Сказка про Интеллигенцию

2014

Когда Проклятая Старая Власть сгинула, Интеллигенция обрела голос. Да такой голос – на удивление. За сто вёрст слыхать. А до того – только шёпотом могла.
И решила она, что голос свой, как когда-то свой шёпот, отдаст весь целиком борьбе за Народ.
И начала она Новую Замечательную Власть нахваливать во весь голос, потому, как новое для Народа всегда лучше старого.
Пока сумятица была, да не было ещё толковой Передовой Общественности, приходилось Интеллигенции самой всё… даже в магазин ходить. А там – Народ, будь он неладен! И сразу – беспокойство: «Матушка-заступница, голодаем! Власть заела! Заступись!»
Интеллигенция возмущалась всегда ужасно: «Вот, ведь, какой Народ неблагодарный. Власть – Новая, замечательная, мною одобренная, в магазинах – колбасой завались, в Париж просто так можно ездить, а они голодают! Привыкли лоботрясничать!»
Да как гаркнет: «А, ну-ка, работать, бездельники!»
Но всё равно за Народ стояла стеной по привычке.

Ну, а потом сама собой образовалась из информационного пространства Передовая Общественность, и стало Интеллигенции много проще. Передовая Общественность, она тоже, вроде бы как Интеллигенция, но – не совсем. Потому – пожиже будет, и потому что никогда не дремлет.
Передовая Общественность отвела Интеллигенцию под ручку на Большой Диван и говорит: «Набирайся тут вот сил, матушка-заступница, а мы дремать не будем, а будем под руку смотреть, да тебя будить, когда борьба начнётся. И в магазин не ходи. Ну, его, этот Народ! Лоботрясы! Мало ли чего он там орёт! Давай лучше за Общечеловеческие Ценности бороться. Дело надёжное… А мы уж организуем…»

«Интересно!» – согласилась Интеллигенция. – «Любопытно! А Народ – и вправду неумытый какой-то. Ну-ну…»

Пока Новая Власть ещё была новой и тоже была не за Народ неумытый, а за Общечеловеческие Ценности, Интеллигенция её очень одобряла, хотя и много сил отдавала на борьбу. Отдаст силы – и приляжет потом вздремнуть, да этих самых сил набраться. И отдыхает спокойно, потому что Власть – Новая, и Передовая Общественность никогда в России не дремлет, всегда на страже, и глядит под руку всё время – не пора ли начать борьбу?

Но по прошествии определённого исторического периода Новая власть превратилась опять в Старую. Такое было паскудное свойство в той стране, где жила Интеллигенция. Только установят Новую власть, глядь, а она уже – Старая. И хучь, всё одно – за Общечеловеческие Ценности, а – противно! И надобно снова с ней бороться, да стеной стоять. Беспокойно, одним словом, стало.

Один раз расталкивает Передовая Общественность её, Интеллигенцию:
«Заступница, вставай на борьбу!»
«А?.. Что?.. – не поняла со сна Интеллигенция. – Кто пришёл?»
«Никто не пришёл! – кричит ей в ухо Передовая Общественность. – Олигарха замели одного. Хороший олигарх! Интеллигентный! В очках! Общечеловеческие Ценности – в крайней опасности!»
«Да, ты что! – возмутилась Интеллигенция. – В очках? Вот, мерзавцы! Вот, сатрапы!»
И поднялась на борьбу. А Передовая Общественность сзади бежит и наговаривает:
«Олигарх-то, супротив Власти, так вот его значит и замели… И украл-то самую малость! Просто сказать – тьфу, молекулярно…»
«Такого хорошего олигарха! – взревела Интеллигенция. – Не отдадим!»
И поднялась на борьбу.
Поборолась, поборолась, и снова прилегла отдохнуть.

Другой раз опять расталкивает Передовая Общественность Интеллигенцию:
«Заступница, подымайсь! Матушка, бороться надо!»
«Никак выпустили олигарха? – спрашивает Интеллигенция и глаза трёт. – Чего там у вас?»
«Так вот, таперича, – поспешает Передовая Общественность, – ужо бухгалтершу того олигарха притесняют. Снова в опасности Общечеловеческие Ценности!»
«Да, ты что! – возмутилась интеллигенция. – А она-то много спёрла?»
«Самую ничтожность спёрла – говорить не про что! Так ведь сидит же приличная женщина в одной камере с бабами какими-то – ты представь себе, матушка-заступница!»
«Ужас!» – соглашается Интеллигенция.
«Мало того, рожать ей надо, женщина всё ж таки, так ты представь – и тем всем бабам в ейной камере тоже рожать приспело, будь они неладны. Может культурная женщина в таких условиях рожать – скажи? Да ещё, ежели она – против Власти?»
«Никак не должно такому быть! – вскричала Интеллигенция. – Нехай те бабы рожают, как хотят, а культурную женщину немедля освободить! Вот, мерзавцы! Вот, сатрапы!»
И поднялась на борьбу.
Поборолась, поборолась, и снова прилегла отдохнуть.

И третий раз толкает Интеллигенцию передовая общественность:
«Заступница, проснись! Вставай, матушка! Наших бьют!»
Подскочила Интеллигенция: «Кого бьют? Сильно бьют?»
«Девах арестовали! – кричит ей в ухо Передовая Общественность. – Девахи из художественной самодеятельности танец станцевали, навроде «Маленьких лебедей», культурно так, весело – а их в узилище, за решётку! Ужас!»
«Да ты што? Уже за танцы сажать начали? – вскипела Интеллигенция. – Ах, сатрапы! Ах, негодяи! Подымай Народ! Он, хотя и неумытый, но должон подняться, в таком разе!
Нет, чего удумали – за танцы сажать!»
«Они, девахи-то, – тихонько шепчет Передовая Общественность, – в церкви сплясали»
Интеллигенция опешила маленько, а потом и спрашивает: «В какой-такой церкви? В мечети, али в синагоге? Это они – зря! Нехай сидят, и будить меня не надо было! Так хорошо спала!»
«Да нет же! – машет руками Передовая Общественность, – Что они – дуры совсем! В нашей церквухе, в посконной! А попы проклятые их – в узилище, белы-руки заломивши!..»
Встала Интеллигенция с Большого Дивана, подтянула потуже пояс на халате и строгим голосом говорит:
«Всё! Лопнуло моё терпение! И Власть распоясалась, и попы распоясались! Подымай Народ, пусть за вилы-топоры берётся!»
«Дык, Народ этот вечно ерундой какой-то занят! – горестно отвечает Передовая Общественность. – Бунтует Народ на площади по совсем даже другой причине».
«Кто разрешил? Почему – не спросясь?» – Возмущается Интеллигенция.
«Так они – против Власти, заступница… Так и я, грешная, не возразила, чем тебя беспокоить, надёжу нашу…» – лепечет Передовая Общественность.
«Ох, смотрите вы все у меня!» – кричит Интеллигенция, но потише уже, поотходчивей.
А потом набрала в грудь духу, да как заорёт зычным гласом: «Свободу танцующим в церкви! Долой церковное мракобесие!»
И снова поясок отпустила и на Большой Диван легла. Но никак успокоиться не может. «Попов, – говорит Передовой Общественности, – пристрожить, Церкви покрасить поярче и туристов – туда, а Народу объяснить, чтобы в церквях культурно отдыхали под музыку, а не мракобесов слушали, рот раскрымши! Лоботрясы!»
Только Передовая Общественность к дверям, а Интеллигенция снова подскакивает: «Конфессия крайнего фундаменталистского характера – какой позор!»
Передовая Общественность опять – к дверям, а Интеллигенция вдогон: «Религия – опиум для народа!»
Долго не могла уснуть. Всё ворочалась, да вскрикивала, пока валерьянки не напилась.
Так и отдыхает пока, сил набирается. Чтобы с новыми силами в любой момент – на борьбу какую-ни-то.
А Передовая Общественность не дремлет, дозором ходит, да под руку глядит.

Только другой раз подбежит с валерьянкой, напоит Интеллигенцию, погладит, успокоит: «Что ты, что ты, матушка-заступница! Какой пожар? Ну, сожгли десяток другой простолюдинов – делов-то! И то – на Украине! А не будут дурака валять! Спи, голубушка! Без тебя разберёмся!»