Глава 13. В ногу с театром

        Утро было тяжёлым. У всех болели головы, а опохмелиться было нечем. Киска, залезшая в ванну, наревевшись, заснула и чуть не утонула. Под утро  о ней вспомнил Альдонсо и вытащил её из ванны, когда уже вода мило хлюпала под ногами по коридору. После неё пошла омываться Мари и устроила заодно большую стирку из штор, тюлевых занавесок, штанов и рубашек Грифа, поручив, по-щучьему велению, ему и Альдонсо хоть из-под земли достать горячительного и курева. Мужчины ушли на добычу, прихватив с собой телевизор, рассчитывая выручить с него гроши, ибо эту землю им, всё равно, вскорости предстояло покинуть. Киска занялась подбором туалета для себя из гардероба Грифа, что ей не плохо удалось, ибо размеры Грифа ей были тык впритык. Мари шуршала во всём своём природном блеске.
Телевизор продали прямо с ходу в семейном общежитии молодой паре, давно отчаявшейся купить его по-очереди, ввиду окончания записи на последнюю. Выручили чуть больше полсотни, на которые сразу же купили четыре бутыли горькой апельсиновой настойки, зато без талонов. С рук, всё в том же семейном аквариуме, купили три пачки папирос, проданных втридорога, и в магазине кое-чего из продуктов первой необходимости. Оставив столь бесценный груз на руках Грифа, Альдонсо пошёл продышаться. Пока он дышал, приодевшаяся Киска взялась готовить «хаванье». Федя тем временем приступил к созданию бессмертного живописного произведения «Святая Мария, пьющая из горла» в стиле сю-натур-реализма. Работа грозила затянуться надолго. Поели. Альдонсо всё дышал. Дабы Киске было чем заняться, Мари поручила ей снятие с себя мерок, - что происходило весьма на глазок, - и построение выкройки для пошива нижнего белья и верхнего платья. Нельзя сказать, чтобы Киска добросовестно отнеслась к поручению, но не шибко, не валко дело продвигалось. Мари была представлена полная свобода пить и курить, сколько в неё влезет. Под вечер с парами билетов в театр возвратился Альдонсо и изложил свои взгляды по поводу театральной жизни, от которой нельзя отставать. Он сильно порадовал Толстуху принесёнными из театральной костюмерной золотистым парчовым огромных размеров бюстгальтером, который всё равно оказался тесным ей, и его пришлось наставлять сзади резинками, и красного шёлка платьем, в которое многогабаритная Мари еле-еле втиснулась. Под предлогом возникшей необходимости в сей одежде для самодеятельного спектакля, - якобы ставимого Альдонсом в клубе,- он имел честь договориться с костюмершей, молодой и симпатичной, о временном изъятии вещей под залог, коим явился пиджак от парадного светло-серого костюма инженера. (Джинсы облюбовала и сняла с Альдонсо Киска). Таким образом, предприимчивый Альдонсо одел Мари, за неимением времени, – дабы успеть к началу спектакля, - соорудившую из высохшей занавески себе нижнюю юбку. Некая необходимая деталь женского туалета, - увы,- отсутствовала за невозможностью достать оную при всём её желании. Чуть не вся обувь инженера Грифа разошлась по ногам. К счастью, тридцать восьмой размер был тесноват только Мари. И вот вновь, повинуясь роковой силе обстоятельств и деятельного характера бродяги Альдонса,  инженер Федя Гриф, неохотно перебирая ногами, тащился за разношёрстной компанией на премьеру моднейшего спектакля, идущего в столичных и провинциальных театрах – «Интердевочка». Популярностью ни в больших, ни в малых театрах не пользовалось вообще ничего, но наибольший спрос был на чернуху, порнуху, секс, эротику и дискредитацию советской власти. И чувствуя момент времени, провинция ни за что не хотела отставать от столицы. Казалось, первой необходимостью режиссёров всех театров была задача раздеть, как можно больше по количеству и качеству, бедных артистов,- которые, представьте, до сих пор не могли избавиться от комплексов,- всяческими правдами и неправдами старающихся прикрыть  на сцене свои «срамные места». На этот раз раздевали прямо на авансцене в свете ярких прожекторов, дабы все и всё могли увидеть за свои честно заплаченные деньги. Произведено было всё с клеймом знака качества, ибо на героине – молодой, пока ещё талантливой актрисе, оставались неснятыми одни лишь капроновые чёрные трусики.
По всему этому можно было заключить, что этой актрисе в данный момент оч-чень симпатизировал режиссёр. В утверждении этой версии говорило ещё и то обстоятельство, что на протяжении всего спектакля героиня меняла туалеты с поразительным актёрским мастерством, с женской ловкостью и сноровкой, не берусь сказать сколько раз, опасаясь занизить цифру переодеваний. Было после спектакля над чем и подумать, например, зрители не поняли – действительно ли им на сцене  в открытую при прожекторах был показан половой акт с героиней – благородной проституткой и злобным милиционером, преследовавшим её; или настолько высоко было актёрское мастерство исполнителей, что конвульсии двух слипшихся тел, после которых героиня вытирала слёзы порванными трусиками, а злодей что-то прятал в форменных штанах, которые долго и упорно не хотели застёгиваться на глазах у зрителей, - были приняты  ими за акт сношения? И кстати, если это был настоящий акт, был ли он запрограммирован режиссёром или произошёл внезапно под влиянием озарившего вдруг актёра вдохновения, и в таком случае,  не следовало ли зрителям вмешаться и прервать процесс, как бы сказать, поношения женщины и профессии актёра? Правда, решительных произвести это - не нашлось, и в самом деле, не смешно ли влезть по середине спектакля на сцену и сорвать его! Вдруг так и надо, и все сидят, и вроде, смотрят, или может быть, ничего не понимают, или не верят собственным глазам?! Нет, не может быть! Это, вероятно, просто великолепное актёрское мастерство! И главным, конечно, было то, что спектакль никого не оставил равнодушным! В людях пробуждались мысли и желания! У Альдонсо, например, возникла мысль познакомиться с героинькой поближе, и он высказал её вслух, объяснив её друзьям тем, что необходимо добыть приличное одеяние и для Киски; и он берётся добыть его из первых рук и без возврата! Может, Киска и не отказалась бы от только что демонстрировавшихся моделей одежды, но её начали терзать сомнения, что не это является главным мотивом для знакомства с актрисой! Впрочем, Альдонсо чужие сомнения никогда не останавливали, и он, попрощавшись, отправился на исполнение своего плана, посоветовав друзьям на оставшиеся гроши закусить в ресторане.