Глава 3. Странные вещи

Вера рассказывает:
«Давай для начала о себе, любимой.
Я – Вера, родилась в семье потомственного военного и прихожусь внучатой племянницей маршалу Советского Союза Георгию Жукову. Когда-то снималась в кино и была знаменитой актрисой. Теперь же работаю театральным критиком, редактором и журналистом.
В общем, сейчас я расскажу тебе об истории этого дома. Точнее о той ее части, которая мне известна.
И так. Построил его Вовкин (по материнской линии) прадед, Владимир Владимирович, который сам лично спроектировал этот двухэтажный особняк. Первым съемщиком помещений в этом здании был один электротехник. Он разместил здесь агентство по продаже швейных машин собственного производства. С 1875 по 1878 в здании помещались редакции изданий «Газета А. Гатцука» и «Календарь». В 1880-х на средства меценатов в особняке были открыты женская Воскресная школа, библиотека и педагогический музей. С этого же времени здесь начало находиться «Общество воспитательниц и учительниц с бесплатной школой коллективных уроков по естествознанию и математике, иностранным языкам, пению», а чуть позже – театр «Танец теней».
В 1917 году после великой русской революции один военный комиссар из НКВД капитан Саакадзе (грузин по национальности, поэтому такая фамилия) здесь, в подвале арендовал помещение для расстрела «врагов народа». Как Владимир Владимирович согласился на такой чудовищный шаг, до сих пор остается загадкой. Однако собственно после этих событий в доме и стали происходить странные вещи.
Ни для кого не было секретом, что Владимир Владимирович славился своим азартным пристрастием к карточным играм. Так вот. По семейной легенде к концу своих дней (а это было в самый разгар и начало Гражданской войны, то бишь в 1918) он, 85-летний старик, который за всю свою жизнь был аж трижды женат, проиграл этот дом военному комиссару из НКВД капитану Саакидзе в карты и в тот же день сошел с ума. Застрелив в подвале свою внучку, он обезумел настолько, что связал свою третью и последнюю и на тот момент 89-летнюю жену. Выколол ей оба глаза и тоже убил. А на следующее утро был найден повешенным на чердаке.
Спустя почти полгода, в тот же самый 1918 год в этом же самом доме совершенно аналогичным образом свел счеты с жизнью и этот самый военный комиссар из НКВД капитан Саакидзе, которому на тот момент было всего 74.
А дальше, в связи с отказом сына этого самого военного комиссара от этого особняка, дом этот был передан властям Москвы для рассмотрения его дальнейшей судьбы. Даже мать Вовы, Ольга Владимировна, всегда говорила Вове не соваться в этот дом. Говорила, что он, мол, всех забирает.
Однако Вова ее не послушал. И в далеком 1996 году подвез меня на своем небольшом черном кроссовере прямо к парадному входу этого старинного дома. К тому моменту мы с ним были всего год, как женаты официально. У каждого из нас, к тому же, имелись свои квартиры.
- Отныне этот дом – наш, - заявил он тогда с восторгом и протянул мне приличную связку ключей от него, - Власти Москвы передали мне его в долгосрочную аренду. Теперь я хочу реконструировать это здание и открыть здесь семейный музей имени Ползуновых, - не без гордости добавил он.
И ведь действительно, роду Ползуновых было чем гордиться. Вовкин прадед был потомственным дворянином, предпринимателем, создателем и владельцем ресторана. Как архитектор и меценат, он даже учувствовал в сооружении Храма Христа Спасителя.
Дед Вовы, тоже Владимир Владимирович, был инженером-изобретателем и авиаконструктором, который сам спроектировал и создал первый в России танк. Его расстреляли в 1941 году за обвинение в шпионаже.
Муж мой, Владимир Аликоевич, уже с двадцати семи лет был советским и российским актером театра и кино. За все время своей карьеры он успел сняться в сумасшедшем количестве фильмов и попробовать себя в качестве кинорежиссёра, продюсера и сценариста. В 1987 году он даже получил звание Заслуженного артиста РСФСР, а в 1994 – Народного артиста РФ. Пресса и по сей день не может оставить его в покое. Он взял себе фамилию матери, потому как никогда не знал своего отца. Ольга Владимировна, его мать, тоже почему-то особо не любила ему что-либо о нем рассказывать. Да и сам Вова, в принципе, старался ее этим не напрягать. Знал только, что зовут его Алико. Что покинул он их, когда ему, Вовке, было всего два. Что он – хирург и по национальности грузин. И что он является прямым потомком того самого военного комиссара из НКВД капитана Саакидзе, который когда-то снимал помещение у его прадеда по материнской линии.
- Так уж получилось, - рассказывал мне Вовка, - Что тот самый военный комиссар из НКВД капитан Саакидзе тоже является моим прадедом. И его внук, хирург Алико Саакидзе, повстречал мою мать, Ольгу Владимировну. И возникла между ними любовь. И результатом этой любви стал я, - улыбаясь, добавлял он, - И все тут. А большего я и не знаю.
Так-то! Поэтому, как ты уже успела понять, «Музей Ползуновых» был бы, наверно, лишь малой наградой, которую удостоена эта славная фамилия.
Да, и к тому же особняк этот моему мужу тоже достался нелегко. Он очень сильно подорвал свое здоровье на судебных разбирательствах, на которых решалось, кому достанется жилплощадь, и которые затянулись аж на полгода. Еще одной претенденткой на этот дом была сводная сестра Вовы, Кекела Саакадзе. Как ты уже поняла, отец у них один, а вот матери – разные.
Но сейчас не об этом. Сейчас я хочу рассказать тебе о том, какие странные вещи порой в этом доме происходили. Первая странность появилась в ванной комнате. Это было воскресенье, и мы с Вовкой решили вместе поваляться в нашей громадной ванной с пеной. Если ты ее еще не видела, то я тебе немного о ней расскажу. Она и вправду огромна и находится прямо посередине комнаты. Вся такая белоснежная с золотистыми ручками, золотистым смесителем и золотым душем. В общем, королевская ванна.
Так вот. Напевая что-то себе под нос, я обошла ванну сзади, включила кран с горячей водой, добралась до угла комнаты и потянулась к настенной полке, чтобы найти там пену для ванн. Открыла дверцу и принялась искать ее среди полупустых бутылок с шампунями и гелями для душа. Не найдя нужную, я закрыла дверцу… и вдруг! На стене, прямо над ванной я увидела тень в виде головы с пышными кудрявыми волосами. Казалось, будто какая-то женщина стоит прямо у меня за спиной. Горло пересохло мгновенно. Медленно сглотнув слюну, я так и замерла от страха.
- Вова! – как можно тише крикнула я, искоса поглядывая на тень и боясь обернуться к ее обладателю полностью.
- Да, любимая! – отозвался мой муж, и по звуку я догадалась, что он по-прежнему находился в другой комнате.
Стараясь не дышать, я снова сглотнула и медленно обернулась…
- Фух! – выдохнула я и поставила на место веревочную пушистую швабру с длинной ручкой, которая, по всей видимости, соскользнула из другого угла комнаты и, облокотившись на стиральную машинку, создавала эту ужасающую тень в виде головы с пышными кудрявыми волосами.
Выдохнув еще раз, я развернулась обратно и принялась рыться в другом шкафчике, который находился чуть ниже, чем первый. Найдя, наконец, ту самую заветная пену для ванн, я открыла бутылку и налила чуть-чуть ее содержимого на маленький колпачок, а затем поднесла его под струю горячей воды. Я повторила эту процедуру несколько раз, пока не убедилась в том, что пена заполнила всю водяную поверхность. Закончив химичить, я поднялась над ванной и вдруг снова заметила не стене силуэт уже знакомой мне волосатой головы, которую отбрасывала столь непослушная швабра. Я развернулась, чтобы снова поставить ее на место, однако очень удивилась, обнаружив ее в углу. Нервно сглотнув слюну, я медленно повернулась обратно к стене, однако эта ужасающая тень в виде головы с пышными и кудрявыми волосам продолжала находиться на прежнем месте. И тут!
Тень эта зашевелилась. Казалось, будто голова позади меня резко повернулась в сторону, отбросив на этот раз уже тень своего ужасного и абсолютно непривлекательного профиля. И в профиле этом я успела заметить длинный и совершенно некрасивый нос с огромным, по всей видимости, невусом прямо на нем, из которого к тому же торчали три или четыре волосинки. Похоже, что тень эта принадлежала какой-то старушке, потому как она, ко всему прочему, еще и медленно стала двигаться в сторону. Я же, молча, продолжала наблюдать за всем этим происходящим на моих глазах ужасом. Именно ужасом! Потому как именно он охватил меня настолько сильно, что я даже не в силах была издать ни единого звука. И, как только эта тень миновала ванну, то выросла в еще большую тень с длинным торсом и еще более длинными ножками, которые медленно передвигали ее всю к выходу. Тут уж я и не сдержалась. От страха меня начало дико трясти, и я тупо начала вопить, что было мочи…
В панике я схватила ту самую гребанную швабру из угла, тень от которой меня поначалу напугала, и кинула ей в тень этой самой страшной старушки. Затем я стала быстро оглядываться по сторонам в поисках ее обладателя, однако, нигде его не найдя и убедившись, наконец, что в ванной комнате нахожусь только я одна, я отошла в тот самый угол, где только недавно стояла та самая заветная швабра. Закрыв лицо руками, я села и стала громко кричать и плакать. У меня началась дикая истерика. И, когда Вова вбежал в комнату, я была практически вжата в угол, в котором сидела.
- Что случилось, милая? – тихо спросил меня он, когда дотронулся до меня.
А я все орала и орала. И даже не замечала его. Громко и тяжело дыша, я продолжала кричать и трястись.
- Ну, что случилось-то? – снова спросил меня Вова.
Поняв, наконец, что я совершенно невменяема, он грубо схватил меня за мои плечики, поднял и хорошенько тряхнул.
- Ну? Чего орешь-то?! – громко крикнул он, заставив, наконец, прийти меня в чувства и обратить на него внимание.
- Там… - всхлипывая, сказала я, - Там тень бабушки. Честно! – добавила я, видя, как Вова мне улыбается, - Честно!
- Да верю я, верю, - спокойно проговорил он, - Да. Тут дух бабушки летает. А точнее, прабабушки, - продолжил он, - Ты прости меня. За то, что не рассказал тебе. Просто боялся тебя напугать. Помнишь? – говорит, - Третью жену моего прадеда, Владимира Владимировича? Ту самую, которой, по семейной легенде, он выколол глаза, – я кивнула, - Так вот. В свои годы, говорят, она промышляла темной магией. И когда мой прадед ее убил, то ее призрак так и не сумел покинуть дом и навсегда остался заточенным в нем.
Я аж рот разинула.
- Так это что ж получается-то? – говорю ему, - Я видела тень твоей 89-летней прабабушки, которая умерла здесь еще в начале этого века?
- Да… - понурив голову, ответил мне муж.
Так-то… Поэтому, как ты, верно, уже успела заметить, дом этот пользуется весьма дурной репутацией. Собственно, эта мысль меня всегда напрягала и в какой-то степени даже угнетала.
Спустя еще несколько дней после того раза, я увидела тень прабабушки Вовы на диване, потом – на кухне, и еще один раз – в нашей спальне. Конечно, когда так часто встречаешься с таким необычным явлением, то вскоре понемногу начинаешь к нему привыкать. Поэтому я стала относиться ко всему этому спокойней, однако все равно в какой-то степени была напряжена и чуть-чуть напугана.
Вскоре Вове дали роль в одном сериале, и он стал очень часто пропадать на работе. Конечно, одной в этом доме стало находиться намного страшнее, однако я очень быстро нашла выход из данной ситуации. Я стала представлять, будто Вова всегда находится в доме, только в другой комнате. И когда я так делала, то спокойно могла заниматься уборкой дома или своей любимой работой. И именно это и стало спасать меня от мнимого страха.
И вот однажды, в один из таких дней, Вова сидел в своем кабинете и работал с документацией, а я убиралась в спальне. Вдруг, спустя некоторое время, проведенное нами по разным комнатам, я поймала себя на мысли, что иногда слышу, как Вова в своем кабинете зачем-то скребется. Мне стало интересно, что он там делает, и я решила проведать его. Приоткрыв немного его дверь и уже громче услышав неприятный и редкий звук скрежета пальцев об дерево, я вдруг с изумлением обнаружила, что в кабинете никого не было. Мое недоумение прервала вибрация телефона в кармане джинсов. Я достала мобильный и увидела на его дисплее: «Входящий вызов: Любимый». Ужас охватил меня снова и вновь осушил мое горло. Я сглотнула слюну.
- Вова? – жалобным голосом простонала я в трубку.
- Ну, конечно, Вова! Кто же еще? – послышался улыбчивый голос на другом конце провода. Самое страшное из всего этого было то, что голос его звучал на фоне двигающегося автомобиля, - Слушай, Верочка, я тут отъехал ненадолго по делам. Просто очень срочно вызвали на работу, не стал тебя тревожить. Ты ложись-ка, наверно, спать без меня. Потому как я, похоже, буду поздно.
Только сейчас я вдруг с ужасом поняла, что так сильно увлеклась наведением порядка в спальне и даже не заметила, как Вова покинул дом. В кабинете что-то продолжало скребстись об дерево. И это что-то с каждой минутой явно увеличивало частоту своих движений. Вновь сглотнув пересохшее от страха горло, я только и смогла, что закричать:
- Ааа!»