Комплимент

   Днепр ранним летним утром – чудо как хорош! Противоположный берег еще в тени, а на моем берегу солнышко, еще ласковое, лениво карабкающееся по небосводу, уже высвечивает укромные уголки прибрежных зарослей, каждую камышинку и играет бликами на волнах или речной глади. Тихо: негромкий разноголосый гомон птиц о чем-то своем лишь создает фон, атмосферу покоя, гармонии… Аборигены заняты своими делами… Вот на фоне камышей, как античное изваяние, застыла на одной ноге белоснежная цапля. Если подойти поближе к камышам, то наткнешься на лягушек, жабок… Вот из камышей выкатываются желто-серые комочки, и хлопотливая мама-утка приучает их к порядку: скоро она уже командует слаженной флотилией симпатичных утят. В начале лета, неосторожно бросив платье на камушек, рискуешь обнаружить под ним уютно свернувшуюся змейку, а в реке можешь поплавать параллельным или встречным курсом с водяным ужиком, спешащим с гордо поднятой головой по своим неотложным делам. На песчаном дне хорошо видны камушки, ракушки, редкие кустики водорослей, а со второй половины лета из-под твоих ног врассыпную улепетывают мальки, с каждой неделей становясь более крупными и проворными… Но часам к восьми утра аборигены стараются забиться в укромные уголочки и затаиться, уступая пляж галдящему, визжащему, жующему, поджаривающемуся человечьему стаду.

   Самое трудное – заставить себя утром встать с кровати… Две вредные старухи: лень и старость – предательски нашептывают тебе: «Это же самое лучшее время для сна, ну почему ты должна куда-то спешить, как хорошо просто валяться, вон даже коты и пес Гошка еще сладко спят, ну пожалей себя, вчера перед сном сердце ныло, а ночью, кажется, голова болела, а бедные твои ножки, а спинка… а суставы побаливают…»

   Зато, когда войдешь в речку и, энергично загребая руками, окажешься на стремнине, чувствуешь себя вновь молодой, сильной и веселой, а, когда вволю наплававшись, ляжешь на спину и устремишь взгляд в высокое синее-синее небо – в душу приходит гармония…

   Было ясное августовское воскресное утро. Никуда не спеша, я направлялась по тропинке к выходу. Одета я была, откровенно говоря, не по возрасту: в симпатичное летнее платье своей внучки – конечно, оно было выше колен и плотно облегало мою фигуру. Мне в нем было удобно, а кто там будет разглядывать меня в ранний час в нашей деревне?

   Навстречу по тропинке шел мужчина лет 40–50-ти. Лицо его имело красноватый оттенок, то ли от неумеренного пребывания на солнце, то ли от неумеренного потребления известных напитков, но одет он был аккуратно, и характерного запаха, когда хочется попросить закуски, не было:

   «Простите» – обратился он. Я подумала, что он ищет, например, корпоративную беседку.

   Странно, но ко мне часто обращаются люди с просьбами помочь сориентироваться, не только на пляже, но и в городе, в Москве, в Крыму и даже в Шотландии. Интересно, что в большинстве случаев я в состоянии помочь. Я тешу себя лестной надеждой, что у меня вид нормального, среднестатистического жителя Земли, который, в худшем случае, ответит адекватно, а, в лучшем, – поможет.
   Поэтому я притормозила.

   «Почему Вы так рано уходите? Ведь утро только начинается!?»
   «Хорошенького помаленьку» – ответила я.
   «Вы так считаете?» – он явно разглядывал меня.
   «Больше достанется» – продолжая путь, зачем-то сказала я, хотя в таких случаях лучше идти себе дальше, будто тебя ничего не касается.
   И вдруг прозвучало: «Ах, какая фигурка! А ножки, ножки… отменно краааасивы…»
   Мое беззаботное настроение после купания подтолкнуло меня созорничать. Я резко обернулась:
   «Спасибо! Услышать такой комплимент в шестьдесят восемь лет – дорогого стоит…»
   Вы видели, как отпадает челюсть? Забавно! На меня ошарашено уставились квадратные глаза, а его свободная рука машинально потянулась к затылку: «Да, ладно…! Ну, лет сорок…»
   «Пенсионный показать?» – и, довольная произведенным эффектом, я направилась к выходу летящей походкой энергичной женщины, слегка покачивая бедрами, как бы исполняя «дорожку» в «quick step».
   «А я от своих слов не отказываюсь» – прозвучало мне во след – «Я б такие ножки целовал-миловал…»
   «Обошлось без летального исхода» – подумала я, усмехаясь, – «Мужик шутит – значит, пришел в себя».