Сова

«..С пегой луной наступает вечер..»


Летние жаркие дни у меня всегда проходят в сочетание с пенным, пивом или сидром, бывало, что и  более крепким-джином.
Летний день. Всегда начинается около четырёх, бывало, что и позже, в это время солнце уже не так напрягало, тело переставало усиленно потеть. А воздух, в квартире под раскалённой крышей становился чуть прохладней.
 Одежда в тот день на  мне была не броская, что уж там, без особых модных трендов. Двор, тишина наполняла собой всё пространство. Ещё не слышались пьяные ругательства завсегдатаев, любящих зависнуть до самого утра в синину. Зато слышались крики детей, их голоса слышались набегами, то громче, то тише.  Было жарко, а пиво хотелось. В рюкзаке уже гремело, жестянки бились о связку ключей, палетка жэбэшного козлика тёмного. Дорогу я решила сократить, загоревшись желанием пройтись по живописным местам района. Там, где мусорные бачки кучнели и разносили зловоние на большие расстояния, на ветвях деревьев, над ними, расположилась огромная стая ворон. Они галдели и каркали, а я шла, там, где дороги не пешеходные впадали вдруг друга и образовывали перекрёсток. Что-то выжидали, двое из наглых помоечных чернух. Не сразу разглядела что, пока оно с визгом и какой-то дикой паникой не взметнулось, делая свой отчаянный и возможно даже последний, рывок. Пёстрые крылья, размах, она во много раз их крупнее, но бессилье, из-за солнца слепа..сова, помчавшись по траве, рвануло вверх, и в мгновение повисла, зацепившись опереньем крыльев за проволоку, коей кто-то из жителей ближайших домов, опутал ствол тополя. Я, озираясь, в тот момент казалось, что одна это вижу, приблизилась к замиравшей от испуга птахе. Она распласталась, почувствовав приближения меня, затрепыхалась. Я же, на сколько это было возможно, аккуратно освободила её запутавшееся крыло, птица с силой ударив меня крыльями, взлетела. Получив, вероятно новую порцию от заходящего солнца, а может слабость совсем доконала её, завертевшись в воздухе словно юла, отпружинила на щебень, пролетев мимо капота резко затормозившей машины. Я рванула к птицы. Она лишь обессиленно нахохлилась. Далась в руки сразу. Птенец, довольно крупный, чьи глаза были заволочены слепой плёнкой дня. Ночная хищница, чьё сердечко билось как бешенное. Прильнула ко мне, а я гладила её по голове, смотрела на оперение. Лишь чей-то голос отвлёк меня, детский, чуть гнусавый.
-Можно её погладить?
-Да..конечно..
Ребёнок, в очках, с парой хилых косичек, потянулась ручонками к птахе.
-Не знаешь, чем их кормят? - обратилась я к девчушке.
-Не-а..а вы, её куда? Домой возьмёте? - с горящими глазами интересуется она.
-Да, а куда же ещё..-беззастенчиво роняю я.
Кот надрывался в криках, за закрытой кухонной дверью, пока я пыталась накормить вискасом мою пернатую слепую гостью. Она прыгала, забившись под кухонный стол, шипела при моих малейших попытках сунуть ей в клюв вилку с куском кошачьих консервы. Затем, с каким-то маниакальным приступом жадности, всё-таки ухватила кусок, розовато-бежевой плоти.
Сжалась в пернатый комок, прикрыв глаза. А я всё ждала сумерек.
-Отнеси её в лес сейчас. - голос матери звучал убедительно, какое уж там спорить. Понесла. Прикрыв, чуть прикорнувшую и почти тут же запаниковавшую сову полотенцем.  Птица, накрытая, словно под колпаком. Лес через дорогу, лучи солнца, ещё жалящие кожу и глаза и словно контрастом этому-лес, такой прохладный и тёмный. Чем дальше я заходила, тем больше птица оживлялась, чувствовала свою среду. И вот она, первая попытка, рывком, я освобождаю её от укрытия, срываю полотенце. Пытаюсь садить её, как можно выше на ветку, но она словно игрушечная тут же летит вниз. Попытка два..она ещё не оклемалась, на третью, начала шипеть и на прощанье, оцарапала мою руку. Несколько раз спотыкаюсь , из-за высоких платформ босоножек, подошвы то и дело попадают в неровности лесных тропинок, добираюсь до дороги.   Пересекаю не широкую полосу шоссе. Захожу в подъезд. Пора бы и забыть о лете, которое прошло в пивном угаре, когда я пустила корни в комнату и обложила себя бесконечной чередой бутылок и пакетов, забыть о сове.
 Раздутые, словно флюс, гнал по небу облака ветер. Они несли снег, листья осени уже рассыпались в прах, холодная, сразу поздняя, она огорошила, остудив дома, не дав оклематься и попривыкнуть к себе, сразу апперкотом.
Холод проникал сквозь чуть открытые окна. Не хотелось выходить, а хотелось заливаться ещё сильнее, только теперь, исключительно водкой.
«..Завтра я ещё не умру, но кто его знает..»
Ноги мёрзли в летних тапках, а нужно было зайти ещё в ремонт обуви, забрать, видавших виды ботинки. Смурой обувщик, вновь отвесив комплимент, моим дедовских времён ботинкам, вручил их мне. Теперь скидка за работу составляла ровно половину от цены. - Что-то вроде накопительной? - весело интересуюсь я. Дядечка, поправив очки и бросив сочувствующий взгляд на мои хэбэшные тапки, как пел Цой в одной из своих песен «на манной каше» , ответил-Что-то вроде..зайдёшь, наверное, ещё, а? Посмотрев ему прямо в глаза отвечаю-вероятно.
Очередь…как обычно, вереница из покупателей, чьи корзины забиты провизией. Все они глядят на меня, в их взглядах я читаю укор и отвращение. В моей корзине две по ноль семь синьки.
Я люблю осень. Ещё сидеть дома и пить. Работать не люблю. Потому что нужно рано просыпаться, вставать, одеваться и всяко проявлять доброжелательность, в часы дичайшего похмелья и недосыпа. Мои запои обычно заканчивались болью в печени. Этот, по моим прикидкам, должен был прикончить её. Две бутылки. Дома у себя пить не вариант. Нужно где-то перекантоваться. Звоню, звоню всем подряд. Номеров не много, зачем мне их оставляют после одной, максимум двух встреч я не знаю. Быть может должна их удалять, быть может. Дозваниваюсь до одного, который долгое время настаивал на встрече. Послышался явно простуженный голос, не сразу соображаю, кто там ответил, но память не подводит, рисуя в голове образ одноразового знакомства. - Алло..
-Это я..
-Ну..
-У меня водка и куча времени. В трубке слышится многозначительная тишина, затем..
-Адрес помнишь?
-Вроде..
-Ну, давай, как подъезжать станешь, звякни, встречу.
Льёт, как из ведра. Промокло всё, даже нижнее бельё. С трудом двигаюсь по жиже, чудом не теряю равновесие. Его дом не самый крутой на районе, но он хотя бы живёт один. Меня встретила фигура, болезненно тощая, что было заметно даже за мешковатой одеждой.
-Привет..-хрипло и одновременно тихо звучит это его-привет.  Киваю в ответ. Мы зашли в подъезд, старой, военных времён двухэтажке, у таких ещё «утеплитель» виднеется со всех сторон дома, такое-крест на крест дощечки. Коридор маленькой однушки, на глаза сразу же попадается грязная посуда и рабочий аппарат с намотанным на иглу конём. Он лишь многозначительно хмыкнул, поймав мой взгляд.
-У меня две по ноль семь-с торжественным звоном бутылок о стол сказала я. Парень, наигранно оживившись, изрёк-о-о..хорошо, моя обещала зайти. Недоуменно взглянув на него, спрашиваю-ты девушку нашёл? Он, пожав плечами ответил-не так, что бы там отношения какие..
Пару часов, как я уже глушила водку из горла, пока они вмазанные лежали поодаль от меня. Худющий парень, голый по пояс, титл ещё пережимал его руку, чуть выше локтя, и она, похожая на суповой набор, натуральная анорексичка последней стадии, в непонятного вида платье. Если он почти не издавал звуков, то она, то и дело всхлипывала или издавала булькающие звуки. Я просто смотрела на них, то и дело, прикладываясь к бутылке. Полная луна освещала серо-синим грязноватую кухню, насмерть пропахнувшую уксусом, запахом не мытого тела. Форточка, то и дело ёрзала, открываясь-закрываясь. Не знаю, сколько залипала на луну и приятелей, но в глазах всё стало двоиться, картинка начала смазываться. Голова закружилась. Напилась. Для того, что бы полегчало, закрываю глаза. Кто-то заглядывает в окно..сложно разобрать кто..слышно лишь звук, словно когтями скребут..
Фокус совсем теряется, пытаюсь его поймать…нет, чувствую, как отключаюсь.
Лучи последнего тёплого осеннего солнца, разбудили меня. Тёплый ветерок разогнал зловония кухни, стало легче дышать. Поднимаюсь с пола, подхожу к окну, что бы открыть его настежь. Облокачиваюсь о край подоконника, тянусь, вместе с ветром в комнату залетают перья. Ветер гонит их по грязному полу. Красивые, с коричнево-бежевой окраской, поднимаю одно из них, кручу меж пальцев. Вспоминаю о компании, на полу двое. Жуткие типы.  Мой давний знакомый с остекленевшим взглядом, ледяной на ощупь. Проверяю пульс, нахожу не сразу. Отпускаю его запястье. Девушка, фиолетового-жёлтого, словно спелый синяк, цвета, естественно-мертва. Глаза плотно зажмурены, пальцы скрючены и напоминают когти птицы. В памяти всплывает смазанная картинка ночи, звук скребущихся когтей..взмах крыльев..
Смотрю на неё сверху в низ, потом на него. Быстро обуваюсь, накидываю куртку.
Сижу у себя, уже поздно, а сна нет. Лишь гул в ушах, похмелье вероятно. В надежде оказаться наедине с собой, запираюсь в кухне, выключаю свет. Ночь мягко прокрадывается, чувствую как, меняется оттенки темноты, как уплотняется фон (небо), как сливается с цветовым, грязным осенним газоном, как тонкая кромка, разбивающая верх и низ, стирается, как двор проваливается во тьму. Глаза привыкают, и я начинаю различать, фигуры, снующие во дворе. Открываю форточку и слышу звон бутылок и гогот. Я ведь сама по сути такая же, как они. От этого гадко. Ни чем от них не отличаюсь.
Грею руки над газовой конфоркой. Смотрю на кривоватые фаланги пальцев, на сухую, изъеденную трещинками, обветренную кожу.
Возвращаюсь к себе, наспех стелю простынь, бросаю сверху подушку и одеяло. Не раздеваясь, ложусь. Веки тут же смежаются, тело, чуть подрагивая, входит в первую фазу сна. Резкая судорога выдёргивает из полудрёмы, боль пронзает левую сторону тела, почти кричу, успеваю зажать рот рукой. Вспоминая, что делю комнату с маман. Окно не зашторено. Очень странно, обычно маман плотно его зашторивает. Голое окно, балконная дверь чуть открыта, и сквозь двойной слой стекла, вижу какое-то движение. Птица.
 Прищуриваюсь, беру фонарик, как можно тише открываю балконную дверь. Попадаю на балкон и точно, птица, только теперь не в окне, а сидит себе на антенне. Сова, маленькая какая-то и пёстрая. Следит за мной. Пристально смотрит. Какие странные у этой птицы глаза. Мурашки забегали по спине.. птица всё смотрит..глаза и вправду..отворачиваюсь и быстро бегу. Дверь хлопает и будит всех домашних.
-Что за хрень опять с тобой твориться!? - она рассвирепела, впрочем, не в первый и конечно не последний раз-ну ладно не работаешь и не спишь ночами, уже бог с этим. Ты мне, зачем мешаешь спать?! Я молчу, но когда это останавливало маман, она продолжает.
-Вот уходи..где ты там пропадаешь? К мужикам своим, пусть они тебя и содержат..-она замолкает и нервно гремит посудой. Понимает, что переборщила. Ухожу. Смотрю на неё и улыбаюсь.
 Ночь вновь бесила своей красотой и бессонницей. Тени разрезали своей геометрией комнату, пятна света от проезжающих машин лишь изредка отсвечивали. Комната была полностью погружена во тьму. Переслушав всю музыку и уныло пролистывая уже не впервой раз новостную ленту вк, в надежде на что-то новое, зевнула. Вот он может быть сон. Спина затекла, поднялась, прошлась по комнате. Открыла окно-холод, ледяной ветер качал верхушки деревьев. Ночное небо было беззвёздным, затянутым тучами. Закрыла окно. Плеснула водки в стакан. От одного запаха затошнило. Одним глотком осушила стакан, стараясь не задерживать во рту огненную жидкость. Внутри, словно всё перевернулось. Тут же стошнило.
Сижу. Закрыла ноут. На кухне. Тишину нарушает лишь, то усиливающийся, то прекращающий, лить дождь. Всматриваюсь в беззвёздное небо, словно жду чего-то. Глаза начинают болеть, веки набрякли  от алкоголя и недосыпов, но всё же не хочется спать. Вижу странное движение, над крышей соседней панельной девятиэтажки. Какая-то птица. Чувство, что она видит меня.. кажется, что приближается..и теперь заметно, что приближается. Прибавляя скорость, словно разгоняясь. Еле успеваю захлопнуть, перед стремительной птицей окно. Она, буквально впечатывается в стеклопакет. С ужасом смотрю на неё. На секунду показалось, что у птицы человеческое лицо..отгоняю это ведение. Птица видимо упала. Ночная тьма потопила весь двор и не видно ни зги. Уже собираюсь уйти, но странный шум заставляет обернуться. В окне вижу человеческое лицо.
-Мне тут не особенно удобно висеть-слышу я бодрый голос гостьи.
-Пятый этаж..-всё, что я могу произнести.
-Я не всегда, могу это контролировать, всё же было бы хорошо, остаться в живых..
Затаскиваю её во внутрь комнаты. Домашние уже сбежались на крики.
Девушка оказалась голой.
-Ещё чаю?.. - маман до этого момента не заикалась. Бабушка ушла спать. В кухне нас трое. Гостье любезно были предложены душ и скромная одежда.
-Ты иди..мы тут сами..-тихо обращаюсь я к маман. Она молча уходит, оборачиваясь на меня, кидая испуганный взгляд. Я молча смотрю на неё. Из-под моих джинс, в кои она облачилась, торчат птичьи лапы с крупными когтями хищника.
-Я тебя запомнила..-начинает она с долгой, длящейся около часа паузы.  Стараюсь не пялиться.
-Да смотри, сколько хочешь..-она смеётся, продолжая-забавные у тебя родственники. Даже расспросы вести не стали и ни кого не вызвали.
-Откуда ты меня знаешь? - руки мои трясутся и голос.
-Ты же меня спасла от ворон. Она пьёт чай и говорит это мне с таким видом, словно теперь-то всё обретает нормальный ход вещей и мы должны поладить. Мне страшно. Кажется, что любовь к природе имеет и минусы.
-И что же, ты обратно в птицу можешь? - просто хочется побыстрее разузнать, что это-сон или глюк.
-С каждым разом, всё сложнее даётся из птицы в человека. У неё нет волос на голове и нос больше похож на клюв. Странный персонаж.
-Где ты живёшь? - продолжаю допрос я, подливая ей чай.
-Не тут. И даже близко, не тут. - Она неопределённо мотает головой.
-Можно мне остаться? - внезапно с грустью в голосе, спрашивает она-скорее всего, к утру, я снова стану птицей..
В дверях кухни появляется кот, он с интересом смотрит на пришелицу. Водит носом по воздуху, начинает шипеть при виде когтистых птичьих лап.
-Я его помню..странное существо..-выдаёт она, с интересом глядя на кота. Он же перестал шипеть и теперь лишь боязливо смотрел, то на неё, то на меня.
-Так значит, ты сова? - до меня, кажется, начало доходить, шок, вероятно, сделал меня и вовсе не проходимо тупой.
-Ага..-девушка-птица ела бутерброды. Кажется, как только родня моя скрылась из виду, у неё проснулся аппетит.
-я не всегда была такой..-она скромно потупила взгляд вниз-я же нормальной родилась.
Мне стало совсем не ловко за себя, за эту ситуацию в целом. За дурацкий допрос. И в самом деле, наверное, это болезнь такая.
Она так и осталась в кухне. Сначала сидела на табурете, уронив голову себе на грудь, затем, как-то по-птичьи, нахохлившись и  подобрав ноги, сидела так, сжавшись в комок. Кажется до рассвета. Я так и не решилась лечь спать у себя, оставив её одну там. То есть, конечно, сама я сказала, что пойду спать, но осталась и подглядывала за ней, сквозь толстое стекло двери.