Тайны серебряных душ

   Помню, мне лет пять или шесть. Я иду по улице и собираю листки со стихами, разбросанные прямо на асфальте. Рядом стоит мужчина и молча наблюдает за мной. Кто он? Этого я не знаю. Но от его взгляда мне становится страшно. Возможно даже, это сон или видение. Воображение у меня всегда было богатое. Поэтому дома мне не слишком-то верили.
– Почему бы тебе не записывать свои истории? – как-то спросила мама.
   В шестнадцать лет это предопределило выбор моего дальнейшего пути. Я решила заниматься литературой и поступила на филфак МГУ. А после его окончания пришла работать в архив.

   Было это в конце девяностых. Однажды ко мне обратилась женщина по имени Татьяна с просьбой расследовать самоубийство её отца.
– Почему вы просите об этом именно меня?
– Вы хорошо знаете литературу. Мой отец – Сергей Есенин.
   Я удивлённо посмотрела на гостью.
– А что тут расследовать? Есть две версии. Самоубийство и работа спецслужб. Времена были – сами знаете, какие. Вашего отца вполне могли убить. Тем более, нрава он был скандального. Мог что-нибудь сболтнуть во хмелю. Но и самоубийство исключать не стоит. По крайней мере, мысли о нём у Есенина были. Об этом говорят хотя бы такие строки: «В зелёный вечер под окном на рукаве своём повешусь».

– Всё это я знаю, – тихо сказала Татьяна Александровна. – Но одно дело – думать, говорить, писать. И совсем другое – осуществить такое страшное намерение. В загробной жизни моего отца сопровождают голуби. Это божьи птицы. Разве стали бы они навещать самоубийцу?
– Странный аргумент. Этого я не знала.
– А насчёт спецслужб – это просто глупо, – продолжала дочь поэта. – Зачем им убивать моего отца? Конечно, он много пил, хулиганил, гулял с женщинами. Ну и что? Какой из него диверсант?
– Тогда многих уничтожали без суда и следствия, – заметила я. – Ладно, посмотрю дело Есенина. Пороюсь в архивах. Может, что-нибудь да всплывёт.

– Мы тут как-то разговорились с Вероникой Полонской – последней любовью Маяковского…
– Как? Вы знакомы с ней?
– Да. Она очень переживает. Многие винят её в гибели поэта. Поговаривают, именно из-за Полонской он покончил с собой. И она последняя, кто видел его живым.
– «Твой выстрел был подобен Этне в предгорье трусов и трусих»…
– Что это?
– Пастернак – о смерти Маяковского.
– Отец не любил Бориса Леонидовича. Однажды они поссорились из-за чего-то, и папа его ударил.
– Напрасно он так.
– Конечно, кто же спорит. Отец был очень вспыльчив. От него и женщинам доставалось. Особенно если выпьет.

   Вскоре мы простились, и Татьяна Александровна ушла. Что-то странное было в ней. Сначала я даже не поняла, что меня насторожило. Эта история про голубей, разговор с Полонской, рассеянная манера держаться…
   Ну-ка, кто она такая – старшая дочь Есенина? Смотрю архивные данные – и мороз по коже. Год смерти 1992-ой. А на дворе конец 1999-го. Татьяна Александровна мертва вот уже семь лет. Интересно, зачем она приходила?

   Есть место, где время течёт иначе. По узкой лестнице я попадаю во двор. Там находится старинная больница, в которой врачом работает Сергей Боткин. В этом необычном месте можно поговорить с духами умерших людей или послушать голос живых камней. Вижу квадратные столбики с надписями. Раздаются звуки, похожие на завывание ветра. Это поют камни. Но что они говорят мне? Ничего – или я не понимаю. Появляется смутное ощущение тревоги. А ведь это кладбище…

   Ветер швыряет мне в лицо последнюю листву. Холод пробирает до костей. Захожу в больницу с чёрного хода и разыскиваю доктора Боткина. Мне говорят, что у него пациентка. Придётся подождать.
   Приём длится уже час.
– Как долго! – не выдерживаю я.
– Чего же вы хотите? – говорит дежурная медсестра. – У пациентки больное сердце, мучают отёки. Она много лет прожила на Севере и сильно подорвала здоровье. Сергей Петрович давно её наблюдает. А, вот и она!
   Дверь открывается, и выходит женщина средних лет. Я с трудом узнаю в ней дочь Марины Цветаевой.
– Здравствуйте, Ариадна Сергеевна!
– Здравствуйте! Но, к сожалению, я вас не знаю.
– Ничего удивительного. Мы не знакомы. Просто я люблю творчество вашей матери – Марины Ивановны.
– Тогда вам, вероятно, будет интересен архив нашей семьи. По моему завещанию, он будет доступен с 2000-го года.
– Спасибо. Почитаю обязательно.
 
– Доктор ждёт вас, – докладывает медсестра.
   Прохожу в уютный чистенький кабинет. За столом сидит Сергей Петрович и что-то пишет в карточке.
– А, это вы, Леночка! – говорит он, не глядя. – Как ваши лёгкие?
– Вроде бы ничего.
– Ничего хорошего! – веско говорит доктор Боткин и внимательно смотрит мне в глаза. – Вам нужно следить за здоровьем, теплее одеваться, меньше нервничать. В архиве работаете?
– Откуда вы знаете?
– По запаху, милая, по запаху. Там у вас пылища. Для ваших лёгких это беда.
– Спасибо, что предупредили.

– А ещё вам психологу надо бы показаться. Да не бойтесь вы так! Психолог – тоже человек. В последнее время вы много нервничали. Лучше убрать проблему на духовном уровне – пока она не перешла на тело и не разрушила ваше здоровье.
– Какую проблему?
– Обижаетесь вы много, Леночка. А это лишняя нагрузка на лёгкие и сердце. Так что мой вам совет – сходите к психологу.
– Тогда, может, вы мне кого-то конкретно посоветуете?
– Живаго Юрий Андреевич – один из лучших специалистов по этой части.
– Как вы сказали?!
– Ну да, Юрий Живаго. Хотя, возможно, это его псевдоним. А что вас так удивляет?
– Просто мне знакомо имя. Но я думала, что это герой романа.
– Какого ещё романа?
– Неважно. Извините. Спасибо за рекомендации.

   И вот я сижу напротив немолодого уже мужчины, который называет себя Юрием Живаго, и задаюсь вопросом: Пастернак ли это? И да, и нет. Скорее, один из его образов. Он спрашивает:
– Как вы меня нашли?
– Мне порекомендовал вас доктор Боткин.
– А, понимаю. В чём проблема?
– Плохо сплю. Мне снятся кошмары. Не могу наладить отношения с людьми.
– Как давно это у вас?
– С тех пор, как рассталась с любимым человеком.
– Когда это произошло?
– Почти десять лет назад.
– Большой срок. И вы до сих пор не можете его забыть?
– Да. Я не могу его простить. Он унижал меня.
– Понятно. Расскажите один из ваших снов.

– Мне нужно попасть на закрытую зону, чтобы встретиться там с кем-то. Вход стерегут собаки, которых зовут Ромео и Джульетта. Я побаиваюсь их, но они очень ласково меня встречают и пропускают на охраняемую территорию. Иду по дороге. Никого нет, темно, страшно. Меня терзает голод, но денег совсем мало. Хочу купить бананы, но они мне не по карману. Обхожу несколько мест. Наконец встречаюсь с каким-то парнем и передаю ему ключ, но не вижу лица этого человека. Вот такой сон. Что скажете?
– Довольно прозрачно. Вы ищете любовь, но при этом боитесь её. Вас терзает чувственный голод, но страсть для вас – дорогое удовольствие. Вы склонны слепо доверять партнёру, поэтому часто испытываете разочарования.
– И это всё?
– Пока да. Чтобы помочь, я должен настроиться на вас.
– Как много времени это займёт?
– С каждым пациентом по-разному.
– Сколько я вам должна?
– Об оплате поговорим, когда будут реальные результаты.
– Тогда всего хорошего.

   В последнее время дел у меня прибавилось. До ночи сижу в архиве, читаю переписку Марины Цветаевой и её дочери с Борисом Пастернаком. Страшно интересно! Я даже забыла о личных проблемах.
   Аля Эфрон. Это её я видела на приёме доктора Боткина. Усталая женщина с бездонными голубыми глазами. Лунная сущность в тени таланта матери. Какая трудная жизнь! Но Аля с честью прошла все испытания. Мне кажется, её целью было – выжить любой ценой. Словно невидимая нить помогала ей найти выход в лабиринте жизни. Имя «Ариадна» предопределило судьбу.

   Сегодня прочла, наконец, всю переписку Али Эфрон с Пастернаком. Что обращает на себя внимание?
1) Остроумные комментарии к роману «Доктор Живаго». Дочь Цветаевой не стесняется метко критиковать автора.
2) Деньги, которые Борис Леонидович регулярно посылал Але. В том числе, крупная сумма на покупку дома.
3) Ариадна просит Пастернака не присылать ей злых писем, имея в виду вполне конкретное послание. Но в переписке его нет.
4) Борис заботливо сохранил все Алины письма и в то же время потерял Маринины – доверил какой-то тётке, а она забыла их в поезде.
5) Всюду подчёркивается дружба Пастернака с дочерью Цветаевой. Однако в одном из писем он просит, чтобы она не приезжала к нему.

   Какие выводы можно сделать из этого?
   По моим ощущениям, характер отношений этих людей был чисто деловым. Дружба стала лишь прикрытием их истинных отношений – весьма специфических, настороженных. Пастернак явно испытывал раздражение, но Ариадна ставила его на место. Почему столько лет Борис платил женщине, которая даже не была его подругой? Мне кажется, это была плата за молчание. Вероятно, Аля знала, как умерла её мать, и шантажировала Бориса – столь тонко, что многие считают эти отношения дружескими.

   Говорят, перед отъездом в Елабугу Пастернак помогал Цветаевой собираться в последний путь. Он принёс верёвку для вещей и сказал, что на ней можно вешаться.
   И ещё я думаю: почему Пастернак отдал письма Цветаевой какой-то странной женщине, которая вскоре их потеряла? Не было ли это осознанным намерением? Не проще ли было хранить Маринины письма где-нибудь в сейфе, а не возить их с собой каждый день туда и обратно? Возможно, в этих письмах было что-то компрометирующее Бориса.
   Вначале Цветаева явно идеализировала Пастернака. Но под конец переписки назвала его чудовищем и намекнула, что разглядела его истинную сущность. Возможно, именно эти слова стоили ей жизни. Но правду Марина унесла за собой в могилу.