Рассказ Не возжелай чужого

Глава 1.

            Однажды Светлана, будучи школьницей, обнаружила у себя дома старенькую потёртую библию. Откуда она взялась - непонятно. Они жили с матерью вдвоём, и назвать её маму «верующей» было очень сложно.
Но как ни странно, именно эта старенькая книжка в чёрном переплёте, умела давать ответы на  самые сложные вопросы. Стоило Светке спросить: «Как мне поступить в той или иной ситуации?», а потом, открыв книгу на первой попавшейся странице, вслепую ткнуть пальцем в любую строчку, и бац! - ответ готов. Складывалось такое впечатление, как будто уже кто-то знал, о чём она хочет спросить, и вёл её взгляд в то место книги, где уже был написан ответ.
Любознательная Света это проверяла неоднократно, и получалось всё в точку. Ужасно хотелось об этом чуде рассказать своим подружкам, но её останавливал какой-то необъяснимый страх: «А вдруг книга перестанет после этого со мной разговаривать? С кем тогда я буду советоваться?»

      Её мама была матерью-одиночкой. Родила она Светку для себя, когда ей перевалило за тридцатник. Работая проводницей на скором поезде «Владивосток – Москва» неприглядная одинокая женщина, отчаявшись найти спутника жизни, всё-таки ухитрилась каким-то образом заманить в своё купе для проводников молодого симпатичного спортсмена и провела с ним пару страстных часов, после чего и забеременела. Единственно, что Света знала об отце, что его зовут Виктором, и что он мастер спорта. Мать специально отбирала такого мужчину-донора, чтобы её ребёнок родился сильным, красивым и жизнеспособным.
       А дочь и в самом деле удалась на славу: и лицом хороша, и фигурой, и отличалась удивительной работоспособностью, и практически не болела, а если и заболеет, то через пару дней здорова, как огурчик. Одно плохо: мать постоянно в разъездах. И девочка росла то на пятидневке в круглосуточном садике, то в интернате. Мать она свою видела редко, а если и выпадали редкие деньки, когда они бывали вместе, то даже поговорить было не о чем - совсем чужие люди. Они и называли друг друга не иначе, как «мать» и «Светка».
       Девушка догадывалась, что мать работает проводником совсем не ради заработка, - она металась по стране в поиске своего семейного счастья. И Светка с любопытством наблюдала, как в их двухкомнатной квартирке появлялся очередной мужчина, и как мать, сразу же помолодевшая, похорошевшая, хлопотала по дому в надежде, что, возможно, этот залётный ухажёр и есть её судьба, и она наконец обретёт своё семейное счастье. Но и он со временем бесследно исчезал, оставляя за собой осколки разбитых надежд и горькие женские слёзы.
Вот именно эти неудачные попытки матери устроить свою личную жизнь и заставило Светку-подростка задуматься: «А почему маме так не везёт с мужчинами? Почему она никак не может найти свою вторую половинку?». 
И вот однажды она решила свой вопрос задать библии.


Глава 2.


   Дождавшись, когда мать выйдет из дому, Света открыла библию и, зажмурив глаза, стала перебирать пальцами листы. Она всё время держала в голове один и тот же вопрос: «Почему моя мать не может выйти замуж? В чём дело?». И та фраза, в которую уткнулся взгляд, привела её в некоторую растерянность. Первое, что она увидела, когда открыла глаза, это была заповедь: «Не возжелай чужого»...
   Света какое-то время сидела в оцепенении. Она точно знала, что мама никогда не приведёт в дом чужого мужа или жениха, - уверенность, что на чужом горе - счастье не построишь, было для её матери, как кредо, табу. Да и тех мужчин, которые у них появлялись, трудно было назвать «чужими». На них всех была какая-то особая печать неприкаянности и не ухоженности: замусоленные мятые брюки, застиранные рубашки с висящими на одной нитке пуговицами, носки с прорехами, через которые видны давно немытые ноги, и стойкий запах пота вперемешку с перегаром. Светка с нескрываемым презрением называла их «приживалами». Лица у этих приживал были разные, а суть одна: на дурнячка - за чужой счёт.
Но она терпела появление в их доме чужого мужчины, лишь бы только не слышать бесконечные причитания матери по поводу горькой женской доли, и лишь бы не видеть её слёз.
«Ведь они же ничьи! Это по всему видно. Почему же тогда библия осуждает мать за то, что она возжелала чужое?» Светлана задумалась. Это головоломка оказалась ей не по силам. Но желание разобраться до конца, не давало ей покоя. Она не заметила, что стала разговаривать с библией, как с живым человеком:
- Объясни мне, пожалуйста, я не понимаю, - произнесла вслух девушка, глядя на мудрую книгу.
Ей вдруг показалось, что библия – живая. От неё исходило такое же тепло и сочувствие, как от доброго и умного друга, который готов тебя выслушать и понять. Это ощущение близости с незнакомой ей книгой было настолько осязаемым, что Светлана боялась шевельнуться, чтобы не спугнуть это странное и необъяснимое чувство единства. Она чувствовала: библия всё знает и ответит ей на любой вопрос.
- Скажи мне, библия, что значит: «Не возжелай чужого»?
И вдруг она услышала внутри себя мысль: «Браки совершаются на небесах». Эта мысль была как яркая вспышка, как озарение. Светлана воскликнула:
- Я поняла! «Не возжелай чужого» - это не означает «не трогай то, что принадлежит кому-то другому», а это означает – «не желай того, что создано НЕ ДЛЯ ТЕБЯ»! Надо искать свою половинку, кто дан тебе судьбой, который создан для тебя, а ты - для него!
И тут, как бы в подтверждении её догадки, несколько листочков библии перевернулись и Света увидела: «Что Бог сочетал, того человек не разлучит».
- Всё понятно! Если ты найдёшь свою половинку, то только с ним ты будешь по-настоящему счастлива, и никто не сможет разлучить тебя с любимым.
Девушка, радостная открывшейся ей истиной, с трудом дождалась возвращения матери и поспешила поделиться с ней своей догадкой. Но мать, выслушав её без всякого интереса, ответила:
- У меня уже нет времени ни ждать, ни искать свою половинку. Ты – молодая, вот и ищи. А мне хоть какого-нибудь завалявшегося мужичка, лишь бы одной…  бабий век не куковать...
   Слово «куковать» резануло слух. Светка про себя называла свою мать «кукушкой» за то, что та родила дочку как бы «для себя», а растило её государство. Да что  тут говорить, - мать такая, какая уже есть, её не перевоспитать. И Светлана даже и предположить не могла, что однажды открывшаяся ей истина воплотится в её жизни, навсегда закрепив понимание «своё-чужое».


Глава 3.


     А на другом конце города жил молодой мужчина - Степан, безгранично любивший море и кулинарию. После армии он окончил морское училище, а затем уже заочно выучился и на технолога. На кухне судовой повар (кок) -  бог и царь, и вся команда с благоговением вдыхает опьяняющие ароматы, доносящиеся из камбуза, и тут же с жаром заключается пари, что сегодня у Степана Ивановича будет на обед: биточки в соусе сметанном или томатном?
      До двадцати восьми лет Степан ходил в холостяках. А куда торопиться? То образование надо получать, то подзаработать деньжат на покупку квартиры. «Вот сначала создам материальную базу, а потом можно и о женитьбе подумать», - вздыхал он, искоса поглядывая на проходящих мимо девушек. До невозможности короткие юбки и соблазнительные покачивания бёдрами обещали массу наслаждений и затуманивали рассудок. И жизнь, как судно, потерявшее правление, закрутилась так, как он совсем не ожидал.
    Вернувшись очередной раз из рейса, Степан вместе с другими членами команды, кто не был задействован в ремонтных работах, был отправлен на уборку урожая в ближайший колхоз.
Свежий воздух, приволье, запах свежескошенного сена, танцы в сельском клубе и тоска закоренелого морского волка по женской ласке, сделали своё дело. Для молодого мужчины, по несколько месяцев пребывающего в море, любая, даже самая обыкновенная деревенская девчонка, кажется богиней небесной красоты. И он влюбился.
    Всё закрутилось так быстро, что Степан и сам не понял, как оказался в гостях у бабушки своей невесты, прося благословение на их брак. Рябая, раскосая, с широкими скулами Валентина, оставив своих пьющих родителей, росла у бабы Нюры и, особо ни на что не рассчитывая, использовала любую возможность, чтобы хоть как-то устроить свою личную жизнь. А тут такой вариант подвернулся: городской парень, холостой, да ещё и в дальнее плавание ходит. О такой удаче она и мечтать не смела. Чтобы не упустить свой шанс, Валентина поспешила объявить Степану о своей беременности, и он не раздумывая сделал ей предложение.
Поженились, купили квартиру в городе, а затем и автомобиль, а вскоре и сын Серёжка родился. Степан был на седьмом небе от счастья. У него всё, как у людей: дом, семья, ребёнок. И молодой отец, находясь по полгода в море, не забывал присылать жене деньги на питание и содержание ребёнка.


Глава 4.


   Серёжка рос хоть и красивым мальчиком, но болезненным. Сходит на пару дней в детский сад, и - на больничный. Два-три дня с детишками в саду, две недели – по врачам. Валентина сидела с ним дома, не работала.
Заботы о сыне, домашние хлопоты и долгие многомесячные ожидания мужа из очередного рейса были изнурительными. Лучшие годы пролетают, молодость проходит, а она непонятно кто: то ли жена, то ли вдова, то ли разведёнка. Одно радовало: муж домой возвращается с полными чемоданами импортных тряпок, одевает их с сыном с иголочки, кормит, как на убой, да и в деревню разодетой кралей съездить на новеньком «Москвиче» - не каждому так подфартит.
Когда они к старенькому дому бабы Нюры подъезжают, вся деревня сбегается на городскую модницу посмотреть. А та и рада обновками похвастаться. Бабка Нюра выскочит из дома дорогих гостей встречать и нахваливает: вот, мол, у меня какая внучка «суженная-ряженная». А соседки посмеиваются: «Ну, может, и ряженная, а вот суженная ли она Степану – это ещё вопрос. Это ж за что так девке повезло: ни талантом Бог её не наградил, ни красотой, ни умом».
А Валентина была уверенна, что ей просто повезло выигрышный билет вытянуть: Степан её и кормит, и холит; и не пьющий он, не ревнивый, сына обожает, и дом у них – полная чаша. Она за мужем, как у Христа за пазухой. И казалось, что так будет всегда.
     Но вот как-то раз вернулся Степан из рейса чуть раньше обычного, а в его доме чужой мужчина живёт, в хозяйском халате и в тапочках ходит. Глянул Степан на сына, а тот худой, бледный, в порванных колготках да короткой не по росту рубашечке стоит. И понял Степан, на что Валентина его деньги тратит. Взял он сына на руки, подхватил чемоданы с подарками, и отправился в общежитие «Дом моряка».  А любовник, которого она содержала на деньги мужа, смекнул, что поживиться здесь уже будет нечем, - и был таков. Так Валентина и потеряла в одночасье всё, что жизнь ей дала: и мужа, и городскую беззаботную жизнь, и сладострастного любовника. И как она не старалась вымолить у Степана прощения, да не тут-то было. Он хоть и не ревнивый, но прощать предательство не умел. Пришлось Валентине вернуться в деревню ни с чем. А дом стоит пустой, бабы Нюры уже в живых нет. Так и закончилась её счастливая жизнь. Откуда она вышла, туда и вернулась.
     Степан всё своё имущество в деревню бывшей жене отвёз и сделал в своей квартире ремонт. Уж очень претит ему спать в постели, на которой какой-то мужик с его женой любовью занимался, неприятно и по тому полу ходить, который чужие ноги топтали. Всё заново он передел, всю обстановку поменял.




Глава 5.


       Оформив развод, Степан организовал мальчишник. Посидели с мужиками в ресторане, выпили, закусили и решили отправиться в Дом культуры праздничный концерт посмотреть. А ведущей этого концерта была Светлана. Смотрит Степан и глазам своим не верит: на сцене стоит самая настоящая Кармен! По плечам струятся пышные чёрные волосы, глаза огромные, тёмно-серые, лучатся они в свете рамп, как два сапфира.
      Когда-то давно, ещё в молодости, Степан был в Москве и смотрел оперу «Кармен». Тот образ, который был создан актрисой, поразил его до глубины души. С тех пор для него эталоном женской красоты был именно этот сценический персонаж.
     А Светлана, когда оканчивала училище культуры, на экзаменах по хореографии исполняла сюиту «Кармен». По внешним данным и характеру она очень соответствовала этому образу свободолюбивой и непокорной красавицы-цыганки. Одно плохо, в костюмерной училища нужный парик днём с огнём не сыщешь, и Светлана была вынуждена пойти в парикмахерскую и перекрасить свои пышные каштановые волосы. И надо ж такому случиться, что именно этот цвет вороньего крыла оказался ей к лицу, как нельзя лучше. С тех пор она так и осталась в брюнетках.
Степан с трудом дождался, когда закончится концерт и, выскочив в фойе Дома культуры, стал выяснять у сотрудников: кто эта девушка, что ведущей была? Ему рассказали, что это - Светлана Викторовна, незамужняя, и вряд ли найдётся желающий жениться на ней, уж больно крутой характер у этой неприступной гордячки: за словом в карман не полезет, любого отбреет так, что мало не покажется. Такая характеристика Степана не испугала, решил он бороться за своё счастье. Купил огромный букет пионов, и до самого вечера ждал на улице, когда Светлана, закончив работу, выйдет из Дома культуры. Когда, наконец, она вышла, он преподнёс ей цветы и пригласил в ресторан. Девушка, уставшая и голодная (за целый день и крошки во рту не было) с радостью согласилась.
А Степан даже не догадывался, как вовремя оказался и его букет и приглашение поужинать. Девушка уже и забыла, когда такие прекрасные цветы дарили ей, и когда её кормили. Бардовые пионы, крупные и пышные, с изогнутыми на конце лепестками, были великолепны. Тонкий аромат распустившихся бутонов показался ей сейчас самым приятным. Не будь рядом Степана, зарылась бы она лицом в эти благоухающие соцветия и опьянела бы от счастья.
Отцовская забота, трепетное внимание и душевное тепло этого незнакомого ей мужчины, не могли оставить её равнодушной. Что-то было в этом невысоком, неказистом и далеко не юном мужчине необъяснимо притягательное. А его глаза, как бездонные воды Байкала - ярко-голубые, лучистые завораживали, согревали и успокаивали. Она глянула в его глаза и... утонула. Душа, уставшая мёрзнуть в холодном одиночестве, заныла, заплакала, затосковала. Степан её старше всего на десять лет, а девушка в нём увидела отцовскую любовь, которой у неё никогда не было.
Одно настораживало Светлану: А почему он не женат? Это правда, что он холост, или это - ложь? Как невидимая стена перед ней возник запрет: «Не возжелай чужого!».



Глава 6.


      Они стали встречаться. А тут Степан получает сообщение, что его судно отправляется в плавание, и он должен явиться в назначенное время.
Степан собрал вещи и, встретив Светлану после работы, пригласил к себе домой. Протянув ей ключ от квартиры, он сделал ей предложение, а ключ – это как гарантия серьёзности его намерений:
- Света, живи у меня. Ладно? И жди! Я вернусь,  и мы сыграем свадьбу, - его взгляд молил её о согласии.
Девушку смутило такое безоговорочное доверие: «Как можно незнакомому человеку так доверять квартиру и всё своё имущество? – подумала она. – Мало ли что может человек сделать». Она подумала и ответила:
- Степан, мы слишком мало знакомы. Я ещё не уверенна: являемся ли мы половинками одного целого? А если ты создан не для меня, а я не для тебя, - не будет в нашей семье ни лада, ни счастья, и наш брак будет обречён. - И, увидев, как он покачал головой, поспешила добавить:
- Давай не будем торопиться! Ты хоть разведён, а вот свободен ли – неизвестно. Ведь вас с бывшей женой объединяет сын…  А на счёт квартиры можешь не волноваться. Если хочешь, чтобы я за ней присмотрела, то - присмотрю.
  Степан, собираясь в рейс, не забыл записать размеры своей избранницы, чтобы привезти ей красивые и модные обновки. Но для начала он помог ей перевезти её вещи и устроиться у него дома, как можно комфортней.
           Когда за ним закрылась дверь, Светлана села на диван и, вытащив библию из сумки, с мольбой посмотрела на неё:
- Ну что ты молчишь? – обратилась она к потрёпанной книге, которая так часто давала ей мудрые советы, а сейчас безмолвствует, как будто намекает: «Думай сама, голубушка. Уже не маленькая, - пора научиться принимать решения самостоятельно». 
            Все подруги замужем, имеют по одному, а то и по два ребёнка. И ей тоже уже давно пора как-то определиться. Но Светлана решила пока никому не говорить о предстоящем замужестве, а вдруг Степан передумает на ней жениться. «Если мы не созданы друг для друга, жизнь нас может разлучить», - размышляла она, с обидой глядя на библию. Та преспокойно лежала на журнальном столике, предоставляя ей возможность самой разобраться в этом заковыристом вопросе: «свой - чужой».
Ну, самой, так самой! Светлана решительно поднялась с дивана и стала открывать все шкафы и тумбочки, пытаясь найти хоть какую-то подсказку. Наконец, она обнаружила семейный альбом. С фотографий смотрели незнакомые ей люди, и она перелистывала страницу за страницей, сама не зная, что ищет. И тут из альбома выпала свадебная фотография. Подняв её, Светлана стала внимательно всматриваться в счастливые лица молодожёнов. Степан в тёмно-сером костюме, и в синем галстуке на фоне белоснежной рубашке выглядел молодцом. К его голубым глазам очень шёл этот синий галстук. Но невеста… Что-то в ней было не так! Но что?
Подойдя поближе к окну, Света стала разглядывать его бывшую жену, пытаясь понять: что его привлекло в ней? «Странно, - подумала она, - эти раскосые глаза, широкие скулы и рябь по всему лицу совсем не соответствуют тому образу Кармен, который Стёпа лелеял в своём сердце. Тогда почему он на ней женился?»
И дело даже не в том, что невесту на фотографии трудно было назвать красавицей, здесь что-то другое… В выражении её лица было что-то неприятное и отталкивающее. Светлана стала внимательней вглядываться в снимок женщины, на голове которой была фата в виде абажура, и вдруг её осенила догадка: «Охотница!». В глазах новобрачной явно прослеживался хищный блеск, а тонкие губы, растянутые в торжествующей улыбке, говорили о том, что она празднует победу.
На вопрос: «Что заставило Степана на ней жениться?» найти ответ, как оказалось, было несложно. На всех остальных снимках был счастливый Степан со своим сыном. Везде и всюду улыбающийся отец вместе с маленьким Серёжей. «По всему видно, Стёпа очень любит сынишку. Если эта хищница забеременела до брака, то тогда понятно: почему он на ней женился?»  Её размышления прервал резкий звук телефона.
- Алло, - послышался голос Степана, - я уже оформил документы, мы заправились водой и продуктами под самую завязку. Через пару часов отбываем… А ты сейчас чем занимаешься?
Светлана растерялась:
- Я?... Ээээ…. Я это… сценарий пишу. У нас завтра сразу два мероприятия, а у меня ещё конь не валялся.
- М-да? А мне показалось, что ты сейчас думала обо мне… Или мне показалось.
- Нууу… если честно, я и в самом деле думала о тебе.
- Приятно слышать, - послышался тихий смех. – Свет, ты только дождись меня. Слышишь? Я всё сделаю, чтобы ты была со мной счастлива.
    Проходили день за днём, и Светлана, проживая в квартире Степана, чувствовала себя спокойно и уверенно. Ничто не предвещало беды… Но!
Пути Господни неисповедимы.

 
Глава 7.


   
         Светлана никогда не занималась самоедством, уверенная, что у неё нет никаких изъянов, что всё у неё хорошо. Не то, чтобы она считала себя идеальной, а просто не было повода в чём-то себя обвинять. Но однажды ей пришлось столкнуться лицом к лицу со своими внутренними проблемами, о которых она никогда не задумывалась.
          Татьяна, её давняя подруга, ещё со студенческой поры, пригласила её на крестины. У неё родилась долгожданная дочка – Оленька. Как же тут не отметить такое радостное событие?
Таня с мужем жила в посёлке, где из всех магазинов - одно сельпо, и Светлана, купив большую куклу, умеющую хлопать глазами, отправилась к подруге.

Стол уже был накрыт. Прямо в саду под кронами деревьев сидела многочисленная родня Татьяны, а малышка спала в коляске, накрытой пологом из белоснежного тюля. В воздухе ощущалось праздничная атмосфера, счастливые родители радостно улыбались, а гости чокались бокалами то за мамочку, то за папочку, то за новорождённую.
Когда гости постепенно стали расходится, Татьяна спросила подругу:
- Ты хочешь посмотреть малышку? Я сейчас её буду кормить.
Та неуверенно кивнула головой.
Аккуратно достав малютку из коляски, Татьяна протянула ей ребёнка. Светлана неумело взяла маленький свёрток, стараясь не уронить, и стала удивлённо разглядывать маленькое, красное и сморщенное личико малышки. «И это они называют «красавицей»? – подумала она и поморщилась.
Девочка проснулась, закрутила головой и зачмокала губами в поиске груди. Светлана поторопилась отдать её матери и облегчённо вздохнула: «Ну, уж нет! Мне такого счастья не надо! Вот если бы можно было сразу родить первоклассника, то было бы здорово. А вот эта - вечно кричащая, писающая и не дающая спать по ночам мелюзга,  мне не нужна». Она, с еле скрываемым отвращением, отошла от подруги, кормящей грудью ребёнка.
Светлана, ещё будучи студенткой, каждый год ездила на подработку в пионерский лагерь. Ей больше всего нравилась детвора из десятого – самого младшего отряда. «Вот с ними общаться одно удовольствие. С ними всё ясно и понятно, а эти горланят во всё горло, вот попробуй понять, что им нужно?»
Её размышления прервал возмущённый голос Раисы Семёновны – матери Татьяны:
- Ну, сколько раз говорить: купите же, наконец, наседку. Инкубаторские цыплята, когда вырастают, не садятся на яйца. Нет у этих кур материнского инстинкта. Понимаете? Нет и всё! Они же инкубаторские.
Светлана вздрогнула и оглянулась. Раиса Семёновна выходила из курятника с большой алюминиевой чашкой доверху наполненной яйцами. Она сокрушённо качала головой:
- Да не будет такая курица сидеть на яйцах! Встала и пошла! А кто, по-вашему, цыплят высиживать будет, я что ли?
          Светлана сделала вид, что вспомнила о каких-то неотложных делах, торопливо попрощалась и стремглав помчалась на автобусную остановку. Всю дорогу домой она не могла освободиться от мысли: «Инкубаторские цыплята, когда вырастают, не садятся на яйца. Нет у этих кур материнского инстинкта. Нет и всё!»
Перед глазами за одно мгновение промелькнула вся её жизнь: круглосуточный детский сад, школа-интернат и общежитие училища. Чем тебе не инкубатор?
В голове болью отзывалась одна и та же мысль: «У меня нет материнского инстинкта! У меня его нет! Я выросла в инкубаторе. Мне нельзя иметь детей! Нельзя! Я буду такой же кукушкой, как моя мать!».
Девушка, добравшись до своего дома, бросилась на постель и дала волю слезам.
И вдруг внизу живота что-то заныло, потянуло, и как будто лопнул какой-то шарик. От жгучей острой боли в глазах всё потемнела, и она плохо помнила, как набрала - 03.


Глава 8.


   Светлана лежала на больничной койке и безучастно смотрела на серый потолок. «У вас никогда не будет детей, - вспомнила она слова врача. – Была внематочная беременность. Нам пришлось удалить обе маточные трубы…  Если бы вы обратились немного раньше, то можно было бы изменить ситуацию, а так… Ничего уже сделать было нельзя».
Эта новость парализовало её волю. «У меня…  никогда…  не будет…  детей, - безразлично повторяла она раз за разом. - Внутри пусто… Всё равно… Возможно, это и к лучшему. Таким, как я, нельзя иметь детей. Я их не люблю. И меня никто никогда не любил. Я никому не нужна... и мне никто не нужен».
Над головой прожужжала большая муха. Она покружилась-покружилась, и ударившись об оконную раму, примолкла.
Всего только одна-единственная ночь, проведённая со Степаном, привела к таким плачевным последствиям. Подлетела и… пролетела. «Вот и я, - горько усмехнулась Светлана, - как та муха: покружилась-покружилась и шмякнулась. Вот теперь лежу здесь, подняв лапки, и ничего уже изменить нельзя».

             Вернувшись из больницы, Светлана обнаружила в почтовом ящике письма от Степана. Она вскрыла первый конверт и равнодушно прочла письмо. Степан писал, что любит, что скучает и просит дождаться его. Остальные письма она читать не стала. Зачем? И так всё понятно!
«Написать Степану, что я потеряла его ребёнка, и что у нас никогда больше не будет детей или дождаться его возвращения?» - девушка с надеждой посмотрела на библию, забытую на журнальном столике.
В этот момент зазвенел телефон. Светлана подняла трубку и услышала строгий женский голос:
- Здравствуйте! Я могу поговорить со Степаном Ивановичем?
- Нет! Он сейчас в рейсе.
- А вы кто ему?
- Я? Я его жена… - неожиданно для себя ответила она. – А что случилось?
- Бывшая супруга Степана Ивановича допилась до такой степени, что оказалась в психдиспансере. Или вы забираете Серёжу, или мы отправляем его в детский приёмник.
- Хорошо-хорошо! – поспешно ответила Светлана. – Диктуйте адрес.


Глава 9.


   И вот теперь они с Серёжей живут вместе. Светлана носится по магазинам, стараясь закупить всё необходимое для школы. На дворе уже давно сентябрь, а семилетний ребёнок не учится. Первый класс! А у него ни формы, ни портфеля, - ничего из того, что необходимо для учёбы. Хорошо хоть директор ближайшей школы не стала проверять документы, на слово поверила, что она законная жена отца мальчика.
Взяв отпуск за свой счёт, Светлана провожает ребёнка в школу, покупает продукты, готовит обед, стирает и гладит Серёжины вещи.
Мальчик настороженно смотрит такими же голубыми, как и у отца, глазами на незнакомую ему молодую женщину, пытаясь понять: кто она? Стоит к ней привыкать или нет? И как он должен её теперь называть: тётя Света или мама?
Светлана многое бы отдала, чтобы этот не по-детски серьёзный мальчик называл бы её мамой. Она только сейчас поняла: какое это счастье, когда ты кому-то нужна, когда есть о ком заботиться, когда жизнь приобретает какой-то смысл. Лишь бы скорей вернулся Степан, а то, не ровен час, опекунский совет узнает, что она для ребёнка совершенно чужой человек, и тогда их разлучат.
      Уложив Серёжу в постель и прочитав ему на сон грядущий сказку, Светлана собралась уже выходить из комнаты, как вдруг услышала тихий плач.
- Серёж, ты чего? - спросила она удивлённо.
- Не отдавай меня ей! Не отдавай! Я хочу, чтобы ты была моей мамой!
Светлана почувствовала, как к горлу подступил комок. Она присела на край постели и, обняв мальчика, уткнулась носом в его макушку. Его мягкие шелковистые волосы пахли душистым мылом и травой. Она вдохнула этот запах и почувствовала, как горячая волна обдала её с головы до ног.
- Ты – мой! Слышишь! Ты только мой…  и папин. Ты у меня самый любимый, и самый родной человечек на свете. Я тебя никогда никому не отдам! Никому!
Она крепко прижала ребёнка к себе, как будто боялась, что его у неё отнимут.
- Серёж, ты уже умеешь писать буковки. Давай завтра напишем папе письмо, что мы его ждём дома вдвоём, что мы с тобой вместе. Как ты думаешь, он обрадуется?
Мальчик утвердительно кивнул головой.

*********

Когда Степан вернулся из рейса, они со Светланой поженились. А вскоре они получили решение суда о лишении родительских прав Валентины – матери Сергея, которая не работала, пила и вела разгульный образ жизни. Светлана оформила усыновление и с нескрываемой радостью изучала новенькое «Свидетельство о рождении», где в графе: «Мать» стояло её имя.
Спрятав документы в библию, она усмехнулась: Степан и Сергей совсем ещё недавно были чужими, а теперь они - мои. Вот тебе и «Не возжелай чужого»!