Серая боль

Я никогда не бывал здесь, но почему-то даже не заблудился. В моем сердце словно работал компас, он вел мои ноги в нужном направлении, даже когда разум начинал сомневаться. Странное чувство - я будто не принадлежал себя. Словно стал марионеткой, а кто-то невидимый дергает за ниточки и тащит меня вперед, в неведомую даль, все глубже и дальше во мрак.
Тут пахло травами, цветами, влажной землей - недавно прошел дождь. Ощущался аромат хвои и смолы. Где-то вдали кричали вороны, а еще дальше, на самом пределе слышимости, журчал ручей. Ночь была темная и жаркая, мне хотелось отыскать этот ручей, поцеловать его холодную воду, ощутить во рту этот живительный лед, от которого будут ныть зубы. Однако ноги вели меня в другую сторону и вскоре тот возбуждающий шум окончательно затих.
Под ногами хрустели сухие ветки и опавшие листья - первые жертвы долгой засухи. Пару раз во мраке я разглядел что-то светлое... кажется, кости каких-то мелких животных.
Наконец я увидел ее. Вокруг было много других, но их я не замечал, они были лишь тенями, иллюзиями, бесплотными фантомами. Кажется, спустя вечность наши губы слились в долгожданном поцелуе.
Я сорвал с нее платье и туфли, все это ей теперь ни к чему, все это лишь сковывало ее красоту. Я лег на нее, приподнял ее голову и поцеловал вновь... вот только ее губы оставались сухими. Я провел рукой по ее груди, по животу, бедрам... кожа была пугающе холодной. Моя дорогая никогда не была страстной любовницей... и тем более, не стала ею после смерти.
Удивительно, как во мне еще оставались силы. Ее гроб закопали лишь вчера, земля еще не успела стать плотной и грубой, холм над могилой удалось разрушить с пары ударов. Металлический крест при этом покачнулся и едва не упал. Да и если упал бы - я не заметил бы. Я работал лопатой, как безумный, будто там, внизу, меня ожидал сундук с золотом, а не мертвое тело... пусть и прекрасное.
Но для меня она была дороже золота, дороже всех земных драгоценностей, вместе взятых. Спина ныла от боли, колени подгибались, но я не останавливался. А когда лопата ударилась о деревянную крышку гроба, я словно обезумел. Кажется, на какой-то миг я даже отключился. Перестал сознавать, кто я, где я, что я делаю. Мои руки работали, как заведенные, высыпая за край могилы последние комья мокрой земли. Я спрыгнул вниз и распахнул гроб... будто открыл врата в иной мир.
Она была прекрасна - смерть еще не успела испортить ее. Руки, мирно сложенные на груди, напоминали о ее кроткости и мягкости... на ее щеках я заметил следы румян и попытался стереть их - моя любовь красива и без этих пошлых красок, и плевать, что кожа ее стала пепельной, а губы синюшными. Я поцеловал их, все еще надеясь на какой-то ответ... и получил его!
Ее руки вдруг вновь стали теплыми. Из ее уст вновь вырывалось дыхание, а ее серые, как река в дождливый день, глаза опять открылись. По моим щекам потекли слезы.
-Я знал, что ты вернешься. Я знал, что все это не напрасно. Ты не могла бросить меня одного в этом мире, не могла...
Она все еще лежала в гробу, когда я вошел в нее. Ее нутро, еще недавно ледяное, как тот лесной ручей, теперь стало горячим и податливым, словно воск. Мы вновь слились воедино и это было великолепно.
-Я люблю тебя...- вначале я шептал, а потом стал кричать - пусть все знают! -Я люблю тебя! Я люблю тебя!
-Если любишь, -заговорила она, глядя мне в глаза. -тогда почему позволил мне умереть?
Она дотронулась до своего горла. Рану пытались скрыть, но вышло не очень - я все равно видел этот жуткий, глубокий порез, похожий на кошмарное ожерелье.
-Я не... я не...- мне не хватало воздуха, я чувствовал приближающийся финал и не мог остановиться. Но при этом не мог и перестать думать: что же случилось? Как она тут оказалась?
-Это сделал ты.- заявила вдруг она и тут я затрясся в приступе экстаза. Одновременно с наслаждением на меня нахлынул гнев: о чем это она? Что это за вздор?
-Нет, не я.- выйдя из ее лона, я уткнулся лицом в ее спелую грудь. -Я же люблю тебя, помнишь? Я не мог причинить тебе боль.
-Ты вонзил лезвие мне в горло. - ее слова были страшны и неумолимы, как топор палача. -И смотрел, как я истекаю кровью. Ты сделал это. Ты, ты...
-НЕТ!- тут я ударил ее. Ничего не мог с собой поделать, она же лгала! Ужасно, нагло лгала! -Ты врешь! Я не трогал тебя! Я тебя любил!
-Ты меня убил!
Я ударил ее вновь, сбив со щек последние песчинки этой дрянной пудры. А она уже сама кричала, и от ее криков кровь стыла в жилах.
-Ты сделал это! Ты перерезал мне горло! Ты, ты, ты!
Я не понял, как в моих руках оказалась лопата. Размахнувшись, я ударил ее по голове, прямо в центр лба. Брызнула кровь, я услышал тошнотворный хруст. Но и это меня не остановило - я нанес новый удар, в шею, и ее голова отделилась от тела. Так нужно было, иначе она бы не заткнулась, иначе продолжала бы верещать, выплевывая эти мерзкие, лживые слова...
Я остановился, лишь когда понял, что избиваю труп. Трупом она и оставалась все это время - ее тело было таким же мертвым, холодным и жестким, как прежде. Глаза по прежнему закрыты, вот только лицо залито кровью, такой же ледяной, как и все на этом погосте...
Я торопливо оделся, захлопнул гроб и начал засыпать его землей, не обращая внимания на боль, что усилилась тысячекратно. Мои руки сжимали древко лопаты, но я по прежнему ощущал ее кожу, словно покрытую арктическим льдом.
Теперь, конечно, я вновь все вспомнил. Я и не забывал на самом деле, мое сознание лишь на время отодвинуло эти воспоминания на самые свои закоулки. Да, я помнил, как убил ее... и помнил, почему.
Она была невыносимо болтлива. Вот как сейчас. Говорила и говорила, без умолку, снова и снова. Я больше не мог слушать ее, мне нужно было заставить ее замолчать.
-Но ты не хочешь молчать, да?- крикнул я, глядя на вновь образовавшийся на могиле холм земли. -Почему ты не замолкаешь? Что мне еще сделать, чтобы ты замолчала?!
Но она не хотела молчать.
-Ты убил меня.- сказала она, почти что нежно, прямо у меня в голове.


Рецензии