Фигурное катание

       
    Светлана в семье – старший ребёнок, а Витя – младший.
Светлана числится в подготовишках, а Витя – ясельный. Они не похожи друг на друга нисколечко.
    Сестра Витина – девочка крупная, упитанная, розовощекая, с густыми,  до плеч волосами. Любит наряжаться, есть пирожные и играть в куклы. Братик у Светы – худенький, светленький, с короткими жиденькими волосиками. Не любит укладываться спать, терпеть не может супа, но обожает ковырять в носу и возиться со своими автомобильчиками.
    Света ходит степенно и разговаривает со всеми не как девочка-дошкольница, а как барышня: сядет на стульчик или скамеечку, коленочки сведёт, платьице поправит и готова к беседе на любую тему.

    Витюшку не усадишь и силой. Он или лежит, или бежит. Других положений у него почти не бывает, разве что на горшке. А бегает он не так просто, а с эдаким наклоном вперёд и в сторону, разведя руки на манер самолётных крыльев. Каждому ясно: аэроплан заходит на посадку. Посадки случаются часто и в основном аварийные, отчего лётчик набивает шишкари. Гулять с ним одна мука: только что шёл рядышком, глядь – уже впереди или сзади.
    Где интереснее что-нибудь подвернётся, сразу же – хвать, и только успевай – непременно попробует на вкус. А за руку его держать бесполезно. Кричать он не будет и ножками топать не станет, а завалится, как мешок, куда-то набок и сморщится весь, будто лимон разжевал. И попробуй его подними, словно он пудовую гирю в штанишки запрятал! Бабушки с ним гулять боятся. Другое дело – с внучкой.
   
    Любимые подружки у Светы – это родные бабушки, а также и все бабушки окрестные, которые вместе рядком сидят на скамеечке во дворе. Она не так хорошо знает алфавит, как последние дворовые новости: кто на ком женился, кто собрался разводиться; кто напился, кто подрался, а кто, наоборот, молодец: не пьёт, не курит и всю получку, до копейки, приносит в семью.

    Витька дружит с дедушкой. Бабушек у них со Светланой двое, а дедушка почему-то один. Он умеет подбрасывать Витьку к самому потолку – такой он сильный! Внуку очень нравится взлетать вверх, на высоту, с которой все видятся какими-то маленькими и испуганными. Но ещё лучше, до жути, падать потом вниз на вытянутые дедушкины руки. Внутри при этом всё замирает, дыхание останавливается, но вот крепкие ладони поймали тебя, и снова ты  взмываешь над головами, и не можешь сдержать восторженного смеха!
    Ещё дедушка кувыркает его: переворачивает вверх тормашками то назад, то вперёд, или, взяв под мышки, крутит как на карусели.
Это может быть, самое большое удовольствие. Или нет, ещё лучше – лазить по верёвочной лестнице и резиновым лианам, которые папа приделал к потолку в детской. Тогда Витька чувствует себя по-настоящему свободным человеком, то есть он чувствует себя настоящей обезьяной в африканских джунглях. С бабушками тоже бывает интересно, когда они приходят в гости с ночевкой и читают перед сном сказки или что-нибудь тихонько поют и ласково поглаживают тебя по спине. Сон тогда обволакивает мягкий, как пуховая перина, и сладкий, как зефир в шоколаде. Что и говорить, с бабушками хорошо, спокойно, но зато у них нет машин. А у дедушки зато есть автомобиль и у папы скоро будет, так он обещает маме. Bитюшке иногда дедушка разрешает покрутить руль, а ещё лучше нажать на бибику.
    «Би-бип», – гудит машина,  «Би-бип», – гудит Витёк и катает по полу свои модельки. У него-то машин больше всех, наверное.
Или у мамы больше?

     У мамы тоже много разных машин: стиральная, швейная, центрифуга. Ещё какая-то одна на кухне, которая страшно визжит и всё режет на мелкие кусочки, А ещё есть утюг, в котором булькает и шипит, он брызжет и парит – страшная вещь, и к нему подходить строго запрещено. Да, мама – самая богатая, поэтому, наверное, и самая любимая. И как она со своими мягкими, нежными руками управляется со всеми машинами Вите совершенно непонятно. Ему с папой мама доверяет только пылесос.
Зато телевизор, который стоит в большой комнате – общий. Его включают и смотрят все. Но он и не машина вовсе: в нём ничего не гремит и не крутится. Он только говорит и показывает, но его почему-то любят больше других. Иногда у телевизора собирается вся семья, например, когда показывают фигурное катание. И чего в этом катании интересного Витюшка не знает. Вот мультики – это другое дело!

    Светлана же абсолютно точно знает, почему она смотрит фигурное катание: ну, конечно же, потому что она сама обязательно станет чемпионкой. Она пока только не решила, чемпионкой чего она будет – мира или олимпийской, или уж всего сразу. Да и в каком виде выступать, она тоже пока не решила, но зато голос диктора, объявляющего её выход, она слышит уже сегодня.
    На лёд приглашается заслуженный мастер спорта, абсолютная чемпионка по фигурному катанию Светлана Толмачёва, – говорит она сама за диктора и скользит по линолеуму, как по голубому льду.

    Сегодня у неё показательные выступления. Подготовка к ним велась заранее, ведь самое важное – это костюм. Лучше всего обзавестись чем-нибудь из маминого гардероба. Платья, конечно, не годятся: они старомодно-длинные, разве в таких можно появляться перед искушенными зрителями.
    А вот какой-нибудь платок, шарфик, шляпку можно и позаимствовать. И если случайно попадутся на глаза украшения, то Света одолжит ненадолго: на одно всего-то выступление цепочку или браслетик. Мама ругаться не будет. Не должна, ведь она и сама прекрасно понимает, как важна для фигуристки внешность, поэтому и приходится слегка, ну чуть-чуть, подкрашивать губы и брови. И всё-таки главное – это коньки. Тут никак нельзя ошибиться. Новые мамины туфли, конечно, не возьмёшь. Приходится выбирать из старых, что пылятся в чуланчике. Но надо найти ещё прочные и красивые: иначе или упадёшь, или поднимут на смех зрители. И чтоб не сваливались с ноги.
    Тогда-то уж точно всё выступление пойдёт насмарку.
    Настоящие коньки – фигурки, у Светы тоже есть. Она раза три-четыре выходила в них на улицу. Только разве там можно показать хорошую технику и артистизм? Там одна забота: как бы не упасть. Ноги быстро устают и начинают сами подворачиваться. Нет, на улице определённо никакого фигурного катания не получается, а получается сплошное фигурное хромание.

    Другое дело дома: в ярко освещенном зале, переполненном публикой, ты выходишь на лёд, – да-да на лёд, и замираешь в ожидании первых аккордов музыки. А потом мир закружится, и вместе с ним будет кружиться Света и с блеском выполнять сложнейшие каскады прыжков, красивейшие вращения, стремительнейшие дорожки шагов, и много ещё такого, отчего зрители должны приходить в неописуемый восторг. Непонятно даже, для чего они одновременно смотрят и телевизор? Разве только для того, чтобы убедиться в её превосходстве. Правда в парах у неё получается не так здорово, но это только из-за неумелости доставшихся ей партнёров.
    Дедушка непозволительно мало тренируется, поэтому у него плохая фигура и такая ужасная техника катания. Прыжки он делать совершенно отказывается, и приходится выступать с ним только в танцах. А жаль, он сильный и хорошо выполняет разные поддержки.
     Вот если б он согласился прыгать, они бы точно выигрывали и парное катание. А так ей приходится выступать в парном катании с Тяпой – большой плюшевой собакой. Она очень умная и добрая, и под голову её хорошо класть в постели, но на льду она партнёр никудышный.
     Разумеется, поэтому партнёром становится сама Света. Тяпа удобна тем, что она лёгкая. Её запросто можно завертеть хоть на пять оборотов, и прыжки она выполняет такие дальние, даже в зрительный зал улетает. Папа говорит, что это не дальние, а кидальные прыжки. Но вот на ногах, то есть на лапах, она совсем без поддержки не может. Приходится из-за Тяпы терять баллы. Хорошо, хоть зрители понимают, как ей трудно приходится с такими партнёрами, и награждают её в конце каждого номера бурными аплодисментами.
     Только вот брат ничего совершенно в фигурном катании не смыслит.
 
     Понятно, что он ещё маленький – ну и сидел бы со своими машинками в детской. Так нет ведь, притащится в зрительный зал и в самый ответственный момент оказывается обязательно под ногами. Где же тут покажешь своё мастерство, если прямо на льду он ползает на пузе со своими автомобильчиками. А выгонять его не дают, сразу находятся защитники. Но он ведь всем мешает, не одной ей. Почему же ему позволяют безобразничать?! Вот если бы у них был хоккей, тогда бы судья быстренько удалил её братца с ледяного поля. И хорошо бы удалил его до самого конца игры. Тогда бы он понял! А то он пользуется, что наказать его некому.
     Так думала Света, и надо же – её пожелание однажды почти в точности сбылось.

     Витёк не знал, что в тот день шли показательные выступления – столь всеми в семействе любимые, что на них собирались как на праздник. Даже папа смотрел от начала до конца. А раз все собрались в зале, то и Витюшка, само собой, тут как тут. Он улёгся посреди комнаты, и лёжа на боку, газует на своих любимых: на «Паджеро» в левой руке и на «Уазике» – в правой. При этом он издаёт звуки, напоминающие очень отдалённо шум мотора, зато хорошо заглушающие музыку из телевизора. Щеки его раздуты, губы оттопырены и брызжут слюной. В принципе ему здесь на полу вполне уютно, единственное, что мешает – это сестра, которая топчется, не поймёшь зачем, со своей игрушечной собачонкой посреди комнаты. Того и гляди наступит на модельку. Потом и дедушка тоже начал топтаться вместе со Светкой. Взрослый, вроде бы человек, а связался с этой девчонкой! Взялись так потешно с ней за руки и стали расхаживать по комнате. Очень похоже на куриц: они тоже лапы свои вытягивают, когда землю разгребают. Но те-то, понятно, хоть червяков себе ищут, а этим-то, зачем ногами загребать? Смешно просто! Но Витюшка не смеётся, он слишком занят своим мужским делом – машинами.

    Светлана же захвачена целиком другим – танцем.
И вот выполняя очень изящный разворот, она выпустила из внимания своего братца, а вернее, его автомобильчики.
    Послышался негромкий хруст. Витёк не разглядел, кто именно наступил на его «Паджеро», но нога сестры оказалась ближе, и он ударил по ней.
    Ударил остатками своей любимой модельки со всей силой прорвавшегося негодования. Вот ведь какая противная девчонка: на улице она с бабульками сидит на скамеечке, вместо того, чтобы бегать, а тут распрыгалась!
    Абсолютная чемпионка, получив весьма ощутимый удар по ноге, едва не лишилась чувств. Само собой ей было больно, но хуже боли было то, что этот негодный мальчишка оборвал её выступление на самом ответственном месте, во время финальной части. Кроме того, он нанёс ей травму, которая, может, навсегда лишит её возможности оставаться в большом спорте и продолжать свою чемпионскую карьеру. Светлана была не из плаксивых, но тут не удержалась. Что ж делать: большой спорт – большие страсти!

    – Ну вот, понимаешь, – сказал дедушка, – дотанцевались! – Он чувствовал себя виноватым и перед внуком, за то, что не избежал наезда на его автомобиль, и перед внучкой – не уберёг её от хулиганской выходки и травмы. Внучка плакала, внук сидел насупившись, а дед топтался над ними и поправлял очки на носу.
    Первым исправлять ситуацию взялся папа. Он подошёл к сыну и дал ему хорошего подзатыльника. Поступок папы был для сына полной неожиданностью. Ведь именно папа учил его давать обидчику сдачу. А разве Светка его не обидела, когда сломала его лучшую модельку? Эта педагогическая несостоятельность папиного поступка и крепость подзатыльника вывели из душевного равновесия Витюшку, и ему пришлось заплакать вслед за сестрой. Тогда в конфликт вмешалась и мама и сказала свое веское слово.

    – Ну, никогда не дадут ничего посмотреть. Раз в год соберёшься – всё равно устроят сумасшедший дом. Вечно они  не поделят чего-нибудь! Уведи его в детскую, – обратилась она к папе, – пусть проплачется там один.
    Витька понял, что и мама против него, отчего его плач перешёл в рёв. Сестра же, наоборот, почувствовала облегчение: нашлась все же управа на этого негодного мальчишку. Ей уже не было больно, и она всхлипывала на всякий случай, чтобы и ей не досталось заодно с братцем. Когда папа сгрёб Витюшку с машинками в охапку, она улучила момент и показала обидчику язык и сморщила нос, передразнивая его. Витька покидал зал в слезах и полном расстройстве: все были против него.
    Бабушки, правда, охали, но непонятно о чём, а дедушка только руками разводил и бормотал:
    – Ладно-ладно, успокойтесь вы. Подняли, понимаешь, шум до потолка.

    Витьку не просто выдворили в детскую, а ещё и засадили в кровать с решётками, и мало того – заперли дверь комнаты. Когда звякнул ключ в замке, и Витька понял, что он полностью изолирован от общества, то он притих оторопело. Такой несправедливости он уж никак не ожидал. Ведь главное, машинку его раздавила Светка, плакать первой начала опять Светка, а выгнали почему-то его – одного.
А она, наверное, там снова скачет, как ни в чём не бывало, и все спокойненько смотрят телевизор, не вспоминая о нём. Здесь было отчего не просто зареветь, а заорать так, чтобы все примчались к нему. Бабушки, те наверняка, прибегут, если заорать, как следует, и начнут сюсюкать. Он бы так и сделал, но тут почувствовал, что есть у него более срочное и необходимое дело. Стоя в кроватке, он осмотрел комнату, но горшка нигде не обнаружил.

    Свесил голову за край решётки и заглянул под кровать – там тоже нет. Значит, горшок с утра остался в ванной. А ему оставалось или колотить в дверь, или..., он, конечно, позвал бы папу, но до него, во-первых, ещё достучаться надо было. Они там включили телевизор на полную громкость,
    а, во-вторых... уже было просто поздно. То, что находилось где-то внизу живота начало само потихоньку вытекать.
    Вылезать из кроватки Витюшка не стал, да и тёплых штанишек с трусиками снимать – тоже не стал. Он же не собачка, чтобы писать где-нибудь на ковре или в уголке, задравши лапу.
    Лучше он честно напрудит в кроватку, потому что в ней под простынкой должна находиться специальная непромокаемая клеёнка.
Он проделал задуманное не спеша, наблюдая, как постепенно темнеют штанишки, и образуется под ним теплая лужица с неровными краями. Это занятие его сильно отвлекло, и он забыл на время про недавние обиды. Несколько минут он побродил по кроватке, вышвыривая из неё на пол подмочившиеся игрушки. Потом делать стало нечего, а в штанишках уже пощипывало.

    Тогда он услышал музыку из зала и снова вспомнил о случившемся там. Тут бы ему и зареветь с новой силой – обстоятельства к этому очень располагали, но музыка неожиданно подействовала на Витюшку по-другому. Он незаметно для себя начал пританцовывать.
    Сначала он просто так задёргал ножонками, но вспомнил, как это проделывают фигуристы в телевизоре. Держась за кроватку, он двигал вперёд то левую, то правую ноги, загребая при этом остатки лужицы.
    Скоро он равномерно размазал её по всей простыне, которая сделалась скользкая, как лёд, а он уже по-настоящему скользил, как на коньках. Получалась новая, совершенно захватывающая забава. Простынка была хорошо натянута и заправлена под матрас и не сбивалась в кучу, а клеёнка, имевшаяся под ней, как раз и обеспечивала такое прекрасное скольжение.
    Кажется, теперь Витюшка готов был признать, что фигурное катание действительно стоящая вещь. Видимо, неспроста все так увлечены им, только вот зря они пялятся в телевизор и смотрят на Светку, когда настоящее катание происходит именно здесь, у него. Он развеселился и согрелся. Одно только стало мешать ему – сползшие почти до колен штанишки. Тогда он снял и их и трусики заодно. Теперь Витюшка ещё быстрее стал перемещаться из угла в угол.
    
     Когда папа пришёл проведать, чем так занялся сын, что его не слышно, то застал того, совершенно захваченного новым необычным занятием.
     Витюшка был так увлечён, что даже не заметил прихода папы. Во всяком случае он никак не прореагировал, а продолжал выделывать свои па. Может быть, он и притворился, что не видит папу, потому что хотел, чтобы тот поглядел на его фигурное катание и одобрил.
     Ведь Светка уже сколько времени катается, а до такого не додумалась, чтобы сделать настоящий каток. Куда ей!
     Ползает по комнате, как курица, да ещё на чужие игрушки наступает. Папа действительно оценил Витькино изобретение по достоинству: финальная часть его выступления прошла под дружный смех и рукоплескания всех зрителей, немедленно переместившихся из зала в детскую.      
     Ну и нахохотались же все! И Витюшка тоже, вместе с остальными хохотал.
Вот это – показательные выступления! Вот это – фигурное катание, думал он.               
     А то смотрят что попало!