Игры недоразумений

               

   Сны – таинственная территория. Она не обнесена неприступными каменными стенами, на башнях не караулят не прошеных гостей бдительные суровые стражи с луками и стрелами наготове. Туда не раскрыты широко и гостеприимно металлические врата. На территорию снов бесплатный доступ. Неподкупный мытарь не снимает плату за вход. Не существующая казна не пополняется регулярно звонкой монетой, радующей слух мелодичным звоном. Отсутствует гид, регулирующий ваши передвижения. Он не знакомит с достопримечательностями и особенностями запретной территории. Он не водит вас по прямо-пересечённым линиям дорог и троп. Вас не встретят радушно с хлебом-солью. Званных много на земли просторные, но мало избранных.

                ***

   Были и небыль. Явь и сон. Бесконечно долгое время проходит между тем как касаюсь головой взбитой подушки, ложась на мягкую перину, и тем мгновением, когда окунаюсь в сон. Едва смежу веки, как далёкая яркая радуга притягивает не замутнённый сном взор. Магнитом притягивает к себе, берёт над тобой власть и не больше не отпускает. Подчиняясь её зову, делаешь первый шаг, и высокая трава по пояс мешает идти; тонкие зелёно-изумрудные и болотно-малахитовые стебли оплетают прочной сетью стопы и икры; сжимают мышцы с невероятной силой и тянут за собой, туда, где прочный грунт приобретает податливость песка. Лёгкий подзатыльник и ты в стране грёз.   

                ***

   Точь-в-точь повторяющийся из ночи в ночь сон – неразрешимая загадка. Вижу утопающий в утреннем сыром серо-снежном сумраке город с высоты птичьего полёта. С точки зрения птицы осматриваю строгие углы пересечения улиц и проспектов и параллелепипеды бетонных строений. Парю высоко не из боязни за жизнь, нечто сидящее внутри предостерегает от такого поступка. Будто говорит, мол, рано опускаться, пока есть силы, лови крыльями потоки ветра и летай. Кругами большими и малыми. Летай, но не приближайся к запретной высоте, откуда может исходить угроза. Чтобы определить уровень безопасности, устремляюсь вниз, внезапно яркая вспышка ослепляет внутреннее зрение, грудь ударяется в невидимое препятствие. Дальше нельзя; ниже – смерть.

                ***

   Самое удивительное в моих снах – повторяемость. Сны всегда одни и те же с небольшими сюжетными отклонениями в ходе дальнейшего развития.  Начало всегда одно и то же. Магическая сила сновидений переносит в загадочный мир, время полёта – время сна. Стоит почувствовать своё нахождение где-то вне себя, тотчас просыпаюсь. Я стою посреди огромного пустого города. Удивительно-гнетущее чувство одиночества нависает над головой тёмным облаком, но не создаёт неудобств. Напротив, с первого момента осознания во сне начинаю привыкать к новому чувству. Как дети постепенно привыкают к мысли о том, что детство, беспечное и безмятежное, не бесконечно. Привыкание длится одну десятую части времени нахождения во сне.

                *** 

   Долго на месте не стою. Иду исследовать город. Творение моего сознания. Куда идти, приоритета нет. Юг или север? Запад или восток? Пожалуйста! Везде встречу свою тень, то бегущую впереди, то догоняющую сзади. В движении жизнь, жизнь познания неведомого, представшего предо мной в такой вот извращённой форме. Улицы и проспекты в перспективе далеко просматриваются: окончание теряется в голубовато-сизом мареве. Прямые они кажутся насмешкой над городами, в которых привык жить. Острые углы в этом городе преследуют повсюду. Они в бетонных коробках зданий, они в пересечении дорого и тротуаров, они просматриваются в формах клумб, газонов и фонтанов. Везде одна особенность – безукоризненный прямой угол.

                ***

   Чужая геометрия архитектуры и окружающего пространства удивляет и восхищает. Неведомые зодчие потрудились на славу для нужного восприятия посторонними дел рук своих. Глядя на прекрасные здания, возведённые этими строителями, создаётся впечатление их парения над землёй. Будто между фундаментом и почвой существовала тонкая прослойка. И, тем не менее, все эти дома и дворцы прочно зиждутся на прочном основании. Поневоле, возникает шальная идея, могу ли я сотворить сие чудо? Построить, находясь вне пределов своих сновидений? Не обладая соответствующими навыками, вряд ли это было мне по силам. В первый день или в дни последующие возведу стены? Уложусь ли в отведённые шесть дней, вот головоломка.   



                ***

   Много необыкновенного и удивительного в городе моего сна. Интерьер и экстерьер зданий и внутренних помещений. Отделка фасадов и черепица на крышах. Фестоны и украшения на окнах и над дверьми. В безупречно чистых стёклах отражается нежилой вид улиц и раскинувшееся над городом ненастное небо. Растительность, растущая на газонах, отсутствует в экстерьере. Вместо неё густо расставлены художественно исполненные скульптурные композиции цветов и кустарников из гранита. Тонкие стебли травы и цветов кажутся прозрачными, будто толщу камня пронизывают еле заметные тончайшие прорези, сквозь которые льются лучи света, не нарушающие общей картины целостности изделий. Скверы и парки, газоны и клумбы заставлены этими великолепно исполненными дубликатами. 

                ***

   Иногда штиль сменяется лёгким бризом и тогда ветерок, снующий между домами и растениями, заставляет город звучать. Тихая приятная мелодия волнами распространяется по кварталам. Она вливается в дома и дворы и, усиленная узким пространством, начинает звучать сильнее. Каменные листья приходят в движение, раскачиваются и соприкасаются и весёлый каменный перезвон – трель гранитных колокольчиков серебристой нотной капелью сыплется с хмурого неба. Загадочная и нежная мелодия с вариациями и экспромтными пассажами невесомым пухом обволакивает слух. Поневоле смотришь по сторонам, стараясь найти источник звуков; увидеть оркестрантов, что своею незатейливой игрой отвлекают от тягостных дум. Где они: скрипачи, виолончелисты, трубачи, барабанщики?  Где стоит дирижёр за пюпитром?

                ***

   Что руководит мною в моих первых познавательных экспедициях? Броситься с головой в омут неисследованных земель? Познать будоражащий кровь вкус острых впечатлений таинственных территорий? Отнюдь. Внутренний ограничитель подсказывает мне систему поведения на чужой земле. Постоянный контроль чувств. Внешний и внутренний периметр ощущений. Пульс крови и биение сердца – ритмичное или ускоренное – показатель правильности выбранного пути. Любые отклонения, как флюгер показывают направление, откуда можно ожидать непредвиденных неприятностей. Но на первых порах барометр тревоги остаётся на одном уровне. Стрелка покоится на нуле. По этой причине мои первые шаги исследования новой территории ограничивались центром этого странного и таинственного города, который постоянно посещаю в своих снах.   

                ***

   Гуляя по малому кругу главной площади покинутого или созданного кем-то для своих личных развлечений полиса, любуясь разнообразием каменной растительности, постоянно ловлю себя на мысли, что это или чья-то удивительная причуда или чудовищная инсинуация  с завидной постоянностью окунать в необычный мир, потрясающий своею противоестественно-необыкновенной удивительностью постоянства. Удаляясь от центра на малое расстояние, изучая тонкости архитектуры и дизайна зданий и дворцов, дивился той изуверской талантливости, коя присуща архитектору, воплотившему в реальности безумные идеи безрассудного заказчика. Во всех фестонах и прочих фиоритурах, художественных и архитектурных исполнениях просматривается некая несистематичность последовательности исполнителя. И вот я думаю, почему из тысяч спящих выбор пал на меня?   

                ***

   Фантастическое предвкушение первооткрывателя не оставляет ни на минуту. От взгляда не ускользает ничего, что в первые посещения просто казалось смазанной картиной. Инсинуация происходящего заставляет каждый раз встряхиваться и напоминать, что всё виденное вокруг, сие просто сон. Ошеломительное видоизменение действительности под реалии сна. Иногда пользуюсь простым правилом психиатров: щипаю себя за мочку уха и крепко зажмуриваюсь. Если после открытия глаз картина окружающего мира не изменилась, это явь. С элементами шизофрении просьба обращаться в другое ведомство. Сон временами так затягивает, даже если моё состояние инертно по отношению к окружающим предметам, что просыпаться не хочется. Тогда себе говорю: это не сон. Sapient sat.   

                ***

   Энигматичная, вибрирующая мелодия во сне, результат дуновения невесомого ветерка. Чёрт возьми! Что-то начинает меняться. В лучшую сторону? Нет? Сильное раздражение даже во сне заставляет тревожиться сверх меры. Резонирующее состояние души разрушает моё астральное тело и с того момента в сон включаются другие побудительные мотивы. Иные персонажи незнакомой комедийной трагедии начинают своё интригующее появление обставлять некими символическими проявлениями. При полном штиле шелест листьев и разливающиеся струи мелодично-архаичной музыки. Шёпот-пение каменных листьев. Шёпот-шелест гранитных стеблей травы. Громкий шёпот-молчание начинающейся бури с атональным рефреном индифферентности к происходящему. Нелепость окружающего наводит на определённую мысль, что игра со мной не окончена. Она в самом начале.
                ***
 
   Статичность приводит отчасти к определённым выводам. Остановившись где-то посреди центра города, пустого, как карман попрошайки, чувствую биение своего сердца. И к нему тотчас присоединяется постороннее, сильнее моего. Прислушавшись, понимаю, это каменное сердце покинутого города начинает биться в унисон с моим. Ощущение одиночества в тот миг прозрения покидает меня, как хроническая хворь, поселившаяся в теле. Какие первые ассоциации приходят на ум? Я не один. Это уже хорошо. Следовательно, стоит искать методы установления контакта. Не с бесшабашной напористостью. С медлительностью осторожного человека, привыкшего десять раз отмерить, а потом отрезать. Каковы мои действия? Ступая по тонкому льду предположений, следует соблюдать определённые правила безопасности.

                ***

   Город кровоточил положительными эмоциями и отрицательными эманациями, заложенными в него на стадии проектирования и закладке фундаментов первых домов. Иногда он кричал, корчась от невыносимой боли, и безукоризненные прямые улицы извивались змеями и скручивались в тугие жгуты. Звучавшая в воздухе нежная мелодия резко обрывалась. И начинала исполняться совершенно иная музыка, основанная на других принципах композиции. В ней слышались тревожные нотки нарастающей бури, наплывающей с горизонта беспросветной мглы, яростный шум ливня, громыхание грома и блеск молний. В эти редкие моменты, мне казалось в движение приходила каждая молекула, каждый атом, из которых построен город. Успокоение приходило не сразу. Город начинал кровоточить положительными эмоциями.

                ***

   Эмоции и эманации, жившие в каждой детали экстерьера города, были запечатлены в его архитектуре. Снаружи выглядевшие красиво дома с внутренней  стороны выглядели просто удручающе. Детские радость и смех просматривались красочными барельефами с картинками из чьей-то счастливой жизни. Повсюду просматривались букеты цветов, и вдали сиявшая радуга манила к себе. Проблемы и тревоги взрослых бросались в лицо исковерканными проёмами дверей и окон. Обрушенными частями зданий и провалами потолков в квартирах. Чёткая грань разделяла внутренний и внешний мир города. Невидимая черта не позволяла одному проникнуть в другое и наоборот. Чистый и праздничный фасад никогда не украсит корявая линия тектонического воздействия на корпус здания.

                ***

   Не одними каменными лепестками роз и лилий выстланы городские пути. Как случается в реальной жизни, западня оказывается там, где меньше всего её ожидаешь. Что чувствую в такие минуты? Разочарование? Радость… От того, что идеальный мир можно нарисовать в своём пылком и раскрепощённом воображении, где люди и животные, населяющие эту утопическую территорию, живут в полном согласии и взаимопонимании. Как же приятно осознавать, что проектировавший город архитектор эти тонкости предусмотрел. Спасибо ему не скажешь. Остаётся пользоваться его трудами. Поднимаясь с колен или выбираясь из ямы, внутренне сканируя себя на предмет повреждений, как принято у нас, в необычной манере крепких слов благодаришь строителя.

                ***

   Чуда не происходит. Который день подряд со мной происходит какой-то курьёз: стоит очутиться во сне посреди города, знакомого до последней пылинки на тротуаре близ центральной площади как мной овладевает неестественное состояние. Я не могу пошевелиться, не могу оторвать стопу от земли. Первые минуты списываю это на реакцию психики, переход из одного состояния в другое – шоковый момент. Ищу выход. Пыжусь, кряхчу, пот льёт по лицу от усердия, но всё всуе. Когда состояние неподвижности сохраняется далее, в последующие моменты осознания себя во сне, пробирает страх, противоестественное чувство паники на тонкой острой грани по ту сторону бытия. Взять себя в руки не получается.


                ***

   Возвращение в явь происходит медленно. Большое тёмное облако не пригрезившихся сновидений окутывает со всех сторон. Бороться с ним бесполезно. Тело в нём вязнет, как в болоте. Стоит шагнуть в него, как подвижная тёмная масса всасывает тело. Кожу опутывает влажная липкая субстанция с отвратительным гнилостно-прелым запахом, вызывающим тошноту. Вырываюсь с трудом, отряхнув с тела тёмные маслянистые капельки; на коже сохраняется некоторое время неприятное ощущение. Запах преследует до полного пробуждения; на протяжении полутора-двух часов чувствуется еле уловимое амбре в окружающей атмосфере, превалируя над остальными ароматами. Неподвижность и отёчность в суставах сохраняется после пробуждения. Астральная каталепсия, будто кто-то подсказывает, как охарактеризовать моё состояние.      


                ***

   Едва нашёл точное определение внезапному состоянию, преследующему меня, как оно пропало. И снова город. Огромное архитектурное произведение чьего-то изуверски талантливого ума окружает меня магической аурой. Убаюкивающей непередаваемым теплом холодного камня аурой. Комфортное состояние отрывало от действительности. Город позволял путешествовать по нему, тогда у меня появлялось периодическое неподконтрольно контролируемое ощущение ограниченной свободы. Стоило шагнуть дальше позволенного, как утыкался носом в невидимую стену. Проявляя настойчивость, получалось продвинуть стену на некоторое расстояние вперёд. Это подталкивало на оптимистичные размышления, что ограничения вскоре исчезнут. Однако после очередного пробуждения случилось нечто, после чего забыл, что такое сон на два месяца. Сон без сновидений – соль потерявшая солёность.

                ***

    С наступлением ночи, будто кто-то сыпал песок в глаза, веки слипались. Ложился на кровать, и едва голова касалась подушки, проваливался в бездну сна без сновидений. Часто бредил, обращался с просьбой вернуть в таинственный город, вернуть в сон. Кому адресовались слова, полные горячего желания? Он молчал, его упорное безмолвие выводило из себя, но что я мог поделать. Как в детстве, пробуждался на полу. Момент падения каждый раз оставался неизвестным. Приятная прохлада крашеных досок хлестала наотмашь розгами пробуждения по телу и лицу. Непроизвольно вырывавшийся крик возвращал в солнечное утро, пронизанное тёплыми лучами и пением птиц. Чтобы успокоить бешено бьющееся сердце считал до…   

                ***

    Дико крича от радости и плача навзрыд, танцевал посреди города, полюбившегося с первых пор. Молитвы, не произнесённые мною и не услышанные им, возымели действие. Сны вернулись в мой сон! Радость мою разделить было не с кем. Не удручался, печаль, и скорбь покинули меня, к чему унывать. Я снова был дома! Шаг за шагом снова учился осваиваться на привычной территории. Познавать, узнавать давно знакомые кварталы и улицы. Прибавилось свободы: я впервые смог выбраться за пределы города. Чем ближе к окраине, тем явственнее ощущалось состояние заброшенности. Недоделанные земляные и строительные работы. Фундаменты зданий, заросшие густой растительностью. И… перейдя некую разделительную границу, понял…

                ***

   … снова нахожусь в городе моего сна. Открытие это обескуражило. Появилось предположение, что прошёлся по кругу и вернулся в точку исхода. Но куда деть дорогу, прямой линией соединяющую два таинственных мегаполиса? Окраины и того и другого города пребывают в плачевном состоянии, будто вчера в спешке собрались и ушли строители, оставив незавершённой работу. Лёгкое головокружение – танцы окружающих предметов и пляска неба попеременно с землёй – прошли. Я двинулся вперёд. Новый город строился по кальке с проекта, оставленного за спиной города. Те же безукоризненные линии проспектов и улиц, та же безупречная архитектура зданий. Та же каменная растительность, под движением свежего бриза издающая мелодичный звон.


                ***

   Упорства первооткрывателям не занимать. Зная ограниченное время ночного сна, устремляюсь через город, кое-где срезая углы и идя напрямик, на другой конец. Уже не обращаю внимания на архитектурные изыски, уже не любуется взор плавностью или прямизной линий строений и проложенных дорог. Меня посетила мысль, которую необходимо проверить ещё сегодня, потому что посетила уверенность, что второго шанса не будет дано. Где-то на самом краю сознания слышал пение петухов и видел яркие лучи восхода. Поэтому спешил, торопился и когда достиг окраин, поневоле застыл античной статуей: незавершённость строительных работ, брошенная в спешке техника, вывороченные глыбы грунты и крупных булыжников. Кучи щебня и песка. «Приплыли!»

                ***

   Не в моём восторженно-непродуманном сне, не в моих воспалённо-больных грёзах, наяву в соседней деревушке пропели петухи… Кубарем скатился с кровати, встал под холодный душ. Тугие струи понемногу вернули способность логически думать. Руковожу сном я или сон мной? Выходит, что повторяемость сна передалась и городу, или тому, кто ведёт меня на поводке. Даёт частями информацию, не имеющую ценности. Что проку от того, что прикоснулся к каким-то тайнам? Ведь это сон, простой сон, в силу привычки особенностей моей психики повторяющийся из ночи в ночь. Всего-то! Да, интересно блуждать по пустым улицам, пост фактум понимая, что это можно сравнить с последствиями крупной катастрофы.



                ***

   Ночь облегчения не принесла. Сон покинул мои очи. Возросла непонятная тревога. За окном звёздное небо постепенно закрывала плотная багрово-фиолетовая ткань грозовых облаков. Поднялся ветер; шумит взволнованно листва; далеко кряхтит гром; первая вспышка молнии осветила мрачную подволоку неба в ярко-электрические тона. Мембрана стеклянная окон прогнулась под порывом шквального ветра и первые капли ливня с сокрушающей силой ударили по жестяному отбойнику. Через форточку в комнату врывалась ледяная свежесть приближающейся осени. Потянуло отчётливо болотной водой из образовавшихся луж. Прелая не опавшая листва застелила тротуары в городе и аллеи в парке. Атмосфера предстоящих перемен снаружи пропиталась сладко-выразительным вкусом неосязаемого пространства свободы ограниченных больничных помещений.


                ***

   Яркая продолжительная вспышка надолго ослепила. Пока глаза привыкали к новому окружающему состоянию, стоял, часто моргая. Город моего сна утопал в осеннем ливне. Из каменных грозовых туч на землю летели с устрашающей силой каменные капли дождя. Они дробили нежные мраморные цветы, измельчали гранитные листья и стебли. Потоки каменных вод несли по превратившимся в реки улицам и проспектам сумасшедшую смесь песка разных оттенков. Осень пришла и сюда, где казался вечным рай сонного царства. Мною овладели те же эмоции, что и дома. Нервозность и взволнованность. Трепет и страх перед грозной стихией. Ничтожность своего существования: что в яви, я ничтожная пылинка мироздания, что здесь.


                ***

   Смятение первых минут прошло бесследно. Каменный дождь не причинял никакого вреда. Меня защищала невидимая капсула. Без последствий я переходил каменные потоки, сносившие на своём пути любые препятствия; поднимался над ревущими потоками и зависал, созерцая творящееся безрассудство стихии. В эти минуты отчётливо понял. Что каким бы ни был сон, он не травмирует мою физическую оболочку. Происходит ли тоже самое с психикой, думать не хотел. И ещё, на меня вдруг снизошло озарение, что в моём сне я не одинок. Мною, поступками и решениями кто-то руководит. Некая внематериальная форма сознания. Светлые просторы сознания или мрачные пещеры подсознания таили в себе эту неведомую силу?    


                ***
   
   С недавних пор с момента пробуждения начал чувствовать в себе необыкновенный прилив сил. Это не походило на прежние ощущения отдыха после насыщенного эмоциями дня. Это была сверхжизненная энергия, которая, как мне казалось, била через поры моего тела тончайшими яркими лучиками. Необычайная лёгкость в теле и принятия решений. Одно предположение решил проверить тут же: подпрыгнул и завис над полом. Невысоко, сантиметров десять-пятнадцать. Повисев немного, двинулся вперёд. Приблизившись к стене, уже знал, это для меня не препятствие. Сквозь бетонный монолит здания я прошёл легко и остановился, паря в воздухе. С высоты четвёртого этажа земля смотрится намного красивее. Моих чудачеств никто не заметил.

                ***

   Открытие автору не принесло облегчения. Переполнявшая энергия не позволяла уснуть. Чтобы элементарно почувствовать усталость приходилось тратить физических сил в два раза больше, чтобы почувствовать усталость. Которая вскоре проходила, будто тело было подключено к некоему постоянно действующему источнику пополнения энергии. Это почти привело к нервному срыву. Я не мог уснуть. Я не мог очутиться в своём таинственном городе. Бессонница, должная утомлять, только увеличивала запас сил. Меня всего распирало от переполняющей энергии. Постоянно что-то хотелось делать. Но думы о городе не давали покоя. Я перепробовал много способов, позволяющих утомиться. Ни один не возымел действия. Срабатывал обратный эффект. С приходом зимы нашлось решение.

                ***

   Не знаю, на что рассчитывал мой незримый куратор, всего не учтёшь. Так и со мной. Поздним вечером, возвращаясь, домой, поскользнулся и упал. Шапка слетела с головы, вся сила удара пришлась на затылок. Вспышка перед внутренним взором, пульсирующее сияние, тихое пение, колокольный звон. Что-то едва заметно касалось лица. Что-то приятно-тёплое обволакивало тело, будто меня пеленали в тёплые простыни. Пеленали бережно, стараясь не причинять боли. Хотел спросить, но мои уста закрыла печать безмолвия. Не передать словами, как стало хорошо. Затем я принял вертикальное положение и пошёл, наг и бос. Я брёл по заснеженному городу и каменные снежинки, медленно кружась, падали на землю. 
                Якутск. 16 октября 2016г.