Глава 25. План Хама

Виктор, молча, брел по улице, то и дело, утопая в сугробах – коммунальные службы, как всегда, работали так, как им заблагорассудится. Это, похоже, никого уже не удивляло. Утро выдалось морозным и ветреным, отчего его очки постоянно запотевали, и их приходилось тщательно прочищать.
Он шел на работу в офис, как обычно, его день ничем не отличался от остальных. Изменилось только внутреннее самоощущение. Ощущение переосмысления последних событий в его жизни и жизни семьи. Эта история с Каббалой, странный знакомый оказался преступником, погибшим по собственной глупости, какой-то языческий бог… И как, черт возьми, во все это вляпался его сын? Из-за него теперь все с ног на голову! Почему, ну почему Марина не рассказала ему о своем темном прошлом, прошлом её семьи?
Хотя, если подумать, то она немногим с ним делилась по причине его частых измен и пьянок. Но только не сейчас. Вся эта сумятица с участием Сережи помогла ему пересмотреть свое поведение и укрепить свой ранее потерянный авторитет в глазах семьи. Нельзя просто так стоять в стороне, зная, какое бремя несет твоя семья! Черт побери, надо же что-то делать! Но что? Оставалось только надеяться на Миграна и Геворга, но и они не факт, что ему все выложат. У каждого свои тайны.
Ещё раз, все хорошенько обдумав и взвесив, Виктор открыл ключом дверь своего кабинета.

Мойше судорожно искал свои записи в своем подземном бункере. Он был стеснен движениях из-за прострелянного ранее плеча – полицейская пуля все-таки его достала. Демоны в мире людей восстанавливаются медленно. И боль чувствуют острее. Все из-за этого бренного тела. Но в одном он был убежден точно: он жив только благодаря своему утраченному сердцу. А таких среди людей немало. Скольких ещё он может привлечь на свою сторону? Весь этот бред о Свете и Торе скапливался в головах невежд и глупцов хламом. Они никогда не станут сознающими, но зато станут талмудистами. С профессурой, правда, придется покончить – теперь он изгой. Ну да ладно. Не велика беда, благо он не бедствует.
«Так, кто же на этот раз?» - спросил он себя, открывая альбом с фотографиями. Большинство из них было зачеркнуто красным маркером. Все кроме четырех. Первый – седовласый старик в очках и сутане, второй - черноволосый красавец с пронзительными карими глазами, третий - длиннобородый пожилой мужчина, похожий на русского царя, и четвертый – китаец лет пятидесяти, на вид сухой и чопорный, с короткой стрижкой, в очках.
Последний особенно не давал ему покоя. Цзин Лэй, его давний противник, хитрый и неуловимый. Ну, ничего, он до всех них скоро доберется! Итак, кого же выбрать первым?
Мойше проковылял до компьютера и включил программу кодирования. Через минуту на мониторе появился динамичный черно-белый узор. Дэв смотрел на него, не моргая, как будто под гипнозом. Спустя пять секунд гипнотизирующий узор исчез с экрана. Мойше удовлетворенно выключил компьютер.

В это время в Кремле созвали срочное заседание. Но оно не было похоже на созыв Совета Федерации или чего-нибудь в этом роде. На нем присутствовали сенаторы, военные и высшие чины ФСБ. Прессы не было, да и дело было за полночь. В заседаний Совета Безопасности зале горели свечи.
- Нам поступило сообщение о готовящемся заговоре по свержению нашего президента, Протасова Даниила Давидовича, – начал речь человек в форме, - Как нам стало известно из достоверного источника, заговор зреет среди некоторых высокопоставленных сотрудников МВД, следственного управления и прокуратуры.
- И у них уже есть ему замена, – подал голос один из участников собрания. Он был одет в синий костюм, белую рубашку с полосатым галстуком. Из-за того, что он сидел от свечей дальше всех, лица не было видно.
- Именно! – утвердительно ответил председатель, - Артур Никодимович, а почему бы вам не сесть поближе? Зачем в темноте сидеть?
- Свет не идет мне на пользу, - холодный тон донесся из темноты.
- Ну как хотите, - пожал плечами председатель.
- Как именно хотят убрать президента? – задал вопрос один из генералов.
- Отравить на приеме посла Иордании.
- А доказательства есть какие-то? – спросил тот же генерал.
- Доказательств предостаточно! – донесся голос по ту сторону зала.
Двери распахнулись, и в них вошел ответивший. Это был невысокий молодой мужчина крепкого телосложения с длинными черными волосами. В его серых глазах читалась непогрешимая твердость и уверенность. Казалось, он стрелял глазами в окружающих. Лицо чистое, симметричное, нос прямой. Одет он был так же в военную форму, но нового образца.
- Что за вид? С каких это пор мы принимаем на службу неформалов? – возмутился генерал, задававший вопросы.
Но не успел он получить ответ, как парнишка вмиг скрутил его и повалил на пол.
- Вы заплыли жиром, генерал, - оскалился молодой человек, - Вас бы на сало, да в Украину.
- Довольно, Игорь! – приказал ему Артур Никодимович.
- Как прикажете, - подчинился парень, слезая с посрамленного генерала.
- А, в самом деле, как прикажете вас величать, молодой человек? – с любопытством спросил один из сенаторов.
- Его зовут Игорь, - ответил Артур Никодимович, - Игорь Кочетов.
- Кочетов? Брат Александра Кочетова?
- Так точно! – оскалился Игорь, выпрямившись смирно.
- Артур Никодимович, вам слово, - сказал председатель, - Прошу к трибуне.
- Хм, ничего не поделаешь, - вздохнул тот, поднявшись со стула, - Только в обморок не упадите.
- В каком… - хотел было спросить другой сенатор, но от увиденного потерял дар речи.
Взошедший на трибуну был обезображен: Мускулистый бритоголовый человек, чье лицо было изрыто шрамами, а глаза, словно налитые кровью, выражали безумие.
- Позвольте представиться, - начал он, - Меня зовут Артур Никодимович Алтын-Залесский. Я – особое должностное лицо, советник президента Протасова. Сегодня я сообщу вам том, о чем пресса узнает лишь завтра. Президент уже знает о заговоре.
- Что? Когда? – встрепенулся председатель.
Присутствующие в зале стали испуганно перешептываться. Артур Никодимович довольно улыбался. То была улыбка мясника.
- Тихо! – гаркнул он, хлопнув огромной ручищей по трибуне, отчего она завибрировала со страшным звуком. В зале стояла полная тишина.
- Итак, президент знает о готовящемся против него заговоре. Начиная, с завтрашнего дня в Российской Федерации создается Особый Жандармский Корпус. Его смысл будет заключаться в следующем: отслеживать оппозиционные настроения в обществе и проводить принудительно идеологическое перевоспитание. Им займусь я, в качестве главы президентской жандармерии. Но главное назначение корпуса – противодействие разного рода масонским организациям, розенкрейцерам и прочим каббалистам. Уличенные в связях с ними будут ликвидированы без суда и следствия. Отныне все тайные общества в России вне закона. Мало кто знает, что данные заговорщики входят в общество розенкрейцеров, именуемое «Патерлихт». Его возглавляет Адриан Горин, а Александр Кочетов у него находится в непосредственном подчинении.
- Кочетов масон? И Горин тоже? Быть такого не может! – воскликнули двое сотрудников ФСБ.
- Нет, может! – громогласно объявил Артур Никодимович, - Этими чистками займется мой заместитель, Игорь Кочетов.
- Прошу прощения, но он-то, каким тут боком? – недоумевал председатель.
- Таким, что я в хороших отношениях с их позывным, - с вызовом ответил Игорь, - А он мне не откажет.
- Ну что же, тогда и флаг вам обоим в руки, господа! – подытожил председатель, - Данное собрание считаю закрытым. Надеюсь, у всех вас хватит ума держать все услышанное в тайне?
- Разумеется, - недовольно ворчал помятый генерал, отряхиваясь, - А вы, юноша, редкостный хам.
Длинноволосый красавец повернулся к нему, и стрельнув глазами, скривился в улыбке:
- Нда, вы угадали. Я – хам. С большой буквы.
Уходя, генерал презрительно фыркнул.
- Путь идет, - махнул рукой в его сторону председатель, - Как зовут вашего знакомого позывного?
- Габриэль, - небрежно ответил Игорь, выходя из зала вслед за Артуром Никодимовичем.