Сила во мне

В силу моей профессии минералога, меня часто спрашивают, где искать драгоценные камни. Лично я нахожу их везде. Они являются моей работой, моей жизнью, моим хобби, моим исследованием, моим творчеством. Они живут в книгах у меня на полках, в моих разговорах с друзьями, в моих косметичках и сумочках.

Холщовая дамская сумка, стандартная по размеру, но вместительная, как дорожный чемодан, стояла открытая на столе, и в ее недра, сосредоточенно нахмурившись, заглядывал таможенник. Его взгляд напоминал взгляд стоматолога. Сумка имела на своей боковой стороне принтованный рисунок- изображение лица девушки- златовласки, с неподвижной улыбкой, неопределенно взиравшей в даль, и получая в ответ столь же равнодушные отклики окружающих. У меня с сумкой были самые теплые, практически любовные, отношения. Я ее обнимала, прижимая к боку, всегда брала с собой в путешествия, она сопутствовала меня всюду, куда бы я ни шла. Сумка была моим отражением, вещественным двойником моей сущности. Я присматривала за ней. Чистила вручную и устраивала порядок внутри. За это она платила мне износостойкостью. Но самое главное, я ей доверяла. Я ей доверяла все ценное. В тот момент, когда она распахнутая, откровенно раскрытая стояла на досмотровом столе, и орлиный взгляд таможенника шарил по её содержимому, она молчаливо таила в своих глубинах несколько прекрасных колец, шедевры эпохи королевы Виктории. Изумруды и сапфиры в бриллиантовом обрамлении. Взгляд таможенника скользнул по мне. Я лучисто улыбнулась в ответ. Сумка закрылась, и вернулась ко мне. Я пошла. 

Жизнь на грани, в присутствии к моменту изменения. Нет вчера- сегодня- завтра, только сейчас. Время определяется моментом изменения сознания. Отсчёт радостных биений сердца, игра света и тени на потолке и полу, взлёт и посадка эмоций в моей душе. Я не нарушаю законного, не преступаю черту дозволенного, но таюсь как мышь, в страхе, что есть кто-то неведомый- сильнее, грознее, опаснее. Избегаю быть соблазном, случайной мишенью в чьей-то охоте.

Мы все рискуем, когда живем. Рискуем получить по макушке талой сосулькой, летящей с крыши по весне. Рискуем оказаться не у дел, или получить неожиданный доход. По сути, я не знаю, куда ступаю в следующий миг. Но я живу, и я спокойна. Потому что, верю, что у меня всё будет хорошо. Откуда берётся эта вера не возьмусь ответить, но то что она есть- эта беспричинная вера- безотлагательный факт моей жизни.

Очнулась я только, когда прозвучало, что госпожа Фролова должна пройти к воротам №6. Я всегда думала: «Кто эти люди, которые опаздывают на посадку в самолет будучи уже в аэропорту»? Нельзя никогда забывать, что люди- это я.

Самоцветы вывели меня на дорогу жизни, и благодаря им, я опять в пути. Когда ты чем-то тотально увлечен, это что-то становится и мужем, и женой, заменяя любовь, и другом, с которым интересно, и делом, которому посвящаешь свое время.

Снова я в Индии. Путешествую на местном автобусе из Дели в Джайпур. Мы  разговорились с женщиной- индуской лет пятидесяти, сидящей рядом со мной на сиденье. Она была в традиционной индийской одежде сальвар-камиз (свободные широкие штаны и туника), выглядела очень спокойной, добродушной, умиротворенной, но в глазах у неё при этом прыгали озорные огоньки человека, открывшего секрет безусловного счастья в жизни. Она радовалась каким-то своим мыслям, была непосредственна и очень любопытна, как все жители Индии. Выяснив, что мне слегка за тридцать и у меня нет ни мужа, ни детей она искренне расстроилась. По местным понятиям я уже перешла грань возраста замужества и, мое будущее ожидается одиноким и чёрным. Звали мою попутчицу Ашока. Она решила докопаться до корня моих проблем и стала расспрашивать, чем я занимаюсь в жизни.

Так как нам предстояло четырехчасовое путешествие, и исчезнуть с сидения автобуса было некуда, я начала рассказывать ей о своей работе, об увлечении самоцветами и минералами. Показала книги о минералах, которые всегда со мной, и некоторые таящиеся в кармашках моей сумки образцы ювелирного искусства. Она беззаботно посмеивалась, то ли надо мной, то ли над своими мыслями, но была внимательна ко всему, что я говорила. Когда я пожаловалась, что делаю усилия создать семью, но пока безрезультатно, она посерьезнела, и сказала, что может мне помочь. От своего духовного гуру она принесет мне благословение, но и сама я должна быть готова к изменениям.

Главным ее аргументом было заключение, что пока в моей голове и в моей жизни присутствую одни лишь камни, там нет места семье. Замени камни, в своей сумке конфетами, и раздавай их детям. У тебя с собой всегда должно быть немного сладостей. Замени свои книги о минералах, маленькой куколкой, и не забывай о ней заботиться. Она делилась опытом и давала мне наставления. Мы говорили еще долго, о любви, о Высших силах, которые для того и существуют, чтобы помогать, о том, что мечты сбываются, что всё в жизни можно изменить, и что примером тому служит нелегкая, в прошлом, и счастливая сейчас, жизнь самой Ашоки, а при расставании обменялись номерами телефонов.

Она сдержала обещание и через несколько дней принесла в офис, где я работала, благословение от своего духовного гуру. Оно выглядело как два ниточных браслета, украшенных красными и золотыми бусинками, и сладости. Сказала один браслет носить самой, другой дать тому мужчине, который появится в моей жизни. Я покупала каждый день конфеты и раздавала их индийским детям.

Когда через пару недель я покидала пределы Индии и была на пути в аэропорт, я позвонила Ашоке попрощаться. Вдруг, ни с того, ни с сего, она сказала, что у меня будет мальчик, и добавила: «Когда он родится, позвони мне.»

Спустя год, я позвонила ей и сообщила, что у меня сын. Напряженно вслушиваясь в отдаленный, глуховато звучащий голос индийской женщины, желавшей нам здоровья, процветания, удачи, легкого пути и ещё много чего, я смотрела на холодный зимний сумрак за окном, а в глазах моих при этом прыгали озорные огоньки человека, открывшего секрет безусловного счастья в жизни.