Гений в башне из слоновой кости

Гений в башне из слоновой кости


Когда изобретатели не нужны обществу, они используют свой талант на потребу себе. Вряд ли прокормит «кулибина» и его семью изготовление для собственных нужд туалетной бумаги превосходного качества, но денежные купюры крупного достоинства, фальшивость которых способны распознать, и то не всегда, только эксперты — может принести достаток.

По единодушному признанию криминалистов и специалистов типографского дела королем фальшивомонетчиков является гражданин Франции, поляк российского происхождения Чеслав Боярский (1912—1966), нанесший ущерб в 1950—1964 гг., по данным Банка Франции, в 1,1 млн франков в ценах 1966 г. Полагают, что Боярским было выпущено от 3,6 до 249 млн франков (путаницу вызывает отсутствие сведений о пропорции в этой сумме новых и деноминированных в 1960 г. с коэфф. 100:1 старых франков).

Суд над уникальным изобретателем, воссоздавшим в своей подпольной лаборатории-типографии площадью 6 кв. м полный цикл изготовления денежных купюр от бумаги до хрустящей банкноты, вызвал в тогдашнем французском обществе ажиотаж. Еще бы. В одиночку наладить выпуск бумажных денег дело невозможное, т.к. надо объединить усилия многих специалистов, иметь лабораторно-техническую базу, площади, щедрое финансирование. Но и тогда на создание денежных билетов уйдет не меньше 2 лет.

«Гений этого человека, по единодушному мнению экспертов, не знал себе равных. С одинаковым блеском он решал технологические проблемы в совершенно разных областях — химии, живописи, точной механике, полиграфии. 14 его изобретений были признаны уникальными» (http://www.4a.kiev.ua/Sobranie/Sobranie.htm).

Суд над Боярским высветил проблему фальшивомонетничества не только как предмет внимания государства, но еще и как фальшь самого храма фемиды и общества, которому этот храм служит. Дело Боярского, не было, конечно, столь серьезным, как, например, выпуск фальшивых советских рублей и английских фунтов стерлингов нацистской Германией в годы Второй мировой войны, но оно вызвало изрядную горячку во французской полиции, 12 лет безуспешно разыскивавшей преступников, поскольку фальшивые банкноты (в 1000, 5000 старых франков и 100 новых) были обнаружены не только в банках Парижа, но и в Цюрихе, Каире, Берлине… Дело находилось под контролем министра внутренних дел.

Старший комиссар отдела по борьбе с фальшивыми деньгами МВД Франции Э. Бенаму в 1963—1964 гг. смог арестовать преступников — сына русских эмигрантов Алексея Шувалова (Алексис Шувалофф), его кузена Антуана Довгье и архитектора Чеслава Боярского.
Комиссар установил, что сбывали ассигнации Довгье и Шувалов, а Боярский изготавливал их один — от подготовки денежной бумаги до нанесения на купюру слов: «Подделка государственных банкнот, а также использование фальшивых денег в соответствии со ст. 139 уголовного кодекса караются пожизненным тюремным заключением. Это наказание распространяется и на тех, кто ввозит фальшивые банкноты во Францию».

Следствие выяснило, что для Боярского — участника Сопротивления изготовление фальшивых денег было единственным источником существования. Изобретения Чеслава в послевоенной Франции никому не были нужны, а на работу его с польским и немецким дипломами не принимали.
Довгье, опираясь на статью 138 УК, согласно которой «лицо, замешанное в афере с фальшивыми деньгами, освобождается от ответственности, в случае выдачи правосудию сообщников», дал подробные показания о деятельности группы.

Предварительное заключение продлилось свыше 2 лет. До суда представителям СМИ ничего не сообщали, дабы не подорвать доверие клиентов к банкам и разбалансировать рынок.

12—14 мая 1966 г. состоялся суд в составе председателя Переса, прокурора Шарасса, адвокатов Тиссадра и Дебре, 10 присяжных заседателей. Интересы Банка Франции представлял адвокат Шресте.
Зал был набит битком. Для публики и прессы самородок Боярский был «художником, магом, гением, самим лукавством». Восхищаясь техническими талантами подсудимого, зрители испытывали к нему еще и жалость — Чеслав был смертельно болен, у него обнаружили туберкулез легких и костный рак. К тому же Боярский искренне считал себя невиновным, поскольку только таким образом мог содержать свою семью. Позиция подсудимого дала возможность главному судье от души поиздеваться над ним, проявив себя не с самой лучшей стороны.

«Скажите, обвиняемый, — спрашивал, например, Перес, — вам никогда не приходила в голову мысль подыскать себе работу? И потом, бывает, люди решаются на воровство, даже на убийство, но почему фальшивые деньги?»
«Господин председатель, я никогда не был в состоянии что-нибудь украсть или напасть на кого-нибудь, — отвечал Боярский. — Я запер себя в своей башне из слоновой кости и хотел сделать что-то своими руками. Я знал, что мои дети будут презирать меня, если я не смогу накормить их».

Главный судья не упустил ни одной возможности унизить Боярского. Когда подсудимый поведал о своих тщетных попытках пристроить свои патенты, Перес пошутил: «Вам не вменяются в вину ваши изобретения, которые никому не пригодились. Это не преступление, это дилетантство». (Г. Вермуш).
После лекции эксперта Банка Франции о технологии опознания подделок Боярского «Перес потребовал подать ему пару из тех купюр, которые принес в суд эксперт. Ему передали пару банкнот достоинством в 1000 старых франков. Судья несколько минут в полной тишине сминал и расправлял деньги, затем принялся их тереть. «Может быть, настоящие?» — не очень уверенно предположил он... Купюры передали Боярскому... Фальшивомонетчик едва взглянул на них, и не стал даже брать деньги в руки. «Как дилетант поздравляю Вас, господин председатель, — заявил он судье. — Деньги настоящие». Слова Чеслава Боярского вызвали взрыв хохота в зале суда».

Боярский просил суд дать ему возможность поработать экспертом по деньгам. Он даже предложил Банку Франции свою денежную бумагу, которую было невозможно подделать. Но Банк отверг предложение фальшивомонетчика, и адвокаты Боярского под угрозой снятия с процесса дали подписку о неразглашении этого эпизода в суде.

Допрос соучастников Боярского прошел быстро. Они оба клялись, что не знали, что деньги фальшивые.
При закрытых дверях Боярский поведал суду процедуру изготовления денег. Два эксперта произнесли панегирики в честь изобретателя. К ним отчасти присоединился и Шресте — обвинив Боярского в преступной деятельности, он сделал реверанс в сторону его талантов. Перес и присяжные не сделали ни единого замечания.

В заключительной речи прокурор, с пафосом развенчивая «паразита в превосходной степени», выкрикнул, вызвав смех в зале: «Низшей точкой его падения было то, что он ни разу не удосужился уплатить налоги!» После этого обвинитель потребовал для подсудимого пожизненного заключения.

Адвокаты стали апеллировать к обществу, которое отвернулось от таланта и тем самым подтолкнуло его к преступлению. Сетовать на несовершенство общественных отношений. Говорить о глубоком раскаянии Боярского и искреннем непонимании им сути содеянного. Сообщать о том, что подсудимый на 3 года прерывал свою преступную деятельность, надеясь заработать на жизнь честным трудом, но потом снова был вынужден вернуться к старому. Напоминать о болезни Чеслава, его детях и пр. Публику они проняли, но суд руководствовался не эмоциями, а логикой и законом.

Боярский в своем последнем слове сказал: «Я глубоко сожалею о том, что причинил столь значительный ущерб Банку Франции. Я совершенно искренне уверяю вас, что никогда не хотел принести вред кому бы то ни было. Не отнимайте у меня надежды исправить свою вину, принести пользу, подарить моим детям улыбку».
Довгье свою вину признал полностью, Боярский — частично, Шувалов — не признал.

14 мая огласили приговор. Боярского приговорили к 20 годам тюрьмы. Довгье оставили на свободе. Шувалов получил 5 лет условно.
Боярский умер осенью 1966 г.

P.S. После оглашения приговора Э. Бенаму заявил: «Возможности искусства Боярского ошеломительны. Если бы он во Франции подделывал доллары, его бы, вероятно, вообще никогда не арестовали».

Рис. http://lib.rus.ec/i/7/517007/i_058.jpg
Король фальшивомонетчиков Чеслав Боярский


Рецензии
Здравствуйте, Виорэль Михайлович!
Государство безжалостно к тому, кто ворует у него полномочия, хотя часто без зазрения совести забирает у людей жизни.

Наталья Галич   14.10.2016 16:13     Заявить о нарушении
Добрый день, Наталья!
Государство и не может быть другим. Если оно будет другое, его не будет. Во всяком случае, в нашей реальности.
С признательностью,
Виорэль Ломов.

Виорэль Ломов   27.10.2016 09:55   Заявить о нарушении
Нерон*, подписывая смертные приговоры, приговаривал при этом, - лучше бы я не умел писать... Вот такие мы, люди и нелюди...Летописец. Донбасс.

Валентин Стронин   24.11.2017 08:44   Заявить о нарушении
Да, такие вот…
Спасибо за внимание, Валентин!
Доброго дня!

Виорэль Ломов   24.11.2017 12:47   Заявить о нарушении