1. В одном подземном переходе

    Приключения уличного проповедника в Москве.
    1.  В одном подземном переходе…
    Мы стояли у противоположных стен грязного подземного перехода напротив друг друга. Я - по одну сторону нескончаемой чреды проносящихся мимо москвичей и таких же, как и я, гостей столицы. Она, видимо - москвичка, стояла по другую сторону этого потока…
    Остановившись и начав рыться у себя в крошечной и одновременно бездонной дамской сумочке, «видимо-москвичка» сначала либо не заметила меня, либо сделала вид, что не заметила…
   Ну, еще бы! Я уже привык к тому, что такие красавицы редко вообще обращают на меня хоть какое-то внимание…  Вся ее одновременно и стройная, и выпуклая в «нужных» местах фигура, с одной стороны  говорила о благородном происхождении «видимо-москвички», говорила о том, что в старину называлось «породой»… А с другой стороны как бы приглашала: «а пошли … кувыркаться?!»
    Ко «всему прочему», изящно подчеркнутому коротким элегантным платьем с глубоким декольте, «видимо-москвичка» обладала высоким ростом и благородными чертами лица. Когда взгляд ее голубых глаз упал на меня, она замешкалась и «вдруг» вспомнила, что должна прямо сейчас, прямо здесь, в вонючем переходе, не сходя с этого самого места кому-то срочно позвонить. Она изящным движением руки поправила прекрасные, ниспадавшие на ее лицо и плечи, волосы, и вновь полезла в бездонную сумочку. На этот раз - за телефоном…
    … Сказать честно? Я наблюдал за ней, не в силах оторвать от нее голодного взгляда… Она стояла напротив, смотрела на меня и разговаривала по телефону. Или делала вид, что разговаривала…
    … Каюсь: я не выдержал и улыбнулся…
    От неожиданности она тоже улыбнулась. Улыбнулась и … засмущалась. Засмущалась особым способом: так девушки смущаются только тогда, когда им субъект, вызвавший их смущение, явно нравится. Засмущалась, давая понять и взглядом, и выражением лица, и всем своим телом: я жду продолжения...
    «Продолжения?! Она ждет продолжения?! Какого рода продолжения она ждет?! Чего ей вообще от меня надо? Неужели?! Да ну?! Быть такого не может! Да и на меня ли она, вообще, смотрит?»
   «Нет, она смотрит именно на меня… Причем - в упор… Такой взгляд нельзя проигнорировать… Надо как-то ответить... Ну, что ж? Ответим. Ответим, подмигнув…»
    И я подмигнул незнакомке, от чего в ее прекрасной голове мгновенно пронесся вихрь мыслей, что отразилось и в глазах, и на лице, и на всем, едва заметно встрепенувшемся, теле незнакомки, по которому пробежала дрожь желания... Или мне показалось, что пробежала…
    Гамма чувств, от удивления до нескрываемого удовольствия, преобразила лицо девушки. «Ох, и ночка сегодня будет!» - кричали ее веселые, озорные глазки.
    Она уже приготовилась к тому, что я подойду и попытаюсь познакомиться под любым, даже самым глупым, самым нелепым, предлогом.  Она уже готова была согласиться на знакомство, каким бы глупым и нелепым предлог не оказался…
    Я снова улыбнулся девушке… Она мне и правда очень понравилась. Было в ней что-то такое, о чем всегда мечтают… настоящие мужчины.
    А вдруг это судьба?! Ну, а вдруг?! Не судите меня строго. Бывает же счастье на этой проклятой планете? Бывают же случайные встречи, после которых всю жизнь под руку, а потом, в глубокой-глубокой старости и умереть в один день не страшно, потому что жить друг без друга «не можно»?  Кроме того, мне ведь так одиноко…
   А вдруг это судьба?! Надо, не теряя времени, проверить! Я достал из своей сумки заранее приготовленный небольшой кусок картона и положил его перед собою на грязный пол подземного перехода. Чтобы брюки не сильно запачкать. Потом я вытащил из другого отделения своей сумки свою, все еще новую, но уже довольно замызганную Библию и встал на колени, на подложенный заранее картон…
    Я уже знал, как я буду это делать сегодня: сегодня я буду делать это громко! И я уже знал, что я буду громко читать на этот раз: благо у меня уже был большой опыт уличного проповедника, который я привез с собой в Москву из Воронежа:
    Не ревнуй злодеям, не завидуй делающим беззаконие,
    ибо они, как трава, скоро будут подкошены и, как зеленеющий злак, увянут.
    Уповай на Господа и делай добро; живи на земле и храни истину.
    Утешайся Господом, и Он исполнит желания сердца твоего.
    Предай Господу путь твой и уповай на Него, и Он совершит,
    и выведет, как свет, правду твою и справедливость твою, как полдень…
                -//-
    Сейте разумное, доброе, вечное,
    Сейте! Спасибо вам скажет сердечное
    Русский народ...
            Н.А. Некрасов. «Сеятелям» 1877 год.
    Ага! Так сразу и «скажет»! Так «скажет», что удивишься, как зубы и кости целы остались! Так "скажет",  что напополам прогнешься и не продохнешь! А если попытаешься убежать - догонит и еще раз "скажет": по хребту, да кулаком со всей своей богатырской дури!
    За 2015 год, проведенный мною в Москве и ближайшем Подмосковье, за проповедь Евангелия и за антиправительственные, антиисламские высказывания в духе раннесредневековых, европейских, католических, православных и прото-протестантских, Христианских проповедников, мне вдребезги разбили очки. Пришлось новые покупать. 
    Один раз залили глаза перцовым раствором в вагоне электрички. Причем, только один пассажир электрички,  находившийся в том же вагоне, да и то с явной неохотой, помог мне промыть глаза газировкой: все остальные разбежались, громко одобряя чинимое надо мною насилие.
    Другой раз всем вагоном избили и вытолкали из электрички  на пустынный полустанок. Спасибо что хоть под поезд не бросили.
    А один раз прохожие басмачи на улице у метро Щелково избили так, что я больше месяца не мог ходить даже по квартире, которую снимал: ноги не держали, каждый шаг вызывал такую дикую боль, такую боль, что казалось вытерпеть невозможно… До туалета на коленках каждый раз добирался… Реально боялся, что обоих ног лишусь…
    Однако-ж… вытерпел все! Однако-ж… превозмог и боль, и разочарование в людях. Все вытерпел и превозмог ради Господа нашего, Иисуса Христа. А когда все превозмог, увидал, что не вся Москва, по меткому высказыванию одного из персонажей сериала "Раскол" Николая Досталя, "с..лядовалась".  Увидал, что и в "с...лядовавшейся"  Москве есть люди, сочувствующие Правде и Справедливости. Есть и среди православных мирян, и среди православного духовенства, и среди протестантов.
    Правда, и тех, и других, и третьих в путинской Москве нынче кот наплакал. Нынче в Москве все больше басмачей. Очередное мамаево нашествие какое-то, прости Господи. И из-за каждого угла: "гыр-гыр-гыр, гыр-гыр-гыр". Иной раз и не поймешь, где находишься, в Русской столице или в «их» Махачкале.
    Рассказать обо всех злоключениях рядком не получится: что-то позабыл, что-то и не так важно для читателя. Что вспомню,  о том и постараюсь рассказать.
    Расскажу о самом важном. И не по порядку. Расскажу, как набрался смелости снова с Библией наперевес по электричкам ходить. Как набрался смелости на колени перед всем честным народом встать.  Как и за что конкретно били расскажу.  Расскажу, как многих новых хороших друзей нашел, как в постели после избиений отлеживался. Расскажу, как в Николо-Берлюковской пустыни в успокоение приходил после того, как в очередной раз меня обманул мой очередной московский работодатель и в самые последние весенние морозы уже 2016 года оставил без грошика в кармане, заставив тем самым вернуться в Воронеж. Все было в этот ужасный и прекрасный 2015год. Кому-то на всю жизнь приключений хватит. А у меня видать теперь каждый год таким будет. Почему? Потому что  я не отступлюсь! Никогда! 
                -//-
    Одна печаль - нету у меня своей «Настасьи Марковны». А та "стрекоза" из подземного перехода, увидав, что я на коленях начал Библию читать,  упорхнула так стремительно, что и след ее тут же простыл.
    Нету у меня своей «Настасьи Марковны». Некому мне сына народить, чтобы он за меня отомстил, нагадив на могилу нашего "почти пожизненного" "милостивца и благодетеля", как нагадил сын Аввакума на могилу Алексея Михайловича Тишайшего. А было бы здорово!