Грусть горемычная

               

 Жил на свете маленький мужичёк Ванятка. Бегал он за огороды на поляну в карты с мужиками играть. Его детство в основном прошло с собаками. Любил возиться с собачатами, ласкал и кормил их, ухаживая, чесал, старался, чтобы быстро жизнь свою лаем захватили. Собачья преданность и неподдельность легла в Ваняткин

характер. А в карты интерес его взял, уже, будучи мужиком. Да так взял крепко, что он и жену свою забыл и дом. Игра засосала его по макушку, и не как не может отыграться. Всё время остаётся дураком и остаётся. У него даже на этой почве стали, случатся нервные срывы. После игры упадёт на траву, ревёт и кулачёнками

 бьёт о землю. Наревётся, а наследующий день опять идёт играть. Игрой в карты, он отвлекался от мысли, что нет у него детишек. Эта мысль его упорно зверем гложет и гложет. Не мирится Ванятка с таким положением, у него обязательно должны быть дети. И должны быть ростом большие, не такие как он, маленький. Он

 же не зря выбрал жену такую большую. И картами он хочет забить эту гадюку-муку, но игра ещё больше рвёт его сердце, что он не удачник.
 А мужикам нравится забавляться игрой с Ваняткой, они видят, что этот игрушечный мужичёк находка для них и потеха, да и сам подсел на их крючок,

привязался и игру берёт на полном серьёзе. И они дурачат его, мухлюя в свою радость, зная, что он им ничем не ответит. А Ванятка всё больше разжигается в азарте отыграться, но не выходит. В слезах бьёт со всей силой карту, а всё никак не получается, дурак и дурак остаётся под дружный хохот мужиков.

 Раньше эта дружная компания играла на деньги, но участковый милиционер пригрозил им нешуточным штрафом. А тут Ванятка под руку подвернулся и чтоб шулерскую технику не потерять, оттачивают сноровку на нём. 
 Тут появилась огромная баба, жена Ванятки Глаша.

 – Вы пошто мово Ванятку обижаете, своей порчей изводите. И взяла, да и всю компанию раскидала.
 – Хватит, стебаться над ним. Волки!
А Ванятку погрузила на бедро, подхватила подмышку и уволокла домой.

 Несколько дней Ванятка не появлялся на поляне. Мужики загрустили и снарядили делегацию к Ванятке. Пришли те и стали просить Глашу отпустить Ванятку в игру. А Глаша лежит на кровати, спрятав, собой Ванятку укрыв, одеялом и отвечает.
 – Ванятки дома нет. Да и не дам я вам его на растерзанье банде вашей. Только с жизни Ванятку сбиваете. Это вам облапошивать людей не привыкать, а он на жизнь серьёзный.

 – Да ты что Глаша, мы ж его обучам, настоящую школу пройти. Вывести его из лазурной незрелости, в жизню правду-матку войти.
 – Учителя нашлись. Вы, пожалуй научите на собак лаять. Знаю я вашу школу. Вся ваша школа – шкода, как на дармовщинку прожить. Пошли от сюда, тюрьма по вас плачет.

 Делегация, скрипнув зубами, развернувшись, ушла.
       Картёжники в картах убегают от себя, прячутся в игре от казни временем. Они заражены весёлостью и обречены, быть смеющимися отщепенцами. Прибывают в осмеянии здорового, так как сами неизлечимо больны. Этим состоянием они казнят себя. Весёлость это занавесь умершей их жизни. Игроки, ушедшие в картёжную страсть, зачерствели душой и в наигранной весёлости, погибла их воля. Упиваясь картёжной игрой, уводят себя в бессмыслицу.

На женщин они держат скрытую вражду. Им кажется, что эти создания для них коварны своей хитрой лаской. Дышат на мужика потайной ворожбой и своим притворным чувством вытягивают всю силушку, выбивая из размеренного бытия.
Картёжники смирились с тем, что из гнёта вяжущей реальности им не выбраться, а своей твёрдости и цели нет. Всё ровно их удел прозябанье. Превратившись врагами себе, они изменить себя не в силах. И зачахла их воля на свою жизнь.

 После ухода картёжников Ванятка слез с кровати и сел за стол. От услышанного, он задумался, и обида его взяла, что он для жены котёнок. Внутри разгорелась и разлилась боль, что все считают его не настоящим игрушечным. И жена снизошла, хоть и защищает его, но от снисхождения от жалости. У всех он вызывает иронию и служит предметом для забавы, с которым можно играть и потешатся. Все серьёзно человеком его не считают. Для всех он утешительная куколка.

  Как же быть теперь ему?
       Уважение к жене он всё равно питает. Нравится ему Глаша за крепкий характер, да и за то, что говорит она не слащаво, и правду прямо режет. И как он не страдал, но любовь к Глаше верх взяла, и он злостью ослабел, но появилось упорство, и оно управляет им, толкает его куда-то и толкает. Глаше он подчинился, не стал в карты играть, но вот с рюмкой подружился.

Ванятка был не охотник на разговор, больше с мыслью общался, он был красивым мужичёнкой с точёной кукольной головкой и походил на иконописного ангелочка. Мало стал появляться на людях. Уходит из дома напьётся и бродит за огородами по лугам и даёт мысли выйти на простор.

  Ванятка понял, что всё, пришёл конец, мечтательная жизнь для него закончилась, а реальная ни когда не наступит. Надежда на счастье, на семью, на своих детей исчерпана. И смеха детского ему не дождаться и никогда не услыхать. И радость эта никогда не наступит.

 Зимой в пьяном одиночестве его застала вьюга. В снежную пургу он сильно загрустил. Загрустил, что нет у него сына. Что для него осталось? Осталось радоваться только настоящему, вот этой вьюге, её завыванию, этому снегу. И в этом благодушии он присел и в блаженстве заснул, заснул под колыбельную метели обнятым толстым покровом снега. Во сне он увидел, как Глаша родила сына и от счастья он радуется и обнимает прижимая к себе Глашу и сына.

 После этого сна Ванятка пропал, всё проискали, но так и не нашли. Лишь обнаружили Ванятку уже весной за огородами, когда снег растаял, нашли замершим с задумчивым лицом, устремлённым в не земную мечту. Ванятка ушёл из жизни, так и не узнал, что Глаша стала беременна, а он стал отцом.