Детством искалеченная - 5

           Окончание.
           Начало -  http://www.proza.ru/2016/10/12/387


                5

    « Какая   странная она, эта Тайка, - думал Миша, возвращаясь домой. – Вечно ей какие-то глупости в голову лезут».

  - Мама, а разве так бывает, что дети не нужны своим родителям?
 Маргарита Сергеевна отложила в сторону журнал, сняла очки, потёрла уставшие глаза и внимательно посмотрела на сына.  Вопрос серьёзный, сразу   не ответишь, и не сам по себе он возник, а, вероятно, связан  с Тайкой.

 - Так, конечно, быть не должно, это противоестественно.   Но, к сожалению,   встречается. 
- А ты встречала таких родителей?
- Увы, да. Лежала у меня одна девочка с пвневмонией. Хорошая,  послушная, добрая. Два месяца лежала, и за всё это время я только раза три видела её родителей. Почти всех детей хоть изредка, пусть раз в неделю, но кто-то навещал, что-то вкусное приносил, а к ней никто не приходил. Залезет она на подоконник и смотрит на дорогу, родителей ждёт, пока кто-нибудь из персонала её оттуда не сгонит. Где это видано, чтобы с пневмонией - да на холодном подоконнике!
   Мы уж с сёстрами да санитарками сами её передачами баловать начали – не брала. Скажет «спасибо», ручонки за спину заведёт - и ни в какую.  «Мне мама принесёт!», "Ко мне папа скоро придёт!"
 
 - Это ты о Тайке? Она мне говорила, что ты её лечила.
- О ней, сынок, о ней. Я ведь эту девочку наблюдаю с двух лет и хорошо знаю её семью. Самое страшное для ребёнка – это не угол, в который его регулярно ставят родители, это даже не наказание ремнём. Самое страшное – это их равнодушие.
    Некоторые дети,   чувствуя свою ненужность в родительском доме,    со временем   сами перестают нуждаться в ком-либо и обрекают себя на одиночество. Они могут быть контактными, иметь со многими приятельские отношения, но настоящих друзей или подруг, таких, каким бы   доверяли  всецело и без оглядки, они вряд ли будут иметь. А если и будут, то   количество близких им людей едва  превысит цифру один или два.

 - Мама, но разве дядя Паша и тётя Вера плохие люди?
 - Нет, конечно, не плохие. Просто им даже в голову не приходит,  как одинока их дочь  в родной семье. Она одета, обута, накормлена, а до  остального ни отцу, ни матери  дела нет. И так живут многие. Я бы сказала, так живёт большинство семей.

  - Выходит, таких, как Тайка, много, а мы их просто не замечаем!
  - Таких, как Тайка, единицы. Другие дети принимают  подобную модель семьи как норму, а некоторые даже рады  ей  – ведь такие отношения   дают им неограниченную свободу. А у Тайки  не так. Тайке свобода не нужна. Ей хочется родительского внимания, их заботы. Ей хочется хоть немного материнской ласки. Но этого нет, а коль так, то на этом месте возникает синдром ненужности, заброшенности.
- А как же тогда Тайке дальше жить?
- Как дальше жить? Как все, только с одиночеством.
- Это, получается, что Тайка всегда будет одна? – испугался Миша.
- Почему, одна? Нет, конечно. Она добрая, честная, отзывчивая. У неё будет много приятелей, она встретит хорошего человека, выйдет замуж, нарожает детей. Тайка будет жить, как все.
- Но ты же сама сказала про одиночество. Или оно со временем исчезнет?
 
   Сын с надеждой смотрел на мать, надеясь услышать то, что ему очень хотелось услышать. Маргарита Сергеевна покачала головой. 
  - Не знаю, Миша, не знаю. Мне почему-то  кажется,  у Тайки  не исчезнет. Слишком глубоко оно проникло в её подсознание, слишком много обид накопила эта девочка и не хочет с ними расставаться. Это подобие садомазохизма, приобретённого в родной семье.   Она обречена быть одинокой среди людей, потому что ей уже сейчас никто  не нужен. Ты обратил внимание, что Тайка ничего никогда не рассказывает   о своих подругах?

   - Нет, - растерялся Миша. – Но она и про одноклассников ничего не рассказывает. Только про прочитанные книги. Вообще-то, странно…
- Ничего странного.  Подруг у неё нет, а  одноклассники ей стали не интересны. Она с ними общается, пока их видит, а как только они исчезнут с поля зрения,   тут же о них забывает, потому что не нуждается ни в друзьях, ни в подругах. 
- Но со мной-то она не так! Со мной-то она совсем по-другому! Почему мне она про всё рассказывает?
- Потому что ты единственный, от кого этот ребёнок не ждёт удара в спину. Я, конечно, могу ошибаться, но мне почему-то кажется, что Тайка будет верна тебе до конца жизни.  Не как мужчине, а как родному брату. Тайка, сынок, подранок, она детством искалеченная.




 ***  ГОДЫ СПУСТЯ

     Таисия Павловна часто сидит на терраске и смотрит вдаль. Что видит она? Проплывающие облака. Пустынную дорогу. Черёмуху у калитки,  четырежды в год меняющую свой наряд.
   А ещё она видит своё прошлое. Прошлое с высоты терраски и прожитых шести  десятков лет весьма обозримо, и чем дальше она от него отходит, тем ближе оно   оказывается. Так уж устроена память человеческая,  которая  всё чаще и чаще уводит  нас туда, где прошлое было  настоящим.   

  Девятнадцатый разъезд.  Вихоревка, давно ставшая городом,  улица Комсомольская, дом номер восемь, Миша Ефимов - это детство.   

  А вот и юность с медицинским институтом и хорошим парнем  Игорем.

          
***

- Ура-а-а! Тайка! Мы студентки! – заголосила на весь коридор симпатичная девушка, найдя свою фамилию в списке прошедших конкурс абитуриентов. – Мы с тобой будущие врачи!
- Ты меня поищи, тогда и вопи, -   остановила её Тайка.
- Да чего тебя-то искать, если  даже я прошла со своими двумя четвёрками, а у тебя четвёрка только одна.
- И всё-таки.
- Да вот же ты, в самом верху второго листа. Деменченко Таисия Павловна.
   Лена выбралась из толпы и, сияя огромными голубыми глазами, затормошила подругу.
- Ты что, не рада?
- Конечно, рада. Только орать-то зачем?

  Так началась самая счастливая пора в Тайкиной жизни. Эта пора называлась студенчество, и в той поре был Игорь.

      ***

   - Ой, Тая, а ты чего так рано? Ты же обещала, что уж сегодня-то пойдёшь самой последней? – защебетала Лена Савельева, увидев стоявшую у окна подругу. –  Давно пришла?
- Да нет, только что.
- Опять полетишь впереди паровоза?   Ты никак не усвоишь, что первые принимают удар на себя.  Экзаменаторы еще не устали, бдительно следят, шпорами пользоваться почти невозможно. Да и требовательны они без всякой меры к смельчакам.  Хотя о чём это я? Кому-кому, а уж тебе-то завал не грозит. Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить!
  Лена смешно сымитировала плевок через левое плечо и,  для большей вероятности отвести сглаз,  постучала по подоконнику.   

 Так было всегда. Каждый раз Тая собиралась приходить только к концу экзамена, заходить в аудиторию   самой последней, но  всегда оказывалась в первой пятёрке и самой первой представала пред лицом строго или не очень экзаменатора. Из аудитории она   выходила с неизменными  отличными или хорошими оценками.
 
  Рядом толпились их одногруппники и что-то объясняли друг   другу в последний момент перед началом экзамена. Подошёл Игорь Корнилов, самый красивый парень их курса, и все  тут же окружили его, забрасывая вопросами.  Игорь был ещё и самым умным в их группе. Взметнув плиссированной юбкой,  туда же устремилась и подруга.   Тая осталась стоять у окна.
 Игорь наспех проконсультировал толпу и, сопровождаемый Леной, подошёл к ней.
- Волнуешься? – с улыбкой обратился он к девушке.
- Как все, - пожав плечами, сухо ответила Тая.
   Лена, демонстрируя   близкие отношения с Игорем,   повисла на  его руке   и успокоила её:
- Тебе-то чего волноваться? Логичка заваливает только хорошеньких. Это вот мне ничего   не светит…   

      Если верить  Лене, еле-еле карабкавшейся к вершинам знаний, Тае просто везло. Повезёт и сейчас. Ведь та старая дева, которая экзаменатор, тоже красотой не блещет, значит, посочувствует Лениной подруге. Глядишь,   и четвёрку поставит. Пятёрку у неё только Игорёк получит, потому что логичка на него глаз положила. Но так думает только Лена, преподаватели  придерживались несколько иной версии.


 Тая покраснела и отвернулась к окну.
 
 - Ты бы краску с лица смыла, глядишь, Эльвира и тебе на трояк расщедрится, - повернувшись к Лене, произнёс Игорь.
 Он резко выдернул руку и отошёл от девушек.
 - И правда, Лена, зачем ты на экзамен  размалевалась? – с досадой на неразумную приятельницу проговорила Тая. Намёк на свою невзрачную внешность она проигнорировала. А что покраснела и отвернулась к окну, так это только потому, что   ей  было неловко перед Игорем за бестактность Лены.
- Думаешь, я без косметики хуже выгляжу? – рассмеялась та и тут же посерьёзнела. – Вообще-то, вы с Игорем правы. Пойду  умоюсь. 
И направилась смывать нарисованную красоту.
   А Игорь опять подошёл к Тае.
- Я заметил, что в день экзамена ты никогда не берёшь с собой конспекты.
- Перед смертью не надышишься.
- Верно.
 Он немного помялся и смущённо предложил:
- Давай после экзамена в «Уют» сходим.
- Зачем? – удивилась Тая.
- Ну, мороженого поедим. Надо же как-то отметить удачно сданную логику.
-   Сначала надо удачно сдать, а потом уже отмечать, - холодно произнесла девушка и, увидев  шедшую  по коридору    Эльвиру Петровну, направилась к двери  аудитории. 

  ***
 Игорь взял экзаменационный билет, огляделся и сел так, чтобы видетьТаю. Вопросы лёгкие.  Особенно первый. «Возникновение логики  как науки и основные этапы её развития». Кто не знает, что логика как наука возникла ещё в четвёртом веке до нашей эры, а её создателем был древнегреческий философ Аристотель? И дальнейшее   развитие  этой науки Игорю очень даже хорошо  известно.
 Второй вопрос несколько  сложнее будет, но тоже не страшен.
 «Логико-эпистемические и социально-психологические  аспекты аргументации».   Он по этой теме на семинаре доклад делал. Можно идти без подготовки.

    Получив вполне заслуженное «отлично»,   Игорь,  помахивая зачёткой, вышел в коридор и был тут же окружён сокурсниками.
 - Ну, как?
- Правда, что сегодня Эльвира не в настроении?
- А какой тебе билет достался?
- А какие номера вытянули остальные?
- Ты точно   запомнил?

 Вопросы сыпались со всех сторон  и были   далеко не праздными. От настроения экзаменатора зависел успех экзаменуемого, а уже задействованные  билеты можно с облегчением вычеркнуть из списка и лихорадочно искать ответы на билеты оставшиеся.
  Отмытая от косметики   Лена  была свежа, ещё более красива, но печальна.
- Игорь, я не сдам! 
 В её глазах голубыми озёрами заплескалось отчаяние.
- Сдашь, обязательно сдашь! Ты только не волнуйся, соберись с мыслями. Мы же с тобой все билеты вчера повторили.
  Он обнял её за плечи и погладил по золотистым кудрям.
  - Ну, нельзя же так! В конце концов,  если даже  «неуд» получишь, мир не рухнет. Позанимаемся с тобой, и пересдашь.
 Он успокаивал девушку, а сам поглядывал на дверь аудитории и очень волновался. Нет, в том, что Тая сдаст экзамен, Игорь был уверен. Он не был уверен в том, что она пойдёт с ним в кафе есть мороженое. 

  Тая получила «хорошо».  Лена расцеловала её в обе щёки.
  - Кто бы сомневался! Ты же если не «солируешь», то уж в «хоре» поёшь обязательно!
 Она совершенно искренне радовалась успеху подруги и гордилась ею. Вот и взбалмошная она, Лена, вот и легкомысленная, но вся  как на ладони. Даже тени притворства в ней нет.

- А то! – шутливо ответила Тая и, приподняв пальцем    кончик  нос, показала, как он задрался от гордости. 
 -Ладно, ребята, я пойду, водички глотнуть надо, а то в горле пересохло от жары. Через полчасика вернусь  за вас «поболеть».  Ни пуха вам, ни пера! 
 - К чёрту! – дружно послали её сокурсники и опять углубились в конспекты.
 
   Девушка улыбнулась   и   звонко зацокала каблучками по ступенькам  лестницы. Игорь, торопливо объяснив Лене про силлогизмы, сунул ей в руки  чей-то конспект  и, прыгая через две ступеньки, понёсся следом за Таей.
 Её он нагнал уже на крыльце института. Девушка раздумывала, куда пойти. В студенческой забегаловке только томатный сок да мутный компот. А пить хотелось невероятно. Сейчас бы водички из их глубокой колонки! Но колонка - это там, в Вихоревке, а жажда мучит здесь, в большом городе.
-    Так как насчёт мороженого? –      спросил Игорь. Голос прерывался не то от бега, не то от волнения.
  - Какого мороженого?

 Он смешался, потом  с трудом выдавил:
- Ну, насчёт того самого, каким мы с тобой собирались отметить победу над логикой.
- Мы с тобой? Это что-то новенькое. Разве я   пообещала своё общество в запланированном тобой пиршестве?

   Тая с насмешкой посмотрела на вконец растерявшегося парня и сменила гнев на милость. В конце концов, нет ничего предосудительного в том, что они сходят в кафе, съедят по порции холодного «Сливочного» и разопьют бутылку газировки без сиропа.  Не на жаре же, право слово, им париться в ожидании Лены?  Лучше посидеть в «Уюте».
 - Ладно, пошли. Лена всё равно раньше, чем через два часа не освободится, - согласилась Тая и озабоченно добавила: - Хоть бы сдала она эту чёртову логику?
- Почему  «чёртову»? – удивился Игорь. – Мне кажется, логика тебе нравится. Вон как аргументировано ты на коллоквиумах и семинарах выступала! Я даже не могу поверить, что Эльвира тебе за экзамен только «хорошо» поставила.
- Да нравится  мне логика, нравится! Но я никак не пойму, зачем нам     логика или  философия в виде диалектического и исторического материализма? Вот, скажи на милость, где  можно применить всё это в своей будущей работе, если наша  специальность –  врач?  Лена, пусть и не на «отлично», но всё же сдаёт экзамены по профилирующим дисциплинам, а на других просто буксует.    Разве может всё вместиться в одной голове? Нельзя объять необъятное, как сказал один умный человек.
- Это сказал  Козьма Прутков, которого, кстати, никогда не было.
- Как это «не было»? – удивилась Тая. – А кто же тогда это сказал?
- Было три человека…  Ладно,  об этом как-нибудь в другой раз.    Вот ты говоришь, что в одной голове не может вместиться всё то, что нам дают в институте.  Но в твоей-то вмещается?

- Это комплимент?

- Почти. Но если он не нравится, можешь  считать его простой констатацией факта.

- Мне тоже философия трудно далась, - вздохнула Тая.
Игорь улыбнулся и шутливо дёрнул за косу.
- Успокойся! Диаматы уже позади!
- Да. Но впереди ещё научный коммунизм, избежать который ещё никому из студентов не  удавалось:   ни физику,  ни лирику, ни нам, будущим целителям. И ставят его на государственных экзаменах   впереди профильных. Даже к защите дипломной работы    не допустят, если научный коммунизм не сдашь. Вот ответь мне, почему так? 
 
 Ответить Игорь не успел – они уже подошли к кафе с красивым названием «Уют». Там было прохладно, в соответствии с названием  уютно и малолюдно. День только начинался.  Игорь принёс две порции мороженого и запотевшую бутылку напитка со смешным названием «Буратино».  Продолжать начатую по дороге тему не хотелось. Они радовались удачно сданному экзамену, последнему в этой   сессии,  предстоящему отдыху, своей молодости и говорили обо всём.

  Тая, сама того не ожидая, открыла в Игоре совсем другого человека: умного, серьёзного и очень-очень обаятельного.  Того Игоря,  красавчика, избалованного судьбой и девушками,   она откровенно недолюбливала и очень опасалась, что он может искалечить жизнь Лены.   Тая ведь обещала тёте Пане присматривать за её взбалмошной и доверчивой дочкой. Вообще-то,   самый подходящий момент всё выяснить.
- Игорь, - глядя парню в глаза, спросила Тая, - а как ты относишься к Лене?
- К Лене?
 Переход от разговора о лёгкой атлетике к теме отношений застал его врасплох. Он удивлённо поднял брови, но взгляда не отвёл.
- Хорошо отношусь. Она весёлая, очень добрая, чуткая и отзывчивая. В общем, девушка, что надо!
- Не то, не то ты сейчас говоришь, - поморщилась Тая. – Мы же не на комсомольском собрании. Я спросила о ваших личных отношениях.
- О личных отношениях?
 Его брови опять взметнулись вверх.
- Да нет между нами никаких  отношений,  кроме дружеских!
 Тая   в замешательстве. Кто из них лукавит? Лена, которая все уши прожужжала о том, какая у них с Игорем любовь? Игорь, открещивающийся от этой любви?
- Но ты же почти каждый вечер  её провожаешь?
- Да. Когда мы с ней уходим   из читального зала, провожаю до самого общежития. Разве могу я отпустить девушку одну? Мало ли чего…

   Вот так-так!
 Конечно,  фантазия у Лены  богатая, а временами она и сама начинает верить в то, что нафантазирует. Неужели это тот случай?

 Девушка бросила взгляд на часики и заторопилась:
- Нам пора.
- Надо взять ещё одного «Буратино» и мороженого. Для Лены, -  улыбнулся Игорь. – Сегодня день жаркий… во всех отношениях.

- Ура! – завопила Лена, увидев в руках Игоря мороженое и бутылку с газировкой.  – Это мне?
- Тебе, тебе. Но, конечно, если ты сдала экзамен.
 Про экзамен Игорь мог бы и не говорить -  по сияющему лицу девушки было и так видно, что пересдачи не будет.
 - Всё-всё! О логике   больше ни слова! Б-р-р! – она изобразила ужас. – Сдала  и забыла!
 Игорь протянул девушке мороженое и начал откупоривать бутылку с газировкой.
 Они  вышли на улицу, спустились к Набережной,  полюбовались неторопливым течением Ангары. От реки веяло прохладой.

   - Хорошо-то как! – произнесла Лена.
   Радость от удачно сданного экзамена и оттого, что  впереди - долгожданный отдых, не покидала её.  А ещё сегодня намечается студенческая вечеринка, на которую Лена возлагала большие надежды. Должен же Игорь, наконец, признаться ей в своих чувствах или и дальше робеть будет?

 ***

 Гремела музыка. Актовый зал бурлил. Все веселились от души. Даже неулыбчивый, суровый комсорг их группы Славик Обозов, олицетворение всех без исключения нравственных принципов и весьма идейный,    и тот время от времени нырял с однокурсниками в одну из аудиторий, где был накрыт стол,  возвращался  оттуда изрядно  «одемократившимся»  и лихо выделывал фигуры модного твиста.
  Бешеный ритм коллективной физзарядки прервал Валерий Ободзинский.

  Эти глаза напротив – калейдоскоп огней,
  Эти глаза напротив ярче и всё светлей…
 
Игорь подошёл к Тае.
- Потанцуем?
- Потанцуем, - улыбнулась девушка.
     Он взял её за руку и ввёл в круг.
 - Зря ты не ездишь со стройотрядом. Знаешь, как там здорово! Песни под гитару у костра, ночёвки в палатке. Да и в другой мир не лишне окунуться. Соглашайся! Правда, списки уже утверждены, но я что-нибудь придумаю.  Ну, так как?

 В глазах Игоря было столько ожидания, что Тая отвела взгляд и вздохнула.
 - Я не могу, дома ждут.
 Про дом была явная ложь, там её никто никогда не ждал.

 - Кто ждёт? Родители? Так тебе же не завтра ехать, успеешь их попроведать. Или тут что-то другое?

  Это хоть и шутливо было сказано, но в последних словах прозвучали нотки ревности. Девушка неопределённо пожала плечами, и разговор прервался. Ну, не объяснять же Игорю, что она очень соскучилась по Мише, его жене Маринке, а особенно по их маленькому Славику. Да и Ободзинский уже умолк, уступив «Эти глаза напротив» не менее красивому «Белому вальсу».

              Я пригласить хочу на танец вас, и только вас…

Игоря пригласила Лена.
   
***


     Игорь очень нравился  ей, но на его  предложение руки и сердца она ответит отказом. Почему? Потому что Игорь    совсем не похож на Мишу.   
  Потом она найдёт того, кто похож, и полюбит.  Живут они хорошо, ровно, спокойно. Вот уже выросли дети, подрастают внуки. Всё, о чём когда-то мечтала   маленькая Тайка, сбылось. Есть у неё и собственный дом (один в один, как  у бабушки Лены Савельевой: просторный, светлый и с высоким крыльцом), и дружная семья. Глядя на   вполне самодостаточную, всеми уважаемую Таисию Павловну, никто даже не подозревает, что  через всю свою жизнь эта женщина пронесла  в себе  какое-то непонятное ей самой ощущение  одиночества среди людей. То самое, о котором когда-то говорила Маргарита Сергеевна. То самое, которое   всегда мешало Таисии Павловне  жить полно и радостно, и что, дойдя годами до старости, она  так и не научилась избавляться от прежних обид и  осталась тем же подранком, той же  искалеченной детством маленькой Тайкой.