Настоящие грузди

Последние дни августа. Замечательная по сибирским меркам погода – тепло и небольшие дождички. По обочине дороги изредка попадается цветущий цикорий. Зонтичные созрели: пуховые головки ждут ветра, чтобы рассеять семена.
          Птиц в лесу практически не слышно. Изредка какая-нибудь птаха в одиночестве подаст голос из чащи или с неба. И опять тихо, только кузнечики стараются, трещат вовсю…. Бабочки последние порхают.
 Неделя, как в лесу появились опята. Лисичек немного и обабки редкие. Белых нет совсем. Жаль. Иногда встречаются сухие грузди, а сырых совсем мало – места надо знать.
Ваня с бабушкой с удовольствием бродят по берёзняку в поисках грибов. Натрудив ноги, Татьяна Михайловна  присаживается отдохнуть.
– Вань, хочешь перекусить?
Внук присаживается рядом, с удовольствием грызёт яблоко и заглядывает в  бабушкину корзинку.
– А я несколько сырых груздей нашёл, посмотри, какие: красавцы, а как пахнут! Все запахи других грибов сразу перебивают!
– Да, лучшие грибы для засолки, – соглашается Татьяна Михайловна и вспоминает вслух, когда в первый раз увидела настоящие грузди:   

– Мы с мамой ходили летом только по ягоды, поэтому навыков поиска и приготовления грибов у меня не было. Да и грибов в казахстанской Бобровке, где мы жили последние годы перед отъездом в Россию, было очень мало. Соседка по дому как-то говорила, что они ходят с сестрой за шампиньонами на ферму. Как выглядят эти таинственные грибы и каковы они на вкус, можно было только гадать. В сельском магазине тогда шампиньонами не торговали, а собирать «поганки» на навозе мама меня не пускала категорически.
          Когда вышла замуж за твоего деда, он и свекровь оказались заядлыми грибниками. Неудивительно, так как оба были родом из глухой деревушки на северо-западе Новосибирской области, где грибы косили литовкой сразу за огородами. Без шуток.
 Принесли они как-то из леса три ведра крепеньких желтоватых груздей и попросили меня отмыть их и почистить перед засолкой. Не мешкая, я принялась за дело.
 Когда Михаил зашёл на кухню и увидел результаты моих трудов – потерял дар речи. Я не только тщательно отмыла всю прилипшую грязь и убрала червоточины, но и срезала с плодовых тел все пластинки вместе с бахромой по краю шляпки, которая показалась мне весьма подозрительной и малоаппетитной. Он только и сказал:
 – Что же ты, Танюша, наделала! Отскоблила всё самое вкусное!
 Оказывается, при засолке эта самая желтовато-бурая бахрома с пластинками, которые я аккуратно «побрила», желируются и придают неповторимый вкус и консистенцию настоящим груздям. Позднее я оценила эту особенность и никогда больше грибы подобным образом не чистила.
Ты правильно, Ваня,  заметил, что запах у сырых груздей очень сильный, специфический, поэтому настоящий грибник, отправляясь в незнакомый лес, ищет не только подходящие груздяные места, а, первым делом, сортирует лесные запахи.
 Меня до сих пор удивляет способность нашего деда чувствовать присутствие этих грибов. Идём, например, по лесу, он вдруг резко останавливается. Принюхавшись,  объявляет, что надо срочно сменить маршрут. Я с ним никогда не спорю, знаю точно, что он уловил запах сырых груздей, доносящийся из-под лесной подстилки. Стоит только пройти в указанном им направлении полтора-два десятка метров, спуститься по косогору, как грузди сейчас же обнаруживаются, как по мановению волшебной палочки.
Сколько я ни пыталась перенять эту способность, увы… Очевидно, свойство это врождённое и передаётся по наследству. Похоже, что у тебя эти способности есть, и ты можешь стать настоящим грибником.
В молодости мы с твоим дедушкой собирали груздь для зимней засолки, чётко деля обязанности. Он искал местонахождение гриба, а я потом добросовестно ползала на коленях и аккуратно приподнимала лесную подстилку, чтобы обнаружить под нею спрятавшихся хитрецов.
Для многих любителей с корзинками, не обладающих феноменальным чутьём, как наш Михаил Георгиевич, сырые грузди остаются недосягаемыми до тех пор, пока грибы не вырастут, не превратятся в бородатых дедов и не прорежутся сквозь листовой опад.
– У меня молоденькие грузди, не переростки, – заметил Ваня.
– Ты молодец, – похвалила внука Татьяна Михайловна. – А я ни одного не нашла, у меня только несколько сухих груздей, лисички, шесть подберезовиков и горстка опят. Здесь больше грибников, чем самих грибов. Грибочки любят плодиться в нехоженых местах, где есть влага. Вокруг Новосибирска на сто и более километров в окружности почва уплотнена и нежная грибница вытоптана многочисленными «друзьями природы», как слонами, поэтому нарезать ведро сырого груздя – редкая удача. Зайдешь в любой берёзовый лесок в пригороде, а там вся лесная подстилка дыбом стоит: любители прошлись с палками, переворошили старые листья. Им невдомёк, что верхний слой почвы из-за этого пересыхает и грибница страдает от недостатка влаги.
Миша, твой дедушка, рассказывал, когда ему было лет двенадцать-тринадцать, они возвращались на подводе с матерью и отчимом с покоса. Был август, но заготовка сена продолжалась до сентября, так как частникам разрешали косить траву для своей скотины только после окончания страды в колхозе. Недалеко от деревни, в берёзняке, они почувствовали сильный грибной запах. Разгребли траву – а там груздей как грязи! Наложили полный короб и на земле ещё собрали две больших кучи. Пришлось отчиму возвращаться, чтобы забрать оставшиеся грибы.
Солили настоящий груздь деревенские жители в деревянных бочках, а не в стеклянных баночках, как делают нынче горожане.
– Мои сырые грузди тоже в банке посолим, на бочку здесь не хватит! – засмеялся Ваня. – Жаль, что мы сегодня без деда по грибы пошли. Он бы на пустом месте пробежался и полтора ведра обязательно набрал! Видно, какой-то секрет знает, надо бы с ним поговорить…