравилась группа "Ария", а эту песню она слышала в машине одного своего знакомого, который постоянно крутил ее, надрывно подпевая. Но сейчас ей больше ничего не лезло в голову.
 Когда она подошла к двери, девушка на мгновение остановилась, упираясь дрожащими руками в дверные косяки. На время перестала петь, прислушиваясь. Кроме громкого, мерного храпа, больше не было слышно никаких звуков. Храп раздавался откуда-то справа. Там, за длинным коридором, заваленным разными тряпками и поломанными стульями, в одной из комнат, сейчас укрытых темнотой, спал громила. Словно хищный зверь, спрятался где-то там и рычал каждый раз, когда Лера делала движение. Словно зверь только и ждал, когда девушка переступит порог комнаты, чтобы вынырнуть из пугающей темноты и наброситься на нее.
 Лера переступила порог. Она знала, что громила спит.
 Она двинулась налево, чуть не ударившись о какую-то штуку, которая была подвешена к потолку. Она резко отскочила в сторону. Предмет был похож на череп какого-то зверя. Зверя ли?
 Лера громче в голове затянула припев песни, перебивая разные коварные мысли и двинулась дальше. Она с трудом делала шаги. Везде были набросаны какие-то вещи. Словно громила тащил в дом все, что находил, а потом терял к этим вещам интерес. Как маленький ребенок раскидывал их повсюду и напрочь забывал про них.
 Сломанные стулья, пару столов со множеством непонятных банок, старый велосипед и даже детская кроватка. Лера не хотела даже думать, что она могла здесь забыть. Она старалась не думать как оказались здесь все эти вещи. И первая ли она пленница этого человека? И чей череп висел теперь позади нее?
 "Сейчас намного важнее выбраться отсюда и рассказать людям об этом чудовище," она все уверенней делала шаги. Тусклый свет нескольких лампочек придавал еще больше мрачности не самому радужному интерьеру. Где-то впереди она увидела дверь, Лера была уверенна, что это спасительный выход: хотя бы раз ей должно было повезти во всей этой истории.
 Лера подошла к ней и схватилась за ручку, да так, словно она падала с огромной высоты и увидела спасительную веревку, за которую можно схватиться и перестать падать. Она надавила ручку вниз и та покорно поддалась, открывая дверь и впуская в дом свежий, лесной воздух.