Мать солдата... Они продолжают неравную борьбу

"Чем только мать не врачевала сына,
но волочилась левая бессильно
и заплеталась правая нога..."
 
До развала Союза Артур служил в СА в Рязани, приехал домой в звании сержанта и с похвальной Грамотой от командования части за отличную службу. Недавно Артур, после страшных очередных приступов головной боли, взял эту Грамоту и бросил в печку… Кто знает, зачем он это сделал, кто знает, что в тот момент было на душе у израненного, контуженного на войне солдата … Увидя это, мать отошла в сторонку, молча смотрела, утирая накатившуюся слезу, как горит советская Грамота, которой она очень гордилась и не раз показывала своим соседям и родственникам, после демобилизации сына из СА в далёком 1987 году. Тогда все люди были братьями, не было войн и распрей, была одна общность людей – советский народ и казалось, что это будет длиться вечно…

Вместе с Владимиром Григоряном, директором   карабахского Образовательного Фонда, мы по делам поехали в Гадрут и по дороге разговорились. Владимир (Вадим) сказал, что после того, как мы закончим дела в райцентре, он хотел бы поехать в с.Тагасер Гадрутского района, чтобы навести знакомую семью: мужчину, проживающего со своей матерью, который был тяжело ранен во время боевых действий на Карабахском фронте. Вадим сказал, что  при любом удобном случае, он всегда навещает эту семью. Естественно, я согласился, т.к. в этом селе не был и было интересно познакомиться с этим человеком и его матерью, о которых так тепло Вадим отозвался. Вадим мне не рассказал, какую помощь оказал и оказывает он этой семье, но об этом чуть позже…

У ворот дома нас встретил сам хозяин Асцатур (Артур), потом, на встречу вышла его мать т.Арина. Они скромно со мной поздоровались, а Вадима горячо обняли, порасспросив о житье-бытье, о семье, о работе… Незаметно, следя за Артуром, я не сразу понял, что передо мной мужчина -инвалид...

Войдя во двор и оглядевшись, я заметил большую кучу дров, а в сарае, уже штабелями, аккуратно лежали нарубленные дрова и в голове пронеслось – кто их рубит… К тому времени я заметил, что у Артура правая рука заметно короткая и, как-то неестественно висит, что разговаривает он плохо, но с его лица не сходит добрая, обезоруживающая улыбка. Решил не торопить события и присмотреться к этой семье, состоящей из матери и инвалида сына…

Мать Артура, с первой же минуты засуетилась, сразу же начала накрывать на стол, ставя  нехитрую деревенскую пищу с огорода и холодильника: свежие огурцы и помидоры, зелень и сыр, лоби с чесноком, груши и… конечно же, графинчик с тутовой водочкой под 60 градусов. т.Арина ухаживала за нами, Артур подливал нам в рюмки водку. Мы говорили тосты, с удовольствием поели, выпили  и я потихонечку начал расспрашивать Артура.

Однако Артуру было трудно говорить: если несколько слов он ещё мог сказать, то целые предложения – практически нет. Подошла мать Артура и я услышал рассказ об этом удивительно-добром человеке, который на войне потерял здоровье, но не сломался. Превозмогая дикие боли в теле и в голове, он каждый день помогает матери по дому и в огороде: одной рукой (левой) рубит дрова, копает в саду, старается облегчить жизнь матери, которая свою жизнь до остатка посвятила своему сыну-инвалиду, со своей стороны, стараясь ему облегчить жизнь…

Вот история Артура, которая похожа на истории сотен карабахцев, которые остались живы после этой кровопролитной войны, но потеряли своё здоровье и до конца своей жизни остались инвалидами…

Асцатуру Тамразяну, 46 лет, когда ему было 25 лет,  был ранен в голову у  села Цор, в Гадрутском районе. 

«Гадрут и близлежащие к нему сёла бомбили день и ночь, весь Гадрут был в огне и дыму… Утром, 15 августа, за Артуром пришли ребята из его отряда и они ушли. Вечером того же дня в дом зашёл односельчанин и потупив глаза сказал,  что «Артур легко ранен в ногу…» Я побежала, несмотря на разрывы снарядов, не видя перед собой дороги, спотыкаясь, падая… нашла его в санчасти полка и увидела окровавленное тело, это был большой кусок разорванного мяса, я не узнала своего сына… Лица на нём не было - было кровавое месиво… 16-го августа на вертолёте его отвезли в Ереван, я сопровождала сына. В тот же день, врач, осмотрев Артура, дал команду, чтобы быстро, оперативно почистили, помыли его лицо и срочно повезли в операционную… После операции, очень долгое время Артур не мог вообще ходить, не мог разговаривать. Каждый день мы с ним делали по шагу, учились ходить, в тот период мне очень помогли родственники, проживающие в Ереване. Врачи, медсёстры были очень внимательны к моему сыну…» - сказала т.Арина.

Из её слов я узнал, что она, три года после ранения, держала Артура в больнице в Ереване. Пять месяцев он её не узнавал вообще...

Тяжело вздохнув, т.Арина продолжила: «Постепенно Артур начал разговаривать, узнавать меня и окружающих, но до конца так и не восстановился - правая рука у него не работает, регулярно у него приступы головной боли… Потом мы приехали обратно в село, но нам было трудно жить в старом доме, где сейчас живёт мой другой сын с семьёй, т.к. дом был высоко в деревне и в неудобном месте. И государство, по нашей просьбе, построило нам отдельный дом, в удобном для сына месте.  За электричество мы платим, дрова каждый год приносит мой другой сын, который живёт в этом же селе. Я с сыном получаем пенсию (пенсия Артура 80 тыс. драм. $1 – 476 драм, - прим. АВ).), мы не бедствуем, у нас есть свой огород, куры…»

Недавно семья Тамразян получили стиральную машину и холодильник. Очень много этой семье помогал и помогает Владимир Григорян.  Не секрет, что в любом государстве есть бюрократические препоны, которые надо преодолеть. Вот, Вадим и помогает этой семье. Пришлось ему помочь написать письмо в министерство соцобеспечения по поводу Артура и его матери, чтобы им подарили стиральную машину. Недавно Артура “вспомнили” и в Союзе ветеранов Арцахской войны и подарили холодильник.

Сейчас Вадим думает, как помочь решить проблему санузла, так как все “удобства” во дворе…

В конце, прощаясь, я пожелал Артуру и его матери здоровья и терпения. Вот слова т.Арины, когда мы в Вадимом выходили за ворота: « Пусть будет таким мой сын, моя кровинушка, но зато он ЖИВ, он рядом со мной… и я благодарю за это Бога…». Я спросил, а что будет «после неё», когда Артур останется один? Была долгая пауза и её ответ: «…не знаю… стараюсь не думать об ЭТОМ… на всё воля Божья… а пока я буду держать его столько, сколько хватит моих сил…»

Ноябрь 2015 г.