36 кило надежды. Инсценировка

Анна Гавальда
36 кило надежды
Инсценировка.
Одноактная пьеса
Действующие лица:
Грегуар 1
Грегуар 2
Мама
Папа
Мари
Дед Леон
Бабушка Шарлотта
Дети в школе
На пустую сцену выходит Грегуар 1.
Грегуар 1:
Я ненавижу школу.
Ненавижу ее пуще всего на свете.
Нет, даже еще сильней…
Она испортила мне всю жизнь.
Он отходит в сторону, чтобы уступить место воспоминаниям.
На сцене появляется Грегуар 2, стоит, улыбается.
Грегуар 1: До трех лет, точно могу сказать, я жил счастливо. Мама рассказывала,
что я часами сидел один в своей комнате и не скучал, болтал без умолку, вроде как
сам с собой.
Тогда, в детстве, я всех любил и думал, что меня тоже все любят. А потом,
бац! — в школу.
Мама и папа подбегают к мальчику и на перебой начинают говорить, один
другого веселее:
-Вот здорово, милый, ты пойдешь в настоящую школу!
-Смотри, какой красивый ранец тебе купили! Ты пойдешь с ним в школу!-А какие там интересные уроки!
-В школе ты узнаешь много нового!
-В школе замечательные учителя!
-А еще ты найдешь там много новых друзей!
-Тебе очень понравится!
-Тебе обязательно понравится!
Родители замирают.
Грегуар 2: интересно, есть ли там Лего?
Звучит всем известная песня «Учат в школе». Родители со смешным, нелепым
танцем уходят. В это время из разных кулис выходит 3 девочки и 3 мальчика,
выносят три парты, по два человека несут по 1-ой парте, на каждой парте по 2
стула, ребята выходят счастливые, улыбающиеся на носочках, резво ставят парты
на сцену, садятся за них и широко улыбаются.
Этюд. В конце резко обрывается музыка и все ребята остаются с опущенными
головами на столах.
Грегуар 1: В общем, к обеду я вернулся довольный, все съел и побежал в свою
комнату.
Мама: Пошли.
Грегуар: Куда?
Мама: Как куда… В школу!
Грегуар: Нет.
Мама: Что — нет?
Грегуар: Я больше туда не пойду.
Мама: Вот как? Почему же?
Грегуар: Хватит уже, видел я эту школу, ничего там интересного. У меня тут
полно дел, дома. (Уходит)
Мама догоняет его, возвращает его на место, садится перед ним на корточки и внимательно
смотрит сыну в глаза: Грегуар, ты пойдешь в школу.
Грегуар мотает головой.
Мама уговаривает: Сынок, это школа, туда нужно обязательно ходить. Тебе еще понравится, вот
увидишь, там очень интересно. В школу все ходят, туда нельзя не ходить.
Реакции ноль, она повторяет все тоже самое уже другим тоном, в это время Грегуар 2 начинает
плакать, всхлипывает : нет, нет, нет, я не хочу.
Мать поднимается с корточек, сын визжит, затрещина. Ребята, наблюдавшие эту сцену, ахают и
уходят со сцены. Становится тихо, пауза.
Грегуар 2: Эта затрещина первая в моей жизни.Вот так.
Вот тебе и школа.
Так начался кошмар.
А сейчас мне тринадцать лет, и я учусь в шестом классе. Да, сам знаю, что-то
тут не так. Не надо загибать пальцы, сам объясню. Два раза я оставался на второй
год: в начальной школе во втором и вот теперь — в шестом.
Из-за этой школы в доме вечно скандалы, сами понимаете… Мама плачет, а отец
орет на меня, или, наоборот, мама орет, а отец молчит. А мне плохо, когда они
такие, но что я могу поделать? Что им сказать? Ничего. Я ничего не могу им
сказать, потому что, если открою рот, будет еще хуже. А они долдонят мне одно и
то же, как попугаи:
Слышатся монотонные громкие голоса обоих родителей: «Работай!» «Работай!»
«Работай!» «Работай!» «Работай!»
Грегуар 2: Да понимаю я, понимаю. Не совсем я все-таки тупой. Я бы и рад
работать, да вот беда — не получается. Все, чему учат в школе, для меня
китайская грамота. В одно ухо влетает, в другое вылетает. Водили меня к миллиону
докторов, проверяли глаза, уши, даже мозги. Времени потратили уйму, а
заключили, что у меня, видите ли,
Голоса: проблема с концентрацией внимания.
Грегуар 2: Обалдеть! Я-то сам знаю, что со мной, меня бы спросили. Все со
мной в порядке. Никаких проблем. Просто мне неинтересно. Не-ин-те-рес-но. И
все.
Грегуар 1: В любом случае я знаю массу людей, которым это все тоже не нравится.
Вот вы, например, если я спрошу: «Школу любите?» — что ответите? Покачаете
головой: нет, понятное дело. Разве что подхалимы из подхалимов скажут «да» или
уж такие «ботаники», которым и впрямь нравится каждый день ходить проверять
свои способности. Но я не о них… Кто все это любит по-настоящему? Да никто. А
кто это по-настоящему ненавидит? Тоже мало кто. Мало, но есть. Такие, как я.
Грегуар 2: Я просыпаюсь за час до будильника, а то и больше, и целый час лежу и
чувствую эту боль в животе, как она набухает, набухает… К тому времени когда
надо вставать с кровати, меня уже тошнит так, что кажется, будто я на палубе
корабля в открытом море. Завтрак — мучение. Я вообще не могу ничего есть, но
мама вечно стоит над душой, и хочешь не хочешь приходится запихивать в себя
тосты. В автобусе боль сжимается в тугой-тугой комок. А самый ужас — это войти
на школьный двор. Запах школы — вот что хуже всего. От него меня тошнит еще
больше.
Грегуар 1: К четырем комок начинает рассасываться, и я совсем его не
чувствую, когда дома открываю дверь своей комнаты. Потом скручивает опять —
это когда приходят с работы родители и начинают допытываться, как прошел день,
и рыться в моем портфеле, чтобы проверить дневник, но уже не так сильно, потому
что к их скандалам я привык.Грегуар 2: Нет, вру, конечно. Ничего я не привык. В доме вечные скандалы, и мне
никак не удается их избегать. Тяжело. Родители мои друг друга выносят с трудом,
так что им обязательно что ни вечер надо как следует поругаться, только они не
знают, к чему придраться, вот и пользуются мной — я с моими дерьмовыми
отметками служу им удобным поводом.
Мама и папа выходят, кричат друг на друга:
Мама: Это ты виноват!
Папа: это ты виновата!
Мама: Ты никогда им не занимался, времени на сына у тебя нет!
Папа: А ты не вали с больной головы на здоровую, сама его избаловала!
Грегуар 2: Достало, как же это меня достало…
Грегуар 1: Меня это так достало, что вы даже представить себе не можете.
Грегуар 2: Я, когда они орут, мысленно затыкаю себе уши и стараюсь думать
только о том, что в данный момент мастерю, например: космический корабль для
звездных войн, или аппарат для выдавливания зубной пасты, или гигантскую
пирамиду, да мало ли что.
Грегуар 1: А потом начинается пытка уроками.
Грегуар 2: Если мне помогает мама, всегда кончается тем, что она плачет. Если
отец — плачу я.
Грегуар 1: Вот я вам все это рассказываю, а вы еще подумаете, что мои родители
сволочи или третируют меня. Да нет же, нет, они у меня классные, просто
классные… В общем, родители как родители. Все только из-за школы.
Грегуар 2: Я, между прочим, из-за этого весь прошлый год записывал в дневник
только половину заданий — чтобы меньше было скандалов и слез по вечерам.
Грегуар 1: Но отчислили меня из-за физкультуры. Этого вы еще не я знаете:
спорт я ненавижу почти так же, как школу. Та вот как-то я забыл дома
физкультурные шмотки, все бы ничего, но это был уже третий раз за четверть, вот
я и попросил Бенжамена одолжить форму у брата, чтобы опять не оставили после
уроков. Я только не знал, что у Бенжамена брат — клон Зеленого Великана, росту в
нем метр девяносто…
Во время этого текста Грегуар 2 оглядывается на приятеля, а тот бросает ему
форму, Грегуар 2 надевает её. Звучит минус песни «Учат в школе». Друг за другом
выходят дети и учительница физкультуры. Дети становятся в шеренгу по росту,
Грегуар 2 среди них.
Учительница, уставившись в журнал: Дюбоск Грегуар.
Грегуар: Я.Учительница: Это что такое? Что за вид?
Грегуар 2, прекидываясь дурачком: Э-э, сам не понимаю, мадам, на
прошлой неделе все было впору… Не понимаю…
Учительница: А ну-ка, двойной кувырок вперед, ноги вместе.
Грегуар кувыркается и теряет при этом крассовку. Все смеются, учительница
кричит: Еще раз, еще раз, тихо! Грегуар кувыркается снова и улетает уже
вторая крассовка прямо в зрительный зал. Всеобщий смех, крик учительницы
не может его остановить, довольный Грегуар, достает крос и громко говорит:
а теперь футбол, при этом выпинывая крос за кулисы, за кулисами кто-то
кричит от боли, но тем не менее, звучит музыка и все разминаются перед
футболом. Одну парту переворачивают, теперь она – ворота. Туда и встает
Грегуар. В ворота летит мяч, Грегуар визжал и лез на сетку, как перепуганная
макака, а когда надо было ввести мяч, руками через себя перекидывал его в свои
ворота, потом он падает и поднимается на четверенки уже с клочуом травы во рту,
при этом издавая свое протяжное «Мууууу»… Все смеются. Тем временем нужно
прыгать через козла, Грегуар прыгает и больно ушибается, только ему уже
никто не верит. Музыка останавливается.
Грегуар: Уууууууууууууууйй.
Учительница: Все свободны. Дюбоск! к директору! Берет его за руку и уходит
вместе с ним к директору. Сцена пустеет, только слышен громогласный
голос, вон из школы!!!
На сцене появляются родители и с криком рвут на себе волосы, потом таким
же истошным криком вместе зовут сына: ГРЕГУАААР!!!
Истошный крик прекращает Грегуар 1: Только один человек меня
тогда утешал — мой дедушка. Оно и неудивительно, потому что дедушка,
дед Леон, всегда меня утешал: с тех пор как я научился ходить, он стал
пускать меня в свой закуток.
Во время этих слов на сцене появляются дедушка и бабушка, родители
уходят.
Леон: Что, Грегуар, не прогуляться ли нам с тобой в Леонленд?
Бабушка: Давай, давай! Задуривай голову малышу…
Леон: Да ладно тебе, Шарлотта. Мы с Грегуаром уединяемся, нам надо
спокойно подумать.
Бабушка: О чем это вы будете думать, интересно?Леон: Я — о своей жизни, которая позади, а Грегуар — о своей, которая
впереди.
Бабушка, уходя: Идите, идите друзья мои. Когда же я уже окончательно
оглохну?
Грегуар 2, выбегая на аванс-сцену, словно секрет: Закуток деда Леона — это вся
моя жизнь. Мое убежище и моя пещера Али-бабы.
Грегуар 1, ставит парту ближе к залу, переворачивая ее столешницей
вниз: Дедов закуток — это место, где мне лучше всего на свете. Хотя, казалось бы,
что там такого особенного — сараюшка из досок и листового железа в углу сада,
зимой в ней холодно, летом жарко. Я стараюсь забегать туда как можно чаще. Что-
нибудь смастерить, позаимствовать инструмент или деревяшку, посмотреть, как
работает дед Леон (он сейчас делает на заказ мебель для ресторана),
посоветоваться с ним или просто посидеть. Мне здесь нравится, мое это место, вот
и все. Помните, я говорил. что от запаха школы меня тошнит? Так вот, здесь —
наоборот: входя в эту захламленную — не повернуться — сараюшку, я раздуваю
ноздри, чтобы поглубже вдохнуть запах счастья. Запах горячей смазки,
электронагревателя, пайки, клея, табака и еще многого всякого. Обалденно. Я
давно решил, что когда-нибудь выделю этот запах в чистом виде, создам духи и
назову их «Закуток».
Грегуар 2: Чтобы нюхать, когда становится тошно от этой жизни.
Грегуар 1: Когда я в первый раз остался на второй год, мой дед Леон, узнав об
этом, посадил меня на колени и рассказал сказку про зайца и черепаху.
Леон: Вот видишь, малыш, никто и гроша ломаного не поставил бы на эту
несчастную черепаху, уж больно медленно она ползла… И все-таки она пришла
первой… А знаешь почему? Потому что черепашка была молодец, упорная и
трудолюбивая. Ты ведь тоже такой, Грегуар… Я-то знаю, я видел тебя за работой.
Видел, как ты часами сидишь не шелохнешься, когда шлифуешь деревяшку или
макеты свои раскрашиваешь… Ты такой же молодец, как эта черепаха.
Грегуар 2: Но в школе нам не задают ничего шлифовать! Нам задают только
такие штуки, которые у меня не получаются!
Грегуар 1: Когда дед узнал про шестой класс, исключили меня 11 июня. Это
был совсем другой разговор.
Грегуар 1: Дед?
Леон: Что?
Грегуар 1: Пойдем в закуток?
Леон: Нет.
Грегуар 1: Почему?
Леон: Потому что я узнал от твоей мамы скверную новость.
Гргуар: …
Леон: Я тебя не понимаю! Ты ненавидишь школу и делаешь все, чтобы
задержаться в ней как можно дольше…
Грегуар: …
Леон: Ведь не такой же ты все-таки тупой, каким тебя считают! Или такой?
Грегуар: Да.Леон: Ох, терпеть этого не могу! Конечно, легко себе сказать, что ты ни на что
не годен, чтобы ничего не делать! Еще бы! Таким уж я уродился! Куда как просто!
А дальше что? Какие твои планы? Останешься на второй год в седьмом, восьмом,
девятом, и если повезет, то аттестат получишь к тридцати годам!
Нет, правда, не понимаю я тебя. В общем так, на деда Леона можешь больше не
рассчитывать. Я люблю самостоятельных людей, которые умеют добиваться своих
целей, понятно? Терпеть не могу лодырей, которые только и знают, что
жаловаться, и вдобавок вылетают из школы за плохое поведение! С ума сойти!
Лоботряс и второгодник! Отличная картина! Поздравляю! Подумать только, а я-то
всегда тебя защищал… Всегда! Родителям твоим говорил, что в тебя верю,
оправдывал тебя, да еще и потакал! Вот что я тебе скажу, дружок: несчастным
быть куда легче, чем быть счастливым, а я не люблю, слышишь, не люблю людей,
которые ищут легких путей. Не выношу нытиков! Будь счастливым, черт побери!
Делай что-нибудь, чтобы быть счастливым!
Леон начинает кашлять, все не может остановиться и уходит со сцены,
очевидно за водой.
Грегуар 2, сидя в закутке один: как же мне хоть чего-то в жизни добиться.
Я бы все сделал, да только как строить, если нет ни чертежей, ни материалов, ни
инструментов, ничего. Только тяжесть на сердце, от которой даже заплакать не
получается.
Своим перочинным ножом он выцарапывает на столешнице два слова.
Потом переворачивает парту, теперь она самый обычный стол, за столом
сидят трое: мама, папа, сын.
Папа: Самое обидное, сынок, что ты все-таки способный парень… Ну и что
прикажешь с тобой делать, как тебе помочь? Учиться ты не любишь, что да, то да.
Но до шестнадцати лет от школы никуда не денешься, это ты знаешь?
Оба Грегуара кивают.
Папа: Получается порочный круг: чем меньше ты занимаешься, тем больше
ненавидишь школу, а чем больше ты ее ненавидишь, тем меньше занимаешься…
Как думаешь из него выбираться?
Грегуар 2: Подожду до шестнадцати и пойду работать.
Папа: Размечтался! Кто тебя возьмет?
Грегуар 2: Никто, знаю, я буду изобретать всякие штуки и сам их делать.
Много денег мне не надо, проживу как-нибудь.
Папа: Bот это ты зря! Конечно, не обязательно быть богаче дядюшки Пиксу из
комиксов, но денег тебе понадобится больше, чем ты думаешь. Придется же
покупать инструменты, мастерскую, грузовик… да мало ли что еще! Ну ладно,
оставим эту тему, сейчас не деньги меня волнуют. Поговорим лучше о твоей учебе…
Нет, Грегуар, не кривись, посмотри на меня, пожалуйста. Ничего у тебя не
получится без минимума знаний. Представь себе, изобрел ты что-то
сногсшибательное. Так ведь надо же подать патент, верно? И написать его, между
прочим, на грамотном французском языке… И потом, думаешь, сделал, принес — иготово дело? Нужны схемы, чертежи, расчеты, иначе с тобой никто и разговаривать
не будет, а твое изобретение кто-нибудь украдет в два счета…
Грегуар 2: Ты думаешь?
Папа: Я не думаю, я знаю.
Грегуар 2: Я потому спросил, что у меня уже есть одно изобретение, оно могло
бы обеспечить меня на всю жизнь, и моих детей тоже, и даже вас…
Мама: Что же ты изобрел?
Папа: А вы тайну хранить умеете?
Родители хором: Да.
Грегуар: Поклянитесь.
Папа: Клянусь.
Мама: Я тоже.
Грегуар: Нет, мам, скажи «клянусь».
Мама: Клянусь.
Грегуар: Ну вот… Это такие ботинки, специальные, чтобы ходить по горам… Со
съемным каблуком. Ты его прикрепляешь, как обычно, для подъема, на ровном
месте снимаешь, а чтобы спуститься, опять прикрепляешь, только спереди, где
пальцы, тогда будешь все время сохранять равновесие…
Родители покивали.
Мама: В этом что-то есть.
Папа: Если предложить это спортивным магазинам. «Декатлону», например…
Только, чтобы заработать на твоем зуде, придется тебе подналечь на
математику, информатику и экономику… Вот видишь, мы опять вернулись к тому
же…
Грегуар 1: Каждое утро мы выгребали из почтового ящика тонны рекламных
проспектов. Яркие фотографии на глянцевой бумаге расхваливали достоинства
того или иного коллежа.
Это было красиво — и лживо насквозь. Как это ухитрились заснять
улыбающихся учеников?
Грегуар 2: То ли им заплатили, то ли сообщили, что их учитель французского
свалился в пропасть.
Грегуар 1: Только одна школа мне понравилась. Ученики на фотографиях не
сидели за партами и не лыбились в камеру. На одном снимке ребята пересаживали
растения в оранжерее, на другом распиливали дощечки за верстаком и даже не
думали улыбаться — они были заняты делом. Выглядело здорово, но это был
технический лицей.
Грегуар 2: В животе опять заныло.
Грегуар 1: Кончилось тем, что родители определили меня в коллеж Жан-Мулен, в
двух шагах от дома. Сперва-то они не хотели, чтобы я там учился, потому что
репутация у него нехорошая. Уровень никакой, и вдобавок у учеников отнимают
деньги и вещи, но только там и согласились меня принять, так что выбора все
равно не было.
Слышится музыка:в Dj Vengerov Учат школе remix - Dj Vengerov Учат в школе remix
Выходят откровенные гопники.
Этюд-танец.
Посреди всего этого великолепия Грегуар 1: Я оказался не самым старшим
в классе и даже не самым тупым. Особо я не напрягался. Сидел в уголке,
помалкивал и избегал попадаться здоровенным лбам-заправилам. Про кожаную
куртку пришлось забыть: вряд ли я долго проносил бы ее здесь… Меня больше не
воротило так от школы — по той простой причине, что я вроде и не в школу ходил.
Мне казалось, я хожу на площадку молодняка, где с утра до вечера резвятся две
тысячи зверенышей. Я погружался в спячку. Приходил в ужас от того, как
некоторые одноклассники разговаривали с учителями. Старался поменьше
высовываться. Считал дни.
Все это прерывает мама, резко вытаскивая сына из их честной компании,
музыка останавливается.
Мама: В середине октября моё терпение лопнуло. Я не могла больше выносить
отсутствия в классе учителя французского, не могла больше выносить словарного
запаса Грегуара, он глупел день ото дня. Ему впору сено жевать. Почему ему там
никогда не ставят отметок? Я впадала в истерику, когда приходила за сыном в пять
вечера и видела, как его ровесники курят травку под аркадами торговой галереи.
Грегуар 1: И как итог.
Оба родителя хором: Пансион!
Грегуар 2: Супер.
в Dj Vengerov Учат школе remix - Dj Vengerov Учат в школе remix
Гопники ушли и под эту же музыку медленно выходит дедушка с сигаретой
во рту. После того как он вышел, музыка сразу оборвалась.
Грегуар 1: Еще одна вещь не давала мне покоя — здоровье дедушки. Он все
чаще кашлял, все дольше не мог отдышаться и то и дело присаживался. Бабушка
взяла с меня обещание не позволять ему курить.
Грегуар 2: Дедушка…
Леон: Не лишай меня этого удовольствия, Тотоша. Потом-то ведь помру.
Грегуар 2, вынимая сигарету из рта дедушки: Нет, Тотоша, из-за этого
удовольствия ты как раз и помрешь!
Леон вынимая пачку сигарет из кармана, открыв ее просто вздыхает глубоко
носом и выкидывает ее подальше: Я брошу. Не ради своего здоровья, сампонимаешь, токмо ради моей зануды жены… И с каких это пор ты себе позволяешь
называть меня Тотошей, а, Тотош?
Грегуар 2: Когда он так мне улыбался, я понимал, что это человек, которого я
люблю больше всех на свете, и что он не имеет права умирать. Никогда.
Леон: Тебя, я слышал, в пансион отправляют?
Грегуар 2: …
Леон: Тебе не хочется?
Грегуар 2: …
Леон: Послушай меня, Тотоша, послушай хорошенько. Я ведь знаю больше, чем ты
думаешь. Я знаю, как ты ненавидишь школу, и, что творится у тебя дома, тоже
знаю. То есть не то чтобы знаю, но догадываюсь. Я имею в виду твоих родителей…
Представляю, каково тебе приходится…
Грегуар, поверь, я хочу тебе добра, это ведь была моя идея с пансионом, это я
заронил ее в голову твоей мамы… Не смотри на меня так. Для тебя же будет лучше
на время уехать, развеяться, увидеть что-то новое. А то родители тебе совсем
дышать не дают. Ты их единственный сын, все, что у них в жизни есть, свет в
окошке. Они сами не понимают, как сильно тебе вредят тем, что слишком многого
от тебя ждут. Нет, не понимают. И думаю, все еще сложнее… Им бы сначала
собственные проблемы решить, прежде чем на тебя набрасываться. Я… Ох, нет,
Грегуар, вот этого не надо! Не надо, малыш, я не хотел тебя огорчать, я только
хотел, чтобы ты… Да что же это такое, черт возьми! Я даже не могу посадить тебя
на колени, такого большого! Постой, убери-ка руки, давай я сам сяду к тебе на
колени… Ну не надо, не плачь. А то я сам заплачу…
Грегуар 2: Я не плачу, дедушка, это просто вода выливается…
Леон: Ах ты, мой малыш, мой большой малыш… Ну все, все. Успокойся, давай
успокоимся.
И вот еще что, последнее, больше я с тобой об этом говорить не буду. Это очень
важно, что я хочу тебе сказать,… Я хочу тебе сказать, что цапаются-то твои
родители не из-за тебя, нет. Дело в них самих и только в них. Ты не виноват, ты
тут ни при чем, слышишь? Совершенно ни при чем. Скажу тебе больше: даже будь
ты круглым отличником и первым учеником в классе, они все равно бы цапались.
Им только пришлось бы найти другой повод, вот и все.
Объятие.
Грегуар 1: И потом я пошел домой.
Дедушка и внук переворачивают закуток, теперь это снова обычный стол.
Дедушка уходит, на смену приходят родители и садятся за стол, слышится
звук телевизора в соседней комнате. Грегуар хочет как ни в чем не бывало
пройти мимо, выдавливая из себя «Здрвсте».Папа: Грегуар, поди сюда. Сядь.
Грегуар садится.
Папа: Как ты знаешь, мы с мамой решили отправить тебя в пансион.
Грегуар 1: «В кои-то веки вы хоть в чем-то согласны! Наконец-то. Жаль
только, что в этом, могли бы придумать что-нибудь получше…»
Папа: Я понимаю, тебя эта идея не вдохновляет, но вопрос не обсуждается.
Мы зашли в тупик. Ты бьешь баклуши, тебя исключили из школы, тебя никуда не
принимают, а муниципальный коллеж — не вариант. Выбирать не приходится… Но
ты вряд ли знаешь, как дорого это стоит. Ты должен понимать, что нам придется
напрячься ради тебя, очень сильно напрячься…
Грегуар 1: «О что вы… не стоит! Вот спасибо-то! Спасибо, Ваша щедрость. Вы
так добры. Позвольте, Ваша щедрость, припасть к вашим ногам!»
Папа: Ты не хочешь узнать, где будешь учиться?
Грегуар: …
Тебе все равно?
Грегуар: Нет.
Папа: Так вот, представь себе, мы сами пока не знаем. Задачка, скажу я тебе,
впору голову сломать. Мама полдня просидела на телефоне — и все без толку.
Нужно найти такую школу, куда тебя согласились бы принять посреди учебного
года, и…
Грегуар: Я вот здесь хочу учиться.
Папа: Где это «вот здесь»?
Грегуар пододвинул ему буклетик, тот, где на фотке ученики работали за
верстаком. Мама надела очки:
Папа: Где это? Тридцать километров к северу от Баланса… Технический лицей
Граншан… Но нам-то нужен коллеж…
Грегуар: Коллеж при нем тоже есть.
Папа: Откуда ты знаешь? —
Грегуар: Я туда звонил.
Папа: Ты?!
Грегуар: Ну да, я.
Папа: Когда?
Грегуар: Еще перед каникулами.
Мама: Ты?! Ты туда звонил? Зачем?
Грегуар: Так просто… хотел узнать.
Папа: И что?
Грегуар: Ничего.
Мама: Почему же ты нам не сказал?
Грегуар: Потому что все равно ничего не получится.
Мама: Почему это не получится?
Грегуар: Потому что они принимают по успеваемости, а какая у меня
успеваемость? Моим табелем только что печку топить… Я перегорел. Что-то во мне
погасло, и все стало безразлично.
Папа: Но надо учиться Грегуар.
Мама: Надо учиться.Звучит музыка, родители уходят, Грегуар 2 садится на стол, тело расслаблено,
руки, ноги висят. Звук телевизора усиливается.
Грегуар 1: Я ничего не делал. Ни о чем не думал. Ничего не хотел. Ни-че-го.
Дома я постоянно смотрел телевизор. Километры и километры клипов. Я часами
лежал на кровати. Ничего не мастерил. Мои руки висели плетьми по обе стороны от
тощего туловища. Иногда мне казалось, что они мертвые. Переключать каналы да
открывать бутылки — разве что на это они еще годились.
Я сам себе опротивел, я превращался в идиота. Мама права: еще немного, и я
начну жевать за обедом сено.
Родители даже не разговаривали друг с другом. Зомби да и только. Меня так и
подмывало встряхнуть их хорошенько, авось вытрясу… Что? Не знаю.
Грегуар 2, выключая при этом телевизор: Слово, улыбку, жест? Что-нибудь.
Звонит телефон, Грегуар берет трубку.
Голлос Леона: Что это ты, Тотоша, забыл меня?
Грегуар: Э-э… Я, наверно, не приду сегодня, что-то не хочется…
Леон: Ясно…Я рядом, сейчас.
Грегуар 2, положил трубку, в зал: Даже к деду с бабушкой мне не хотелось.
Они хорошие, но ничего не понимают. Старые слишком. И потом, где деду просечь
мои проблемы? Он-то всегда был отличником. Проблемы — он даже не знает, что
это такое.
Леон, внезапно входя в комнату, с отдышкой: знаешь что, ты должен
написать в колледж. Наплюй на ошибки, на стиль, на свой безобразный
почерк — на все наплюй. Просто что на душе, то и напиши, ладно?
Грегуар без особого энтузиазма: Угу.
Леон: Грегуар, мы договорились с тобой об этом. Я в тебя верю. Все
получится. (Уходит)
Грегуар берет бумагу, ручку, но все не может собраться с мыслями,
что-то начинает писать, а потом останавливается и выбрасывает листок.
Берет новый и его голова падает на стол. Вдруг к нему подходит
Грегуар 1 и начинает диктовать текст, Грегуар 2 пишет.
«Уважаемый директор школы Граншан!
Я очень хотел бы учиться в Вашей школе, но знаю, что это невозможно, потому
что у меня очень плохая Вот оно, я переписал успеваемость.
Я видел в рекламе Вашей школы, что у Вас есть слесарные и столярные
мастерские, кабинет информатики, теплицы и все такое.
Я думаю, что отметки — не самое главное в жизни. По-моему, важнее знать,
чего ты в жизни хочешь.
Мне хочется учиться у Вас, потому что в Граншане мне будет лучше всего, —
так я думаю. Я не очень упитанный, во мне 35 кило надежды.
Всего хорошего, Грегуар Дюбоск.
P. S. № 1: Я первый раз в жизни прошусь в школу, сам не пойму, что это со
мной, наверно, заболел.
P. S. № 2: Посылаю Вам чертежи машинки для чистки бананов, которую я сам
сделал, когда мне было семь лет».Грегуар 2: Я отправил письмо. Потом перечитал буклетик и тут обнаружил, что
директор был на самом деле директрисой! (Подходя к Грегуару 1) Вот осел-то! Это
я так подумал про себя, закусив изнутри щеку. Осел, болван, трижды идиот!..
35 кило кретинства, это точно…
Грегуар 1, улыбаясь: У меня для тебя две новости – хорошая и
плохая. Сейчас, подожди… (Приводит отца)
Папа: С какой начать?
Грегуар: С хорошей.
Папа: Вчера звонила директриса Граншана. Она готова принять тебя, только
придется сдать что-то вроде экзамена…
Грегуар: Пффф,… Ничего себе, хорошая новость… Экзамен! Как я, по-твоему,
сдам экзамен? Ха-ха! А какая же плохая?
Папа: Твой дедушка в больнице.
Грегуар в зал: Я так и знал. Совершенно точно знал. Я это чувствовал.
Грегуар 2: С ним что-то серьезное?
Папа: Трудно сказать. У него был приступ, сейчас его обследуют. Он очень
слаб.
Грегуар: Я хочу его навестить.
Папа: Нет. Пока нельзя. К нему сейчас никого не пускают. Ему надо
восстановить силы…
Слышен шум колес поезда. Грегуар 1: Я взял с собой учебник, чтобы в поезде
повторять грамматику, но так и не открыл его. Даже не пытался сделать вид, будто
читаю. Поезд мчался вдоль бесконечных электрических проводов, километр за
километром, и я отсчитывал столбы.
Грегуар 2 шепотом: Дедушка… дедушка… дедушка… дедушка… дедушка…
дедушка… дедушка… дедушка… дедушка…
Не умирай. Останься. Ты так нужен мне. И бабушке Шарлотте ты тоже нужен.
Как же она без тебя? Ей будет очень плохо. А как же я? Не умирай.
Ты не имеешь права умереть. Я еще маленький. Я хочу, чтобы ты увидел, как я
вырасту. Хочу, чтобы ты успел погордиться мной. Я ведь только-только начинаю
жить. Ты мне нужен. И потом, если я когда-нибудь женюсь, я хочу, чтобы ты
познакомился с моей женой, увидел моих детей.
Я хочу, чтобы мои дети ходили к тебе в закуток. Хочу, чтобы они полюбили
твой запах.
Я хочу, чтобы…
Звук поезда прекращается. На сцену выходят ребята, 6 мальчишек.
Грегуар 1: В Балансе меня приняли по-доброму, старожилы надавали уйму
ценных советов: где лучше курить, чтобы не засекли, как подлизаться к
буфетчице, чтобы давала добавку, как проводить в спальню девчонок после отбоя
по пожарной лестнице, какие пунктики у учителей и еще много чего…
1 из парней: почему ты здесь?Грегуар: Потому что меня больше никуда не принимают.
Все смеются.
2 из парней: Так-таки никуда?
Грегуар: Совсем никуда.
3 из парней: Даже в школу для дураков?
Грегуар: Да, в школе для дураков сказали, что я плохо повлияю на остальных
учеников.
1 парень хлопнул Грегуара по спине:
— Наш человек!
Грегуар: Завтра мне сдавать экзамен.
4 парень: Так чего же ты здесь торчишь? Марш на боковую, тебе утром надо
быть в форме!
Парни ставят парту ближе к сцене, усаживают за парту и дают толстую тетрадь
с заданиями и ручку, уходят. За дальней партой появляется учительница.
Грегуар 2: На следующий день меня посадили в маленькой классной комнате.
Пришла какая-то женщина и дала мне толстую тетрадь с вопросами.
Грегуар 1: Никогда в жизни мне не было так плохо. Я не мог вздохнуть и
обливался холодным потом. Меня кидало то в жар, то в озноб.
Грегуар 2: Строчки так и плясали у меня перед глазами. Я ничегошеньки не
понимал. Я положил локти на стол и уткнулся головой в ладони. Мне надо было
перевести дух, успокоиться, отвлечься.
Грегуар 1: Я знал, что если заплачу, то уже не смогу остановиться, потому что
все вспомнится сразу: все эти годы в школе, когда я был вечно последним.
Дежурным идиотом. И мои родители, которые разлюбили друг друга, и унылые дни
дома, и дед Леон в больничной палате с трубками в носу, его жизнь, мало-помалу
уходящая…
Грегуар 2: Я чувствовал, что вот-вот разревусь, до крови кусал губы…
Голос Леона: Кто это тут разводит сырость, Тотоша? Это еще что такое? А ну-
ка подбери сопли, поросенок!
Грегуар 1: Ну все, крыша поехала… Уже голоса слышу!
Грегуар 2: Эй! Bы ошиблись адресом, я не Жанна д'Арк. Я просто бездарь и
тупица, я тут плаваю…
Леон: Ладно, рева-корова, скажи, когда закончишь, чтоб можно было вместе
заняться делом.
Грегуар 2 осматривает класс, ищет камеру или микрофон… Ничего нет.
Грегуар 1: Да что же это такое? Я провалился в четвертое измерение что ли?
Грегуар 2 шепотом: Дед Леон, это ты?
Леон: А ты думал кто, балда? Папа римский?
Грегуар: Но… этого же не может быть.
Леон: Чего?
Грегуар: Ну… что ты здесь, что ты со мной разговариваешь…Леон: Не говори глупостей. Я всегда был с тобой, и ты сам это знаешь. Ну все,
пошутили и будет. Давай, соберись. Возьми карандаш и подчеркни все спрягаемые
глаголы… Нет, этот не надо, ты же видишь, он оканчивается на «ить». Так, это у
нас сказуемые, теперь найди к ним подлежащие… Вот… Пометь стрелочками…
Молодец. Подумай хорошенько, как они согласуются. Вот, смотри, что здесь
подлежащее? Правильно, «ты», значит, на конце мягкий знак, молодец. Теперь
подчеркни существительные… Найди определения к ним и проверь. Все проверяй.
А прилагательные? Смотри, тебя не смущает «отбеленный скатерть»?
«Отбеленная», верно, вот видишь, можешь, если постараешься. Теперь вернись
немного назад, я видел безобразия в примерах… У меня даже волосы на ушах
встали дыбом. Ну-ка, подели снова… Нет, еще раз… Еще! Ты кое-что забыл. Два в
уме, верно, молодец. Теперь посмотри на четвертую страницу…
Грегуар 1: Я как будто спал наяву, чувствовал себя собранным и раскованным
одновременно. Рука писала сама собой. Очень странное было ощущение.
Леон: Ну вот. Тотоша, дальше сам. Осталось изложение, а в этом ты куда
сильнее меня, уж я-то знаю… Да-да. Не спорь. Давай сам, только следи за
орфографией, ладно? Делай как в упражнении: стрелочки и проверка. Представь
себе, что ты полиция слов. Спрашивай у каждого документы: «Стоп! Проверка!
Назовитесь!» «Прилагательное». — «С кем склоняетесь, милейшее?» — «С
"собаками"». — «Стало быть, в каком вы числе?» — «Во множественном». —
«Хорошо, свободны». Понимаешь, что я хочу сказать?
Грегуар: Да.
Учитель в классе: Не разговаривайте, молодой человек! Работайте молча.
Чтобы я вас не слышала!
Грегуар внимательно пересматривает свою работу, потом одает ее учительнице
и выбегает на аванцсцену: Дед Леон, ты еще здесь?
Ответа нет.
Грегуар 1: В поезде на обратном пути я попробовал еще раз. Опять ничего —
абонент недоступен.
Гудок поезда. На сцене стоят родители.
Грегуар 2 кричит: Он умер? Он умер, да?
Мама: Нет, он в коме.
Грегуар 2: Давно?
Папа: С сегодняшнего утра.
Грегуар 2: Он очнется?
Отец сморщился, а мама осела и ухватилась за плечо Грегуара, чтобы не
упасть.
Грегуар 1: Я так и не навестил деда в больнице. Его никто не навещал. К нему
не пускали, потому что любой микроб мог его убить. Зато я навестил бабушку и
был в шоке, когда ее увидел, такой она выглядела маленькой и щуплой. Какмышка, ее и не видно было в широком синем халате. Я стоял посреди кухни дурак
дураком.
Во время этих слов, на сцене возникает бабушка…. А рядок закуток…
Бабушка: — Иди поработай немного, Грегуар. Запусти механизмы. Возьми в
руки инструменты. Погладь доски. Поговори с ними со всеми, скажи им, что он
скоро вернется.
Бабушка беззвучно плакала.
Грегуар 2: Я вошел. Сел. Положил руки на верстак и вот тогда наконец
расплакался.
Я выплакал все слезы, которые копил в себе так долго. Сколько времени я
просидел там? Час? Два часа? Может быть, три?
Когда я поднялся, было полегче, все слезы вышли, и горя как будто тоже
больше не было. Я высморкался в старую, заляпанную клеем тряпку, валявшуюся
на полу, и вот тут-то увидел свою надпись… «ПОМОГИ МНЕ», — было нацарапано
на верстаке.
Грегуар 1: Меня приняли в Граншан. Мне от этого было ни жарко ни холодно.
Правда, я рад был уехать, «развеяться», как сказал бы дед Леон. Отец сам отвез
меня в новую школу — ему надо было по делам в те края. По дороге мы с ним
почти не разговаривали. Мы оба знали, что наши пути расходятся.
Грегуар 2 и Папа садятся вместе на парту. Парта – машина. Слышен звук
тормоза.
Грегуар: Вы позвоните мне, если будут новости, ладно?
Папа кивнул, потом наклонился и неловко поцеловал Грегуара. Грегуар вышел
из машины.
Папа: Грегуар?
Грегуар: Да.
Папа: Нет, ничего. Будь счастлив, уж постарайся, ты этого заслуживаешь.
Знаешь, я никогда тебе не говорил, но думаю, ты хороший парень… Очень
хороший.
И он крепко-крепко сжал руку Грегуара, перед тем как уехать.
Грегуар 1: Я не стал первым учеником, до отличников мне было далеко: если
честно, я, наверно, был последним в классе. Но учителя меня почему-то любили…
Думаю, ко мне хорошо относились из-за того моего письма. Все знали, что я
абсолютно бездарен, но хотя бы стараюсь с этим бороться.
Грегуар 2: Зато по рисованию и труду я был вне конкуренции. Особенно по
труду. Я умел больше учителя, честное слово. Когда у кого-то на уроке что-то не
получалось, то в первую очередь обращались ко мне. Сначала месье Жугле это не
нравилось, а теперь он берет пример со своих учеников: то и дело спрашивает у
меня совета. Умора.Грегуар 1: Больше всего я ненавидел физкультуру. В спорте я с детского сада
ноль, но здесь это особенно бросалось в глаза, потому что ребята все подобрались
крепкие, ловкие и любили это дело. А у меня ничего не получалось: я ведь не
умею ни бегать, ни прыгать, ни нырять, ни ловить мяч, а уж бросать-то и подавно…
Ни-че-го. Полный ноль. Пустое место.
Грегуар 2: Мне жилось неплохо, но счастлив я не был. Я мучился оттого, что
ничем не могу помочь деду Леону. Я бы горы свернул для него, я бы дал, если
надо, разрезать себя на кусочки и поджарить на медленном огне. Я готов был
нести его на руках через всю землю, прижимая к груди, я бы все что угодно
стерпел, лишь бы спасти его, но что толку, если все равно сделать ничего было
нельзя. Только ждать.
Это было невыносимо. Он-то пришел мне на помощь в самый трудный момент,
когда мне это было позарез нужно, а я что? Никакого от меня проку.
Сверху медленно спускается канат. Грегуар 2 встает на стол, что бы лезть на
канат. С разных сторон подходят ученики в физ форме.
Грегуар 1: Так я думал до того урока физкультуры. В меню на сей раз был
канат с узлами. Жуть. С шести лет пытаюсь, но так ни разу и не исхитрился на него
залезть. Никак. Канат с узлами — мой вечный позор.
1 из учеников: Внимание, внимание, сейчас инспектор Гаджет
продемонстрирует нам свои носки!
Грегуар 2 шопотом, глядя вверх: Дедушка, послушай! У меня получится. Я это
сделаю для тебя. Для тебя, слышишь?
Грегуар 2 полез.
Грегуар 1: На третьем узле я понял, что больше не могу, но только покрепче
стиснул зубы и напряг свои дохлые руки. Четвертый узел. Пятый. Все, сейчас
выпущу. Мне это не под силу.
Грегуар 2: Нет, нельзя, я ведь обещал!
Кто-то крикнул:
— Держись, Дюбоск! Давай!
Грегуар 1: Пришлось еще поднатужиться. Пот заливал глаза, руки горели.
Ребята вместе с учителем: Дю-боск! Дю-боск! Дю-боск!
Грегуар 1: Седьмой узел. Больше не могу. Сейчас потеряю сознание.
Ребята: Кто идет, кто идет?… Инспектор Гаджет! Это он, это он!.. Инспектор
Гаджет!
Грегуар 1: Они подбадривали меня, но этого было мало.
Осталось всего два узла.
Грегуар 2 наверху: Дедушка, вот он я, смотри! Я посылаю тебе мою силу. Я
посылаю тебе мою волю. Возьми их. Возьми! Они тебе нужны. Ты в тот раз помог
мне своим знанием, а я помогу тебе тем, что у меня есть: возьми мою молодость,
мой задор, мое дыхание, мои мускулы, они маленькие, да удаленькие. Возьми их,
дедушка! Возьми все… Пожалуйста!Грегуар 1: Ляжки у меня уже кровоточили, я не чувствовал ни рук, ни ног.
Остался последний узел.
Ребята, громче всех - учитель: Давай! Да-вай! Да-вааай! — Давай! Да-вай! Да-
вааай!
Грегуар 2: Не спать!
Грегуар 2 каснулся самой верхушки и соскользнул вниз как куль, он плачет от
боли от радости. Ребята громко кричат, подхватывают его и начинают качать, уност
со сцены.
Все: Это он, это он! Инспектор Гаджет!
Грегуар 1, остается один на пустой сцене: С этого дня меня как подменили. Я
стал решительным. Злым на работу. Целеустремленным. Откуда только силы
взялись?
По вечерам, вместо того чтобы смотреть со всеми телек, я уходил. Далеко, через
поля, леса, деревни. Я шагал долго-долго. Дышал медленно и глубоко. И повторял
про себя всегда одно и то же: «Возьми все это, дедушка. Дыши этим чистым
воздухом. Дыши. Вдыхай этот запах земли и тумана. Я здесь. Я — твои легкие, твое
дыхание, твое сердце. Я помогу тебе. Возьми».
Я сытно ел и много спал, я трогал кору деревьев и ходил гладить соседских
лошадей. Запуская руку в теплую гриву, я шептал: «Возьми. Это тебе полезно».
Раздается звонок, Грегуар 1 берет трубку:
Голос мамы: — Новости неважные, сынок. Врачи прекращают лечение. Оно
ничего не дает.
Грегуар 1: Но он же умрет! Тогда уж отключите его сами, быстрее будет!
Грегуар 1 бросил трубку, ушел со сцены первый раз за весь спектакль.
На сцене появляется Грегуар 2: После этого я на все плюнул. Стал опять
играть в настольный футбол с ребятами, работал спустя рукава и почти перестал
разговаривать. Жизнь мне опротивела. Для меня дедушка как будто уже умер.
Когда звонили родители, я им просто не отвечал. Уходит.
На пустую сцену в инвалидной коляске выезжает дед Леон:
Извините, вы тут Татошу не видели? Мальчик…худенький такой, щупленький…
с глазами добрыми.
Слышен бег.
Голос Грегуара 1: Кое-как натянув штаны, я кубарем скатился с четвертого
этажа. Бежал и плакал в три ручья, как маленький.
Он был там, у дверей столовой, мой дед Леон сидел и улыбался мне.
Я так плакал, что даже улыбнуться в ответ не мог.
Грегуар 2: прибегает с невероятным криком: Дееедууушкаааааааааа!
набрасывается на него, плачет, обнимает и целует своего дедушку.Леон: Ты застегнул бы ширинку, Тотоша, простудишься.
Грегуар 1 выходит на сцену: И тогда я улыбнулся.
Музыка. Поклон