Верность

        Это было раннее утро понедельника. Сборы в школу. Муж - ранняя пташка, как обычно, встал раньше всех и собирался, чтобы отвезти сына в школу. Утренние заботы. Накормить живность, затопить печку, поставить чайник. Вроде всё, как обычно. Но не совсем…

- Реди умерла, - тихо сказал он.
- Как умерла? – я вскочила с кровати. Прибежала на кухню, дотронулась до нашей собаки. Она уже остыла. Совсем холодная и далёкая… Мы молча вынесли её на улицу. Её сын, Ричард, ставший в последнее время сторожевым псом, жалобно взвыл. Надо было убрать за ней. Последняя дань, последняя забота о домашней любимице… Вода наполняла ведро, а слёзы текли щекам… Наша любимая девочка…

       Пять лет назад мы хотели купить дом, и встал вопрос о сторожевой собаке. После того, как немецкая овчарка мужа, Линда, умерла, мы так и не решились взять себе собаку. Слишком это болезненно хоронить домашних питомцев, которые для нас всегда были полноправными членами семьи. Взять щенка – это нескончаемая череда "щенячьих" забот: лужи, испорченная мебель, съеденная обувь и изувеченная домашняя утварь. Утром пол в доме похож на минное поле. А болезни? На самом деле, эти заботы будут посерьезней, чем с ребёнком. Малыша родители одного дома не оставят, а собаку – запросто. Но не от того, что безответственные, а просто по уходу за щенком, к сожалению, отпуск не дают (хотя, не помешало бы). Вот мы и решили взять уже взрослую собаку в приюте. И только девочку. Подошли к этому вопросу очень серьёзно. Было решено, чтобы сначала я провела, так сказать, разведку: приглядела питомца, ориентируясь на собственное "чутьё".

     Тот поход стал для меня настоящим испытанием. Ещё никогда я не видела столько страдающих, пугливых, агрессивных, добрых и любящих глаз, отражающих предательство человека. Я уходила оттуда со слезами. Разве заслуживают они такой жизни?  Но выбор всё-таки надо было сделать. Появилось твёрдое убеждение осчастливить хотя бы одну душу из этой оравы. Вечером того же дня мы все вместе поехали за своей собакой. Как бы я не уговаривала сына остаться дома, как бы не убеждала, что ему там не понравится, он решительно поехал с нами.
- Сыночка! Я просто хочу тебя предупредить. Это не кино, а реальность. Ты будешь плакать, но больше одной собаки мы взять не сможем. Хорошо?
- Хорошо, мама!
     По-моему, я больше убеждала себя, а не его. Нам поочерёдно показывали выбранных мною собак, подводя то к одной металлической решётке, то к другой. Они сидели кучками по пять-семь животин в одном вольере. Три собаки сидели в отдельных "комнатах". Наша девочка, встав на задние лапы, взахлёб облаивала мужа, показывая всю серьёзность своих намерений, совсем не замечая при этом меня. Там был ещё один пёс, Мишка, который провёл в заточении уже три месяца. Он был единственным из всей этой стаи бездомышей, которого уже ничего не волновало. Он тихо лежал в углу отдельного вольера, свернувшись калачиком, и ни на что не реагировал. Сколько мы не пытались обратить на себя его внимание, результата так и не добились. Было решено ещё раз посмотреть на эту злобную девочку. Аргументов была масса: во-первых -  она девочка (как и было решено изначально), во-вторых – она злая (ну, по крайней мере сейчас она это очень удачно демонстрировала). Ну и основной аргумент – уж очень она была похожа на немецкую овчарку (или таковой и являлась). Парень, дежуривший в тот день, решил выпустить это агрессивное существо на свободу. Ну, типа, поближе познакомиться с новыми хозяевами. Меня такая перспектива, мягко говоря, не вдохновила. Я решительно спрятала ребёнка за свою спину, а сама встала за спину чересчур смелого уборщика. Муж присел на корточки напротив, встречая лицом к лицу незнакомое, рвущееся в атаку животное. Открылась решётка, собака резко кинулась в его сторону. В доли секунды её морда оказалось у него под рукой. Из агрессивного чудовища она превратилась в ласкового домашнего питомца. Она прижалась к нему, а он нежно гладил её по голове. Не мы выбрали нашу девочку, а она - нас. Мы уходили из дома собачьих страданий со счастливой псиной, гордо задравшей голову и радостно виляющей хвостом. Она спокойно села в машину, заняв место за водителем, застеленное старым покрывалом, и поехала к себе домой.
- Сына! Ты уже придумал имя собаке? Как её назовём?
- Да, придумал! Реди.
     Наша Редюша сидела, открыв пасть, и радостно вдыхала воздух свободы через открытое окно…

     На следующий день мы всё-таки попытались ещё раз забрать Мишку. В этот раз он отреагировал на наш приход более приветливо, даже позволил себя погладить. Но идти с нами наотрез отказался. Всё тот же смелый парнишка предложил увести собаку силой.

- Знаешь, я думаю, что Мишка тебя выбрал, потому и не уходит. А силой мы пса не будем забирать. Он ведь не вещь, а животинка, у которой душа есть, – ответила я уборщику. Так и уехали без Мишки. А через неделю дом собачьих страданий со всеми его питомцами сгорел дотла. Так наша Редюша избежала печальной участи своих  сородичей…

     Примерно через месяц, в июле, она родила нам четверых щенков, которых с радостью разобрали наши друзья и знакомые. С покупкой дома ничего не вышло, поэтому наша девочка переехала в квартиру. Она подарила нам длинные прогулки по вечерам в сосновом бору. Игры в прятки при фразе "мыть лапы". Даже удивительно, куда может забраться большая собака, когда не хочет купаться. Да и вообще её нежелание принимать водные процедуры тоже было странным и смешным. Позже началась её служба, когда мы решили строиться на участке земли, доставшемся в наследство. Её полюбила наша соседка и периодически баловала её всякими вкусностями. Однажды она позвонила и сказала, что Редюша почему-то отказывается есть и почти не выходит из будки. Видимо, затосковала в одиночестве. Мы тут же помчались к нашей девочке. К тому времени в нашей съёмной однокомнатной квартире, на тридцати квадратных метрах, вместе с нами проживали ещё кошка Маруся, и Баста - собака небольшая, но остаточно агрессивная и ревнивая по отношению к другим псинкам. Надо сказать, что нам несказанно повезло обрести такого "члена семьи", как Реди. Мы очень волновались, смогут ли все наши животные вместе ужиться, не перерастёт ли их знакомство во вражду. Как оказалось, очень напрасно беспокоились. Они подружились с первой минуты, с первого взгляда, с первого нюха! И она стала единственной собакой, с которой Баста, являясь непримиримым мелким агрессором, играла и ела из одной миски. Которую так любила, что если уходила с нами в гости, то, возвращаясь, скулила и поторапливала нас, подходя к дому, обязательно по-собачьи с ней здоровалась и делилась впечатлениями. Когда мы всей оравой, наконец-то, переехали в дом, Реди стала с радостью гонять и местных котов, покушавшихся на нашу территорию, и ворон, таскающих ягоды и мульчу, и недоброжелательных соседей. Так протекала её сторожевая деревенская жизнь.
Однажды зимой она перестала выходить из своей будки, стала хуже кушать. Как мы не звали, не выманивали её, результата не было. На следующий день, вечером, муж, вооружившись фонариком, заглянул в её жилище и там обнаружил щенка. До сих пор мы удивляемся тому, как собака, достаточно преклонного возраста (а ей на тот момент по нашим предположениям было примерно лет 12) смогла произвести на свет такое чудо.

- Ребят, что вы хотите? Это любовь, – констатировал наш знакомый ветеринар.
Вот и получилось, что та самая любовь и рождение маленького Ричарда, смелого и замечательного, как и его мама, спровоцировали болезнь, победить которую мы уже не смогли…

     Последним пристанищем нашей Реди стало небольшое место здесь же, на нашем участке, возле забора. Здесь, где она служила нам верой и правдой, здесь, где она последние дни своей собачьей жизни радовалась, играя со своим мальчиком, где каждый день нас встречала и провожала. Здесь она облизывала моё лицо при встрече, осторожно покусывая нос. Здесь она прыгала, как  большой зайчик, вытягивая передние лапы вперёд, играя с Бастой. Здесь она яростно защищала нашего кота от соседского рыжего драчуна, рискуя своим здоровьем. Здесь, в этом доме, в тепле, на том самом стареньком покрывале, она провела свои последние ночи.

- Всё, Реди, всё, ты на пенсии. Видишь, Ричард уже всему научился. Так что ты отдыхай, девочка, заслужила, - говорила я ей каждый день. Но она, еле ковыляя, всё так же преданно, как и все пять лет, каждое утро выходила на улицу и охраняла свою территорию, свой дом, свою семью…

     Этим утром, только этим утром, она уже не смогла выйти сама…

     Мы с мужем вынесли её на руках, завернув в покрывало, чтобы навсегда расстаться с ней в этом мире. Чтобы встретиться с ней в том…

     Мы так с ней договорились вчера, когда она в последний раз зашла домой, чтобы заснуть в тепле, рядом с нами – её семьёй…