Алиса в плену

Фэндом: Булычёв Кир «Приключения Алисы»
Основные персонажи: Алиса Селезнёва, Павел Гераскин
Пейринг или персонажи: Павел Гераскин/Алиса Селезнёва
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Романтика, Флафф, Пародия, Стёб

Размер: Мини, 37 страниц
Кол-во частей: 9
Статус: закончен


1. Надежда на Пашу
Как хорошо, — думала Алиса, — что у неё есть Пашка.
Она была уверена, что он придёт ей на помощь.

Точнее, спасёт её.
И что это будет вовремя.

Он всегда успевал.
Ему всегда удавалось её найти.
Вовремя.

И всё же её положение казалось ей очень неприятным.
Настолько, что когда Паша наконец-то её найдёт, ей будет перед ним оооочень неудобно.
Ну просто страшно неудобно.

Потому что она привязана.
Но это ладно.
Находить её привязанной и отвязывать ему и раньше доводилось.

Но вот … в такой позе, как в этот раз…
Вот это намного проблемнее.

В позе невесты.
Перед главным событием первой брачной ночи.

Алиса конечно знала, что Паша всё правильно поймёт.
И не сомневалась, что он не станет отпускать шуточки.
И вообще не станет её смущать комментариями по поводу этой ситуации.

И она в общем-то могла доверить Паше лицезреть её даже в таком виде.
Раз уж невозможно спастись без того, чтобы он не наблюдал её в таком виде.

***
Дополнительная неловкость была связана с тем, что в последнее время Паша стал активно с ней флиртовать.

Точнее, не просто флиртовать.
Флирт всё же что-то более лёгкое.

А Паша… это скорее был натиск.
Он вёл себя как человек, который решил добиться своего во что бы то ни стало.

И Алису это немного пугало.
Хотя и совершенно непонятно почему.

Она не была против секса с Пашей.
Более того — она мечтала об этом.
И не раз думала, как бы это устроить.

Но когда Паша стал сам ясно выражать желание добавить секс в их отношения…
Алиса всё же оробела.

Не столько от самой идеи, сколько от Пашиного натиска.
Паша оказался намного более настойчивым, чем она могла ожидать от него.

Всегда был таким учтивым и трепетным с ней.
Так избегал любых намёков в общении с ней.
На возможность их близости.

Был воплощением заботы, участия, чуткости.
А тут стал… нет, все его добрые качества остались при нём.

Но теперь он стал ещё и проявлять желание, чтобы они стали любовниками.
Точнее, намерение.
Точнее, уверенность, что так и будет.

Что этот вопрос уже решён.
Окончательно. И бесповоротно.

Что дата начала новых отношений — просто вопрос времени.
И совсем небольшого.
Может, недели. А может и часа.

Алиса уже стала чувствовать, что это может случиться в любой момент.
Когда Паше вздумается.

И что он согласится отступиться только на время месячных.
Это правило он свято чтил.

Как и прочие правила эксплуатации зрелых девушек, которые преподавались молодым людям времён Алисы.

Ну и на этом спасибо.
Юноши теперь по крайней мере знали, как не лишить любимую здоровья, требующегося для неограниченного гинекологическими болячками секса.

***
Ощущение близости момента их близости тревожило Алису.
Но конечно не настолько, чтобы прекратить отношения с Пашей.

Она не сомневалась, что черту приемлемого он не переступит.
И хотя иногда ей хотелось сбежать от него куда-нибудь подальше, где он её не найдёт, она всё же не сбегала.

Потому что… у неё было странное ощущение, что она должна выполнить волю Паши.
Если повелит ему отдаться — значит, она должна отдаться.

Его натиск как-то странно действовал на её волю.
Заставлял уступать его воле.
Точнее, вызывал сильнейшее желание следовать его воле.

Алиса понимала, что она отдастся Паше без сопротивления.
Когда наступит момент, когда он от слов перейдёт к делу.

Точнее, к делу он уже давно перешёл.

Став чуть ли не развязным в своих манерах и жестах.
И это не было развязным только благодаря очень большой доверительности их отношений.

С некоторых пор он стал всё чаще прикасаться к ней.
Нет, не так.
Прикасался он и раньше. И немало.

Но теперь он стал не просто прикасаться ради необходимости.
А просто так. Без необходимости.

А только чтобы… приласкать её.
Или возбудить.
И ради своего удовольствия.

Он не скрывал, что блаженсвует, прикасаясь к ней.
И говорил об этом прямо.

И подбирался ко всё более интимным участкам тела.
И всё более интимным образом.

***
И когда он станет позволять себе не просто распускать руки, а запускать их куда-нибудь…
Или не только руки…

То она и тогда не станет возражать.
Она от самой мысли о таком испытывала томление.

И вообще узнала много нового о своём теле за последнее время.
С тех пор, как Паша стал проявлять особое внимание к ней.

Тело показало ей, какие ощущения описываются в любовных романах и учебниках.
И ещё много новых ощущений, описания которых ей не встречались.

Тело склоняло её не противиться Пашиным желаниям.
Уступить. Отдаться.

Оно хотело раскрыться Паше и выполнить своё предназначение женского организма. —
Впускать самца, дарить ему разрядку и силы.

Быть его спермоприемником, превращать сперматозоидов в ребёнка.
Давать жизнь новому поколению.

***
Алиса понимала, что к чему.
И соглашалась с этим.

Она вошла в репродуктивный возраст.
Природа потребовала дань.
В виде продолжения рода.

Значит, природа своё получит.
Она совокупится с Пашей и родит от него ребёнка.

Или детей.
И будет им служить, сколько понадобится.
И Паше, и их детям.

Всё правильно и хорошо.
2. Побег
***
Но при всей внутренней покорности Пашиной воле…
Однажды Алиса почему-то всё же взяла и сбежала.

Она сама не знала, почему.
Вот просто так захотелось.

Полетать.

Покружить по космосу.

Погостить на разных планетах.

Просто так.

Там, где рядом не будет Паши и этой ежеминутной возможности начала секса.

Где можно чувствовать, что хоть в ближайший час секса пока ещё не будет.

И Алиса скоро поняла, что правильно поступила.
Словно наваждение спало.

Она снова чувствовала себя, как всегда.
Жизнерадостной и любознательной девочкой.

А не текущей самкой, обуреваемой только желанием раздвинуть ноги и принять член и семя любимого.
Хоть и с мечтой о зачатии ребёнка.

Приятный был ренессанс самоощущения.
Очень приятный.

Ну да, без Паши конечно скучнее.
Раньше было интереснее. С ним.

Пока он не начал приставать.
Не в смысле — настаивать на близости.
А в смысле — пока не начал давать ей понять, что это вот-вот случится.

Но зато она смогла немного побыть в прежнем статусе.
Девочки, которая не собирается пока заняться сексом.
Пусть даже и с обожаемым другом и любимым.

Ей было очень комфортно и легко.

***
Но не очень долго.
Она всё же быстро заскучала по Паше.

И всё сильнее.
Так, что уже стала жалеть о своём бегстве.

И даже начала думать, что ради общения с Пашей стоит смириться уже окончательно с этим его сексом.

В самом деле — они выросли, теперь пришло время и для секса.
А для юноши особенно.

Ну подумаешь секс.
Зато она снова всё время будет с Пашей.

Ей же это не трудно.
И даже наверняка понравится.

И даже много раз самой хотелось, чтобы они были близки.
Особенно после Пашиных речей.

Хоть она и смутно представляла, что она будет ощущать.
Несмотря на то, что детально представляла внешнюю сторону процесса — что куда как когда и т.д.

***
А главное — она же ещё и ребёночка ведь сможет родить благодаря этому!
Маленького-премаленького.

Мальчика. Похожего на Пашку. И на неё.
А может крошечную девочку.

И Пашка будет этому очень рад.
И их родители тоже.

Все будут с ним нянчиться, любить его.
И он будет всех любить.
Он будет всем очень радоваться.

И он будет сосать её грудь.
Говорят, что это очень приятно.
Если конечно соски не повреждены.

Оставалось только пройти через сам процесс.
Тем более что это так просто. -

Просто позволить Паше сделать то, что он хочет.
В том числе позволить ему ввести его член в её влагалище.

И всё.
И просто не мешать ему вводить.

Ну и конечно подождать, когда он эякулирует.
Может, не раз.

***
Алиса со всё большей ностальгией вспоминала Пашин стиль «ухаживания».
Забота и бережность были в их отношениях всегда.

В формах сообразно возрасту.
Вплоть до спасения жизни.

Так что тут ничего нового не могло быть.

А ухаживания заключались в том, что Паша стал ставить её перед фактом —
они будут любовниками.

Они будут близки.
У них будет секс.

Он не уговаривал её.
Не объяснял ей, что им надо быть вместе.

Не рекламировал себя и их будущие отношения.

Он просто говорил об их общем будущем, в котором есть секс, как о деле давно решённом.

И говорил со всё большими подробностями.
И со всё более откровенным.

«Как хорошо, что ты такая чувственная»

«Когда мы соединимся, надо будет обязательно посмотреть друг другу в глаза — говорят, что это крайне волнующий момент, при котором многие люди сразу кончают.
Нам тоже надо проверить это на личном опыте.»

«Мне так интересно, как ты станешь реагировать на те или иные мои ласки.»

И так далее всё в таком ключе.

Алиса удивлялась, шокировалась, но старалась делать вид, что всё в порядке.
И даже немного включалась в разговоры, словно они веди светскую беседу или обсуждали научный вопрос.

Но внутри…
Внутри у неё от Пашиных слов всё то пело, то трепетало, то замирало, то сжималось.

То заставляло её попросить его овладеть ею немедленно.
Иногда её даже подташнивало — как ей казалось, от того, что они так и соединились после такого возбуждения.

Алиса стала пользоваться ежедневными прокладками, а не только в дни месячных.
Потому что иначе она постоянно ходила бы в подмокших трусиках.
А так ей было просто достаточно сменить прокладку.

До новой порции Пашиных излияний.
В смысле - словесных.
Пока словесных.

Каждый раз, как Паша начинал свои песни про их близкую близость и тем более распускать руки, она начинала неудержимо течь.

И чувствовала себя самкой в период течки.
Хотя строго говоря течка — это дни в момент овуляции и перед ней.

Но вот мокрой Алиса стала теперь всё время.
Из-за Пашиных речей.
3. Сожаления
В какой-то момент Алисе стало так сильно не хватать Пашиных «приставаний«…
Что ей нестерпимо захотелось прямо телепортироваться к нему немедленно.

И удивить его.
Просто молча заявившись к нему, раздевшись и раздвинув ноги —
мол, получите и распишитесь.
Спермой во влагалище.

Раз уж он прямо говорит о желании обладать ею — значит, не против таких сюрпризов.

Ну в самом деле — почему бы не отдаться любимому?
Раз он так хочет этого.
Тем более что она сама совсем не против.

И ей даже интересно, как это всё получится.

***
Алиса решила, что хватит прятаться от Пашки.
Пусть её путешествие без него считается её девичником.

Погуляла перед свадьбой.
И хватит.
Точнее, перед отдачей любимому.

А то даже не с кем поделиться впечатлениями и мыслями.
Столько всего интересного и красивого встречается.

А Пашки рядом нет, чтобы показать ему это.
Нет, это никуда не годилось.

Надо было срочно воссоединяться с Пашкой.
Во всех смыслах.

***
И только Алиса полетела на крыльях мечты к любимому, чтобы просто молча отдаться, как самым обидным образом её планы были нарушены.

Она очнулась незнамо где.
И понятия не имела, кто её похитил.
И зачем.

Хотя поза, в которой она очнулась, недвусмысленно намекала на то, зачем.
И Алиса очень опасалась, что понимает намёк слишком правильно.

***
О, как Алиса теперь жалела, что не успела отдаться Паше.
Ну почему она была так глупа, что сбежала?

Если бы она не сбежала, то не попала бы в этот плен.
А вот теперь её мечты могут и не исполниться.

И это — в тот самый момент, когда она уже решила поспешить отдаться Паше.
Уже помчалось к нему.
А тут такое.

Ну ничего.
Паша её найдёт.

Всегда находит.
И в этот раз найдёт.

***
Алиса не могла вспомнить ничего между моментом, когда она купила билет до Земли, и моментом, когда очнулась здесь.
Ни-че-го.

А главной её тревогой стало опасение, что теперь Паша не станет её первым и единственным мужчиной.
Из-за её глупого бегства.
Из-за того, что она не поспешила отдаться ему.

Пашка-Пашка, ну где же он.
4. Паша успел, но...
Словно в ответ на Алисины воззвания… появился Паша.

Она не заметила, когда и откуда он вошёл.
Словно он просто материализовался в той точке пространства, где она его увидела.

Алиса сначала даже не обрадовалась.
Потому что не могла поверить, что всё уже закончилось.
Так быстро и просто.

Что теперь все тревоги в прошлом.
Что они спасутся.
Раз Паша тут — теперь всё хорошо будет.

— Паша, ты как вошёл?

— Там дверь.

— А я не заметила…
Ты нашёл меня.

— Нашёл.

— Извини, что я в таком виде.

— Главное, что с тобой всё в порядке.

— Отвяжешь меня?

— Да, сейчас уберу всё это.

Паша стал копаться в завязках и ремнях.
А Алиса стала рассказывать.

— Пашка, я полетела к тебе.
Купила билет, жду рейс.

А потом … очнулась здесь в таком положении.
Я так рада, что ты меня нашёл.

Я так жалела, что не успела тебе отдаться раньше.
И что ты не станешь моим первым мужчиной.

— Ну, если ты в самом деле жалела, то сейчас как раз есть возможность всё исправить.

— Сейчас? Здесь?

— Только если ты сама этого хочешь.

— Но почему здесь?

— А кто знает, во что мы вляпаемся через минуту?

— Ну да. Ты прав.
Но …, а не надо ли нам поспешить отсюда убежать?

— Не надо.

— Не надо? Почему?

— Потому что тут мы в безопасности.

— С чего ты это взял… — У Алисы мелькнуло предположение, но оно было настолько диким… Нет, этого не могло быть.

— С того, что ты у меня.

— Где у тебя?

— Это мой домик.

— Домик…
Паша, ты хочешь сказать, что это ТЫ меня сюда притащил и так привязал?

— Я.

— Ты?! Ты… Нет, не может быть.

— Может.

— Нет, только не ты.
Ты не мог так поступить.

— Алиса, а ты предпочла бы, чтобы сейчас на моём месте был не я, а кто-то другой?

— Нет конечно. Нет.
Я счастлива, что на твоём месте ты.

Я так перепугалась, очнувшись здесь.
И … в таком положении.

— Ну тогда какие проблемы?
Ты со мной, как и хотела.
И можешь осуществить свои мечты. И мои заодно.

— Погоди… Я конечно хотела с тобой.
Но зачем… ЭТО?
Зачем эта привязанность?

— На всякий случай.

— На какой случай?

— На случай, если ты не выразила бы готовности заняться со мной сексом.
Но ты выразила.
Так что можно обойтись и без связанности.

— А если бы я не выразила готовность?
Что тогда? Ты что… готов был … заняться этим без моего согласия?

— Нет конечно.
Просто тогда связанность помогла бы мне тебя уговорить.

— Каким образом?

— Я бы постарался тебя возбудить ласками.
Так сильно, чтобы ты сама стала умолять меня овладеть тобой.

— Так, Паша, отвяжи меня. А потом поговорим.

— А мне кажется, что лучше сначала поговорить.

— Ну тогда быстро.
А потом сразу отвязывай, пока я не обиделась окончательно.

— Алиса, я намерен добиться от тебя согласия на секс.

— Оно у тебя есть.

— Тем лучше.

— Тогда развяжи меня скорее.

— … Алиса, а давай я потом тебя развяжу.

— Когда потом?

— После секса.

— Почему?

— Потому что мне нужна гарантия, что мы это сделаем. Сейчас.

— Зачем?

— Потому что я очень боюсь, что твоим первым станет кто-то другой.
Кто будет с тобой не так бережен, как я.

— Но связывать-то зачем?

— Для надёжности.

— Пашка-Пашка…, а тебе не кажется, что это…

— Что?

— Ну, а как называется секс по принуждению?

— Никакого принуждения.
Об этом и речи не может быть.
Если ты будешь против, то я и пальцем тебя не трону.

То есть пальцем-то как раз трону.
Ещё как.
Но зато только пальцем. Обещаю.

— Паша, но это тоже как-то … не совсем нормально.

— Для нас нормально. Мы же не чужие друг другу.
Я тебя люблю, ты меня любишь.
Всё в порядке.

— Нет. Не в порядке.
Развяжи меня.
Немедленно.

И тогда я подумаю, в порядке ли.
И не сильно ли на тебя обиделась.

— Обязательно развяжу.
После секса.

— Я согласна на секс только после развязывания.

— Какая тебе разница, до или после секса я тебя развяжу?

— Большая.

— Это не ответ.

— Достаточно того, что я так хочу.

— Недостаточно.

— Если ты меня не развяжешь — я не стану заниматься с тобой сексом.

— Посмотрим.

— Паша, всё. Я уже не хочу никакого секса.
Прекрати всё это.

— Захочешь.
Ты же любишь меня.
Немного ласки — и ты снова станешь мечтать о близости.

— Паша, это точно ты?

— Я.

— Я не стану с тобой разговаривать, если ты меня не развяжешь.

— Твоё право.
Главное, что дело будет сделано.

Ты получишь максимально нетравматичную дефлорацию с мужчиной твой мечты.
А я наконец-то перестану бояться, что кто-то тебя покалечит.

— А ты понимаешь, что наносишь мне душевную травму?

— У тебя не будет душевной травмы.

— Она уже есть.
Я ждала от тебя спасения.
Как от бога.
А оказалось, что ты и есть мой похититель.
5. Подоплёка
— Алиса, не драматизируй.
Ты не представляешь, что я пережил, пока искал тебя.

Я жутко боялся, что не успею до тебя добраться до того как тебя покалечат.
И сто раз пожалел, что не сделал раньше то, что делаю сейчас.

И поклялся себе, что, если мне повезёт найти тебя вовремя — обязательно организовать тебе посвящение в женщины.

И вот мне повезло. Я тебя нашёл.
Так что я обязан всё сделать.

— Вот уж никогда бы не подумала, что у нас всё ТАК будет.

— А что у нас бывало по-человечески?
Но лучше так, чем никак и никогда.
Алиса, пойми — я только ради тебя это делаю.

Сам я готов был ждать сколько угодно, когда ты предложишь овладеть тобой.

Но вот рисковать тобой я не могу.
Я и так преступно долго ждал.

Надо было давно уже дефлорировать тебя.
Знал же, что ты сама хочешь.

И зачем тогда надо было ждать приглашения от тебя?
Надо было самому быть настойчивее — и тогда всё случилось бы.

Так нет же, решил потешить своё тщеславие — добиться, чтобы ты сама себя предложила.
Вот дурак. В итоге чуть не прошляпил тебя.

— Ты не прошляпил.
Я и хотела предложить.

Мне так скучно без тебя стало.
Что я сама решила — скорее к тебе. И сразу отдаться.

Мне так хотелось увидеть твоё выражение лица, когда я как ни в чём ни бывало разденусь перед тобой.
А потом лягу и призывно разведу ноги.

— … Да. Та ещё была бы картина…
Но что делать.
Такого у нас не случилось.
Потом можем разыграть такую сценку, если захочешь.

— А давай сейчас разыграем.

— Нет. Сейчас нам не до игр.
Сейчас тебя спасать надо.

— От чего?

— От опасности было дефлорированной негуманным способом.
Так что будем играть в другую игру.

— Паша, мне она не нравится.

— Понравится.
Ты почему вообще убежала?

— Хотела просто погулять спокойно.
Не ожидая секса с минуты на минуту.

— А ты ожидала?

— В том-то и дело.
И это стало меня напрягать.

— А я думал, что тебе это нравилось.

— Нравилось. Но захотелось день-другой обойтись и без этого.

— Могла бы и сказать.
И тогда я дал бы тебе гарантию, что секса точно не будет хоть неделю.

— Откуда ж мне было знать.
Да и как-то с трудом верится всё равно.
Лучше было сбежать.

— А предупредить нельзя было, на сколько ты пропала?

— Я же записку оставила.

— Ага. «Не волнуйся, я скоро вернусь».
Это, по-твоему, та записка, которая может успокоить?

— Записка как записка.

— Ага. И браслет отключила.

— Ну и что.

— А то. Что я спокоен, только когда ты в пределах видимости находишься.

— Ничего со мной не случилось бы.

— Ошибаешься. Уже случилось.

— Что?
То, что меня связал лучший друг?
От которого я не ожидала такого вероломства?

— Ох Алиса.
Ты понятия не имеешь, что такое вероломство.

— Просвети.

— … Видишь ли…
Я собирался просто найти тебя.

И попросить больше не сбегать так.
И вообще не покидать Землю.

Но потом оказалось, что просто найти и попросить не удастся.

— Почему?

— Потому что я едва не опоздал найти тебя вовремя.
Меня едва не опередили.

Те, кто тебя похитил.
А я тебя только отнял у похитителей.

— Неужели?
И у кого же?

— Тебе лучше не знать.

— Отчего бы?

— Поверь, тебе неприятно было бы узнать.

— Я должна знать.

— Если так хочешь — можешь потом узнать подробности.
А пока я не хочу на них отвлекаться.

Пора нам заняться нашей главной задачей.

— Паша, и всё же отвяжи. Ну неправильно это.

— Потом.

— Тогда… Паша… ты должен знать, что я постараюсь не сердиться на тебя…
И не обидеться…

Запомни это.
Чтобы потом не поддаваться приступам чувства вины.
Я же знаю, что они у тебя будут.
6. "Ты моя добыча"
— Думаю, что теперь всё ясно.
Давай займёмся делом.

— Паша, какой же ты всё-таки недоверчивый.
Без связанности было бы намного лучше.

— В другой раз обязательно попробуем.
Думаю, что ты согласишься и на другой раз.

— Я же даже раздеться нормально не смогу в таком состоянии.

— Это не проблема.
В другой раз разденешься нормально.
А сейчас твоя одежда мне не мешает.

***
Паша стало деловито расстёгивать её рубашку.

Алиса перестала дышать.
А потом наоборот глубоко вздохнула.

Как бы ей не претила обстановка и предложенные Пашей обстоятельства, но Паша оставался Пашей.

А её любовь к нему любовью к нему.
Так что Алиса не могла не испытывать характерного волнения от того, что он расстёгивает её одежду.

И вообще собирается сделать.

Расстегнув её рубашку, Паша остановился.

— Алиса, я ещё раз хочу напомнить на случай, если ты забыла.
Я не собираюсь входить в тебя без твоего разрешения.
Более того — без твоей просьбы.

Я собираюсь добиться от тебя только этого приглашения на секс.
Если у меня не получится добиться — я оставлю тебя девушкой.

Ты не должна бояться принуждения с моей стороны.

— Спасибо.
Но в том, что ты делаешь, тоже есть принуждение.

— Тебе же не неприятно то, что я делаю.

— Не неприятно.
Но мне не нравится, что ты не развязал меня.

— Это мы уже обсуждали.
Так что вернёмся к нашему делу.

Извини, что я побуду немного бесцеремонным.
Но уверен, что ты и сама это согласилась бы сделать, если бы не была связана.

Да что я говорю — ты же сама сказала, что хотела просто раздеться и развести ноги.
Так что чего мне стесняться…

***
Паша убрал в стороны половинки рубашки, обнажив грудь Алисы.

— Я так и знал. Ты прекрасна, моё солнце.
И два твоих нежных солнышка, что сейчас передо мной, особенно прекрасны.

Нашему будущему ребёнку повезло.
Сосать такую красивую грудь.

— Кстати, про ребёнка.
Ты не хочешь просить, могу ли я сегодня залететь?

— Хочу. И каков ответ?

— Это маловероятно. 20-й день цикла.

— Ясно. Ну ничего, значит, в другой раз.
Это когда, получается, будет шанс?

— Максимальный — дня через 22. А так… Через 15.

— Спасибо. Я учту.
… Как ты относишься к тому, чтобы я дотронулся до твоей груди?

— А разве моё мнение что-то значит?

— Конечно.

— И ты не станешь дотрагиваться, если я попрошу не трогать?

— Ну… я постараюсь.
Буду только смотреть.

— А если не смотреть?

— Алиса, ты за кого меня принимаешь?
Ради чего мне даже смотреть нельзя?

И знаешь что.
Ты вообще моя добыча.
Я спас тебя…

— … От кого ты меня спал.

— Главное — от чего.

— Ну и от чего же?

— Потом расскажу.
Не хочу портить себе настроение.
А тебе тем более.

— Я же теперь только об этом и буду думать.
И гадать.
А на удовольствии, которое ты собрался мне доставить, сосредоточиться из-за этого уже не смогу.

— Хм… ну давай я тогда пока без подробностей, хорошо?
А потом сама послушаешь.
Я записал разговор твоих похитителей.

— У тебя работал диктофон?

— Да. Я сразу включил, как только услышал начало.
Во-первых, это улика.
А во-вторых, это могло понадобиться для того, чтобы убедить тебя.

— Зачем?

— Если ты так и не согласишься на секс, несмотря на мои старания, я дам тебе это послушать.
И тогда ты сразу согласишься.

— Ты меня заинтриговал.
Включай скорее.

— Потом. Если не получится без этого.
И после секса.

— Ну тогда хотя бы суть.
Ты же сам хотел рассказать.

— Ну хорошо…
Короче говоря, суть в том, что похитителями тебе была отведена роль, которая тебе не понравилась бы.
И которая была связана с твоей сексуальностью.

— А дальше?

— А остальное сама узнаешь из записи.

— Ты почти ничего и не рассказал.

— Неважно.

— Паша, ты же говорил, что не тронешь, если я против.

— А ты разве запрещала?

— А разве нет?
Ну тогда теперь запрещаю.

— Слушаюсь.
Но всё остальное трону, не спрашивая.

— Какой ты всё же…

— Какой?

— Своевольный.

— Есть такое дело.
Ммм… как давно я мечтал погладить твой прелестный животик.
Только что же ты так напрягаешь его сразу.

— Он сам.

— Ладно, пора начать делать всё по порядку.
Ручки, ножки.
А потом…

Ты не представляешь, как я люблю тебя… Не представляешь…
Я хочу, чтобы ты ощутила это в моей нежности… моём терпении… моей ласке.
7. Сдалась
***
Алиса сначала не придала значения Пашиным словам о «по порядку».
Она конечно догадалась, что он говорит о рекомендациях сделать что-то вроде эротического массажа.

С постепенным возбуждением через стимуляцию сначала дистальных участков, а затем постепенно перемещаясь к центрам.

Но она совершенно не ожидала, что её собственная реакция на Пашины ласки и в самом деле окажется очень острой.
И постепенно всё более и более глубокой.

Паша оказался гением прикосновений.
И умудрялся вроде бы простыми прикосновениями доставить максимум наслаждения.

Алиса сдалась удовольствию.
Она так погрузилась в переживания, что даже не стала говорить Паше о его таланте.

Да и не стоило сейчас разрушать магию происходящего словами.
Но потом… Алиса решила непременно потом сообщить Паше о его таланте.
А пока не отвлекаться и не отвлекать.

***
Она и понятия не имела, какие чувства вызовут в ней Пашины прикосновения.
И его и в самом деле беспредельная нежность.

Сочетание сдерживаемой страсти и благовейности.

Страсти, прорывающейся в голосе, дрожи, дыхании, трепете его рук и губ.
И нежности. Показывающей, что Паша любит её до слёз.

Алиса в самом дел была растрогана.
Впрочем, на этот раз в обоих смыслах.

Но главное — что была тронута её душа.
Тем, как было растрогано Пашей её тело.

Алиса поняла, что стала свидетельницей чего-то значительного.
Может быть, уникального.

Она уловила, смогла уловить, что чувства Паши — что-то намного большее, чем желание.
А что-то сродни религиозному молитвенному состоянию.

И она прониклась уважением к такому его состоянию.
Так же, как она прониклась бы уважением к его благоговению перед шедевром, перед талантом.

А сейчас он благоговел … перед ней?

Ему удалось вызвать рост её возбуждения, лаская и её руки, и её ноги.
Кисти рук-стопы, предплечья-голени, плечи-бёдра.

Она отозвалась уже на ласку рук и стоп.
А дальше по нарастающей.

Реакция собственных бёдер оказалась особенным сюрпризом.
Алиса никогда не подозревала, что они настолько чувствительны и что их так приятно просто касаться.

Знай она это раньше… может быть, и сама изучала бы свою чувствительность?

Только одна проблема.
Если раньше она уже начала выделять смазку (ещё при ласках рук),
то после утончённых касаний бёдер смазка залила ей всю промежность.

Ей срочно захотелось переодеться.
Но приходилось терпеть мокроту в трусиках.

Паша добрался даже до головы.
И массаж кожи головы оказался тоже очень кстати.

В нём особенно заметна была именно забота, а не просто желание возбудить.
А в итоге от такой заботы ещё больше выросло и желание.

Макушка, виски, скулы…
Ключицы…

Алиса даже не спохватилась, что дальше будет грудь.
И что надо напомнить Паше о запрете трогать грудь.

Но он сам просил:

— Ниже нужно?

— Да.

***
Теперь ниже тоже было нужно.
После всего, что она сейчас ощутила…
Разве можно было отказаться от возможности узнать, что она почувствует при ласках груди?

Скоро она убедилась, что это стоило узнать.
И пускай под ней уже целая лужица от бартониевых выделений.

Зато… это же такое… такое… СЧАСТЬЕ.

И наверное примерно так же будет приятно, когда грудь будет сосать ребёнок?
О, тогда можно кормить его молоком хоть до двух лет.
Хоть до трёх.

Природа знала, что делала, сделав сосание груди таким приятным для женщины.
Это в самом деле сильнейший мотив кормить ребёнка.
Вдобавок к необходимости насытить ребёнка.

Но ребёнок будет только сосать.
А вот его отец… может и провести по груди пальцами.
И языком…

Странное всё усиливающееся ощущение вдруг выбросило Алису из привычного восприятия реальности.
Когда она пришла в себя, то не удержалась от вопроса:

— Что это сейчас было?

Паша пожал плечами.
Не особенно скрывая свою радость и гордость.

— Смею надеяться, что ты пережила оргазм.

— Оргазм?

— Ну а что. Это бывает не только при коитусе.
Но и от ласк груди. И вообще.
Некоторые девушки кончают даже от поцелуев.

— Да?

— Да. Судя по всему, ты относишься к их числу.

— Почему?

— Ты бы видела, как напряглись все твои мышцы.
С какой силой. И раз за разом.
Даже хорошо, что ты связана.

— Хорошо? Теперь на коже могут остаться следы.

— Ненадолго.

— Паша… может, проверим… реакцию и на поцелуй…

— Не боишься?

— Чего?

— Что после поцелуя ты точно сразу сдашься.

— Я давно тебе сдалась.

— В самом деле?
Я пропустил момент, когда ты просила войти в тебя?

— Нет. Я ещё не просила. Словами.
Но всем остальным…
Подо мной уже настоящая лужа…

— То есть мне входить?

— ДА.

— А поцелуй?

— Потом. Сначала войди.

— Хм…, а если я не войду?

— Ты передумал?

— Я просто вдруг подумал —, а ты потом не обвинишь меня в том, что я воспользовался твоим беспомощным состоянием?

— Да нет же.

— А твоим изменённым состоянием сознания?

— НЕТ.

— Тогда… Знаешь, докажи, что ты хочешь соединения.

— Чем? Тебе мало лужи подо мной?

— Мало.

— Куда уж больше-то.

— Лужа — это просто реакция тела.
А вдруг ты потом скажешь, что пошла на поводу у тела?
Или что я воспользовался твоим возбуждением?

— Так чего ты хочешь-то?
8. Докажи, что согласна
***

— Я хочу, чтобы ты доказала мне осознанность твоего желания.

— Как?

— Руководи моими действиями.

— Что?

— Диктуй мне, что делать.
Подробно. Шаг за шагом.
И только тогда я войду в тебя.

— Расслабилась называется…

— В другой раз расслабишься.
Сейчас нет условий для такой роскоши.

— Паша, вот нельзя без таких сложностей?

— Я жду твоих распоряжений.

- Ну и жди... Ладно...
Подними мою юбку.
Откинь наверх.

— Готово. О…

— Что?

— Когда ты сказала про лужу, я и не думал, что тут в самом деле лужа…

— Разве я когда-нибудь врала?

— Нет. Дальше?

— Отстегни полоску на трусиках и отодвинь её.

— Сделал. Какая удобная конструкция трусиков.
И снимать необязательно.

— Да…

— … Я так понял, что на этом мне нужно остановиться?

— Нет…

— Но ты же молчишь.

— А что мне сказать?

— Что хочешь — то и говори.

— … Я думаю.

— Ну думай.

— Может… дальше ты сам…

— Неа. Только с твоего распоряжения.

— Мне… тяжело.

— Давай я помогу тебе найти слова.

— Как?

— Полижу твой животик.
Мне так понравилось это.

Но тогда он был частично закрыт юбкой, хоть я и сдвигал её пониже.
А теперь открыта и зона над лобком.
Класс.

И вокруг сосков надо пройтись ещё раз.
И сами соски.

— Паша!

— Что? Тебе же вроде бы нравилось?

— Нравилось. Но сейчас другое важнее.

- Я весь внимание.

- Паша… раскрой пальцами губы. … Нижние.

— Понял. Готово.
Боже мой, какая красота.
Алиса! Как это красиво!

— Я рада, что тебе нравится.

— Нравится? Не то слово. Я очарован.
Алиииса.

— Что ты делаешь?

— А что?

— Ты же говорил, что будешь ждать моих предложений.

— А, ну да. Прости. Я как-то не подумал.
Но мне так захотелось погладить здесь.
Тут такая нежная кожа. Просто атласная.

— Ладно. Давай поскорее с главным.
Приблизь пожалуйста член.

— Как?

— Головку ко входу.

— А где у тебя вход?

— Ну Паша. Ты и сам знаешь.

— Здесь? Или здесь? Или там? — спрашивая, Паша касался головкой разных участков вульвы, распаляя ещё больше и так распалённую девушку.

— Я же не могу тебе показать!
У меня связаны руки.

— А ты так объясни. Словами.

— Как тебе объяснить-то.

— Постарайся.

— Отверстие между складок.

— Тут между складок сплошная пелена смазки.
Ничего не видно.
Всё, как в тумане.

— Не преувеличивай.

— Правда. Ты бы это видела. То ещё зрелище.
Хочешь сфотографирую? И тебе покажу.

— Нет. Не надо.
Лучше окуни головку в средоточие смазки.

— А вот это понятное распоряжение.
И какое прияяятное.

И по-моему я ощущаю тут в самом деле отверстие.
Это оно?

— Да.

— Вот он, предел мечтаний и юношеских фантазий…

— Ты дальше пойдёшь?

— Куда?

— Ну вглубь конечно.

— А надо?

— Ну Паша!

— Знаешь… я хоть и хотел этого больше всего на свете…
Но сейчас, когда это в шаге, в секунде от вершины…
Мне так жаль от мысли, что для тебя это может быть болезненно.

— Для меня болезненно то, что ты не входишь.

— Правда?

— Давно правда.

— И что ты предлагаешь.

— Углубляйся.

— Слишком узко.

— Ну так растягивай.

— Так?

— Да-да…

— Хватит?

— Нет конечно. Ещё. До самого конца.
9. Путь к вершине
Паша перестал болтать и, дрожа от усилий по сдерживанию желания сделать сильный толчок, попробовал осторожно углубиться в тело любимой.

Он знал, что для столь возбуждённой и здоровой девушки его вторжение не опасно.
Что оно не причинит ей ни малейшего вреда.

Но это в теории.
А на практике… Ему было реально не по себе от ощущения до предела (как ему казалось) натянутых тканей вокруг его члена.

— Алиса, ты уверена, что тебе не повредит дальнейшее вторжение?

— Уверена.

— Но у тебя там всё ТАК натянуто.

— Нормально.

— Останови меня, если станет слишком опасно, ладно?

— Да.

— Командуй парадом дальше.

— Надави ещё. … Ещё… Ещё. Сделай неглубокий, но резкий толчок.

— … Так нормально?

— Да.

— Не слишком туго?

— Это просто сжатые мышцы.

— От боли?

— От страсти.

— Да?

— Да.

— Что дальше?

— … Ты не хочешь поцеловать меня?

— Всю жизнь мечтал.

— Тогда целуй.

***
Паша сомкнул свои дрожащие губы на таких же дрожащих губах Алисы.
Так они и слушали трепет губ друг друга.

Слушая, как он отзывается у них внизу.
Ощущая, что ток замкнулся.

— Ещё продвинься, — прошептала Алиса.

— Слушаюсь.

— Ещё. Иди до самого конца. Не останавливайся.

— Ты сильно сжата.

— Это от удовольствия.
Я постараюсь расслабляться. Лови момент, когда хватка мышц будет ослабевать.
Чтобы продвинуться снова.

— Ты с каждым моим движением снова сжимаешь мышцы.

— Это не я. Они сами. Но я снова их расслаблю.

— Алиса… ВСЁ.

— Я поняла…
Так вот значит каково это…

— Алиса… Мне кажется, что я сейчас кончу.

— Кончай.

— А поцеловать?

— А это не ускорит кончание?

— Ускорит.

— Тогда давай пока не целоваться.

— Почему?

— Ощущения очень приятные.

— Что ты ощущаешь?

— Полноту жизни…

— А ещё?

— Тебя ощущаю. Всем своим влагалищем.

— А ещё?

— Твою любовь ощущаю.
А ты, Паша, что чувствуешь?

— Беспредельную благодарность.

— А ещё?

— А ещё то, что я сейчас кончу.

— Тебе и раньше так казалось.

— А теперь точно.

— Тогда с богом.

— Всё.

Паша замолчал, начав выбрасывать семя.
А потом, когда полностью освободился и пришёл в себя после сокрушительного оргазма, заметил, что Алису тоже сотрясают … конвульсии? судороги?

Но сильные спазмы её интимных мышц он точно чувствовал.
Влагалище ритмично сжимало его член.

Паша удивился.
У Алисы тоже оргазм? В первый же раз?
На такое он даже не надеялся.

Паша зачарованно наблюдал за состоянием любимой.
Зачем-то считая сокращения мышц.
И с каждым новым сокращением чувствуя себя всё более счастливым.

От всей души надеясь, что он не ошибся в своей версии.
Что у Алисы в самом деле выраженный оргазм.

Хотя он не рассчитывал на такой финал уже в первый раз, но был бы очень ему рад.
Здорово, если Алиса тоже испытала такое же наслаждение, как он.

А затем он осторожно стал выходить из неё.
Когда спазмы стали уже не такими сильными.
А всё более редкими и слабыми.

У Паши было ощущение, что он сделал главное дело всей своей жизни.
Пока. На этом этапе.

Потом им ещё только ребёнка с Алисой останется сделать.
Только это сможет сравниться с тем, что он сделал сейчас.

Сделал её своей женщиной.
Причём СЧАСТЛИВОЙ женщиной.

Они смогли пройти этот трудный путь.

Паша сам тоже чувствовал себя сейчас концентратом счастья.

Он ждал, когда взгляд Алисы станет обычным.
А то она его пока словно не замечала.
Где-то витая.

Наконец дождался..

— Паша?

— Ну да.

— Паааша, — простонала Алиса.

— Что с тобой? — обеспокоенно спросил он. — Что не так?

— Так… Всё слишком так.

— Что это за спазмы у тебя были только что?
Не оргазм случайно?

— Скорее всего. В любом случае это было крайне приятно.
Паша, что ты со мной сделал? — Я же теперь не смогу без этого.

— Это не проблема.
Я же с тобой.

— На долго ли?

— Хотелось бы на всю жизнь.

Алиса вздохнула.

— Если бы на всю.

— А что? Я бы с радостью.

— Я тоже.
Но ты же такой красивый, Пашенька.
Женщины не дадут тебе прохода.

— Можно подумать, что тебе дадут.

— Ладно. Время покажет.
Лично я посчитала бы большим везением, если бы ты радовал меня своей любовью хотя бы пару лет.

— Пару. Скажешь тоже.
Должно намного больше получиться.

— Дай то бог.
…Когда ты захочешь повторить?

— Я? А ты?

— Что я?

— Ты уже хочешь снова?

— Если бы ты знал, какое удовольствие я пережила, то не удивлялся бы моему желанию повторить.

— А разве тебе не надо зажить?

— Ах да. … Надо, наверное. … Неделю, да?

— Да.
Так, давай сейчас твои ноги соединим. Полежи так.
Чтобы кровотечение совсем прекратилось, если есть.

— Наконец-то ты развязал мне хоть ноги.

— Сейчас всё отвяжем.

***
Паша быстро управился.

— Паш, обними меня пожалуйста.

— Да, конечно. Иди ко мне, моя хорошая.

— Спасибо тебе любимый. Огромное спасибо.

— На здоровье… — осторожно ответил Паша.
Он думал, не вернётся ли Алиса к упрёкам за связанность…

А то может она про них просто забыла пока.
А потом кааак вспомнит.
Да каааак скажет ему, что жалеет о случившемся…

Он не выдержал своего напряжения и сам об этом заговорил.

— Алиса, прости за связанность.

— Забудь. Это неважно.

— Я так боялся, что ты не простишь мне этого.

— У меня куча причин простить.

— Какие?

— Ты вроде бы оставил мне выбор, быть сексу или нет.

— Ты же не знаешь, как я поступил бы, если бы ты отказалась.

— И как же?

— Я бы очень настаивал.

— Ах вот как.

— Прости, но это очень нужно.

— Ну что ж… зато даже в этом случае у меня был бы выигрыш.

— Какой?

— После твоей шедевральной дефлорации мне уже было бы не так опасно встретиться с менее щадящим вариантом.

— Ты о чём?

— Сам догадайся.

— Если я тебя правильно понял… то именно поэтому я хотел дефлорировать тебя сам.
Чтобы тебе не пришлось встретиться в менее щадящим вариантом девственницей.

***

есть там - https://ficbook.net/readfic/4018348