Погиб при исполнении. Смерть первая, извращённая

При исполнении служебных обязанностей гибнут милиционеры и пограничники, пожарники и миротворцы, интернационалисты и...

Ну а как быть с нами, военными, которые в своём большинстве торчат годами без дела (войны-то нет!), а всё равно гибнут?

Вот подумал я об этом, подумал, и решил вспомнить обо всех смертях, которые произошли вокруг меня, пока я служил в армии.

Смерть первая. Извращённая

Надо ж было такому случиться, что первая смерть в армии, свидетелем, которой я почти что стал, повлияла на моё распределение в войска и на мою дальнейшую судьбу ещё в бытность меня курсантом военного училища.

В 198… году я закончил училище и меня направили служить замполитом роты в автомобильную учебку. Каково же было моё удивление, когда прибыв в часть я узнал, что перед моим приездом все, абсолютно все ротные замполиты были в ней заменены. Разгадка такой неожиданной ротации оказалась простой. О ней говорили на каждом углу не только в в/ч, но и в городе. О ней знал каждый задрипаный солдат и каждая офицерская жена.

А дело было в следующем.

Незадолго до меня, служил в этой части замполитом один капитан (а может и старлей). Парень он был он классный – балагур, кладезь анекдотов, играл на гитаре, в шахматы и в волейбол, в общем – душа коллектива. Любая кампания без него была не кампания а так, банальная пьянка. И служба у него спорилась: лучшая Ленинская комната, нарушений дисциплины – ноль, первые места в соц. соревновании, спорт – впереди всех, художественная самодеятельность – на высоте. И за спиной у него, как говаривали, тоже был кто-то, кто поддерживал его слегка под попку. Да, чуть не забыл – и дома у него всё было ТОЖЕ в порядке – жена раскрасавица и рукодельница.

Но вот не смотря на всё это, охоч был наш замполит до ... молодых солдатиков. В общем, был он, по современным понятиям – голубым. А так как жили мы в Советской стране, в которой не то что голубых, но и секса не было, то скрывал он эту свою страшную тайну очень-преочень.

Но плоть требовала своего, и пристрастился наш «герой» к солдатским жопам, точнее к сержантским, замкомвзводовским.

Из огромной оравы молодых солдатиков он отбирал себе подходящих (посочнее), оставлял служить у себя в роте, присваивал звание «сержанта» и трахал «любимцев» (в буквальном смысле) до самого дембеля, т. е. – целых два года. Скольких он перетрахал – не знаю, да только однажды дотрахался. Пригласил одного сержантика к себе домой (жены, естественно, дома не было), напоил его водочкой, да и впердолил ему. А когда кончил, глядь, а тот уже и неживой.

С перепугу прибежал он в часть и всё про себя рассказал. Сержанта, спасти не удалось, не успели...

А потом был суд. По какой статье и насколько его посадили, я не помню. Знаю только, что по той статье дали ему по максимуму, чтоб, значит, подольше он о себе не напоминал.

А погибшего сержантика оформили как захлебнувшегося рвотными массами во время совместного распития спиртных напитков. Это чтобы не позорить воинский коллектив, замполитов и родную КПСС – руководящую и направляющую (и иногда трахающую) силу Советского общества.

После всего случившегося, в учебке поменяли всех замполитов, всех сержантов-замкомвзводов и всех солдат, которые были выходцами из этой злополучной роты.

Всё это случилось весной, в аккурат на мартовские праздники. А уже летом меня прислали служить в эту в/ч. Ну а осенью на итоговой проверке меня так вздрючили, что я до сих пор вспоминая об этом передёргиваюсь от того хамства, грубости, оскорблений и унижений, которые пришлось незаслуженно выслушать в свой адрес и в адрес замполитов вообще. Впрочем, остальным, вновь назначенным замполитам (а среди них был даже один старый майор – дембель), тоже досталось. Но они были поопытнее, поизворотливее и не очень-то переживали. А у меня именно тогда впервые закралась крамольная мыслишка, что в нашей армии что-то не то и не так.