Артефакт

<right>Здесь на неизведанном пути
Ждут замысловатые сюжеты
</right>

Алиса случайно бросила взгляд на экраны. Совсем мельком, но то, что она увидела, заставило её подскочить.
— Я же говорила ему, что мне не нравится эта идея!
Алиса стрелой помчалась в испытательскую.
Но она опоздала.
Павел уже открыл книгу и неподвижным взглядом уставился на письмена.

Проникнуть в испытательскую было невозможно — входы уже были заблокированы, а бомбы, способные уничтожить всех находящихся внутри испытательской, уже были готовы взорваться, если не подействуют парализующие газы.
Поэтому Алисе оставалось только ждать и наблюдать за происходящим через прозрачные стены испытательской. Да и не могла она пропустить такое зрелище.

Алиса напряжённо ждала, что будет дальше. — Как в его взгляде появится мука, как затем вечно смеющийся взгляд станет свирепым. Как-то, что до этого было Павлом, начнёт бросаться на людей, которые окружили его плотным кольцом по периметру с пулемётами наготове.
Секунды тянулись как часы. Она лихорадочно пыталась срочно придумать хоть что-то, но все мысли выталкивались мыслью «его самоуверенность его всё же погубит!»

Наконец он поднял голову. Таким движением, словно она стала свинцово тяжёлой.
Невидящим взглядом уставился вперёд. И медленно пошёл на того, кто был напротив него.
Защитная сетка, которая должна была опуститься на него сверху, почему-то не опускалась — в механизме что-то забарахлило.

«Павел» продолжал идти.
Окружающим не оставалось ничего другого, как стрелять.
Павел упал.
Хоть все и понимали, что он погиб не в этот момент, а тогда, когда предложил стать подопытным, который прочтёт надписи, но всё равно всем было очень жаль, что погиб такой молодой, весёлый и добрый парень.
Что его методика тоже не сработала. И неудивительно, что не сработала. Обмотка головы фольгой вряд ли могла защитить от влияния тех слов.
Но он был очень настойчив. Каким-то образом всех убедил попробовать, наговорил чего-то наукообразного.
И вот.

Алиса наконец смогла попасть внутрь, упала на колени перед Павлом, стала снимать «шлем».
В этот момент «погибший» начал смеяться. Окружающие снова вскинули пулемёты, но Алиса остановила их жестом.
— Ребята, всё нормально, патроны всё равно холостые.
Ребята в ответ выхватили пистолеты и вопросительно посмотрели на Алису.
Она добавила:
— Опасности нет, это был просто дурацкий розыгрыш, он ничего не читал.
— Совсем ничего?
— Только «курочку Рябу», которая вложена в похожую обложку. Это просто муляж.

Алиса обратилась к Павлу, к которому вот-вот должна была вернуться способность говорить после смеха.
— Я же тебя просила не делать этого, не разыгрывать этот спектакль. А если бы патроны были не холостыми?
— Мы не первый год знакомы. Я знал, что ты заменишь их на холостые, зная, что я всё равно попробую.
— Ну и чего ты этим спектаклем добился? Прекращения стажировки в Патруле?

— Подумаешь. :) Я и сам собирался прекратить стажировку. Всему, что мне было нужно, я уже научился.
— Особенно дисциплине и осторожности? Ладно, дома обсудим. Давай собирать наш мусор. Где там твоя «курочка Ряба»?
Алиса нашла взглядом книгу, потянулась к ней, но Паша быстрым движением перехватил книгу и спрятал в куртке.

— Гераскин? Как это понимать? — в голосе Алисы появился намёк на металлические ноты, что бывало с ней в моменты сильного волнения.
— Именно так, как ты и поняла.
— Может быть, это какая-то другая книга? Шутка коллег?
— Некоторые тоже однажды уже думали, что шутка коллег. И к чему это привело?

— Предположим. Но откуда она взялась? Почему оказалась именно у тебя?
— А почему именно ты нашла бутылку с посланием от Гермеса на острове Яп? Может быть, это судьба?
— А конкретнее? Ты сам нашёл книгу? Или тебе её подсунули?
— Я искал сам. Но судя по тому, что нашёл — может быть, и подсунули. Кто-то или что-то. Потом подробнее расскажу.

— А как получилось, что ты не прочёл надписи до нахождения нейтрализующего средства?
— Очень просто. Я слишком отчётливо ощущал, что ничего открывать и читать не надо.

— И ты удержался? Любопытство не толкнуло открыть?
— Я бы может быть и не удержался бы. Но это был не тот случай, когда можно не удержаться. На этот раз хотелось просто бежать без оглядки от объекта.
И только мысль, что никто не должен это открыть без подготовки, заставила забрать предмет. И доставить его со всеми известными мне мерами предосторожностями в испытательскую.

— А просто сжечь эту книгу ты не захотел, чтобы проверить средства нейтрализации в испытательской?
— Конечно. На случай, если есть копии книги. Кроме того — ты уверена, что эта книга вообще горит?

— Ты пробовал сжечь?
— Угу.
— И не горит?
— Не горит. Ни в чём испробованном.

-… А поначалу-то ты говорил, что предлагаешь только инсценировку, только с муляжом книги с текстом курочки Рябы! А сам…
— А сам усыпил твою бдительность — ты стала волноваться о том, что я добьюсь инсценировки, заменила на всякий случай патроны на холостые. Всё это поспособствовало тому, чтобы я провёл настоящее испытание.

— А если бы твои средства нейтрализации не помогли? А патроны-то у наших были холостыми!
Или?
— Или. Конечно я обеспечил наличие боевых патронов. У пары стрелков. Этого достаточно было бы.
— А сетка?..
— Да, я отключил. Иначе она смазала бы весь эффект.
— Эффееект?
— Мне не хотелось, чтобы какие-то сетки мешали бы тебе добраться до меня.

-… Ты уверен, что всё обошлось? Что не будет последствий?
— Что я не превращусь в чудовище в будущем? :) :)
Поживём — увидим. Если превращусь, то будем с тобой как в сказке — <s>«Е=мс2»</s> «Красавица и Чудовище».
Будешь меня спасать. — Так что перечитай сказку. И вспомни, как это делается. Как красавицы спасают чудовищ.

— Да уж… Ну, а как тебе удалось нейтрализовать влияние текстов?
— Долго объяснять.
— У меня есть время выслушать объяснения.

— А тебе зачем знать это? Тоже хочешь почитать?
— Конечно. Что-то мало читаю в эти недели.
И вообще нечестно получается — ты попал в группу риска, а я нет. Если рисковать превращаться, то может быть лучше вместе?
— Не лучше. Лучше, когда один страхует. Тем более такой человек, как ты. — Есть основания рассчитывать, что в случае провала затеи ты сможешь выручить.
Да и не получится у тебя почитать. — Книги-то уже нет. —
Павел жестом фокусника распахнул куртку — книги не было.

-… Что за шутки?
— Это не шутки. И не фокус. Объекта нет.
— Паша…
— Это мой секрет. Пока. А про рецепт нейтрализации обязательно объясню. Для этого всё и затевалось.
Этот «рецепт» нейтрализации не только мне известен — он записан на разных носителях и хранится у разных людей.
А теперь он ещё и проверен. А у всех ли он работает — покажет время, если кто-то снова столкнется с этим явлением.
А пока сообщим информацию всем для профилактики. «Если Вы почувствовали то-то, то не открывайте, не приближайтесь и не заходите, а делайте так-то и так-то».
У меня есть ещё предположение, как можно расколдовывать уже заколдованных.
— Хорошо, конечно, что есть. Проверять его ты, надеюсь, не собираешься?
— Не собираюсь, пока не появятся заколдованные. А нарочно никого заколдовывать не собираюсь.
— Ты столько времени этим занимался, а мне — ни слова.
— Сюрприз хотел сделать. Удалось ведь?

P.S.
— Не то слово… Но пойми — мне не может нравиться то, что ты идёшь на такой сумасшедший риск.
— А были другие варианты?
— Можно было хотя бы поискать их.
— Ты же не думаешь, что я не искал?
Да ладно тебе, Алис. Когда было иначе-то?

— Ты прав. Но с каждым разом это… всё более…
— Экстремально?
— Вроде того.
— Не ты ли сама мечтала о приключениях?
— Ну разве что ради собственных острых ощущений… А когда кто-то подвергается немыслимому риску, то это уже не до смеха.
А знаешь, что меня больше всего обескураживает? — Это то, что тебя всё это, похоже, вообще не тревожит ну ни насколечко. Откуда в тебе столько… ну не равнодушия, а… безмятежности что ли?
— Даже не знаю, стоит ли тебе говорить это.
— Попробуй.

— Да просто даже один твой изумлённый и восхищённый, озабоченный (моим состоянием) взгляд даёт такоооой заряд спокойствия и уверенности в удаче, что хватит на сто проделок вперёд.
— Вот-вот. — При всей важности и нынешнего достижения, и предыдущих, есть в них что-то именно от проделок. Мальчишеских.
— Заметь — эти так называемые «проделки» — работа ювелирной точности. Хотя… пфф… не ожидал раньше, что придётся заниматься и ассенизаторской работой. Да ещё такой, как в этот раз.

Кстати, а какие-нибудь другие слова, кроме «проделки», ты заметила?
— Да заметила конечно.
— И что скажешь на это?
— Что-что… потом что-нибудь скажу. Скажу, что не понимаю этого.
— А я могу объяснить. Первое — что-то мне говорит, что ты:
а) постараешься сделать всё, чтобы меня вернуть в случае неприятностей,
б) что тебе это удастся.

— Паша, а если нет?
— Что если нет? Не станешь стараться?
— Не говори так. Я про другое.
— Ну, а про другое говорить нечего. У тебя не может не получиться.

— А второе?
— А второе… ну… тут что-то такое трудно уловимое. С детства… Какая-то подспудная уверенность в том, что ничего по-настоящему плохого случится просто не может… что бы ни случилось. Что всегда всё по большому счёту останется не просто нормальным, а прекрасным. И по остальным счетам — тоже выправится.

— А ты?
— Что я?
— Ты уверен в твоей неуязвимости?
— А я — знаком с тобой. Понимаешь — что бы ни случилось — это уже ничем не отменить и не изменить. Поэтому я навсегда счастлив. Что бы ни случилось.