Восстановление величия. Часть II

Полковник Дитрих.



Восстановление величия.
Историческая фантастика.


Reconstruction of
Glory.

Historical fantasy.














Дитрих полиграфик продакшнз.
2003 год.

«Жертвы будут огромны. Города превратятся в руины, замечательные памятники архитектуры исчезнут навсегда. Это время не пощадит и нашу священную землю. Но я не страшусь этого!»
Адольф Гитлер

Часть 2.
Тревожная осень.

«Жертвы будут огромны. Города превратятся в руины, замечательные памятники архитектуры исчезнут навсегда. Это время не пощадит и нашу священную землю. Но я не страшусь этого!»
Адольф Гитлер

Часть 2.
Тревожная осень.


Глава 1.
1 сентября 1944 года. Нью-Йорк. 15 часов 00 минут по местному времени.


 -Это же надо было так спрятаться! - плутая в лабиринтах дворов зданий знаменитых «сороковых стрит», в сердцах воскликнул Эрик.
-Действительно. Кучи какого-то хлама и как-то подозрительно много ниггеров вокруг - подтвердил Юрген.
-О! Кажется вот его дом - указал Хоффман на бетонный короб 20-х годов постройки и гордо носивший аж четырёхзначный номер 1933 с литерой «J».
-Символично - усмехнулся Кранц. - Наш человек проживает  в доме, номер которого совпадает с годом прихода фюрера к власти. Интересно - это случайно, или нет?
-Думаю, что нет.
Поднявшись на лифте на восьмой этаж и найдя нужную квартиру, Кранц коротко трижды позвонил, а затем постучал условным стуком в дверь. Внутри квартиры раздались шаги, а затем голос, которому позавидовал бы любой командир, проводящий на плацу занятия по строевой подготовке, произнёс на прекрасном английском:
-Чё надо, бездельники?
-Мы из Христианской ассоциации евангелистов-проповедников. Хотим увидеть преподобного Джона Смита. Нам о вас рассказывал наш общий знакомый из Мадрида.
- Как его зовут?
- Преподобный отец Антонио Фуэнтес.
- Господь - крепость моя и опора, и он не оставит свою паству в трудный час, дети мои. Заходите с миром - дверь распахнулась и в дверном проёме обнаружился здоровенный детина лет 25, лишь чуть-чуть моложе обоих немцев.
«Стопроцентный абверовец! Один из резидентов» - мелькнула мысль у Юргена.
-Восемьдесят восемь! 1 - войдя в квартиру, произнесли Эрик и Юрген.
-Восемьдесят восемь - лениво бросил Смит и проведя гостей в большую комнату, усадил за стол. - Чай, кофе, виски, ликёр, коньяк?
-Чай, шоколад и если можно - то орехового ликёра.
-О’Кэй. Луиза! - гаркнул Смит и в комнату вошла симпатичная шатенка.
-Здорово, парни - ничуть не смутившись, произнесла она.
-Дорогая! Принеси, пожалуйста, чай, шоколадину бразильскую, хлеба, кекс, масло и ветчину. Ребята скромничают, они наверняка проголодались и сейчас должны нормально поесть, ибо не только словом Божьим нам надлежит питаться.
-Джон, или как тебя там по-настоящему - ухмыльнулся Юрген. - Заканчивай свои богословские упражнения. Мы же ведь не кретины из ФБР, чтобы перед нами комедию ломать.
-Это не комедия, парни. Я, как дурак, постоянно штудирую Библию и всю прочую хренотень, дабы не проколоться… Я же ведь настоящий член Американской католической ассоциации и гоняю по всей стране, поэтому волей-неволей приходится быть в форме.
-Оба-на! - восхитился Кранц. - Крыша у тебя - что надо!
-Ещё бы - самодовольно усмехнулся «Джон Смит»
-Джентльмены! Прошу кушать - Луиза принесла огромный поднос, на котором громоздилась груда еды и стояла начатая бутылка орехового ликёра.
После того, как гости поели,  Джон, с удовольствием пропустивший с ними рюмочку превосходного орехово-сливочного ликёра «Southern comfort», встал и поинтересовался:
-Господа! Преподобный Антонио Фуэнтес сказал мне, что бы я передал вам какое-то радиоустройство. Это четыре довольно-таки громоздких блока и инструкции по подключению всего этого хозяйства.
-А больше сеньор Фуэнтес ничего не передавал?
-Он сказал, что бы я выполнил любую вашу просьбу.
Ещё одна условленная фраза была произнесена.
-Прекрасно. Нам нужны стволы.
-Узнаю армейцев - рассмеялся Смит. - Без оружия никуда. Луиза! Принеси ребятам железки.
-Однако! -  удивился Эрик, когда девушка распахнула характерным образом брякнувший чемодан.
-Что предпочитаете? - тоном торговца из техасского оружейного магазина поинтересовался Джон. - Пистолеты? Револьверы?
- Пистолеты - авторитетно заявил Юрген и взял из чемодана роскошный «Браунинг М-35» канадского производства  с передвижной прицельной планкой.
- Есть «Кольты М1911 и М1911А1» под патроны 11,43 мм и под привычный для вас «9 Парабеллум». Обе версии восьмизарядные - обратился к Эрику Смит. - Имеются так же «Маузер К-96 и М-1912» - пушки отличные - прошивают навылет трёх человек, стоящих друг за другом.
-Спасибо, но я, пожалуй, тоже ограничусь «Браунингом М-35». У меня такой же был уже с сорокового года, а я так привык к нему.
-Без вопросов - протянул запрашиваемый пистолет рукояткой вперёд псевдосвященник. - Кобуры какие предпочитаете - поясные, плечевые? Буйволовая кожа, свиная или говяжья? Местная шпана признаком крутости считает ношение пистолета за поясом, возле пряжки ремня, где он то норовит провалиться в штаны, то просто отстрелить, прости Господи, яйца или член придурку, но ведь вы же солидные джентльмены с серьёзными рекомендациями…
-Плечевые и лучше, наверное, из буйволовой кожи.
-О’Кэй. Пожалуйста. Вот ваша сбруя, вот вам по две обоймы к каждому пистолету и вот вам три пачки патронов по двадцать штук. В дальнейшем, господа, патроны сможете приобретать в любом оружейном магазине. Стоят они, приблизительно 2,55 или 2,60 долларов за двадцатипатронную пачку. Если вам будет мало штатных двух обойм к пистолетам, то в магазинах сможете прикупить так же и запасные магазины по 9-10 баксов.
-Свободная продажа?! - изумился Эрик.
-Абсолютно. В городе полно тиров, так что можете спокойно съездить, потренироваться.
-Ладно. Мы забираем всё это. Теперь давай аппаратуру - заявил Юрген.
-С удовольствием…
Эрик, Юрген и Джон быстро загрузили технику во взятый напрокат немцами неприметный «Форд» и поехали к себе.
- И кто тебе сказал про этого, хм, Джона Смита? - поинтересовался Эрик.
- Вчера общался с Мадридом и они мне дали его. Это такой же Джон Смит и такой же американец, как и мы с тобой. Его внедрили сюда ещё в 1938, когда ему было 19 лет.
- Внедрёнка удачная. Кто же заподозрит религиозного проповедника?! А девочка у него - настоящая оторва! Я таких за километр чую!
Обратный путь прошёл не в пример быстрее и вскоре абверовцы подъехали к своему дому. Войдя в «Импайр Стейт Билдинг» с парадного входа и миновав вечно торчащего в холле привратника с бездельничающей уборщицей-негритянкой, Эрик поднялся на свой этаж, а затем, не привлекая ничьего внимания, спустился по запасной пожарной лестнице, открыл заранее подобранным ключом неприметную дверь во дворе здания и принял первый 25-килограммовый блок.
Через сорок минут, от пота все вымокшие до нитки, но никем не замеченные, немцы наконец-то втащили тяжеленные блоки к себе в квартиру.
- Ух! Ещё два - утерев рукавом рекой льющийся со лба пот, произнёс Эрик. - Я их не дотащу.
- Сделаем проще - сейчас 19-55. После 20-00 последние офисные работники разбегутся и разойдётся так же и большая часть обслуги здания, поэтому мы дотащим вторую партию этажа так до десятого, на десятом вызовем лифт и спокойно доедем до нашего.
-  А ты не мог это раньше придумать?!
-  Не мог! Ты, кстати, тоже вроде не спал. Сам бы мог догадаться!
- Ладно. Что сделано, то сделано. Вот приволочём эти гробы и я  с таким удовольствием плюхнусь в прохладную ванну!
-  А я в душ!
… К 23 часам Хоффман и Кранц смонтировали радиоаппаратуру в полном соответствии с инструкцией.
- Что это за штука? - поинтересовался Эрик у начальника.
- Слышал про радиокомпасы для самолётов?
- Слышал. Значит, у нас тут будет что-то вроде радиокомпаса-маяка?
- Если я всё правильно понял из курса физики и электротехники, что мне когда-то читали в колледже, то да.
- А когда включать всё это хозяйство?
- Команда дана будет отдельно. Пока велено всё смонтировать и ждать.
- Пахнет дерьмом. Чует моя задница, Юрген, что когда мы всё это включим, нам надо будет бежать отсюда как можно дальше.
- Ты знаешь, старик - у меня абсолютно аналогичные предчувствия.

Глава 2.
4 сентября 1944 года. Окрестности Варшавы. 17 часов 00 минут местного времени.

Разведгруппа гауптштурмфюрера СС 2 Клауса Гюнтера уже третий день вела наблюдение за станцией Warsawa-Wshodnya3, где один за другим грузились и отправлялись на восток советские воинские эшелоны. Весь комизм ситуации заключался в том, что наблюдательный пункт Гюнтером был выбран всего в 1,5 километрах от станции на чердаке разбитого в ходе войны 1939 года дома, в который сам Клаус, будучи в 1939 году простым роттенфюрером4-наводчиком 105 мм орудия и всадил снаряд. В ту славную осень, когда надменные польские паны-офицеры бегали под огнём немецких солдат, словно зайцы, а простые жолнеры сотнями сдавались в плен, Клаус Гюнтер излазил всю местность вдоль и поперёк, поэтому сейчас вёл свою группу по территории бывшего генерал-губернаторства абсолютно уверенно.
- Всё уезжают и уезжают - проговорил, отрываясь от своего могучего 20-кратного бинокля, находящийся рядом унтерштурмфюрер5 Альберт Венцлау, произведённый месяц назад в лейтенанты из фельдфебелей. - Уже четвёртый с тяжёлыми танками за сегодня.
- Похоже, что на этот раз дармоеды из штаба корпуса не наврали про то, что война всё-таки закончилась.
- А то! Вон видишь - уже пятый эшелон полностью загружен танками прорыва ИС-2. 45 платформ, четыре теплушки для солдат и два пассажирских вагона для офицеров. Целый танковый полк. Выяснить бы ещё, куда они направляются.
- Задача такая нам не ставилась, но…
- А что, есть идеи?
- Есть. Вон видишь по той дороге неприметный домик?
- Вижу, конечно.
- Так вот. В том домике живёт местный самогонщик Юзеф Бельцерович. Это вроде местной достопримечательности. Гнал самогон ещё при Пилсудском. Чуть ли не все солдаты и офицеры со станции бегают…
- Всё, дальше не надо. Предлагаешь засаду поставить там?
- Именно! Солдаты и офицеры, направляющиеся домой, да ещё и находящиеся в предвкушении выпивки уже психологически расслаблены и совершенно не ждут подвоха. Напасть на них не представляет никаких трудностей. Треснем по башке, экстренно «выпотрошим» и выкинем.
- Выкинем? - удивился лейтенант.
- Конечно. Не убивать же! Война-то фактически уже закончена, но юридически-то она всё ещё продолжается, поэтому они сами будут молчать!
- Почему?!
- Потому что разглашение сведений о численности части, месте постоянной дислокации, системах, состоящих на вооружении, уровне комплектности, фамилий офицеров с указанием их должностей представителям иностранной армии является тяжким воинским преступлением, по которому они,  согласно статьи 58 их Уголовного Кодекса, с ходу получают 5 лет заключения.
- Это тебя Фридрих проконсультировал?
- Ну, а кто же ещё?! - со смехом фыркнул капитан.
- Тогда всё логично. Они не только ничего не скажут своим, но они ещё и молиться будут, что бы мы никогда не попались.   
- А Фридрих, я думаю, выпотрошит любого и со всем прилежанием. Так что - ставим засаду?
- Ставим!
…Фридрих Браун, этнический немец, некогда старший лейтенант НКВД, родившийся в 1919 году в городе Ростове-на-Дону, 22 июня 1941 года встретил в городе Бресте, Белорусской ССР, куда он был послан в служебную командировку для этапирования пойманного белорусскими коллегами матёрого рецидивиста Юрия Кабанова, известного в определённых кругах под кличкой «Кабан». За Кабаном числилось крупное ограбление сберкассы в центре Ростова 18 мая 1941 года, в ходе которого была застрелена кассирша и постовой милиционер, пытавшийся остановить выскочившего из сберкассы с мешком денег бандита. В Белоруссии Кабан попался через две недели на банальной драке в ресторане, когда, изрядно выпив, повздорил с одним из гостей из-за понравившейся ему дамы и качественно получив от её кавалера по физиономии и почкам, полез за ножом. Кавалер, оказавшийся одетым по «гражданке» командиром разведроты, вновь оказался на высоте и одним ленивым движением выбив финку далеко прочь, на этот раз отделал бандита гораздо серьёзнее. Когда прибыла милиция, валявшийся на полу Кабанов с трудом мог членораздельно произнести лишь своё имя. Фальшивый паспорт, топорно сработанный в одном из одесских притонов, сразу же вызвал подозрение, поэтому бдительный дежурный лейтенант, прекрасно понимая, что означает поддельный паспорт у человека, находящегося в набитом войсками городе, сразу же передал Кабана в контрразведку. К чести контрразведчиков, они молниеносно определили личность рецидивиста, произвели на «хазе» обыск и найдя там украденные деньги, пистолет «Маузер К-96», из которого был застрелен уже не один человек, вышвырнули Кабана в уголовный розыск.
После быстро проведённых следственных мероприятий милиционеры созвонились со своими ростовскими коллегами и попросили этапировать незваного гостя на место преступления. Судьба Кабана, в общем-то, уже была решена, но необходимо было ещё провести суд, а он должен был состояться именно в том городе, где и были совершены основные преступления, поэтому ростовский угро выслал своего оперативника, дабы сопроводить в уютном решётчатом вагоне  Кабанова до места его, как говорят моряки «последней стоянки», где вскоре Кабану вскоре предстояло перейти в совершенно другое физическое состояние. 
22 июня 1941 года нарушило жизнь Советского Союза, но почти не повлияло на дальнейшие планы Фридриха Брауна. Когда после налёта немецкой авиации заполыхал город, а затем загремели выстрелы артиллерии, все милиционеры из отделения разбежались, прячась по домам и спешно сдирая форму, Фридрих понял, что старая система рухнула, но въевшаяся в кровь немецкая привычка к порядку и сейчас взяла своё - выросший в хулиганском квартале и ненавидевший ещё с раннего детства шпану, хулиганов, воров и пьяниц, словом всю ту публику, которая своими развязными манерами, жаргоном, воплями, дебошами, пьянками и преступлениями мешала жить нормальным людям - Браун вышел из снимаемой у хозяйки дома комнаты в гражданской одежде, перешёл дорогу и оказался во враз опустевшем и брошенном 4-м отделении рабоче-крестьянской милиции г. Бреста. Старший лейтенант прекрасно знал, где находился единственный задержанный, поэтому сейчас он спокойно передёрнул затвор табельного ТТ, взял со стола дежурного по отделению связку брошенных ключей от камер, подошёл к нужной двери, открыл её и отработанным движением вскинув пистолет, всадил метким выстрелом пулю точно в голову Кабану. Гроза преступного мира Ростова и всего Юга России, ещё секунду назад лежавший на нарах в расслабленной позе и нагло улыбавшийся, даже не успел понять что произошло - остроконечная пуля со скоростью 420 метров в секунду вошла Кабанову под правый глаз, прошла сквозь мозг, пробила заднюю стенку черепа и с сочным чавканьем впилась в кирпичную стену. Кабан дёрнулся, улыбка медленно угасла, а сквозь неплотно пригнанные друг к другу доски нар на пол полилась тёмно-красная кровь.
С чувством выполненного долга Фридрих разрядил пистолет, сунул его в карман и вышел на улицу. Часы показывали 6 часов 50 минут. Из-за угла показались первые немецкие танки…
…То что в официальных советских документах грозно именовалось «добровольным переходом на сторону неприятеля» и сулило страшные кары, Фридрих Браун проделал без малейших колебаний. Представившись на великолепном немецком командиру передовой части танковой дивизии СС «Рейх», бывший старший лейтенант НКВД быстро оказался на проверке в СД. После месяца вежливых, но непрерывных допросов, деятели из СД убедились в полной лояльности своего подопечного к «новому порядку» и передали его в СС, где его как «фольксдойче», немедленно призвали на воинскую службу в воздушно-десантную дивизию. Там благодаря своей отменной физической подготовке и великолепному знанию русского языка, он быстро оказался в разведывательно-диверсионной группе, занимавшейся рейдами на территорию противника.
За долгих 2,5 года войны Фридрих Браун облазил весь юг СССР и добыл столько сведений, что командование наградило его «Железными Крестами» обоих степеней, «Рыцарским Крестом» и 30 января 1943 года, когда в честь 10-летия прихода НСДАП к власти, награды и чины сыпались на вермахт, гестапо и СС золотым дождём,  произвело его в офицеры СС. Сейчас, как заверило вышестоящее командование, у группы был последний рейд в тыл противника. Когда Венцлау пришёл с сообщением, что командир группы решил поставить засаду у дома самогонщика, обер-лейтенант Браун вспоминал своё последнее задание в Ростове, в апреле 43 года. Ростов уже был очищен от немцев и сейчас ему предстояло выяснить, где находится штаб 58-й армии. Переодетый в мешковатое пальто, небритый и сгорбленный, с котомкой, в которой находилась лишь краюха хлеба и кусок перчёного сала, Фридрих сейчас изображал местного жителя, каковым он, в общем-то, и являлся. Вживаться в роль было не сложно, ибо он прекрасно знал город, в котором, собственно и провёл большую часть своей жизни.
Штаб 58-й армии он обнаружил именно там где и предполагал - на улице Ленина, в роскошном особняке, который до войны принадлежал обкому ВКП(б). Поглядев на другую сторону улицы, Браун обнаружил на входе в другое здание не менее знакомую вывеску - НКВД СССР.
«Как бы не нарваться на бывших коллег по работе. А то ещё начнут лезть с расспросами, типа, чего, да как. Уйду я от вас, плохие вы!» - подумал   унтерштурмфюрер СС и развернулся. Задание было выполнено и теперь предстояло быстро покинуть город. Свернув в огромную подворотню, Фридрих нос к носу столкнулся с тремя бандитского вида людьми, в которых секунду спустя, он узнал своих бывших «клиентов».
- Опаньки! Гражданин начальничек! Кого это мы видим?! - трое подвыпивших субъектов, умело держа в руках пустые водочные бутылки, откровенно враждебно смотрели на немца. Ну, конечно же - Сивый, Кот и Череп! Он брал их в 1940 году за ограбление магазина. Сивый и Кот подняли руки сразу же, а Череп, по пьяной лавочке бросился с кулаками на опера. Фридрих тогда в возникшей драке сломал ему челюсть и два ребра, а сейчас неразлучная троица явно намеревалась взять реванш.
- Что же это такое, а оперок? Хозяева вернулись, а лакей не нужен? - показал пальцем на здание НКВД Кот.
- Вот засада! - лицемерно посочувствовал Сивый. - Столько лет… Это ж надо - так жопу рвал, братву гноил, всё выслужиться хотел, а его и не оценили… Ну ничего, мусорок, ща мы тебя заценим.
- Во все дырки и по достоинству - хохотнул Череп.
…Конечно, он мог бы вырвать из кармана пальто свой верный и надёжный  «Вальтер П-38» и в мгновение ока превратить трёх самовлюблённых уголовников в решето, тем более, что девятый патрон уже был заслан в ствол и оставалось только снять предохранитель, но стрельба возле штаба армии, с вероятностью в 99% была бы равнозначна провалу, поэтому Фридрих решил действовать немного по-другому.
- А не пойти ли вам вздрочнуть, петушары проткнутые, козлы ставленые? - вежливо поинтересовался кавалер двух «Железных крестов» и шагнул вглубь подворотни, подальше от центральной улицы.
- Ты чё, сучара?! Не в кабинете у себя, козлина! Тут твои понты ментовские не проканают! - вперёд выступил Кот и тем самым совершил свою самую последнюю в жизни ошибку…
…Выхваченное из левого рукава заточенное до бритвенной остроты пятнадцатисантиметровое лезвие из великолепной стали фирмы «Gottlieb Hammesfahr», играючи распороло глотку уголовника до самого позвоночника и подломившись в коленях, тот рухнул на серый асфальт. Возле головы поверженного противника мгновенно начала расползаться кровавая лужа. Немец отступил вглубь двора ещё на три шага.
- Падла! Да мы тебя сейчас за нашего кореша в натуре на мочалки распустим! - рявкнул Сивый и выхватив ножи, уцелевшие грабители двинулись на Брауна. Для простого человека двое озлобленных людей с ножами-выкидухами и пустыми бутылками, конечно же, были бы смертельно опасными противниками, но против матёрого диверсанта, которого обучали рукопашному бою сначала превосходные тренеры НКВД, а затем лучшие специалисты из легендарного абверовского отряда «Бранденбург», у них не было ни малейшего шанса. Через секунду после начала схватки, страшный немецкий нож с надписью на лезвии «Meine Ehre Heisst Treue»6 воткнулся Черепу в глаз по самую рукоятку, а ещё через три,  с небрежной ленцой, выдающей нешуточного профессионала, отмахнувшись от «выкидухи» и выбив пустую бутылку из руки Сивого, Браун снёс того с ног и размахнувшись по широкой дуге,  всадил окровавленный тесак в грудь лежавшего. С хрустом проломив грудину, лезвие пробило сердце, прошло туловище почти насквозь и упёрлось в позвонок.
- Да что же это делается, люди добрые! - завопила во дворе какая-то тётка, выглянувшая в окно и узревшая драку. - Человека убили!
Фридрих выдернул нож, вставил его в специальные ножны в левом рукаве и в хорошем темпе покинул поле боя. Вечером того же дня он уже докладывал об этом инциденте командиру под общий хохот группы.
К слову сказать, со своими бывшими «клиентами» за время рейдов по советским тылам, Фридрих Браун встречался не раз. Последний раз это произошло три месяца назад, на территории Белоруссии - группа приволокла на допрос артиллерийского капитана, в котором Фридрих без труда опознал бывшего крупного расхитителя, проходившего по картотеке угро под кличкой «Красавчик».
- Ага! Ющенко Виктор Андреевич! Он же «Красавчик», он же «Шрек»! - обрадовался, как старому знакомому, эсэсовец. - Ай-ай, а дяденек обманывать нехорошо - поглядев в удостоверение личности схваченного, назидательно произнёс бывший опер. - Что же енто у нас документики-то на чужое имечко? Ась? И вовсе, ты у нас, оказывается не вор Ющенко В.А., а законопослушный гражданин и целый капитан Советской армии Чубайс Анатолий Борисович.
- Вы меня с кем-то путаете - подавленно произнёс бывший вор, несмотря на прошедшие несколько лет и немецкую камуфляжную форму, прекрасно узнавший опера, который некогда задерживал его.
- Конечно путаю. С подельником твоим по трудам неправедным Немцовым Борей, погоняло «Кучерявый», он же «Пудель». Больше-то не с кем. Слушай, гнида ты воровская - я вот до сих пор удивляюсь, как вы с расстрела-то тогда соскочили? Ведь всю вашу гоп-компанию уже приговорили к «вышке»!?
- Ну, связи остались. В прокуратуре дали денег кому надо, да и адвокат присоветовал ещё по мелочи признаться. Пока проверяли - война. Нас в машину и на этапирование в Сальск, а мы хлоп! и под авианалёт попали. Рядом с «воронком» бомба рванула, конвоира убила, водилу, начальника караула, да и половину зэков тоже. В общем, кое-как выбрались, я смотрю - мужик рядом валяется, мёртвый и на меня так довольно здорово похож. Я шасть к нему - документы все на месте, ну я прихватил их и в Среднюю Азию ломанулся - мужик-то главным бухгалтером был, а я в этом деле, сам понимаешь…
- Короче, на Ташкентский фронт дёрнул, да не учёл, что воевать скоро некому стало и пошли Советы мести всех подряд. Вот тебя и призвали. Правда, с учётом того, что у Чубайса было высшее образование, призвали тебя не рядовым и не в пехоту - закончил нехитрую одиссею бывшего расхитителя Фридрих.  - Ну, что же, дружище, вот он и финал. Сколь, как говорится, верёвочка не вьётся, а конец всегда найдётся. Тепереча ты в надёжных руках весьма уважаемой организации под названием СС. Сам понимаешь, конвенциями всякими Женевскими мы не связаны, так что давай, как говорят в ваших кругах - колись до самой задницы.
- О чём?
- Ну не о том же, сколько ты в Средней Азии наворовал теперь уже как Чубайс! Нас это не интересует. Рассказывай - кто командир дивизии, комплектность подразделений, местонахождение штаба…
- А ты, значит, к немцам переметнулся, сволочь - вдруг злобно  процедил Ющенко. - На партсобраниях, небось, глотку драл: «Приложим все усилия, выкорчуем с корнем», а как возможность представилась, так сразу и на ту сторону?
- Я не понял! - слегка удивился Фридрих - Ты чё, сучара, лекцию о патриотизме и Отечестве мне, что ли, прогнать тут задумал? Так ведь у пролетариев нет Отечества. Кажется, так вас Ленин учил. А вообще-то забавно слушать проповедь о любви к Родине от матёрого расхитителя. Понты, значить метать задумал? А ты не подумал дурачок, что мы тебя можем сейчас просто вот  взять и отпустить, но в твой Особый отдел через пару деньков придёт письмецо, где будет настоятельно рекомендовано со всем прилежанием проверить тебя. Что ты совсем не тот, за кого себя выдаёшь и дактокарта будет приложена с твоими фотками в анфас и профиль. Документы-то ростовского угро в эвакуацию были вывезены и прекрасно сохранились! Ты хоть представляешь, что с тобой абакумовские молодцы из «СМЕРШа»7 сделают?! О чём они в первую очередь подумают?! Короче, гнида! Влетел ты в этот раз очень серьёзно и качественно, а выручать тебя никто не стремится отчего-то. Адвоката твоего, как он там - Генрих Падла, что ли, верного и умного тут нетути. Посему - выбор у тебя не велик: либо ты сдаёшь нам всё, что ты только знаешь о своей дивизии, с подробными иллюстрациями вот на этой самой карте, либо мы с тобой работаем долго и тщательно, всё равно вынимаем все сведения, а затем последует уже упомянутый вариант со «СМЕРШем», опосля чего, ты ещё и от своих отовариваешься по полной программе и со вполне предсказуемым финалом. А может, ты ещё сомневаешься в наших возможностях? Думаешь, что я воздух тут сотрясаю, на пушку тебя беру? Ни хера! - с этими словами Браун положил руку пленного на поваленный берёзовый ствол и выхватив свой страшный нож, в мгновение ока отмахнул мизинец на левой руке, точно по второму суставу. От неожиданности Ющенко даже не успел почувствовать боли, но вид отдельно лежащего на белой коре пальца и хлещущей крови мгновенно выбил его из колеи и потеряв сознание, он повалился в траву…
…В тот день, прежде чем Браун размахнул горло «Красавчика» от уха до уха, восстановив, так сказать, некогда попранную социальную справедливость, разведгруппа выдоила из бывшего расхитителя социалистической собственности столько сведений, что командование мгновенно послало представление на внеочередное присвоение Фридриху Брауну следующего звания, а командующий войсками СС в составе группы армий «Центр» лично вручил ему «Дубовые листья» к «Рыцарскому кресту».
После того, как Венцлау растолковал Брауну цель, поставленную командиром группы, тот зевнул, потянулся и вскочил на ноги.
-Эх, Альберт! Была бы у меня сейчас форма НКВД, я бы вам любые сведения добыл и никого по башке даже бить бы не пришлось.
-Так уж и не пришлось? - с удивлением и недоверием покачал головой лейтенант.
-Альберт! Мы сколько с тобой в рейды ходим?
-Года два уж как, а что?
-Я вас, ребята, хоть раз обманывал?
-Нет.
-Ну, да ладно. Давайте, костоломы, я готов, только предварительно договоримся вот о чём… - и Фридрих Браун склонился к уху лейтенанта. Выслушав Фридриха, тот усмехнулся и закивал головой. - И как? - поинтересовался бывший ростовский опер.
-Отличная идея!
-Вот так. Давайте, волоките сюда всех, кого только поймаете. И ещё раз - все переговоры между собой и мной вести строго по-русски.
… Ровно через час, когда разведчики притащили в домик первых двух пленных - лейтенанта и рядового, Фридрих Браун уже был готов. Гладко выбритый и пахнувший хорошим венгерским одеколоном, он, поигрывая дорогой перьевой ручкой, сидел за столом, в живописном беспорядке заваленным бумагами и мрачно глядел на всех входивших, олицетворяя собой неподкупное и суровое правосудие. Глядя на себя со стороны, он смеялся, наблюдая сюрреалистическую картину - полуразрушенный домик, битые стёкла и вместе с тем, совершенно целый массивный стол и суровый следователь, ведущий запутанное дело, прямо-таки раздувающийся при этом от осознания собственной важности. За дверью послышались шаги.
-Введите задержанного! - рявкнул бывший старший лейтенант НКВД.
Дверь распахнулась и конвоиры ввели двоих советских военнослужащих.
-Так! Рядового пока вывести нахер отсюда, а лейтенанта - ко мне! - отдал приказ Браун; конвойный усадил офицера на стул перед столом «следователя» и бросил на стол документы обоих, а мгновением позже и лейтенантскую кобуру с пистолетом «ТТ».
Фридрих не спеша рассмотрел «Удостоверение личности офицера», повертел его и закинул в открытый ящик стола. Секундой спустя туда же отправилась и кобура с пистолетом.
-Значит, Левченко Станислав Андреевич? Лейтенант, заместитель командира роты по политработе. Комиссар, значит? Славненько. Ну, так что же вы молчите, гражданин Левченко. Рассказывайте.
-Что рассказывать? - лихорадочно вращая глазами и крутя головой по сторонам, спросил лейтенант.
-Как дошли до жизни такой, гражданин Левченко.
-До какой? - тупо переспросил замполит, явно всё ещё пребывающий в состоянии шока.
-Не прикидывайся идиотом, Левченко! - рявкнул Браун так, что даже конвоир, стоявший рядом с лейтенантом вздрогнул. - Предупреждаю первый и последний раз, что только чистосердечное признание и полное сотрудничество со следствием послужит смягчающим обстоятельством при вынесении приговора. Ясно?
-Ясно.
-Тогда говори.
-Что говорить? - искренне не понимал лейтенант.
-Ох, не зли меня, Левченко, или как там тебя по настоящему! Не знаешь, что говорить? Мне тебя учить, что ли? Ну, давай, подскажу, если тебе так легче. Итак: где, когда, при каких обстоятельствах был завербован немецкой разведкой. С кем находился на связи и кто давал задания. Канал передачи информации на «ту сторону» и кто дал сегодняшнюю явку. В какой разведшколе обучался, если обучался. Поехали?
-Произошла какая-то чудовищная ошибка… - сказал было лейтенант, но его речь была прервана громовым хохотом Брауна.
-Знаешь, Левченко, я же ведь в СМЕРШе-то не с самого начала, да, в общем-то, и не по своей воле. До этого работал в уголовном розыске и знаешь, хреновина какая - вот, к примеру, задерживаешь какого-нибудь матёрого ворюгу, рецидивиста с ещё дореволюционным стажем, у него уже места свободного на коже нет - всё в татуировках, прямо синий весь, а всё туда же: «произошла какая-то чудовищная ошибка». Учти, орёлик, мы всё знаем. Деталек некоторых нам не хватает и вот ты сейчас нам эти детальки для нашей картины и подбросишь. Уяснил?
-Я не понимаю, товарищ… - лейтенант тщетно пытался высмотреть знаки различия на вермахтовском камуфляже своего собеседника.
-Колымский зэк тебе товарищ, гнида. Это если тебе ещё очень повезёт - многозначительно добавил Фридрих.
-Но я не понимаю… - чуть не заплакал лейтенант.
-Ути-пуси! Мы не понимаем! - умильно-приторным голосом произнёс экс-энкавэдэшник. - И так все. Ты не первый, парень. Слушай, а может мне ещё подсуетиться и за адвокатом сбегать? А?
-Не надо адвоката. Меня никто не вербовал и никакой информации я никому не передавал - дрожащим от напряжения голосом, чтобы вот-вот не расплакаться, произнёс Левченко.
-Ладно. Зайдём с другой стороны. Тогда скажи-ка мне, дорогой Станислав Андреевич - а какого хера ты припёрся в дом резидента Абвера Артура Циммермана?
-Это который Бельцерович, что ли?!
-Бельцерович, он же Понятовский, он же Нижинский, он же… Впрочем, тебе это знать не надо. Твои немецкие хозяева очень остроумно придумали - типа за самогоночкой товарищи шпионы прогулялись, а сами, тем временем, совсекретную информацию, опаньки - и слили! Ловко, ничего не скажешь! Однако на всякую хитрую жопу, что, Левченко, с винтом имеется? Правильно, так что отгулял ты своё, дружочек. Скажи свободе «ауфвидерзеен»! Это я тебе, майор НКГБ 8 Сергеев твёрдо обещаю! 
-Товарищ майор! - прямо-таки взвился лейтенант. - Ну, посудите сами - я же в действующей армии всего четыре недели! Какие секреты?! Я же замполит в роте, я… я в штабе батальона последний раз был две недели назад. Я…
-Так! - хлопнул ладонью по столу «майор Сергеев». - Хорош баланду травить! Какая дивизия?
-15-я гвардейская танковая.
-Какие танки на вооружении?
-Все - танки ИС-2.
-Хорошие машины. Эх, нам бы такие в сорок первом! - тут Браун действительно ни на секунду не покривил душой. - Народ в тылу, значит, в три смены на заводах горбатится, пацанов и баб к станкам ставят, к печам мартеновским, что бы, значит, армия родная ни в чём отказу не знала, а замполит, комиссар(!), человек, который должен пример подавать всем солдатам, за самогоном паршивым к немецкому шпиону бегает?!
-Да кто же знал, что он шпион, товарищ майор?! - прямо взвыл лейтенант. - У нас в батальоне все офицеры кто двадцатого, кто двадцать первого года рождения, один я двадцать четвёртого, самый молодой. Иди, говорят, лейтёха, за выпивкой. Нам уже по сроку службы не положено. Конец войне отметим. Закусь есть. Вон ящик «второго фронта»9 стоит.
-Значит, конец войне - «Сергеев» встал, задумчиво походил по кабинету, вернулся на своё место и пристально посмотрел в глаза задержанному. - Вот что, лейтенант... Я верю тебе. Поразмышлял тут, прикинул хрен к морковке и понял - не при делах ты тут. Язык за зубами держать умеешь?
Лейтенант торопливо закивал.
-Слушай внимательно тогда. СМЕРШ проводит здесь секретную операцию. Вот эта гнида - Юзеф Бельцерович, который торгует самогоном, на самом деле нехилый абверовский резидент в звании полковника, чистокровный немец, а не поляк. Торговля самогоном, это только прикрытие для сбора информации. Согласись - придумано так, что и не подкопаешься сразу-то.  Заодно и денег подзаработать можно на таких чалдонах, как ты. Так вот - мы его уже неделю под колпаком держим, связи выявляем, а вчера прошла информация, что именно сегодня с 18 до 19 часов к нему должен прийти связной. И тут ты появляешься. И что мы должны были подумать?  Так что извини, коли, что не так.
-Да-да, товарищ майор! Я понимаю, издержки там всякие…
-Погоди. Поезд твой, он когда уходит?
-Да ещё часа четыре стоять будет.
-Вот и отлично! Бери ручку, бумагу и пиши.
-Что писать?
-Когда родился, где учился, что закончил - кратенько. «Войну и мир» не раскатывай. С какого участка фронта снялся, куда передислоцируетесь, фамилии командиров, начиная с батальонного уровня - это уже поподробнее, но тоже не слишком.
-А зачем?
-А затем, что бы мы знали, кто так распустил подчинённых, что они только о водке и думают. А место постоянной дислокации нужно, что бы особый отдел за тобой присмотрел - вдруг да болтнешь кому-нибудь о том, что здесь было, да что видел, настоящий агент услышит и всё - операция провалилась! С кого спрос? С нас, конечно же, но и с тебя спросят так, что мало не покажется! А так мы уже будем знать, где ты находишься. Сядем в лагерь вместе. Всё интереснее будет. Понял?
-Понял, товарищ майор!
-Молодец! И о том, что здесь было - ни гу-гу! Даже вашему особисту! А если будут спрашивать, что, да почему задержался - соврёшь что-нибудь. Скажем, самогонщика дома не было, ждать пришлось, или полячку хорошенькую закадрить пытался, но неудачно.
-Ясно.
-А теперь пиши. Раньше напишешь - быстрее убежишь к ребятам. И смотрите там, не напивайтесь, а то ещё выпадите из вагонов на ходу. На хера стране трупы, да ещё и после войны. Вы же мальчишки ещё, вам жить да жить! - с этими словами «майор НКГБ» открыл стол и вернул ошалевшему офицеру его удостоверение и кобуру с пистолетом.
-А чем писать?
-Держи - Браун протянул дорогую чернильную ручку «Target».
-Ого! - с завистью повертел изделие Левченко.
-Говна не держим - усмехнувшись, заверил лейтенанта «Сергеев», видя, как советский офицер с лихорадочной быстротой принялся ровным почерком заполнять листы бумаги…
… До десяти вечера таким же наглым, но действенным способом Фридрих Браун допросил ещё семерых военнослужащих Советской армии. Когда за последним из них - капитаном медицинской службы дивизии реактивных миномётов закрылась дверь, оберштурмфюрер СС10 устало откинулся на спинку стула и оглядел ворох бумаг, исписанных советскими солдатами и офицерами. Вошёл командир группы.
-Хочешь спросить, как всё прошло? - с усмешкой поинтересовался Браун.
-Именно.
-Без проблем. Вот эти бумаги позволяют сделать кое-какие выводы.
-И какие?
-Русские в самое ближайшее время - два месяца или три, а может и через полгода начнут боевые действия против Японии.
-А ты не слишком ли широко размахнулся - делать такие глобальные военно-политические прогнозы?
-Не слишком. Я допросил представителей четырёх танковых и одной дивизии реактивных миномётов. Знаешь их новые районы сосредоточения? Это район города Владивостока, озера Ханко и монгольского города Тамцаг-Булаг. Теперь взгляни на карту - Фридрих извлёк из стола польский школьный атлас и продемонстрировал гауптштурмфюреру районы сосредоточения советских войск. - Видишь? Советы хотят устроить нашим японским друзьям кое-что покруче Сталинграда. Не зря же они отправляют туда в первую очередь дивизии тяжёлых танков прорыва ИС-2 и реактивных миномётов.
-Похоже, что ты прав. Ладно. Задача нами выполнена более чем на 100%, поэтому сегодня ночью уходим. Нужно донести эти сведения до вышестоящего командования как можно быстрее.


Глава 3.
Растенбург, Восточная Пруссия. Ставка Верховного Главнокомандования.
14 сентября 1944 года. Совещание командующих армиями. 15 часов по варшавскому времени.
   

-Итак, Кейтель, каковы будут основные соображения по действиям немецкой армии в самом ближайшем будущем? - поинтересовался фюрер.
-В настоящий момент, мой фюрер, на Западном фронте для вермахта складывается достаточно выгодная ситуация - фельдмаршал подошёл к крупномасштабной карте Европы. - 12 сентября части отступающей из южной Франции группы армий «Г» соединились с частями армии «Б», благополучно вышедшими из «дюнкеркского мешка» и образовали общий фронт, который проходит теперь по линии: вдоль южной границы Голландии, западная граница Германии до Люксембурга, далее - из района города Мец до Карлсруэ и по реке Рейн до швейцарской границы. Часть войск группы армии «Г» отошла в направлении франко-итальянской границы, соединились с частями группы армий «Ц» и заняли там надёжную оборону. Таким образом, на западном театре военных действий складывается своеобразная патовая ситуация - без перегруппировки и серьёзного пополнения резервами англичане и американцы не могут вести наступательных действий, но и мы так же не можем ничего предпринять. Активные боевые действия на Восточном фронте закончены, однако без Вашего приказа, мой фюрер, на Западный фронт пока не переброшена ни одна часть. 
-Я понял вас, Кейтель. Что скажет начальник разведки?
Генерал-майор Конрад Гелен, сменивший на посту начальника армейской разведки адмирала Канариса, неторопливо встал и достал бумаги.
-Мой фюрер! Опираясь на данные моих аналитиков, я со всей ответственностью могу  заявить - опасности с Востока больше нет.
-Чем Вы готовы подкрепить столь далеко идущий вывод? - поинтересовался Гиммлер.
-Мои и Ваши, Генрих, разведгруппы, работающие в генерал-губернаторстве11, на территории Словакии, Болгарии и Румынии докладывают одно - русские отправляют войска на восток. В первую очередь уходят артиллерийские и танковые части. Варшавский, Ужгородский,  Вильнюсские железнодорожные узлы работают с тройной перегрузкой, пытаясь обеспечить ускоренные воинские перевозки на восток. Многие солдаты увольняются в запас прямо из прифронтовых частей. Так же ряд весьма информированных источников сообщил, что на всех военных заводах отменена третья смена и более чем в 4 раза сокращён заказ на военную продукцию на 1945 год. Кроме того, имеются весьма серьёзные основания считать, что с 1 января 1945 года с производства будут сняты танки  Т-34 и самоходно-артиллерийские установки на их базе, штурмовики ИЛ-2, реактивные установки БМ-13 «Сталинский орган», целый ряд артиллерийских систем и большая линейка стрелкового оружия. Из всего вышесказанного однозначно следует вывод, что Советы действительно более не собираются воевать. Кроме того, из этих же высокопоставленных источников поступила информация, что к настоящему моменту из действующей армии уже уволено более 800 тысяч солдат и не менее 40 тысяч мобилизованных офицеров.
-А куда идёт переброска частей? Ведь не всех же Советы увольняют в запас? И что остаётся на новых землях СССР? - задал вопрос так же присутствующий на совещании Геббельс.
-Секрета нет - те части, которые были сформированы ещё до 22 июня 1941 года, отправляются на места своей постоянной дислокации во внутренние округа, часть сил - в первую очередь танковые и артиллерийские части - перебрасываются на Дальний Восток. Совершенно очевидно, что Сталин, в значительной степени преуспев на Западе, хочет добиться абсолютной победы и на Востоке. Его цель понятна - Китай, Корея, возможно, Индокитай. Закономерен вопрос - что остаётся в Европе? 1 сентября русскими образованы следующие группы войск: «Запад», «Молдавия» и «Сербия». Группа «Запад» размещёна на территории генерал-губернаторства в границах 1914 года и Словакии. Штаб группы в Варшаве, управление тыла в Братиславе. Её численность - 320 тысяч человек, объединённых в три армейских корпуса, а так же отдельные бригады, полки и дивизии, один танковый корпус - 450 танков и не менее 250 самолётов различных типов. Группа «Молдавия» будет расположена на территории бывшей Румынии и Болгарии. Возможно, что в дальнейшем она будет переименована в «Валахию». В настоящий момент ещё не сформирована, но её численность определена в 300 тысяч человек, 150 самолётов различных типов и один танковый корпус. Штаб планируется расположить в Бухаресте. Группа «Сербия» так же в настоящий момент не сформирована. Её будущий штат: 180 тысяч человек, две танковые дивизии по 150 танков и 280 самолётов. Планируется так же строительство базы ВМФ в Которе, на территории Черногории.  Как видите, господа, с такими силами можно успешно осуществлять контроль вновь приобретённых территорий, но невозможно вести наступательные действия.
-Сколько нам необходимо войск для охраны наших восточных границ, Кейтель? - поинтересовался Верховный.
-Не более 1 миллиона 200 тысяч человек по всей линии новой германо-советской границы. Охрану венгерской границы, я думаю, мой фюрер, будет резонно поручить самим венграм. Они надёжные союзники и никогда нас не подводили - доложил свои выкладки Кейтель.
-Значит, с завтрашнего дня начинаем переброску 4-й танковой армии в район Бонна. Она будет действовать по соседству с 6-й танковой армией СС - заявил Верховный.
-Мой фюрер! - поднялся командующий 4-й танковой генерал-полковник Герман Гот. - Моя армия в ходе последних боёв потеряла почти 70 процентов техники и 55 процентов личного состава. Она не боеспособна.
-Сколько вам необходимо танков и людей, Гот?
-Не менее 450 машин типа Т-IV, 400 танков Т-V «Пантера», не менее 100 танков Т-VI «Тигр» и не менее 100 машин самоходно-артиллерийских установок всех типов,  лучше всего «Jagdpanzer IV» или «Jagdpanter V»12. Необходимо так же не менее 25 тысяч человек пехоты и для обслуживания танковых дивизий не менее 18 тысяч человек обученного персонала.
-Шпеер? - поинтересовался Верховный у своего министра вооружений.
-Указанное количество танков и САУ мы сможем дать Готу только к декабрю 1944 года.
-Почему?
-Темпы производства танков «Пантера» составляют не более 400 машин в месяц, танков Тигр - 100 машин в месяц, а нам необходимо ещё сформировать 6-ю танковую армию СС, которая потребует не менее 900 машин всех типов, а так же значительно пополнить 1-ю, 2-ю, 3-ю 4-ю и 5-ю танковые армии.
-3-я танковая армия в ходе летних боёв в Белоруссии почти полностью разгромлена и я думаю, что её следует расформировать. Оставшийся личный состав и материальную часть передать в 4-ю танковую - сделал вывод Гитлер.
Сидевший на совещании командующий 3-й танковой армией генерал-лейтенант Райнхардт Андерс заметно помрачнел.
-Разумное решение, мой фюрер - обрадовался Гот, понимавший, что в ближайшие дни он получит не менее двух сотен машин всех типов, а так же прекрасно подготовленных и обученных танкистов, прошедших суровую школу войны на Восточном фронте. - Не печальтесь, старина Райнхардт - обратился Гот к генерал-лейтенанту. - Мой заместитель, генерал-лейтенант Артур Нойель с 1 октября уходит в отставку по возрасту. Перебирайтесь ко мне и я с удовольствием сделаю Вас своим замом.
-Вы согласны, Андерс? - поинтересовался фюрер у командующего 3-й танковой.
-Согласен.
-Да и ещё, Райнхардт. - обратился Гот к своему будущему заместителю - Прихватите с собой всех, кого считаете нужным из своего штаба и оперативного отдела. У нас большая нехватка штабных офицеров, поэтому ваши люди будут более чем к месту.
-В таком случае, мой фюрер, ситуация значительно упрощается - вновь встал со своего места Шпеер - К декабрю мы полностью восстановим боеготовность не только 4-й танковой, но и вообще всех танковых частей вермахта и СС. Кроме того, я слышал, что русские выступили с предложением вернуть нам всю захваченную ими в ходе Восточной кампании технику - в первую очередь танки, артиллерию и стрелковое оружие.
-Молотов действительно озвучил это предложение Риббентропу. Он сказал, что советская сторона готова передать нам не менее 1250 исправных танков и САУ всех типов, при условии, что германская сторона оплатит их стоимость из расчета не менее 100 тысяч марок за каждый танк или САУ, а так же оплатит их транспортировку от мест складирования из расчета, что станциями получения являются Лодзь, Познань и Чоп. Риббентроп ответил согласием, но, учитывая теперешнюю загрузку железных дорог у русских, первые танки мы получим не ранее конца октября-начала ноября - ответил Гитлер. - В дальнейшем русские обязуются поставить нам так же и все повреждённые, но подлежащие восстановлению танки.
-Есть ещё одно предложение - сказал Гот. - Я считаю, что необходимо снять с производства танк Т-VI В «Королевский тигр».13 Он совершенно не оправдал возлагавшихся на него надежд. Конструкция получилась перетяжелённая, неманевренная и совершенно ненадёжная, особенно по ходовой части. Из того металла, который идёт на два  Т-VI «В», совершенно спокойно можно сделать три «Пантеры». Боевая эффективность будет на порядок выше. Думаю, что все командующие танковыми армиями со мной согласятся.
-Хорошо. Шпеер! Готовьте приказ о снятии Т-VI «Королевский тигр» с производства с завтрашнего дня.
-Слушаюсь, мой фюрер!
-А теперь, господа, мы переходим к самому главному - заявил Гитлер и в комнате повисла мёртвая тишина. - Попрошу отложить ручки, карандаши и вплоть до особого распоряжения не делать никаких записей. Нам необходимо выработать стратегию ведения боевых действий на осень-зиму 1944 года и запланировать основные операции на 1945 год. Особо подчёркиваю, что мы должны приложить все усилия для того, чтобы сорок пятый год стал последним годом войны, или по крайней мере, последним годом активных боевых действий. Считаю, что ввиду хронической нехватки рабочей силы во всех секторах немецкой экономики, боевые действия необходимо завершить до августа 1945 года, что бы первые демобилизованные могли приступить к работам в народном хозяйстве, в частности, на уборке урожая. За этот период руководимая нами армия должна окончательно сокрушить уже изрядно подорванную военную мощь Великобритании, высадить войска на острове и тем самым навечно ликвидировать это гнездо международного разбоя, пиратства, бандитизма и гнусных политических интриг. Само собой разумеется, что так же необходимо нанести решительное поражение всем родам войск армии США и силой оружия принудить американское правительство к переговорам на наших условиях. После того, как у нас, благодаря Сталину, оказались развязаны руки, мы обязаны в кратчайшие сроки решительными действиями завоевать победу! Обстановка для нас складывается более чем благоприятная!
-Простите, мой фюрер, но я так понял, что Британия исключается из переговорного процесса? - поинтересовался Геббельс.
-Абсолютно! Никаких переговоров с правительством этого разложившегося мерзавца и пьяницы   Черчилля! Я желаю видеть этого негодяя болтающимся в петле на Трафальгарской площади!
-Если его ещё выдержит верёвка - произнёс начальник Генерального штаба генерал-полковник Гейнц Гудериан и все захохотали.
-У Дёница 14 возьмём корабельный канат! - с хохотом добавил Гот.
Гитлер сделал паузу. Он уже привык, что его всегда самым внимательнейшим образом слушали и сейчас зрелище развеселившихся генералов, которые, похоже, сами были не прочь вздёрнуть на виселице британского премьер-министра, несколько озадачило его. Такое на совещании с командующими армиями случилось впервые. Впрочем, Верховный быстро вновь переключил внимание на себя.
-Итак, господа, если уж зашла речь о Черчилле - перед нами поставлена нелёгкая, но вместе с тем чрезвычайно почётная задача. Сухопутным войскам, ВВС и ВМФ необходимо тщательно скоординировать свои действия и приложить максимум усилий, что бы этот международный преступник не смог сбежать от заслуженного возмездия в США.
-Если наши войска разгромят основные британские силы в Европе, - заявил Геббельс - то данная ситуация однозначно спровоцирует там серьёзный правительственный кризис. Парламент может не простить Черчиллю его авантюризм и постоянные поражения. Вспомните - он уже несколько раз висел на волоске после потери британскими войсками Гонконга, Малайзии, Сингапура и Бирмы. От отставки его спасало большинство всего лишь в несколько голосов. Если отставка состоится, то новое британское правительство сразу же пойдёт на переговоры с нами.
-Здесь ситуация другая. Позвольте, мой фюрер? - встал Гелен. - В случае разгрома британских сил на континенте, Черчилль догадывается, что дело простым отрешением его от должности премьер-министра и первого лорда Адмиралтейства не ограничится. Черчилль, как старый и опытный интриган, прекрасно понимает, что любое новое правительство Британии, пойдя с нами на переговоры, а они неизбежны, первым делом либо создаст ему условия для скорейшего бегства в США, дав на сборы 24 часа, либо незамедлительно выдаст Черчилля нам, как одного из главных виновников войны, попутно списав на него и его кабинет все ошибки и просчёты британской политики за последние 5 лет. В этих условиях он скорее пойдёт на военный переворот, нежели добровольно сдаст полномочия - уверенно заявил Гелен. - У него сильные позиции в ВМС и ВВС. Командование сухопутных сил, в частности фельдмаршал Монтгомери, недолюбливают Черчилля, считая его безмозглым пьяницей, беспринципным политиканом, выскочкой и авантюристом, но так как Монтгомери своим продвижением по службе и наградам обязан лично премьер-министру, то Сухопутные войска, скорее всего ничего не предпримут ни «за», ни «против» Черчилля.
-Если они на тот момент ещё будут существовать - вставил реплику командующий 1-й танковой армией фельдмаршал фон Клейст.
Реплика вновь вызвала смешки среди собравшихся.
-Благодарю, генерал за вашу справку - лёгким кивком в сторону начальника абвера отозвался Верховный и призвал присутствующих к порядку: - Господа! Мы не в Венской опере, на просмотре «Труффальдино, или слуга двух господ». Попрошу отнестись серьёзнее к сегодняшнему мероприятию - после этих слов за столом опять воцарилась тишина. - Итак, я считаю необходимым в настоящий момент на всём Западном фронте перейти к стратегической обороне, пока наши, в первую очередь танковые и моторизованные части, не будут доведены до штатной численности и переброшены в районы сосредоточения.  В ходе обороны допустимо отводить войска, но не далее линии бывшей германо-французской границы. Особо подчёркиваю, что «Линия Зигфрида» должна обороняться с фанатическим упорством!!! Никаких успехов врага, даже временных, здесь допустить нельзя! Чтобы поставленная задача была выполнена успешно, из состава входящих сейчас в группировку «Курляндия» расформируемых 16-й и 18-й армий я передаю Вам, Рундштедт, 125 тысяч человек и всю артиллерию упраздняемой группы армий «Север». Надеюсь, Вам хватит этих сил для организации самой надёжной обороны?
-Более чем, мой фюрер!
-Теперь переходим к самому главному - Гитлер достал заранее подготовленный листок, взял указку и подошел к крупномасштабной карте Западной Европы. - Я намерен создать три ударных группировки, равных которым ещё не знал мир. Первая, самая мощная группировка - «Запад» будет создана в районе Ахена. В неё я планирую включить следующие силы: 6-я танковая армия СС под командованием Дитриха, 4-я танковая армия под командованием Гота, 9-я полевая армия под командованием генерал-полковника Буссе, плюс ныне действующая на этом направлении 15-я армия под командованием Мариенгофа и 6-я армия под командованием Шернера. Поддерживать действия  группировки на правом фланге будет упоминавшаяся 15-я армия и 25-я полевая армии, а на левом 12-я полевая Венка и ныне действующие на этом участке фронта 5-я танковая, 7-я и 1-я армии. Общее командование армейской группировкой «Запад» возлагаю на фельдмаршала Рундштедта. Фронт группировки: от Роттердама до швейцарской границы в районе Базеля.
Цели группировки: после перехода в наступление, осуществить разгром основных сил 1-й,  3-й и 7-й американских армий, 1-й французской, 1-й канадской и 2-й английской армий с захватом территории Франции и выходом на франко-испанскую границу на всём её протяжении. Остатки соединений противника разрешаю любыми, в том числе и самыми жестокими способами, принудить к скорейшей капитуляции. Для быстрого и эффективного решения поставленной задачи, считаю необходимым довести численность войск и техники группы армий «Запад» до следующих величин: не менее 2 миллионов 200 тысяч солдат и офицеров, 4500 танков и 35000 артиллерийских орудий. Кроме того, Ставка предполагает иметь в резерве на этом направлении не менее 280 000 солдат и офицеров и не менее 350 танков. Так же на этом направлении будет действовать переброшенные с Восточного фронта 2-й и 3-й воздушный флот, что позволит качественно изменить соотношение сил на земле и в воздухе в нашу пользу.
Вторая группировка будет создана в западной Италии. В ней я намерен включить: 1-ю танковую Клейста, 17-ю полевую и также переброшенные с бывшего Восточного фронта 2-ю и 3-ю армии. Общее руководство группой армий «Западная Италия» считаю необходимым возложить на фельдмаршала Моделя.
Третья группировка под названием «Апеннины» будет включать в себя ныне действующие на этом театре 14-ю и 10-ю армии, которые будут усилены людьми и которым будет передана 2-я танковая армия и 4-я армия. Кроме того, 14-я армия будет усилена двумя танковыми дивизиями СС - «Рейх» и «Мёртвая голова». Цель группировки: перейдя в наступление, очистить территорию Италии от неприятеля, разгромить основные силы 5-й американской и 8-й английских армий и предотвратить возможность их эвакуации в Северную Африку. Командовать группировкой будет уже знакомый с данным театром военных действий фельдмаршал Кёссельринг.
Об операции. Операцию по разгрому сил противника во Франции и Италии предлагаю назвать «Отчаянный штурм»  и разделить её, как и в 1940-м году на два этапа. Поскольку точная дата начала наступления нам пока, в силу понятных причин неизвестна, эту дату назовём «День Z».
Переходим к задачам первого этапа, который я предлагаю назвать операцией «Вахта на Рейне».
Группа армий «Запад».
После перехода в наступление, перед армиями данной группы я ставлю следующие задачи: 6-я танковая армия СС и 12-я армии, рассекая позиции 3-й американской армии в районе Арденн, наносят удар сначала на запад в направлении река Маас, затем, форсируя Маас и поворачивая на северо-запад, держась линии бывшей франко-бельгийской границы, двигаются в направлении на Кале. Выйдя на атлантическое побережье Франции, тем самым мы отрезаем 1-ю канадскую и 2-ю английскую армии от основных сил, а также лишаем окружённых возможности быстро и с минимальными потерями переправиться назад, в Англию.
-Новый Дюнкерк, мой фюрер. Только ещё более масштабный и куда более катастрофичный для неприятеля - мгновенно оценил замысел Верховного командующий 4-й танковой Гот. - Мой друг! - хлопнул он по плечу командующего 6-й танковой СС Дитриха. - Если у вас всё получится, то я лично выставлю вам 100 бутылок лучшего рейнвейна14 из моих поместий. Вы исполните то, о чём я давно уже мечтаю - поставите-таки заносчивых англосаксов на колени.
-Не печальтесь, Гот! - подбодрил фюрер своего лучшего танкиста. - Вы также имеете возможность подтвердить свою блестящую репутацию мастера глубинных прорывов, которую Вы завоевали в 1941 - 42 годах в России. Вам предстоит повторить 1940-й год. Ваша задача: 4-я танковая, совместно с приданной 9-й армией должны прорвать оборону 3-й и 1-й американской армии и ударом через Люксембург и Реймс, овладеть Парижем. После падения Парижа, как крупнейшего транспортного узла Франции, противник окончательно лишится возможности маневрировать резервами и осуществлять полноценное снабжение своих ещё уцелевших войск. Таким образом, Гот, именно вам предоставляется возможность вновь, как в 1940 году войти триумфатором в Париж.
-Мой фюрер! - вскочил со своего места генерал-полковник. – Я приложу все силы, чтобы оправдать ваше доверие! Мы сделали это в сороковом, сделаем это и сейчас!
-Я верю в это, Гот. Мне всегда нравилось в Вас это чувство долга и здоровый карьеризм. После взятия Парижа Вы вольны выбрать себе в городе любой дом в качестве своей личной резиденции, а после окончания кампании и любой замок или поместье во Франции. Тоже касается и остальных командующих армиями.
За столом прошёл одобрительный гул. Командующие мгновенно оценили открывающиеся перед ними перспективы стать владельцами парижских квартир, роскошных вилл и богатых замков на Лазурном Берегу, атлантическом побережье или в Пиринеях, что возле франко-испанской границы. А за возможность коротать заслуженную старость в огромных поместьях с виноградниками, апельсиновыми рощами, яблоневыми садами, собственными винными и коньячными подвалами, в окружении радостных и смеющихся детей и внуков, сейчас стоило гнать вперёд танки, наматывая на их гусеницы километры французской территории и тела вражеских солдат.
-Я вижу, что моё сообщение вызвало прилив нешуточного энтузиазма у господ военных! - усмехнулся Верховный. - Это вполне естественно, но для этого ещё предстоит хорошо потрудиться. Теперь продолжим.
Задачей 5-й танковой, 6-й армии и 11-го армейского корпуса, входящего в состав 7-й армии является прорыв линии обороны 7-й американской и 1-й французской армии и выход в район города Дижона.
Далее переходим к группе армий «Западная Италия».
1-я танковая и 17-я армии прорывают позиции 2-й американской армии и овладев Греноблем, должны выйти в район Дижона, где соединяются с частями 5-й танковой. Таким образом, замыкается кольцо вокруг 1-й французской армии и её разгром или капитуляция становятся делом нескольких дней. 2-я и 3-я армии прорывают оборону 2-й американской армии, после чего 3-я армия очищает средиземноморское побережье Франции, захватывая в первую очередь порты: Ницца, Тулон, Марсель, а 2-я армия развивает наступление на Монтелимар и Валанс.   
Группа армий «Апеннины».
Здесь всё наиболее просто. 2-я танковая армия, вместе с приданной ей 4-й армией, а также усиленными 10-й и 14-й армиями должны на широком фронте прорвать оборону 5-й американской и 8-й английской армий и овладев Римом, отрезать 5-ю американскую от путей снабжения и эвакуации. 14-я армия, усиленная уже упоминавшимися танковыми дивизиями СС должны прорвать оборону 8-й английской армии и обеспечить её полный разгром. Если удастся обеспечить ликвидацию основных сил противника в первые 7-10 дней после начала наступления, то далее вся остальная Италия падёт к нашим ногам без боя.
На этом первый этап операции «Отчаянный штурм» считаю завершённым. Сроки проведения первого этапа операции: «День Z»+ 15, максимум 20 суток. Примерная линия продвижения войск на первом этапе операции во Франции: Кале, Париж, Лион, Тулуза, Марсель; в Италии: Рим, Авеццана, Пескара.
После перегруппировки сил, на которую необходимо 10 дней, разворачиваем второй этап операции. Я предлагаю назвать его «Французские каникулы» и соответственно, для группы армий «Апеннины» - «Итальянские каникулы».
Задачи второго этапа: вернуть под контроль вермахта территорию Франции и Италии, окончательно уничтожить или пленить живую силу противника с одновременным  осуществлением вторжения на территорию Великобритании.
Особо подчёркиваю, что на обоих этапах операции, для того, чтобы навязать противнику свою железную волю, лишить его возможности маневрировать резервами и вырвать стратегическую инициативу из его рук, все группы армий должны начинать наступление одновременно.
-Вопросов нет, мой фюрер - встал Зепп Дитрих. - Хотелось бы, ну хотя бы приблизительно, узнать «День Z»
- «День Z» будет мною определён не позднее первой декады декабря, исходя из готовности частей и соединений, а так же наличия резервов по боеприпасам, запасов горючего и запчастей.
Теперь переходим к более детальному обсуждению второй части плана операции. Предлагается следующее:
Пользуясь разгромом основных британских сил на континенте и отсутствием серьёзных сухопутных сил на самом острове, 25-я армия при тесном взаимодействии с кригсмарине и люфтваффе высаживается в Британии в районе между Дувром и Гастингсом и захватывает там плацдарм. Её, по мере высвобождения транспортных средств будет поддерживать освободившаяся после первого этапа операции 15-я армия.
6-я танковая армия СС наносит удар через Руан на Кан, Сен-Ло и Шербур, отрезая остатки сил американцев от портов Атлантики.
4-я танковая и 9-я полевая в ходе реализации второго этапа операции овладевают городами Орлеан, Ле-Ман, Нант с выходом на Брест.
12-я армия, 5-я танковая, 1-я танковая и 17-я армии ударом через Бурж, Вьензон, с общим направлением ударов на Лимож  выходят на франко-испанскую границу.
2-я и 3-я армии так же действуют в общем направлении на франко-испанскую границу.
6-я, 1-я и 7-я полевые армии после окончания  операции «Вахта на Рейне» будут находиться в резерве и  при необходимости будут готовы усилить любое направление.
2-я танковая, 4-я, 10-я, 14-я армии на итальянском театре военных действий должны будут полностью очистить территорию Апеннинского полуострова от противника и если будет позволять ситуация, то необходимо провести высадку на остров Сицилия. Если же под рукой не будет достаточного количества десантных плавсредств, то операцию по высадке на Сицилии проведём позже, это уже будет несущественно.
Вновь считаю необходимым подчеркнуть, что в случае успешной реализации первой фазы операции «Отчаянный штурм», исполнение второй части не будет сопряжено со сколько-нибудь значительными трудностями.
Итак, господа, я слушаю Ваши вопросы и пожелания.
-Мой фюрер! - встал со своего места начальник Генерального штаба Гейнц Гудериан. - План безусловно хорош. Весь. Но вот идея с вторжением в Великобританию 25-й и 15-й армий попахивает авантюрой. Британские войска на континенте будут разгромлены и я в этом уже ни секунды не сомневаюсь, но британский флот? Он гораздо сильнее нашего и он не даст высадиться нашим войскам.
-Искусство войны, мой дорогой Гудериан, это прежде всего искусство обеспечить нужную концентрацию сил и средств в наиболее важном месте. Для прикрытия переправ наших армий в Ла-Манше я стяну лучшие силы германского флота - тяжёлые крейсера «Гнейзенау», «Адмирал граф фон Шпее», «Хиппер», линкоры «Шарнхорст» и гордость германского флота - линкор «Тирпиц». Одного присутствия «Тирпица» будет более чем достаточно, что бы хвалёный английский флот, представляющий собой на самом деле сборище потомков грязных пиратов, не имеющих ни малейшего представления о силе, чести и отваге, разбежался по своим норам! Так же Дёниц выставит мощную завесу из своих подводных лодок с лучшими экипажами! Я не повторю ошибок испанцев и Наполеона! Ла-Манш станет могилой для британского флота! Кроме того, у Рёдера есть план, как выманить английский флот к берегам Исландии. Но в любом случае я обещаю, что даже если англичане не поддадутся на уловку гросс-адмирала, я высажу 25-ю и 15-ю армии на английский берег!
-Британия имеет на острове всего 4 дивизии регулярной армии, 8 дивизий территориальной обороны, составленных из рабочих и фермеров, военно-учебные заведения, но есть так же значительные американские силы - прежде всего, части 2-й американской армии - выдал справку Гелен.
-А какова численность этих сил? - поинтересовался Гудериан.
-Мы их оцениваем, вместе с американцами, не более чем в 150 тысяч человек. Задачу облегчает то, что британские силы разбросаны по всему острову, а так же в Северной Ирландии, а у американцев сейчас в Англии, в основном, госпиталя, технические службы снабжения, обеспечения,  радиоразведки и персонал их многочисленных авиабаз, откуда Б-17 и Б-29 совершают налёты на Германию.
-Мой фюрер! Я считаю, что после завершения операций во Франции, необходимо для развития успеха как можно скорее перебросить в Британию, в первую очередь наши лучшие танковые силы - 6-ю танковую армию СС и 4-ю танковую - заявил Гудериан.
-Зепп! Я войду триумфатором в Париж, а вам представляется возможность швырнуть под гусеницы ваших танков мостовые Лондона. Надеюсь, что в этом случае вы вышлете мне ящик виски из Вестминстерского или Букингемского дворца? - весело поинтересовался Гот у Дитриха.
-Если там всё на радостях не выжрут мои танкисты, то всенепременно! Но лучше я пошлю Вам шеф-повара, который готовит еду для монаршей семьи. Хватит ему баловать жратвой этих венценосных бездельников! - расхохотался эсэсовец.
-Да вы, господа, я смотрю, уже всё решили - с улыбкой поинтересовался Гитлер. - Ну что же, мне нравится ваша уверенность. Действительно, в случае высадки в Британию сразу двух танковых армий вопрос падения Британии станет вопросом нескольких недель - от 4-х до 10 максимум. С ликвидацией Британии США лишаются последней базы для авианалётов на Германию. Кошмар ночных бомбардировок для рейха прекратится навсегда!
Генералы, собравшиеся в бетонном бункере «Вольшанца» среди густых лесов Восточной Пруссии замолчали, обдумывая свалившуюся на них информацию. Грандиозность плана, обещанные силы, стрелки на карте, диспозиции войск…
-Чёрт побери! - раздался в тишине голос Зеппа Дитриха. - А ведь это всё более чем реально! В сороковом мы с гораздо меньшими силами и с дерьмовой техникой фактически за две недели поджарили задницы этим лягушатникам! Неужели мы не сможем это сделать и сейчас?
-Не забывайте Зепп, что в 1940 году там и близко не было двух с половиной миллионов американцев с их артиллерией и самолётами Б-17, Б-24 и Б-29 - несколько высокомерно, как и подобает прусскому дворянину с более чем пятисотлетней родовой историей, принялся поучать наглого выскочку фон Рундштедт.
-Плевать! Если эта жирная жопа по фамилии Геринг перебросит во Францию всё, что у него есть сейчас на Восточном фронте, то их хвалёные «бомберы» просто не смогут взлететь! А если он не обеспечит моим войскам воздушную поддержку, я лично приеду во главе своей танковой дивизии и разнесу его «Каринхалле15» в щепки!
-Итак, господа! Я вижу, что в главном возражений нет - подвёл итог совещания Гитлер. - Отлично. Детали обсудим позднее. Пока же предлагаю командующим армиями подыскать места для своих штабов на новом месте дислокации частей.
-У Генерального штаба уже есть свои соображения по этому поводу - встал Гудериан.
-Хорошо, генерал-полковник. Обсудите этот вопрос с командующими армиями в рабочем порядке, потом доложите мне.
-Слушаюсь, мой фюрер!   
****
Из дневников доктора Геббельса.
Сегодня на совещании командующих армиями фюрер вновь меня поразил. Какая сила воли, какой полёт мысли, какие титанические планы! Я не в силах передать моё восхищение гением фюрера, который по-прежнему разрабатывает всё новые и всё более великолепные планы грядущих военных компаний. Вот величайший военный деятель, равного которому не знает ни наше, ни прошлое время! В самое ближайшее время англо-американская коалиция разлетится в прах. О росте внутренних противоречий в этой коалиции свидетельствует и то, что недовольство, как Рузвельтом, так и Черчиллем, уже потоком выплёскивается на страницы открытой печати. Так позавчера газета «Нью-Йорк таймс» опубликовала огромную статью, где прямо обвинила Рузвельта в капитуляции перед Советами, а влиятельная лондонская «Таймс» устами одного из депутатов парламента обрушилась с критикой на податливость позиции Черчилля по польскому вопросу, обвиняя его в том, что своими безмозглыми решениями он сдал Польшу в лапы большевиков.
Впрочем, относительно Германии и английская и американская пресса проявляет исключительную солидарность. Вчера вечером мне принесли обзор зарубежной прессы. Приступы истерии, находящие своё отражение на страницах англо-американских, а по сути еврейских газет, доходят уже просто до неприличия. При этом демонстрируется такой цинизм, который невозможно никак и ничем превзойти. Открыто прославляется разрушение германских городов и культурных памятников. Безусловно, гнев, ярость и бешенство мирового еврейства совсем нетрудно понять – они всегда и везде внушали, что евреи это тот самый связующий элемент, без которого невозможна никакая деятельность и без которого якобы умрёт всё и вся на свете: искусство, промышленность, торговля, обучение, финансы, культура, а тут такое фиаско – германский народ великолепно обходится услуг этих господ вот уже 11 лет и прекрасно себя чувствует. Ну, как же тут не взбелениться!?
Вести из соседних земель.
Приходят очень грустные сообщения из стремительно советизируемой и большевизируемой Польши. Пресловутый Люблинский комитет, чья деятельность целиком и полностью направляется из Кремля, развернул свою бурную деятельность. Из страны уже предложено убраться более чем пяти тысячам католических священников. Большая часть их, скорее всего, поедет в США и Канаду. Под большим вопросом и существование монастырей. Возможно, что Сталин, стремясь выглядеть большим демократом, чем он есть на самом деле и, не желая народных волнений, и разрешит деятельность нескольким наиболее крупным монастырям, оставит действующими крупнейшие соборы в городах и даже сохранит польского Кардинала на своём посту, но это будет лишь фикция. Судьба церкви в Польше уже предопределена – она будет служить декорацией и её ждёт такое же жалкое существование, как и в СССР. Тем временем промышленные предприятия уже перешли под полный советский контроль, там установлен 16-часовой рабочий день, а их владельцам предложено покинуть страну в течение 100 часов. Какой трагичный и поучительный пример! А ведь если бы ослеплённые гордостью и самолюбованием поляки в 1939 году приняли те скромные условия фюрера, которые он тогда выставлял, то с их головы не упал бы не один волос. Естественно, что Советы, сами испытывающие серьёзные продовольственные трудности, отнюдь не спешат наполнить полки польских магазинов, что порождает значительное неудовольствие местного населения, пока, правда, не выливающееся в вооружённое противостояние. Поступают также многочисленные сообщения о том, что Советы реквизировали значительные культурные ценности из имений и замков польской знати: Потоцких, Радзивиллов, Вишневецких. Особенно отличился в этом позорном промысле маршал Жуков. Конфискованы так же и значительные церковные ценности. Интересна позиция Лондона: в английской столице по-прежнему сидит и радуется жизни на деньги английских налогоплательщиков эмигрантское правительство Миколайчика, которое никого не представляет и в тоже время Лондон продолжает плясать под диктовку Советов, которые, естественно, не признают никакого эмигрантского правительства и требуют все свои замечания адресовать пресловутому Люблинскому комитету.
Положение в армии.
Мои помощники недавно вернулись из поездок по войскам. Все отмечают небывалый подъём морального духа у личного состава, вызванный прекращением боевых действий с СССР и решимость отомстить американцам и англичанам за их варварские бомбардировки наших городов. Вместе с тем, помощники сообщают и о том, что везде и всюду они слышат в адрес Геринга и возглавляемых им военно-воздушных сил только ругань и проклятия. Вчера я беседовал с фюрером и предложил ему следующее: поскольку Геринг у нас герой Первой мировой и если мы не можем пока позволить себе устранить его публично, то, возможно, ему нужно предложить какую-нибудь красиво звучащую, но абсолютно импотентную должность с большим окладом типа «Генеральный рейхс-инспектор люфтваффе», отстранив, тем самым от реального руководства боевыми действиями. На место Геринга я предложил фюреру прекрасно зарекомендовавшего себя боевого командира генерал-майора Адольфа Галланда. Фюрер со мной согласился и обещал всё провернуть в ближайшие два дня. Я очень рад, что наконец-то мы наведём железный порядок и подлинную национал-социалистическую дисциплину в ВВС.
В штабе ПВО Берлина сообщили, что сегодня ночью им удалось подбить один самолёт Б-29 и он сел на Потсдамскую автостраду. При помощи буксиров повреждённую машину оттащили в сторону. Завтра с утра поеду осматривать наш трофей. Сообщается так же, что весь экипаж попал в плен. Захватившие американцев члены «Гитлерюгенда» разоружили экипаж, оказали медицинскую помощь раненому штурману и охраняли самолёт вместе с экипажем до прибытия подразделения полевой жандармерии. Мой помощник Роллман прекрасно знает английский язык, так что я надеюсь через него подробно поговорить с членами экипажа. Необходимо знать настроение противника из первых уст.
Фюрер дал мне указание публиковать в немецкой печати подробные рассказы о Пунической войне. Пуническая война, наряду с Семилетней – это тот великий пример, которому мы сейчас должны следовать.

Глава 4.
17 сентября 1944 года. Александрия, пригород Вашингтона. Вилла сенатора Барри Голдуотера. 18 часов 48 минут по местному времени.


-Ну что же, господа? Я рад, что отложив ворох первоочередных государственных и партийных задач, вы, господа сенаторы и конгрессмены, вновь собрались вместе, что бы обсудить положение и наметить пути выхода из кризиса нашей замечательной страны, который, благодаря титаническим усилиям изменников из рузвельтовской клики становится всё более и более тяжёлым - начал свою речь перед собравшимися Гарри Трумэн. - В обход президентской администрации, я всю прошлую неделю по очереди беседовал со всеми командующими армиями в Европе и на Тихом океане. Очевидный и неоспоримый успех наша армия и флот имеют только в Юго-Восточной Азии. К Макартуру16 и Нимицу17 претензий нет. Гораздо хуже ситуация складывается на Европейском театре. И Брэдли18 и Паттон19 и Эйзенхауэр20 в один голос говорят, что нацисты резко усилили сопротивление абсолютно по всем направлениям и все наши усилия, направленные на то, чтобы выбить их с занимаемых позиций, пропадают втуне. Вызывают законную тревогу всё увеличивающиеся цифры в наших сводках потерь. Паттон с озабоченностью доложил мне об участившихся массированных немецких контратаках с применением всех видов оружия и техники, чего раньше гитлеровцы позволяли себе только в очень редких случаях. Брэдли предоставил сведения о массовом появлении перед его войсками большого количества тяжёлых танков «Тигр» и «Пантера», самоходно-артиллерийских установок, батарей противотанковой и крупнокалиберной артиллерии и резко возросшей плотности ПВО противника. Совершенно очевидно, что нацисты явно на что-то надеются и эти надежды отнюдь не беспочвенны. На основании чего сделан подобный вывод? Он базируется на чётком и беспристрастном анализе положения дел, а оно таково: у нас есть все основания полагать, что ситуация с Советами и вследствии этого и в Европе, полностью вышла из-под нашего контроля! Очень похоже, что Сталин с Гитлером заключили какое-то секретное соглашение о прекращении боевых действий и теперь гитлеровцы перебрасывают все части на Запад, оставляя нас, тем самым, в дураках.
-А что же наша советская агентура? - поинтересовался Джозеф Маккарти.
Вице-президент замолчал и посмотрел на Аллена Даллеса. Начальник американской разведки встал, солидно прокашлялся, отпил глоток виноградного сока и не спеша произнёс, глядя в глаза собравшимся:
-У нас нет сколько-нибудь серьёзной агентуры в СССР.
-Это как?! А что разведка делала все эти годы?! - после минутного замешательства послышались изумлённые возгласы со всех сторон.
-Дело в том, что традиционно американская разведка работала в странах Латинской Америки, некоторых странах Юго-Восточной Азии и в Японии. Лишь в середине 30-х было принято стратегическое решение о начале работы в странах Европы и СССР. Ситуация сложилась так, что в ходе сталинских чисток 37-39 годов вся та наша немногая агентура, которой мы успели обзавестись, была выявлена и арестована. Конечно, в ходе массовых контактов наших людей и советских представителей во время поставок наших товаров по ленд-лизу мы вновь обзавелись некоторыми связями, но ни одного агента сколько-нибудь серьёзного уровня у УСС нет, да и сосредоточены наши люди в основном в портовых городах - Владивосток, Находка, Мурманск, Архангельск. Во всяком случае, у нас нет полноценной резидентуры ни в Москве, ни в Ленинграде. Некоторые подвижки есть в Прибалтийских республиках, где имеется множество людей, недовольных Советской властью и готовых сотрудничать с нами по идейным соображениям, но опять же, среди них нет ни одного сколько-нибудь крупного военного или гражданского чиновника, имеющего доступ к серьёзной информации. В силу этого говорить о создании там полноценных резидентур так же было бы преждевременно.
-Короче, Аллен! Мы и тут в дерьме - безапелляционно заявил Тафт.
Даллес и Грисби поморщились, но не сказали ни слова.
-А что пишет коммунистическая пресса? - поинтересовался Барри Голдуотер. - Там же должна содержаться хоть какая-то информация? Неужели ни один газетчик не попытался провести независимое журналистское расследование?
-Барри! Ты путаешь  их прессу с нашими свободными и независимыми СМИ - усмехнулся Даллес. - У меня сидит целый отдел из 15 человек, русских эмигрантов, который анализирует советскую прессу, перелопачивая десятки изданий и они, бывает, месяцами не могут нарыть ничегошеньки! У красной прессы есть такая замечательная особенность - они могут под то или иное событие отдавать по полторы-две полосы и при этом ухитриться не сообщить ни одной конкретной детали. Достаточно почитать в «Правде» на первой полосе статьи известного большевистского пропагандиста Ильи Эренбурга, весьма преуспевшего в своём цветистом пустословии и бесконечном курении фимиама Коммунистической партии вообще и Сталину лично. Если тебя интересует анализ советских газет, то могу сообщить, что все их издания, начиная от центральных типа «Правда» и «Известия» и заканчивая заводскими многотиражками, пишут о «тяжёлых и затяжных позиционных боях на западном направлении». Почти о том же пишет и гитлеровская пресса. Разница с советской состоит только в том, что геббельсовские пропагандисты, прямо-таки раздуваясь от торжества, сообщают ошалевшему немецкому, да и европейскому читателю тоже, «что доблестная немецкая армия, наконец, смогла остановить новых гуннов на пороге Европы», а советские газеты в спокойной манере забивают в мозги своим читателям нехитрый тезис о том, что «варвары ХХ века вышвырнуты в своё логово». В Германии уже празднуют победу, правда, без особого размаха. Самое смешное, что в Советском Союзе происходит почти то же самое. Там не кричат о победе, там пишут и говорят о «полном освобождении нашей Родины от немецко-фашистских оккупантов», о уже упоминавшихся «позиционных боях», а под шумок сворачивают военные заказы и десятками тысяч увольняют людей из армии. Данные радиоперехвата сообщений немецких разведгрупп, засевших вдоль железных дорог в Польше и Словакии, говорят именно об этом.
-А в Германии? Вы же анализируете немецкую прессу? - поинтересовался Маккарти.
-Естественно, но, правда и там запрятана глубоко. Лживые аналитики из «Der Angriff», «Wolkischer beobahter» почти в каждом номере марают бумагу своими россказнями о «полном экономическом и военном упадке СССР», но постепенно вся эта истерическая кампания, которой явно кто-то дирижирует, сходит на нет. Во всяком случае, солидные издания типа «Die Welt», «Berliner Zeitung» уже поместили большие редакционные статьи о «трагической ошибке июня 41-го», «традиционном русско-германском добрососедстве», «общности национальных интересов», «необходимости совместными усилиями искать выход из кризиса и исправлять допущенные ошибки» и наконец самое главное - «о необходимости совместной борьбы с финансовой олигархией, сионизмом и мировым еврейским заговором»!
-Это наводит на определённые и очень нехорошие размышления - почесал в затылке Маккарти.
-А как мы можем воздействовать на СССР? - поинтересовался Тафт.
-Пока таких рычагов нет - выдохнув, признался Даллес. - Ни военных, ни экономических.
-А может, для начала, прекратить поставки по ленд-лизу? - предложил Голдуотер.
-Рузвельт об этом и слышать не хочет! Да это и не решит ничего - замахал руками шеф УСС. – У русских сейчас и так почти всё есть и наша помощь им теперь особо уже и не нужна.
-Опять всё упирается в этого немощного старца! - раздался чей-то возмущённый выкрик.
-Дело не только в нежелании Рузвельта портить отношения с СССР. Русские не отказываются от планов совместных с нами действий против Японии. Их Генштаб уже прислал нам карты дислокации своих ударных соединений в Забайкалье, Монголии и в районе Владивостока. Начальник советского Генштаба - генерал армии Антонов просит ещё 3 месяца для окончания сосредоточения своих войск, после чего, как он заверяет, Советская армия будет готова начать боевые действия против Японии в любой день, по согласованию с нами. Уже только поэтому мы не можем прекратить поставки по ленд-лизу. Кроме того, русские ещё ни разу не срывали оплату наших поставок - разъяснил ситуацию Даллес.
-Хорошее дело - присвистнул сенатор-республиканец от Алабамы Роберт Джонс. - Значит, мы воевали с узкоглазыми три года, а теперь русские придут на готовенькое и оттяпают у нас Китай с Кореей?
-Запросто - подтвердил мысль сенатора Даллес. - Более того - если они захотят прихватить себе ещё и Французский Индокитай, то мы просто ничего не успеем сделать, даже если очень захотим. Но, в конце концов, надо отдать красным должное - Советы не навязывались нам в союзники в войне на Дальнем Востоке. Рузвельт сам предложил Сталину на Тегеранской конференции осенью 43 года поучаствовать в разделе мира так же и в Тихоокеанском регионе, а Сталин, не будь дурак, согласился. Теперь, получается, что этот семинарист полностью нас обставил, причём  на нашем же поле.
-Так тогда получается, что нам нужно побыстрее уносить ноги из Европы? - раздались сразу несколько голосов.
-И делать это, пока ещё не поздно - утвердительно кивнул Грисби.
-По сути, у нас остаётся сейчас два варианта - ещё раз отпив виноградного сока, заявил руководитель УСС. - Либо мы сейчас бросаем в Европу всё, что только можно и в одиночку пытаемся давить Гитлера, либо мы срочно эвакуируемся оттуда. Третьего не дано.
-Рузвельт, помешанный на идее спасения англосаксонского мира от «коричневой чумы», не допускает даже мысли о выходе США из войны - произнёс Трумэн. 
-А на хрена наши американские парни будут класть свои жизни, защищая этого спятившего алкоголика по фамилии Черчилль? - выкрикнул Голдуотер. - В конце концов, если серьёзно разбираться, то это именно он под вопли о «единстве британского мира» втравил нас в войну с Германией, хотя на самом деле всё затевалось исключительно ради спасения его насквозь прогнившей Британской империи. А идиот Рузвельт развесил уши, плюс ещё этот кремлёвский агент Гопкинс… - последние слова лидера «бешеных» утонули в возмущённом рёве присутствующих.
-А мы не можем попробовать как-то договориться с узкоглазыми? - задал вопрос Рокуэлл - сенатор-республиканец от штата Айова.
-С этими упёртыми людьми, повёрнутыми на кодексе Бусидо, насквозь пропитанными самурайским духом, помешанными на созерцании цветущей сакуры, воздухе Фудзиямы и ревностным служением императору, которого они считают воплощением бога на Земле? - задал риторический вопрос Даллес.
-Дикари какие-то - фыркнул Голдуотер.
-Между прочим, эти дикари имеют историю лет, этак, как минимум на 700 поболее нашей - спокойно возразил Грисби.
-Ничего! Америка ещё и не таких ставила на колени! - запальчиво выкрикнул Маккарти.
-Ладно! Разговор пока не об этом! Я уже озвучил два варианта нашей стратегии. Есть, правда ещё и третий вариант: вывод войск из Европы и переброска их на помощь Макартуру на Тихий океан. Только так мы можем ещё хоть что-то спасти от русских в Юго-Восточной Азии.
-У русских это называется так: «Делить шкуру неубитого медведя» - встал Тафт. - Вы обсуждаете варианты, господа, но вместе с тем я осмелюсь напомнить вам, джентльмены, если вы позабыли - ни один из этих проектов неосуществим, пока у власти стоят предатели из рузвельтовской клики. Давайте-ка лучше обсудим, как побыстрее спровадить этого подонка и его дружков из Овального кабинета Белого дома. Импичмент не проходит. Вы прекрасно помните, как конгресс под давлением красных протащил «Билль о военном положении», предоставивший Рузвельту неограниченные полномочия и отменивший президентские выборы во время войны.
-Я понимаю уважаемого сенатора и догадываюсь, куда он клонит, - усмехнулся Даллес - но спешу напомнить ему, что мы не можем просто так взять и застрелить действующего президента, подобно тому, как это делалось во время европейских дворцовых переворотов XVII-XIX веков. Общество увидит в нас банальных убийц, рвущихся к власти, а не спасителей страны от призрака коммунизма. Американский социум должен быть подготовлен к этому шагу. Армия должна повиноваться нам беспрекословно и с радостью, а общество обязано видеть в нас не пустоголовых говорунов, а людей, взваливших на себя тяжкую ношу реальных действий по расчистке завалов «нового курса» и ликвидации последствий бездумного вступления в войну на стороне разваливающейся Британской империи и врага демократии - СССР - жёстко заявил Даллес.
-Обратите внимание, господа! Слова про убийство президента произнёс не я - смеясь, проговорил Трумэн.
-Да брось ты ломаться Гарри, словно школьница перед первым поцелуем на выпускном балу! - расхохотался Тафт. - Аллен просто озвучил то, о чём многие уже давным-давно подумали.
-О’Кэй, джентльмены! - встал хозяин виллы Барри Голдуотер. - Уж коли речь зашла о подготовке общества к необходимости серьёзных перемен, то могу сообщить о моём хорошем приятеле, главном редакторе «The New York Times» Марке Гамильтоне. Этому славному парню и ещё многим в редакции уже давно осточертел Рузвельт и его слюнявая политика заискивания перед Советами. Марк даже не намекнул, а прямо сказал мне, что если мы предоставим ему свою «крышу», то уже через 24 часа он спускает с цепи своих псов. Его репортёры нароют столько, что кое-кому в Белом доме начнёт сильно припекать задницы. Если мы договоримся ещё хотя бы с тремя-четырьмя главредами, то через пару месяцев мы полностью изменим американское общественное мнение!
-Хм! Главные редактора, это, конечно неплохо - негромко сказал Трумэн. - А нет ли у кого-нибудь в запасе пары командиров дивизий, умеющих держать язык за зубами?
-Командир 1-й бронекавалерийской21 генерал-майор Уолтер Смит. Мой родственник и абсолютно надёжный человек - отрекомендовал ещё одного заговорщика Джозеф Маккарти.
-Великолепно! Значит, решаем так, господа. Три дня нам всем на подготовку и с 20 сентября начинаем информационную атаку на Белый дом. Через месяц проверенные люди проводят анонимный социологический опрос, по результатам которого мы выясняем - нужно ли нам корректировка курса и если да, то какая. Лишь после этого будет смысл заниматься организационными, техническими и финансовыми вопросами. И ещё раз напоминаю - ищите сторонников. Они нужны нам как воздух! - подвёл итог совещания Гарри Трумэн. Некоторые подвижки уже есть, они нас радуют, но этого, к сожалению, ещё мало. Надеюсь на вас, господа. Боже, храни Америку!

Глава 5.
25 сентября 1944 года. Штаб 25-й армии вермахта. Окрестности Арнема, Голландия. 18 часов 00 минут по среднеевропейскому времени.

-Принимай гостей! - с порога заорал Йозеф Дитрих, заявившийся в штаб командующего 25-й армией генерал-майора Эрнста фон Кригера в компании с командующим 4-й танковой армии генерал-полковником Германом Готом, огромным 3,5 килограммовым тортом и тремя 1,5 литровыми бутылками шампанского «Henkell Trocken».
-Заходите! - обрадовался Кригер и увлёк пришедших в свой личный кабинет. - Какими судьбами, господа военные? По-моему, ваше расположение должно быть где-то так километрах в 500 южнее отсюда?
-Ответ правильный! - хохотнул Зепп, уже «хлопнувший» по дороге 200 граммов 20-летнего испанского коньяка «Duke de Alba». - Ну и что? Ты разве не рад гостям?
-Рад!
-Тогда давай выпьем. Герман! Распили этот торт, а я пока открою шампанское.
Когда первая бутылка шампанского была распита, а от торта отъедена добрая треть, Дитрих, наконец, раскрыл цель приезда.
-Фюрер поручил мне произвести инспекцию 15-й и 25-й армий, которые будут находиться на нашем правом фланге. В 15-й мы уже были, теперь приехали к тебе.
Кригер внутренне поморщился от панибратского «ты», которое Дитрих, будучи младше его на 17 лет, бросал, наверное, всем, кроме Гитлера, Гиммлера, Бормана и Геббельса, но внешне никак не высказал недовольства. Впрочем, по воинскому званию, сам себя успокоил командующий 25-й армией, Зепп был даже на ступень выше, ибо чин группенфюрера СС соответствовал генерал-лейтенанту, а Кригер был пока лишь генерал-майором.
-Ну и как? - поинтересовался Эрнст фон Кригер.
-В 15-й всё нормально. Её усилили 18-м армейским корпусом, выведенным с Восточного фронта и прислали ещё 35 тысяч человек маршевого пополнения. Теперь Зюддорф может довести все свои подразделения до штатной численности и сформировать резервы. И пускай он теперь, после всего этого, сдвинется хоть на шаг назад!
-Но дело не только в солдатах… - уклончиво заметил генерал-майор.
-Понял, не дурак! Техники ему тоже пригнали до задницы! Одних только зенитных орудий на 15-ю армию выделили 500 штук и это ещё не всё! Фюрер пообещал ещё не менее 200 штук поставить. Я был на позициях ПВО - загляденье! Новенькие, прямо с завода, 88-мм и 128-мм орудия! «Стодвадцатьвосьмёрки» способны вдребезги разнести любой бомбардировщик США, включая их хвалёные Б-17 и Б-29. Во как! 
-У меня с ПВО тоже полный порядок. 25-я прикрыта с воздуха на отлично! Единственное, что мне не понравилось, так это то, что у меня забрали единственный танковый полк, который был в моей армии.
-Их забрали для меня, Эрнст. Тебе они не понадобятся - сказал Гот. - У меня каждая машина на счету, а тут целый танковый полк, который ничего не делает, поэтому Рундштедт распорядился сначала вывести этот полк в резерв, а потом его передали мне. Это было моей просьбой.
-Интересно почему!? - вскинулся генерал-майор.
-Твоя задача, Эрнст, определена фюрером, а именно - стоять насмерть здесь, на своих позициях и не давать англичанам и канадцам переправиться через Рейн, а после начала нашего общего наступления, вцепиться в них, как бульдог и не давать снимать с передовой ни одного батальона! Наступать тебе не придётся, поэтому танки тебе и на хрен не нужны! - безапелляционно заявил Гот.
-Если возникнет необходимость, то дадим тебе дивизию или даже танковый корпус, но пока всё остаётся так - заверил командующего Дитрих. - В самые ближайшие дни тебе пригонят артиллерию из резерва Ставки. Орудия по 200-300 мм! Будешь закидывать британцев этими подарками от фюрера. Вместо чая, пудинга и бифштексов! Каждый снаряд весом от 50 до 110 килограммов, так что мало им не покажется!  А как у тебя с живой силой?
-Сейчас уже полный комплект - 3 армейских корпуса по 45 тысяч, приданные артиллерийские части, три дивизии ПВО, отдельные части, в общем, где-то 215 тысяч человек.
-Отлично! - Зепп осушил ещё один бокал шампанского, закусил тортом и поднялся. - Поехали на передовую!
-В таком виде!? - изумился командующий 25-й армией, глядя на дитриховскую парадную форму СС, усыпанную наградами.
-Зепп! Ты с ума сошёл?! - поддержал коллегу Гот. - Во-первых - ты уже вмазал, а мы ещё нет. Это просто не вежливо, а во-вторых… Надо переодеться в камуфляж. Хочешь стать мишенью для снайпера? У англичан это запросто! Эрнст! У тебя есть пятнистая форма?
-Конечно. Сейчас распоряжусь - Кригер снял трубку телефона.
Пока генералы допивали вторую бутылку, адъютант генерал-майора неслышно внёс в кабинет три комплекта пятнистой формы воздушных десантников.
-Вот теперь точно поехали! - радостно выкрикнул слегка покачивающийся Дитрих, которому пятнистые штаны и камуфляжная куртка с погонами обер-лейтенанта пришлась как раз впору.
Усевшись в трофейный «Willis», троица через 20 минут оказалась в передовой траншее.
-Вон видишь, Зепп - показал на британские позиции фон Кригер - Активность довольно высокая. Ребятки абсолютно уверены в себе, суетятся потихонечку, не обращая внимания на нас. Похоже, что эти чопорные джентльмены всё ещё надеются сокрушить рейх.
Зепп Дитрих и Герман Гот разглядывали британские позиции в мощные цейссовские бинокли.
-Народу в траншеях, как на параде - заметил Гот.
-По данным радиоразведки следует, что британцы заготовили в больших количествах катера, понтоны, моторные лодки, разборные мосты и другие переправочные средства. Намечают, стало быть, переправу через Рейн.
-Ого! А это, между прочим, очень хорошая информация! - переглянулся Дитрих с Готом. - Герман! Ты представляешь, что это такое?! Если нам удастся захватить всё это хозяйство, то моим ребятам будет на чём рвануть через Па-де-Кале и Ла-Манш! Сюда стоило ехать только ради этого! Надо немедленно доложить об этом фюреру.
-Ну, так и чего? - поинтересовался Кригер.
-Вот что, Эрнст. Мы сворачиваемся. В отчёте я напишу, что в 25-й всё - просто лучше не бывает. Не возражаешь?
-Да ни секунды. Поехали ко мне в штаб. У меня там есть повар и … В общем, всё что надо для полноценного отдыха.
-Отлично! Предложение принимается, поехали.


Глава 6.
4 октября 1944 года. Окрестности Ахена, тыл 6-й танковой армии СС. 18 часов 20 минут по Парижу.

Разведгруппа капитана Джона Миллера уныло тащилась по классическому немецкому редколесью вблизи города Ахена. Шёл уже 10 день разведрейда, а «коридора» для выхода к своим у них так и не было. Миллер уже сократил до минимума сеансы радиосвязи, боясь пеленга, однако в штабе дивизии раз за разом откладывали уход группы. Жаркое лето 44-го  закончилось, однако осень даже сейчас, в начале октября не спешила вступать в свои права. Стояла ясная погода, температура воздуха была +22 градуса, клёны медленно опадали красивыми жёлтыми листьями, а на душе у капитана было на редкость скверно. Собственно делать им на этом куске немецкой территории, который находился на стыке немецкой, голландской и бельгийской границы, уже было нечего. Солдаты разведгруппы, да и сам Миллер за всё время видели только бесконечные колонны танков, артиллерии, боеприпасов и солдат. Солдаты шли по прифронтовым дорогам сотнями и тысячами, ехали на грузовиках и бронетранспортёрах, мчались в  длинных эшелонах прямо к линии фронта. Довольно большое количество немцев, особенно эсэсовцы, как сразу же отметил капитан, были в пропылённой камуфляжной форме так называемой «Ост-расцветки», многие тащили советские автоматы с большими дисковыми магазинами, на ремнях у значительного количества унтеров висели кобуры с советскими пистолетами ТТ, а на шеях болтались советские бинокли. Солдаты выглядели уставшими, но весёлыми. Всякий раз, когда разведгруппе капитана Миллера удавалось подкрасться поближе к местам привала немецких военнослужащих, там слышался здоровый хохот, шутки и подначки. Командир американцев не знал немецкого, но он понимал, что в армии, которая, как уверяли их вашингтонские политики «стоит на краю пропасти и совершенно разложилась», не может быть такого высокого боевого духа, а действительность подтверждала опрометчивость и вздорность кабинетных мыслителей из Пентагона. Время от времени перед взором Миллера и его солдат, по шоссе проходили целые дивизионы и полки, сформированные из крупнокалиберных советских орудий калибра 122, 152, 203, 275 и 325 мм. Всё это самым угнетающим образом действовало на моральное состояние американцев. Миллер понимал, что раз против них в бой пошли десятки тысяч солдат с Восточного фронта, сотни танков, тысячи орудий, армады самолётов, то дело проиграно. Его солдаты - крепкие, здоровые парни, великолепно выдрессированные в тренировочных лагерях Северной Каролины, Айовы и Нью-Джерси, уже повоевали в Нормандии с врагом, и он был абсолютно уверен в них, но это, как теперь выясняется, оказалось совершенно не то. За исключением нескольких эпизодов, американская армия наступала, как в учебниках по тактике - при абсолютном господстве американской авиации и подавляющем преимуществе в танках, артиллерии и личном составе. Поддержка авиации была такой, что временами день темнел от загораживающих солнечный свет бомбардировщиков. На любой городок, откуда гремел хоть один выстрел по американским войскам, командование после часовой артподготовки бросало чуть ли не танковую дивизию. Теперь же, злобно подумал капитан, этой весёлой войне явно пришёл конец. Две недели назад 3-я американская армия попыталась начать крупное наступление на Кёльн. Начиналось всё как обычно - только в полосе дивизии «Вирджинские рейнджеры» были задействованы сотни самолётов, две танковые дивизии и двадцать батарей 155 мм орудий. И когда 20 сентября 1944 года сотни две бомбардировщиков Б-25 и Б-26, плывущих на высоте 2,5 - 3 километра приготовились отбомбиться по немецким позициям, капитан внутренне возликовал. Однако не тут-то было - наблюдавший из переднего окопа за происходящим Джон Миллер онемел от происходившего - плотность зенитного огня немцев оказалась такой, что тяжело гружёные смертоносным грузом «бомберы» один за другим загорались и начали падать вниз. Несколько Б-25 разлетелись на куски от прямых попаданий 88 мм зенитных снарядов. Строй самолётов рассыпался, истребители сопровождения в панике метнулись в разные стороны, да так, что один за другим четыре «Кинг-Кобры» столкнулись друг с другом, а бомбардировщики, задрав носы, и сбрасывая бомбы куда попало, попытались резко набрать высоту, что бы спастись от этого моря раскалённой стали и бушующего огня. Кое-как отбомбившись и потеряв в течение всего лишь четверти часа 42 бомбардировщика и 15 истребителей, авиационная армада спешно удрала на свои аэродромы. В бой вступила артиллерия - закреплённые за дивизией сто двадцать 155мм и восемьдесят 203мм орудий открыли огонь, пытаясь перемолоть немецкие позиции и облегчить наступление своим танкам и пехоте, однако и здесь почти сразу всё пошло наперекосяк - первые 200 снарядов легли точно на линию немецких окопов, взметнув вверх доски, брёвна, какие-то колёса и уже совсем непонятные обломки, а дальше… После первого залпа у капитана Миллера зародилась надежда, что всё ещё поправится, но надежда умерла меньше чем через минуту - с немецкой стороны полетели сотни снарядов и как потом уже узнал капитан на совещании в штабе дивизии, две батареи были уничтожены сразу же, а в остальных потери составили от 20 до 50 процентов. Второй залп артиллерии «Вирджинских рейнджеров» лёг не менее удачно, чем первый, но это было последнее на сегодняшний день везение американцев - вторым немецким залпом американская артиллерия была полностью подавлена, а уцелевшая прислуга в панике разбежалась от позиций своих пушек. Миллер в ярости сорвал с головы каску и так шваркнул ею о дно окопа, что на утоптанной до каменной твёрдости земле образовалась ямка глубиной в пять сантиметров. Командование дивизии, несмотря на провал бомбардировки и срыв артподготовки, тем не менее, совершило то, чего больше всего боялся капитан - в атаку на немецкую оборону были брошены танки и была дана команда пехоте двигаться вслед за бронетехникой. Миллер, перемежая речь самыми жуткими ругательствами, позвонил в соседний батальон капитану Робертсону и принялся договариваться с ним, как бы половчее не выполнить приказ командования, однако действительность оказалась ещё страшнее - не успели новенькие, прямо с завода «Шерманы», отъехать от линии американских окопов и на 100 ярдов, как ожила немецкая противотанковая артиллерия. Замаскированные 75 и 88 мм противотанковые орудия своими снарядами легко, словно голодный солдат крупповским штыком банку тушёнки, начали вспарывать корпуса высоких и неуклюжих американских танков. На глазах у изумлённых пехотинцев, меньше чем за две минуты танкисты потеряли 14 машин. Довершая разгром, на линии немецких окопов появились тяжёлые танки «Тигр», до этого виданные многими лишь на картинках учебных пособий и открыли огонь по скоплению американских машин. Некоторые смельчаки-танкисты попытались сблизиться с врагом и открыли огонь, но в мощный бинокль капитан видел, как трёхдюймовые снаряды «Шерманов» попадая в корпуса и башни немецких бронированных чудовищ, лишь беспомощно рикошетили в стороны или вверх. Ещё через три минуты всё было кончено - на поле боя тут и там горели 37 американских машин, а «Тигры» убрались куда-то в тыл. Командиры обоих американских танковых дивизий, наплевав даже на угрозу трибунала, категорически отказались наступать. Менее чем за час планировавшееся командованием 3-й американской армии грандиозное наступление, имевшее целью захвата на третий день после его начала города Кёльна, провалилось самым позорнейшим образом. Сначала Миллер подумал, что просто не повезло их дивизии, но позже выяснилось, что во всей полосе 3-й армии наступающим частям не удалось продвинуться ни на дюйм.
В тот же вечер капитан Миллер вместе с капитаном Робертсоном и несколькими офицерами его батальона безжалостно напилась, благо ещё не кончились прихваченные во Франции огромные запасы тамошних коньяков, бренди и кальвадосов, а солидная закуска в виде мясных консервов и фруктов, благодаря стараниям тыловиков 3-й армии на передовой просто не переводилась. На следующий день, прохаживаясь с изрядно потрескивающей головой возле штаба дивизии, Миллер услышал в открытое окно, как командир дивизии что-то жалко лепетал в своё оправдание, а затем, когда невидимый собеседник закончил «распекать» Честера Флинна, тот с размаху и явным наслаждением грохнул телефонной трубкой об аппарат. Достижение цивилизации отозвалось на подобное хамское обращение жалобным звоном, но, судя по отсутствию звуков разлетающихся по генеральскому кабинету кусков пластмассы, вполне сохранило работоспособность.
-Всех командиров полков и батальонов ко мне! - рявкнул дежурному по штабу генерал-майор.
Миллер усмехнулся и пошёл отмечаться о своём прибытии у посыльного.
…Совещание началось всего с трёхминутным опозданием - ждали командира батальона связистов, непонятно, правда, зачем сейчас нужного.
-Ну, что же господа, начнём? - поинтересовался генерал, медленно прохаживаясь перед притихшими офицерами.
Ответом было молчание.
-Итак, господа, я с прискорбием вынужден сообщить, что наступление нашей армии, громко названное деятелями из Пентагона «Осенний урожай», с позором провалилось. По всей видимости, руководство Экспедиционными силами при планировании операции руководствовалось устаревшими и негодными данными двух, а то и трёхнедельной давности о противнике, напрочь игнорируя донесения с мест о том, что обстановка корне изменилась и сейчас на фронте уже совершенно другое соотношение сил и средств. Не снимая ответственности за неудачное планирование операции с вышестоящего командования, я вынужден констатировать, что разведка и нашей, в том числе, дивизии, своим ничегонеделанием и поставкой недостоверной информации немало способствовала этому. В настоящее время Паттон вызван в Париж к Эйзенхауэру для дачи объяснений, что, впрочем, не даёт нам право сидеть на месте, бездельничать и как я чую по характерному запаху - потреблять спиртные напитки в недостойных американского офицера количествах. Ввиду отсутствия достоверных данных о противнике, приказываю командирам полков и отдельных батальонов, кроме, разумеется, батальонов обслуживания и связи, сформировать дополнительные подразделения разведки, укомплектовать их наиболее подготовленными бойцами, оснастить их самыми лучшими средствами наблюдения и связи и организовать их заброску в тыл нацистов. Письменный приказ получите сегодня вечером. На подготовку подразделений даю 5 дней. Задача ясна?
-Так точно сэр!
-Вопросы есть?
-Да, сэр - встал с места Робертсон.   
-Слушаю Вас, капитан.
-А каковы потери 3-й армии в ходе операции «Осенний урожай»?
-Значит так, господа… Те цифры, которые я сейчас вам сообщу, пока являются секретными и не дай Бог кто-нибудь из вас сболтнет их репортёришкам или отправит в письме родным! Пеняйте тогда на себя и разбирайтесь с контрразведкой и трибуналом сами! Понятно?
-Да, сэр! - хором прогудели офицеры.
-Потеряно 177 бомбардировщиков всех типов, включая 11 штук Б-17 и 10 штук Б-29, 55 истребителей, 44 штурмовика, 288 танков, 347 артиллерийских орудий и 5 тысяч человек убитыми.
Зал ахнул от изумления. 
-Столь малые потери в пехоте объясняются тем, что на большинстве участков наступления пехота просто не успела подняться за бронетехникой и нацисты перестреляли танки, не задев пехотинцев.
-Это всё за один день? - всё ещё не поверил в цифры Робертсон.
-Совершенно точно - подтвердил командир «Вирджинских рейнджеров». - Теперь вы понимаете, что произошло и для чего нам так нужна детальнейшая разведка?
…Офицеры расходились с совещания в подавленном настроении. Каждый видел провал наступления на своём участке, но цифры, данные в масштабах всей армии, подействовали на всех угнетающе. Каждый понимал, что в самом ближайшем будущем случится что-то очень плохое. Передовая встретила вернушихся тишиной, но это слишком походило на затишье перед бурей.
Капитан Миллер зашёл в свой блиндаж, недолго думая, доел консервированные персики, оставшиеся после вчерашних офицерских посиделок и не придумав ничего лучше, просто завалился спать, махнув на всё рукой.
На следующий день так же ничего не произошло. Проспавший 18 часов кряду капитан утром 22 сентября заметно приободрился и посвежел. Побрившись, Миллер вышел из своего блиндажа и замер - на передовой по прежнему царила тишина и лишь где-то далеко в американском тылу, слышались звуки работающих танковых двигателей. Капитан потянулся, сделал несколько маховых движений, разминая затёкшее тело и тут к блиндажу подошёл командир полка майор Джеффри Кларк.
-Привет, Джон! - с ничего не выражающим лицом штатного киллера чикагской мафии, поздоровался майор.
-Привет, что-ли? - пожал протянутую руку Миллер и уставился на майора.
-Джон! Ты же вчера был на совещании у «Большого Флинна»? - задал почти риторический вопрос Кларк.
-Естественно.
-Надеюсь, ты помнишь слова шефа о важности разведки?
-Помню. Склерозом пока не страдаю.
-Так вот. Мы тут посовещались - майор сделал какой-то неопределённый жест, словно он совещался с находившимися поблизости окопами, блиндажами и даже подбитыми танками «шерман» - и решили командиром разведроты сделать тебя Джон.
-Замечательно! Ну и когда в рейд?
-Пошли к тебе. Надеюсь, что у тебя имеется крупномасштабная карта местности?
-Нет. Ты же знаешь, что мне вполне достаточно школьного глобуса.
-Будем считать, что шутка была удачной. Ладно. Сейчас я всё тебе объясню…
… День 4 октября клонился к закату. Для Миллера и его группы ситуация была предельно ясной - 6-я танковая армия СС стремительно обрастала стальными мускулами. Глядя на громадные артиллерийские парки, склады запчастей, сотни бензовозов и грузовиков с соляркой, постоянно подходящие железнодорожные составы с новенькими танками, американцы понимали, почему готовившееся почти месяц наступление 3-й армии провалилось менее чем за 2 часа.
«Глупо с детским лобзиком пытаться свалить огромный баобаб» - мрачно подумал капитан, рисуя в блокнот эмблему очередной танковой дивизии - на этот раз с Восточного фронта. Запечатлев в блокноте эмблему танковой дивизии СС «Великая Германия», капитан отложил карандаш и поднялся.
-Да, сэр? - посмотрел на командира радист Мэтью Винс.
-Как только наступит темнота - уходим.
-Но ведь приказа на выход группы ещё не было, сэр.
-Во-первых, я доложу, что нас начали обкладывать, а во-вторых... Ты умный парень, Мэтью и сам видишь, что нам тут делать больше нечего. За эти дни ты увидел танков больше, чем их у всей американской армии в Европе. Всё, что только можно было узнать, мы уже узнали. Если у тебя есть какие-нибудь дельные мысли, то валяй, не стесняйся, я с удовольствием их выслушаю.
-Нет, сэр. Я совершенно с вами согласен.
-Вот и отлично. Тогда готовимся к выходу.

Глава 7.
6 октября 1944 года. Париж, штаб-квартира американских экспедиционных сил в Европе. 14 часов 00 минут по местному времени.

 -Ну и что вы скажете, Паттон по поводу срыва наступления? Что вам как всегда, не хватило авиации, пары тысяч танков и трёх-четырёх армейских корпусов? - ядовито поинтересовался Эйзенхауэр, прохаживаясь возле крупномасштабной карты Европейского континента с нанесёнными на ней расположением частей всех союзных сил.
-Вы зря иронизируете, сэр! Тогда, когда вы вызвали меня 22 сентября, я, честно говоря, не знал, что сказать...
-Но по счастью, меня срочно вызвали в Вашингтон и за время моего отсутствия Вы придумали себе оправдание - усмехаясь, закончил фразу Эйзенхауэр.
-Нет, сэр. Я вернулся к войскам, провёл подробную разведку и теперь обладаю гораздо большим объёмом информации, нежели ранее.
-Ну, так поделитесь ею, а то я сам, честно говоря, выглядел довольно глупо перед президентом.
-Всё очень просто, сэр. Когда мы планировали операцию «Осенний урожай», то оперировали данными, имевшимися у нас на конец августа, но за те 2 недели, что мы готовились, противник резко усилился. Мало того, что были пополнены до штатной численности все имеющиеся на фронте части, так перед нами появился новый противник - 6-я танковая армия СС. По данным, полученным мною от разведки, эта армия уже на данном этапе насчитывает не менее 6 танковых дивизий и трёх армейских корпусов, плюс в полосу обороны этой армии стянуто не менее 3 тысяч стволов артиллерии, не считая зенитной и противотанковой.
-Вы это серьёзно? - удивился Эйзенхауэр.
-Абсолютно! Кроме того, у нас есть все основания полагать, что формирование её ещё не закончено и эта армия усиливается с каждым днём. Разведгруппы, рискуя жизнью, подкрадывались прямо к боевым порядкам нацистов, перерисовывали эмблемы их танковых и моторизованных дивизий, которые немцы так любят наносить на свою технику - Паттон выложил на стол Главнокомандующего листы с нарисованными символами.
-Хм! Красиво, но ни хрена не понятно - хмыкнул Эйзенхауэр. - Поясните.
-Вот это эмблема танковой дивизии СС «Великая Германия», вот это – «Викинг», а это - эмблема лейбштандарта СС «Адольф Гитлер». Вот эти три эмблемы - пехотные дивизии СС, это эмблема 14-й танковой дивизии, вот это - эмблема 1-й парашютной дивизии СС. Я запросил разведслужбу  своей армии и они мне подтвердили, что ещё пару месяцев назад почти все эти части находились кто в Белоруссии, кто на Украине, кто в Румынии.
-Так-так. И каково же Ваше мнение? - Эйзенхауэр уже не ёрничал. Серьёзность произнесённых слов и наглядно предъявленные картинки настроили его на вдумчивый лад.
-Моё мнение однозначно - необходимо немедленно прекратить все эти идиотские попытки проломить стену головой путём организации очередных наступлений и перейти в глухую, глубокоэшелонированную оборону с максимальной насыщением её крупнокалиберной и противотанковой артиллерией. Кроме того, поскольку основные районы сосредоточения нацистов нам известны, то необходимо всё перемешать там всё с землёй. Насколько мне известно, мы пока ещё не утратили некоторого преимущества в воздухе.
-Вы оптимист, Паттон. Первое, что сделали нацисты после фактического выхода СССР из войны, так это в спешном порядке начали перебрасывать на Запад истребительную авиацию и средства ПВО, поэтому наше преимущество в воздухе уже не так велико, а по сравнению с летними днями 44-го, когда мы высаживались в Нормандии, так его вообще нет.
-Так всё-таки оно есть? Или нет? - задал вопрос Паттон.
-Оно вроде бы есть, но в тоже время его и нет. Потери среди истребителей, штурмовиков и тактических бомбардировщиков уже достигли критических величин. Медленно, но неуклонно растут также и потери стратегических бомбардировщиков типа Б-17, Б-24 и Б-29.
-Я не понимаю этих умников из Пентагона - почему армады стратегических бомбардировщиков бомбят немецкие города и совершенно не трогают позиции немецких войск?
-Это политика, друг мой - устало выдохнул Эйзенхауэр.- Ладно. Будем считать, что я удовлетворён Вашими объяснениями, генерал. Я попытаюсь донести Вашу точку зрения до умников из Объединённого комитета начальников штабов, но у меня есть очень сильные подозрения, что шапкозакидательские настроения победят. По крайней мере верх опять одержит группа сторонников «ещё одной попытки».
-«Ещё одна попытка» - это означает, что нам подбросят пять-шесть танковых дивизий, тысяч двести пехоты и вновь погонят на штурм? - в лоб спросил командующий 3-й армией.
Эйзенхауэр посмотрел куда-то в сторону, потом тяжело вздохнул и глянув на своего подчинённого, произнёс:
-Наши оптимисты из Вашингтона не очень-то опечалились, даже тогда, когда выход СССР из войны стал свершившимся фактом. Один деятель всего четыре дня назад заявил мне, что США способны уничтожить гитлеровский режим и в одиночку, причём сделают это максимум к осени 45-го. Только для этого, сказал он «некоторым нашим генералам надо перестать бояться мифической мощи нацистов. Империя Гитлера - это изъеденный термитами и полностью прогнивший дом. Нам надо лишь посильнее пнуть ногой в дверь и вся эта ублюдочная конструкция рухнет с грохотом и пылью, навеки похоронив своих создателей. А Вам, господин генерал, нужно прекратить строчить панические донесения и начать громить врага».
-Это кто же такое сморозил?! - искренне удивился Паттон.
-Гражданский умник из администрации президента. - Какой-то очередной мистер Всезнайка, которых в последнее время развелось больше, чем крыс в окопах.
-Да они совсем свихнулись?! Без русских мы никто! Мы воевали и побеждали только потому, что все эти годы Гитлер чуть ли не 85% своих сил держал против русских!
-Я попытался донести эти сведения до Администрации президента, но мне было сказано, что бы я прекратил демагогию и раздувание пораженческих настроений. 
-А Объединённый комитет?
-Они смотрят в рот Рузвельту и боятся проронить хоть слово, которое может разозлить его. Кроме того, там господствует мнение, что приоритетным театром военных действий считается Юго-Восточная Азия, поэтому более половины всех пополнений в людях, кораблях, самолётах и танках гонят Макартуру на Тихий океан. Кстати, я поднимал вопрос о переориентации налётов стратегической авиации с гражданских объектов на чисто военные цели и знаете, Паттон, что я услышал от ещё одного мистера Всезнайки из рузвельтовского окружения?
-Что?
-Он сказал, что «бомбардировки гражданских объектов должны продолжаться несмотря ни на что. Развал систем жизнеобеспечения, вызванный ими, возбудит ненависть немецкого народа к гитлеровской тирании и в стране начнётся кампания гражданского неповиновения. Гитлер никуда не денется и уйдёт в отставку».
-Что-о!? Да они там совсем с ума посходили? Какая кампания, какая отставка Гитлера?! Да при таком развороте событий скоро Гитлер будет принимать отставку Рузвельта и всего его кабинета!!! А они читали немецкие рекомендации?
-Какие рекомендации?
-В руки моим разведчикам попали письменные рекомендации немцев по организации поисковых групп, занимающихся поиском сбитых над территорией, контролируемой немецкими войсками, экипажей союзных самолётов. Так вот, в числе прочего, там, цитирую: «в связи с участившимися случаями самосуда, настоятельно не рекомендуется включать в состав групп по поиску экипажей сбитых самолётов стран так называемой антигитлеровской коалиции, солдат и офицеров, чьи родственники пострадали, лишились имущества, или были убиты в результате бомбардировок германских городов».  Я так же знаю о нескольких случаях расправ, когда местное население добиралось до сбитых экипажей раньше, чем полиция или армейцы. Немецкие гражданские лица, зачастую вооружённые лишь подручными предметами, разделывались с лётчиками так, что к моменту прибытия уполномоченных лиц там оставались лишь растерзанные трупы, зачастую буквально втоптанные в раскисшую от крови землю.    
-Кошмар! - поёжился Эйзенхауэр.
-И после этого нам предлагается слушать каких-то недоумков, которые вещают о каких-то акциях неповиновения и восстаниях?! Смешно!
-Действительно... Хорошо, генерал. У меня к Вам такой вопрос - можно ли в хоть какой-то мере надеяться на успех, если мне удастся переубедить начальников из Вашингтона и переориентировать нашу авиацию на уничтожение скоплений вражеских войск и техники?
-Вообще-то удивительно! Вы являетесь Главнокомандующим всеми американскими силами в Европе и должны ещё кого-то переубеждать?
-Стратегическая авиация мне не подчиняется. Вот это одна из главных проблем. Кроме того, из-за постоянных непомерных амбиций англичан, которые всё время стремятся играть в нашем оркестре первую скрипку, мне никак не удаётся скоординировать с ними действия по целому ряду вопросов, в том числе и по действиям авиации. Британцы бомбят немцев по каким-то своим планам, а меня в них не посвящают.
-Проклятые напыщенные индюки! Да если бы не наша помощь и вступление СССР в войну, этот дырявый таз под названием «Британия» уже к зиме сорок второго валялся бы на дне! Англия просто подохла бы с голоду вместе со всеми её лордами, пэрами, Вестминстерским аббатством, Кентерберийскими епископами и «вековыми традициями благородных английских джентльменов»!
-Я целиком и полностью разделяю Ваше благородное негодование Паттон, но всё же - давайте вернёмся к нашему вопросу.
-Боюсь, сэр, что одной авиацией войну не выиграть и фронт не прорвать. Столь большое сосредоточение танковых и моторизованных частей противника наводит на нехорошие мысли о том, что противник затевает наступление. Вопрос только в том - где, как и какими силами?
-Вы так считаете?
-Слишком много фактов работают именно на эту версию - боевые действия на Восточном фронте свёрнуты, а военное производство не снижается ни на один процент, плотность войск и техники противника растёт с каждым днём...
-Логично.
-Зенитное и авиационное прикрытие районов сосредоточения сверхплотное.
-То есть, вы хотите сказать, что нацисты, вместо того, что бы выторговывать себе наименее унизительные условия капитуляции, активно готовятся к тому, что бы нас самим вышибить пинком под зад из Европы, словно некредитоспособного пьянчугу из бара?
-Я предполагаю именно такой вариант развития событий.
-Так. И что же Вы предлагаете?
-Я солдат, сэр и мой долг состоит в том, что бы сражаться. А вот на месте политиков я бы крепко задумался над тем, а что мы, собственно, делаем в Европе? За что погибают наши парни? За то, что бы потомок английских пиратов Черчилль и дальше протирал своей жирной задницей мягкое кресло в Палате Лордов? За то, что бы «Форд» и «Дженерал моторс» увеличивали свои прибыли за счёт доминирования на европейском рынке? Или может быть за то, чтобы увеличивался оборотный капитал «Чейз Манхэттэн бэнк»?
-Вы превратно понимаете высокую цель нашей великой миссии, генерал. Мы несём народам Европы освобождение от тирании, свободу и уважение к правам человека, великую американскую демократию, освящённую нашими выдающимися деятелями - Джорджем Вашингтоном, Томасом Джефферсоном и Абрахамом Линкольном! - подняв вверх палец, завершил свой высокопарный спич Эйзенхауэр.
-Звучит красиво... Хоть выбивай золотыми буквами на граните какого-нибудь мемориала - усмехнулся Паттон. - Особенно мне понравились слова про тиранию. Что-то нелюбовь к тирании совершенно не мешала Соединённым Штатам преспокойно поддерживать дипотношения с Германией вплоть до 10 декабря 1941 года. Или, может быть, Вы считаете, что в США, вплоть до этой даты никто ничего не знал про концлагеря и массовые репрессии против инакомыслящих? Никто не знал, для чего создана такая милая и добрая организация как Гестапо и чем занимаются славные мальчишки из СС? Кстати, сэр, а вы не подскажете, к какому классу принадлежат правящие режимы, такие как Сомоса в Никарагуа и Дювалье на Гаити? По-моему, так это диктатура и тирания в чистом виде. Не дядюшка ли нашего президента, а именно Теодор Рузвельт, произнёс знаменитую фразу про то, что «Сомоса, конечно сукин сын, но это наш сукин сын»? Что-то это не мешает нашей стране поддерживать совершенно мирные и спокойные отношения с вышеуказанными государствами.
-О, нет! - резко поскучнел Эйзенхауэр. - Увольте меня от этих дискуссий. Эти вопросы вне моей компетенции и соглашаясь с Вами, генерал, как частное лицо, я не буду это обсуждать, как Главнокомандующий. А в общем-то, я понял Вашу главную мысль, Паттон - после того, как нас ловко и элегантно обыграли Советы, Вы считаете, что нам здесь ловить абсолютно нечего и предлагаете побыстрее убраться из Европы?
-Именно так. Я думаю, что нам надо уйти самим, пока нас не выбили отсюда, хотя как солдат, я постараюсь не допустить этого и приложу все усилия, что бы этого не случилось. Если надо будет, то я сам возьму в руки винтовку и вместе со своим штабом встану в передовой окоп.
-Хорошо - Главнокомандующий пристально посмотрел на своего подчинённого. - Вы свободны, генерал. Не смею более задерживать. Ваши соображения были мне в высшей степени интересны.
-Благодарю, сэр.   

Глава 8.
10 октября 1944 года. Тыл 6-й танковой армии СС. Территория Бельгии, местность между Ахеном и Льежем. 14 часов 22 минуты по Парижу.

-Ну что, ребятки? Последний раз местное население видело эту группу вот здесь - эсэсовский обер-лейтенант ткнул пальцем в карту. - А на связь со своими они выходили вот здесь - на этот раз палец оказался не так уж и далеко от первого места. - Будем брать, или просто перестреляем всех при задержании? - поинтересовался офицер у подчинённых.
-Если сдадутся, то ладно - пусть живут, но если хоть одного нашего зацепят... - вчерашний выпускник «Гитлерюгенд», а ныне юный 17-летний эсэсовец Курт Росс изо всех сил старался держаться и говорить размеренно и солидно, но его рука уж слишком нетерпеливо сжимала новенький автомат «Штурмгевер 44» 22.
-Ладно, парень! Как ты решил, так и будет - оберштурмфюрер хлопнул по плечу самого младшего участника своей группы, сложил карту и двинулся к мощному трофейному внедорожнику «Форд». Двое солдат залезли в джип командира, а остальные погрузились в полугусеничный бронетранспортёр.
Поисковая команда оберштурмфюрера Иогана Венцеля уже девятый день гонялась за американской разведгруппой. Эти янки попортили уже столько крови армейскому командованию, регулярно вызывая американские бомбардировщики то на танковую колонну, то на караван бензовозов, то на скопление воинских эшелонов на окрестных станциях, что генералы за ликвидацию противника готовы уже были пообещать чуть ли не Луну с неба. Но теперь, когда за американцев взялись всерьёз сразу 8 поисковых команд, составленных как из эсэсовцев, так и из армейцев и полевых жандармов, деятельность группы стремительно приближалась к концу.
Венцель ни секунду не сомневался в успехе - ещё бы, ведь в свои 24 года он выловил на Восточном фронте целых 9 разведывательно-диверсионных подразделений противника - 6 в 1943 году и 3 в 1944-м. Американцы, по сравнению с железными русскими, которые предпочитали отстреливаться до последнего патрона, а затем подрывали себя гранатой, или примкнув штыки, поднимались в последнюю атаку, из которой уже возврата живыми не было, виделись Венцелю лишь шайкой недисциплинированных ковбоев, перепивших дрянного виски в дешёвом салуне. По всем его прикидкам жить разведгруппе оставалось не более 5-6 часов.
Впрочем, командование предлагало Венцелю и другой вариант - захватить группу живьём и использовать их радиста, как приманку для американских самолётов. В детали его, разумеется, не посвятили, но обер-лейтенант, увидевший на складе сотни картонных «Тигров», «Пантер», Т-IV, самоходно-артиллерийских установок и без разъяснений понял всё. Задумка и в самом деле была хороша - выставить на каком-нибудь шоссе все эти муляжи, обставить район сосредоточения бутафорской танковой дивизии десятками зенитных орудий, в пяти минутах лёта организовать завесу из пары сотен истребителей, а затем заставить пленного радиста прямо в засаду привести американские «бомберы»!
-Если всё удастся, то кто-то получит "Рыцарский крест с дубовыми листьями, мечами и бриллиантами", а что же получу я? - пробурчал он, пряча в планшетку приказ о формировании поисковой группы. Вдруг вспомнился пожилой фельдфебель с Восточного фронта, с которым они вместе ждали поезда в Бресте, который изрёк мудрую мысль: "Идущие впереди получают львиную долю крестов, но среди них попадаются и берёзовые".
В точно рассчитанное время группа Венцеля оказалась возле деревушки возле самой бельгийской границы.
-Здесь - ткнул пальцем в карту оберштурмфюрер. - Вряд ли они ушли отсюда. Уж больно тихое местечко.
Водители заглушили двигатели своих машин и поисковая группа попрыгала на землю поворачиваясь во все стороны и осторожно оглядывая местность. К оберштурмфюреру подошёл его давний сослуживец и участник нескольких рейдов на Восточном фронте обершарфюрер Гюнтер Грасс.
-Ну, что скажешь, старина Гюнтер? - поинтересовался командир.
-Населённый пункт являет собой не деревню, а полноценный семейный хутор, что существенно облегчает задачу и сводит риск потерь среди гражданских лиц к минимуму - словно по учебнику, произнёс эсэсовец. - В первую очередь необходимо проверить хозяйственные постройки...
-Это в тебе говорит опыт русской кампании, старик! - усмехнулся Венцель. - Американцы же, как люди привыкшие к комфорту, как раз скорее всего расположатся в доме, перед этим, в своей обычной манере, помахав перед хозяевами несколькими долларовыми купюрами или наоборот - приставив пистолет ко лбу.
-Логично, но хозпостройки всё равно проверить надо.
-Хорошо. Бери трёх людей и проверь вот эту конюшню, отделение Закса проверит коровник и склад сена, а я с остальными, пожалуй, навещу не в меру назойливых гостей, столь нахально расположившихся в чужом доме. Авось хозяева и меня угостят чем-нибудь вкусненьким...
****
Рядовой Джеймс Фрэнсис Райан - радист американской разведгруппы, как раз в этот момент заканчивал приготовление коктейля "Манхэттен", которым он собирался угостить так вовремя приехавшую на хутор к своему дядюшке племянницу Жанну. Едва он успел поставить запотевшие от изрядной порции льда стаканы на маленький столик, где была собрана немудрёная закуска, как дверь за его спиной подозрительно скрипнула, а Жанна, как раз сидевшая лицом к двери, в миг онемела и застыла. Медленно повернувшись, Джеймс увидел стоявших в дверном проёме двух своих ровесников - ухмыляющихся во весь рот розовощёких громил в эсэсовской форме. Райан мысленно прикинул расстояние для броска к стоявшему возле тюка с сеном трофейному пистолету-пулемёту МР-40, но его остановил насмешливый голос, который на прекрасном английском произнёс:
-А вот этого, приятель, делать не надо. И подружке своей скажи, что бы она не таращилась так на твой "кольтик" в кобуре, а то ещё придут в голову мысли всякие глупые... Руки вверх! Оба!
В помещении появились ещё два человека. Один из них, с погонами фельдфебеля, быстро обыскал Джеймса, сноровисто выдернул из кобуры Райана новенький "Кольт М-1911А1" и запасную обойму к нему, перебросил трофей одному из своих солдат и лишь мельком осмотрел девушку. 
-Присаживайтесь, господа. Руки можно опустить - разрешил он.
Его английский был слишком хорош для немца, ни к селу, ни к городу, про себя отметил Джеймс, правда, он отдавал какой-то стерильностью. Наверное, потому, решил Райан, что этого проклятого нациста учили на каких-то очень хороших языковых курсах, но с живыми англичанами или американцами он не общался.
-Позвольте представиться - я обершарфюрер СС, по вашему - штаб-сержант, Гюнтер Грасс, 2-я воздушно-десантная дивизия СС. С кем имею честь и какова воинская специальность?
-Рядовой Джеймс Фрэнсис Райан. 101-я воздушно-десантная. Радист группы.
-Где родились, Джеймс?
-Название города Вам ничего не скажет, сэр, это в штате Миннесота.
-Прекрасно. Ну, а Вы сударыня?
-Я Жанна Вилль - бухгалтер шоколадной фабрики в Лилле.
-Ого! Мой отец, бывало, частенько ездил в Бельгию, пока не разразилась очередная, инспирированная евреями экономическая катастрофа в 1929 году и привозил оттуда такой замечательный шоколад! Мне больше всего нравился чёрный шоколад фирмы "1848".
-Я именно на этом предприятии и работаю.
-Очень хорошо, мадемуазель. Считайте, что я уже проникся к Вам огромной симпатией! А какими документами Вы можете подтвердить свою личность? 
-Документы в доме, герр Грасс, а Ваши люди уже наверняка там.
-Хорошо. Если это так, то максимум через 24 часа вы будете свободны. Кстати, а кем Вам приходится мистер Райан?
-Мы познакомились вчера. Я приехала в гости к своему дяде, мсье Жану Берту, а когда я прибыла на место...
-То американцы уже были здесь - закончил за девушке Грасс. - А Вы знаете, сударыня, у меня создаётся впечатление, что Вы мне самым наглым образом врёте, а это, знаете ли не к лицу, тем более такой красавице, как Вы. По-моему, Вы кадровый военнослужащий американской армии.
-Это ещё почему? - вскинулась девушка.
-Вы сказали, что работаете в Лилле?
-Да!
-А Вам не кажется, что для бельгийки у Вас слишком хороший английский?
-А Вам не кажется, что у Вас для немца тоже слишком хороший английский? Вы говорите на таком языке, на котором говорят только дикторы Би-Би-Си,  профессора в Оксфорде и Кэмбридже - тщательно проговаривая все окончания, не допуская никаких сокращений, выделяя голосом знаки препинания и идеально расставляя падежи? Кто Вас так учил? 
-Согласен. Будем считать, что это был прусский казарменный юмор. Надеюсь, что Вы простите старого солдафона? - рассмеялся унтершарфюрер, которому был всего 21 год.
-Я с отличием окончила школу и коммерческое училище и всегда по английскому у меня было твёрдое "отлично"! Если у вас есть желание, то могу перейти на немецкий. Я его тоже прекрасно знаю! - вскочила Жанна.
-Спасибо, но пока не надо. Да-а! А что это у нас Джеймс так лихорадочно стрижёт глазами всё пространство вокруг? Ищете спасения, рядовой Райан? Хотя Вы, мистер, ещё об этом и не подозреваете, но Вы уже спасены.
Слова эсэсовца были прерваны двумя пистолетными выстрелами и короткой автоматной очередью, раздавшимися в доме. Девушка непроизвольно вздрогнула.
-Посмотри, что там - небрежно бросил через плечо одному из своих подчинённых Грасс. Солдат бесшумно исчез.
Меньше чем через минуту дверь распахнулась и в помещение конюшни влетел раскрасневшийся от волнения Курт Росс с дымящимся автоматом в руках.
-Что? Кто-то не поверил в серьёзность наших намерений и возомнив себя героем очередного идиотского вестерна с Юлом Бриннером, схватился за оружие? - усмехнулся Гюнтер.
-Именно так - подтвердил Росс.- Вот его бумаги - парнишка протянул документы убитого американца.
-Ага! Рядовой Натан Фиш. Ну, так ещё бы! Знаете, мистер Райан, я, честно говоря, до сего момента был более высокого мнения о вашем командовании. Это, наверное, надо быть полным недоумком, либо тайным поклонником идей национал-социализма, чтобы посылать еврея в наш тыл! Немудрено, что он потянулся к оружию. Хоть и зыбкий, но всё-таки у него ещё оставался шанс... К сожалению для мистера Фиша рядовой Росс внёс свои коррективы в его жизненный путь. Вообще-то, господа, я не рекомендовал бы вам уж слишком серьёзно относиться к знаменитому изречению, про то, что Господь создал людей, а полковник Кольт сделал их равными. Как вы только что изволили убедиться, это совершенно не так.
В конюшню втолкнули ещё пятерых человек и втащили окровавленный труп убитого американца. Девушка шумно сглотнула и отвернулась. Вилли Берг по прозвищу "малыш Вилли" принёс и поставил на пол мощную коротковолновую армейскую радиостанцию "Motorola".
-Только не говорите, Райан, что эту штуку вы впервые увидели - усмехнулся Грасс.
В помещение быстрым шагом вошёл командир эсэсовцев.
-Ого! Господа американские военнослужащие с комфортом проводят время! Выпивка, девочки и так далее - преувеличенно-радостно, словно видя своих старых школьных товарищей, заорал Венцель.
-К сожалению, мы помешали им насчёт «и так далее» - заверил командира унтершарфюрер.
Оберштурмфюрер подошёл к столу и поднял запотевший бокал.
-За успех! - и влил в себя половину порции.
-Ну, как? - поинтересовался «малыш Вилли» у командира.
-Недурно. Это у кого же такой хороший вкус?
-Вот он - рядовой Джеймс Фрэнсис Райан - представил Грасс пленного.
-Вам бы, солдат, барменом работать, а не по войнам шастать - назидательно-отеческим тоном пожурил американца эсэсовский обер-лейтенант. - А для кого второй стакан? Для девушки, судя по всему? Пожалуйста, пейте, мэм. Человек так старался, что бы угодить такой лапочке, как Вы. Мы хоть и огрубели на войне, но всё-таки не хамы, поэтому не будем лишать Вас, сударыня, вашей законной порции выпивки.
-Сами хлебайте! - отрезала девушка.
-Ладно. Так и сделаем. Ну, что же, джентльмены - продолжил Иоганн Венцель - надеюсь, что мы сейчас плотно познакомимся и даже подружимся. А что бы дружба наша было крепкой, я вас, господа, предупреждаю со всей серьёзностью - время сейчас военное, нравственность упала ниже всяких мыслимых пределов, люди разозлены до крайности, плюс полномочия у меня, самые что ни на есть широкие, поэтому, что бы никому из вас не оказаться в тёплой, хотя нет, теперь уже скорее холодной компании мистера Натана Фиша, я всем настоятельно рекомендую от меня ничего не скрывать и на ходу ничего не придумывать. Я, когда был на Восточном фронте, "потрошил" и, надобно сказать, отбросив ложную скромность, успешно "потрошил" не одну советскую разведывательно-диверсионную группу. Считаю своим долгом довести до вашего сведения, джентльмены, что вы, американцы, по сравнению с советскими - школьники младших классов, которые взорвали на свалке магниевую бомбу и от этого чувствующих себя неимоверно крутыми парнями. Что, как вы уже вероятно догадались, истине нисколечко не соответствует. Ясно?! - грозно поглядел оберштурмфюрер на притихших американцев.
-Так точно, сэр! - ответил за всех лейтенант с испуганными глазами.
-Вот и хорошо. С офицера, как водится и начнём. Прошу, господин лейтенант в дом, где Вы так уютно изволили расположиться...

Глава 9.
15 октября 1944 года. Франция. Окрестности города Реймс.

После передачи пленных американцев мрачным и неразговорчивым людям из СД, Иоганн Венцель ещё не знал, что тем самым он запустил механизм цепи событий, которые приведут к тому, что погожий день 15 октября 1944 года останется в хронике войны, как самый чёрный день в истории американских ВВС...
****
-Получена радиограмма от группы Майерса! - сорвав наушники, закричал вскочивший со своего места лейтенант Джон Хайс.
-Да?! И что?! Они же почти неделю молчали! - удивился майор Хиггинс - начальник отдела радиосвязи в разведслужбе 3-й американской армии.
-Они сообщают, что на шоссе Кёльн - Ахен застряло не менее двух танковых дивизий. Что-то случилось с мостом через правый приток Мааса... Чёрт, язык сломаешь об эти немецкие названия, ну, в общем, это вот здесь и вся колона встала. Войска растянулись не менее чем на 35 миль.
-Та-а-ак! - мгновенно оценил ситуацию подлетевший к крупномасштабной карте местности Хиггинс. - Дело сверхсрочное! Я немедленно докладываю начальнику разведки армии!
****
На спешно оборудованной всего месяц назад авиабазе ВВС США "Гринфилд" царила деловая суета. Почти весь личный состав авиабазы сейчас был на ногах. Бензовозы тысячами галлонов вливали великолепный высококтановый бензин в ненасытные чрева самолётов, погрузчики и техники носились от ангара к ангару, загружая тонны бомб в серебристые тела бомбардировщиков Б-25 и Б-26, запихивая звенящие пулемётные ленты и подвешивая ракеты к застывшим в грозном молчании штурмовикам А-36.
-Итак, джентльмены, - громыхал перед собравшимися в большом зале лётчиками и штурманами голос командира авиакрыла генерал-майора Тони Астона - я с радостью хочу сообщить вам, что настал час настоящего дела! Командованием армии на нас возложена следующая задача - уничтожить две танковые дивизии нацистов, имевших глупость застрять на шоссе Кёльн-Ахен. Дивизии, конечно же, имеют некоторое противовоздушное прикрытие, которое явно не сможет испугать таких парней как вы, но всё же предлагаю отнестись к выполнению предстоящего рейда со всей серьёзностью. Уничтожив противника, мы, тем самым, срываем вполне возможное наступление фашистов, а это тысячи жизней наших ребят. Понятно?
-Так точно сэр!!! - хором рявкнули десятки лужёных глоток.
Генерал с удовольствием оглядел зал - молодые парни с красивыми, мужественными лицами, все как один одетые в коричневые кожаные куртки с меховыми воротниками, они смотрели сейчас на Астона, как на Бога и он верил в них. Кому-то из этих ребят сегодня уже не суждено было вернуться, но генерал гнал эти мысли прочь.
-О'К, парни! Переходим к более детальному обсуждению плана - генерал-майор подошёл к наклееной на всю стену карте и взял длинную указку. - Заходим на немцев двумя волнами. Первыми идут штурмовики. Они заходят с севера, со стороны Кёльна и чешут вдоль колонны. По мере израсходования боеприпасов, а за 35 миль они их точно израсходуют, штурмовики, не меняя направления, проходят линию фронта и возвращаются на базу. Через 2 минуты после ухода штурмовиков на ошалевших нацистов налетают наши бомберы. Бомбардировщики будут идти как бы навстречу штурмовикам, то есть с юга на север, на бреющем полёте. Высыпают свои боезапас и возле Кёльна разворачиваются назад, для возвращения на базу. Во избежание накладок эшелонирование по высоте будет следующим: во время подлёта к цели и по возвращению на базу - 7000 ярдов для бомбардировщиков, 5000 ярдов для штурмовиков; во время атаки - 500 ярдов бомбардировщики, 350 ярдов штурмовики. Возражения есть?
-Никак нет, сэр! - опять раздался слаженный рёв командирских глоток.
-О'К, ребята! Я вам верю больше, чем собственной жене после свадьбы и надеюсь на вас. Помните, что на вас смотрит вся армия! Покажем этим сухопутчикам, вечно копошащимся в грязи и этим танкистам, не вылазящим из своих пропахших бензином и потными носками железных коробок, на что способны ВВС?!
-Да, сэр!!!
-Тогда поехали! Вылет штурмовиков назначаю на 13-00, вылет бомбардировщиков на 12-10. Помните, что на нас смотрит вся Америка! И да хранит нас Всевышний!
 ****
Командир звена штурмовиков лейтенант Энтони Баттхед расстелил на столе полётную карту и обговаривал детали со своим ведомым - лейтенантом Эндрю Бивисом.
-Слышь, баклан. Сегодня мы поджарим задницы этим нацистам.
-Точно! Это будет клёво!
-Там будет море огня, сгоревших машин и трупов.
-Круто! Трупаки и горящие тачки - это клёво! Нам вручат "Пурпурное сердце" и тогда всё тёлки нам дадут!
Мерзкий хохоток Баттхеда отрезвил Бивиса.
-Слышь, пельмень! Ты можешь хоть весь обвешаться "Пурпурными сердцами", но тёлки тебе всё равно не дадут!
-Это почему? Я крут!
-Ты не фига не крут. Ты отстойный чувак!
-А ты чувачный отстой!
-Слышь, Бивис! Если ты ещё что-нибудь ляпнешь про меня, придурок, в присутствии сержантов и техников, я тресну тебе по яйцам и всем расскажу, что тебе тёлки не дают, потому что ты придурок и слушаешь всяких отстойных чуваков типа Глена Миллера и Дюка Эллингтона.
-Пошёл в жопу! Дюк Эллингтон и его банда - это самые крутые чуваки! Они круче Гитлера!
-Их «Серенада солнечной долины» - полный отстой.
-Заткнись, Баттхед! Ты ничего не понимаешь в музыке!
Вновь раздался хохот Баттхеда.
-Зато я хорошо разбираюсь в отстое. Всё, что ты слушаешь ты - это полный отстой!
-Баттхед! Я разнесу твою башку! - завизжал Бивис и выхватил из своей кобуры "Кольт М1911А1".
-Вау! У тебя в руках пушка? Пистолет - это круто - продолжал веселиться Баттхед. - Слышь, точилка! А если засунуть ствол в задницу и нажать на спуск, то получиться круче чем...
-В чём дело, мать вашу!? - раздался вопль незаметно появившегося в ангаре командира эскадрильи капитана Стоунхеджа. - Лейтенант Баттхед! Вы разъяснили подчинённому, как он должен заходить на цель?
-Ну, типа того, сэр!
-Ничего он мне не объяснил, сэр! Он разложил карту, потыкал в неё пальцем и сказал, что всё будет круто! А ещё он сказал, что нам вручат медаль Конгресса, орден «Пурпурное сердце» и тогда все тёлки ему дадут!
-Вы самые редкостные тупицы, которых я когда-либо видел в ВВС и во всей американской армии! Как вы сумели окончить лётную школу? Что б вас всех посбивали, идиотов! - рявкнул капитан и выскочил из ангара.
-Слышь, упырь! Стоунхедж пожелал нам счастливого пути и ещё он сказал, что ты тупица. Я думаю, что он прав.
-Заткнись, Баттхед! Ты не умеешь думать, у тебя нет мозга.
-Зато твоя мать шлюха!
-Точно! Шлюха - это круто!


Глава 10.
15 октября 1944 года. Окрестности Кёльна, шоссе Кёльн-Ахен.

Эскадрилья штурмовиков А-36 "Мустанг" под командованием капитана Стоунхэджа в 13 часов 43 минуты вышла на боевой курс.
-Внимание, парни! - раздался во всех наушниках голос командира эскадрильи. - Впереди, всего в 5 милях, за двуглавым холмом находится шоссе Кёльн - Ахен. Сейчас начнётся настоящее дело. Покажем бошам, на что способны американцы! Задача ясна?
-Типа того, сэр! - самым первым раздался в наушниках гнусавый голос лейтенанта Баттхеда.
-Выходим на цель! - рявкнул Стоунхэдж и его самолёт первым перемахнул через ориентир. Глазам открылась невероятная картина - прямо под носом машины до самого горизонта по шоссе навстречу штурмовику неслась огромная, пёстрая из-за камуфляжной раскраски колонна - танки, бронетранспортёры, самоходно-артиллерийские установки. Капитан нажал кнопку сброса бомб, две 500-фунтовые чушки оторвались от крыльев и полетели в самую гущу немецкой техники. А-36 немного подбросило вверх. Капитан поднял машину чуть повыше и попытался открыть огонь из крупнокалиберного пулемёта. Почти тут же перед штурмовиком вспыхнул разрыв 37-мм зенитного снаряда и по корпусу машины со всего маха врезали осколки. Краем глаза капитан заметил, что откуда-то сбоку, из леса, к атакующим штурмовикам потянулись цветные трассеры двуствольных 20 мм «Эрликонов»23, 37 миллиметровых «Флак 18» 24 и четырёхствольных 20-мм установок «Флакверлинг-38» 25.
-Парни! Кажется, нам подготовили горячую встречу! Звену лейтенанта Рэмзи нанести удар по лесу, находящемуся справа по курсу! Подавить зенитки любой ценой!
-Я горю, сэр! -  в панике заорал Рэмзи. - Мне не дотянуть до линии фронта!
-Заткнись и выполняй боевую задачу! - отрезал капитан и тут его «Мустанг» сильно тряхнуло. Стоунхэдж мельком оглядел все приборы, но пока всё было в норме. Он поднял самолёт ещё на сто ярдов и развернул машину. - Лейтенант Баттхед? - запросил командир эскадрильи.
-Э-э-э. Я, типа, здесь, сэр - отозвался офицер.
-Берите Ваше звено, лейтенант, и выполняйте задачу, с которой не справляется лейтенант Рэмзи. Уничтожьте ПВО противника.
-Это ни фига не круто, сэр! Оттуда ведётся плотный огонь и всё такое. Машина лейтенанта Бивиса уже горит. Остальные разбежались чёрт знает куда.
-Прекратить симуляцию, уроды! Прикрыть звено Рэмзи! Если мы сейчас не уничтожим ПВО противнка, то нам всем крышка! - капитан Стоунхэдж не успел проверить выполнение приказа - немецкий 37-мм зенитный снаряд попал точно в контейнер с экспериментальными ракетами, находившийся на левом крыле, полторы секунды спустя боезапас сдетонировал и штурмовик вспух в небе огромным огненным шаром.
-Да что там у вас твориться, мать вашу! - закричал в микрофон находившийся на подходе командир дивизии бомбардировщиков Б-26 «Митчелл» полковник Рональд Рейган. - Кто командир?
-Я, сэр! - ворвался в эфир хрипловатый голос голубоглазого и белокурого любимца женщин капитана Рода Стюарта. - Докладываю, сэр - капитан Стоунхэдж убит на моих глазах. На правах старшего по званию я принял командование штурмовиками на себя.
-Доложите обстановку!
-Сэр! Мы попали под сильнейший огонь! Немцы расположили в засаде свои зенитки и сейчас здесь, словно в аду! Только на моих глазах сбито уже 11 машин. Строй рассыпался и каждый воюет в одиночку! Эта колонна - приманка, сэр! Уходите отсюда быстрее!
-Прекратить панику, капитан! Здесь война, а на войне иногда бывают потери! Вы об этом не знали? Это вам не песни петь, мистер Род Стюарт, в офицерском баре! Отдайте команду своим людям и пускай они тогда отваливают к чертям в сторону! Сейчас за дело возьмёмся мы, если вы не в состоянии справиться с таким пустяком, как пара зениток! 
-Не смейте оскорблять моих людей, полковник! - рявкнул Стюарт и взял штурвал на себя.
Взмыв вверх, капитан принялся осматривать поле боя. В глаза бросились несколько опрокинутых и ярко пылающих танков.
"Что за чёрт! - подумал Стюарт. - Наши пятисотфунтовые бомбы и экспериментальные ракеты даже при прямом попадании и при всём желании не смогут перевернуть танк!"
Развернув самолёт, капитан дал полный форсаж и полетел вдоль немецкой колонны, строча из крупнокалиберных пулемётов и одну за другой выпуская ракеты по стоящим на шоссе танкам и бронетранспортёрам. И тут произошло то, что ввергло капитана в состояние лёгкого ступора - выкрашенный, по странному капризу одного из лётчиков эскадрильи, лейтенанта Элтона Джона, в небесно-голубой цвет, штурмовик А-36 всадил ракету в немецкую «пантеру» и та разлетелась вдребезги!
-Ребята! - заорал в микрофон Род Стюарт. - Танки фанерные! Это нацистская подстава! Все валим отсюда к такой-то матери! Быстрее!
Немецкий огонь усиливался буквально с каждой секундой - десятки «флак-систем», до сего момента тщательно замаскированные и спрятанных в лесу по обе стороны широченного шоссе, выбрасывали навстречу американским самолётам десятки килограммов раскалённого свинца и стали. В воздухе творилось светопреставление - зенитные снаряды рвались сотнями, осыпая осколками кабины и плоскости штурмовиков, убивая и калеча лётчиков, выводя из строя оборудование, моторы и рули. Немецкий удар был столь неожиданным, что в первую же минуту боя американцы потеряли 19 машин. Попытка перенести огонь на лес и вывести зенитчиков из строя ни к чему не привела - немецкие «Флаквёрлинги» и «Вирбельвинды»26, оснащённые счетверёнными 20-мм орудиями, один за другим расстреливали летящие на бреющем полёте самолёты. Плотность огня была такой, что от штурмовиков, попавших под безжалостные прицелы смертоносных установок, в разные стороны только летели куски металла.  Атака захлебнулась в крови. Плюнув на выполнение боевой задачи, часть американских лётчиков, не дожидаясь команды старшего по званию, бросилась прочь, врубив моторы на полный форсаж.
-Я ни хрена не понимаю - что там у них творится! - в сердцах выругался полковник Рэйган. - Штурман! Подлётное время?
-Полторы минуты, сэр!- с готовностью отрапортовал второй лейтенант Рэнди Томас.
-Внимание, джентльмены! - обратился по рации ко всем своим подчинённым командир. - Приготовиться к атаке! Время выхода на цель - одна минута. Удачи, парни и да хранит нас Господь!
... Вынырнув из-за горы на своём Б-26 «Марадер», командир авиадивизии увидел долгожданную цель - гигантскую колонну бронетанковых войск противника, без движения стоявшую на шоссе. Не менее сотни танков и самоходок полыхали, словно скаутские костры, но зрелище десятков тут и там валяющихся на земле и шоссе, весело горящих штурмовиков А-36 резануло глаз и несколько напрягло полковника. Рэйган загнал досаду внутрь и нажал красную кнопку сброса. Бомбардировщик тряхнуло и первые две 300 кг бомбы из 1800 килограммового запаса обрушились на врага. Уверенной рукой командир дивизии взял штурвал на себя, поднял самолёт на 100 ярдов вверх и немного принял вправо, что бы полюбоваться своей работой и при необходимости подкорректировать результаты удара. И вот тут началось самое страшное - немцы, просчитавшие тактику американцев, теперь ввели в бой свой главный резерв, который они приберегли до последнего - мощные 88 и 128 мм зенитные орудия, стоявшие в нескольких километрах по обе стороны шоссе. Летящие на высоте 600 ярдов тяжёлые машины были для них лакомой целью и, кроме того, опять ожили "Эрликоны" и "Вирбельвинды".
-Уходим на 3000 ярдов - рявкнул полковник по внутренней связи и заложил крутой вираж. - Кажется, у нас ещё есть бомбы. Сейчас мы им врежем! О'К парни! - включил внешнюю радиосвязь командир дивизии. -  Комитет по торжественной встрече не дремал, поэтому я изменяю задачу. Всем уйти на высоту 3000. Подразделению майора Сильвестоуна нанести удар по позициям ПВО противника, обращая особое внимание на тяжёлые орудия. Остальным продолжать выполнение боевой задачи.
Мимо Рэйгана к земле понёсся объятый пламенем Б-26 лейтенанта Рассела. Самолёт командира дивизии здорово тряхнуло от близкого разрыва 88 мм снаряда и по корпусу чувствительно хлестнуло осколками.
-Чёрт! Это их тяжёлые орудия! - закричал штурман.
-Без паники! Всё нормально, бортинженер?
-Да, сэр! Все показания в норме.
-Продолжаем работать!
Самолёт полковника сделал разворот и устремился на позицию 88мм орудий. Немцы поздно заметили летящий прямо на них бомбардировщик и экипаж самолёта без проблем, словно на учениях в Пенсаколе27 сбросил остальной боезапас прямо на батарею противника. Две 300 кг бомбы угодили точно в орудия, одна из бомб попала в тяжёлый полугусеничный тягач, в котором немцы оставили несколько ящиков со снарядами - страшной силы взрыв разнёс вдребезги транспортёр и вырвал все деревья в радиусе 25 метров вокруг.
-Отличный удар, сэр! - поднял вверх большой палец второй пилот и в этот самый момент в правый мотор бомбардировщика влетел 37мм снаряд. Б-26 повело в сторону и полковнику с трудом удалось удержать машину от падения вниз.
-Сэр! Уходим! - в панике заорал бортинженер. - Если мы не сделаем это сейчас, то просто не дотянем до линии фронта!
-Чёрт! Падаем! - в кабине противно ударил по ушам тревожный «биппер». Рэйган бросил взгляд на альтиметр - стрелка прибора показывала 2700 и медленно ползла к нулевой отметке. 
Тяжёлая машина, оставляя дымный след и рвущиеся из подбитого мотора языки пламени, развернулась и по кратчайшей траектории рванула к линии фронта.
Дальнейшие события показали, что полковнику Рэйгану ещё очень крупно повезло, поскольку его самолёт был повреждён одним из первых и он ещё успел удрать на базу, а вот остальным повезло гораздо меньше - на малой высоте их нещадно выбивали 20 и 37 мм зенитные установки, а при попытке произвести бомбометание с больших высот, тяжёлые и неповоротливые машины становились лёгкой добычей 88 и 128 мм орудий, батареи которых немцы в изобилии расставили вокруг. Бомбардировщики загорались и падали один за другим. Полк майора Сильверстоуна под кошмарным огнём пробомбил позиции зенитчиков и даже уничтожил несколько батарей, однако это почти не изменило ситуацию - яростный огонь зениток продолжался. За десять минут боя американцы потеряли 17 машин. Ещё 14 машин получили серьёзные повреждения и кое-как разбросав бомбы, полетели обратно, но тут в 14-20 в небе появилась новая опасность.
-Сэр! В 10 милях западнее  группа самолётов! - отрываясь от экрана локатора, озабоченно проговорил мастер-сержант Джон Рэмбо из экипажа заместителя командира авиадивизии майора Алана Сильверстоуна.
-Может наши? - без особой уверенности в голосе произнёс штурман - первый лейтенант Брайан Адамс.
-Что-то они слишком быстро приближаются! - с тревогой доложил Рэмбо. - Чёрт! Я вижу ещё и на юге групповую цель! Если это немцы, то мы пропали!
-Не паникуй раньше времени, сынок! - назидательно заметил Сильверстоун. - С чего ты взял, что немцы полетят на нас со стороны Франции? Это, наверное, наши истребители дальнего сопровождения П-51 "Мустанг".
-От этих нацистов всего можно ожидать - пробормотал мастер-сержант.
-Расстояние до первой цели? - поинтересовался майор.
-Пять миль, сэр! Расчётное время встречи - 35-40 секунд.
-Что-то они действительно слишком быстро летят - не на шутку встревожился Адамс.
-Я слышал краем уха про немецкие реактивные самолёты - подал голос бортинженер - лейтенант Ларри Флинт. - Может это они?
-Только этого нам ещё не хватало! - рыкнул Сильверстоун и включил внешнюю радиосвязь. - Внимание всем экипажам!  Говорит майор Сильверстоун. Слева по курсу - группа неизвестных самолётов, возможно новейшая техника нацистов, поэтому приготовиться к отражению возможной атаки.
-Вас поняли, сэр! - ответили сразу несколько экипажей и тут прямо над самолётами американцев что-то с шелестом промелькнуло. Сильверстоун так и не понял, что это был за тип машин, но чёрные кресты на крыльях он успел заметить совершенно отчётливо.
Немецкие самолёты пролетели над полем боя, развернулись и принялись атаковать уже изрядно потрёпанную воздушную армаду американцев с левого борта.
-Чёрт! Я не успеваю по ним стрелять, они слишком быстро летают! - в панике заорал бортовой стрелок – капрал Микки Ронсон, безуспешно пытаясь поймать в прицел своего крупнокалиберного "Браунинга" стремительно проносящиеся машины со свастиками на хвостах.
Немецкие реактивные "Мессершмидты 262" дивизии «Эдельвейс», а это были именно они, пользуясь громадным преимуществом в скорости перед враз ставшими неповоротливыми, словно носороги Б-25 и Б-26, атаковали американцев отовсюду: справа и слева, сверху и снизу, сзади и спереди. Мощные 30 мм авиапушки "Рейнметалл" и 55 мм ракеты "Ураган" один за другим сносили американские самолёты, словно на полигоне. Меньше чем через 15 минут после обнаружения мастер-сержантом Джоном Рэмбо групповой цели из 10 "Мессершмидтов" всё было кончено - в 14 часов 33 минуты 15 октября 1944 года 17-я авиадивизия Вооружённых сил США прекратила своё существование.
В небе ещё белели купола парашютов успевших выпрыгнуть из объятых пламенем машин членов экипажей бомбардировщиков, а к месту мастерски проведённой засады уже летели на полной скорости в своих бронированных лимузинах "Хорьх" Зепп Дитрих и командующий 4-й танковой Герман Гот.
Выскочивший из-за поворота эсэсовский джип сопровождения едва не врезался в валявшийся на шоссе искорёженный штурмовик А-36 "Апач". Завизжали тормоза и оставляя на асфальте жирные чёрные следы от наглухо заблокированных колёс, все четыре машины встали. Дальше ехать было невозможно - всё шоссе и его обочины были забиты полыхающими фанерно-парусиновыми муляжами бронетехники и везде, куда только не падал взгляд, валялись искорёженные и пылающие обломки американских штурмовиков и бомбардировщиков.
-Вот это да! - не в силах оторвать взгляд от апокалиптического зрелища, проговорил генерал-полковник Гот.
-Полная победа! - самодовольно ухмыляясь, проговорил Зепп. - Если Геринг пошевелит своей жирной задницей и закрепит этот успех, то над нашими наступающими армиями ты больше не увидишь ни одного американского самолёта.. Эти самоуверенные янки хорошо умеют делать автомобили, холодильники, сигареты и бритвенные лезвия, но вот в войну пускай они не лезут.
Командующий 4-й танковой согласно закивал и закрыв глаза, вспомнил сладкие денёчки лета сорок первого, когда в небе были сплошные чёрные кресты немецких самолётов, а его парни выжимая всё, что только можно было из своих железок, проскакивали в сутки по 50-60 километров.
-Господин э-э-э... - замялся подлетевший было с докладом обер-лейтенант с артиллерийскими эмблемами и увидевший двух высокопоставленных военных.
-Доклады к генерал-полковнику, я в ближайшие 10 минут ещё пока частное лицо  - хохотнул Зепп и спрятался обратно в лимузин.
-Господин генерал-полковник! Налёт американской авиации отбит с большими потерями для врага - бойко доложил офицер. - Личным составом вверенной мне батареи взято в плен 14 человек лётного персонала американских ВВС.
-Пленные?! - высунулся из "Хорьха" группенфюрер.
-Так точно, господин группенфюрер!. Шестеро из них ранены и им сейчас оказывается медпомощь.
-Правильно, обер-лейтенант - опередил Дитриха Гот, прекрасно понимавший, что эсэсовец, у которого американцы разбомбили фамильный замок летом 1943-го, наверняка приказал бы расстрелять к чёртовой матери всех пленных. - Германский солдат великодушен к поверженному противнику и не мстит безоружным.
Дитрих сначала скривился, как от зубной боли, но потом всё же рассмеялся и похвалил обер-лейтенанта.
-Не забудьте проследить, обер-лейтенант, что бы всех пленных передали полевой жандармерии и не допускайте самосудных расправ - назидательно произнёс эсэсовец.
-Честно говоря, Зепп - произнёс Гот, когда залез в лимузин Дитриха и захлопнул тяжёлую бронированную дверь - я не думал, что вся эта затея с бутафорскими танками выгорит. Я впечатлён. Мои поздравления тебе, как одному из авторов идеи. На мой беглый взгляд тут похоронено не менее сотни самолётов противника.
-Точные данные будут известны к вечеру, когда мои ребята соберут все доклады поисковых групп, которые уже через час приступят к прочёсыванию местности.
-Учитывая, Зепп твоё влияние на фюрера, может быть есть смысл уговорить его, пока американцы ещё не отошли от шока, дать приказ о нанесении массированного удара по их авиабазам? Действовать надо сегодня, ну, в крайнем случае, завтра. Послезавтра уже будет поздно. Основные их аэродромы известны - ведь они базируются на наших же площадках, а их координаты есть у люфтваффе.
-Идея правильная. У меня сегодня в 18-00 будет разговор с фюрером и я постараюсь донести до него эту мысль. Но даже если удар и состоится, то… Проблема в том, что на наших площадках они держат тактическую авиацию - штурмовики, истребители, бомберы типа Б-25 и Б-26. Удачный удар по ним будет хорошим козырем в дальнейшей игре, но он не даст всё-таки решающих преимуществ. Главное - накрыть аэродромы, где базируются их Б-17, Б-24 и Б-29. Честно говоря, нам известен пока только один аэродром - парижский аэропорт "Орли", где они держат свои Б-24 "Либерейтор".
-Меня всегда смешила эта страсть американцев к пафосным названиям! Ладно, чёрт с ним, с названиями. Но незнание основных площадок базирования стратегической авиации противника - это что-то новое! А разве агентурная сеть абвера, СС, гестапо и СД во Франции уже прекратила своё существование?
 -Нет, не прекратила, но она поставляет не очень утешительные сведения. Американцы не рискуют пока переводить крупные авиационные соединения на континент и предпочитают делать налёты со своих баз в Англии.
-Ясно. Ладно. Оставим их. Скажи лучше - как у тебя дела с комплектованием армии? – сменил тему Гот.
-Нормально. Численный состав, артиллерия, ПВО – всё в полном порядке. Я не получил ещё 50 «Тигров», 120 «Пантер», 120 Т-IV и на днях должны еще прислать последние 85 самоходных орудий, положенных мне по плану. Танковых экипажей у меня подготовлено по 2,5 на танк, ремонтные службы тоже полностью готовы, а на складах тройной комплект запчастей по каждому типу танков и самоходок.
-Да ты, по-моему, готов хоть сегодня наступать! Я тебе завидую. У меня не получено ещё в общей сложности 380 самоходок, 200 танков всех типов и это не смотря на то, что мне передали всю матчасть и личный состав 3-й танковой! На все запросы начальник Генштаба отвечает, что промышленность и так работает с полной загрузкой, в первую очередь, снабжая техникой именно 4-ю танковую и 6-ю танковую СС. То есть меня и тебя.
-Ты думаешь, это главная трудность? Основная, кстати, проблема не в людях и даже не в танках – нехватка горючего просто катастрофическая! Танки и самоходки приходят с заводов с полным вооружением и боекомплектом, но в баках нет и четверти топлива!
-Чёрт! Серьёзная проблема! Я слышал, что в связи с окончательной утратой Румынии в рейхе налицо постоянные проблемы с горюче-смазочными материалами, но до сих пор моя  4-я танковая  снабжалась совершенно нормально. Я бы даже сказал, что временами с избытком!
-Заводы синтетического бензина не производят необходимого количества топлива, а Сталин пока не спешит снабжать нас кавказской нефтью в больших объёмах. У меня запасов горючего хватит лишь на неделю боёв.
-У меня чуть получше, но, учитывая задачи, поставленные фюрером на последнем совещании командующих армиями, этого совершенно недостаточно.
-А может фюрер рассчитывает на то, что нам удастся поживиться американским бензином? – рассмеялся Зепп.
-Не исключено, но ведь рассчитывать на это всерьёз нельзя.
-Я слышал, что янки организовывают громадный склад бензина и дизельного топлива в Ставло.
-Зепп! Я смотрю, что тебе идея с захватом вражеских складов явно пришлась по вкусу!
-Она любому придётся по вкусу, как  только двадцатитонные цистерны с горючим окажутся у тебя на расстоянии вытянутой руки. Впрочем, раньше декабря мы всё равно наступать не начнём. Надеюсь, что за оставшийся срок всё образуется.
-Хотелось бы.
-Ладно. Приступаем к тому, зачем мы сюда приехали – два прославленных генерала рейха лично вручают награды наиболее отличившимся солдатам и офицерам. Сильно?
-Сильно.
-А вот и кинохроника приехала. Сейчас они камеры настроят, и начнём – махнул Зепп на дорогу, где из большого автобуса, раскрашенного «камуфляжкой» вылезали операторы «Die Deutsche Wohenschau» и фотокорреспонденты всех крупных немецких изданий.
-Твоя идея?
-Конечно же! – с гордостью приосанился группенфюрер.
-А чем ты их награждать будешь?
-У меня в багажнике целый ящик швейцарских часов, а в машине сопровождения два ящика «Железных крестов». Командирам батарей будем давать по «Кресту» 1-й степени и часам, солдатам по «Кресту» второй степени. Чистых наградных листов у меня тоже с собой целый воз, так что заполним их на месте.
-Да. Главное – это умение работать с прессой – пробормотал Гот и полез в карман за перьевой ручкой.   

Глава 9.
Париж. Штаб-квартира американских экспедиционных сил в Европе. 16 октября 1944 года. 13 часов 00 минут по местному времени.

 
Эйзенхауэр отпил кофе и зло глянув на командующего 3-й армией Паттона, прибывшего на совещание вместе с начальником армейской авиации генерал-майором Эндрю Блоу, мрачно произнёс:
-Генерал! А не кажется ли Вам, что в последнее время мы стали что-то слишком часто встречаться? И что характерно – отнюдь не по радостным поводам. Вы знаете, зачем я поднял Вас посреди ночи и пожелал видеть? Признаться, я был шокирован известием о том, что всего в течение часа 17-я авиадивизия была почти полностью уничтожена. И уж если Вы прихватили с собой начальника армейской авиации, то пусть наш труженик пропеллера и ценитель голубого неба профессионально обрисует ситуацию. Знаете ли, джентльмены, даже в свете событий последних недель, потеря всего в одной операции 48 штурмовиков и 57 бомбардировщиков – это уже слишком! Дело пахнет слушаниями в Конгрессе, а кое для кого и позорным вылетом в отставку, с весьма вероятной перспективой оказаться на скамье подсудимых! И что это за байки про какие-то фанерные танки?
-Видите ли, сэр – негромко начал Блоу. -  Полётное задание было сформировано на основе данных, полученных разведкой 3-й армии…
-Замечательно! – усмехнулся Эйзенхауэр. - А от кого они попали в разведотдел 3-й армии, Паттон?
-От группы лейтенанта Майерса. Именно его радист передал, что на шоссе Кёльн-Ахен застряло две танковых дивизии немцев и…
-И вы не смогли пройти мимо столь жирного куска, что бы не попытаться запихнуть его к себе в пасть – закончил Главнокомандующий. – Изумительно! Лучше просто не бывает! Меня удивляет, джентльмены, Ваша беспредельная вера во всё хорошее в этой жизни! А почему никому в голову не пришла такая глупая идея насчёт того, что полученные данные неплохо бы проверить?
-В этом не было необходимости, сэр. Разведгруппа Майерса всегда давала отличные результаты. В частности, во время своего последнего рейда они выдали два целеуказания, по которым летала наша авиация и оба раза всё было в самом лучшем виде – заверил своего высокого визави генерал-майор.
-Совершенно верно – поддержал подчинённого Паттон. – Два налёта на станцию Кронберг и Лененвальд - это результат работы группы, поэтому не было ни малейших оснований сомневаться в достоверности получаемых сведений.
-Хм! – озадачился Эйзенхауэр. – А когда группа этого… как он там?
-Лейтенанта Майерса – подсказал Блоу.
-Да-да, лейтенанта Майерса! Когда она должна была выйти на связь в последний раз?
-Она после 15 октября вообще на связь не выходила. Ни на связь, ни на наши позиции. Никаких попыток эксфильтрации с территории противника не предпринималось.
-Первое что приходит в голову, господа, это то, что группа в полном составе перешла на сторону противника и оттуда начала гнать дезу.
-Не обязательно. Вполне возможно, что группа попала в плен и каким-то образом радиста заставили передать ложную информацию. Дальше всё вполне логично: дорога, уставленная бутафорской техникой, по обе стороны максимум зенитных орудий, плюс нацисты впервые массированно применили своё новейшее оружие – реактивные истребители «Мессершмидт 262»
-Это уже детали, господа – сердито произнёс Эйзенхауэр. – Нужно что-то решать. Я не могу скрывать факт гибели целой авиадивизии, поэтому я говорю вам в открытую – Конгрессу нужна кровь, а нам нужно наметить жертву. Ваши кандидатуры, Паттон? Или Вы героически возьмёте всю вину на себя? Боюсь, что наши деятели с Капитолийского холма будут не удовлетворены подобным исходом событий. Одного человека им будет явно мало.
-Ну, так есть же непосредственные виновники – подавленно произнёс командующий 3-й армией.
-Совершенно верно. Поэтому я предлагаю в качестве жертвенных агнцев следующие кандидатуры: начальника армейской разведки, командира 14-й авиадивизии и…
-Давайте меня – спокойно произнёс Блоу. – Мне всё равно в феврале следующего года выходить в отставку. Пока идёт разбирательство, может я уже спокойно выйду на пенсию…
-Благодарю, генерал-майор. Проклятая война! Приходится заниматься чёрт знает чем! В общем так, джентльмены – я, конечно, буду биться за вас всех до последнего, но на всякий случай готовьтесь к худшему. Определённо, без Советского Союза мне эта война нравится всё меньше и меньше. Самое главное – изменилось настроение и у нас, дома. Вот полюбуйтесь, господа – это «Вашингтон пост», вчерашний номер, колонка главного редактора. Читайте! – и Эйзенхауэр протянул газету Паттону.
Генерал взял издание и начал вслух читать:
-«Нам приходится иметь дело с противником, равным нам по военной мощи и лишь немного уступающего нам по экономической силе. Это нечто для Америки новое. В течение 100 последних лет мы были изолированы от войн, проходящих в других частях света и до сих пор нам не приходилось сталкиваться с тем, что наша сила – это отнюдь не решающий аргумент, а наша воля – это отнюдь не единственный закон». Уолтер Липман, главный редактор.
-Что скажете, Паттон?
-Ого! Похоже, что ветер вновь подул в паруса изоляционистов. Это очень похоже на манифест тех, кто с открытым забралом выступает против политики рузвельтовского кабинета!
-Человек, прилетевший сегодня из Вашингтона и привёзший эту газету и рассказал ещё кое-что… Надеюсь, господа, что это не выйдет из стен ваших кабинетов? – заговорщицки произнёс Эйзенхауэр.
-Слово офицера! - в один голос произнесли Паттон и Блоу.
-Так вот человек из Вашингтона поведал, что в стране сейчас набирает обороты кампания против Рузвельта и его кабинета. Тон задают Голдуотер, Тафт и Маккарти. Плюс Гувер, Даллес и Трумэн явно не отсиживаются в сторонке. Подконтрольные этим парням издания прямо пишут о том, что любой ценой нужно протащить импичмент и вышибить Рузвельта из Овального кабинета. Налицо формирование параллельного центра власти в стране.
-Так-так! – озабоченно произнёс командующий 3-й армией. – И что же человек из Вашингтона?
-А человек из Вашингтона предложил присоединиться к настоящим патриотам Америки.
-А настоящие патриоты, это, естественно, Тафт, Голдуотер и Маккарти.
-В точку! Я пока отвертелся от этой скользкой затеи, заявив, что долг солдата требует сражаться здесь, а чувство самосохранения призывает держаться подальше от этих чёртовых политиков, но чувствую, что это был только первый заход на цель. Они сейчас будут смотреть на мои действия – настучу я в Белый Дом или нет.
-Послушайте, сэр – обратился Паттон – Мы хоть и с кучей звёзд, но остались всё теми же простодушными и прямолинейными служаками, поэтому все эти лощёные господа в дорогих костюмах, которые собаку съели на на закулисных интригах могут нас подставить так, что мало не покажется. Держитесь подальше от политиков.
-Я понял мысль. Благодарю за совет. Господа, все свободны.   


Расшифровка примечаний и сносок.
1. Восемьдесят восемь – так нацисты приветствовали друг друга там, где нельзя было открыто произносить «Хайль Гитлер». Произошло от цифр порядкового номера буквы «Н» в немецком алфавите (Heil Hitler)
2.  Гауптштурмфюрер – звание, соответствующее воинскому званию «капитан»
3.  Warsawa-Wshodnya – железнодорожная станция «Варшава-восточная»
4.  Роттенфюрер – соответствует воинскому званию «старший ефрейтор»
5.  Унтерштурмфюрер – соответствует воинскому званию «лейтенант»
6. «Моя честь – в верности» - надпись на специальном ноже, который выдавался всем членам СС
7. СМЕРШ – советский орган военной контрразведки. Расшифровывался как «Смерть шпионам»
8.  НКГБ – Народный Комиссариат государственной безопасности.
9. «Второй фронт» - народное название в первую очередь американской свиной и говяжьей тушёнки, которую в СССР поставляли США в рамках соглашения о ленд-лизе. Нередко распространялось, впрочем, и на все продукты питания, присылаемые в СССР из США и Канады.
10.  Оберштурмфюрер – звание, соответствующее воинскому званию «старший лейтенант»
11.  Генерал-губернаторством в Германии называлась территория Польши.
12.  Jagdpanzer – IV и Jagdpanther - V  - немецкие самоходно-артиллерийские установки, созданные, соответственно, на базе танков T-IV и T-V «Пантера»
13.  Королевский тигр – американское название танка Pnzr-VI B, которое, впрочем, быстро прижилось в Германии и в СССР. Танк оказался достаточно неудачным и кроме мощного орудия Kwk-43 L-71, способного гарантированно пробить броню любого советского танка на расстоянии не менее 2000 метров, больше не выделялся ничем. Думается, что стоит остановиться на данном танке подробно. Итак, тяжелый танк Pz Kpfw Tiger, Ausf В (по принятой немцами единой системе обозначения именовался также Sd Kfz 182 - "специальная боевая машина типа 182") был разработан на фирме "Хеншель" под руководством ее главного конструктора Эрвина Андерса и серийно выпускался с января 1944 года по май 1945 года. Масса танка составляла 66 тонн в линейном варианте и 72 тонны в командирском, удельная мощность 10,08 л.с./т. Корпус и башня изготавливались из катанной гомогенной брони средней и низкой твердости. Всего было выпущено 487 машин. Поскольку в ходе боёв на Сандомирском плацдарме танки "Тигр-Б" были впервые захвачены советскими войсками, то было решено доставить их в Кубинку на научно-испытательный бронетанковый полигон Главного Бронетанкового Управления Советской Армии для всестороннего изучения. Уже при движении танков своим ходом на станцию погрузки обнаружились многочисленные дефекты: на 86-м километре вышло из строя левое направляющее колесо, вследствие разрушения подшипников и левое ведущее колесо - из-за среза всех болтов крепления. Стоявшая в эти дни жара до 30 градусов по Цельсию оказалась чрезмерной для системы охлаждения, что привело к перегреву правого блока двигателя и к постоянным перегревам КПП. Не успели отремонтировать танк, как полностью разрушилась правая бортовая передача, которую заменили на снятую с другого танка, но и она вышла из строя из-за разрушения роликового подшипника ведущего вала. Кроме того, то и дело приходилось менять траки гусениц, подверженные разрушению, особенно при поворотах. Конструкция механизма натяжения гусениц была не до конца отработана, из-за чего через каждые 10-15 км марша надо было по новой регулировать их натяжение. В конце концов, оба трофея были доставлены на НИБТ полигон, где машина N 102 была подвергнута дальнейшим ходовым испытаниям. Во время ходовых испытаний, прошедших с большими трудностями, связанными с низкой надежностью элементов ходовой части, силовой установки и трансмиссии, было установлено, что 860 л бензина хватает на 90 км движения по проселочной дороге, хотя в инструкции к машине указывалось, что этого бензина должно хватить на 120 км. Расход топлива на 100 км составил 970 л, вместо 700 л согласно захваченной инструкции. Средняя скорость движения по шоссе составила 25-30 км/ч, а по проселку- 13,4-15 км/ч. Максимальную скорость, указанную в технической документации танка, в 41,5 км/ч достичь на ходовых испытаниях так и не удалось. По результатам ходовых испытаний и знакомству с общим устройством было сделано заключение, что "танк "Ausf В " представляет собой дальнейшую модернизацию основного тяжелого немецкого танка T-VI "Тигр" с более мощным бронированием и вооружением". Для объективной оценки бронестойкости танка, было принято решение подвергнуть снарядному обстрелу корпус и башню трофейной машины с башенным номером N 102, большинство узлов и агрегатов с которой было демонтировано для дальнейших исследований. Вооружение танка было отправлено для исследований на ГАНИОП. Испытания обстрелом были проведены осенью 1944 года в Кубинке, и в ходе их были получены следующие результаты:
1. Качество брони танка "Тигр-Б" по сравнению с качеством брони танков: "Тигр-Н", "Пантера" и СУ "Фердинанд" первых выпусков, резко ухудшилось. В броне танка "Тигр-Б" от первых же одиночных попаданий образуются трещины и отколы. От группы снарядных попаданий (3-4 снарядов) в броне образуются отколы и проломы большой величины.
    2. Для всех узлов корпуса и башни танка характерным является слабость сварных швов.
Несмотря на тщательное выполнение, швы при обстреле ведут себя значительно хуже, чем это имело место в аналогичных конструкциях танков "Тигр-Н", "Пантера" и СУ "Фердинанд".
    3. В броне лобовых листов танка толщиной от 100 до 190 мм, при попадании в них 3-4 бронебойных или осколочно-фугасных снарядов артсистем калибра 152, 122 и 100 мм, с дистанции 500-1000 м, образуются трещины, отколы и разрушения сварных швов, влекущие за собой нарушение работы трансмиссии и выход танка из строя.
    4. Бронебойные снаряды пушек БС-3 (100 мм) и А-19 (122 мм) производят сквозное пробитие при попадании в кромки или стыки лобовых листов корпуса танка "Тигр-Б" на дистанциях 500-600 м.
5. Бронебойные снаряды пушек БС-3 (100 мм) и А-19 (122 мм) производят сквозное пробитие в лобовом листе башни танка "Тигр-Б" на дистанциях 1000- 1500м.
6. Бронебойные 85-мм снаряды пушек Д-5 и С-53 лобовые листы корпуса танка не пробивают и не производят каких-либо разрушений конструкции с дистанции 300 м.
7. Бортовые броневые листы танка отличаются резкой неравнопрочностью по сравнению с лобовыми листами и являются наиболее уязвимой частью броневого корпуса и башни танка.
8. Бортовые листы корпуса и башни танка пробиваются бронебойными снарядами 85-мм отечественной и 76-мм американской пушкой с дистанции от 800 до 2000м.
9. Бортовые листы корпуса и башни танка не пробивается бронебойными снарядами 76-мм отечественной пушки (ЗИС-3 и Ф-34).
10. Американские 76-мм бронебойные снаряды пробивают бортовые листы танка "Тигр-Б" с дистанции в 1,5-2 раза больших, чем отечественные 85-мм бронебойные снаряды".
При лабораторном исследовании брони танка "Тигр-Б", проведенном в ЦНИИ-48 было, отмечено, что "заметно постепенное снижение количества молибдена (М) на немецких танках T-VI и T-V и полное отсутствие в T-VIБ ... причину замены одного элемента (М) другим (V - ванадием) надо, очевидно, искать в истощении имевшихся запасов и потерь баз, снабжавших Германию молибденом. ...Характерным для брони "Тигра-Б" является малая вязкость... Преимуществом отечественной брони, как известно, является значительно большая вязкость, немецкая броня менее легированная, но и зато значительно менее вязкая. Во время испытания вооружения пушка KwK 43 показала хорошие результаты по бронепробиваемости и кучности. Практически такие же, как и у нашей 122-мм пушки Д-25 танка ИС-2. Так, на дальности в 1000 м были получены следующие отклонения попаданий снарядов от точки прицеливания: 260 мм по вертикали и 210 мм по горизонтали. Для сравнения у пушки Д-25 танка ИС-2 среднее отклонение снарядов от точки прицеливания при стрельбе с места на дистанции 1000 м по вертикали не превышало 170 мм, а по горизонтали - 270 мм. Бронепробиваемость 88-мм пушкой KwK 43 с длиной ствола 71 калибр, при начальной скорости бронебойного снаряда 1200 м/с на дальности 1000 м составляла 165 мм при угле встречи 30 градусов. В частности, башню и корпус своего "собрата" "Тигр-Б" пробил навылет с дальности в 400 м. А вот по могуществу фугасного действия 88-мм снаряд уступает в 1,39 раза 122-мм осколочно-фугасному снаряду. Существенными недостатками танка, помимо бронирования крайне низкого качества являются: ходовая часть – неоправданно сложная, недолговечная и неремонтопригодная; механизм поворота – сложен, требует высококвалифицированных фрезерных, токарных и слесарных работ. В силу этого, очень дорог и нетехнологичен. Бортовая передача - крайне ненадежна. Запас хода уступает ИС-2 на 45%. Неудобное размещение боекомплекта (кроме ниши башни).
Вывод: танк не пригоден для массового серийного производства... Чрезмерные габариты и большой вес не соответствуют броневой защите и огневой мощи танка".
14. Карл Дённиц – командующий подводными силами Военно-морского флота Германии. С 1943 года – командующий ВМФ Германии.
15. Каринхалле – резиденция Германа Геринга. Вызывала раздражение многих соратников Гитлера своей пафосной и помпезной роскошью. В дальнейшем А. Гитлер приказал считать Каринхалле не личной резиденцией Геринга, а собственностью НСДАП.
16. Макартур Дуглас – Главнокомандующий силами США на Тихом океане и в Юго-Восточной Азии.
17. Честер Уильям Нимитц – командующий флотом США на Тихом океане и в Юго-Восточной Азии.
18.  Омар Брэдли – командующий 1-й американской армией.
19.  Джордж Патон – командующий 3-й американской армией
20.  Дуайт Эйзенхауэр – Верховный Главнокомандующий силами союзников в Европе.
21.  Бронекавалерийская дивизия – бронекавалерийскими дивизиями в США и Франции называются танковые дивизии, которые ведут свою родословную от кавалерийских дивизий соответственно со времён войны за независимость и эпохи наполеоновских войн.
22.  Штурмгевер-44 – первое в мире массовое автоматическое оружие под промежуточный патрон. Позднее, под влиянием этой концепции появился автомат АК-47, а 10 лет спустя Юджином Стоунером идея промежуточного патрона была доведена до полного совершенства и воплощена в виде М-16.
23. Эрликон – швейцарские зенитные 20 мм установки, которые находились на вооружении  армий США, Канады, Великобритании, Германии, Японии и ряда других.
24.  Флак-36 – мощное немецкое зенитное 88 мм орудие. Нередко использовалось в борьбе с советскими танками. Оно так же с минимальными переделками (появился дульный тормоз) было установлено в башню танка «Тигр» под названием РАК-43. Официальное название данной серии орудий — 8,8 cm FlaK 18, 36 или 37. Иногда к этой же серии относят более новые и мощные модели FlaK 41 и FlaK 43, хотя они были существенно модернизированы. Эти орудия широко использовались в роли противотанковых, и даже полевых орудий. Часто данные орудия называют самыми известными орудиями Второй Мировой войны. Хотя данное орудие по своим зенитным качествам уступало британскому орудию QF 3,7" или американской 90 мм модели M1, но немцы сумели организовать существенно лучшее зенитное прикрытие поля боя, чем их противники, так как 88 мм орудия строились в больших количествах, массово поступали в войска, и прикрывали практически каждое поле боя. Успешное использование этих орудий в качестве противотанковых привёл к созданию отдельной серии называемой PaK 88 (Panzerabwehr-Kanone -- противотанковая пушка), а так же использованию их в качестве танковых орудий в танках «Тигр». После разработки Flak 41/43 аналогично были созданы серия противотанковых пушек PaK 43.
FlaK - германское сокращение Fl(ieger)a(bwehr)-K(anone) или Fl(ug)a(bwehr)-K(anone) (прописная буква K объясняется тем, что в то время это было отдельное слово), обозначающее зенитное (противовоздушное) орудие, что было исходным назначением этого орудия. Неофициально немцы называли их Acht-acht (восемь-восемь), от обозначения калибра Acht-komma-acht Zentimeter (8,8 см) (8.8 см = 88 мм).
25.Флаквёрлинг –  счетверённая зенитная установка калибра 20 мм.
26.Вирбельвинд – зенитная счетверённая самоходная установка калибра 20 мм
27.Пенсакола – место в штате Флорида, где располагается Академия ВВС США.