Встреча в Аиде

АУ

___________

Мрачен, бесприютен печальный Аид. Тяжко стонут, попав в него, словно мошки в паутину, души умерших. Скорбят о свете дневном.
С тоской и потаенным страхом оглядывается по сторонам та, что когда-то звалась Андромахой. Катит перед ней мертвенно-черные мутные воды страшный Ахерон, и Харон, перевозчик душ, смотрит на прибывших, вперив в них свой тяжелый взор.
Плотнее кутается в призрачный, невесомый плащ Андромаха. Затаив дыхание, вглядывается в лица. Где-то здесь должен находиться тот, кого звала она когда-то мужем. Как давно это было! Кажется, будто в иной жизни. А может, и не было никогда, и ей все приснилось. Привиделся сын их, малютка Астианакс…
Горестно стонет прекрасная Андромаха. Тяжким камнем давит ей на сердце память. Как посмотрит она любимому в глаза, как оправдается? Если, конечно, найдет его. Слишком многое с ней случилось после.
Молча делает знак Харон, и несчастная, вручив монеты, ступает в лодку. Все ниже и ниже чело ее. Взор устремлен вниз, и лишь пальцы тихонечко перебирают складки одежды. Даже самый воздух вокруг ей тяжел. Словно набитый густой мелкой пылью, проникает в самые потаенные уголки и душит, давит… Не колышется ветер. И только тихий, мерный плеск весла нарушает тишину. Бесприютно кругом…
Вот лодка пристает к противоположному берегу. Осторожно ступает Андромаха на песок. Вздрагивает, оглядываясь. Оглушительная тишина, лишь изредка нарушаемая горестным стоном, пугает ее.
«Хоть бы один живительный, светлый луч», — вздыхает несчастная.
Как вдруг…
— Гектор!
Тихий вскрик, замешанный равно из горя и радости, слетает с призрачных губ. Тот, кого так ждала она, так искала! Вот идет он, словно и не было минувших лет. Будто победил, и теперь с триумфом возвращается к жене и сыну. Защитник Трои, ее супруг Гектор. Словно не его, поверженного безжалостной рукой, протащил в пыли и крови, изуродованного, вкруг стен Илиона его убийца Ахилл…
— Гектор!
С криком счастья устремляется навстречу любимому Андромаха и вдруг, остановившись в нескольких шагах, замирает, опустив взор. Не проронив ни звука, подходит Гектор и, склонив голову набок, пытливо заглядывает в глаза:
— Андромаха…
— Ты все помнишь, Гектор?
На лице Андромахи недоверие и отчаянная надежда.
— Мне оставили память по приказу Геры. За то, что долго не давал пасть Трое. Нам обоим ее сохранили.
Невесомый вздох повисает между ними.
— Ты прости меня.
Женщина поднимает голову. Кто из них сказал последнюю фразу? Она не знает. А впрочем, разве это важно?
— Прости меня, — произносит она. — За то прости, что не смогла остаться твоею женою. Слишком многое со мной случилось после твоей смерти.
Так говорит Андромаха, и нежный голос ее прерывается, а Гектор молчит сосредоточенно, внимая.
— Прости, что стала женой сыну убийцы твоего, Ахиллеса. Прости, что родила ему сыновей. Я не смогла уберечь нашего Астианакса, но и других сыновей, данных мне Неоптолемом, я тоже любила.
Могучий Гектор сокрушенно вздыхает и, подойдя на шаг ближе, в свою очередь нарушает молчание:
— Во всем, что с тобой случилось, не твоя вина, а моя. Это я оставил тебя и сына нашего без защиты, пав в бою, и за это прошу у тебя прощения.
Андромаха смотрит в родные глаза, свет которых когда-то давно заменял ей весь мир. Что в них видит она? Грусть? Любовь и нежность? Там, где прежде билось горячее сердце, трепещет взволнованно, пульсирует что-то. Куда-то рвется… Может, есть утешение и в царстве Аида?
Нерешительно протягивает руки навстречу тени супруга любимого Андромаха, и Гектор, как и прежде, прижимает ее к своей груди. Шепчет ласково, гладя по голове:
— Андромаха… Я ждал тебя.
И стоят они, обнявшись, голова к голове, и снова души их говорят друг с другом. И обходят их тени умерших стороной, боясь потревожить. И чудится всем, будто светит над их головами жизнерадостный, теплый свет. Тот самый, которого, как говорят, нельзя встретить в царстве Аида