Недоразумение

- Как дела?
- Х..во!
- Что случилось?
- Пи..ец!
- Да, ты, потолковее - что с тобой случилось?
- Ты помоги мне лучше вытащить все мои ценные вещи на улицу: аппаратуру, жуков, мебель, холодильник, компьютер.
- Зачем?
- Чтоб ворам меньше время тратить!
        Вид у Шамайского был злой, раздражённый, произнося фразы, он округлял глаза, выпучивал их, - было видно, что он всерьёз напуган и растерян.
        Василий пришёл к Шамайскому в гости просто отдохнуть, провести время по-дружески, как и много раз до этого, за кружкой пива. Василий любил бывать у него в гостях; объединяла их любовь к нетривиальным музыкальным произведениям и к пиву. Пить пиво Шамайский был мастер, талант к этому у него был редкостный. Когда он садился пить пиво, он закупал его не меньше десяти бутылок, и это совсем не означало, что у него не возникнет желания сбегать в магазин и прикупить ещё пару-тройку после возлияния тех первых десяти. Он спокойно делился пивом с гостями, если возникала в нём нехватка. Делился он с лёгкой барской вальяжностью, нисколько, впрочем, не оскорбительной, - ему приятно было доставить удовольствие человеку, который также как и он преданно любит этот пенистый ароматный напиток.
Когда ему не хватало закупленного пива, и денег тоже не было, он становился злым, ворчливым и начинал ругать жизнь и всех тех, кто причастен к тому, что она – жизнь - такова, а не другая. Тогда Василий предлагал сходить в магазин и возобновить запасы. Шамайский прерывал свои ворчания, недоверчиво, но с надеждой блестели его глаза, и он, также, немного по барски принимал предложение.  Когда пиво доставлялось в квартиру, он немедленно налегал на него, настроение его улучшалось, и мир становился для него не таким уж несносным, каковым он пытался представить его буквально несколько минут назад.
        Но чаще всего общение с Шамайским протекало легко; он обладал обаянием, артистичностью и юмором, умел развлекать компанию, вносить неожиданные повороты в беседу, освежающие состояние ума и тонизирующие настроение.
- Так чего ты такой злой-то? – продолжил расспрос Василий.
- Людям верить нельзя! Все – сволочи! Добро никому делать нельзя – обосрут! Вот сижу и жду, когда придут воры меня грабить, - последнюю фразу он произнёс с капризной интонацией, сквозь злость и раздражение проглядывал обманутый ребёнок.
- Ну, что, блин, случилось-то, в конце концов?
- Баба с ключами от моей квартиры исчезла. Обещала подвезти утром в одиннадцать часов, а сейчас уже сколько? Видишь – семь вечера, а где она? А?
- Какая баба-то?
- Да, вот, помнишь, из компании проституток, тех, что у меня год назад ошивались во главе с Большой Ольгой.
- А …, помню, конечно, так это та, что тебе неделю назад звонила, ещё при мне?
- Да, ещё при тебе звонила … неделю назад, - произнёс он, сдерживая раздражение, ставя акцент на каждое слово, - просилась переночевать на одну ночь с ребёнком.
- Ну, как, переночевала?
- Да!!! – он почти выкрикнул, - переночевала, - всю неделю здесь торчала, да ещё и с ребёнком. У – у! Как я детей ненавижу! Носился тут под ногами. Это была кошмарная неделя, да вот теперь ещё и с ключами исчезла.
- Ладно, Андрей, не грусти сильно – найдётся, ты же знаешь, что у меня творится – сплошной кошмар. Давай выпьем водки.
- Да! Водки! – он произнёс эти слова с какой-то торжествующей злостью. - Точно! Давай выпьем именно водки! А то я сижу, даже в магазин выйти не могу, всё жду: то ли она придёт – то ли грабить придут.
- Ладно, сейчас я схожу, готовь закуску, я с утра ничего не ел.
- Закуска будет, еда есть, - сказал он уже более спокойно, напряжение, охватившее Шамайского, похоже, отпускало.

   Василий пошёл за водкой.
        С Шамайским он познакомился относительно недавно. Сначала видел в нём просто приятеля, как человека, с которым приятно выпить пива, обменяться редкими музыкальными записями, вместе послушать музыку на том уровне громкости, который, не сговариваясь, ценят все истинные любители музыки.  К нему Василий стремился прийти и отдохнуть, потому что в его доме на то время обстановка сотрясала и корёжила.
        Познакомил их Денис, друг Василия, который давно знал Шамайского, но долгое время знакомить не решался, хотя в то время Василий по делам часто бывал совсем рядом с местом проживания Андрея. Своё нежелание Денис объяснял тем, что боялся того, как бы не случился некий эмоционально-пивной взрыв. Знакомство всё-таки произошло, но не по воле Дениса, а по воле случая.
Василий шёл на «Горбушку», этот музыкальный рынок тогда располагался на воздухе, в парке, - шёл и жевал только что купленный датский хот-дог, - видит, идёт навстречу странная парочка: Денис в своём, как обычно, джинсово-кроссовочном одеянии, а с ним какой-то солидный благообразный мужчина, одетый в пальто и в очках. Впечатление от этого мужчины возникло такое, будто идёт редкий тип некоего интеллигента от науки из советских времён. Это и оказался – Андрей Шамайский.
        Сокрушительного пивного взрыва тогда не произошло, но два любителя музыки и пива быстро поняли друг друга. Василий стал заходить к нему почти каждую неделю. Беседы наши касались музыки, вкусовых достоинств разных сортов пива, а, порой, он рассказывал о своих путешествиях по разным странам, где он ловил жуков. (Был он – энтомологом). Иногда Андрей начинал ворчание и ругань на политические темы, Василий эти темы поддерживал очень вяло, - ему было не до этого, важней было отдохнуть, расслабиться. Итак, Василий пришёл в магазин, стал выбирать водку, он пытался выбрать недорогой, но качественный вариант, зная о том, что Андрей в этом деле эстет и аристократ. Нашёл знакомый сорт, вполне качественный и возвратился к Шамайскому.

        На кухне что-то уже шипело, аппетитный запах настраивал на приятный вечер, в комнате на столе стояла салатница, в ней блестели солёные грибы, собирать и готовить которые Андрей был большой мастер.
- О! У тебя уже всё – полным ходом, это – классно, вот я принёс, - Василий вынул из пакета и торжественно поставил на стол бутылку водки.
Андрей приподнял очки и пристально посмотрел на этикетку.
- А, мы не отравимся? – с подозрением спросил он.
- Нет, ты что? Это - хорошая водка – подмосковная, поэтому не так дорого стоит, но она – качественная, я её пил. Не буду же я тебе неизвестно что предлагать.
- Ну, смотри, - соглашаясь, сказал он, - давай ставь её на балкон, пусть охладится.
Он поспешил на кухню присмотреть за едой.
- Картошку с мясом будешь? – донеслось с кухни.
- Буду, буду, я всё буду, я – голодный и злой, - и грибы буду, и огурчиков достань, если есть, и соус какой-нибудь остренький. Да, тебе помочь?
- Давай, тащи огурчики и соус выбирай, я пока за картошкой посмотрю.
Василий вошёл на кухню.
- Да, картошку ты жарить – мастер, у тебя как-то по-особому получается, у других ни разу такую не ел.
- Да, правда? – спросил Андрей, - видимо он сам себя увлекал кулинарной темой, чтобы отвлечься от беспокоящих мыслей.
- Да, правда, правда – душевная у тебя картошка.
Василий взял приготовленные миски и понёс их в комнату. Вскоре вошёл Андрей.
- Пусть картошка с мясом дожариваются, сейчас мы будем слушать “COIL”, только “COIL”!
- Да, ладно, ради бога, я люблю их послушать по настроению, сейчас как раз то самое.
        Андрей присел перед своей тумбочкой где хранились компакт-диски. Тут Василий заметил, что многие его диски вытащены из хранилища и разбросаны и на полу и на столе у окна.
- Смотри, какой бардак, - зло заворчал Андрей, - смотри, видишь! Свои диски в порядок привожу. Думаешь, это кто? Да, это всё от этой бабы остался такой бардак.
- Чего, она диски слушала, на место не положила, что ли?
- Какой – на место, смотри! Полдня порядок навожу, все диски не в своих коробках, а половина коробок - треснутые, а многие вообще не могу найти, - Андрей начинал опять заводиться, - Это всё её ребёнок, наверно. У-у! Как я ненавижу детей! Хорошо, что у меня их нет! Зачем плодить несчастных в этой проклятой стране? Чтобы они потом ненавидели меня за то, что я их в этот дерьмовый свет произвёл? Нет, не будет!
- Сейчас позвоню ей ещё раз на мобильный.
Андрей набрал номер. Послушал.
- Видишь, не отвечает, номер не доступен. Сейчас меня грабить придут. О! Проклятая страна, всё не так, нельзя людям добро делать.
- Подожди, Андрей, давай я со своего телефона наберу.
Василий набрал, голос ответил, что абонент не доступен.
- Видишь, не доступна она, может, где едет, или деньги кончились. Не заводись, давай выпьем водки, расслабься.
- Сейчас соберу диски, бардак ненавижу. Ещё неизвестно, сколько не найду.
Андрей поднял один из дисков и поставил его.
- Пусть сегодня играет “COIL” – музыка смерти! – произнёс он зло и торжественно. – В стране бардак, Россию уничтожают, скоро русские будут редким национальным меньшинством, а Россия - сырьевым придатком!
- Ладно, давай выпьем.

        Друзья привели стол в порядок, расставили тарелки, положили закуску: грибки, картошку с мясом, огурчики. Настала очередь доставать водку с балкона. Василий сходил, принёс её и открыл пробку. Андрей сидел на диване. Похоже, напряжение и злость опять овладевали им. Детская капризность и раздражение обманутого жизнью романтика начинали проступать на его лице также явно, как проступает на лицах румянец. Василий налил в рюмки водку, к сожалению, она ещё не была достаточно охлаждённой. Он сказал об этом Андрею.
- Фигня! – сказал он, - у меня есть тост!
- Ну, давай, - Василий взял рюмку и приготовился слушать.
Он улыбался в предвкушении удовольствия, Андрей умел высказываться и произносить тосты, конечно, не без чёрного юмора, но всё же забавно.
Он привстал, вынося рюмку вверх перед собой, и произнёс:
- За то, что бы мы сдохли до того дня, как вся эта проклятая страна накроется пи..ой!!! – он резко махнул содержимое в глотку.
   Василий замер с рюмкой в руке. Его передёрнуло. За своё издыхание пить не хотелось. Пока он находился в замешательстве, Андрей начал поглощать грибы, огурчики, картошку. Похоже, ему удалось выплеснуть комок ядовитых чёрных эмоций, которые носились в нём, как раскалённое ядро, не находя выхода.
- Нет, Андрей, ты извини, за это я пить не буду, я лучше выпью за то, чтоб этот день никогда не настал, - произнёс Василий и, наконец, опрокинул в себя долгожданную обжигающую жидкость.
        Тепло стало растекаться внутри, он начал с аппетитом наслаждаться вкусом солёных грибков и ароматно пожареными, с хрустящей корочкой, кусочками картошки.
        Вдруг, Андрей замер, перестал жевать, глаза его стали выпучиваться, очки полезли на лоб, щёки надулись, он, приподнявшись из-за стола, сделал несколько беспомощных движений руками, как будто от кого-то отмахивался, но сдержать протестующий позыв организма было уже невозможно. Видимо, его организм, несмотря на весь бардак, происходящий во внешнем мире, хотел жить, а не подыхать до какого-то там пресловутого «дня, когда всё накроется», и он отчаянно блеванул, орошая фонтаном и стол и, заодно своего гостя. Когда его фонтан иссяк, в комнате повисла тишина, как после разряда молнии, слышен был чмокающий звук падающих капель, он устало сел и сказал: «Извини, Вась».
Василий оставался неподвижным, влажные комья ползли у него по лицу и по свитеру.
- Ничего, - сказал Василий, - может, водка была ещё тёплой?
- Не знаю, - виновато произнёс Андрей.

        Василий пошёл умываться. Свитер пришлось застирывать, Андрей, как мог, старался помочь. Свитер повесили сушиться, водку поставили в морозилку, - не хотелось прерывать вечер из-за такого досадного недоразумения. Сервировку стола пришлось основательно переделывать. Василий не обижался. Раскалённое ядро, которое носилось внутри Андрея, наконец-то выскочило, он стал спокойным. Водка охладилась. Они, наконец, вновь сели за стол.
- Ну, что, давай по второй, - произнёс Андрей.
- Давай, только без дурацких тостов.

        Вторая и дальнейшие пошли гладко. Грабители не пришли. Баба с ключами объявилась на следующий день. Страна не накрылась …


2004 г.