Слово и дело Вениаминово

О фильме Кирилла Серебренникова «Ученик»

В мире, где официальная церковная проповедь причудливым образом уживается с повсеместным стяжательством и развратом, ложью и цинизмом, ханжеством и лицемерием, библейская космогония с теорией Дарвина, а занятия по православной культуре – с уроками сексуального просвещения, живет главный герой фильма Кирилла Серебренникова «Ученик».

Но раз всё это уживается в пределах одного и того же мира, значит проповедь неэффективна. Значит борьба против такого мира – долг истинного христианина.

Старшеклассник Вениамин Южин почувствовал себя в ответе за сей мир и начал… свою проповедь. Досконально изучив Писание, легко цитируя строки Библии, ученик начинает обличать пороки современного общества. Не только словом, но и делом.

Слово и дело Вениаминово ограничивается (пока что) пределами отдельно взятой средней школы, точнее – его класса и нескольких учителей. Вениамин протестует против плавок и бикини в школьном бассейне, сначала пассивно – не желая посещать уроки, проходящие в бассейне, а потом, когда его все-таки вынуждают это делать, то и активно – прыгаю в воду в одежде и обуви. Он срывает уроки, то напяливая на себя шкуру обезьяны, протестуя таким образом против эволюционной теории, то и вовсе раздеваясь догола, доказывая ненужность контрацепции и противоестественность гомосексуализма на соответствующем занятии – ведь сказано: «Плодитесь и размножайтесь!»

Всё бы ничего. Но вот не с любовью в сердце совершает всё это Вениамин, а с секирой в руке. Ведь «Не мир я принес, но меч!», - приводит нужные ему слова Христа в беседе с отцом Всеволодом (уж не Чаплиным ли?), давая понять, что готов идти дальше простых и скучных уроков основ православной культуры.

Вениамин подвергается искушению со стороны сексапильной одноклассницы, не без труда отвергает его. А еще находит себе ученика – мальчика-инвалида Григория Зайцева – объекта насмешек и издевательств других школьников. Мальчик, искренне влюбленный в «учителя», верит в то, что тот исцелит его ногу, которая от рождения короче другой, и подарит ему свою любовь.

Но в душе Вениамина, который и впрямь начинает себя чувствовать вторым мессией, любви нет, есть только карающий меч. И он вот-вот готов уже обрушиться на головы непокорных. Благо, цитат, оправдывающих планируемый им «богоугодный несчастный случай», в Библии предостаточно.

Учителя постепенно смиряются с эпатажными выходками Вениамина. Непреклонной остается лишь молодая учительница биологии и школьный психолог Елена Львовна Краснова. Для нее, более чем прогрессивной атеистки и материалистки, Вениамин не просто очередной трудный подросток или экзотический персонаж, он – идейный оппонент. А против идеи нужно бороться только идеей. Врага надо бить его же оружием, считает она, и начинает досконально изучать Ветхий и Новый завет. Отыскивая, выписывая и запоминая библейские цитаты, не вписывающиеся в Вениаминову проповедь, она выдаёт их новоиспеченному мессии, вызывая у того приступы неконтролируемой ярости.

Не так ли ведут себя нынешние неофиты от православия или пропагандисты «официальной народности», доказывающие нам, что благодаря мудрым пастырям мы живем в прекрасное время и в распрекрасной стране, и вмиг скукоживающиеся под тяжестью предъявляемых им фактов, показывающих, что «король-то голый»?!
 
Для Вениамина Елена Львовна становится идейным врагом еще и потому, что та, по его мнению, - еврейка. А евреи всегда против Христа. И цитата о врагах веры среди «обрезанных», подходящая для оправдания своего антисемитизма, опять-таки легко находится.

Как обычно это бывает у фанатиков, Вениамин, неистово проповедующий слово божие, сам не становится образцом добродетели. Более того, пытаясь выставить себя жертвой домогательств, он легко нарушает заповедь «Не лжесвидетельствуй», а когда выясняет, что запланированный «богоугодный несчастный случай» не состоялся, в припадке ярости нарушает еще одну заповедь и тяжкую статью уголовного кодекса. 
Религиозный фанатизм проводит к преступлению и трагедии.

В романе Стивена Кинга «Ярость» школьник, придя в класс, убивает учителя и захватывает учеников в заложники. Но спустя несколько часов нахождения в одном кабинете, внутренняя связь, или даже какое-то духовное единство, заложников и захватчика укрепляется под воздействием доверительного общения. Парня же, который, единственный в классе, не поддался «гипнозу» террориста, загнобили сами же захваченные в заложники ученики.

Нечто подобное происходит и в школе, подвергшейся духовной проповеди новоиспеченного мессии. Мать, поначалу абсолютно не понимавшая сына, теперь, надев смиренную косынку на голову, уверена в благопристойности Вениамина и возмущена несправедливыми нападками на него в школе. Директриса, физкультурник, историчка, ну и, разумеется, священник начинают оправдывать поступки парня – не только его чудачества, но и начинающий проявляться религиозный и национальный экстремизм. Мальчик, по их словам, не только, так сказать, идейный, но еще и талантливый, а главное – он на правильном пути!

Напротив, Елена Львовна, у которой пелены на глазах никогда не было, становится врагом не только для Вениамина, но и для школьного коллектива. Оболганная, но не сломленная, она, пораженная не столько низостью коллег, сколько явленным ей чудом (именно ей, чьи воззрения и методы обучения далеко не бесспорны и далеки от христианских идеалов), не собирается «валить отсюда, если что-то не нравится», следовать этой всегдашней тупой заготовке в любом с споре с запрограммированными зомби или проплаченными троллями в сети. На вопль директрисы об освобождении от занятий и увольнении та находит более чем убедительный ответ: прибивает обувь к полу и выдает: «Я никуда не уйду. Я остаюсь. Я на своем месте».

Фильм «Ученик» - это не история индивидуального помешательства человека на религиозной почве. Школа, показанная в фильме, - это, вне всякого сомнения, модель нашего сегодняшнего общества, его гротескное отражение.

Здесь уже никто не ищет истину и не допускает, что мир сложнее навязанных человеку религиозных, идеологических или каких-то иных представлений, по умолчанию считающихся единственно верными. Здесь антисемитизм и национализм, ксенофобия и расизм становятся вполне допустимыми и даже поощряются, если способствуют укреплению «духовных скреп» общества. Здесь есть такие «изгои», которым даже государство и закон не гарантируют безопасности. Здесь всякий непохожий на других по определению опасен. Здесь тусклый свет просвещения заслонён тучами мракобесия.

Если в пределах маленькой средней школы такая атмосфера приводит к трагедии, то что может произойти в масштабах государства? Или уже происходит…