Когда молчат-кричат. Часть 9

Звонок Киры внёс ещё больше суетливости. Вышло так ,что Кира, являющаяся гражданкой другого государства, вылетела на родину, дабы продлить или оформить регистрацию, в таких нюансах Вика не разбиралась. В итоге оказалось, у неё запрет на въезд обратно. Сидит бедняжка в шоке, в аэропорту, ничего с собой не брала.  Кто ж знал-то? Вика мигом откликнулась. Ходила, звонила по инстанциям, ничего  вразумительного так и не смогла узнать. На третьи сутки Кира передала ключи от квартиры. Мурзик оставался заперт без еды. Вика, заблаговременно приехавшая в аэропорт, простояла с табличкой часа четыре. Получив ключи, продолжила заниматься делами Киры. Несколько дней спустя , по завершении практики, Вика  летела в город Н., отвозила Кире вещи, документы, деньги.
Этот город был каким-то не таким, время в нем не двигалось, застыло. Как чёрная дыра. Кира тепло встретила Вику. Парк аттракционов, достопримечательности, ресторан, длительная прогулка, все успелось. Пребывание там с вечера до утра было сродни двум дням в Москве.

Вика с мамой решили сократить долгожданный отдых на море, желанные две недели до восьми дней: Мурзика надолго нельзя оставлять. Вика пробовала взять его к себе домой. Не тут-то было. Мурзик, шесть килограмм мышц, не терпевший конкуренции, едва не загрыз её изнеженных шпицев. Перед отъездом Вика запасливо оставила корма и воды Мурзику.

Лето неслось неким экспресс-вариантом. Смена мест, людей, обстановки не позволяли Вике зацикливаться на темных думах, но с телефоном она не расставалась ни на секунду. Раз в неделю она отправляла смс милому. Ответа не было.
Неопределенность с ситуацией Киры  не прояснялась, по крайней мере она так Вике говорила. Сможет вернуться, не сможет? Что с Мурзиком делать? Продолжать снимать квартиру или нет? Уйма вопросов. Кира обратилась к Вике с просьбой привезти Мурзика, её мужчине проблематично и длительно визу приходится получать. Конечно, Вика с удовольствием поможет.

- Ну ты где?- нервно спрашивает Вика. Зной, тенька на найти, толпа таксистов приставучих. Слава Богу благополучно долетели.
- Подожди минут десять, мы подъезжаем.
- Хорошо. Я на стоянке или это парковка, в общем у остановки стою.
- Поняла.
Липкая, потная, Мурзиком описанная, поцарапанная, Вика обмахивалась журналом. Перелёт был весел.
- Мурзик, потерпи ещё чуть-чуть! - кот недовольно мяукал.
- Как ты посмела! Ты что себе позволяешь?!
Вика услышала, затем увидела: Кира бежала навстречу. Зачем кричит?
- Ты  что о себе думаешь?! Со мной, со мной так говорить?
На кого орёт Кира? Вика обернулась, рядом никого не было. Сглотнула, получается  на неё, она оторопела.
- При моей сестре ты со мной так говорила! Ты кто такая?! - из уголка рта скатывались капельки слюны. Кира  схватила чемодан и переноску.
 - Никто так со мной не говорит! Что бы рта в машине не открывала!
 Вика на автомате поплелась за ней. Животный страх сковывал движения. Люди оборачивались на них.
 - Никто никогда так со мной не говорил и не говорит! - Кира продолжала орать, повторяя одно и тоже.
 Дойдя до машины, Вика заметила на передних местах мужчину с женщиной, должно быть сестра Киры с мужем. Они сели назад. Никто не поздоровался с ней. Помня предупреждения, Вика молчала. Она тряслась от страха. Невыносимо, подозрительно долго, они кружили, искали забронированную гостиницу.
«Убьют меня! Я супер дура».
Аллилуйя, нашли! Поднялись обе в номер. И продолжилось:
- Ты не могла нормальный курс найти?! Помнишь шорты «забыла», моего хотела увести?! Да?! Я проглотила, простила! А ты опять?! Что ты о себе вообразила?! Я не на твоём содержании!!!
Вика смотрела на дверь, навряд ли сможет добраться.
- Извини, пожалуйста, извини, - прорезался инстинкт самосохранения, она комочком сжалась на стуле.
Над ней нависла Кира: устрашающе продолжала орать, агрессивно жестикулируя. На висках, шее вздувались вены. Взлахмоченные волосы, перекошенное лицо. Страшная как смертный грех, вспомнилась картинка «Ступа с бабою ягой».
- Извини, пожалуйста.
В момент затишья Вика уверяла Киру поехать домой с Мурзиком, она одна благополучно проведёт время до завтра, вылет после обеда. Решено. Чеки, документы, деньги, ключи, чемодан Вика вручила Кире.
- Мне противно, столько лет дружбы ты предала!  Теперь не смогу к тебе обратиться. Лучше нам не общаться.
- Извини.
- Осталось шесть тысяч евро, правильно?
- Да.
- Как вернёшься, переведи четыре, две тебе.
- Обязательно, спасибо.
Кира вышла. Вика рухнула на кровать. Это что такое было? Видение? Отнюдь не прекрасное. Полная суматоха в голове, мысли беспорядочно чередовались. Да, Кира частенько  хвасталась как страшна в гневе, какие скандалы устраивает мужчине своему. Вика не предавала значения, все ссорятся, ругаются. Скандалы, истерики тети Нины детский лепет по сравнению с увиденным. Что там про шорты? Однажды взаправду забыла, без каких-либо намерений. Вика элементарно понятия не имела как тот мужчина выглядит, не то что уводить. Она всегда отодвигала на задний план свои дела, мчалась помочь по первому зову. Не расспрашивала, не лезла не в свои дела. Курс не понравился? С мамой они прошерстили все близлежащие банки и обменники,с круглой суммой в сумке, записывая, сравнивая курс. Многие ли не соблазнились бы на несколько миллионов, квартиру хорошую можно купить за такие деньги. Вика же собирала каждый чек. Произошедшее изрядно подкосило её. Мучительно длинной ночи, казалось, не было конца. Время не двигалось. Первый раз в жизни Вика сильно скучала по дому.
«Нет предела моей глупости» - казнилась она.
Усталость давила многотонным прессом. Только в самолете Вика уснула. Выбралась из этого мрачного Зазеркалья.

«Bella Italia!» да, конечно и немного сонная Италия. То что надо. Осень - октябрь. Вика устроила себе каникулы: десять дней в Италии, одна.
Вечер. Она бежала по набережной. Нужно стрясти четыре пиццы, съеденных за день. Бег давал сильный заряд: Вика перевоплощалась в пантеру, леопарда, в общем какого-то хищника. Зрачки расширялись, пульс учащался, мощь, сила, погоня, ветер в лицо, азарт настигнуть жертву: бегущего впереди бегуна. Она только представляла, не бросалась.
Ночью её взбудоражил звонок: неизвестный номер два раза звонил, слушали голос, затем вешали трубку. Вика перезванивала – не отвечали. Послала смс: «Гэбриэл?». Тишина. С чего решила что это он? Лишь под утро уснула.

Чудовища настигают, клацание зубов слышны за спиной.
- Обернись!
- Нет!
Бежать нет сил. Пора. Готова. Вика обернулась. Кровь заледенела от ужаса. Чудовища окружали. Голову сжало в тиски. Нет! Нет! Нет! Не может быть. Палач железной хваткой вцепился в руку. Поволок сквозь строй чудовищ. Вор времени крадучись  приближался. Ненависть выкрикивала проклятия. Вина с остервенением бичевала себя. Агония вопила, сгорая изнутри. Ничтожность лелеяла свои слабости. Смысл потерянно слонялся, что-то где-то  ища. Безответственность настойчиво предлагала свою ношу. Прекрасное восхищение восторгалось всеми чудовищами. Зависимость просила заковать себя в путы. Жалость скулила, раздирая свои раны. Ревность истошно кричала на свои фантазии. Зависть захлёбывалась слюной. Одержимость, прикидывавшаяся любовью, хищно озиралась. Боль, смакуя наслаждение, лоскутками сдирала с себя кожу. Бессилие с безысходностью участливо затягивали веревки друг другу на шеи. Искупление иступлено повторяло ритуалы, призывая прощение. Закомплексованность и неуверенность, нацепив маски, фальшиво играли эпатажные, дерзкие, наглые роли друг перед другом. Отчаяние бегало за призрачной надеждой. На возвышении судья, злорадно ухмыляясь, оглядывал выстроившуюся очередь. Громко оглашал суровые приговоры за мифические проступки, приводя тем самым осуждаемых в дикий восторг. Рядом с судьей скромно стояла любовь. Завораживала своим величием. Она произносила: «Выбирай». Чудовища бросались к судье жаждя заслужить спасение. К ней никто не взывал. Любовь взирала без осуждения, с безусловным принятием, пониманием потребностей. Она любила каждого. Палач толкал Вику в спину.
- Выбирай, - мелодично прозвенел чарующий голос.
Вика подняла глаза. Мерещется. У каждого чудовища, палача, судьи, и любви было одно лицо. Вика смотрела сама на себя.
- Выбирай.
 Вика сделала шаг.

Вика босиком шла по берегу. Шлепала по набегающим волнам. «И чего спрашивается мне не хватает? Все живы, здоровы, сама жива, здорова, учусь. Работу скоро найду. С жиру похоже бешусь. И правда, нет чтоб отдыхать, а тут ночь не спала, ждала, Гэбриэл ты?». Вика подобрала палку. Хватит, достало! Полгода прошли с их последнего разговора. Она начертила большими буквами «Гэбриэл» на влажном песке. Волны лениво, не торопясь слизывали  буквы.
«Гэбриэл, ты трус! Ты исчез как эти буквы!!!» - кричала внутри. Снова начертила имя, тупо следила как оно исчезает.
 «Нет ни друзей,ни врагов, но каждый человек тебе учитель» - где она услышала?
 «Прощай милый Гэбриэл! Спасибо за то, что дал! Показал, как должно быть. Внезапно появился, спас, исчез. Пусть у тебя и твоей семьи все будет хорошо! Будь счастлив! Прощай».
 Мысли, воспоминания беспорядочно неслись. «Дорогой, любимый дядя Денис, ты мог убежать. Но ты остался. Знаю почему, ты храбро нёс роль громоотвода. Это твой выбор. Я не буду больше виниться. Люблю тебя очень и принимаю, ты всегда со мной».
«Мамулечка прости. Я истрепала твои нервы. А ты продолжаешь самовиниться. Кто ж не делает ошибок? Кто ничего не делает. Ты перестаралась, забыв о себе. Надеюсь, поймёшь. Люблю тебя».
«Тетя Нина. Сказать нечего. Просто пример. Продолжаешь до сих пор проклинать живых и мертвых, травится своей желчью. Что ж, твой выбор. Увы, седые волосы не показатель мудрости. Только дурак не меняет свою истину».
«Кира, Паша спасибо за урок. Я получала именно по своим потребностям. Искала снаружи, надо было внутри. Вы указали».
Грузы сбрасывались один за другим. Легкость, настоящее, безусловное принятие себя и окружающих.
«Я сделала свой выбор. Что дальше? Знаю!!!».
Лиза быстрым шагом возвращалась в отель.
«Знаю!!!!». Ничего не мешает и никогда не мешало на самом деле. Пора. Вика захлопнула дверь номера. О чем не важно, о чем угодно, сколько ещё тянуть? Взяла планшет, открыла «word»...