Музыкалка или Чужые мечты

МЕЧТЫ.
Откуда берутся мечты? Кто их выбирает, подсовывает в головы, а потом заставляет непрестанно мечтать об их осуществлении? Разрабатывать безумные планы штурма заоблачных высот? Голубые или розовые? Розовые — осуществимые. Голубые — фантастические недостижимые. Или наоборот? А разве выдумки фантастов не находили воплощение в реальной жизни? Всё может быть! Fiction has a right to be. Это уже люди, изощряясь, приписывают мечтам свои категории. А воплощает в жизнь тот, кто верит безоговорочно, несмотря на неудачи и преграды, идёт к своей мечте. И… Или…


Анна, увидев ребёнком в доме Сусанны необычайно красивый инструмент, напоминающий высокий комод, украшенный двумя золочёными подсвечниками и резным заборчиком на крышке, «заболела» им. Влюбилась. Его чуднЫе белые и чёрные клавиши - ступеньки при мимолётном касании длинных шустрых пальцев Сусанны,  извлекая из инструмента мелодии такие же диковинные и непривычные, как сам инструмент, произвели на шестилетнюю девочку незабываемое впечатление настоящего чуда. А от вертящегося с кожаным цветным тиснением сидушки стула на деревянной крестовине ножки не то что взгляда, но и попы отрывать не хотелось. Так бы и крутился целый день вверх-вниз: ввинчивая-вывинчивая резьбу толстого железного стержня. Только долго крутиться хозяйка не разрешала.

В дом новой знакомой ранее принадлежавший губернатору Аня попала случайно. Он стоял в двадцати метрах от родительского жилья, но чужих туда не пускали.  Хозяйке дома — Сусанне — понравилась смышлёная зеленоглазая девочка, проворно собравшая высыпавшиеся из плетёной корзинки фрукты. Она пригласила Анюту в дом. Угостила китайским красным чаем из лёгкой полупрозрачной фарфоровой чашки в крохотных незабудках и миндальным печеньем безе с кружевных салфеток трёхъярусного блюда. Сыграла на инструменте несколько мелодий совсем непохожих на белорусские песни, напеваемые дома мамой. И на вопрос девочки: «Как этот комод называется?» Рассмеявшись, низким грудным голосом, растягивая каждый слог, пропела: «Пианино "Циммерман", Анюта. Приходи в гости. Я тебе ещё поиграю».

РОЖДЕНИЕ МЕЧТЫ.
Губернаторский дом, соприкасаясь с окружающим миром стороной с шестью окнами, закрывающимися на ночь поверх дощатых ставень стальным прутом, был надёжно ограждённый с прилежащей территорией в десять соток от любопытных глаз двухметровым непроницаемым забором и добротными воротами с калиткой.  Медная  ручка калитки, управляясь с тяжёлым железным засовом, без знания секрета вряд ли могла открыть её случайному посетителю.  Соблюдённость тщательно выверенных линий и деталей здания, сооружённого из отборных брёвен лиственницы на прочном каменном фундаменте с четырнадцатью окнами, двухъярусным ажурным карнизом, флюгером – петухом на коньке черепичной крыши, воспаряя тройкой метров над близлежащими домами, безоговорочно выделяло его из непримечательных приземистых строений улицы.  Сокрытое от любопытствующих глаз внутреннее убранство жилья с потолками в три с половиной метра поразило детское воображение.  Непривычно большая застеклённая веранда с двухметровым столом цельного среза дуба, зала в шесть окон двухметровой высоты с малахитовыми портьерами, спальня с низкой тахтой под шёлковым восточным ковром, кабинет хозяина с конторкой, будуар хозяйки с белоснежным трюмо уставленном множеством стеклянных пузырьков с душистым содержимым, стеклянной чашей с папильотками и перламутровой пудреницей с розовой лебяжьей пуховкой,  платяной шкаф хранящий крепдешиновые платья, костюмы, палантины, меховые горжетки и животрепещущий веер из страусиных перьев.  Гостевая комната с двумя кроватями, приземистой тумбой из бука и плафонами матового стекла над изголовьем, кухня в подвальном помещении с лифтом для подъема блюд в зал – то, что не имело прописки в обычном жилище советских людей. О буржуазных прихотях и образе жизни Анюта представления не имела, поэтому пребывая в восторге, живо интересовалась предназначением диковинных вещиц и предметов.

Кадка посреди залы с диковинной пальмой раскинувшей ветви в радиусе полутора метров, пианино, увенчанное декоративным аттиком с полукружьем деревянной раковины на «постаменте» и разбегающимся по обе стороны частоколом пузатых столбиков, парой золочёных парных подсвечников на передней панели и блестящими педалями  жёлтого металла, вырастающими из корпуса у самого пола. Она забросала смущённую растерявшуюся Сусанну вопросами. Старинное зеркало в раме морёного дуба, напольные часы в прямоугольной коробе  красного дерева с тяжёлым маятником-диском, оповещающим каждые полчаса присутствующих о скоротечности отпущенного. Две изящные этажерки на коротких ножках с ящичками под замок и открытыми полочками занятыми фарфоровыми статуэтками, ширма из резных рам орехового дерева затянутых китайским шёлком в павлинах и хризантемах ручной вышивки. Венецианские стулья с гнутыми прутьями спинок,  круглый стол на толстой ноге - кабачке, роскошный диван крытый цветастым гобеленом с деревянными подлокотниками,  плетёное кресло-качалка, люстра с молочным абажуром в шёлковой бахроме по краю в окружении трёх плафонов – лилий на длинных позолоченных цепях, белоснежная посуда с вензелем «АК» и столовое серебро с витиеватым узором на пузатых ручках. На стенах картины: И. Айвазовского «Девятый вал», К. Брюллова «Всадница». Кто и зачем придумал и сотворил эти красивые вещицы - посланники буржуазного, но такого волшебно-желанного мира для девочки тридцатых годов двадцатого века? А высокая грузная Сусанна, облачённая в алое атласное кимоно в белых хризантемах до пят, шлёпках с меховыми помпонами с мужем Яковом в бархатном бирюзовом халате с бордовыми обшлагами лишь свидетельствовали реальное присутствие сказочной обители.   Ничего подобного не было ни у Анны дома, ни у её подруг.  Да могло ли такое ей присниться? Привидеться? Откуда?

Дом обогревался камином залы за чугунной решёткой - переплетений виноградной лозы и горячим паром в трубах под полом, наполняемых испарениями водяного котла кухонной печи. Камин упирался львиными лапами в участок пола с мраморной плитой, на которой всегда в корзине ждал запас  поленьев. Рядом на крючках чугунной стойки висели: кочерга, совок и крюк.  Территория двора частично выложенного у высокого крыльца кляксами розово-пепельных гранитных плит, имела палисадник с раскидистой сиренью, кусты пионов и марьих кореньев, сарай с погребом, курятник, колодец, огород, сад с ранетками, грушами и кустами смородины. Надворные постройки превосходили размером и добротностью собратьев двора Ани. Справляться по хозяйству Сусанне помогала прислуга, проживающая тут же, в подвальном помещении при кухне.

А как замечательно играла Сусанна Карловна на инструменте вальсы Шопена! Только вот уроки стоили дорого — Анютиным родителям не по карману. Ей было разрешено приходить в гости по субботам. Свои дети Сусанны выросли и жили теперь где-то на Западе. Муж сильно болел и выходил из дому редко, проводя время за книгой или конторкой.

Кто знает: это ли детское знакомство с роскошным домом девочки из простой рабоче-крестьянской семьи белоруски и поляка, её неуёмное желание и талант сотворить себе похожий мир, а может быть и её тайные польские корни, впитавшие где-то на далёкой родине отца подобное, помогли воплотить в жизнь почти всё из увиденного.

АНЮТИНО ЖИТИЁ 
Закончив финансовый техникум «вприкуску» с работой в тыловом госпитале в Великую Отечественную, едва познакомившись с будущим мужем Алексом после войны в его городишке, где она проходила практику, Анна была вынуждена уехать в Ялту к брату. Тяжёлый недуг – подарок голодных военных лет удалось победить годовым лечением в Крыму с благоприятствующим выздоровлению климатом. Судьбоносный вызов из Ялты на Чукотку Алексом, случайно отыскавшим адрес Анны на посылке присланной ею матери в благодарность за проживание –  счастливый случай, соединивший с любимым, приблизивший к мечте.

ИДЕАЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА
Постепенно осуществив всё из увиденного в детстве, кроме игры на инструменте, Анна тайно возложила реализацию сего негаснущего желания на детей. Она достигла в своей жизни высот во всём, к чему прикасались её «золотые» руки: овладела тайнами приготовления блюд корейской, грузинской, еврейской, русской кухни, пекла пышные румяные рыбные и яблочные пироги, увенчанные резными листочками из теста, шестигранные — один к одному — пирожки, манты, пельмени, чебуреки, беляши и даже нежное миндальное безе испробованное у Сусанны. Чего стоило только упоминание о фаршированной щуке или буженине в тесте в нечаянном разговоре с друзьями о предстоящем застолье! А как Анюта искусно сервировала стол! Друзья всегда просили помочь с оформлением блюд и сервировкой на торжествах. Интересовалась и живописью, и музыкой,  и книгами, собрав редкую по тем временам библиотеку изданий по искусству и собраний сочинений известных писателей. И шила, и вязала, и вышивала, и ришелье бельё собственноручно украшала.

Столовое серебро,  белоснежный столовый сервиз с золотой каймой по краю с супницей и соусниками неизменно присутствовали в субботы и воскресенья на круглом столе, когда вся семья собиралась за обедом и ужином. В рабочие дни Анна с мужем возвращались с рудника едва к девяти-десяти вечера затемно. Зашкаливающая все разумные пределы зимой полярная ночь не дозволяла видеть солнце несколько месяцев воочию ввиду расположения посёлка за полярным кругом.

Сама, Анна — красавица: глазища зелёные, носик тонкий, брови дугой - лучше не нарисуешь, ямочка на подбородке отцовская, шатенка тенённая хной, ноги — лучшие в неофициальном конкурсе немногочисленных поселковых развлечений, одевалась со вкусом изысканно дорого, доставая импортные вещицы только ей известными уловками у редких счастливцев, побывавших за границей И себе, и своим. Душа компании: и споёт, и анекдот расскажет, и потанцует, и разговор поддержит, и разыграет, кого следует. Бабетта из длинных волос, тонкие кружевные перчатки на натруженных руках летом, шпилька, костюмы «Chanel», на заказ: серо-розовый из драпа и голубой из шерсти - вязанный, кружевной воздушный пеньюар любимого персикового оттенка, золотистые турецкие сандалии — подарок брата, домашний халат — кимоно от китайской добропорядочной фирмы «Дружба» - сноса нет, французские замшевые сапоги «оттуда», из Франции, шубы — смоляная котиковая и пепельная стриженой овцы,  чёрная мутоновая на работу, капор из каракульчи, ушанки из соболя и чернобурки, кожаные сумочки: чёрная и фисташковая сундучком,  французский парфюм с плавающими цветами в фигуристых флаконах. В шестидесятые не каждый рядовой бухгалтер мог себе это позволить. Даже не ввиду отсутствия должных средств, а по случаю скудости воображения и желаний.

Всегда ухоженная, подтянутая, приветливая, компанейская. Она и с дочкой Аськой наряды в ателье заказывала на пару — приучала. Да и родной брат из Ялты любимую сестрёнку с племяшкой не забывал, баловал  вещицами с привоза. Своим родителям она с мужем - единственные, кто ежемесячно слал денежные переводы. Это из многочисленного выводка сестёр и братьев с обеих сторон.

В небольшой двухкомнатной квартире на третьем этаже в северном рабочем посёлке на три улицы, куда безоговорочно отправилась за любимым мужем, средь вечной мерзлоты и беспробудной полярной ночи, выращивала и крымские розы, и гортензию с каллой, и огурцы с лесной земляникой на окнах под негаснущей лампой.  Для детей: и рыбок, и попугайчиков, и собачку, и кошку держала, не обременяя домашними хлопотами по уходу. Только учитесь хорошо. И когда только всё успевала?

Свою музыкальную мечту из детства решила воплотить, отдав сына с дочкой в музыкальную школу. Благо слух у детей не подкачал — приняли. Сын Волька выбрал класс баяна, дочь Ася — фортепиано. Платили ежемесячно по двадцать пять рублей за каждого. Даст Бог, станут музыкантами. Мечталось.

МУЗЫКАЛКА.
В музыкальную школу Ася поступила легко. Боялась, тряслась пред комиссией  зайчонком, но все звуки повторила правильно, выбила ритм ладошками точь-в-точь, как показали. Приём в музыкалку в небольшом северном посёлке был ограничен: желающих много, школа одна. Наличие необходимого слуха послужило определяющим в борьбе с блатным контингентом, как и немаловажное умение мамы договариваться.

Учиться по классу фортепиано предстояло семь лет. Первые три года Ася бесстрашно сдавала ежегодные выпускные экзамены на «отлично». Достойно отыграв на инструменте положенный репертуар, уверенно продвигалась к осуществлению маминой мечты. Этому способствовало спорное преподавание игры по фортепиано Марьи Васильевны. Марь Вась (в разговорном сленге преданного ученичества), вела основной предмет и руководила хором. Если, не дай Бог, ученик не доучивал, запинался, сбивался с прописанного нотами порядка звукоизвлечения - фальшивил, — без вариантов: наорёт, врежет линейкой по пальцам, «всабачит» кол на всю страницу дневника и: «Во-о-он! Заниматься! Не выучишь — порог не переступай!» Разве что пинка не хватает на обретение нужной скорости вылета от расстроенного корявой игрой ученика фортепиано. На пинок Марь Вась не решалась. Не рассчитывала на понимание окружающих. Хотя, выглядел бы сей пас вполне органично и заслуженно. Грубовато для женщины? Непедагогично? Голос нельзя повышать? Линейкой бить? А чем в чувство привести ленивого безответственного отпрыска? Родителям некогда караулить дома: на работе с утра до ночи деньги на учёбу зарабатывают в адских условиях вечной мерзлоты. Они результатов ждут, вручив своих ленивцев в надёжные руки Марь Вась. Так, что извиняйте! Заполучите, пожалуйста, по самое не хочу! Никто не жаловался. Это вам не страны близлежащего зарубежья: бить нельзя, голос повышать нельзя — заберут из семьи в приют, лишат преподавателя работы. Русских одними пряниками работать не заставишь. Наглеют. Ленятся. К ним особый подход нужен. Кнута не хватает.

Родители учеников, обучаемых Марь Васильной, были довольны результатами игры своих отпрысков Благодарность материализовывалась подарками к праздникам – вознесённым на пьедестал обожаемого всеми хрусталя. 

Асе с её стеснительностью и зудящей неуверенностью в себе осязаемый кожей, ухом, глазом метод подходил, как нельзя лучше. Спустя годы, она искренне сожалела: продлись преподавание Марь Васи до конца обучения, играла б она великолепно и, может быть, даже в музыкальное училище Магадана решилась поступать, как хотелось маме. Неординарный метод преподавания помогал Асе бороться с врождённым чувством страха не только в музыкалке, но и вообще в жизни. Встряски стимулировали активное участие как в общественной жизни класса и школы, так и в хулиганских выходках одноклассников, обеспечив «уд» по поведению в аттестате неполной зрелости. Расстроенная этим фактом мама при всех своих общепризнанных талантах и ежегодных поставках цветов к выпускным (оранжерей нема!), не смогла переубедить директора и завуча школы в обратном. Отличный аттестат о неполном среднем «смущало» «уд» по поведению.

ХРАБРЫЙ ЗАЯЦ
Недаром Аська в год кролика родилась. Сказка «Про храброго зайца» — о ней Получив очередной «кол», удар, набор высокооктавных криков от Марь Васи, она целенаправленно посвящала часа два кропотливому труду овладения инструментом… И в следующий приход играла безошибочно, как заведённая музыкальная шкатулка, растягивая довольную Марь Вась улыбкой: «Вот! Молодец! Можешь, когда не ленишься! Умница!» Звуковые, зрительные и телесные «беседы» с преподом выбивали в ней редкую искру добровольных музицирований вечерами на радость родителей.

Были и осечки в Аськином поведении. С кем не бывает? Жизнь без греха, что вода – Н без два.  Как-нибудь, разве что, в другой жизни постараемся исправиться. Память Аси хранила неудачный манёвр с собственным языком. Больше тридцати лет минуло с того злополучного дня, а стыд за содеянное не проходил – «кошки на душе скребли». Первая попытка соврать оказалась безуспешной. А ложь в тот денёк была во спасение: обидеть Марь Васильну Ася не хотела. Ситуация довела. Не сдержалась. Само собой получилось.

ЯЗЫК МОЙ — ВРАГ МОЙ?
Вот в чём вопрос! Явившись на первый урок после летнего отпуска, отдохнувшая загорелая с нежной россыпью золотистых конопушек по всему лицу и выгоревшими добела волосами, Аська запнулась о «соль» или «ми». Какая разница? Летом она впервые плескалась с родителями в Чёрном море, потом в Амуре у бабушки с дедушкой. А у них, извините, пианины нет! Это дед так говаривал, дивясь причудам дочери обучить детей барскому никчёмному  ремеслу. Да и Сусанна Карловна в то лето была в отъезде. У деда с бабой только куры, печка, да сад с огородом. В ответной реакции на непростительное исполнение музыкального произведения Марь Вась, не принимающая никаких оправданий априори, ничего новенького не изобразила: крик, моральное унижение полным отсутствием стыда у ученицы, нагло заявившейся на занятие чистее белого листа — это об игре, удар линейкой, кол в дневник. Всё как обычно по сценарию. Да, не доучила! Не втянулась Аська ещё в процесс музицирования, только прибыв с тёплых краёв на Чукотку. Витаминизированная, обогащённая новыми впечатлениями, общением с крымскими родственниками, дельфинами, «Долиной сказок», «Ласточкиным гнездом», порхающая воспоминаньями среди морей, магнолий, пальм и роз, вдруг почувствовала себя букашкой на безупречно красивом блюде с трудом достающегося ей искусства. Ну, не было у неё особых дарований к игре. Все преподаватели отмечали только музыкальность: способность к исполнению лирических произведений. Вальсы, полонезы, менуэты она играла хорошо, а технически более сложные — этюды, сонаты, фуги — хромали то на одну ногу, то сразу на обе. Брала произведения измором, путём ежедневных занятий, штудирования гамм после инъекций «кола» под стук навязчивого метронома. Больше, чем на полтора-два часа не хватало. И мечты меж тем у неё свои имелись: танцы и рисование.

В первое занятие после отпуска хотелось снисходительности, которая, понятно, ей вредит. Жалко себя стало. Перед занятием передала от мамы Марь Васильевне два огромных домашних помидора из бабушкиного огорода — «Бычье сердце» называется. А тут здрасте! Могла бы не так громко орать, например. Или удар линейкой отложить до следующего раза! Марь Васильевна, выписав «кол», швырнула дневник на клавиатуру под нос незадачливой ученицы и пошла к двери. А Ася, чёрт дёрнул не иначе, показала ей в спину язык: выкатив до самого подбородка. Марь Вась, вот шельма, оглянулась — увидела! Что тут началось! Разве что помидорами Аська в лицо не заполучила! Их со всей силы та запихнула в дрожавшие от предстоящей исповеди дома, руки. Спелые сочные помидоры, треснув, растекались по пакету. «Теперь только на поджарку сгодятся», — вздохнула расстроенная своей выходкой Ася. Да вот домой их нести опасно: мамин сеанс нравоучений доставался ей куда тяжелее Марь Васиного. Оставила безвинно пострадавших на столе. И как только не оправдывалась — не помогло!

— Марья Васильевна, простите. Я языком пересохшие губы облизывала. В горле пересохло. У меня привычка такая давно и мама тож очень ругается!
— Что ты тут мне лапшу на уши вешаешь, изворачиваешься? Нагло врёшь? Иди, занимайся! Будешь дальше врать — матери позвоню! Пусть язык тебе подрежет! Это ж надо! Язык преподавателю показывает! Не зли меня лучше! И помидоры свои забери!

Ася и сама знала, что стараясь безуспешно выкрутиться из щекотливой ситуации, выглядит глупо. Спасибо, помидоры в руки опять не всучила, а на следующих занятиях словом не обмолвилась о неприятном инциденте. И родителям не пожаловалась. Стыд вот остался на всю жизнь. Говорят, есть дурачества, которых стыдишься, но повторил бы, если б тебя никто не уличил снова. Аська пронеся свой стыд через всю жизнь, никогда бы не повторила глупой выходки. Оправдаться ложью во спасение своей совести не получилось. Хотя с хором сложилось всё иначе… И повторись такая ситуация ещё раз — поступила бы так же! Не сомневайтесь!

ЛИПОВАЯ ХОРИСТКА.
Хор входил в обязательные дисциплины музыкальных занятий. Хоровые пения проводила Марья Васильевна. Учеников делили на два голоса: первый с более высоким и второй с более низким регистром голосовых связок. Определял это преподаватель на свой профессиональный слух. Асю за три года Марь Васильна определить точно так и не смогла. Ставила то в первый голос, то во второй, меняя по нескольку раз за занятие. Ей казалось, что Аська фальшивит, портя общую картину многоголосного звучания. Оценки постепенно скатились с пятёрок до троек и наконец, до двоек. Родители принять и понять такие отметки по какому-то там второстепенному предмету не могли. Аська давно домашних «радовала» пением во всё горло под пластинки известных исполнителей. И петь не умеет? Или не хочет? Обстановка дома накалялась. Оправдаться не представлялось никакой возможности. Ведь Ася действительно старалась петь. Она любила петь. В душе ей было даже обидно за низкую оценку, как казалось, её великолепного голоса.

Хор она посещала с подружкой Сонькой, грузинкой -  обладательницей безупречного первого голоса. Пела Сонька сочно, по-грузински, вдохновенно. Дружили они с Аськой ещё с детского сада. Дружба зародилась на почве рыбьего жира, которые заставляли выпивать детский контингент ежедневно ввиду недостатка солнечного света и витамина «Д» в регионе с полугодовой полярной ночью. Аська его ненавидела, Сонька любила в отличие от гороховой каши, которой несказанно радовалась Аська. На том и сошлись: Сонька поглощала с удовольствием дозу рыбьего жира и Аськин кусок противной запеканки из вчерашней манной каши с вареньем, Аська съедала горошницу Соньки. Дружба «не разлей вода» сохранилась и на школьные годы вне кулинарных пристрастий.

Получала Сонька за хор то пять, то четыре. Четвёрки явно не соответствовали личной оценке своего старания. Но что-либо возразить Марь Васильевне было нельзя. С её профессиональным взглядом не спорили даже преподаватели музыкалки. Нашла из-за чего париться! Это тебе не двойка! Хор воспринимался учениками не особо значимым предметом. Но его прогулы заставляли отрабатывать в двойном размере, стимулируя совесть. Да и низкая оценка по хору могла недостойно испортить общую картину аттестата.

Для Марь Васи каждый предмет был весом и обязателен к стопроцентному погружению: никакого пренебрежительного отношения она не терпела. Когда оценка два стала регулярно «украшать» дневник (забавно, не кол!), а дома прибавилось недоумённых вопросов от родителей, на которые Аська ничего вразумительного ответить не могла, она приняла неординарное решение — не петь вообще. Возмущённой несправедливостью, непрерывно ищущей решение, не иначе как сверху на неё снизошло озарение: раз уж ни в первом, ни во втором голосе певческая карьера не складывается, петь не буду, не ждите.

Здравый авантюризм, как ни странно, спасал Асю из любых затруднительных ситуаций в жизни. Вот только пользовалась она им редко: ловя внезапное озарение по наитию. Здравый ум, ответственность, честность, воспитанная в семье участников войны, коммунистов брали верх. Нельзя. Но тут уж был крайний случай. Петь буду дома с Лещенко, Пугачёвой, «Ариэль», «Цветам» и всеми желающими не оценить, так подпеть «за кадром». Никто из домашних на её исполнение чужих шлягеров пока не жаловался.

На хоре она стала живописно разевать рот как можно шире, старательно изображая правильное исполнение звуков. Стоявшая по соседству Сонька, поинтересовалась:

— Ты, что не поёшь? Она же услышит и выгонит! Кол получишь!
— Мне и двоек вполне хватает! Подружка, называется! Накаркаешь! Что она может услышать? — Шипела в ответ Ася. — Если я не пою? У меня горло болит. Не хочется пропускать.

Горло у Аськи не болело. На следующих занятиях повторилось тоже самое. Сонька занервничала:
— И сегодня горло болит?
— Соня, злость старит женщину. Хочешь, тоже не пой. Ты же видишь: пою — двойка, не пою — меньше дёргает и оценка выше!

Оценки действительно пошли в гору! Через месяц кроме пятёрок, Ася за своё синхронное пение ничего не получала. Соньку исподволь зародившаяся зависть только мучила и петь на «отлично» мешала. Отвлекаясь наблюдением за пантомимой лица Аси, она сбивалась:
— Как тебе не стыдно?
— Не стыдно. Я честно старалась петь до этого или нет? Результат?
— Ну, это же нечестно?
— По твоему, я «кол» должна получить по хору в аттестат? Лучше пой, а то сама пару схватишь!
Сонька злилась, но Аську «не сдала».


МАРЬ ВАСЬ.
Маленькая, сухонькая, энергичная Марь Вась была необыкновенно талантлива во всём, за что только брались её неутомимая душа и руки. Она организовала в музыкальной школе ещё и танцевальный кружок на счастье Аси. Та с детства в балет готовилась. Все уши родителям прожужжала. А какие костюмы Марья Васильевна отшивала. Выбор тканей в то время не страдал многообразием, да и ткань стоила дорого. Марь Вась шила костюмы из выкрашенной собственноручно марли сама. Чем красила — загадка. Это сейчас и ткани на выбор засмотрись, и красок для ткани завались. А тогда? Обалдеть, какая красотища получалась! Аська запомнились костюмы лотосов для старшей группы. Накрахмаленные  огромные розовые лепестки в несколько рядов собранные в сарафаны над зелёным колоколом юбки, креплёной на обруч. На головах цветок лотоса меньше в виде шляпы. Ах, как бы она хотела оказаться в старшей группе в костюме лотоса! Ей посчастливилось в первом классе станцевать оленёнка с рогами из проволоки, «добытой» с рудника для всего «стада». По сцене они скакали вместе с толстушкой Сонькой. Может и такие упитанные оленята по тундре бегают. Зато соло - адажио в середине танца досталось только Аське. Репертуар Аси при Марь Васе ещё пополнили несколько украинских и русских танцев с элементами чечётки: которую сейчас, подними ночью, спляшет и роль курицы в детском спектакле «Кошкин дом». Курица – не её полёта птица, но сыграть кошку семилетней Аське не дали, как и котёнка. Котята достались пятилетним детям преподавателей. Куда от этого блата денешься? Они и слова-то плохо выучили по малолетству. Всё за них Марь Вась сказала.

Концерты музыкальной школы к праздникам проходили в поселковом клубе, неизменно вызывая восхищение и благодарность зрителей талантливому педагогу. Так, что никто никогда на Марь Васю не обижался за старорежимный метод преподавания. Уж, больно талантлива была. И заменить оказалось некому.

После окончания Асей третьего класса Марь Вась уехала на «материк». С её отъездом безоблачная сдача ежегодных экзаменов по специальности на фортепиано переродилась в штормовое предупреждение с непредсказуемым исходом. Исчезли из репертуара и любимые танцевальные занятия, и колы на страницу, и линейка по пальцам. С появлением новой преподавательницы Натальи Николаевны, напоминающей лицом жену А.С. Пушкина с акварели Александра Брюллова, Ася стала бояться экзаменов по специальности. Преподавательница была милой, доброй, мягкой, понимающей и нетребовательной добротной дамой с полотен Абрама Архипова. Теперь на экзаменах Ася тряслась от страха, обтирая вспотевшими ладошками извёстку со стен по снисходительным рекомендациям экзаменационной комиссии. Не помогало: пальцы предательски соскальзывали с клавиш. Ася ошибалась, сбивалась, останавливалась, отыграв прилично, лишь свои любимые лирические. Тройка-четвёрка — по этюдам, фугам, сонатам; пятёрка — за менуэты, вальсы, прелюдии.

С момента исчезновения из Аськиной жизни Марь Васильны, экзамены и совершенствование игры на фортепиано давались с большим трудом. В пятом классе она хотела было бросить музыкальное образование, но...

АСЬКИНЫ МЕЧТЫ
Танцевать Аська любила с раннего детства. Все школьные годы посещала танцевальные кружки, вызывая на дискотеках неизменно интерес соплеменников. Танцевала, импровизируя под любую музыку. Да и Марь Вась её всегда хвалила. Но Ася хотела не просто танцевать, а стать балериной. Откуда попала мечта о балете в голову маленькой трёхлетней девочки на Чукотке, где не было телевизора, загадка. Может в короткие летние отпуска у деда с бабой по первому крохотному телевизору, дарённому в честь её рождения, балет узрела? Только все уши родителям прожужжала с просьбой отправить в хореографическое училище. Мама хоть и не «за», а запросы отправила в два училища с копией аттестата и фотографиями. Пришло два вызова на вступительные экзамены.

Хочешь рассмешить Бога – расскажи о своих планах? Жизнь решила свои коррективы внести, соскользнув  январским днём (в полярную ночь) Аську с обледеневших ступеней лестничного проёма подъезда. Так и съехала весь пролёт на попе с любимой картонной нотной папочкой на верёвочных ручках. Потеря сознания. Перелом копчика. Соседский сын Гришка подобрал,  на руках в квартиру занёс, скорую вызвал. Сын той самой соседки, к которой она чуть ли не каждый день бегала послушать музыкальную шкатулку, исполняющую по мановению ключика танец маленьких лебедей. О, как ей хотелось эту золотистую круглую штуковину с передвигающимися по кругу четырьмя крохотными балеринами! "Та-та-та-та-та тарарам-там... Та-та-та-та-та тарарам-там... Та-та-та-та-та-а-а тарарара..."

Обращение в больницу лечением не снабдило. А через два месяца последовал компрессионный перелом грудного отдела позвоночника с кратковременной остановкой дыхания. Допрыгалась незадолго до отъезда на железной сетке кровати во дворе. Ударилась позвоночником о каркас. Полмесяца в районной больнице за двести километров от дома и близких дался домашней Аське тяжело. Десяток рентгеновских снимков. Ни диагноза, ни лечения, кроме фанеры под матрас и неутихающей боли на долгие годы.

Вот отказаться от поступления в училище Аська не могла, не хотела. Столько лет ждала. Мечтала. И так на год позже положенного срока едет: вместо десяти в одиннадцать лет. Она и книги о балеринах читала, и фото известных артистов собирала, знала ведущих солистов поимённо. Мамины подруги, приятельницы поддерживали её мечту, как могли: рисунки дарили, фотографии, книги о балете. Болела балетом по-настоящему. Из Улан-Удэ и Новосибирска выбрали последний. Отправились вдвоём с отцом. Не взяли по комплекции. Напророчили аппетитную фигуру в зримом будущем. Мама, может, и смогла бы договориться, а отец промолчал.

Застрял занозой на всю жизнь разговор в Петергофе с солистом балета, соседом по коммуналке друзей родительских. К ним Ася с отцом полетели отпуск «догуливать». Артист посоветовал обратиться в Ленинградское хореографическое училище с просьбой о просмотре Аськиных данных. «Приёмные экзамены закончились. Растяжка у тебя хорошая. Могут и взять. Если вес лишний наберёшь, переведут на народные танцы». Но отец не пошёл просить. Аськин шанс забрал аванс. Вес Аська обещанный не набрала. До окончания школы занималась в танцевальном кружке. А перебравшись с Чукотки на Дальний восток посещала несколько месяцев самопальный кружок бальных танцев. Партнёра так и не нашлось. Да и преподаватель был самоучкой – не профессионалом вскоре потерявшим интерес к своему «детищу». Балет остался в фаворитах личных интересов,  не разделяемый ни роднёй, ни близким окружением.

 

На новогодний костюмированный вечер мама подружки сшила для неё балетную пачку из марли в качестве компенсации полученных страданий. Она-то знала цену балетных выступлений – сама балериной в прошлом была. Тонкая, изящная, талия сорок семь сантиметров. Вышла замуж, и увёз муж в тундру на долгие годы жить-поживать.  Как в песне "Увезу тебя я в тундру":

Увезу тебя я в тундру, увезу к седым снегам.
Белой шкурою медвежьей брошу их к твоим ногам.
По хрустящему морозу поспешим на край земли.
И среди сугробов дымных затеряемся вдали...

(Слова Пляцковский М.С.)

Зато дочь её Алёнка – подружка Аськи, такая же тонкая и хрустальная, как мама, и не собиралась в балет. Наслушалась. Вот и разбери их - мечты эти.

Анна  дочке трёх фарфоровых балерин подарила. Застыли в немыслимо изогнутых позах на комоде. Любуйся. Пыль сдувай.


После неудачного вояжа в свою мечту Аська, пожалев мамину и потраченные на неё средства, решила музыкалку таки закончить. Дома всегда ждало потёртое чёрное пианино «Приморье» привезённое с материка. Дорогое удовольствие, не каждому по карману. Свидетель и участник Аськиных экзерсисов.

Музыкалку Ася закончила с тремя пятёрками и тремя четвёрками в аттестате на радость родителям. Удовлетворения не испытала. Инструментом владела неуверенно, слабо. Это за семь лет обучения. На время выпускных экзаменов в музыкальной школе вообще оказалась в больнице с воспалением лёгких. Диплом ей вручили после выписки, освободив от выпускных экзаменов. А почему у мамы второй диплом оказался, история умалчивает. Причём в полученном мамой, на одну четвёрку было меньше — отлично по хору прибавилось.
Мама Аськи с неосуществлённой мечтой о профессиональном музыканте хоть из одного дитяти смириться не могла годами, взывая к игре на пылящихся инструментах: баяне и фортепиано.

«ЦИММЕРМАН»

Двадцать два года «отстояв вахту» с мужем на Чукотке в тяжёлых условиях вечной мерзлоты,  вырастив сына с дочкой в конце семидесятых вернулись на Дальний восток поближе к престарелым родителям Анны. Родителей Алекса уже не было в живых. За год до возвращения с Крайнего севера приобрели волей провидения половину дома из Анютиного детства у старенькой Сусанны, отбывающей к детям на запад. Муж Сусанны к тому времени ушёл в мир иной, а дом был поделен властью на две половины. У Сусанны остались веранда, зала с пианино «Циммерман» девятнадцатого века, пальма в кадке, спальня с русской печкой, сооружённой взамен заложенного кирпичами камина, часть мебели, небольшой участок двора с надворными постройками, огород с колодцем.

Перебравшись с Чукотки в приобретённую половинку бывшего губернаторского дома теперь уже на двух хозяев, Ася и брат иногда исполняли на старинном немецком «Циммермане» любимые мелодии современной эстрады. Звучание его почти столетних струн было божественным, абсолютно уникальным. Волька сам легко подбирал современные шлягеры из «Битлз» и Леграна, приводя в восторг друзей. А ведь основным инструментом, как ни крути, у него был баян. Ася подучивалась, как могла, у брата. Исполняла часть «Лунной сонаты» по нотам, «К Элизе» Бетховена, «Разлуку» Глинки, «She's got it», «Et si tu n’existais pas» Джо Дассена, «Вечную любовь» Шарля Азнавура. Вот, пожалуй, и весь  ассортимент возможного. Волькин друг, талантливый художник и фотограф, видать воспарив вдохновением, изобразил маслом в верхнем углублении кладки камина Вольку в образе распятого Христа.

А через шесть лет после возвращения с Чукотки дом попал под снос. Ася с мамой переехала в двухкомнатную квартиру, потеряв отца за два года до переезда. Пианино с тяжёлой бронзовой плитой, на которой крепились струны, тащили до второго этажа на широких кожаных ремнях восемь человек. В панельном доме оно стало стремительно рассыхаться. Ночами струны с жутким стоном лопались, взывая к помощи. Ася с мамой старались, увлажняли воздух: ставили внутрь пианино сосуды с водой, протирали влажной ветошью. Инструмент требовал серьёзной дорогой реставрации и теперь держал гармонию звучания после настройки недолго – месяц-полтора. Старенький профессор музыкального училища, специально приглашённый друзьями брата, вынес печальное заключение, неосуществимое ни материально, ни практически: «Необходимо менять внутренности. Полностью. Чтобы сохранить гармонию звука». Где? Кем? На что? Продать его, как антиквариат было и жалко, и нереально в небольшом городе.

Мамина мечта умирала, раня душу ночными всхлипываниями. Если кто и искал инструмент, то для игры детишкам за бросовые цены. Изменились ценности и потребности людей. Единственный щедрый покупатель на «Циммермана», заявивший по тем временам достойную цену в пять тысяч рублей при стоимости нового советского в две тысячи, получил от Анны отказ. Она не смогла расстаться с ним. «Циммерман» скучает в комнате, постанывая ночами расстроенными струнами-нервами.


АСЬКИН НЕПОСЕДА

Повзрослевшая Аська, памятуя полезность музыкального образования и семейные мечты, отыскала для шестилетнего сына Макса частного преподавателя игры на фортепиано. Уроки проходили в Доме детского творчества, где Макс уже посещал занятия по рисованию и шахматам. Рисование — с подачи Аси развивать моторику пальцев, шахматы — путём собственных  изысканий Макса по кабинетам Дома творчества. Пристрастился. 


Преподаватель музыки строгая сорокалетняя блондинка немка, обделённая собственными детьми, через пару уроков отказалась заниматься. По-детски надув губки, она жаловалась Асе:
— Нет, ну это просто невозможно! Как вы с ним справляетесь? Может у него глисты какие? Он же и минутки не может усидеть на одном месте! Нет, увольте. Не могу!
— Я с ним поговорю, — отвечала Ася, извиняясь обнадёживающе одинаково на замечания о гиперподвижности сына преподавательницам и музыки, и рисования. Но бездетную сухую немку в отличии от художницы склонить к терпению и снисходительности не получилось.


Подвижный Макс носился с десяти месяцев, успевая всё и вся. Поведение сына Ася воспринимала, как должное. Попробуй-ка, объясни необъяснимое желание взрослых привязать его к стулу. В результате попытка обучить сына мало-мальски навыкам игры на фортепиано потерпели фиаско. Зато тренер по шахматам с вертлявостью сына справился. Уж там-то не по сорок минут приходилось сидеть за партиями! Усидчивость выработавшаяся через пару лет, сохранилась во всех начинаниях сына.

Преподавательница музыки в скорости уехала в Германию, на родину «Циммермана». Привет его создателям. В детском центре музыку больше никто не преподавал, а попасть в музыкальную школу не посчастливилось. Макс, несправедливо отлучённый от музыкальных занятий, увлёкся рисованием, успешно окончив художественную школу. Параллельно посещал занятия по лёгкой атлетике и шахматам – то, в чём Аська не разбиралась и к чему не имела никаких выдающихся способностей.


О чём ещё мечтала его бабуля - Макс не знал, но для него было припасена внушительная стопка цветных вкладок из «Огонька» с репродукциями картин и не один десяток книг о русских и зарубежных художниках с иллюстрациями. Откуда это тяга к прекрасному в девочке из простой семьи непонятно, но книги по искусству - редкие и дорогие в СССР она смогла достать. Может это послужило причиной отсутствия в детстве у Аси детских книг с цветными иллюстрациями? Она рассматривала книги по искусству. Рисовала. Немножко. В школьной и студенческой редколлегии  стенгазеты к праздникам. Художественной школы в посёлке не было. Хотя это не оправдание. Рисуй, коли желание имеется! Так ведь? Бредовых идей о художественных достижениях сына не лелеяла. Макс сам увлёкся рисованием. «Вот с мечтой о балете — загвоздка», — иронизировала Аська дома. — «В городе хореографических училищ нет. Может внуков в балет Бог сам приведёт или на пианино играть научит?»

Мечты, мечты… Главное б, были, тянули, звали, зудели, вели, требуя воплощения. Не достиг высот? Время потерял, потратив на изучение и постижение чужого ремесла? А может не зря? Опыт приобрёл. А пригодился ли он? Жизнь покажет.

Мечту успеть осуществить.
Не растерять в пути
влеченья.
Не каждому дано пройти
перипетий коварных
бденья.
Растратиться по мелочам
негоже,
изменив мечтаньям.
Дойти туда, где ждёт она,
тобой взращённое
созданье.
Непокорённая мечта
припомнит горечи
радений.
Уйдёшь, и всё умрёт тогда.
А дети?
В другом измерении.

Свою мечту успеть бы осуществить, не растратиться по мелочам… Не каждому удаётся. Не каждому…

22 мая 2016 г. маме
(на фото Аська - первая в первом ряду, Сонька - четвёртая:)
опуб-но в 2016 г.
(Fiction has a right to be - вымысел имеет право быть).