Потеряшки

               

      Есть старый-старый анекдот, где один приятель говорит другому: «- Слушай, на ком же ты женился, ведь твоя красавица- проститутка!
      - Ну и что?-  невозмутимо отвечает молодожен.- Лучше есть торт с друзьями, чем г… одному.»
      О женщинах, торгующих своим телом, либо использующих это тело в целях приобретения каких-то жизненных благ,  рассказано и показано немало. Но тема означенная вечна, и народу, положа руку на сердце, она и по сию пору еще не приелась. Конечно, в демократическом обществе женщина, коли она не преступает закон, вольна распоряжаться как своим разумом, так и собственным телом. Однако…
               
                Банановые перекрестки
       Люську Бомбу в нашем микрорайоне знают, пожалуй, даже приблудные собаки. Не только мужикам, а и пацанве несмышленой известно, что  носит она бюстгальтер пятого размера. Это Люськина гордость, и она при случае не прочь подчеркнуть сей примечательный факт.
 Есть у Люськи муж, такой же пышненький, гладенький и бестолковый, как и она сама. Имеется у них машина "Ауди" на зависть вечно недовольным микрорайоновским старушкам и прочим итээрам с неполной рабочей неделей и побирушечьей зарплатой.
      Люська - профессиональная проститутка. С внушительным стажем, берущим свое начало с двенадцатилетнего возраста. Необычного в этом, по нынешним временам, ничего нет, сенсационного – тем более. Подумаешь, невидаль какая. Вот только бананы…
      -Люсь, как ни встречу тебя, ты постоянно жуешь банан. Любишь, что ли этот фрукт до безобразия?
      -Че?.. А-а, терпеть не могу! Воротит от них.
      -Интересно…
      -Че тебе интересно? Интересно ему… Инструмент это, понял! Рабочий.
      -Не понял.
      -Че непонятного… Ну, стою я на перекрестке своем. Ну, на том, знаешь, у киношки… Едет какой-нибудь лох на тачке- сопли пузырем. Видит, я банан этот поганый облизываю, ну и снимает меня. Усек, пень?
      -Не лайся. Так банан у тебя вроде завлекалочки, пароля?
      -Ага.
      -Дорого берешь?
      -Че? А-а-а, косарь с рыла. Тебе скощуху дам наполовину. Хошь?
      -А муж знает о твоей «работе»?
      -Че? Ну, умора… Так он тоже на вокзальном перекрестке бананами давится.
      -Как это?
      -Как-как ! Кучкой!.. «Голубой» он, понял, пень? Нет, ну ты че, совсем дикий?…
      -Так это у вас, выходит, семейный подряд?
      -Че?.. А-а, иди ты на хрен!…
      Постскриптум. Намедни Люськиного мужа арестовали. Спер у клиента кошелек с деньгами и документами: жадность дурака обуяла. А клиент, как на грех, солидным начальником оказался, каким-то боком к силовым структурам пришитым. Так что придурка с ходу замели. Люська ему теперь передачки в тюрьму носит, а он ей на свиданках жалуется, что сокамерники продыху не дают. Не на халяву, конечно. Там ведь тоже своя такса существует. Пайка хлеба, осьмушка чая, пачка сигарет…
               
             « Я девушка недорогая…»
      
           Она сидела на корточках у лужи за пивным вагончиком. Ладонями черпала грязную протухшую воду и смывала кровь с раздутого, в фиолетовых синяках и застарелой коросте лица. Грудь и плечи ее прикрывала разодранная по боку мужская рубашка. Облепленная репьями юбка задралась до пояса. Трусов не было.
       В кустах гомонились местные алкаши: ржали, смачно плевались, матюгались по-черному и снова ржали. «Надька, б...! Давай ползи « на корягу»! – перекрыл на миг обвальный гогот чей-то разухабистый бас.
       И Надька поползла в кусты, кривя в дикой ухмылке изуродованные давнишним ударом губы. Вскоре она визгливо заблажила на весь овраг:
      -Ты сколько налил, козел задроченный! Полный стакан наливай или сам себя трахай!…
      С Надькой я познакомился давно, еще перед самой кончиной «развитого и победившего». Она была в те времена лучшей студенткой исторического факультета пединститута, подавала, если  вляпать сюда затасканный  литературный штамп, большие надежды. Получила она «красный» диплом, согласно которому имела свободный выбор, но добровольно решила «посеять разумное, доброе, вечное» в глухой сельской глубинке и распределилась на самый краешек области. Мне было приказано редактором написать о ней, комсомолке, патриотке и красавице, «душевный» очерк. Так я с ней и познакомился.
      Вернулась Надька в город лет через десять уже законченной алкоголичкой. Позднее я узнал, что сошлась она от скуки с директором школы, разжалованным за пьянку из секретарей райкома комсомола и брошенным женой. Вместе жили, вместе пили, вместе продавали школьное имущество. Вместе и сели. В разные, конечно, колонии, но по одному делу. Он на семь лет, она на три.
      …Пивнушка была на замке. СЭС «наехала». Надька сидела на заплеванном, усеянном окурками асфальте, привалившись спиной к стенке вагончика. Заметив, что я на мгновение приостановился, встрепенулась, неуклюже поднялась на ноги, одернула юбку и нетвердой семенящей походкой подковыляла ко мне. Меня она, конечно, не помнила.
      -Кавалер! Не желаешь повеселиться? Я девушка недорогая…
 Я уходил, а в спину мне булыжниками ударял грязный  и какой-то безысходный мат, перемежаемый слезливым: « Пивца бы хоть кружечку… Пивца-а…»
               
                Династия               
      
     Валька не проститутка. Она порядочная замужняя женщина. У нее даже не один, а два мужа. Что-то наподобие «шведской семьи». Отечественного розлива. Один муж законный, другой подзаконный, но живет она с ними фактически одновременно.
      Историю эту со всеми ее подробностями я услышал от одного из ее супругов. Законного.
      А вышло так. Иду я как-то с троллейбусной остановки к дому. Вижу, на лавочке под кустиками сирени сидит молодой мужик и плачет, зажимая нос окровавленным носовым платком. Подхожу. Ну ни фига себе! Мужик-то из стражей порядка: сержант полиции. Предлагаю, коли есть нужда, помощь, сочувствую. Закуриваем. Знакомимся…
      Избили Игоря жена его Валька и тот, второй. Избили и выгнали из дома. Игорь ломился в запертую дверь, грозил полицией, напрочь запамятовав от незаслуженной обиды и боли, что сам полицейский. Не помогло. Да Игорь, собственно, и не рассчитывал ни на какую помощь. Он уже окончательно запутался и выхода из создавшейся абсурдной ситуации не видел.
      А Валька знала все наперед. Знала, что Игорь никуда не денется, как никуда не денется и Санька (второй.- Авт.) . Валька изначально постигла на инстинктивном уровне тщетность разума , интеллекта перед тупой самоуверенностью и наглостью. Так ее учили на примерах. Учила агрессивная, трусливая и любвеобильная алкоголичка мать, учили ее бесконечные, меняющиеся почти еженедельно алкоголики «папки». Бабку Валькину, к примеру, опасался даже участковый. Много позже он как-то в сердцах бросил Игорю: « Какой нечистый дернул тебя связаться с этой бл…ской династией! Глаза, что ль, в жопе были?»
       Нет, глаза вроде были на положенном месте. Были. Когда после дембеля, изголодавшийся, встретил Вальку на дискотеке, обалдел. Смазливая, эротичная, прямо кукла Барби. Втрескался по самую макушку. Валька, видя такое дело, быстренько его окрутила и  с согласия  своих родных (восемнадцати еще не было) в ЗАГС отволокла.
      А потом, как говорится, мордой об факт: на пятом месяце беременности и «парень» у нее есть, от которого заряжена и которого, хоть убей, она не бросит. А не хочешь, мол, меня делить, как у продвинутых людей принято, я  тебе карьеру напрочь испорчу и к суду привлеку за совращение малолетки. Бабка с матерью тоже жару наддали. Хоть ты и мент, дескать, но мы покруче будем. У нас и Петька, и Колян, и Костик ( тещины любовники. – Авт.) те еще  душегубы. Уроют тебя, никакая ментовка не сыщет. То же самое несколько ранее было внушено и Саньке.
      Валька родила одного ребеночка, затем второго, недавно третьего. Санька у них у всех крестным отцом числится, Игорь фактическим. Иногда мужики в отсутствие Вальки гадают, чьи же это все-таки дети? На Саньку не похожи, на Игоря тем более. Да злющие пацанята, прямо волчата какие-то. На руки не идут, ласки не терпят. Старший, ему пять лет, без стакана пива уже и есть не садится. Средний тоже к стакану тянется. Младшему Валька постоянно соску-пустышку в водку обмакивает, не орал чтобы. Так ее мама научила. Династия!
      Так и живут. Валька сравнительно трезвой, а значит и злой, только по утрам бывает. Мужики, когда не на работе, тоже потихоньку спиваются. Частенько дерутся. В основном из-за нарушения графика самой же Валькой . Сперва установила: четные дни Игорю, нечетные Саньке, потом принялась капризничать. Игорь помышлял застрелиться, Санька хотел с крыши спрыгнуть. Духу не хватило.
       От автора. Милые и неизменно мною любимые женщины! Не подумайте, сохрани вас Создатель, что я принадлежу к женоненавистникам. Я трепетно и с огромным уважением отношусь к вашему очаровательному племени. Но, согласитесь, в жизни встречаются и мои «героини». И ладно бы, в единичных случаях. Тогда бы я и «огород городить» не стал.