Вниз по течению реки

- Зачем ты лечишь этого бледнолицего, отец?! Снять с него скальп - и все дела! Эти проклятые бледнолицые забирают нашу землю, жгут наши жилища, убивают наших людей! А ты лечишь одного из них!
- Остынь, Бешеный Койот! Ты как всегда горяч! Горяч до безрассудства! Сначала делаешь, а потом думаешь. Если таким и останешься, когда станешь вождем, то приведешь наш народ к погибели!
- Это почему, же, отец?
- А потому что ты ничего не видишь дальше своего носа, Бешеный Койот. Потому что ты находишься во власти своих чувств и эмоций. Сиюминутных чувств и эмоций. Потому что ты не готов их отпустить. Отпустить чтобы расслабиться. И расслабиться чтобы затем увидеть. Увидеть суть вещей. Заглянуть им вовнутрь.
- Да зачем мне все это, отец? Я не желаю быть шаманом!
- Ошибаешься, Бешеный Койот. Ошибаешься. Тот, кто ведет наш народ, должен быть вождем и шаманом в одном лице. Как и я. Когда меня не станет - вождем станешь ты, как мой сын. Но быть шаманом тебе не дано. Ты не сумеешь - я это вижу.
- Да и нужен ли нам шаман, отец? Без него обойдемся!
- И все как один погибнете, Бешеный Койот. Да, вождь может улучшить момент и, воспользовавшись внезапностью, напасть на врага и победить. Но он не сможет увидеть замыслы врага и предотвратить его затеи. Это может сделать только шаман. Да, мы отступаем. Мы отступаем вниз по течению реки. Да, мы оставляем врагу наши земли! И это потому, что враг силен. И это потому, что враг сильнее нас. Если бросимся на врага сейчас, чего ты так страстно желаешь, то все мы сгинем в одночасье!
- И что же ты предлагаешь, отец? И дальше отступать? Да сколько же можно отступать-то?! Так мы дойдем до края земли и свалимся в бездну! Вот тогда-то мы точно все сгинем!
- Я предлагаю беречь людей, Бешеный Койот. Беречь наш народ. Что я и делаю.  Я вижу замыслы врага. Вижу его затеи. Вижу когда и где враг появится. Благодаря этому я вовремя увожу наших людей от беды. Если б я этого не делал - нас бы всех уже давно перебили. Всему свое время. Сейчас мы отступаем. Но придет и другое время. То время, когда отступит враг. Меня уже не будет с вами. Я отойду к нашим предкам. Я это вижу. Но я также вижу и двух людей, которые поведут наш народ к победе. И только действуя сообща они смогут победить! И один из них вождь, а другой - шаман. Вождь - это ты.
- А кто же тогда шаман?
- Тот, которого я сейчас лечу.
- Этот бледнолицый?! Бледнолицый - шаман нашего народа?! Да ты спятил, отец!
- Я это увидел, Бешеный Койот. Я увидел в этом бледнолицем нашего будущего шамана. Увидел это, вдыхая курительную смесь из растений нашего леса, которую мы варим на костре.
- Я тоже ее вдыхал, но ничего не увидел!
- Это оттого, что ты не способен расслабиться. Неспособен отстранить от себя свои чувства и эмоции. Тот, которого я сейчас лечу, пребывает как раз таки в расслабленном состоянии. Он болен, он слаб. Его душа легко доступна для просмотра. Я смог войти с ней в контакт. Я смог увидеть и прочитать ее.
- И что же ты увидел, отец?
- Я увидел, что этот бледнолицый не убивал наших людей, Бешеный Койот. И не будет убивать. Он молод. И прибыл сюда недавно. Прибыл издалека. Он пересек какую-то огромную реку по которой плыл на какой-то огромной лодке. Он плыл сюда много дней и ночей. Но я увидел не только это. Я увидел, что он будет способен принять в себя мою силу шамана. Он также будет способен видеть. Также как и я. Но для этого необходим нужный момент. И этот нужный момент как раз настал. Пока бледнолицый болен и слаб, он легко впустит в себя мою силу. И он это уже сделал. Молодец! Он принял мою силу!
- Что это значит?
- Я вдохнул курительную смесь, задал ей все необходимые задачи, собрал в ней всю мою силу и волю, вошел в контакт с душой бледнолицего и выдохнул ему в душу всю смесь, в которой содержалась моя сила! Моя сила мне больше ни к чему ибо меня скоро не станет.
- Не говори так, отец!
- Я это увидел, Бешеный Койот. Я также увидел, что наш новый шаман будет очень хитер. И я дал ему имя: Хитрый Лис.
- Хитрый Лис?! Да какой же он хитрый раз угодил к нам в лапы?
- Ты со временем увидишь и поймешь.
- Но ведь когда ты его вылечишь, то он, быть может,  захочет вернуться назад, к своим бледнолицым! А ты ему всю свою силу отдал, отец! Ты понимаешь, что ты натворил?! Ведь теперь бледнолицые получат силу нашего народа и перебьют всех нас! Надо снять скальп с этого бледнолицего чтоб сила твоя не ушла куда ни попадя, отец!
- Не беспокойся, Бешеный Койот. Ни Хитрый Лис, ни его сила никуда отсюда не денутся. Хитрый Лис сам не захочет отсюда уйти. И ты вскоре поймешь и увидишь почему. И, кстати! Не пугай Хитрого Лиса снятыми скальпами, Бешеный Койот: он слышит и понимает нас. Вместе со своей силой я вдохнул в его душу знания нашего языка и наших традиций. Так что, Хитрый Лис теперь наш. Он наш! Хоть и с виду бледнолицый, но душой он наш!
- Что со мной? - слабо проговорил я, увидев склонившихся надо мной двоих индейцев: одного пожилого, а другого молодого.
- Тебя укусила змея, - ответил мне пожилой. - Ты споткнулся в лесу, упал и задел находившуюся рядом змею. Она и укусила тебя за шею. Обычно после такого не выживают. Но, на твою удачу, рядом находился я. Ты потерял сознание. Я перенес тебя в свой шатер и начал лечить. Тебя лихорадило несколько дней. Я высасывал из тебя яд. Но вот, сегодня, ты уже пришел в себя. И скоро пойдешь на поправку. Ты что-нибудь помнишь, Хитрый Лис?
- Нет, - ответил я. - Я только помню как вышел из нашего форта прогуляться в лес несмотря на запрет коменданта, пугавшего нас злыми индейцами. Но я был вооружен и, к тому же, я хорошо стреляю.  Я нисколько не боялся. Я помню как подошел к лесу и вошел в него. А больше я ничего не помню.
- Ты заметил, Бешеный Койот? - я услышал как  пожилой индеец обратился к молодому.
- Что именно, отец? - отозвался молодой.
- Я назвал его Хитрым Лисом, а он и не возразил своему новому имени. Он даже не спросил почему я назвал его именно так.
- Меня зовут Мартин, - вмешался в их разговор я. - Но если вам так нравится, то можете звать меня Хитрым Лисом. Ведь я вам жизнью обязан, не так ли?
- Так, - услышал я голос только что вошедшей в шатер женщины, - но вот только имя у тебя совсем никчемное, глупое. Оно ни о чем никому  не говорит. Пустой набор звуков. Имена, которые дают бледнолицые, - глупые. Они никак не характеризуют человека. По вашим именам о человеке ничего нельзя сказать. Другое дело - наши имена!
- Верно говоришь, Летний Ветерок, - поддержал женщину индейский вождь, - так и есть! Это моя дочь, - продолжил вождь, обращаясь ко мне. - А знаешь почему я дал ей такое имя? Да, она родилась зимой, но в самый момент ее рождения я почувствовал как будто что-то согрело мою душу. Я тогда не был в шатре где рожала моя жена, я был на охоте, но я это почувствовал! И это что-то напомнило мне лето. Лето посреди зимы. Как будто летний ветерок, его легкое дуновение, коснулось меня. И сейчас, спустя годы, когда моя дочь уже стала взрослой, это чувство не оставляет меня! Поэтому я ее так и назвал - Летний Ветерок.
И в этот момент я почувствовал то же, что и чувствовал вождь. Меня знобило, но приход в шатер его дочери меня как будто начал согревать. Она была прекрасна и от нее исходило настоящее тепло. Летнее тепло. Действительно, у меня было ощущение дуновения легкого теплого ветерка. Летнего ветерка.
- Но почему вы говорите, что вас скоро не станет? - поинтересовался я у вождя.
- А потому, - ответила на мой вопрос вместо вождя его дочь, - что мой отец взял на себя твою болезнь. Иначе ты бы не выжил. Мне очень жаль моего отца. Я не желаю его смерти. Никто из нас ее не желает, но с вождем у нас спорить не принято. Как вождь сказал - так тому и надлежит быть. Он видит суть вещей и при этом не перестает заботиться о нашем народе.
- Это так, Хитрый Лис, - поддержал свою дочь индейский вождь.
И действительно! С каждым днем вождь терял свою силу, слабел, стал меньше общаться с нами, он понемногу как бы уходил в себя и все больше удалялся от нас, а заботы обо мне взяла на свои плечи его дочь, Летний Ветерок. Она многое сделала для меня, я пошел на поправку и в конце концов окончательно выздоровел. Но даже когда я полностью пришел в себя и стал таким же здоровым каким и был прежде, я, тем не менее, никак не мог обойтись без поддержки моего Летнего Ветерка, без ее присутствия. Я ощущал ее как бы частью себя, а когда ее рядом не было, то мое сердце наполнялось грустью и тоской как будто мне чего-то очень сильно не хватало. Чего-то очень дорогого и незаменимого, без которого и жизнь моя мне была не в радость. Я полюбил дочь индейского вождя и понял, что уже никогда не смогу стать прежним, никогда не смогу жить без нее, никогда не смогу вернуться в форт  к своим, так сказать, "бледнолицым братьям", без нее.  Но, в то же время, я прекрасно понимал, что мои "бледнолицые братья" никогда ее не примут, они не примут и меня в форте с дочерью индейца.
А вскоре отец моей возлюбленной умер. Все случилось так, как он заранее нам об этом и предрекал. Он предчувствовал и видел свою смерть. И мы похоронили его с почестями согласно традициям его племени. Нашего племени. Ибо теперь и я ощущал себя его частью, ощущал себя индейцем, хотя другие индейцы меня таковым не считали. Они продолжали считать меня чужаком, не доверяли мне. Я видел как индейцы приветствовали друг друга. Не так как мы, так называемые "бледнолицые". Когда индеец приветствовал другого индейца, здоровался с ним, то он не пожимал ему руку как мы, а клал свою правую руку на левое плечо другого индейца и говорил ему: "Доброго здравия тебе, брат!" А в ответ получал такой же жест и такие же слова. Мне же никто из них не клал свою правую руку на мое левое плечо. Меня игнорировали, как будто меня и не существовало вовсе, но в то же время индейцы мирились с моим присутствием. Мирились благодаря заступничеству моей возлюбленной, Летнего Ветерка, к которой, как к дочери покойного вождя, все относились с уважением.
И какова же была моя радость когда Летний Ветерок мне ответила взаимностью! Она тоже полюбила меня!
Спустя некоторое время мы сыграли свадьбу по индейским традициям. Брат моей жены, новый вождь индейского племени Бешеный Койот, смотрел на нас на свадьбе с подозрением и неудовольствием, но, вопреки своему обыкновению и буйному нраву,  хранил молчание, ибо уважал выбор своей единственной и любимой сестры. И даже однажды, спустя какое-то время,  предложил мне с ним вместе поохотиться. И я тут же с радостью согласился на его предложение!
Тот день, когда мы с Бешеным Койотом и некоторыми другими индейцами отправились на охоту, я помню как вчера. Я переживал его каждый час, каждый день, переживаю его до сих пор и буду переживать его до конца своей жизни! Зачем я тогда согласился на предложение нового вождя, брата моей жены? Ведь все могло бы быть по-другому! Не случилось бы той страшной трагедии! Меня бы узнали мои "бледнолицые братья" и я смог бы тогда предотвратить ныне уже непоправимое! Но я был искренне рад предложению Бешеного Койота поохотиться вместе, я был также рад тому, что индейцы наконец таки обратили на меня свое внимание, повернулись ко мне лицом, хотя еще и не считали меня своим братом и не клали мне свои руки на плечо!
В тот злосчастный день, когда мы отправились на охоту, мои "бледнолицые братья" из форта совершили налет на наше племя и убили многих индейцев среди которых оказалась и моя жена, Летний Ветерок. Этого я простить им никак не мог и не могу простить им этого до сих пор! И в тот день я окончательно перестал считать тех "бледнолицых", моих соотечественников, своими братьями! Я поклялся себе наказать их сполна! Покарать их! Воздать им по их заслугам! По их злым делам! И не щадить никого из них!
Вождь Бешеный Койот, когда мы возвратились с охоты, тут же намеревался произвести ответный налет на форт дабы отомстить за свою сестру и других погибших индейцев. И мне стоило больших трудов удержать его от этой авантюры, унять его буйный неуемный нрав!
- Мы все погибнем, Бешеный Койот! - воскликнул я. - Их пули нас настигнут и погубят! Погубят всех нас!
- И пусть! - сгоряча ответил вождь.
- Но ведь тогда наши враги останутся живы и безнаказанны и продолжат творить свои злые дела!
- И что ты предлагаешь, Хитрый Лис?
- Я проникну к ним в логово, - сказал я.  - Я проникну в их форт. И накажу их! В форте я знаю все ходы и выходы. Никто из вас не сможет проникнуть туда незамеченным и выйти оттуда невридимым! Но я смогу! К тому же, твой покойный отец, Бешеный Койот, передал мне свою силу. И теперь я вижу кто из врагов где и когда появится. Я смогу их опередить! Опередить во всем! Я мог бы и раньше предвидеть опасность благодаря силе твоего отца, что ныне пребывает во мне, но когда ты позвал меня с собой на охоту,то я настолько обрадовался твоему предложению, что потерял концентрацию, увлекся и дал, тем самым, слабину! И теперь об этом очень жалею! Но отныне этого не будет! Отныне я все время буду на стороже! Буду начеку! Не буду расслабляться ни на минуту! И мы достигнем успеха! И победим врага! Позволь мне осуществить задуманное, Бешеный Койот!
- Ну что ж, попробуй, Хитрый Лис! - нехотя  согласился со мной после долгих раздумий индейский вождь.
Но прежде чем отправиться в форт, я познакомился с одним из индейцев нашего племени по имени Ядовитая  Змея. Другие индейцы говорили о нем как о большом специалисте по ядам и прочим жидкостям, которые он варил на костре из местных трав. Ему долго не могли придумать имя, но когда заметили такую его особенность, то имя ему тут же и появилось. С другой стороны, Ядовитая Змея в последнее время очень увлекся огненной водой и чуть ли не каждый день был мертвецки пьян. Ту огненную воду он приобретал у бледнолицых за шкуры убитых на охоте животных. Однажды я спросил у индейцев про Ядовитую Змею:
- А почему бы его не переименовать? Назвать его, например,  Огненная Вода. Разве это имя не больше ему подходит?
На это мне кто-то из индейцев заметил:
- У нас не принято менять имена. Вот ты, Хитрый Лис, если бы, к примеру, попробовал бы взлететь со скалы как орел и поломал бы себе ноги, захотел бы ты, чтобы тебя стали называть Хромым Орлом?
Я не нашелся что на это ответить. Но я обратился к Ядовитой Змее за помощью. Я попросил у него такого яда, который бы не почувствовал в воде ни человек ни животное, а взамен я обещал индейцу достать из форта огненной воды. И он с радостью согласился на мое предложение!
И в ближайшую ночь я проник в форт. Проник туда незамеченным. И вышел оттуда невридимым! Меня никто не заметил ибо я, как свои пять пальцев, знал все ходы и выходы из форта и видел кто из его обитателей, моих уже бывших "бледнолицых братьев", где и когда появится.  Вождь Бешеный Койот ждал меня недалеко от форта в заранее условленном нами месте.
- Дело сделано! - сказал я, когда я вышел из форта и встретился с вождем.
- Что именно? - поинтересовался Бешеный Койот.
- Я отравил их лошадей!
- Что ты натворил, Хитрый Лис?! - возмутился вождь. - Конь для индейца как брат родной! Коня убивают только когда он при смерти! Почему ты не отравил вместо коней бледнолицых? Их кони бы нам достались!
- Если бы я отравил бледнолицых - это было бы слишком просто. Это была бы для них очень легкая смерть. И они не почувствовали бы кары за смерть моей жены и твоей сестры, Бешеный Койот. Разве не так?
- Что ты задумал?
- Скоро увидишь.
А между тем  в форте началась паника.  Никто из обитателей форта не знал истинную причину падежа лошадей. И только мы знали, что лошади бледнолицых пали от яда. Нашим врагам надо было отправляться за продовольствием в ближайший порт. Но пешком идти никто не хотел. В итоге все же направили пешком пятерых вооруженных людей. На них мы и устроили засаду, убили и оскальпировали их, а сами скальпы ночью подбросили к воротам форта. Затем бледнолицые отправили одного безоружного в качестве гонца за подмогой. Тот один передвигался в ночи тихо как мышь. Но, благодаря переданной мне  силе покойного вождя, я и это предусмотрел. С гонцом мы поступили также как и с теми предыдущими пятью, что днем ранее гонца вышли из форта. Тогда бледнолицые задумали очередное нападение на индейцев. И тут опять нам пригодился Ядовитая Змея! Он сварил такое варево, что с помощью его я, незаметно проникнув в очередной раз в форт, смог повредить ружья и патроны наших врагов и они не смогли выпустить в нас ни одной своей пули, а лишь потеряли в столкновении с нами много своих людей убитыми и ранеными.
Паника в форте с каждым днем все нарастала. И в сердцах обитателей форта вскоре поселились страх, отчаяние и безнадега. С каждым днем наших врагов в форте становилось все меньше. Они стали не только бояться выйти за ворота, но и боялись даже заснуть! В форте также начался голод.
И в один прекрасный день наш индейский отряд подступил к форту и осадил его. Нервы коменданта форта не выдержали, он выкинул белый флаг и решил сдаться на милость победителям, открыв ворота. И британский форт пал!
Наш отряд победно и торжественно вошел в ворота только что павшего британского форта.
- Мартин! Ты! - в изумлении узнал меня комендант форта Брайан Джонсон. - Мы думали, что ты погиб! Что тебя убили индейцы!
- Как видите, я жив, комендант, и я  уже больше не Мартин, - ответил я.
- Как это?! - не понял меня Брайан Джонсон.
- Я - Хитрый Лис! - заявил я. - И я пришел вас судить!
- Что ты такое говоришь, Мартин?! - испуганно воскликнул комендант. - Судить нас? За что?!
- За то, что вы убили мою жену!
- Какую еще жену?! Но ведь ты же не женат!
- Я женился когда стал индейцем. Женился будучи в племени. А ваши люди убили мою жену!
- Так ты женился на краснокожей?! Не велика беда, Мартин! Забудь о ней, мы найдем тебе другую!
- Что?!
- Прости, Мартин, я не хотел тебя обидеть. Чем же тогда я могу компенсировать твою потерю?
- Потерю?! Это не потеря, комендант. Это - невосполнимая утрата!
- Так чем же я все таки могу компенсировать тебе твою невосполнимую утрату, Мартин? - снова спросил меня Брайан Джонсон.
- Вашим скальпом, комендант, - ответил я. - И скальпами вашим людей!
И в этот момент стоявший рядом со мной индейский вождь Бешеный Койот впервые положил мне на левое плечо свою правую руку и сказал:
- А вот теперь ты наш, брат! И я уверен, что мы больше не будем отступать, что мы не пойдем больше вниз по течению реки!
И тут же мы увидели как перед нами пустился в пляс вместе с невесть откуда взявшейся и уже наполовину выпитой бутылкой огненной воды другой наш брат, Ядовитая Змея.