Золотой ландыш. сказка

В далёкие-далёкие времена среди густых лесов и зелёных холмов появилось одно королевство. Появилось оно, разумеется, не само по себе, а благодаря людям, решившим его создать. Назвали они своё государство Мирланией, выбрали себе правителя и стали жить-поживать да добро наживать.

Так продолжалось пятьсот лет. Короли сменяли друг друга, страна процветала и ширилась, пока не достигла высоких заснеженных гор. Не знали люди, что в этих горах жил злой волшебник по имени Сурфид. Причём жил не один, а с шайкой троллей-людоедов, которые ему прислуживали.

Не понравилось колдуну такое соседство, и в один прекрасный день, точнее — в одну тёмную-претёмную ночь напал он со своей бандой на королевский дворец. Легко одолев стражу, они схватили правившую страной молодую и добрую королеву Антонию и заточили её в сырое подземелье. Сурфид немедленно объявил себя новым правителем и начал устанавливать в Мирлании свои порядки. И в первую очередь он разогнал прежних министров и армию, а взамен набрал новую гвардию, состоявшую сплошь из воров и разбойников. Не забыл он «позаботиться» и о населении, обложив его новыми податями, а старые повысив в несколько раз.

Разумеется, далеко не всем жителям эти изменения пришлись по нраву. Но что обычные люди могли противопоставить тёмной магии Сурфида и необоримой мощи троллей? Разве что попытались бы сбежать в соседние королевства. Впрочем, самые богатые так и сделали, а те, что были победней, остались — кому там нужны нищие попрошайки, лишь обуза для казны…

А вскоре по стране прошёл слух, что королева Антония из темницы куда-то пропала. Это сразу вызвало в народе разные пересуды и кривотолки.

— Может, она сбежала? — с надеждой вопрошали некоторые из людей.

— Или узурпатор изгнал её на чужбину, — осторожно добавляли другие.

— Это вряд ли, — возражали им скептики. — Должно быть, её просто упрятали в надёжном месте, где-нибудь в горах.

— Ну что вы! — не соглашались с ними наиболее молодые. — Она была такой красавицей! Наверняка её тайком вывезли и продали в рабство…

— Эх, скорее всего, бедняжку казнили втихаря, — вздыхали умудрённые жизнью старцы.

— А может, и вовсе тролли Сурфида её сожрали… — с дрожью в голосе шептали самые робкие.

Но как бы люди ни гадали, а истины они не знали и потому очень горевали о своей заботливой и справедливой королеве.

И не меньше прочих переживал о судьбе несчастной Антонии простой дровосек Василай. Был он молод и вместе с двумя младшими братьями проживал в небольшой деревушке на краю леса. Родители их уже померли, а обзавестись женой и своими детьми Василай ещё не успел. Жила эта троица бедно, хотя в поте лица своего без продыху пыталась заработать на хлеб насущный: Василай рубил деревья, Ярун, средний брат, колол уголь на карьере, а Ивашок, их младший братишка, ловко плёл лапти из бересты.

Так продолжалось несколько месяцев, пока однажды Василай в очередной раз не отправился в лес по дрова. Ходил он, ходил по чащобе в поисках сухого дерева и не заметил, как забрёл в королевские угодья, где под страхом смерти запрещалось валить лес. И здесь сразу же наткнулся на древний засыхающий дуб.

— А ну, старый великан, освобождай место для молодых! — задорно воскликнул юноша, похлопав рукой по стволу.

И, взмахнув топором, принялся за работу — только щепки в разны стороны полетели.

А в это время неподалёку охотился новый король со своей свитой. Услышал он стук топора и очень удивился. Поспешил Сурфид на звук и вскоре увидел нашего дровосека, увлечённо подрубавшего дубок. Осерчал маг, велел схватить наглеца.

— Как ты посмел нарушить мой запрет? — закричал он на Василая.

Хотел он приказать своим троллям-охранникам прихлопнуть парня, как букашку, но в последний момент передумал. Пришла ему в голову мысль, как лучше использовать крепкого и выносливого на вид Василая.

— Так и быть, пощажу тебя, — молвил он. — Но только если выполнишь одно непростое дело для меня. Прослышал я недавно о дивном Золотом Ландыше. Говорят, кто съест его цветки, обретёт вечную молодость и вечную жизнь. Добудь мне этот чудный цветок, и я прощу тебя. Но… так как никто не знает, где он растёт, я даю тебе год сроку на поиски. А чтобы ты не вздумал сбежать, твои братья погостят пока в темнице моего дворца. Управишься за это время, я их освобожу, а не успеешь — отдам на съедение троллям!

Стоявшие рядом толстокожие верзилы кровожадно облизнулись.

Сказав так, маг со свитой умчался продолжать охоту, а Василай угрюмо поплёлся домой. Он понимал, что ему поручили почти невозможное дело. Но деваться ему было некуда, сбежать он не мог — пострадают младшие братья. К тому же теперь за ним по пятам следовали два здоровенных тролля с сучковатыми дубинами в руках.

Придя домой, он сразу же обо всём рассказал братьям.

— Простите, что из-за моей глупости страдаете вы… — покаянно сказал он.

— Ничего, ты справишься! Мы верим в тебя, Василай! — попытался ободрить его Ярун. — А дабы дело у тебя спорилось, я подарю тебе свой счастливый оберег…

Он достал из кармана блестящий кусок каменного угля, завёрнутый в платочек, и протянул его брату.

— Возьми, он принесёт тебе удачу.

— А я подарю тебе обувь, сносу которой не будет целый год! — в свою очередь заявил Ивашок и подал брату лапти, ещё пахнущие свежей берёзовой корой. — Сделанные с любовью, они выведут тебя на верную дорогу.

Не успел Василай поблагодарить братьев, как тролли сграбастали их своими ручищами и унесли в замок чародея, даже попрощаться не дали. Остался юный дровосек один-одинёшенек. А следующим утром, собрав в котомку дорожные припасы, он закрыл дом и отправился куда глаза глядят.

Долго он ходил по миру, многих людей опросил, но заветного цветка так и не нашёл. Уже год был на исходе, а он так и не приблизился к своей цели. И с каждым новым днём, прошедшим безрезультатно, становился Василай всё печальнее и печальнее. Он уныло брёл, не разбирая дороги, и сам не заметил, как очутился на опушке большого и тёмного леса.

— Эй, мил человек, куда путь держишь? — услышал он вдруг чей-то голос.

Встрепенулся парень, огляделся по сторонам и увидел неподалёку покосившуюся избушку с прохудившейся крышей, на крылечке которой сидела древняя-предревняя старушка.

— Иду я, бабушка, туда, сам не знаю куда, — пробормотал Василай. — Ищу я Золотой Ландыш. Может, слышала ты о нём что-нибудь? — спросил он уже без всякой надежды.

— Как же, слыхала, — ощерила беззубый рот старуха.

Обрадовался дровосек. Не подвели его подарки братьев, привели-таки к осведомлённому человеку.

— Не томи, родная, подскажи туда дорогу! — взмолился он.

— А что взамен? — хитро сощурилась отшельница.

— Да проси, что хочешь!

— Почини мне избу, за это я расскажу тебе, где искать Золотой Ландыш.

— Всего-то! — усмехнулся Василай. — Считай, что уже починил.

Закатал он рукава, достал свой топор и приступил к ремонту. Не прошло и трёх дней, а изба стояла, как новая.

— Принимай, хозяйка, работу, — указал на дом парень. — Теперь тут и барину жить не стыдно.

— Справный терем получился! — всплеснула руками старушка. — Жалко такого мастера отпускать, да нужно слово держать. Иди, значит, через этот лес по тропинке, что начинается позади моего дома. Только никуда не сворачивай! За этим лесом будет жаркая пустыня. Тропа проведёт тебя и по ней. А за пустыней найдёшь ещё один лес, который зовётся Волшебным Бором. Там и растёт Золотой Ландыш. Но растёт не просто так. Охраняет его жуткий Дед-Которого-Нет. Кто он такой, я не знаю, но говорят, что всякий, кто осмелится войти в его лес, обратно не вернётся. Потому и я не советую тебе ходить туда, хотя вижу, что ты меня всё равно не послушаешь.

— Не по своей воле иду я туда, — вздохнул Василай. — А потому — прощай!

Подхватил он свою котомку и по тропинке углубился в лес. Два дня он шёл по нему, никуда не сворачивая, а на третий вдруг услышал, как будто плачет кто-то неподалёку. И вправду, едва он завернул за поворот, как увидел странное существо, бредущее ему навстречу. Походило оно на маленького сморщенного старичка, с ног до головы покрытого разноцветными кристаллами. И вот этот старичок идёт и слёзы горько льёт. Хотел Василай спрятаться от него за дерево, да не успел.

— Чу-чу-чу! — вдруг принюхался старик. — Человеческим духом пахнет! Кто там за деревом стоит? Кто испуганно пыхтит?

— Это я, Василай… — смутился дровосек и вышел обратно на тропу. — А ты кто будешь?

— А я Дед-Камнеед.

— Дед-Камнеед, почему ты плачешь?

— Потому что заблудился я в этом лесу и хочу есть, — тяжко вздохнул старичок. — Уже три дня и три ночи брожу здесь голодный, и если не поем сегодня, превращусь в камень…

— Так я тебя покормлю! — расщедрился юноша и достал из своей котомки хлеб.

Отломив половину, он протянул его дивному старцу.

— Вот, возьми. Чем богаты, тем поделимся.

Понюхал Дед-Камнеед хлеб и брезгливо помотал головой.

— Нет, пищу смертных я не ем. Мне бы сейчас хотя бы самый маленький камешек! — помечтал он. — А то в этом лесу одна земля и деревья…

— Постой! Так у меня есть такой камешек, — вспомнил Василай.

Порывшись в карманах, он достал уголёк Яруна и, поколебавшись, протянул старичку. Тот схватил уголёк и целиком засунул в рот. Камень захрустел на его зубах, а Дед-Камнеед блаженно улыбнулся.

— Кажись, спасён, — проговорил он и посмотрел из-под кристаллических бровей на парня. — Доброе дело ты сделал, а потому я в долгу не останусь…

Сказав так, он вдруг отломил у себя с плеча пригоршню мелких кристаллов и пересыпал их в ладонь Василая.

— Когда будет тебе угрожать смертельная опасность, — молвил он, — брось их на землю и скажи: «Дед-Камнеед, защити от всяких бед!». Запомни хорошо!

Молодой дровосек повторил про себя слова, а когда повернулся, чтобы поблагодарить старика, того и след простыл — точно под землю провалился. Почесал Василай в затылке, да делать нечего. Сунул он кристаллы в карман и потопал дальше.

Чтобы пересечь лес, ему понадобилось четыре дня. А на пятый он вдруг вышел на опушку и увидел перед собой раскинувшуюся до самого горизонта жёлтую равнину. Это была пустыня, о которой говорила хитрая старуха. Знойная песчаная пустыня без единой травинки или деревца. Её безжизненный вид не испугал парня, и, набрав побольше воды, он направился по тропе дальше.

Труден был этот путь, не скрою, но Василай мужественно переносил все тяготы. Экономя воду, он брёл по барханам и зыбучим пескам и на второй день вдруг увидел впереди тёмное пятнышко. Оно не двигалось и вскоре оказалось ещё одним непонятным существом, похожим на очень древнего морщинистого старичка, вместо волос у которого росли тонкие корявые веточки и бледные листочки. Он сидел на тропинке и печально чесал себе спинку.

Разглядев его, как следует, Василай остановился, не зная, стоит ли ему приближаться к этому созданию. Но тут старик вдруг повёл носом по воздуху и говорит:

— Фух-фух-фух, человечий чую дух! Где ты, малый, покажись…

— Здесь я, старый, оглянись! — в тон ему проговорил Василай.

Обернулся чудный прохожий, увидел дровосека и поманил к себе узловатым коричневым пальцем.

— Ты не бойся, подходи, пищей доброй угости!

— А тебя я не боюсь, пищей доброй поделюсь! — отвечал Василай.

Приблизившись к старичку, он протянул ему краюху хлеба, но тот вдруг помотал головой и заплакал.

— Это всё не та еда! Видно, ждёт меня беда…

— Погоди-ка слёзы лить, дам тебе воды отпить, — протянул ему флягу юноша.

— Я Дед-Древоед, жил в лесу пять тысяч лет, — угрюмо сказал старец. — Веточки жевал, травинки, но вот вышел из глубинки. Мир хотел я повидать, но забыл еду опять. Ослабел на солнцепёке и теряю жизни соки...

— Я, дедуля, Василай, иду пешком в волшебный край, — улыбнулся ему лесоруб. — Тебе в беде смогу помочь, печаль твою прогоним прочь.

Сказав так, он снял с ног лапти, изготовленные младшим братом, и, вздохнув, отдал старику. Увидев обувь из лыка, тот счастливо рассмеялся. Шустро распустил их на длинные берестяные ленты и мигом всосал их в себя, будто это была обычная лапша. После этого бодро вскочил на ноги и воскликнул:

— Спас меня ты, старика! Помогу тебе слегка… — он выдрал из головы пучок веточек и протянул их Василаю. — Когда будешь ты в нужде, сразу вспомни обо мне. «Дед-Древоед, покажи мне свой секрет!» — скажешь это, ветки брось, чтоб упали они врозь.

Взял подарок Василай, сунул в котомку, а когда обернулся, старичка нигде не оказалось, словно бы он испарился.

— Что за странный стихоплёт? Я надеюсь, он не врёт… — проговорил дровосек в недоумении и сплюнул в сердцах. — Тьфу ты, и меня заразил!

Однако больше оставаться здесь он не мог. Достав походную скатерть, Василай разорвал её на две части, обернул ими босые ноги и пошёл дальше. Раскалённый песок жёг ему ступни снизу, солнце безжалостно жарило сверху, но наш герой всё ж таки смог благополучно пересечь пустыню и на третий день вышел к Волшебному Бору.

Хотя ничего волшебного в этом лесу он поначалу не увидел. Подумаешь, деревья в нём все были разноцветные, а листва, трава и цветы волновались сами по себе без всякого ветра. Василай и не такое видел, пока шёл сюда. Поэтому он огляделся по сторонам, поправил котомку за плечами и смело ступил в лес.

Тропа, по которой он шёл несколько дней от избы отшельницы, здесь кончалась, а другой он не заметил, так что пришлось ему теперь идти наугад. Но Василай, не мудрствуя лукаво, сразу же направился в самую чащу. И не прогадал. Едва наступила ночь, он вдруг увидел впереди какой-то слабый огонёк.

«Неужто костёр кто-то разжёг?» — подумал дровосек и поспешил в ту сторону.

Вскоре он вышел на маленькую поляну и увидел посреди неё сияющий нежным светом маленький жёлтый цветок. С первого взгляда он узнал Золотой Ландыш и немедля подбежал к нему, чтобы сорвать. Но только он хотел дотронуться до чудного цветка, как сзади раздался ужасный шум и чей-то жуткий голос вскричал:

— Кто позволил тебе входить в мой лес, несчастный человек? Кто позволил касаться моего любимого цветка?

Обернулся Василай в страхе и увидел на краю поляны нечто колышущееся, словно тёмное облачко повисло в воздухе. Но тень, которую отбрасывало это облачко, почему-то была похожа на маленького согбенного старичка…

— Кто ты? — испуганно спросил юноша.

— Я Дед-Которого-Нет, — отвечало облачко. — А ты кто, незваный гость, и что забыл в Волшебном Бору?

— Я Василай. Ищу Золотой Ландыш…

— Вот Золотой Ландыш, — из облачка вытянулся длинный щуп и указал на цветок. — Но никому не позволено касаться его! Любой, кто дотронется до него без моего дозволения, превратится в траву. Оглядись вокруг, — показало облачко на густой травяной покров на лужайке, — это всё такие же глупцы-храбрецы, жаждавшие завладеть моим цветком. Хочешь присоединиться к ним?

— Нет!.. — замотал головой Василай. — Но мне очень нужен этот ландыш! Если я не принесу его колдуну Сурфиду, который послал меня, он отдаст моих младших братьев на съедение своим троллям…

— Тебя послал Сурфид? — удивился Дед-Которого-Нет. — Тогда это меняет дело. Так и быть, я отдам тебе Золотой Ландыш. Но при одном условии: ты возьмёшь меня с собой, а цветок отдашь прямо в руки чародею!

— Как же я возьму тебя, если ты… облако? — вскинул брови лесоруб.

— Осторожно выкопай цветок и бережно положи в свою котомку, а уж я как-нибудь сам в неё влезу.

Так Василай и сделал. Едва он уложил ландыш в заплечный мешок, как облачко с тонким свистом тоже втянулось туда.

— Тесновато, конечно, но всяко лучше, чем путешествовать в кармане… — глухо пробурчал Дед-Которого-Нет. — А теперь ступай, Василай, домой. Однако по пути зайди к старой отшельнице, что живёт за лесом по ту сторону пустыни. Как придёшь, попроси её плюнуть три раза на мой ландыш, а сам при этом скажешь: «Слюна ведуньи, что с силой колдуньи, чары злые погаси, счастье миру принеси!».

Повторил юноша эти слова про себя и пустился в обратный путь почти бегом. Год, отпущенный ему злобным магом, уже подходил к концу, и до назначенного срока оставалось лишь десять дней. И пять из них Василай потратил на то, чтобы добраться до избушки ведуньи.

— А, вернулся! — обрадовалась та. — Ишь ты, живой и здоровый! Добыл цветок свой волшебный аль испугался?

— Не испугался, — усмехнулся парень. — И цветок заветный добыл.

Он достал Золотой Ландыш и гордо показал бабусе.

— Вот так диво дивное! — всплеснула руками старуха. — И Дед-Которого-Нет тебя не поймал? Ай, да молодец!

— Молодец или нет — то после узнаем. А пока, бабушка, плюнь трижды на цветок…

— Это ещё зачем? — нахмурилась отшельница, уперев руки в бока.

— Нужно мне, — не стал говорить правду Василай. — А я тебе ещё чем-нибудь подсоблю в хозяйстве…

— Хорошо, — кивнула старушка. — Почини мне плетень, и я сделаю по-твоему.

Полдня правил юный дровосек плетень, а когда закончил, снова достал Золотой Ландыш.

— Ну, теперь дело за тобой, — сказал он ведунье.

— Эх, жалко такую красоту поганить… — вздохнула она и три раза поплевала на волшебный цветок.

А Василай тут же зашептал слова, которым научил его Дед-Которого-Нет:

— Слюна ведуньи, что с силой колдуньи, чары злые погаси, счастье миру принеси!

— Чего это ты там бормочешь? — подозрительно покосилась на него бабка.

— Спасибо тебе говорю… — выкрутился Василай.

— А, так ты громче говори, а то я совсем туга на ухо стала.

Попрощался с ней лесоруб и пошёл уже прямой дорогой к дому. Только знал он, что не успеет вовремя, и шёл теперь, тяжело вздыхая.

— Почто вздыхаешь, Василай? — спросил его из мешка Дед-Которого-Нет.

— Опаздываю я к сроку, и через пять дней тролли съедят моих братьев… — горько уронил парень.

— Напрасно печалишься. Сорви с моего ландыша один цветочек, раздави его и скажи: «Неси меня, златой комок, к тому, кто создавать тебя помог!».

 Пожал плечами Василай, но сделал так, как посоветовало облачко. Раздавил он один цветочек, произнёс непонятные слова и… внезапно очутился во дворце Сурфида, прямо перед троном, где тот сидел в окружении троллей.

— Ты откуда тут взялся?! — поразился такому чуду колдун.

Но вместо ответа Василай протянул ему Золотой Ландыш и сказал:

— Я исполнил твой приказ. Отпусти теперь моих братьев.

— Погоди, не торопись, — молвил Сурфид, спустившись с трона. — Ещё нужно проверить этот цветок — вдруг ты его просто в золотой краске вымочил…

Взял он ландыш, пощупал его, понюхал, а затем покачал головой.

— А цветок-то и вправду волшебный! — сказал он. — Удивил ты меня, дровосек!

Сорвал он оставшиеся цветки со стебля и все разом закинул в рот. Проглотил и… вдруг прямо на глазах начал молодеть — седые волосы стали чёрными, а все морщины полностью разгладились.

— Ну вот, теперь я юн и бессмертен! — радостно вскричал он.

— А мы останемся без лакомства… — вздохнули рядом тролли — уж очень им хотелось съесть братьев Василая.

Но волшебник их услышал.

— Почему это остались без лакомства? — гадко ухмыльнулся он. — Наоборот, теперь у вас вместо двух сочных тушек будет три… — показал он на Василая. — Можете их всех прямо сейчас и съесть!

— Как? Ты же обещал нас отпустить! — воскликнул юноша, поражённый коварством самозваного короля.

— Я передумал, — отмахнулся от парня Сурфид.

Тролли протянули к Василаю свои огромные лапы, но тот попятился назад, пытаясь сообразить, как ему спастись. И тут он вспомнил о дарах дивных старцев, что он встретил в своём странствии. Выхватил он из котомки пучок веточек с головы Деда-Древоеда, бросил их на пол и закричал:

— Дед-Древоед, покажи мне свой секрет!

Не успел он это сказать, как все веточки вдруг стали быстро расти и вскоре превратились в густые лесные заросли, скрыв Василая от троллей. Но, увы, ненадолго — раздался какой-то грохот, в тронном зале полыхнула ослепительная вспышка, и древесная преграда разлетелась горящими кусками.

— Ты думал защититься от меня этим хворостом? — послышался едкий возглас Сурфида.

А затем юноша увидел и его самого — глаза чаровника сверкали, а ладони были объяты багровым магическим пламенем.

Только это не смутило нашего смельчака. Он убедился, что Дед-Древоед его не обманул, и поспешил достать из кармана жменю кристаллов, подаренных другим старичком. Бросил он их на пол и молвил:

— Дед-Камнеед, защити от всяких бед!

И тут же все кристаллы превратились в огромных каменных големов, вооружённых тяжёлыми палицами и острыми мечами. Налетели они на троллей и давай с ними сражаться. Сурфид пытался сжечь големов своей магией, но боевые чары оказались бессильны против них. Вскоре все тролли погибли один за другим, и големы дружной толпой направились к колдуну. Вот тогда он испугался не на шутку.

— Не трогайте меня! — закричал он, бросаясь к двери. — Я теперь молодой и бессмертный, меня нельзя убивать!

Но добежать до двери он так и не успел: его тело вдруг стало стремительно раздуваться и через мгновенье лопнуло с оглушительным хлопком. Лишь чёрный дым остался на том месте, да и то он тут же рассеялся без остатка. А следом за этим Василай вдруг услышал сзади себя какой-то свист и, обернувшись, увидел, что это Дед-Которого-Нет покинул его котомку. Только теперь он светился ярчайшим золотым светом, да так, что смотреть было больно. Потом этот свет погас и Василай узрел перед собой… молодую и прекрасную королеву Антонию, истинную правительницу Мирлании!

— Ваше величество, вы живы! — изумился лесоруб.

— Конечно, жива! — засмеялась Антония. — Злой чародей хотел меня убить, только у него ничего не получилось. И всё благодаря вот этому…

Она склонилась к полу, где до этого лежал брошенный колдуном волшебный цветок, и подняла с него… прелестную золотую брошь в виде ландыша.

— Это фамильная драгоценность королевского рода нашей страны, — продолжала Антония. — Один могучий волшебник подарил её ещё самой первой королеве Мирлании. С тех пор она переходила по наследству от одной правительницы к другой, пока не попала ко мне. А когда Сурфид захватил власть и однажды явился в темницу, чтобы испепелить меня лютым пламенем, то добрые чары броши встали на мою защиту. Благодаря им я не умерла, а всего лишь обернулась облачком и перенеслась в Волшебный Бор, где в тот же миг родился Золотой Ландыш. И пока был жив этот цветок, могла жить и я... К счастью, моё изгнание продлилось недолго, а смерть колдуна помогла мне вновь обрести человеческий облик.

Антония прицепила брошку к блузке, затем взяла Василая за руку и ласково добавила:

— Ну а ты, мой герой, сам того не ведая, спас всех нас и потому заслуживаешь самую высшую награду! Я долго выбирала себе мужа, изучала всех принцев и королей, но лишь ты один совершил подвиг, равного которому не совершал ещё никто. Ради братьев ты сделал невозможное: нашёл меня, вернул домой и сразил подлого колдуна с его троллями. И ничего, что ты простолюдин. По древнему закону нашей страны, правители могут выбрать себе в супруги любого достойного подданного. И я выбрала тебя! Согласен ли ты стать моим мужем и разделить бремя королевской власти?

Ошалевший Василай думал недолго. Он всегда любил королеву, ну а сейчас, после всего случившегося, и того пуще. А потому не прошло и недели, как сыграли они пышную свадьбу и зажили вместе во дворце, а вместе с ними и младшие братья Василая.

На этом моя история завершается. Злой колдун погиб, его чары развеялись, и всё, созданное им, рухнуло в одночасье. К слову, все люди, ранее касавшиеся Золотого Ландыша и превратившиеся в траву, обрели свой прежний облик и благополучно вернулись домой. Воров и разбойников Сурфида разогнали, с оставшимися троллями помогли справиться големы, а Антония и её Король-Дровосек, как прозвали в народе Василая, долго жили в любви и здравии, мудро управляя страной.


Конец

февраль 2016 г.