А я же с ними разберусь

СНОВА ВСЕМ НАДОЕВШАЯ ЗАМЕТКА.
Не растекалась мыслию по древу, ибо эту вещь я вообще не планировала писать и выставлять на всеобщее обозрение.


2093 год. Будущее. В целях обеспечения безопасности в людей вмонтируют чипы для отслеживания перемещения. Вшивание и замена чипов происходит раз в пять лет.
2:40 ночи, накануне дня замены.

***



-Черт подери!- раздался хриплый мужской голос.- Прошло столько времени, а люди до сих пор не научились избавляться от грызунов. Почему я должен попадаться в свои собственные ловушки?

Борьба с крысами уже казалась бессмысленной. Бинт закончился, а йода в доме врача никогда и не было. Парадоксальный сапожник без сапог, назовем его Стивеном. Почему Стивеном? Потому что он очень похож на Стивена, тут и говорить нечего. Мужчина, только что поранивший ногу мышеловкой, которую накануне вечером собственноручно установил, подошел к письменному столу. Он давно утерял свою природную функцию, и служил врачу и шкафом , и рабочим местом , и всем остальным. Стол был завален хламом, в состав которого входили какие-то непонятные бумаги с чертежами неудачных изобретений, выкинуть которые у мужчины все никак не доходили руки. С краев свисали запутанные мотки медной проволоки и горы застиранных, но не отстиравшихся тряпок, пятна на которых его волновали все меньше и меньше. Порывшись в накопленном годами инвентаре, Стивен отыскал небольшой кусок бинта, которого бинтом-то можно было назвать с натяжкой. Остановив кровотечение, мужчина сел в кресло, напрочь пропахшее ветхостью и пионами. Помните запах пионов? Сладковатый и тянущий на приключения. Впрочем, его было слишком много, чтобы им наслаждаться.

-Что может заставить человека так низко пасть? Где все эти люди, что прочили мне блестящее научное будущее? Посмотрели бы они на меня. Чертовы чипы, всю жизнь мне сломали.



И действительно, когда дала старт программа по разработке чипов отслеживания, мужчина был уверен, что это станет для него «золотой жилой». Был уверен, что ему не придется больше скитаться с одного рабочего места к другому. Знал, что его заметят. Надеялся, что это поможет ему обрести славу врача и программиста, по совместительству. Кто мог подумать, что вся его работа будет заключаться в программном «Копировать и вставить»? О да, это дело принесло ему славу. Славу неудачника. Десять лет на одной должности и одной обязанности. Попытки создать что-то новое никогда не увенчивались успехом. Жажда чего-то большего сводила его с ума, преследуя мысли каждую минуту. Грезы о старте жизни в положительном русле пьянили.

-Ну ничего. Я не могу все время крутиться вокруг мира. Настал его черед
.
Забыв о больной ноге, Хиггинс начал в суете одеваться. Быстро собравшись, он накинул на плечи плащ, который, казалось, вот-вот развалится. Нащупав в кармане ключи от лаборатории, он удовлетворенно вздохнул, решив, что либо сейчас, либо никогда.

Полтора часа и он на месте. Больница, как и полагается в три часа ночи, была заперта. Спящий охранник не заметил врача, впрочем, как и все вокруг. «Заходи, бери что хочешь»- это, казалось, было его девизом. В Хиггинсе эта безалаберность вызывало жгучую антипатию. Добравшись до лаборатории, Стивен подошел к столу с образцами чипов, еще не запрограммированными, но практически готовыми к работе.
Чипы, представляющие собой небольшие устройства в форме миндаля, вшиваются в шейные позвонки, после чего чип выпускает металлические жгутики, подключающиеся к затылочной области мозга, отвечающей за зрение, тем самым создавая возможность передавать зрительные образы на дистанционно расположенные устройства с помощью ультразвуковых волн на определенной частоте. Разработка позволяет отслеживать перемещение людей, тем самым сокращая время раскрытия преступлений и оказывая посильную помощь в поисках пропавших без вести.

Казалось бы, безупречные чипы слежения стали научным прорывом. Огромное количество людей работало над разработкой и, выпустив ее в свет, остались довольны.

Стивен, оторвавшийся от разглядывания уже ненавистных чипов, подошел к компьютеру и включил его. Перед глазами мужчины открылась консоль. Работа над программированием устройства требует точности. Один раз оступиться и может случиться непоправимое. Стив это давно понял. Работая с чипами, когда они еще были экспериментальной разработкой, он видел, как ведут себя чипы, если допустить в программе малейшую ошибку. Он догадывался, как можно сменить направление жгутиков, но не знал, как правильно это применить. Шло время. Сейчас он был почти полностью уверен, что добрался до истины и неточностей быть не может. В надежде, что это наконец позволит ему приобрести мировую славу, мужчина вбивал в консоль управления привычный набор символов. Остановившись на середине, он продолжил заполнять консоль теми же символами, но в видоизмененной вариации. Будучи полностью уверенным в правильности своих действий, ученый закончил работу. Победно откинувшись на спинку стула, он одним легким нажатием на клавишу отправил сигнал на чипы, которые завтра будут разосланы по всей стране.

Устройства, собранные в коробки позади Стива, подали звуковой сигнал активации. Мужчина улыбнулся: «Что может быть еще мелодичнее?».

Дверь распахнулась. На пороге показался коллега Хиггинса, Эмин Уадсон, который был, по мнению изобретателя, шутом гороховым и он вообще не понимал, на кой черт его тут держат.

-Стивен, доброе утро. Ты сегодня первый?
Похвально. Что на этот раз? Вечный двигатель? Или машина времени? Бросай эту ерунду. Как насчет кофе? Сегодня важный день.

-Все шутишь, да? Очень смешно. Машина времени действительно работала, между прочим. Насчет кофе… Нет. Я жду курьеров.

-Как знаешь, Хиггинс.- Эмин пожал плечами и быстро скрылся в дверном проеме.

Прошел час. Ученый, казалось, уже забеспокоился. Но дверь отворилась, и на пороге показались пятеро ребят, сотрудники курьерской службы.

-Ох, вот вы где,- облегченно вздохнул Стивен.-
Давайте, парни, хватайте эти коробки. Когда они будут доставлены?

Ответ последовал быстро. Узнав, что через пару часов его изобретение разойдется по всей стране, Хиггинс удовлетворенно кивнул.

Последующие несколько часов Стивен провел в нетерпении. Когда его оповестили, что вшивание чипов по всей стране прошло успешно, он без предупреждения ушел с работы. Теперь у него нет необходимости отчитываться перед начальством. Да и начальства, как такового, у него теперь нет.

Управление чипами теперь будет исходить из его компьютера и устройства, позволяющего передавать эти самые сигналы на нужных частотах. Оно подключалось к компьютеру Стива множеством проводов, среди которых был самый главный – синий - отвечающий за основную передачу. В любом случае, все должно пройти идеально. Вернувшись домой, он сел за компьютер и убедился - все идет так, как он задумал. Чипы активированы, а жгутики, изменившие свое направление благодаря Хиггинсу, теперь подключаются к лобной доле мозга, захватывая мышление. Информация сменила свое направление подобно жгутам: если раньше она поступала от чипа к компьютеру, то теперь наоборот - от компьютера к чипам. Это давало преимущество управления мышлением. Стивен избежал вшивания чипа. Он избегает его уже две пятилетки. Но за ним не гоняются власти. Наверное, потому что не считают его опасным для общества, а если он пропадет - Бог с ним. Он все рассчитал. Ультразвук, ранее слышимый некоторыми животными, в исправленном варианте должен был быть абсолютно незаметен ни для кого. По крайней мере, ученый был в этом уверен.

В компьютер поступили сигналы, оповещающие о том, что все готово к работе. Хиггинс послал в мозг людей первую команду. Тут же народ начал покидать свои рабочие места, квартиры и автомобили, выходя на главные площади своих городов, не видя перед собой ничего. Изобретатель услышал неприятный шорох под плинтусами.

-Крысы. Нет от них покоя. Я и с ними разберусь, придет время.

Но время это должно было прийти в самый последний момент. Сейчас его волновали немного другие вещи. Тысячи душ были подчинены воли учёного. Сигнал, передаваемый Хиггинсом, менял частоту. А шорох под плинтусом набирал громкость. Осталось направить последний, решающий сигнал. Стивен был не уверен, что устройства выдержат ультразвуковую волну и попросту не разлетятся, но назад пути не было. Пальцы учёного быстро забегали по клавиатуре, вписывая на консоли упорядоченные символы и команды. Сердце колотилось, а нервы напрягались из-за подозрительно продолжительного шума под плинтусом. Шорох, казалось, начал перемещаться по дому. Теперь уже был слышен шум из стен и шкафов. Осталась последняя клавиша. Подача сигнала. Если удастся, то это будет триумф. Триумф навечно. Шорох, уже ставший невыносимым, не позволял Стиву собраться с волей. Мужчина знал, что его будет ждать в случае фиаско. Обернувшись на главный источник шума, Хиггинс увидел крыс. Огромное количество грызунов. Необычайно и беспричинно агрессивных. Длиннохвостые зверьки гурьбой запрыгивали на мебель и грызли её. Совершенно забыв о компьютере, Стив ринулся к столу в надежде спасти свои чертежи. Опомнившись, учёный перевёл своё внимание на компьютер. Провода, соединяющие компьютер и устройство для передачи сигнала, подверглись крысиной атаке. Растерявшись от безысходности, Стив швырнул чертежи на пол и шагнул к проводам. Озверевшие крысы принялись грызть несчастные передатчики, добравшись до синего проводника. Поняв, что убрать крыс с проводов оставшись целым у него вряд ли получится, мужчина нажал на финальную клавишу. Единственное, что ему оставалось- надеяться. Говорят, надежда умирает последней. И тут настал её черед. Крысы его опередили.

Game Over, игра окончена. Но звуковая волна дала о себе знать. Замыкание. Огонь. Толпище крыс, которые не успели сбежать с этого корабля, умерли вместе с надеждой на власть и прекрасное существование. Хиггинс прекрасно понимал, что это конец. Нет, не конец его непродолжительной сказки. Это конец всего. Он не стал выбираться из горящего дома, позволив судьбе вершить себя. Хватит самообмана. Стремясь привлечь власть, он привлек своим изобретением самое нелюбимое для себя существо. Ультразвуковая волна была несовершенна. Людей он смог подчинить, но крыс эти волны выводили из себя, вызывая неконтролируемую агрессию. Пожалуй, это была единственная и главная его недоработка. Он это понял, но было слишком поздно. Это была его последняя идея, потерпевшая крах, как и все остальные. Но перед этим Стивен Хиггинс был счастлив, а это самое главное.