Он сидел посреди улицы

Темноволосый человек средних лет с радостными живыми глазами сидел по-турецки, подстелив под себя пластиковый пакет из маркета, на брусчатке посредине Андреевского спуска чуть ниже дома - музея Булгакова и, судя по всему, находился в... "очень хорошем расположении духа".

Перед ним были разложены рисовательные принадлежности, стояла литровая банка с водой, лежала стопка обёрточной бумаги формата А2 и простая картонная папка в дерматиновом переплёте, полностью заполненная готовыми работами. Рядом - под левым боком - сохла ещё одна, только что созданная, ещё сырая.

Он рисовал. Без эскизов, без карандаша - будто обводил что-то только ему одному видимое. Брал, смачивал шершавый лист и очень быстро набрасывал разные фантастической ёмкости пейзажи. Чем же он это делал? Какие краски он использовал? Что-то очень простое. Соус, кажется. И акварельные мелки какие-то.

Когда мы подошли с Максом... Давненько, однако, дело было. Макс ещё был жив. ...Вокруг него стояла небольшая толпа зрителей. Рисующий человек всегда привлекает к себе внимание. Куча зевак - бич и ужас любого плэнера. Некоторые могут рисовать в любых обстоятельтствах и окружении. Я - нет. Даже книгу не могу читать на улице, не то что рисовать. Посторонние взгляды страшно отвлекают. А этот - хоть бы что. Сидит себе, и шедевр за шедевром ваяет.

Я спросила, можно ли посмотреть на его продукцию в папке. Человек как-то очень просто и хорошо разрешил, одновременно кивнув и сделав быстрый бросок зрачками в сторону своих сокровищ.

В папке находилась изумительная графика. Что ни лист - то полное попадание. И так лаконично всё, и так волшебно. У меня от восхищения в зобу дыханье спёрло, хоть я и не ворона.

- Почём опиум для народа?

- "Тридцать гривен".

И снова погрузился в рисование.

Разумеется, у нас тогда и той смехотворной суммы, что он назвал, не было свободной.

- Та берите Так*. Дарю. Выбирайте.

Ясен пень, художника в тот момент что называется "несло". Знаю эти приколы. После третьего стакана начинает одолевать немотивированная любовь ко всем живым существам, находящимся в поле зрения. С другой стороны, если мотивированная, какая же тогда это любовь?

Тоже иногда не могу удержаться от раздаривания своих работ. Трудно очень. Когда сел на волну и она тебя куда-то несёт, несёт. Кажется, тепла и силы хватит, чтобы растопить все льды Антарктиды. Утешить всех страждущих, накормить всех голодных, обласкать всех обиженных.

Сейчас уже вроде научилась тормозить. Уроки жизни пошли на пользу, наверное. Хотя. Как в народе говорят: - "В сорок лет ума нет - уже и не будет."

Ну, я барышня наглая. Стала высматривать. Там было много чего шедеврального, в той папке. Постаралась взять не самое лучшее. Но и не худшее. Кота на заборе под раскидистым осенним тополем себе выбрала.

Однако чахлую пятёрку мы всё-таки выудили из тощих карманов и вручили замечательному автору. Животное нужно обязательно купить, хотя бы за символическую цену. Иначе удачи не будет. Его "Кот на заборе" живёт у меня дома. На обратной стороне адрес написан. Полтава, дом такой - то. Телефона нет. Тогда мобилки не у каждого были. Сколько уже лет назад? Почти десять, получается? Нужно будет со следующих денежных поступлений наконец, одеть эту бесподобную графику в паспарту и потом в багет под стекло.

Встретила позже ещё один раз его персоналку. У нас на Оболони в детской академии художеств. Малобюджетную. Рамки были сделаны из скрученных в трубочку, склеенных и покрашенных коричневой гуашью газет. Стиль не изменился.

Эдуард Трирог Очень хороший художник. В обычной жизни работает врачом - это я выяснила, пошуршав в сетке. А по сути - творец. С большой буквы "Тэ". И очень хороший человек. Человечище. В этом ни грамма сомнения, точно знаю. Увидела потому что.

P.S.

На "Коте" дата стоит рядом с подписью. Наше знакомство состоялось в 97 году прошлого века. Хочется добавить: "столько не живут".

                ///\\\///\\\///\\\///\\\///\\\

*"Так" в данном контексте означает "даром". Южно-малороссийские особенности употребления русских слов, в словаре Даля незафиксированные.
 

Иллюстрация: графический лист "Кот на заборе", автор Эдуард Трирог; бумага, соус, цветные водорастворимые пигменты, 30 Х 40 см, 1997 г. Находится в личной коллекции автора публикации.




 ©Моя сестра Жаба