Экзистенциальная осень

Пытаюсь найти в людях, и в себе особенную индивидуальность, которая бы не сосредотачивалась на эгоизме, нарциссизме, или каком-либо превосходстве над другими людьми, а основывалась бы на нечто особенном, отрешенном от страсти потреблять удовольствия и блага. Хотелось бы видеть эту особенную духовность, чувствовать в себе хоть небольшую долю стремления возвысится над состоянием безволия, безответственности, гедонизма, встрепенуться и отрезветь от сопрозного состояния навеянного окружающим коллективом и средствами массовой информации. Я всматриваюсь в педагогов и детей, в их родителей, я всматриваюсь и в себя и не вижу отличия в себе самом и в рассматриваемом мною срезе общества. Все отождествляют себя с получениями удовольствии, и не понятно, неужели в этом заключается основная суть физиологии, или это навязанная обществом необходимость подчиняться культу потребления? Мне кажется ответы на эти вопросы есть во внутренней тишине, а не во внешнем мире и бесчисленном количестве одинаковых лиц без каких-либо признаков индивидуального мышления. Едва ощутимые капли осознания вдруг настигли мой чахнущий экзистенциальной тоской дух, после очередного педагогического форума, где выступали разные директора школ, товарищ Валуев, интеллектуально продвинутая молодежь. Мне показалось, что я знаю жизнь до рождения и вижу ее после смерти, и в жизни этого тела ощущаю некую общность с беспамятным прошлым и неизбежным вечным будущем. И дело тут совсем не в желании интерпретировать эзотерику и мистику, а ясное видение сложности мироустройства. Если человеческое тело устроено сложнее чем вселенная, а вселенная сложнее чем мыслительные возможности человека, то и выводов делать нельзя, однако предположения настолько явственны, что выглядят как неизбежные факты, которые стоят непреодолимой стеной перед моим сознанием. Ох, если бы можно было отказаться от условностей ума, отвергнуть все что ограничено потребностями тела и войти в блаженство ясновидения, осознание Бога… Но, нет, я буду ограничиваться желаниями тела, упиваться страстями и слабостями присущими большинству, буду жить в обществе и двигаться коллективным бессознательным, жить буду как все и даже еще пуще: более приземленно, более страстно и примитивно.  И все это потому, что сила ничтожна, а слабость безмерна и я купаюсь в этой слабости как в осеннем тумане и выхода нет, слишком бесконечно это пространство, слишком долгая осень, слишком странной и непонятной остается суть и сущность всего.


Рецензии