Альтернативная история

Она добилась всего о чем только может мечтать человек. Ее сказки читали дети в детском саду. Лирику в школе на уроках. А после уроков  девочки зачитывались ее любовными романами, а мальчики странными философскими рассуждениями о свободе воли, медитациях и дзен-буддизме. Ее пьесы побивали рекорды кассовых сборов. А фильмы  по ее сценариям обычно покоряли как сердца зрителей, так и жюри.
Она перевернула всю мировую литературу. Когда только начинала писать, в том возрасте, когда нормальные люди уже давно закончили, в России читали только детективы или фантастическую альтернативную историю. Первая стала писать альтернативные  любовные романы, где сюжет сразу развивался по двум противоположным сценариям, а иногда еще и ветвился, как дерево. В юности  писала программы на Фортране, но делала это довольно плохо, зато теперь освоила - это ветвление сюжетов всегда напоминало  те программы.
 Через пять лет у нее были самые высокие тиражи в России. Через десять  во всем  мире. Она умудрялась писать даже порнографические версии своих романов. Их издавали специальные издательства и продавали в запечатанных прозрачных пакетах. И только  благодаря ей  возникла дискуссия, а порнография ли все это, если описывает то, что всем известно, и все это делают. Может, это просто нормальная литература и ее тоже надо изучать в школе, чтобы подростки могли узнавать об общении полов не из бульварной прессы или похабных анекдотов, а из высокохудожественной прозы.
Никто, кроме ее близких подруг, не знал, с чего она начала писать. Хотя и до этого лет десять что-то иногда кропала, все собиралась начать, но так и не начала. А потом  влюбилась. Страдала. Мучилась. И  вдруг из нее поперло. Что у нее было с этим самым мужиком понять оказалось невозможно. Из ее сбивчивых рассказов получалось, что ничего. Но она считала, что было.
Потом он, как бы невзначай поинтересовался, а есть ли что-то, ради чего она готова все бросить. Та растерялась. Теоретически, конечно,  была готова, но вот практически…
У нее было все или почти все. Муж и семья, дети и внуки. Квартира в самом центре Москвы, дача с центральной канализацией  и куча шуб. Не было только того, что и не нужно. А у Него не было ничего – ни денег, ни квартиры, ни семьи. И Он уехал.  В Финляндию. И позвал  с собой. А она испугалась. Решила, что заработает денег на квартиру, тот вернется и они будут жить счастливо и умрут в один день.
 И все ее мечты осуществились. Абсолютно все. Кроме одной. Она заработала кучу денег, купила  несколько домов и вилл по всему свету. Самое смешное, что и умерли в один день через тридцать лет. Только  никогда не жили вместе. Когда  приехала к нему через полгода в Финляндию, чтобы там купить дом и жить с ним, тот  не захотел. Он стал другим деревом.
Ему уже не нужна была эта успешная  и, как всегда, уверенная в себе женщина и они расстались, уже навсегда. Вскоре она, как  и Алла  Борисовна, завела себе Максима. Тоже на тридцать лет младше. Когда  появлялась с ним на презентациях своих книг, как всегда жизнерадостная и обаятельная, то ей все завидовали. Двухметровый красавец  с длинными  вьющимися светлыми волосами и фигурой Аполлона  смотрел влюбленными глазами  и посвящал ей свои стихи. Она тоже смотрела на него с нежностью и любовью. Но это была не любовь. Она больше так и не смогла никого полюбить, ведь была очень разумным человеком, не способным на безрассудства. За всю свою долгую жизнь  совершила всего несколько поступков, о которых могла пожалеть. Ей  для этого хватило бы пальцев одной руки.
Как-то раз, еще совсем молодой увидела в магазине изумительную лопатку для торта  в стиле модерн  и не купила.  Ее внезапно обуяла экономия. В тот день уже потратила пол-зарплаты мужа на всякие безделушки, и хотя тот никогда не ограничивал ее в средствах, решила стать экономной. Эту, так и не купленную тогда лопатку, вспоминала долгие годы. Еще, по глупости, переспала с тремя ненужными ей мужиками. Их  она, в отличие от лопатки, никогда не вспоминала. Итого четыре ошибки за всю жизнь, но и о них  не слишком сокрушалась. Последняя ошибка оказалась   другой.
 Ну, почему  не бросила все  и не уехала к нему в Финляндию сразу, думала она все оставшиеся тридцать лет. И понимала, что не может до конца сказать правду даже самой себе.
 Это было нелепо и стыдно. Из-за шуб. Она сломала жизнь  себе и ему из-за  простой бабьей жадности. И глупости. Барахло, оказалось, дороже жизни.  Своей и чужой.