Диалоги с Мэлом. Окольцованная

-Вот и я говорю, друг, какой тут тебе вискарь безо льда, это ж стопроцентное издевательство над организмом выходит. Так что первым в ремонтированную квартиру должна входить утварь, именуемая -ХОЛОДИЛЬНИК. Тут без вариантов, Мэл. Пиво покупать приходится бегать в ларек на первый этаж и принимать из холодильника по одной, дабы температура соответствовала требуемой органами, ну а про крепыша уж поговорили, к нулю не стремится - перебивайся пивандриями. Да ладно, забыли об этом. Давненько не виделись. Представь, жена, как и раньше, отпускать не хотела, пришлось выкрутиться срочным рабочим вызовом, никогда она с тобой не смирится, мой мудрый побратим. Как ты сам? Все также болеешь обетом безбрачия после своих удачных разводов?- мысли перескакивали на совершенно разные темы и тут же слетали необдуманными предателями с языка.

За последний год философ не часто радовал своим обществом, поэтому информации хотелось вытянуть по максимуму, я был чертовски зависим от этого человека. Густые клубы табачного дыма тянулись вдоль бетонных стен, заключивших нас в серый квадрат, площадью около девятнадцати квадратных метров. Непрерывно пополняясь и расширяясь отходами кратковременной жизнедеятельности английских сигарет, произведенных в Подмосковье, мутное облако тянулось над нами, стремясь полностью окутать лампочку Ильича, одиноко вздернутую посреди неудачно шпаклеванного потолка. Из инвентаря в комнате числилась ветхая раскладушка, на коей мы с мудрецом и восседали, периодически вслушиваясь в посмертный треск брезента, натянутого меж алюминиевого каркаса. Начавшаяся инвентаризация заканчивалась на маленьком журнальном столике, стоявшем напротив. Ноги философа занимали столешницу, черепная коробка, переполненная серым веществом, практически под прямым углом, подпирала стенку. Выдохнув вредоносную струю в направлении одиноко повешенной, Мэл сделал глоток из железной банки, маркированной grolsch.

- У меня был друг в институте, встречался со своей девушкой пять лет, когда я однажды позвал его в грязный поход. Он улыбнулся и ответил - я никогда не изменял ей и даже не думал об этом. Я сказал, что это неправда. Он похлопал меня по плечу, дал совет пойти хорошенько выспаться и забыть про мутную дурь. Через четыре года после этого случая они поженились, он так и не познал другую. Всегда уважал его. Славный человек, во всем, мать твою, безупречный, что касается кем-то общепринятых моралей… Так вот о чем я…ах, да…однажды осенью я шел по чертовски засранным дворам, я не спал два дня и механические члены уже отказывались повиноваться сигналам блока управления извилинами. В случайно открывшейся арке я заметил коробку от холодильника, это, пожалуй, был чертовски дорогой и хороший холодильник, уж пиваса в него можно было загрузить изрядно-достаточное количество, полагаю. Коробка была вместительной…из довольно толстого и качественного картона, я прилег. Я много лет до этого не запоминал снов, но сновидение той ночи не забуду никогда… Это был склад, напоминающий ангары оптовых магазинов, меня окружали высоченные стеллажи, заполненные огромными коробами, признаков человеческих душ обнаружить не получилось, конца стеллажам было не определить, двинулся по дорожке меж металлических великанов, паника начала брать своё, в конце выбранной тропы чуть сияло яркое светило, периодически прерываясь. Но цель не приближалась, как бы я не ускорялся. Внезапно я почувствовал прикосновение чего-то жутко холодного под мышками, какая-то неведомая сила отрывала от пола, равномерно поднимая мое тело, я обернулся - это погрузчик, чертов погрузчик подхватил меня, вознеся на высоту метров трех и двигаясь навстречу уже различимым языкам пламени. В кабине машины можно было различить лишь очертания тела, полностью покрытого черными волосами, включая лицо. Около десяти секунд понадобилось адовому водителю, чтобы доставить меня к двухметровой по высоте аркообразной пробоине в стене, внутри которой танцевали языки жаркого пламени. На стене чуть выше выбоины красовалась вывеска, с четырьмя буквами, которые разглядеть не удалось. Меня закинуло на огромную кровать, конечности раскинуты в форме пентаграммы, мозговым импульсам не поддавались. Пламя полностью окутало пространство, принявшего меня помещения, на коже вскакивали волдыри и тут же лопались, доставляя нестерпимую боль , однако в мгновение заживали и все повторялось вновь, занимая жалкие доли секунд. Превозмогая боль я поднял ресницы, существо из кабины…оно начало приобретать черты нежного женского тела, нависнув над моей правой рукой…волосяной покров вспыхнул, дав возможность узреть мою бывшую жену, державшую огромный ржавый гвоздь, практически соприкоснувшийся с моей ладонью, на молоток во второй ее руке уже действовала известная сила. На мне был огромный безразмерный пуховик с пришитыми боковыми карманами, выступы на которых давали информацию об определенном запасе, что-то там маялось, их содержимое должно было мне помочь. Левая рука вняла импульсу, в кармане оказалась банка, маркировки grolsch, я ударил по баночному ключу указательным пальцем, высвободившись, поток пенного оросил прекрасные женские черты…Ужасающая, окружавшая меня картина тут же растворилась, я лежал на полу затхлой пещеры. Выбравшись, обнаружил вокруг пещеры безмерное колосящееся поле, в десяти шагах высился многовековой мудрый дуб, присел у его подножья , выстрелил английскую, прикурил, достал из неиспользованного нашитого кармана цельную банку grolsch …- мудрец не закончил.

В этот момент мой телефон издал протяжный вой, ответив на звонок, я вскочил и стал беспорядочно метаться по бетонному коробу в поисках верхней одежды.

-Лиля звонила, мне срочно нужно бежать.

- Мчись мой друг, семья в нашей жизни важнее всего - без эмоций выпалил философ.

Я стоял на пороге - Прощай друг.

-Беги уже…стоп…погоди минутку…я закончу…докуривая высохший чибон, я томно бросил взгляд на вывеску над пещерой она была на месте, прочитав, я проснулся. Продублировал эти буквы ручкой на коробке. И, уходя, взглянул еще раз. НА ней было написано - ЗАГС.